Руны (гет)

В Лихолесье наступила весна. Для обитателей леса это время всегда было особенным. Деревья, кустарники и цветы пробуждались от зимней спячки, наполняя воздух свежими ароматами зелени и цветущих растений.

Первыми весеннее пробуждение почувствовали птицы. Они возвращались в свои гнезда, обустраивая их заново. В лесу слышалось пение соловьев, щебетание других птиц и шелест крыльев.

Лесные звери тоже выходили из зимней спячки. Медведи и лисы покидали свои берлоги и начинали поиски пищи. Белки проворно прыгали по деревьям, приводя в порядок свои жилища и запасаясь провизией на грядущую стужу.

Но самым прекрасным зрелищем в Лихолесье было распускание листвы. Листья на деревьях становились ярче и крупнее, а цветы раскрывались, источая свой неповторимый аромат.

Весна — это пора обновления и возрождения. В Лихолесье она была особенно прекрасна, ведь лес был полон жизни и красоты.

К границе леса подъехал всадник на вороном коне с длинной, заплетенной в косы гривой. Мерный топот копыт отзывался от мелких камней, разбросанных по узкой, протоптанной тропинке. В седле сидела фигура, закутанная в серый шерстяной плащ. Глубокий капюшон скрывал лицо, а руки в кожаных перчатках крепко сжимали вожжи.

Раздался свист, и лошадь резко остановилась, цокнув копытом и подняв облачко желтоватой пыли.

— Стой! — прозвучал звонкий голос из чащи, и из-за деревьев выскочил гибкий эльф.

За ним появился еще один, с длинным кинжалом на поясе.

— Кто Вы и что ищете здесь?

Всадник уловил скрип натянутой тетивы. Он понял, что они не одни охраняют границу. В тени деревьев, вдоль опушки, зашевелились другие фигуры, скрытые среди теней деревьев.

Медленно, чтобы не спровоцировать напряженную обстановку, всадник откинул капюшон, и теплое весеннее солнце коснулось его темно-серых, пепельных волос, заплетенных в длинную косу, украшенную серебряными кольцами. Свет заиграл в янтарных глазах.

Неужели вид одинокой всадницы вызвал такую тревогу? Девушка зажмурилась, привыкая к свету после долгого пребывания в тени, и попыталась рассмотреть лица стражей.

— Я — Эннесиэль, дочь Аэгнора второго, королева Нуара и великого травяного моря Прирунья. Прибыла на визит к вашему королю, — громко произнесла она, и ее голос прокатился по лесу, затерявшись среди стволов и ветвей.

Ответа не последовало. Неловкое молчание нарушалось лишь щебетанием птиц и шелестом листвы.

Лица молодых эльфов вытянулись от удивления, в их глазах читалось беспокойство, и они переглянулись между собой. Руки стражей невольно потянулись к рукоятям мечей.

Конь, недовольный ожиданием, переступал с ноги на ногу и тряс угольной гривой.

Что их смутило? Тот факт, что она прибыла одна, без сопровождения? Или, может быть, ее скромный наряд? Возможно, они ожидали увидеть ее в роскошных морских шелках, расшитых серебром и самоцветами, увешанной драгоценностями? Или, быть может, представляли себе причудливый золотой ободок и плащ, сотканный из теней поверженных душ, как описывалось в старинных летописях? Они хоть читали эти летописи?... Или хотя бы слышали о темных эльфах и их королеве, поклоняющейся беспросветной мгле?

— Hae sa noble ven, ú-cherin, i fergor! (Это леди благородного рода, пропустите её, глупцы!) — раздался голос из чащи, и на свет вышла рыжеволосая эльфийка в зелёном костюме. — Простите этих недотеп, они только начали свой первый день в карауле, им предстоит ещё многому научиться. Dabammen! (Отставить!) — рассердилась она, заметив, что гостья всё ещё под прицелом.

Взглянув на эльфов, она укоризненно склонила голову и повела бровью, намекая на немедленное повиновение.

Они резко расслабились, хотя в их глазах ещё читался страх, опустили руки вдоль тела и легко притопнули ногой. В сторожевой манере они оттарабанили:

— Извините, Ваше Высочество, не признали сразу. — виновато склонил голову молодой эльф.

— Mae gûr na vedui na vedin na-nin. (Вам несказанно повезло, что я оказалась здесь.) — обратилась к стражи эльфийка. — Sa i hannerith na neth gîl, uan nedh na goll, ú-chadron aen. (Если бы вы начали разборки с Леди по своей глупости, вы бы и меч не успели из ножен достать).

Эльфийка повернулась и с широкой улыбкой взглянула на всадницу глазами цвета весеннего леса:

— Я Тауриэль, главнокомандующая стражей Мирквуда. Король сейчас на охоте, но нам велено провести тёплый приём всем прибывающим гостям. Я с радостью провожу Вас до ваших покоев. 

Эннесиэль задумалась, перебирая узду в тонких ажурных кожаных перчатках.

Неизвестно когда Трандуил вернётся, к нему она заехала лишь по пути из Ривенделла обратно домой, чтобы увидеться, но раз его нет, возможно было логичнее отправиться сразу в Нуар, чтобы не терять времени. Но она слишком устала от долгой поездки, была слаба, отказалась от лестного гостеприимства Элронда и направилась сразу сюда, проведя в общей сложности почти двое суток без сна. Что бы сказал король, если бы она не посетила его дворец по его же собственному приглашению, узнав, что она проделала такой долгий путь в их сторону?

Хотя, когда её волновали чужие мысли?

— Благодарю… — коротко ответила королева и, уперевшись каблуками высоких, остроносых кожаных сапог в бархатный бок коня, последовала за Тауриэль, указывающей путь через естественную арку из двух огромных деревьев, кроны которых сплелись вместе.

Она проехала между двумя стражниками, не сумевшими скрыть своего любопытства, отчего их рты непроизвольно приоткрылись. Представителя и предводителя темных эльфов они видели впервые. Совсем юные. Эннесиэль одарила одного из них лишь мимолетным, проплывающим сверху вниз взглядом.

* * *

Почти на всём протяжении пути королева хранила молчание, в то время как радушная Тауриэль, словно утренняя птица, щебетала о лесе, о дворце или о своих непростых буднях с новичками. Она расспрашивала об Эннесиэль, но та не горела желанием делиться личными подробностями и, уставшая от долгих разговоров, отвечала лишь кратко.

Взгляд королевы скользил по ветвям деревьев, по листьям и траве, с большим и искренним любопытством осматривая великолепие леса.

— Здесь красиво и очень свежо, — тихо произнесла Эннесиэль, щурясь от мягкого солнечного света, проникавшего отовсюду.

Они ступили на каменистую эльфийскую тропинку.

— Кто это? — обратила внимание королева на светлую женскую фигуру, уже частично оплетенную ползучими растениями.

— Эллериан, бывшая королева Мирквуда, — немного замявшись, ответила Тауриэль.

Эннесиэль почувствовала укол ревности и глубокой печали в груди. Она знала о ней, о том, что у Трандуила есть сын. Однако никогда не придавала этому особого значения.

— Что с ней случилось?

— Она погибла, — это все, что мне известно.

Королева приложила ладонь ко лбу, соединив указательный и большой пальцы и расставив остальные три пальца вверх — знак уважения и пожелания всего наилучшего в этом и загробном мире у Мар.

— Она была прекрасна, —  подумала Эннесиэль, глядя на застывшую в длинном плаще фигуру со смиренно опущенным взглядом. В нем читалась печаль.

Жаль, что короля и его сына постигло такое горе.

Вторая эпоха была полна жестоких битв и потерь. Немногие семьи смогли избежать этой горькой участи. Мать Эннесиэль также, пытаясь защитить своих детей, погибла, сражаясь за их безопасность.

После некоторого неловкого молчания главнокомандующая заговорила:

— Мы почти пришли.

Перед глазами путниц, за небольшим холмом и деревьями, возник величественный дворец. Точнее, это была пещера, расположенная на восточной границе Чернолесья, которая уходила вглубь крутого холма, покрытого густым лесом.

Перед пещерой протекала бурная река Лесная, а по склону холма до самого берега спускались высокие буки, чьи корни омывались водой.

Вход во дворец был украшен огромными каменными воротами, обрамленными высокими колоннами, основания которых напоминали корни водных деревьев. Они находились сразу за мостом, перекинутым через реку.

— Здесь мы можем спешиться, — предложила Тауриэль, и к ним подошла стража.

Эннесиэль мягко соскользнула с седла и, нежно погладив лошадь, передала поводья эльфам.

Местная эльфийка продолжала отдавать приказы стражникам, чтобы те позаботились о коне.

Королева вышла на мост и, завороженная, остановилась, чтобы полюбоваться открывшимся пейзажем. Её взгляд скользил по бурному течению реки, изящным колоннам и узорчатым воротам дворца.

— Прошу за мной, — произнесла эльфийка, проскальзывая вперёд, и владычица Нуара последовала за ней.

Внутри дворец оказался ещё более великолепным. Эннесиэль не смогла сдержать тихого вздоха от удивления.

— Как красиво, — эхом разнеслось по каменному залу.

Бесконечные туннели, соединённые каменными мостами-тропинками, словно продолжение корней огромного дерева под землёй. Водопады, с которых падала не только вода, но и солнечные лучи, играя кристальным светом в зависающих в воздухе капельках влаги.

Над тропинками на длинных цепях висело несчётное количество фонарей, освещающих путь.

Это был не мрачный подземный мир орков и не суровый гномский замок, хотя гномы тоже принимали участие в строительстве дворца. Это были владения лесного короля, такие же сказочные и завораживающие, как и сам король. Они были настолько величественны и монументальны, что дух захватывало.

Эннесиэль не хотела отставать от своей спутницы, гибкой эльфийки, и подсознательно всё ещё боялась заблудиться, как в детстве, когда была обычным эльфом. Хотя сейчас это чувство было ей несвойственно — она буквально чувствовала воздух вокруг.

Они долго петляли по туннелям, но королева не возражала. С одной стороны, ей нравилось гулять по коридорам и с интересом разглядывать всё вокруг, а с другой — она хотела размяться после долгого пребывания в седле.

— Сюда, — остановившись, сказала эльфийка и открыла отворную деревянную дверь, украшенную сеткой из металлических ползучих растений.

Покои, к удивлению Эннесиэль, были выполнены в светлых тонах, с большим количеством естественного света, проникающего через арку балкона. Стены были украшены гобеленами с изображениями лесов и природы, а пол у кровати был покрыт мягким ковром.

Кровать была выполнена из дерева и обита бархатом, а на ней лежали мягкие шелковые подушки и одеяла, напоминающие пушистый сугроб, искрящийся на солнце. Балдахин над кроватью был соткан из прозрачного материала, чтобы пропускать свет и воздух.

В спальне также находился большой балкон, выполненный из камня и выходящий на лес. На балконе стояли кресла и столик, где можно было наслаждаться видом на природу и свежим воздухом. Всюду царили комфорт, уют и роскошь, что свидетельствовало о том, как Трандуил ценит своих гостей.

— Осмотритесь пока, я скоро вернусь, — легко поклонившись, произнесла эльфийка и вышла за дверь.

Эннесиэль медленно подошла к кровати, снимая кожаные перчатки и аккуратно положила их на деревянный столик в стороне. Она скинула плащ и провела пальцами по невесомому балдахину, словно он был из воздуха. Затем она скользнула вниз по рельефной резной лакированной балясине и коснулась ладонью аккуратно сплетенного гобелена на стене.

Остановившись, она внимательно рассмотрела его сюжет. Лес, река, на небе большая луна и звезды. За деревьями видны бегущие дикие олени и яркие ленты огоньков на верхушках стволов — белки. Был ли это реальный пейзаж или фантазия мастера? Казалось, что его можно рассматривать бесконечно, с каждым разом находя новые детали.

Она вышла на балкон, облокотилась на перила и вдохнула полной грудью свежий лесной воздух, наполненный влажным ароматом реки, черешни и сладковатыми запахами полевых цветов.

В комнату вернулась Тауриэль с целой стопкой вещей.

— Держите, это Вам. Вы, вероятно, захотите переодеться.

Эльфийка повернула голову в сторону и слегка кивнула. Вслед за ней в комнату потянулся целый караван. Четверо слуг внесли большие кувшины, от которых исходили дорожки пара, и направились в проход, скрытый за хлопковой ширмой. Несколько эльфиек принесли подносы с едой: сыром, орехами, зеленью, мясом дичи, птицей, а так же кувшинами с водой и вином. Все это было аккуратно выставлено на столик на балконе.

— Вы очень добры. Благодарю за тёплый приём. Но не стоило так беспокоиться. Я здесь ненадолго.

— Как Вам будет угодно, — улыбнулась эльфийка, положив на полку несколько видов одежды, вероятно, на выбор, а также льняной халат и пару полотенец. — Но, я думаю, король был бы рад, если бы Вы остались, — произнесла она шепотом.

Неужели и до неё дошли какие-то слухи...

Тауриэль, заметив на себе проницательный взгляд, резко сменила тему:

— Справа от вас находится купель, где Вы сможете искупаться. Если что-то ещё понадобится, не стесняйтесь сообщить.

Вереница обслуживающих эльфов потянулась обратно, и Тауриэль, замкнув их ряды, закрыла дверь. Снаружи послышалось перешептывание и лязг стражи, удаляющийся по коридору.

— Надеюсь, меня хотя бы не держат в плену... — подумала Эннесиэль, опускаясь в конец мягкой постели и свесив ноги вниз. Осознание вызвало у неё блаженную улыбку, — Хотя, это очень заманчивый плен... Я просто немного... прикрою глаза, — зевнула она.