Теневые годы Таниса (джен)

В надежде отвлечь Кишпу Танис быстро переключил внимание на дрожащего Скоуарра.

— Где твоё чувство юмора, друг мой? Разве смех не рождается из страха? — Весельчак злобно посмотрел на Таниса и ответил:

— Я так привык бояться, что, когда я чувствую себя в безопасности, мне становится страшно. — Йеблидод хихикнула. Скоуарр просиял, увидев реакцию женщины.

— Но теперь я начинаю чувствовать себя лучше, — добавил он.

— Куда вы двое направляетесь? — спросила Йеблидод, пухленькая и милая на вид гномиха. Она обвела рукой луг, цветы на котором колыхались от лёгкого ветерка, а на заднем плане виднелось вздымающееся море и доносились приглушённые крики эльфов из Анкатаваки.

— Сейчас мы никуда конкретно не направляемся, — уклончиво ответил Танис, — а ты? Куда ты направлялась со своей тележкой, прежде чем попыталась спасти нас?

Женщина указала с обрыва на корабль, стоявший на якоре в деревенской гавани на юге.

— Мертвиг доставит нашего сына и многие наши вещи на это судно. Я должна была привезти остальное. Видите ли, мы живем за пределами деревни и не можем защитить свой дом. В основном, мы просто хотим, чтобы наш мальчик был в безопасности, вдали от боевых действий.

— Тебе тоже следует уйти, — проворчал Кишпа. — Здесь будет небезопасно, когда люди начнут атаку. Ты подаешь Бранделле плохой пример.

Танис чуть не подпрыгнул, услышав имя женщины. Она была здесь. Но уплывет ли она на том корабле в гавани? Танис заметил, что Кишпа заметил внезапное движение полуэльфа; волшебник бросил на него любопытный взгляд. Но Йеблидод продолжала болтать, вовлекая мага в разговор, когда сказала:

— О, Бранделла сама принимает решения. Ты же знаешь. Что бы я ни делала, это никак на неё не повлияет.

— И что бы ни делал я, похоже, тоже, — пожаловался волшебник. — Ты же знаешь, ей придётся нелегко, если деревня падёт. Женщина, живущая среди эльфов… — Он не стал договаривать мысль. — Клянусь богами, — продолжал он разочарованно, — я бы хотел, чтобы вы оба вывели эту лодку из Анкатаваки, чтобы мы с Мертвигом могли сражаться с ясным умом. Как бы то ни было, шансы не в нашу пользу.

Правильно истолковав поднятую бровь Таниса как вопрос, Кишпа продолжил, обращаясь к полуэльфу и Скоуарру:

— После зимы болезней я единственный маг, оставшийся в деревне, и я все еще не полностью обучен. Хуже того, наши разведчики говорят, что армия людей превосходит нашу по численности как минимум в шесть раз. Разве не лучше, чтобы женщины, дети и старики были в безопасности в море, когда начнётся настоящая осада? — умолял он.

Йеблидод возразила:

— Те, кто хочет уйти, должны уйти. Но Канфо говорит, что я могу помочь ему с лечением. Ты же знаешь, что целителю понадобится любая помощь. — Она продолжила, и её мягкий альт впервые зазвучал резко:

— Что касается Бранделлы, то она хорошо обращается с длинным луком — лучше, чем большинство. Она принесёт деревне гораздо больше пользы, сражаясь здесь, чем на корабле в открытом море. Кроме того, — просто заключила гномиха, — мы с ней готовы рискнуть.

Кишпа выглядел расстроенным, но Танис почувствовал облегчение. Бранделла собирался остаться. Но где был его отец? Он не уйдёт, пока не найдёт его. Скорее всего, его отец был в рядах человеческой армии. Только когда начнётся битва, у полуэльфа появится шанс его заметить — и насколько это будет легко?

Танис почувствовал, как его охватывает меланхолия.

— Ты выглядишь несчастным, — сказала гномиха, и её маленький изящный ротик недовольно скривился. — Всего несколько минут назад ты был спасён от верной смерти. Ты даже упрекнул своего друга-человека за его мрачное лицо. А теперь, без всякой видимой причины, твоё лицо омрачается печалью.

Танис попытался улыбнуться, но Йеблидод, похоже, не поверила ему.

— Кишпа! — позвала она, и в её изумрудных глазах внезапно заиграли искорки. — Может, одно из тех заклинаний, что ты собрал, поднимет ему настроение? Почему бы тебе не попробовать то, от которого пальцы на ногах становятся липкими? Кишпа рассмеялся.

— Тебе нравится это заклинание?

— О да, — воскликнула она, глядя на полуэльфа. — Когда ты применил его к Мертвигу, я заставила его вытирать пыль с пола босыми ногами.

Кишпа заговорил весёлым тоном.

— Видишь? Я же говорил тебе, что мои заклинания не совсем бесполезны.

Танис не знал, что и думать.

— Заклинание, чтобы у кого-то ноги стали липкими? — спросил он. — Какой в этом смысл?

— Никакого, — ответил Кишпа, и на его худом лице расплылась широкая улыбка. — Я просто собираю глупые, нелепые и, как часто говорит Йеблидод, бесполезные заклинания. У меня есть одно, — сказал он, увлекшись темой, — которое делает снег белым. Другое позволяет всем в радиусе мили отращивать чёрные усы, будь то мужчина, женщина, ребёнок или даже животное. — Он взмахнул рукой от горизонта до горизонта и поклонился.

Танис невольно усмехнулся. Скоуарр, с другой стороны, казалось, не желал поощрять чей-либо юмор, кроме своего собственного. Вместо этого юморист изучал корабль, качающийся на волнах в южной гавани.

— Ты когда-нибудь использовал заклинание усов? — спросил Танис.

— Что? И бежать из Анкатаваки? — Кишпа запрокинул голову и расхохотался при мысли о том, что вся эльфийская деревня носит усы. Волосы на лице у эльфов были редкостью.

Йеблидод и Танис присоединились к смеху, а Крошка Скоуарр ждал подходящего момента, чтобы отпустить собственную шутку. Когда остальные наконец успокоились, он сказал:

— Жил-был один фермер, у которого была дочь...

— Тихо! — приказала Кишпа, прервав Скоуарра на полуслове. — Слушайте!

Сквозь шум бушующего моря донеслись барабанные удары. Все четверо помрачнели.

— Человеческая армия наступает, — сказал Танис.

— Мне не следовало проводить здесь так много времени, — сердито выпалил Кишпа, и его настроение мгновенно испортилось. — Я нужен на крепостной стене, а я трачу время на спасение тех, кому нет дела до моей деревни.

— Это неправда, — вызывающе сказал Танис.

Ему нужно было попасть в деревню, чтобы найти Бранделлу и своего отца. Если это означало, что ему придётся принять чью-то сторону в войне, то он так и поступит.

— Я уже сражался с людьми и буду сражаться с ними снова, — заявил он. — Я говорил тебе, что верен тем, кто называет меня другом. Ты спас мне жизнь. Я буду сражаться на твоей стороне, чтобы защитить тебя и тех, кто тебе дорог. И мой друг тоже. Разве не так, Скоуарр?

— Я? Стройный человек выглядел потрясённым. Его голос зазвенел. — Сражаться? — Он побледнел.

Танис резко кивнул. Скоуарр поспешил прийти в себя, бросая нервные взгляды на волшебника, чья магия спасла его от смертельного падения в море — и чья магия, по-видимому, могла с такой же лёгкостью обратить этот процесс вспять.

— Да, конечно, без вопросов, — пролепетал он. — Просто дайте мне меч. Палку. Всё, что скажете.

— Очень убедительно, — сказал Кишпа с сарказмом в голосе. Он отвернулся от полуэльфа и весельчака и обратился к явно смущённой Йеблидод.

— Конечно, все наши эльфийские союзники будут рады, что человек, которого они не знают, сражается бок о бок с ними. Маг развернулся и зашагал прочь по поляне, усеянной полевыми цветами.

Танис сделал шаг в сторону, чтобы преградить Кишпе путь; маг сердито посмотрел на него.

— Это легко исправить, — сказал полуэльф. — Мы перевяжем ему голову, как будто он тяжело ранен.

— Ты можешь разрезать мою последнюю шаль на бинты, — успокаивающим тоном предложила Йеблидод, явно желая разрешить спор.

— Одежда Скоуарра уже настолько изодрана, что с таким же успехом могла бы принадлежать эльфу, как и человеку, — продолжил Танис, не обращая внимания на уязвлённый взгляд Скоуарра. — Кроме того, его рост таков, что, когда он накроет голову, никто не усомнится в том, что он эльф, — при условии, что он будет держать свои шутки при себе, — многозначительно добавил он, взглянув в сторону Узкоплечего.

Маг посмотрел на Йеблидод, на море и снова на деревню, где в сыром воздухе раздавались звуки, свидетельствующие о том, что жители готовятся к обороне. Затем он пожал плечами.

— Нам нужны все, кто готов сражаться. Перевяжи его по дороге, — сказал Кишпа. — А теперь иди. Мы нужны на баррикадах.

В правдивости его слов едва ли можно было усомниться. Между этими словами и моментом, когда Танис, Кишпа и Скоуарр оказались на крепостной стене, окружающей деревню Анкатавака, прошла всего лишь доля секунды. Женщины-гнома нигде не было видно.

Ни Кишпа, ни Скоуарр, ни кто-либо из эльфийских защитников, окружавших их, не казались удивленными или озадаченными внезапным появлением пришельцев.

Первой мыслью Таниса было, что Кишпа произнес заклинание, которое перенесло их в это место. Однако полуэльф не услышал ни произнесённых магических слов, ни упоминания о заклинании. У Таниса закружилась голова, и он наконец понял, что старый маг, сражавшийся за свою жизнь на песчаном берегу в трёх днях пути к западу от Утехи, вероятно, забыл о своём безумном бегстве с утёса в деревню почти сто лет назад. Если маг что-то забывал, то это было похоже на то, как если бы этого путешествия никогда не было, по крайней мере для мага.

Однако не было времени размышлять над такими загадками. Барабаны многочисленной человеческой армии звучали настойчиво. Со своего наблюдательного пункта на перевернутой повозке, перегородившей главную улицу деревни, Танис видел, как они приближаются. Тысячи солдат выбежали из леса на открытый луг, ведущий к деревне. Из-за разномастной униформы и недисциплинированности они больше походили на огромную толпу, чем на хорошо обученную армию. К сожалению, эльфийские защитники, стоявшие за баррикадами, были подготовлены не лучше своих врагов-людей.

Танис быстро изучил оборонительные сооружения деревни. Он был в ужасе. На случай пожара не было подготовлено ни одной бригады пожарных. Не было подготовлено подкрепление на случай прорыва баррикад. Никто не был назначен ответственным за сбор стрел, выпущенных противником через баррикады.

Кишпа осматривал баррикады так же, как и Танис. Но в отличие от полуэльфа, маг искал одно конкретное лицо.

— Где Мертвиг? — воскликнул он. — Кто-нибудь его видел? С ним всё в порядке?

— Старый гном сказал не начинать бой без него, — нервно рассмеялся эльф у главных ворот.

— Старый? — проревел гном с каменным лицом, тяжело ступая по улице в сторону главной баррикады. — Кто сказал, что я старый?

Дойдя до баррикады, гном остановился и уставился на незнакомцев. Он вопросительно посмотрел на Кишпу, тот взглянул на Таниса и Скоуарра и кивнул, словно говоря: «Я их знаю, не волнуйся».

Мертвиг пожал плечами. — Я иду, — сказал он.

Пока гном взбирался на крепостную стену, Кишпа обернулся и посмотрел на приближающуюся армию людей. Он стоял на баррикаде, словно маяк в красной мантии, олицетворяющий несокрушимую надежду. Стоявшие позади него эльфы смотрели на него как на своего спасителя, а быстро приближавшиеся люди — как на свою главную цель. Несмотря на то, что в жилах Кишпы текла эльфийская кровь, было очевидно, на чьей стороне его симпатии, преданность и даже любовь.

— Надеюсь, твоя магия сильна, — крикнул Танис Кишпе. — Эта деревня не готова к долгой осаде.

Маг, казалось, его не слышал. Кишпа бормотал тёмные заклинания. Колдовство началось.

Танис ждал чего-то грандиозного. Единственное, что изменилось, — это близость атакующих орд.

Люди, нуждавшиеся в новых землях и воспитанные в духе недоверия и ненависти ко всему и всем, кто не был похож на них самих, устремились вперёд. Вскоре они окажутся в пределах досягаемости длинных луков.

Кишпа продолжал петь, закрыв глаза и непрерывно двигая руками. Казалось, что его кожа светится слабым серебристым сиянием, возможно, из-за меняющегося света послеполуденного солнца. Низко в небе двигалось тёмное облако.

Передние ряды человеческой армии прекратили наступление, опустились на колени, натянули длинные луки, наложили стрелы и выпустили их в сторону баррикад... и в сторону Кишпы.

Танис тут же выскочил из-за укрытия и схватил мага за колени, сбив его с ног, в то время как над ними в воздухе просвистела туча стрел. Они вдвоём скатились с повозки и с грохотом рухнули на землю с внутренней стороны баррикады, подняв тучу пыли.

Более десятка эльфов во главе с гномом Мертвигом бросились помогать Кишпе подняться. Он отмахнулся от них, велев вернуться на свои посты.

— Я полагаю, ты думаешь, что это погасит твой долг передо мной, — сказал маг Танису.

Танис почувствовал, как его губы сжались от непреклонного вида мага.

— Во время войны не существует такого понятия, как долг за спасение жизни, — с достоинством сказал он. — Одна из обязанностей воина — спасать жизни своих сослуживцев; таким вещам не следует вести счет.

— У тебя есть характер, — смягчился маг.

Танис решил, что откровенность — лучшая тактика. — Мне от этого будет мало толку, если твоя магия не сработает, — сказал он, не сводя глаз с Кишпы. — И я боюсь, что твои заклинания не возымели никакого эффекта, кроме как привлекли несколько сотен стрел в твою сторону.

Кишпа едва сдержал смех.

— Я что, похож на Скоуарра? — спросил Танис.

— Нет, — ответил маг. — Но ты ненамеренно забавляешь меня. Посмотри через баррикаду и оцени мою магию.

Танис вскарабкался на перевёрнутую повозку и посмотрел на болото, покрытое грязью и тиной. Небо над открытым полем почернело от тяжёлых дождевых туч, из которых лил ослепительно сильный ливень. За считаные минуты поле превратилось в трясину.

Эльфы ликовали. Многие покинули свои позиции на северной и южной сторонах периметра деревни, чтобы собраться на восточной баррикаде и насладиться зрелищем магии Кишпы, а также создать свой собственный «дождь»: стрелы, которые смертоносным градом обрушились на беспомощных людей.

Человеческая армия была уничтожена, а атака с востока захлебнулась. Но пока превосходящие силы людей увязали в грязи и крови, с юга практически незаметно атаковали другие силы.

Крики о помощи осаждённых эльфийских защитников, оставшихся на своих постах, были почти не слышны из-за грохота, возвещавшего о кажущейся победе на востоке.

Не особо задумываясь, сотни эльфов наблюдали за тем, как враг всё глубже увязает на востоке, в то время как другие бросились в рукопашную схватку с людьми, которые прорвались через восточную стену и входили в деревню. Танис знал, что самая большая опасность исходит не от этих людей.

— За мной! — крикнул он всем эльфам, которые были в пределах слышимости. — Мы должны отбить южную баррикаду. Тот, кто контролирует эту стену, будет контролировать вашу судьбу.

Они были небольшим отрядом эльфов, противостоящим постоянно растущему числу людей. Танис увидел, что Скоуарр, с повязкой на голове, молча бежал рядом с ним в атаку.

— Я знаю, о чём ты думаешь, — прохрипел на бегу Узкоплечий. — Ты думаешь: «Почему он сейчас не шутит?» Что ж, я скажу тебе почему: когда ты по уши в дерьме, — сказал он, — лучше всего держать рот на замке.