Том I. Обсидиановая тетрадь (гет)

Решение ехать маггловским способом оказалось верным. Чистокровные волшебники в параллельном мире ориентировались слабее, чем в родном. По крайней мере, Северуса не сняли с поезда, а поезд не завернули в несуществующий тупик.

На всякий случай он сошёл в пригороде, добрался до центра Лондона с пересадками и прокружил ночь по рождественской столице. С одной стороны, запутывал следы. С другой стороны, стоять было холодно, а деньги закончились ещё на покупке обратного билета. Северус самонадеянно планировал вернуться, хотя и подозревал, что напрасно спустил последние пенсы. Выпустят ли живым, ещё неизвестно, а кушать уже хотелось.

В Косую аллею он подался после десять утра, когда там загустела праздничная толпа. Пришлось ехать магическим автобусом «Ночной рыцарь», для этого не требовалась палочка. Как и у магглов, в аллее продолжалось праздничное гуляние. На каждом углу продавались миниатюрные живые ёлочки, ежесекундно меняющие цвет, хлопушки с говорящими поздравлениями и прочая мишура. Витрина Зонко сверкала всеми цветами видимого и невидимого спектров, над головами болтались поющие фонарики — словом, мир никуда не делся. Напротив, ликовал больше обычного. Волдеморт преподнёс всем подарок, развоплотившись до массовых торжеств. Вполне в его стиле было тут же и объявиться в честь Рождества... От этой идеи Северуса передёрнуло, и он поскорее свернул в Лютный переулок.

Карманные часы с секретом, некогда подаренные Люциусом, в «Горбин и Бэркес» оторвали с руками. А ещё сделали скидку на оборотное зелье и изменитель почерка. Постоянных клиентов здесь ценили. Тем более, что после Хэллоуина продажи резко упали.

Оборотное он принял в тёмном закаулке, истратив волос, который снял в метро с какого-то маггла. Зелье было подтухшее и сильно разбавленное, поэтому Северус надеялся, что хватит одного приёма. Всё равно он чувствовал себя полным идиотом и уже начинал смертельно ненавидеть сопливого заморыша Гарри Поттера. А ещё Дамблдора, который был всегда прав, и от этого сильно хотелось его убить.

Взяв пример с Малфоя, Северус не стал подписывать послание. Текст доноса он давно составил в голове, подробно перечислив, кто и почему заслуживает пристального внимания Ордена и Аврората в связи с нездоровым желанием воскресить Тёмного Лорда. Осталось только заглянуть на почту и послать эту информацию директору Хогвартса, используя казённую сову и пергамент за пару кнатов, который свободно отрывался от бесконечного рулона.

Смешные предосторожности, если дело дойдёт до Тёмного Лорда! То, что Лорд нигде не появлялся, ещё не значило, что он ни за кем не наблюдал. Кто бы понимал его магию! Хорошо, что главные специалисты по понятной, но неприятной магии уже томились в Азкабане. Это давало шанс остаться в живых.

Чтобы не разорвать письмо, Северус поскорее его отправил, снабдив открыткой с придавленным ёлкой Волдемортом — Дамблдору приходили тысячи таких поздравлений. Тут же накатили головная боль и тошнота. То ли от страха, то ли от досады на себя. То ли оттого, что обед был вчера. Вдобавок Северус не привык обходиться без согревающих чар, и приключения последних дней вылились в простуду. Но бодроперцовое зелье не имело прямого отношения к спасению Гарри Поттера, так что Северус мужественно миновал обе магические аптеки. Как и книжный магазин «Флориш и Блоттс», зазывно пестревший свежим переизданием «Краткой памятки зельевара» в восьми томах. Очень тянуло отдохнуть среди нормальных людей хотя бы пару дней. Съесть что-нибудь немаггловское. Подождать, какие новости напишут в «Пророке»…

Но действие оборотного истекало.

Время до отправки поезда он провёл, покупая бестолковые маггловские таблетки, голубенькое кружевное одеяло и корзинку. Кто бы думал, что их так трудно достать в Лондоне! Главное дело было сделано, и возможность попасться уже не так беспокоила. Поэтому обратная дорога показалась короче. На этот раз Северус путешествовал не один, но не заметил, с кем. Из-за лихорадки всё виделось и помнилось смутно. Сердобольные попутчики-магглы поздравляли его с рождением наследника и даже разорились на стакан чая для умирающего (примерно так Северус чувствовал себя к вечеру, страдая от боли в голове и горле). Кипяток, кстати, подали без дурацких подстаканников. После чая накатил сон, в котором Хогвартс-экспресс на всех парах нёсся к школе и рядом сидела Лили. Даже говорила что-то, но слова мигом стирались из памяти...

В последующие дни Северус то и дело забывал о её смерти и вспоминал совершенно некстати, как только спадал жар. Всё это время он отлёживался в гостинице «Железнодорожная». Домой не шёл из соображений конспирации и просто потому что не было ни сил. Про фабрику забыл напрочь и не жалел об этом. Лишь пару раз выбирался на улицу по делам. Уж последний вечер года никак нельзя было пропустить!

Являться во плоти нервнобольным Дурслям не было нужды. Раз их по непонятной причине отпугивал его облик, Северус в лучших законах жанра оставил на крыльце корзинку, накрытую одеяльцем. Потом позвонил из автомата на углу и, давясь кашлем, поздравил несколько оторопевшую миссис Дурсль. На этот раз, с Новым Годом.

Петуния настоятельно попросила завязывать с хулиганством. А то наследственность у Северуса дурная — скатится, как отец. Северус велел ей забрать корзинку и уматывать из Коукворта к чёртовой матери. Пауза на том конце провода немного согрела сердце. Бросив трубку, Северус дождался, когда дурёха высунет нос из двери, и отправился восвояси. Пора было возвращаться домой — остатки денег, вырученных за часы, были не бесконечны.

На фабрике не заметили его отсутствие, поскольку с Рождества никто не выходил на работу. Наивные магглы бастовали, требуя повышения зарплат, расширения прав профсоюзов и ещё чего-то несбыточного. Северус постоял, задумчиво наклонив голову, перед запертой стекляшкой проходной. Почитал намалёванные на стене лозунги и раскиданные под ногами листовки. Подивился на чужой абсурдный мир и побрёл домой.

Фабрику неминуемо должны были закрыть, что автоматически лишало левый берег смысла существования. Мечты сбывались! И без всяких усилий. Проходя вдоль забора, Северус весело щёлкнул по старой трубе. На другом её конце, как водится, роилась бесперспективная молодёжь. Но даже это сборище сегодня не вызвало обычного раздражения. Так, лёгкую гадливость и порыв запустить Ступефаем в пару особенно неприятных рож.

Лили-Маргарет, курившая на двоих с кем-то неизвестную гадость, немедленно посветлела лицом.

— О! Мой принц вернулся! — заявила она во всеуслышание и приветственно замахала рваным шарфом.

Северус сдёрнул её за юбку с трубы и под общее ржание увёл с собой.

— Что стряслось-то? — удивилась Мэг, с трудом попадая в шаг.

— Ничего. Домой иди.

Лили-Маргарет притихла, но ненадолго.

— Твоему отцу это не особо понравится, — предупредила она для очистки совести.

— Ему ничего особо не нравится. Перетопчется.

Девчонка довольно засопела, наматывая на уши шарф — вряд ли для тепла, скорее для красоты.

— Ты где пропадал-то? Отощал совсем, — произнесла она чуть бодрее, когда милый дом в Паучьем тупике показался из-за угла, подмигивая фанерным окошком. — Мы уже волноваться начали. Тут такое было, когда фабрика встала! Четверых в участок увезли, двоих — в больничку…

Северус оглянулся, лишь поднявшись на крыльцо.

— Выбрасывай, что там у тебя с собой.

Мэг не стала перечить и вывернула карманы на снег.

— Ты что злой, как с потравы? — спросила она, переступив через пару мятых самокруток и кулёк семечек.

Северус со скрипом провернул ключ в ржавом замке и впихнул бродяжку в тёмную гостиную.

— Бадди Милтон — так его звать? — уточнил он деловым тоном.

— Того, что до сих пор в больнице? — не поняла Мэг. — А! С которым мы на трубе болтали! Ну да, а что?

— О чём болтали? Про меня он уже спрашивал?

Лили-Маргарет потянулась к выключателю, но Северус нарочно прислонился к нему спиной.

— Я совсем не соображаю, по-твоему? — она оскорбилась до слёз. — Я знаю, что говорить, а что нет! Бадди меня выручал пару раз по мелочи, только и всего! Мы общаемся, потому что он дружил с Джейком.

— Я в курсе. Больше с ним общаться не будешь.

— Почему это?

— Потому что я так сказал.

Мэг открыла рот и тут же прикусила губу.

— Так ему и объяснить? — спросила она чуть тише.

— Я сам объясню.

Мэг всё-таки включила свет и настороженно уточнила:

— У вас конфликт интересов или драка будет на почве ревности?

— Дура, — бросил Северус, стаскивая с себя куртку. — Лучше бы башку вымыла.

— Для чего лучше? — Мэг нервно щёлкала выключателем.

— Чесаться не будет. Всё равно не работаешь, не учишься, так хоть чем-то полезным руки займёшь.

Лили-Маргарет перестала подавать световые сигналы.

— Между прочим, я училась, и неплохо получалось. Потом заболела, отстала от класса…

— Ну конечно! — не удержался Северус, хотя в таком варианте не было ничего удивительного. В царстве промёрзших стен и вечного смога болели чаще, чем выздоравливали.

— Куда я сейчас сунусь? — отмахнулась Мэг. — В лучшем случае, сдадут каким-нибудь опекунам. То-то будет смеху! И мозги уже не те. Ничего не запоминаю, хоть тресни...

— Расскажи ещё раз: где ты его подобрала? — перебил Северус, задумчиво разглядывая сидящего посреди прихожей котёнка. То ли он давно тут ждал, то ли соткался из темноты — непонятно.

— А я пока и не рассказывала! — повеселела Мэг, стягивая с рук драные митенки. — Этот джентльмен сам ко мне привязался на углу. Бежал и бежал следом. А как захотела его поймать — давай наутёк. Только у ваших дверей и догнала!

— Неужели? — Северус кинул куртку на гвоздь и недоверчиво покосился на Принца.

Принц сощурился и недоверчиво поглядел на Северуса. Подозрительное создание, что и говорить!

— Ты и в коте сомневаешься? — прыснула Лили-Маргарет. — Думаешь, я могу ему проболтаться? Про что? Из тебя слова не вытянешь!

— И не такие пытались.

Поколебавшись, Северус снова надел куртку и выгреб остатки деньги из карманов на подоконник:

— Поесть купи что-нибудь, — велел он уже с порога. — А то кота твоего придётся варить.

— Сова как раз закончилась, — пробормотала Мэг, расправляя мятые бумажки.

— И чтоб сразу домой. Не устраивает — можешь не возвращаться,— предупредил Северус, прежде чем хлопнуть дверью.

Устраивало её или нет, а охота Пожирателя — зрелище на любителя. Попрётся следом — сама пожалеет.

Про хвост в виде Лили-Маргарет Северус почти сразу забыл. Может, и зря. Просто Бадди Милтон настораживал больше. Изловить его теперь не составило труда. Северус просто рассчитал кратчайший маршрут от трубы и подождал, когда Милтон покажется на повороте в свой гнилой закоулок. А потом спрыгнул с фабричной стены, загородив ему дорогу. Старые приятели Бадди по последним данным были либо в тюрьме, либо на том свете, так что в его интересах было выбрать диалог. Бадди на всякий случай оглянулся, но замусоренная тропинка была безлюдна. Тогда он всей физиономией изобразил невинное удивление и опасливо уточнил:

— Что надо-то?

— Да вот, собираюсь тебе рожу разбить об стенку, — доложил Северус.

— Зачем? — изумился Милтон.

— А давно нужна причина?

Бадди сделал полшага назад.

— Если это из-за Лили, так забирай её, без вопросов! — сказал он быстро.

— Это к ней у тебя любовь? — участливо спросил Северус. — А я уже подумал, что ко мне! Раз ты меня пасёшь днём и ночью.

— Сам в рожу не хочешь? — предложил Милтон, не переставая озираться.

Вряд ли он надеялся кого-то дозваться — драки давно не вызывали интереса. Вероятно, подумывал, в какую сторону припустить. Но Северус мягко вытеснил оппонента с дороги.

— Рискни, — разрешил он, чувствуя, что разговор теряет конструктивность. — А то ты как будто бояться меня начал. С чего бы?

Бадди хмуро дышал через нос, но в схватку не лез.

— Это ты всего боишься! — выпалил он, наконец. — Я про тебя и думать забыл! На хрен ты мне сдался?

Северус не выдержал и всё-таки сгрёб его за грудки, приложив затылком о кирпичную кладку:

— Если тебе не сдался, для кого стараешься?

Он тщетно пытался поймать взгляд Милтона, но Бадди зажмурился так крепко, что на тёмной коже проступили веснушки. Будто знал, чего ждать.

— Двадцать четвёртого ты меня вёл до самого моста. Только на открытом месте отстал, — терпеливо напомнил Северус. — Потом опять нарисовался — возле телефонной будки. В скандале не участвовал, но присутствовал. Около дома крутился… На вокзале тоже меня ждал? Вчера, и позавчера, и третьего дня…

Бадди неловко дёрнул тощей шеей, и какой-то предмет упал ему в ладонь из рукава потрёпанной куртки. Северус инстинктивно отшатнулся. Вдруг волшебная палочка? Но предмет оказался всего лишь складным ножом. Северус даже рассмеялся:

— Раньше не убивали, теперь начали? Режь, раз замахнулся.

Бадди вытянул руку с ножом, запрещая приближаться, но в наступление не пошёл. Стал медленно отодвигаться, скользя вдоль обшарпанных кирпичей.

Северус тенью двинулся следом.

— Или ты в курсе, что ножом меня не убить. Или тебе велено приглядывать, но не трогать, — предположил он. — Отвечать ты не желаешь, тогда я скажу. Я ведь не случайно в прошлый раз тебя не догнал. Зато теперь мне известно, где тебя искать. Ещё раз замечу на расстоянии Авады, пеняй на себя.

Судя по тому, как расширились глаза Милтона, про Аваду он был в курсе. Через мгновение взгляд Бадди снова заметался, ускользая от легилименции.

— Думаешь, вам всё можно?! — не выдержал он, наконец. — На всякую силу есть другая, Снейп, и лучше не лезь в это! На хрен ты вообще вернулся?!

— Мешаю? — не поверил Северус.

— Мешаешь, — подтвердил Бадди. — Дай пройти! Нечего меня пугать, я знаю, что ты без палочки!

Северус только улыбнулся:

— Кое-что я и так могу.

Не хотел, но придётся. Помимо окклюменции и Легилеменса, он мог кое-как воспроизвести заклятия собственного сочинения и легкотню, вроде Вингардио Левиоса. На самом деле не так мало, магглам за глаза. Если Милтон являлся магглом.

Вместо ответа Бадди застыл в ужасе: когда язык прилипает к нёбу, это неприятно. Силенсио всего лишь рот запечатывало, самодельный Лэнглок был вернее. Даже невербальные чары хочется проговорить про себя, а тут такое! Милтон ведь не случайно прятал за спиной свободную руку? Наверняка и в левом рукаве был сюрприз. Ну же!

Бадди надавил спиной на дверь и исчез из виду. То есть, проём открылся прямо в кирпичах. Положим, маги умели сквозь стены проходить, эка невидаль! Но чтобы с дверью?

Северус едва успел ухватиться за ручку. Что-то ему подсказывало, что ручка как раз самое главное. Вот и Милтон в неё вцепился. Северус навалился на створку, прищемив ему пальцы. Очень уж не хотелось напороться на ножик! Бадди послал его со всей щедростью левого берега, вывернулся, чуть не сломав себе запястье — и был таков. Стена снова сделалась монолитной. Северус ошарашено поморгал, собираясь с мыслями.

— А ручка-то зачем? — пробормотал он вслух, разглядывая оставшееся в руке загадочное приспособление.

Что-то похожее он видел недавно, но не мог сообразить, где. Тьфу, даже не по себе стало! Чертовщина, да и только.

* * *

— Так вы скажете, когда он будет дома, мистер Милтон? Вы ведь мистер Милтон?

На третью попытку вызнать у него про Бадди булочник среагировал, как и на первые две — никак. Его грузная мрачная фигура продолжала перемещаться туда-сюда, расставляя подносы и раскладывая на них пончики с таким видом, будто это были отрубленные головы посетителей, досаждавших расспросами вместо того, чтобы забрать свой рогалик и испариться. Северус до сих пор испытывал бессознательный ужас перед этим человеком и сперва убедился, что поблизости нет скалки, а потом уж пошёл ва-банк.

— Весьма печально, сэр, — проговорил он как можно вежливее. — Дело в том, что Бадди потерял одну вещь… Или нарочно оставил её мне. Я не очень понял, зачем, и теперь переживаю: вдруг он беспокоится о пропаже?

Хозяин лавки с грохотом шваркнул очередной поднос на прилавок.

— Измените себе, мистер Снейп, — попросил он без тени теплоты, — оставьте здесь то, что вам не принадлежит, и ступайте своей дорогой.

— Так я и сделаю, — с лёгкостью согласился Северус. — Если объясните, как мне пообщаться с Бадди. В спокойной обстановке.

— Незачем ему с вами общаться, — обрубил булочник, — уж больно вы дурная компания! Кто не волшебник, тот для вас не человек. Ещё под стол пешком ходили, а уже потравили весь квартал рвотным порошком. Теперь нападаете на людей среди бела дня! Руки ломаете. Кидаетесь непатентованными заклятиями. Может быть, мне пора вызвать авроров?

— Будьте так любезны. Я жажду показать им патентованную дверную ручку. Если авроры удивятся, я пойму, что Бадди следил за мной и угрожал зарезать без санкции Отдела правопорядка.

— Не очень-то это обеспокоит правопорядок, если вдруг окажется, что у вас Тёмная Метка.

— Если? Даже это не смогли вызнать! — поморщился Северус. — Никудышный шпион из вашего родственника. Или кто он вам?

Родство вызывало сомнения. Бадди был чёрным, а хозяин булочной больше походил на ирландца.

— Свояченицы сынок, — сокрушённо скривился булочник. — Супруга моя покойная была из магглов, своих детей не нажили… А что делать? Другой родни нет! Перебиваемся, как можем.

Он снова кинул сумрачный взгляд на Северуса. Но тот рассматривал прилавок и ничем, кроме голодного блеска в глазах, не выражал своих чувств.

— Вот, надеялся его к делу пристроить, — пояснил Милтон, на всякий случай отодвинув от гостя свежую выпечку. — Сами видите: с работой в наших местах не очень. Вы уж его не убивайте в следующий раз, Бадди вам вреда не причинит. Так, походит немного. Могу вам за неудобства пирожки поставлять. Так сказать, за счёт заведения.

— Пирожки, это хорошо, — задумчиво протянул Северус. — Только ведь следующего раза не будет!

— Простите? — насторожился Милтон.

— Бадди ваш всегда первым сматывался, — терпеливо пояснил Северус. — И теперь дал дёру. Вы же сами не знаете, где его искать. Здесь он уже дня три не показывается. Что, очень ценная эта ручка?

Мистер Милтон угрюмо безмолвствовал. Ясно было, что дальше дурака валять не намерен. Ну и ладно. Он тут тоже не главный. Кто ж у них главный-то?

— Убегать всё равно нельзя, — грустно вздохнул Северус. — Никогда. Так что привет Бадди.

На улицу он вышел в прескверном настроении. Расчётливая болтливость жирного сквиба вызывала тревогу. Как и внезапное исчезновение его прыщавого родственника. Пожалуй, загадочную ручку стоило выбросить. С другой стороны, поди потом докажи, что просто кинул её в канаву! Положим, он и хроноворотами кидался, но не у всех такое ангельское терпение, как у директора Хогвартса.

Если Дамблдор стал казаться ангелом, это уже симптом.

Мимо фабричной стены Северус не пошёл, выбрал дорогу вдоль берега. Более длинную, зато безлюдную. Но сосредоточиться всё равно не получалось. Мысли путались, а пульс колотился в висках тревожно и нервно. Точь-точь, как колёса поезда.

Опять этот образ пробрался в голову! Неясно, откуда. У Северуса возникла неприятная иллюзия, что на него надвигается махина и вот-вот переедет. Хотя кругом виднелись только редкие деревья, а под деревьями — ничего, кроме мусора и грязного снега. Но стороннее присутствие он ощущал отчётливее, чем когда-либо. Заставлял себя не ускорять шаг и не поддаваться панике, надеясь, что это всего лишь Бадди. Пальцы то сжимали в кармане загадочную дверную ручку, то вновь её выпускали. К концу тропинки Северус почти перешёл на бег. Немного успокоился, лишь поднявшись на мост. Оттуда обзор был лучше. Он даже перегнулся через перила и, кажется, почти разглядел...

Но тут его дёрнули обратно за капюшон, и зыбкое ощущение магии испарилось.

— Попался! — нехорошо обрадовался Тобиас. — Я уж думал, опять одному горбатиться!

Взгляд у отца был недобрый, на плече болтался линялый рюкзак. По виду, тяжёлый. Но Северус слишком устал от загадок.

— Тебе-то какого хрена надо? — спросил он напрямую, за что и получил по хребту упомянутым рюкзаком.

— Понеси-ка. Хватит дурня валять, — беззлобно пояснил Тобиас, не обратив внимания на то, что сын едва не свалился с моста. — Гвозди забивать научился? Вот и пойдём забор ставить.

— Какого чёрта мать не сделала аборт?

— Да оно никогда не поздно, — Тобиас мельком глянул на наследника и сплюнул с досады: — Хоть застегнись нормально! На правый берег пойдём.

— Много чести! — молния давно стёрлась, и Северус нарочно распахнул куртку. — До вечера всё равно околеем.

— Зато заплатят, — обрубил Тобиас. — Ты мне ещё за палочку денег должен. Ту, что волшебная. Немного, как погляжу, от неё проку!

— Очень даже много. Тебя бы уже в спичечный коробок собирали, — пробормотал Северус.

В голове кружились и другие соблазнительные варианты, но слизеринское чутьё подсказывало, что с решительными действиями лучше повременить.

— Опять порчу сочиняешь? — недоверчиво прислушался Тобиас.

— Я спрашиваю: тут железная дорога не проходила? Мимо фабрики.

Тобиас посмотрел с удивлением:

— Что это ты вспомнил? Тебя тогда и в помине не было!

— Да так. От людей слышал.

Тобиас уже немного оправился, и его взгляд опять сделался подозрительным.

— Ну, была одноколейка. Как раз от фабрики. Пока шоссе не провели. Дальше что?

— А рельсы разобрали?

— Засыпали. Асфальт там теперь! — повторил Тобиас для особо сообразительных. — Ну и водой залило. Там, где конец набережной, прежде плотина стояла. Так её разбомбили, река по-другому стала течь. Чинить уже не стали плотину — не до неё было. Тогда фабрика день и ночь работала. Я ещё мальчишкой был, так мы мины собирали. В руках рванёт — и в лоскуты. Это тебе не мимо гвоздя бить!

— Каждому своё, — сдержанно ответил Северус.

— Своё, это бы хорошо, — мрачно прищурился отец. — А тут выбирать не приходилось. Когда ни родни, ни угла. Бабку твою в старом доме завалило, когда разнесло плотину. Дед через три года погиб, в Нормандии…

— Нормандия! — удивлённо протянул Северус.

— Что, в первый раз услыхал? — разозлился Тобиас.

— Так ты никогда больше двух слогов не выговаривал! Что дедовы медали пропил, я помню.

На этот раз он успел среагировать, и отцовский кулак пролетел мимо уха. Северус с готовностью скинул с плеча рюкзак с инструментом, но на набережной было полно прохожих, и Тобиас, скрипнув зубами, отложил воспитательный момент. От недоедания и трезвой жизни запал был уже не тот.

— Какой памятливый! — мрачно бросил он сыну. — Лучше всё прогулять, чем тебе оставить.

От кого-то Северус уже слышал подобное и привычно отключился от череды ругательств. Они приближались к дому покойных Эвансов, и сердце болезненно обмирало.

— Уснул, что ли? — Тобиас пихнул его в плечо, но Северус даже не повернул головы, замерев на перекрёстке.

Отсюда памятный забор был хорошо виден, в том числе распахнутая калитка. Но не сейчас же проверять? Северус раздражённо тряхнул головой и нехотя повернул следом за родителем в соседний переулок.

— Тут короче будет, — пояснил Тобиас, прокашлявшись после предыдущей тирады.

Не угадал. Это стало ясно, когда из задней двери ресторанчика вывалилась шумная компания. Что отмечали — неизвестно, но сборище показалось Северусу знакомым. Вроде бы, эти люди его уже били. Да и сейчас не скучали. Кто-то начал ломать фонарь, кого-то уже катали по земле. Редкие прохожие спешили проскочить мимо. Публика тут была приличная, даже полицией пригрозили.

Тобиас равнодушно высморкался на снег.

— Надо было улицей пойти, — молвил он философски и повернул назад от греха подальше.

Северус постоял ещё пару секунд в сомнениях и принялся расшвыривать дерущихся рюкзаком. Применение магии против магглов не приветствовалось и в лучшие времена, а ему позарез нужно было их разогнать. Чтобы договорить с Бадди Милтоном. А Бадди был неспособен к диалогу, пока его пинали ногами.

За счёт эффекта неожиданности Северусу почти удалось осуществить свой план. Он даже ухватил Бадди за рукав и оттащил в сторону. Но придурок был пьян вдрызг и абсолютно не готов ходить. Тем более, объяснять, что он делает в приличном месте и неприличном обществе. А главное, что же это всё-таки за…

— Ручку доставай… Ручку! — осоловело прохрипел "племянник свояченицы", но тут на них навалилось сразу много народу.

Бадди пропал из виду вниз и наискосок. А Северус ещё какое-то время применял немагические боевые навыки: и у стены, и у фонаря, и лёжа на тротуаре. Мог и дальше продолжать, если бы не вернулся Тобиас, свирепый и утомившийся ожиданием. Боевым приёмам он не обучался, поэтому достал из засаленного рюкзака молоток и простыми добрыми словами попросил всех разойтись. Сперва нападавшие проявляли сплочённость, но молоток внёс раскол в их ряды, и переулок опустел, как вылизанный.

Северус поднялся, держась за фонарь. Он был уверен, что Бадди испарился первым. В сущности, так оно и было. От Бадди осталась одна оболочка, а сам он ускользнул в самые недосягаемые края. Об этом говорило и безучастно-удивлённое лицо, и немигающий взгляд, а, главное, — рукоятка его собственного ножика, торчащая из горла.

— Етит твою налево, — оценил ситуацию Тобиас и торопливо подхватил рюкзак.

Если полицию до сих пор не вызвали, то теперь уж точно должны были. Но драгоценного сына ни ужас случившегося, ни перспектива задержания не волновали. Присев возле трупа, он пристально вглядывался в глаза мертвеца тёмным немигающим взглядом. Тщательно отёр о штаны содранные ладони, пробормотал что-то на нечеловеческом языке и потянулся к шее покойника. Тобиаса пробрало до кишок — хуже, чем от самого убийства.

— Совсем спятил?! — рявкнул он, саданув змеёныша по руке. — А отпечатки?

— Нож надо вынуть, — очень спокойно ответил Северус, обратив к отцу бледное лицо в свежих кровоподтёках. — Я из всех ваших баз вычеркнут, не трясись так.

Видимо, у этого существа была своя логика. Зачем ему ножик и как потом быть с уликой — это поганец объяснять не подумал. Просто забрал, что ему было надо, ловко отдёрнув руку, чтобы не забрызгало кровью. Бесшумно поднялся на ноги и скользнул во тьму подворотни. Тобиас и глазом не успел моргнуть. Идти следом почему-то расхотелось.

— Так где забор ставить? — буднично уточнил Северус.

Руки он спрятал в карманы — ни ножа, ни крови не было видно. Словно ничего не случилось.

Тобиас только ругнулся и толкнул дьявольское отродье за угол, подальше от случайных глаз. Не хватало только мотаться по городу с разбитыми рожами! И так на каждом шагу мерещилось, что догонят или остановят. Но не остановили. Может, и пронесёт. Не они же убивали, в конце концов! Шутка ли — так ножом садануть?! Вообще-то, Тобиас не видел, кто бил, и на отпрыска посматривал с большим подозрением.

— На хрен ты вообще туда влез? — не выдержал он уже под мостом.

Северус предсказуемо молчал. Отмывал заляпанное лезвие в ледяной воде, а потом старательно оттирал руки. Мелкие льдинки царапали кожу, но боль притуплялась холодом.

— Хватит оглядываться, — бросил он отцу. — Выйдут на тебя, выйдут и на меня, а это лишнее. Они магглам глаза отводят, идиоту понятно!

— Кто?! — прохрипел Тобиас, докуривая четвёртую кряду сигарету.

— Чёрт их знает, — отозвался сын, нервно прислушиваясь.

Про отвод глаз было не очень понятно, но общий тон Тобиаса не вдохновил.

— Черти тебя принесли на мою голову! — доложил он, карабкаясь вверх по берегу вслед за сыном.

Северус оглянулся и молвил неожиданно весело:

— Опять в точку! Думаешь, почему я здесь?

Тобиас не стал отвечать, чтобы не дошло до рукоприкладства. Достаточно сегодня порезвились. Про то, что всё обойдётся, он не очень поверил. Когда оно обходилось? Напиться бы!

Напиться, как всегда, не получилось. Но и полицейские не заявились. То ли быстро нашли, кто убил. То ли поняли, что искать без толку. Чем всё кончилось на правом берегу, неизвестно. А на левом берегу все всё знали, и никто ничего не знал. Бадди без лишнего шума свезли на кладбище за фабрикой, булочная не работала пару дней, потом снова открылась. Пивная и не думала закрываться. Бывшие приятели Милтона пили за упокой его души не хуже, чем за здоровье, и быстро забыли, кого поминают. Всё как обычно.