Магия. Тени прошлого (гет)

— Живая мина-ловушка... — маг в черном плаще вот уже как минуту повторял про себя одну и ту же фразу, абсолютно не обращая внимание на всех остальных.

Министру магии уже успели оказать первую помощь и привести в более менее нормальный вид. На попытку немедленно доставить его в больницу Святого Мунго, был получен такой взгляд, от которого всем захотелось убежать отсюда на край света.

— Том Снейкхан мертв, — голос министра моментально заставил всех замолчать. Оглядев еще раз всех присутствующих, он продолжил: — Кто был его помощником?

Из толпы не спеша, словно боясь, вышел один из мракоборцев.

— Кердрус. Стен Кердрус, сэр, — представился маг.

— Очень хорошо, мистер Кердрус, — министр продолжал как ни в чем не бывало. — Сейчас вы являетесь главным второй и третьей группы. Точнее, того, что от них осталось. Вам ясно?

— Да, сэр, — мракоборец нерешительно посмотрел на министра магии. Почему-то его не сильно и обрадовало повышение, но деваться было некуда. Небольшой, еле заметный вздох, и... — Сэр, простите, но что здесь только что произошло? Это была ловушка?

— Вы очень проницательны, мистер Кердрус, — Дамблдор криво усмехнулся. — Да, так и есть. Очевидно, что тот, кто атаковал Азкабан и уничтожил первый отряд оставил нам небольшой сюрприз, — и, видя, что Кердрус пытается совершить новый «героический поступок», быстро ответил: — Сейчас не время для глупых вопросов! Необходимо заново все проверить. Здесь вполне могут быть и другие ловушки, так что будьте внимательнее. И передайте это всем остальным. А теперь оставьте меня, немедленно!

В течении минуты министр магии остался один, не считая третьего.

— Ну, что ты выяснил? — спросил он у мага.

— Ты точно уверен, что это живая мина-ловушка? Может, ты ошибся? — тот как будто не слышал его вопроса.

— Не увиливай от ответа, — зло ответил Дамблдор, но все же добавил: — Нет, я не мог никак ошибиться, слишком уж хорошо ее изучил и запомнил в свое время.

— Вернее, ты слишком много потратил время на то, что бы ее восстановить, — с сарказмом в голосе сказал третий. — Впрочем, не ты один — мне тоже не удалось восстановить одно из гениальных изобретений Гриндевальда, а жаль.

— Тебя сейчас должно волновать совсем другое, третий, — и с этими словами Аберфорт прикоснулся палочкой к своему кольцу — секунда, и маг упал на землю с диким криком боли. Прождав с минуту, а затем убрав палочку с кольца и подождав, пока маг, тяжело дыша, поднимется на ноги, он продолжил: — Надеюсь, я доходчиво обьяснил.

— Более чем, старик, — в голосе так и слышалось презрение. — Но тем не менее, тебе не скрыть тот факт, что сейчас ты чувствуешь себя... чем-то вроде неудачника, — и, не обращая внимание на взгляд министра, который не предвещал ничего хорошего, продолжил: — Ты ведь считаешь, что знаешь все и тебе нет равных. И вот сейчас произошло то, что полностью это опровергает. Появился кто-то, кто решил показать тебе, что он... есть. Лично я считаю, что этот «кто-то» только что нанес сильный удар по вашему самолюбию, господин министр. Так же, как и восемь лет назад...

— Похоже, ты решил поиграть с огнем, третий, — голос Дамблдора был тих и полон льда, а его палочка снова приблизилась к кольцу. От него не ускользнул скользкий смысл только что произнесенного замечания. — Или ты забыл, на что я способен?

Нет, такое нельзя забыть. И маг это знал. Он был всего лишь одной из кукол в руках кукловода, пешкой в руках шахматиста — тем, кого легко можно было бы заменить на другого. Пусть даже он и обладал огромными знаниями, но, как говорится, незаменимых людей нет.

— Все же умеешь думать, когда захочешь, — Дамблдор снова говорил спокойно. — А теперь отвечай на мой вопрос: что ты выяснил?

— Только то, что я был прав, — и, не дожидаясь новой порции боли, продолжил: — Замок Азкабан полностью уничтожен и больше не является пригодным для дальнейшего содержания заключенных.

— Что ты имеешь ввиду? — министр нахмурился: неужели его догадка, пусть и немного бредовая, все же себя оправдала?

— Думаю, что ты должен сам на кое что взглянуть, — третий развернулся и пошел в сторону замка. Министр последовал за ним.

Возле замка на земле лежало огромное количество людей. Все были без сознания. По одежде сразу было видно, что это заключенные. Правда, в отличие от одежды, выглядели они довольно неплохо.

Маг наклонился, взял за руку одного из заключенных и закатил его рукав. Дамблдор нервно моргнул — Мордред, это все же правда! На руке узника, чуть ниже локтя, красовалась серебристого цвета руна, имеющая лишь только одно значение.

— Вижу, теперь тебе ясно, что я имел в виду, — сказал маг, снова усмехнувшись, правда только про себя. — Мы оба прекрасно знаем, что именно означает эта руна, — опустил руку узника и, поднявшись, он продолжил: — Правда, здесь вопрос стоит совсем в другом.

— И в чем же? — сухо поинтересовался министр.

— Как ему удалось использовать вот как уже тысячу лет забытое Небесное пламя!

— Небесного пламени... — Дамблдор на время задумался, выйдя из реальности, а затем, кое-что поняв, резко в нее вернулся: — А ты-то откуда о нем знаешь? — Похоже, он немного недооценил помощника. — Почти все записи он нем уничтожены.

Волшебник лишь улыбнулся, но из-за капюшона этого не было видно. Немного подумав, как бы наслаждаясь эффектом неожиданности и, наверняка забыв, что опять может получить новую порцию боли, он заговорил:

— В том-то и дело, что почти. Пусть эти чары и являются слишком древними, но ведь это не означает, что они забытые. Заклинание чистой правды тебе что нибудь говорит, старик? — последнее обращение он сказал чисто на автомате, сам же в это время любуясь надвигавшейся бурей. — Это заклинание, правда, тоже утраченное, а точнее, уничтожено кем-то на подобие тебя, было изобретено около трёхсот лет назад, на основе каких-то старинных манускриптов. Если верить тем записям, что я обнаружил в свое время, то эти свитки так до конца и не смогли расшифровать. Поэтому восстановить полностью такие могущественные чары не удалось. Правда и того, что получилось, было более чем достаточно. Главная цель получившегося заклинания — подтверждение невиновности обвиняемого. Если обвиняемый был действительно невиновен, то у него на руке появлялась чем-то похожая руна, — третий указал на руку заключенного. — Или что-то другое, в связи с изменением... В общем, после этого он получал своего рода неприкосновенность — его уже никто не мог и не смел обвинять в чем-либо незаконном. Если бы кто-то пытался убить, то магия проклинала его — происходило что-то типа поцелуя дементора, своего рода защитный механизм. Правда и сам невиновный после данного заклинания больше не мог никому причинять вред, даже в целях самозащиты — в противном случае он просто терял свою магию... — маг решил взглянуть на министра. Но вместо злости и ненависти за то, что он сам ничего об этом не знает, Аберфорт просто спокойно и хладнокровно слушал, внимательно прислушиваясь к каждом слову и только взглядом приказывая ему продолжать. Что же, не стоит искушать судьбу. — Но, как я уже говорил, это заклятие и все, что с ним связано, включая любые записи и всех, даже немного причастных к его изобретению магов, было уничтожено тогдашним министром, который, очевидно, просто не мог смириться с тем, что его лишают возможности обогатиться — ведь как можно конфисковать имущество или шантажировать тех, чья невиновность безоговорочна. Ему даже каким-то образом удалось подчистить и Отдел тайн,— на этом маг решил замолчать.

— Весьма интересная информация, раб, — голос министр не выражал никаких эмоций. — Все же не зря я вернул тебя — можешь же быть полезным, когда захочешь. Однако ты, кажется, сказал, что все данные об этом были уничтожены?

Что же, вполне ожидаемый вопрос.

— Мне удалось найти кое-какие скудные, скорее всего чудом сохранившиеся, записи. Да и то, по чистой случайности. Чары, которые не удалось полностью воспроизвести, были изобретенны, якобы, самим Мерлином. Их называли...

-... Небесным пламенем, — похоже, Дамблдор решил перехватить инициативу, а может, просто устал слушать болтовню подчиненного. — Они порождали немыслимой силы золотисто-белое пламя, которое, если верить словам мракоборцев, как раз и охватило крепость. Адское пламя, пламя черной бездны и небесное пламя — являлись, да и являются до сих пор, самыми могущественным из всех волшебных огней — они не могли исчезнуть, пока полностью не уничтожат свою цель. Но в отличие от первых двух, небесное пламя уничтожало только темную магию, — на лице министра, почему-то начало отчетливо читаться любопытство. — Ивместе с ней погибали те, кто это заслуживал, пламя не оставляло от них даже пепла. Тем же, кто был невиновен, оно не только не причиняло вред, но и в какой-то мере исцеляло, награждая после этого их уже знакомыми нам рисунками.

Закончил рассказ, Аберфорт снова замолчал, пытаясь обдумать полученную да и вспомнившуюся давно слегка забытую информацию. Наконец помощник не выдержал и спросил:

— Я уже не интересуюсь, откуда тебе известно об этих чарах — все равно не скажешь. Но может ответишь, как они здесь, Моргана возьми, смогли возникнуть!

— В том то и дело — только Моргана и знает ответ на этот вопрос. Уверен только в одном — это не простое совпадение, — сказав это, Аберфорт снова замолчал.

— А как же насчет выживших? — при этих словах голос третьего так и лился ехидством. — Насколько мне известно, единственная их вина в том, что они просто не хотели жить по твоим законам, да и счет в банке Гринготс у всех был довольно-таки приличным.

Но министр не обратил внимания на это — в конце концов, такого, как он, даже и могила не исправит — проверено. Сейчас был важен совсем другой вопрос.

— От них нужно избавиться, — коротко и ясно. Утверждение, и больше ничего.

Третий хмыкнул — и опять же вполне предсказуемо, ведь если им сохранить жизнь, то станет известно о их невиновности. И тогда доверие к министерству...

— А не боишься идти против такой древней и сильной магии? Только побочная попытка восстановления чар обладала сильной защитой, а что будет в этом случае... Слишком непредсказуемо.

— Вот поэтому ты сам этим и займешься. Тебе не привыкать к нарушению законов магии.

Как же третий сейчас хотел свернуть этому самодовольному ублюдку шею. Вполне в его стиле — зачем загрязнять руки, когда для этого есть другие. Ну, ничего, он еще найдет способ занять его трон. Времени у него предостаточно.

— Азкабан действительно непригоден? — министр, решив, что предыдущий вопрос решен, перешел к следующему.

— Я кое-что проверил дополнительно, и результат оказался тот же — в нем больше нет магии, ни капли. Так что придется теперь искать новый дом для твоих «доброжелателей».

Горькая правда, по крайней мере, для Аберфорта. Азкабан — крепость, которую на протяжении столетий невозможно было уничтожить любой известной магией, которая блокировала внутри себя любую другую магию, замок, создание которого так и осталось загадкой — прекратил свое существование.

Главное, чтобы это осталось неизвестно прессе, иначе она поднимет такой шум, который сейчас ой как не нужен.

— Господин министр! — голос приближающегося к ним мракоборца вывел его из собственных мыслей.

Обернувшись, он спросил:

— Что произошло? — почему-то он не слишком и желал услышать ответ.

— Сэр, мы только что нашли Вашего первого помощника.

— Перси Уизли? — удивленный взгляд. — Он жив?

Волшебник немного помедлил перед ответом.

— Мы не знаем, сэр. Точнее, не можем этого понять. Мы все проверили на наличие новых ловушек. Все чисто, сэр.

— Не можете понять, жив ли он или нет? Потрудитесь обьяснить, мракоборец.

Магу стало как-то не по себе.

— Сэр, думаю, что Вам будет лучше лично посмотреть на него, — маг проговорил это так тихо, что его еле услышали.

Снова! Вот уже третий раз за час ему предлагали «посмотреть все самому», так как почти никто ничего понять не мог. И каждый раз все это оканчивалось не слишком приятными сюрпризами. И интуиция подсказывала, что сейчас будет также.

* * *

Вспышка молнии, и тело человека мертвым грузом падает на землю.

Несколько минут назад на остров прибыл отряд мракоборцев. И первое, что предстало перед их взглядом — крепость, полностью охвачена неизвестным ярко-золотистым пламенем. Закаленные боевые маги были готовы к любым сюрпризам, но только не к такому. Крепость на несколько минут полностью отвлекла их внимание, что было ошибкой — никто не обратили внимание на то, что сзади них появился неизвестный — это стало ясно только после того, как каждый из них почувствовав на своей спине чей-то взгляд. Маг, представший перед ними, был весьма стран: старый, на вид, темно-синего цвета плащ; с левой стороны, на поясе, висел заржавелый меч; из-за спины торчал деревянный и немного прогнивший посох; в правой руке волшебная палочка светло-красного цвета; на лице белая маска, слегка потрескавшаяся в некоторых местах. Первая мысль — пожиратель смерти, но... даже они одевались со вкусом. Впрочем, если бы они провели небольшое сканирование, то поняли, что весь вид мага всего лишь иллюзия довольно сильного качества. Но, в любом случае, он враг, и первое правило — вначале атакуй, а потом спрашивай — было задействовано моментально. Секунда, и с палочек мракоборцев полетели заклятия.

Поттер на все это лишь ухмыльнулся — ничего нового, первая атака весьма предсказуема: оглушающие и парализующие заклятия. Попытка взять живим, по возможности. Быстрое движение палочкой, и перед ним снова знакомый красный щит. После того, как первая атака была отбита, щит исчез, и Гарри моментально приготовился к серьезным действиям: невербально произнесенное заклинание «воздушной волны», взмах волшебной палочки, и мракоборцев раскидало во все стороны. Бей первым и останешься в живых — правило выживание в любом бою, и он моментально им воспользовался.

Поттер прекрасно понимал, что здесь нужно действовать быстро и точно. Эти бойцы намного лучшие противники, чем охрана тюрьмы — там было идеальное место действия, ограничивающие действия кучке магов, а здесь слишком открытый простор, да и боевой опыт у них куда лучше, чем его. Конечно, можно было застать их врасплох, моментально атаковав в спину, но всех он бы не уложил, а их первая атака тогда была бы намного серьезней, с гарантией использования непростительных. Поэтому, наложив на себя иллюзию и дав им время «налюбоваться» ею, Гарри попытался услышать и оценить уровень магии этих волшебников — большинство имело третий, максимум четвертый, и лишь только трое из них были магами пятого уровня. С них он и начал.

Первый мракоборец получил «Seko», попавшее прямо в сердце. Через секунду мощное взрывное заклятие прервало его жизнь.

Ко второму было применено заклятие молнии. Как никак, здесь и произносить ничего не нужно — достаточно только подумать, и палочка все сделает сама.

К этому времени маги, увы, уже успели прийти в себя и начали контратаку — мощные заклятия кучей полетели в Поттера, и теперь ему проходилось еще и защищаться.

Вот чей-то зеленый луч летит прямо в него. Времени защититься каким-нибудь материальным предметом нет, и Гарри успевает уклониться в последнюю минуту — луч пролетает мимо и случайно попадает в другого мракоборца. Ирония... Но вот режущее заклятие попадает в его правую ногу — боль, которая для него несильно и заметна, проходит по телу. Ответная атака — отбито... Второе заклятие задевает его спину. Ответная атака — щит мракоборца выдерживает, но его отбрасывает в сторону... Третьим было «Crucio», прямо в сердце — снова боль как от укуса комара, но... на минуту ему как будто послышался чей-то крик, звучавший где-то далеко. Бред... Резкое приседание, и еще один зеленый луч пролетает мимо, но на этот раз никто не пострадал.

Атаки магов продолжались синхронно и без остановки, а потерь они понесли не очень и много — два убитых и один оглушенный. Если не поторопиться, то вскоре сюда прибудет подкрепление, а это как раз нужно меньше всего. Выбора нет, придется еще раз использовать его.

В мгновение ока перед Поттером возник плотный серый туман, моментально скрыв его ото всех и поглощая при этом все заклятия, включая «Avadа» — хотя мракоборцы этого и не поняли, они просто видели, как их атаки входят в него. Секунд через пять туман исчез. Но этого было достаточно.

Гарри с уже поднятой вверх палочкой резко и громко выкрикивает:

— AvionSvion!

Яркая вспышка света озаряет все вокруг. Следом за ней последовали крики магов — их глаза были ослеплены, лишив их возможности видеть. Правда, это относилось не ко всем. Три мага, один пятого уровня и два четвертого, все же успели соответственно среагировать и защититься. Однако, когда яркий свет исчез, то в живых кроме них никого уже и не было.

Защитное заклятие на глаза позволило Поттеру видеть во время вспышки, чем он и воспользовался: огненная трехметровая плеть, конец которой начинался с его волшебной палочки, буквально одним движением разделила на две части стоявшего рядом мракоборца. Троих других он убрал старым способом — два мощных взрывных заклятия, одно усиленное ружущее, и все. Осталось еще трое.

Он повернулся к ним.

— Кто ты? — крикнул ему один их магов голосом, в котором читалась больше паника, чем презрение и ненависть.

Гарри на секунду задумался — а почему бы и нет, они все равно ничего не смогут рассказать. Легкое движение палочкой, и наложенная иллюзия полностью исчезает, предьявив хорошо всем знакомую личность перед ошарашенными магами. Еще бы, ведь не каждый день они становятся свидетелями того, как заключенный Азкабана, который по идее должен давно быть скрибом, если не психом, и еле держаться на ногах, в считанные минуты расправляется с опытными бойцами.

Гарри на это лишь только усмехнулся.

— Удивлены?

— Поттер, тебя следовало убить еще восемь лет назад, — крикнул, пришедший в себяот шока, второй маг.

— Знаешь, а ведь они пытались. И, надо сказать, довольно неплохо, — все еще улыбаясь, ответил Поттер. — Но, как видишь, ничего не вышло.

Наглость заключенного и его насмешливость на секунды ввели мракоборцев снова в ступор, но лишь на секунды.

— Значит сейчас мы закончим то, что им не удалось! — маги быстро подняли свои палочки. — Умри же, тварь! Avada...

Гарри не стал дожидаться их атаки и искушать судьбу. Время поджимало. И прежде чем слова третьего непростительного проклятия были договорены полностью, он со словами «Не сегодня» и быстро поднятой в их сторону палочкой крикнул:

— AbraDementios!

Темный-синий луч вырвался с его волшебной палочки и, разделяясь в пути на три части, поразил двух мракоборцев. Третий же успел защититься призванным куском камня, но взрывом его отбросило назад.

Поттер подошел и осмотрел задетыми лучом магов — с ними покончено. Заклятие дементора — мощное и опасное, но не относящееся к запрещенным. Оно аналогично силе дементора — заставляет человека испытывать все самое худшее в жизни. Вот только было постоянным. Человек, попавший под его действие, навсегда оказывался в этой ловушке и уже никогда не смог бы из нее вырваться.

Взмах палочки, и оба тела моментально вспыхивают огнем — лучше уж смерть, чем это.

Третий маг был без сознания — заклятие его все же задело, но не полностью. На лице Гарри появилась улыбка — а ведь действительно, небольшой сюрприз для высшего начальства не помешает.

Перевернув мага на спину и разорвав на нем одежду, Поттер с помощью палочки начал чертить на его теле руны. После окончания и произнесения необходимых слов, все руны впитались в тело, не оставив на нем ни единого следа от проделанной только что работы.Затем приложив палочку к голове мага, Гарри прикрыл глаза и начал что-то шептать. Через минуту он закончил, и конец палочки засветился синим цветом. Когда он погас, экс-узник поднял с помощью магии мага в воздух, после чего трасфигурировал одежду мракоборца в нормальный вид и, на всякий случай, оглушив его, опустил на землю.

Что же, сюрприз был готов: он поставил магу слабый и почти не заметный блок, и, как только любой лигилимент попробует прочитать его мысли (ведь нужно же как нибудь узнать, что здесь произошло), этот блок будет разрушен, и тогда... Ловушка сработает и заберет с собой всех, кого можно.

Гарри не знал, кто именно из высшего начальства прибудет сюда, но оно здесь будет. Да и не факт, что его ловушка сработает на всю мощность и нанесет много ущерба — ведь не зря же говорят, что первый блин комом, правда, до этого он не имел с этим проблем. Главное другое — сегодня он использовал несколько давно забытых и даже утерянных много веков назад заклинаний. Вряд ли кто-нибудь додумается полностью связать все это с ним, по крайней мере, вначале. А это даст ему возможность скрыться и подготовиться к своей мести.

Ну а дальше будет видно...

* * *

Тело Перси Уизли лежало в нескольких метрах от берега. Он был мертв. Диагностика ничего не показала, так что, чем он был убит, так и осталось загадкой, еще одной.

Сильных повреждений на нем не было, только несколько ссадин и ушибов, но это, скорее всего, от падения. Его волшебная палочка, целая и невредимая, была крепко зажата в руке. Могло показаться, что он просто взял и умер. Если бы не одно «но»...

Его глаза — они отсутствовали. Вместо них зияли две черные выжженные дыры, а на его лице был отображен дикий ужас.

— Похоже, у тебя появился конкурент, старик, — ехидный голос снова вырвал из размышления министра магии.

— Тебе что, больше нечем заняться? — зло ответил Аберфорт. Мало того, что здесь творится черт знает что, так еще и третий в который раз решил его достать. Придется вечерком таки провести с ним еще одну «воспитательную» беседу.

Словно прочитав его мысли, третий усмехнулся, как бы говоря «ничего страшного, переживу».

— Я уже все проверил, — через минуту он снова заговорил: — Следов никаких нет, кроме его собственных. Все указывает на то, что Уизли бежал как угорелый, много раз падал. Думаю, он даже не понимал, куда вообще бежит, если находится на другом конце острова, откуда нельзя аппарировать.

— Согласен, — просто ответил Дамблдор. Он уже давно все это понял, но услышать чужое мнение никогда не помешает. Вдруг что-то упустил, как уже успел сегодня в этом убедиться. — От кого бы он не пытался спастись, ему это не сильно-то и помогло. Одно только выражение его лица это подтверждает.

Помощник еще раз взглянул на Уизли.

— Да, в этом ты прав. Даже я в свое время, когда пытал лично, ни разу не видел такого страха. Может, это какая-то новая атака дементора? Кто знает, на что они по-настоящему способны. Ведь этих существ так до конца и не изучили...

— Не будь глупцом, — недовольно ответил Дамблдор. — Проверка же показала, что дементоры к нему даже не прикасались. Нет, здесь было использовано что-то... другое.

Они стояли возле тела первого помощника министра магии одни — свидетели были совсем не нужны, и поэтому Аберфорт приказал всем заняться поискам новых улик. Разумеется, это был только предлог, чтобы им никто не мешал. Никому не нужно знать, кроме его ближнего круга, что Министр магии знаток темных искусств. Но даже и у него результаты проверок ничего не дали, что его порядком злило. Он чувствовал ее — эту неизвестную ему магию — но никак не мог ее опознать. Но самое главное было то, что на этот раз она ему казалась чем-то немного знакомой. Совсем немного, но все же.

Он не любил... нет, он просто ненавидел, когда в его планы кто-то начинал вмешиваться — неважно, случайно или специально. Те, кто знали его достаточно хорошо, видели в нем разных исполнителей: для одних он был пауком, ловко плетущий свою сеть паутин, а затем их дергающий, позволяя таким образом управлять пойманными в них мухами; другие видели в нем кукловода, постоянно играющими своими куклами, абсолютно не заботясь о их сохранности. Сам же он считал себя идеальным шахматистом — все, что он планировал, все, к чему он стремился, все, кем от прекрасно управлял, были идеально разложены перед ним в виде шахматной партии, в партии, в которой ему не было равных и где он все мог предвидеть. До сегодня. Как бы ни хотелось Аберфорту это признавать, но то, что произошло сегодня, дало ему отчетливо понять — на его шахматной доске появилась новая фигура, и хотя цвет ее вроде как определен, «название» пока что осталось в тайне. Какова бы не была цель неизвестного, но одного он все же добился — внимания. Министр сейчас не мог утверждать это полностью, но между сегодняшним событием и историей, случившейся восемь лет назад, есть связь. Осталось только понять, какая.

Ну да ладно, может, этот кто-то и замел за собой все следы как следует, но и у него есть свой козырь в рукаве. Перси Уизли, похоже, был его последней жертвой, а значит, он должен был видеть достаточно много, включая лицо неизвестного. А эта информация очень могла бы пригодиться. И он, Министр магии, прекрасно знает, как ее в таком случае добыть.

Аберфорт усмехнулся и пощупал свое кольцо. Как только эта суматоха немного уляжется, он все выяснит...

Треск...

Все мысли министра были моментально забыты. Третий повернул в его сторону голову.

Треск...

Не смотря на почти достигший острова шторм и на приличное расстояние до замка, новый шум снова достиг ушей магов, дав понять, что это им не показалось.

Треск...

Два мага мгновенно повернулись, в прочем не только они одни.

Треск... Треск...

Замок Азкабан начал покрываться трещинами, которые быстро стали увеличиваться, становясь все больше и больше. Вот одна из них появилась на северной башне — через минуту часть крепости упала на землю. За ней последовала башня, находившаяся на южной стороне. Одни за другим каменные куски замка разных размеров начали осыпаться, постепенно ускоряя темп — крепость разрушалась прямо на глазах, и никто ничего не мог с этим поделать. Все только и могли, что наблюдать. Когда последняя часть стены осыпалась, Азкабан полностью и безвозвратно прекратил свое существование...

* * *

— Почему тебя вдруг заинтересовала эта шлюха, Поттер? — Перси Уизли, очевидно полностью слетев с катушек, истерически хохотал.

И в самом деле, почему? Они все предали его, пытались убить...

— Мы завербовали ее давным-давно, а ты так ничего и не заметил!

Они использовали его для своих личных целей, а потом, когда был больше не нужен, бросил в ад...

— Но она все же грязнокровка, а такие пригодны только для одноразового применения.

Они уничтожили его жизнь, смеялись в лицо перед «казнью»...

— Мы от нее избавились, как только она стала больше не нужна!

Три смертельных проклятия в безоружного, раненого человека... три, не четыре...

— Ее больше нет! Ты слышишь, Поттер, твоя шлюха-грязнокровка сдохла! — это были последние слова первого помощника министра магии Великобритании Перси Уизли.

Не четыре... Она не сделала этого... Хотела, но не сделала... Я видел, за секунду до наступления тьмы, за мгновение до невероятной и дикой боли, видел в ее глаза... Мольба, в них была мольба и навернувшиеся слезы... Нет, она не могла. Не могла? Не могла!

Он только сейчас это окончательно осознал...

...Гарри огляделся: только что находился на острове, а сейчас — в абсолютно неизвестном месте. Он стоял возле реки, берег которой был усыпан довольно-таки острыми, на вид, камнями; местность была словно выжжена, не было ни травы, ни деревьев, никого; в дюжине метров от берега начинались скалы, высота которых, казалось, уходила в самые небеса. Это было гиблое место.

Однако присмотревшись как следует, Поттер понял, что поспешил с выводами — на противоположном берегу все было как раз наоборот: бескрайние зеленые поля, леса, сияние солнца и... присутствие жизни. На берегу стояло какое-то создание, с далека чем-то напоминающее лошадь, вот только разглядеть было трудно, из-за светло-серебристого сияния, исходившего от него.

Их разделяли воды бурлящей реки, но он ощущал силу его света — оно несло с собой тепло, покой и... печаль? Хотелось все бросить и, не взирая на опасно течение, переплыть реку, хотелось...

— Тебе там не место, — голос, раздавшийся сзади, прервал на время возникшую идиллию.

Гарри, резко обернувшись, увидел обладателя голоса — перед ним стояло еще одно создание, вот только в отличие от предыдущего, от него исходила сама тьма, которая буквально опутала тело, не давая возможности разглядеть его. Единственное, что можно было различить — две пары красных глаз.

— Кто ты? — Поттер, уже овладев своей хладнокровностью, решил первым сделать шаг. Как никак, он был в неизвестном ему месте, которое начинало его нервировать больше Азкабана, да и кто знает, на что способно это нечто, тем более при нем не было палочки. Однако, его все же не покидало ощущение какого-то... дежавю, что ли.

Существо молчало, просто смотрело на него.

— Я... умер? — неприятная мысль посетила голову мага — а как же месть, беспощадная и жестокая месть? На вокзал Кинг-Кросс это явно не похоже.

— Нет, — краткий ответ, но все же существо заговорило. — Ты другой.

Внутри Гарри как будто что-то перемкнуло. Другой?.. Мальчик-который-выжил, надежда магического мира, золотой гриффиндорец... Все эти проклятые титулы начали проноситься в его голове. Как же он их ненавидел, как же он презирал всю ту его славу. Неужели, Мерлин возьми, даже здесь, где бы он ни был, его снова выделяют. Он снова чем-то особенный!

— Другой? Другой! — Поттеру стало плевать на все, одна единственная фраза полностью вывела его из себя. — Да пошел ты! Если я мертв, и это дорога в ад, то забирай меня! Меня уже там ничем новым не удивишь! — его голос сорвался на хрип, из-за чего наступил приступ кашля. Не будь Поттер таким вспыльчивым, то обратил бы внимание, что они с существом не говорили, а шипели. Откашлявшись, он снова посмотрел на собеседника, который, похоже, никак не отреагировал на его реплику. И это бесило. — Кто ты? Отвечай!

Минута молчания, и только потом последовал ответ:

— Ты знаешь... — впервые за все время существо начало движение — оно низко нагнулось, сузив при этом глаза. У Гарри возникло неприятное предчувствие. — Время пришло...

И с этими словами оно бросилось на него.

* * *

Перси Уизли продолжал истерически хохотать. Он ожидал услышать любой вопрос от Поттера — Кто его сообщники? Какие у них планы? Почему они его предали? — любой, кроме этого. Когда он понял, кого именно узник имел ввиду, то, по неизвестным ему причинам, начал заливаться смехом. И раз уж все равно умирать, то почему бы не причинить еще немного боли, не показать свое верховство даже сейчас? Как никак, в школе этот очкарик был довольно-таки сентиментальным.

Вот поэтому он и решил рассказать правду, правду о том, что ее больше нет. Зря...

Кто знает сколько прошло времени, когда Перси наконец то заметил, что он остался один на берегу. Ну, почти. Рядом с ним, метрах в трех, на камне находилась белая кобра, которая уставилась на него, злобно шипя. Смех моментально испарился, а в глазах снова появился ужас. Он узнал ее — это редкое животное, яд которого был очень опасен, но также и очень ценен в медицине и целительстве, не смотря на то, что сама рептилия была не магического происхождения. Вот как Поттер решил от него избавиться, заставить перед смертью страдать от яда. Но он допустил одну ошибку — после того как обезоружил, не проверил его на наличие запасной палочки. И сейчас он уже держал ее в руке, а значит шанс на спасение все же был. Конечно, рефлексы этой рептилии намного быстрее, но все же.

Внезапно кобра дернулась, как будто ее ударило током. Затем еще раз, и еще, при этом злобно шипя, очевидно от боли, и не обращая ни на что внимания. Перси не мог упустить это. Он уже поднял свою палочку, готовясь нанести смертельный удар, как вдруг змейка замерла на месте, а секунду спустя... начала изменяться!

Перси только и мог, что смотреть, чуть ли не с открытым ртом: длина рептилии быстро увеличивалась, достигая поразительных размеров, тело становилось более толстым и крепким, а шипение — злобным и устрашающим, цвет постепенно менялся с белого на черный.

И вот теперь на весьма неудачливого мага смотрело само порождение ада.

Перси просто не мог оторваться от взгляда этих двух пар ужасных, налитыми кровью, глаз — он был просто ими парализован, он чувствовал, что этот взгляд видит его насквозь, он видит всю его полностью покрытую грязью и кровью душу...

...— Нет, не надо! Отпусти меня, пожалуйста... — девушка лет пятнадцати-шестнадцати, лежа связанной на полу, пыталась хоть как-то отбиться от него. Перси же это только забавляло. При сильном сопротивлении он бил ее в лицо, а затем продолжал рвать одежду...

...— Получай, грязнокровка! — ударом ноги Уизли повалил на пол маленькую первокурсницу. Затем, злобно ухмыляясь, достал палочку и направил на нее. — Crucio! — крик боли охватил пустой класс...

...— Привыкай к своему законному месту, рабыня, — заправляя рубашку в штаны, проговорил рыжий. Девушка, на этот раз лет двадцати трёх, лежала на кровати, покрытая тем, что осталось от ее одежды. Из синих глаз текли слезы...

...— AvadaKedavra! — и тело женщины с ребенком на руках упало на пол. Маг же на это только улыбнулся — да, день явно удался...

Перси хотел кричать, хотел рвать на себе волосы, сдирать кожу, он хотел умолять прекратить все это, он просто хотел умереть. Но в место этого, маг испытывал всю боль, которую причинил другим — все страдания невинных, все каторги, все пытки он сейчас ощущал на своей шкуре. Казалось, что его душа горит, а тело плавиться из внутри. Да по сравнению с этим «Crucio» и кната ломаного не стоит.

— На твоих руках кровь... Почувствуй же их боль... — было последнее, что он услышал в своей голове. А затем — тьма.

В одно мгновение по всему острову пронеслось дикое, ужасное шипение.

* * *

Молодая женщина открыла глаза и, осознав через некоторое время, что лежит на полу, попыталась встать, но не смогла — тело сильно болело, каждая его часть отказывалась слушаться. Было так больно, что не хотелось двигаться. Но выбора не было, необходимо вставать. Если хозяева увидят ее в таком состоянии, то ей точно еще перепадет.

С трудом поднявшись и оглядевшись, женщина попыталась вспомнить, что же с ней произошло. Последним воспоминанием было то, как она убирала в комнате: все было тихо и спокойно как вдруг ее настигла ужасная боль. Ее крик наверное был слышен во всем особняке. А после этого наступила темнота — скорее всего, она потеряла сознание.

И вот теперь, придя в себя, ей хотелось понять, откуда же появилась эта боль. Чем именно она была вызвана, девушка прекрасно знала — слишком уж часто испытывала на себе «Crucio». Но вот кто его наложил на этот раз... На данный момент в особняке она сейчас находится одна, за исключением домовых эльфов — хозяева уехали и к завтрашнему утру вряд ли появятся. Эльфы не в счет — они не могут причинить вред. Да и сама боль была немного странной — на этот раз болело не все тело, а сердце. Вот именно поэтому она так сильно закричала — весь заряд пыточного проклятия припал на одну точку. Эта боль оказалась намного сильнее предыдущих, она была просто не выносимой.

Тяжело дыша и кое как поднявшись на ноги, женщина подошла к зеркалу. Взглянув на свое отображение она лишь горько вздохнула — коротко подстриженные волосы черного цвета, уставшие глаза цвета ясного безоблачного неба и худое, измученное от многих пыток и издевательств, молодое тело. Ей было всего двадцать пять лет, но на вид меньше тридцати не дашь.

Девушка опустила глаза, судьба явно была к ней не благосклонна. У нее даже не было имени, точнее она его просто не помнила. Ее все звали рабыня №1, иногда и грязнокровка. Использовали как домового эльфа — постоянно нагружали непосильной работой. Хотя она и была волшебницей, но магию могла использовать только там, где требовался сильный физический труд. Да и магия была ограничена специальными браслетами.

Ее ненавидели, презирали, и она никак не могла понять, за что. Много раз она себя спрашивала, что же такого сделала, чтобы заслужить все это. За что они так ведут себя с ней? И главное, им это абсолютно не надоедает.

Когда она снова посмотрели на свое отображение, то не могла удержаться от вскрика. На секунду, всего лишь на секунду, но ей показалось, что на нее смотрит другое изображение. Разглядеть она его не успела, за исключением двух ярко-зеленых изумрудов, которые были вместо глаз.

Но размышлять над всем этим ей так не удалось — внезапная боль снова ее настигла. На этот раз болело все тело, казалось, что оно рвется на части прямо из внутри — кожа вот вот должна была треснуть в сотнях местах, если не просто расплавиться. Ее крик перешел на хрип, а затем голос и совсем пропал.

Сознание начало ее покидать — она и не заметила, как снова погрузилась во тьму.