Блэкродские тайны (гет)

Время шло, но придумать что-нибудь стоящее, так и не удалось. Были дни, когда я и вовсе хотел забросить это неблагодарное дело, но обиженный взгляд Андромеды не давал мне так просто уйти из Выручай-комнаты, которая вновь стала местом наших тайных встреч. Мои осторожные попытки объяснить девушке, что нет ничего более глупого, чем сводничество, не увенчались успехом. Отчасти я понимал Андромеду: она хотела счастья младшей сестре и, привыкнув, что сёстрам Блэк всё желаемое даётся незамедлительно, всеми силами старалась его обеспечить. Вот только завоевать для неё любовь Малфоя оказалось несколько сложнее, чем как когда-то в детстве подарить ей котёнка.

— С чего ты взяла, что Люциус вообще может увлечься ею? — спросил я, когда мы в очередной раз перебирали в уме всевозможные способы подстроить встречу двух потенциальных влюблённых.

— Она подходит ему больше, чем я, — пожала плечами Андромеда. — Когда-нибудь Нарцисса станет хорошей хозяйкой, женой, матерью, надёжным тылом для своего мужа. Она будет сильной даже когда он окажется слаб, и умной, для того, чтобы скрыть свою силу. Она не бунтарка, она истинная леди и лучший приз для любого жениха.

«А кто подходит тебе?» — вертелся в голове невысказанный вопрос. «Уж точно не ты» — вкрадчиво шепнул внутренний голос. Я резко тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли.

— Но если он не влюблён в неё, что толку от всего этого, — заикнулся было я.

— В чистокровных семьях с детства внушают, что любовь — не условие для брака, — спокойно ответила она. — Чистая кровь, наличие состояния и подходящий характер — этого достаточно, чтобы союз был заключён. Редко кто в нашей семье женился или выходил замуж по любви. Разве что тётушка Дорея, но это отдельная история… Не думай, что в других чистокровных семьях всё по-другому. Малфои всегда заключают союз только с теми, с кем выгодно. А с нами, уж поверь, стоит дружить и считаться.

— Вот только Малфой что-то не спешит оценить достоинства Нарциссы, её чистую кровь и состояние, — произнёс я. — К тому же, я видел сегодня его с Реджиной Блэр, они довольно мило ворковали в библиотеке. Может, у них всё серьёзно?

— Реджина? — воскликнула Андромеда, — Ну конечно, она всегда оказывается рядом с тем, у кого потуже набит кошелёк!

Это было чистой правдой. Реджина Блэр, пятикурсница со Слизерина, хотя и не отличалась особой красотой и правильностью черт, слыла одной из самых привлекательных девушек Хогвартса. Что-то такое было в ней, в темноволосой девчонке с большими карими глазами, что заставляло оборачиваться ей в след и, увидев единожды, не забывать уже никогда. Хуже соперницы у Нарциссы и быть не могло — ни один из отвергнутых поклонников Блэр не мог найти себе места, в то время как прекрасная искусительница с особой тщательностью подыскивала наиболее удачную партию, не останавливаясь ни перед какими преградами.

— Если Малфой попадёт в её сети… — начал я.

— То что? — вспылила Андромеда, гневно глядя мне прямо в глаза. — Что вообще в ней все находят?

— Не знаю, — ответил я, чувствуя, что краснею. — Лично я знаю, кое-кого получше.

Взгляд её смягчился, когда она замялась, догадавшись, о ком идёт речь.

— Надеюсь, Люциус окажется благоразумен и не купится на эту удочку, — вздохнула она. — Мы же поработаем с Нарциссой. И ты мне в этом поможешь.

— Как? — озадаченно спросил я.

— Начни ухаживать за ней. Любая девушка расцветает, если она любит и любима…. Да и парни охотнее обращают внимание на тех девушек, которые уже стали объектом чьего-то внимания.

— Ты шутишь? — вскочил я. — Я и так под прицелом из-за дружбы с тобой…

— Никто, включая Нарциссу, не будет знать, что это ты, — разъяснила Андромеда. — Ты будешь изредка посылать ей подарки, цветы, записки, не называя своего имени. Денежную сторону вопроса я, разумеется, беру на себя.

Как ни странно, это подействовало. Когда утром, за завтраком, перед Нарциссой опустилась огромная белая сова с привязанным к лапке громадным букетом, та мгновенно просияла, словно начищенный галеон, и ещё долго случайная улыбка блуждала солнечным лучиком по её лицу. Стоит отметить, что это и вправду красило её. Маленький, вечно поджатый носик, до этого источавший презрение ко всему вокруг, теперь смотрелся на её худеньком личике довольно мило; глаза сияли чистой голубой лазурью, являя всему миру очарование и наивность первой любви.

И всё же мне было искренне жаль Нарциссу, и я до ужаса боялся, что наш обман раскроется. Страшно было представить, что будет с нею, узнай она об истинной стороне дела. Признаюсь, меня частенько мучила совесть, и лишь успокоив её бесспорным доводом, что сейчас девушка действительно счастлива, я спокойно засыпал, позволяя своим мыслям утечь в сторону Андромеды.

Тем временем с Люциусом дело не продвинулось ни на шаг. Я наблюдал за ним за завтраком, обедом и ужином, но так и не смог выловить ни одного его взгляда, направленного в сторону младшей Блэк. Успокаивало то, что и с Реджиной его официально пока ничего не связывало. Пару раз я видел их болтающими в библиотеке, но не более. Андромеда справедливо полагала, что это ненадолго. Однако вскоре нам представилась возможность решить эту проблему.

В этот вторник я заглянул после обеда в туалет. Уже закончив своё дело, я услышал звук шагов. Фраза, последующая за ним, заставила мою руку, тянувшуюся к ручке, замереть на полпути.

— Нет, вы видели, какой букет! — возвестил звонкий мужской голос, в котором я узнал Себастиана Рэйна. — Какой придурок до этого додумался! Теперь каждая девушка в школе будет кидать на тебя до боли обиженные взгляды и упрекать в чёрствости и невнимании пока ты презентуешь ей чего-нибудь покруче!

Как вы, возможно, уже догадались, упомянутый букет был послан мной Нарциссе. Наверное, правильно было бы тотчас же выйти, помыть руки и с чистой совести уйти на урок трансфигурации, но я почему-то так и остался стоять, словно прилипнув к каменному полу. Мысленно благодаря основателей за плотные двери кабинок, я затаил дыхание, прислушиваясь к разговору снаружи.

— Что, Амелия тоже хочет цветочков с сердечками, а, Себ? — насмешливо протянул его друг.

— Амелия умная девушка и понимает, что я могу позволить себе такие щедрости, — огрызнулся Рэйн. — Во всяком случае, пока её устраивали розы с клумбы мадам Стебль.

Его товарищ громко фыркнул.

— Что ты ржёшь, Забини? — вскипел Рэйн. — Может это ты слизеринке цветы послал? Решил, наконец, заняться выполнением дедушкиного поручения?

Алекс Забини, крупный темнокожий парень из Гриффиндора, слыл знатным повесой и хулиганом. На девушек он действовал поистине магнетически, но вряд кто-нибудь из них мог надеяться на продолжительные отношения. У этого парня всегда можно было найти алкоголь, сигареты, а также запрещённые зелья самых разных свойств. Одним словом, Алекс Забини был редкостным засранцем, что вовсе не умоляло его популярности.

— Не смешно, — после последней фразы Рэйна, Забини мгновенно скис. — Понятия не имею, зачем дедушке понадобилось меня женить?

— Видимо, твой старик планирует скоро отбросить копыта, вот и надеется пристроить тебя в хорошие руки, — рассудил Рэйн, затягиваясь. По туалету скользнул неприятный запах дыма. — И чего ты так переживаешь? Женитьба не такое уже гнилое дело. Сам подумай: каждый день завтрак, обед и ужин, поглаженные рубашки…

— Для этого и домовой эльф сгодиться, — буркнул Забини.

— Зато для кое-чего другого эльф явно ни к чему. Если ты, конечно, не полный извращенец, — и Рэйн засмеялся, довольный собственной шуткой.

— Эльф явно не в моём вкусе, — ядовито произнёс Алекс. — Но, видишь ли, дружище, я ценю в этом деле разнообразие. Жениться — это как есть одно и то же блюдо каждый день. Может быть оно и вкусное, но приедается.

— Выбора у тебя всё равно нет, — ответил Себастиан. — Старик не оставит тебе ни сикля, если не женишься и не закончишь гулять… Так что давай, соблазняй слизеринку, может, отобьёшь её у поклонника.

— Эту-то, — протянул Забини. — Она же ещё ребёнок. Нет, ножки там конечно, что надо, но вот грудь как доска стиральная.

— Согласен, — кивнул Рэйн. — А вот сестричка её самый сок. Не Беллатриса, конечно, — поспешно добавил он. — Андромеда.

— Эта тоже плоская, — скучающе отозвался Забини. — К тому же, хватит с неё и того хаффлпаффца.

Я напряг слух. Разговор принимал неожиданный оборот. Хотя сам факт, что они критикуют фигуру Андромеды вызывал желание немедленно выйти из своего убежище и хорошенько врезать нахалам по роже.

— Да, бедняга парень, — сочувственно отозвался Рэйн. — Понятно же, что ничего ему не светит…

— Дурак он, — фыркнул Забини. — Как и все хаффлпаффцы. Надо думать, прежде чем на таких девчонок заглядываться. Маглам в мире Блэков делать явно нечего.

Они докурили и вскоре ушли, хлопнув напоследок дверью. Я вышел из кабинки, и, ощущая себя редкостным трусом и болваном, с отвращением взглянул на собственное отражение в зеркале.

Вечером я пересказал Андромеде разговор гриффиндорцев, опустив особо нелицеприятные моменты. Как ни странно, это привело её в небывалое возбуждение, кажется, я видел, как шевелились у неё в голове шестерёнки.

— Я всё разузнала, — воодушевлённо сообщила она следующим вечером. — Забини — сирота и воспитывался дедом, уже довольно пожилым джентльменом. Узнав о похождениях внука, он объявил, что тот не получит наследства, если не женится сразу после школы.

— И? — в принципе, это я уже понял и так.

— И значит, что он идеально подходит для Реджины! — засмеялась Андромеда. — Он богатый наследник, которому в ближайшее время срочно требуется невеста! Проще взяться за него, чем тратить время на Малфоя, который после неудачи со мной решаться на предложение будет очень долго!

— Но Реджина ведь не знает о….

— Уже знает, — в глазах Андромеды промелькнул хитрый огонёк. — Теперь дело за нею. И я в её способностях не сомневаюсь.

Я хотел было ей напомнить, что совсем недавно она было не столь высокого мнения о привлекательности Блэр, но вовремя закрыл рот, любуясь за воодушевлённой собственными планами Андромедой. Она была так рада, что задуманное ею осуществляется, что я не хотелось омрачать её радость своим скептицизмом.

К моему удивлению, вскоре я встретил Забини и Блэр, воркующими за одним из столиков в «Трёх мётлах». Мысленно посочувствовав молодому человеку, я ещё раз поразился чарам женской привлекательности, на которые не способна ни одна волшебная палочка. Похоже было, что Реджина всерьёз отказалась от Малфоя. Но и это обстоятельство не сделало Нарциссу и Люциуса ни на шаг ближе друг к другу.

Возможно, Малфой так бы никогда и не посмотрел в сторону Нарциссы, и её романтические грёзы о нём потонули бы суровом болоте реальности, если бы не один случай, моментально ставший предметом разговоров в Хогвартсе на несколько дней. Дело было незадолго до школьных экзаменов, того прекрасного времени, когда все студенты вынуждены проводить долгие дни в недрах библиотеки, в то время как за окном сама весна, казалось, зовёт их души в полёт, прямо к яркому жгучему солнцу. По утрам, наполненным свежестью и прохладой, солнце неторопливо ласкало каждого с потолка Большого зала, так что даже самый печальный и заспанный школьник, словно нехотя улыбался, повинуясь магии его лучей. Но в то утро все молчали, придавленные печальными пугающими новостями из свежих газет.

«Пророк» начинался огромной статьёй о массовых убийствах волшебных семей, отказавшихся сотрудничать с Воландемортом, а также семей маглорождённых волшебников. Со страниц смотрели чёрно-белые лица детей, юношей и девушек, мужчин, женщин, стариков… Пожиратели смерти не щадили никого, вновь и вновь напоминая волшебному миру, что буря, разразившаяся над ним, намерена снести всё без разбора, что встанет у неё на пути.

На второй странице говорилось о том, что одного из убийц семьи Уайтов удалось опознать. Сердце моё сжалось, когда я вгляделся в чёрные глаза убийцы, фотография которого размещалось тут же, рядом с фотографиями жертв.

— Беллатриса Блэк! — послышался возглас за гриффиндорским столом. — Надо было прикончить эту суку и закопать где-нибудь в Запретном лесу.

Говорившую звали Шейлин Марс, и училась она на том же курсе, что и я. Приятелями мы не были, но гриффиндорка всегда вызывала у меня непроизвольное восхищение, главным образом благодаря своим успехам в защите от тёмных искусств, в которой ей не было равных даже среди парней. Ни для кого не было секретом, что Марс, мечтает стать мракоборцем и вовсю тренируется для поступления в Академию. Сейчас девушку распирало от злобы, и ничего хорошего это не предвещала. И потому, заметив, что Шейлин и её друзья поднялись из-за стола следом за Андромедой, я бросил недоеденный тост и тоже поспешил из Большого зала.

Взрыв, который был неминуем, произошёл за его пределами, в холе.

— Блэк! — крикнула Марс. Трудно было понять, к кому именно она обращается, ведь Андромеда и Нарцисса шли рядышком. При звуке голоса гриффиндорки обе синхронно повернулись. Андромеда была спокойна. Нарцисса нервно покусывала губу, глядя на Шейлин с ненавистью.

— Как поживает ваша сестрица? Уже отмыла руки от крови?

— Думаю, она принимает душ регулярно, — невозмутимо ответила Андромеда. — Очень мило заботится о ней с твоей стороны…

— Тебе смешно? Будь у меня сестра убийцей, — глаза Марс опасно блеснули, — я бы спряталась в своей комнате, потому что не смогла бы смотреть в глаза людям!

— Как хорошо, что мы не ты, — спокойно процедила Андромеда.

— Конечно же, вам ведь тоже не терпится присоединиться к хозяину! Всем известно о вашей гнилой семейке! Тот-кого-нельзя-называть у вас, наверное, частый гость за ужином! — выплюнула Шейлин, сжимая кулаки.

— Нет, — ответила Андромеда, на миг задумавшись. — Но если он всё же появится, я передам ему от тебя привет. А сейчас извини, нам с сестрой нужно спешить.

— Гнилая семейка! Убийцы!

— Пойдём, Нарцисса…

— Как ты смеешь так говорить о моей семье? — тихий, но твёрдый голос младшей Блэк внезапно заставил умолкнуть всеобщий гул и ропот. Андромеда едва заметно дёрнула сестру за руку, но Нарцисса даже не обратила на неё внимания, продолжая стоять, в упор, словно в прицел, глядя на гриффиндорку.

— Что? Прелестное создание наконец подало голос? — с насмешкой произнесла Марс.

— Нарцисса! — предупреждающе прошипела Андромеда.

— Как ты смеешь так говорить о моей семье? — повторила Нарцисса убийственно спокойным тоном.

— Твоя, как ты говоришь, семья, — Шейлин приблизилась к слизеринцам, подойдя к Нарциссе вплотную. Она была выше почти на целую голову, но Блэк не дрогнула и не отошла, а лишь брезгливо поджала хорошенький носик, — твоя семья — это кучка отъявленных негодяев, считающих, что деньги и происхождение дают им право быть выше других, дают им право истреблять других… Но скоро с этим будет покончено. Дементоры Азкабана просто мечтают встретиться с твоей сестрицей…

— Если ты ещё раз хоть слово скажешь о моей сестре, клянусь, я вырву твой язык и скормлю его чёртовым гиппогрифам!

Все застыли, глядя на Нарциссу во все глаза. В звенящей напряжённой тишине шёпот Шейлин прозвучал жутко громко.

— Это угроза? — выдохнула она.

— Минус 10 очков Гриффиндору за разжигание конфликта между факультетами, — вмешательство внезапно появившегося Малфоя заставило всех вздрогнуть и зашептаться. — Вам стоит поторопиться на урок, мисс Марс. Кажется, профессор Слизнорт, был не очень доволен вашими последними успехами.

Шейлин бросила на него взгляд, которому позавидовал бы сам василиск, но возражать не стала. Андромеда тут же утащила в сторону сестру, которая продолжала прожигать противницу взглядом, не реагируя даже на присутствие Люциуса. Мне не довелось быть свидетелем разговора, произошедшего тем же вечером, поэтому передаю я его со слов Андромеды, «случайно» подслушавшей его у входа в общую гостиную Слизерина.

— Ты не должна была так реагировать! — произнёс Люциус, пытаясь поймать отстранённый взгляд девушки. — Сейчас многие будут ненавидеть таких как мы, многие будут осуждать нас… Но придёт время, и они будут просить у нас в ногах прощения за каждое своё слово. Ветер переменчив, и надо уметь приспосабливаться как к штилю, так и к буре. Скоро он сметёт весь этот сброд с лица земли, а пока… Не стоит вступать в бесплодные споры. Иногда молчание — лучшая защита.

— Она оскорбила мою семью, — не глядя на него, ответила Нарцисса. — Она оскорбила то, что мне дороже всего.

— Она ещё ответит за свои слова, — спокойно протянул Люциус. — Но всему своё время. Вас же, моя прекрасная храбрая леди, я заклинаю не обращать внимания на тех, кто и мизинца вашего не стоит, — он аккуратно поцеловал её руку. — Спокойной ночи, мисс Блэк, — поклонился он, не заметив, как зарумянились её щёчки и заблестел смущённый взгляд.

Это не было началом любви. Но это был фундамент того моста, что строился после долгие годы, прежде чем стать способным выдерживать бури самых разнообразных жизненных невзгод. Впереди было целое лето, ознаменованное, как и для меня, так и для Нарциссы, прекрасным и обманчивым чувством. Надеждой.

http://quietslough.tumblr.com/post/124759737642/8