Закон привлекательности (гет)

Фэй поправляет вязаную шапочку и сильнее кутается в меховую шубку, выходя из университета. Последний учебный день в этом году, а впереди Рождественские каникулы со всей этой праздничной суетой. Рождество — единственный праздник, который можно считать таковым. Не глупый день рожденья или день святого Валентина, а именно Рождество, приносящее сказочный снег, родные улыбки и семейный уют.

Улыбаясь своим мыслям, Фэй втягивает носом свежий воздух, стряхивает снежинки с кончиков волос и, не спеша, идёт вперёд.

Со стороны ворот доносится звонкий смех и, подняв голову, она замечает Роберта в окружении нескольких студенток. Кое-что в жизни не меняется. На Роберте вязаный пуловер, несмотря на снег, и обычные джинсы. Он прислонился спиной к своей машине и что-то рассказывает девушкам, вызывая у них бурный восторг. Роберт всегда в центре женского внимания, глупо было надеяться, что это когда-нибудь изменится. Грустно усмехнувшись, Данауэй греет руки в карманах, когда сзади раздаётся знакомый голос:

— Фэй, подожди.

Обернувшись, она встречается глазами с симпатичным блондином, спешащим к ней.

— Привет, Алекс, — Фэй машет ему рукой, невзначай разглядывая.

Алекс Стронг — четверокурсник, с которым Фэй познакомилась две недели назад в библиотеке.

— Привет, — он останавливается рядом с ней. — Я сегодня читал твою статью в университетской газете о «делении сообществ в стенах CU». Она шикарна.

— О, спасибо, — Фэй неловко улыбается, продолжая идти вперёд вместе с Алексом. — Но, думаю, не все разделят твой восторг. Я не особо скрывала все их «шутки» над первокурсниками…

У Стронга острые аристократичные черты лица, которые смягчает очаровательная улыбка. Запустив пальцы в светлые волосы, он откидывает их назад.

— Знаешь, у меня есть два билета в оперу, там дают «Адриану Лекуврёр», — осторожно начинает он. Надо же, не все парни так ограничены, в том числе и в интересах, как думалось раньше. Алексу двадцать один, и он собирается пригласить её в оперу. — И…

Смех становится громче, Фэй отрывает взгляд от Алекса, переводя его на «весёлую компанию».

— Профессор Блэк, — по привычке произносит Стронг, чуть растерявшись, — здравствуйте.

Роберт прищуривается, оглядывая его с ног до головы. Кажется, это четверокурсник с факультета юриспруденции, который посещал его лекции.

— Привет, — он переводит взгляд на неё. — Фэй шесть, — насмешливо выделяя последнее слово, Блэк непринуждённо скрещивает руки на груди.

— Пока, Роберт, — кокетливо говорит блондинка и, одарив Данауэй «дружеским взглядом» уходит вместе с подружками, оставляя её, Блэка и Стронга наедине.

Фэй не обращает на это внимания, сжимая руки в кулаки. Как же всё это… Банально и глупо, что ли. А ещё ужасно раздражает. Нервы натягиваются, словно струны, в повисшей между ними тишине.

— Мы идём? — Алекс кидает на Фэй вопросительный взгляд.

Роберт прячет усмешку, с интересом за ней наблюдая. Ему действительно интересно, как Данауэй поведёт себя.

— Ты иди, а у меня ещё кое-какие дела, — вежливо отвечает Фэй, провожая взглядом блондина.

Около минуты они с Робертом просто смотрят друг на друга, а потом он засовывает руку в карман, доставая оттуда белую ручку.

— Вот, — ему становится не по себе от этого напряжения, которое он пытается разрядить. Чёрт, как она это делает?

— Ручка? — её бровь удивлённо ползёт вверх.

— Ты забыла её, и я подумал, что она тебе пригодится…

Блэк знает, что это звучит неубедительно, но когда он заботился об этом? Оправдания совершенно не его стиль. Его синие глаза скользят по Фэй, уголки губ ползут вверх. Она бывает такой забавной.

Жизнь — странная вещь. Ты живёшь размеренно, наслаждаясь каждой минутой, даже если ты всего лишь пытаешься развеять вечную скуку, въевшуюся под кожу. А потом в эту самую жизнь снегопадом врывается что-то странное, необычное и притягательное, переворачивая весь твой долбанный мир.

— Какой ты заботливый, — Фэй делает несколько шагов к нему, протягивая ладонь к ручке, но Блэк отводит руку назад.

Ей немного грустно; воспоминания вихрем проносятся в голове, сбивая с ног и захватывая дух. Почти месяц вся её жизнь перевёрнута вверх дном размытыми сомнениями, редкой уверенностью, глупыми мыслями, тёплыми…

— Ты же меня знаешь, — легкомысленно взмахнув рукой в воздухе, Роберт притягивает Фэй к себе, забираясь холодными ладонями под шубу и кофту, поглаживая кожу на спине. Сейчас она такая тёплая…

Фэй пытается скрыть улыбку и, обвив руками шею Блэка, запускает пальцы в его волосы на затылке, мягко касаясь губами подбородка.

— Я ужасно замёрз, — блаженно бормочет он, прикрывая глаза. — Я ждал тебя двадцать минут…

— Ты бы мог сидеть в машине, вместо того, чтобы устраивать заседание фан-клуба профессора Блэка, — ответ звучит немного ехидно, но Фэй ничего не может с собой поделать. — «Пока, Роберт» — передразнивая ту блондинку, она отводит глаза.

— Кто-то ревнует…

— Кто-то себе льстит.

Тихо рассмеявшись, Роберт захватывает губами её губы, терзая их долгим поцелуем. С ней так хорошо, что становится немного страшно от этого. Он бы мог быть один, не менять привычного ритма жизни. Не пересматривать старые ценности, веселиться в компании соблазнительных студенток и виски. Роберт бы мог не думать о Фэй, если бы… Черт возьми, если бы во взгляде её зелёных глаз не пылал огонь, если бы не яркий, бьющий по глазам свет близкой до боли души, если бы не её тело, сотканное из лучей зимнего солнца и тающих снежинок, если бы не нежность до мурашек по спине… Тогда Роберт бы мог быть один.

Оторвавшись от его губ, Фэй прижимается к нему всем телом, пытаясь возвратиться в такую серую реальность. Боже, даже не верится, что всё это происходит с ней. Отношения между ними такие странные, что Фэй до сих пор не может привыкнуть.

— Как дела на работе? — тихо спрашивает она, утыкаясь носом в его шею.

— Ужасно. Фредс уверял, что там всего несколько дел, а они решили сбросить мне все тяжёлые преступления… Знаешь, я начинаю скучать по преподаванию.

— Преподавание тоже скучает по тебе, особенно Мари пять, Энн четыре, Кети четыре, — она смотрит на него, а в её глазах плескаются смешинки.

Уход профессора Блэка произвёл эффект взорвавшейся бомбы, ввергнув декана Спенсера в отчаяние, студенток в депрессию, а Фэй в дикое веселье.

— А блондинки мужского пола случайно не в этом списке? — саркастически отвечает Роберт.

Фэй закатывает глаза, прекрасно понимая, что он имеет в виду Алекса.

— Нет, мистер Стронг в другом списке… В моём… — Фэй не успевает договорить из-за нового поцелуя. — Ты невыносим, — сквозь него произносит она, бессильно ударяя Роберта кулаком в грудь.

Рассмеявшись, Блэк заправляет выбившуюся прядь волос ей за ухо, наконец, ощущая зимний холод. Он отпускает Фэй, открывает ей переднюю дверцу машины, а сам садится за руль.

— Наши планы на Рождество остаются в силе? — заведя автомобиль, Роберт выезжает на проезжую часть.

— Выключить телефон и запереться в спальне не план, — Фэй пристёгивает ремень безопасности и откидывается на спинку кожаного кресла. — И кстати, я хотела тебе кое-что сказать…

Остановившись на светофоре, Роберт насмешливо улыбается, скользя взглядом по её телу.

— Я слушаю…

Фэй придвигается ближе, едва касаясь губами мочки его уха и, томно выдохнув, шепчет:

— Если ты ещё раз назовёшь меня «Фэй шесть», я придушу тебя во сне…

The end.