Вересковая пустошь (гет)

— Этой весной я путешествовал по Малайзии. Зашёл в местный бордель, и чуть не пропал: все деньги просадил на одну шлюшку, — рассказывал Грейноуз. — Она казалась мне богиней, по меньшей мере; хотя там смотреть было не на что — мелкая, тощая, прыщавая. Я даже жениться хотел и увести домой. Не мог без неё совсем. А когда остался на бобах, она меня даже на порог не пускала. Меня! Который баб знает вдоль и поперёк! Зато у неё новый поклонник объявился, во-от с таким кошельком! Я тогда просто взбесился — выловил его и… В общем, поговорили мы. Перед смертью он только и твердил про запах её необыкновенный. Кончилось всё плохо. Я ведь от любви совсем больной стал. Но в глубине души понимал, что неправильно это, не по-мужски. Когда она в очередной раз своим бугаям приказала меня выставить, я камня на камне от её заведения не оставил. Вытащил девчонку из-под завала, а на ней живого места нет. Умерла на моих руках. Тут и вся любовь закончилась. Понял я, что дело-то нечисто. Стал искать, спрашивать и выяснил, что бабка её — колдунья местная, но дурная, вроде юродивой. Нашёл бабку, а она орёт что-то на своём, басурманском. Короче, узнал я, что девчонка у неё склянку с опасным зельем выкрала, за что и поплатилась. Тут я смекнул, что можно все свои потери отбить, если самому этим делом заняться. Стал я договариваться с бабкой, чтобы она мне рецепт продала, а она говорит, мол, так забирай, и ещё что-то пробормотала, типа проклятий. Забрал я пергамент, привёз домой, нашёл местного зельевара. Только ингредиенты больно дорогие, за некоторые пришлось золотом платить, но дело того стоило.

— Вы уже опробовали на ком-нибудь своё зелье?

— Продал пару склянок.

— Кому?

— Не местному. Может, американцу, может, австралийцу, кто их разберёт с их акцентом.

— И какие результаты?

— Какие? Доволен человек… — пожал плечами Грейноуз.

— Действительно?

— Не знаю я! Ничего не слышал больше о нём.

— Но сами-то вы применяли это вещество?

— Нет.

— Почему?

— Да всё из-за псов! Нельзя построить нормальный бизнес, когда по улицам душегубы бегают!

— Что-то мне не верится.

— Вы сами посудите, мистер Поттер. Кто пойдёт в бордель, если в любой момент тебя растерзать могут?

— Мне кажется, вам бы это не помешало. Ведь псы работали на вас.

— Абсолютная неправда. Я уже говорил, что не имею к ним никакого отношения, — возмутился Грейноуз.

— Хорошо. Почему не использовали зелье в других местах, где нет «душегубов»?

— Потому что… в других местах… своих борделей полно, конкуренция дикая на этом рынке. Того и гляди, убить могут, — неуверенно объяснил Грейноуз.

— Возможно, вы вовсе не этого испугались?

— Я? А чего?

— Что вам не совладать с силой этого зелья?

— Бред.

— Почему же? Есть возможность хорошо заработать, и нет особых моральных препонов, что останавливает?

— Я уже объяснял.

— А может, у вас просто нет защиты от этого зелёного дурмана?

Грейноуз только презрительно фыркнул.

— У вас ведь есть… антидот? — Гарри затаил дыхание.

— Почему вас это волнует? — Грейноуз подозрительно прищурился. — И вообще, вы задаёте странные вопросы. Какое дело аврорату, почему я не заработал денег?

— Так есть или нет?! — повысил голос Гарри.

— Может, и есть, — Грейноуз откинулся на спинку стула, сложив руки на груди. — Вам-то какая печаль?

— Вы же знаете, кто я. И знаете, какое влияние я могу оказать на Визенгамот. Одно моё слово, и прощай свобода на долгие годы.

— Мне плевать, — Грейноуз явно почувствовал себя хозяином положения. — Если вы ищете антидот, то придётся постараться.

— С чего ты взял, что он мне нужен?! — не выдержал Гарри.

— Я же не дурак. Ночью вы спрашивали про девушку, и явно нашли её, иначе забросали бы меня вопросами типа: «Где Гермиона?» Теперь вы допытываетесь про зелье, хотя знаете о нём лучше меня. А в финале что? Антидот! Но самое главное, я ведь по глазам вижу, что вы нахватались этой дури так, что скоро из ушей сперма польётся. Ну, я не прав?!

Гарри мрачно глянул на собеседника.

— Со временем эта отрава сведёт с ума. Вы не остановитесь, пока не добьётесь своего — быть рядом с возлюбленной каждый час, каждую секунду. И никакие доводы разума, никакое колдовство, никакая сила воли уже не спасут. На женщин зелье не действует, так что ваша подружка в безопасности. Если вы сами её… не убьёте.

— Что ты несёшь?!

— Я ведь прошёл весь этот путь. Только смерть способна излечить вас. Ну, или антидот.

— У тебя его нет.

— Есть! И я намерен дорого его продать.

— Я ведь могу убить тебя, как тех мразей, — с ненавистью процедил Гарри.

— Конечно, можете. Но тогда вы точно ничего не получите.

— Что ты хочешь за него?

— Свободу. Абсолютную и полную. От всех обвинений сейчас и любых преследований в дальнейшем.

* * *

Хроноворот или Обливиэйт? Стереть из памяти даже на намёк на то, что произошло, или вернуться на сутки назад, чтобы исправить роковую ошибку?

Помогут ли они? Отрава уже течёт по жилам. Даже если Гарри всё забудет, зелье даст о себе знать, стоит Гермионе оказаться рядом. А он даже не вспомнит, отчего будет так безумно её хотеть. С хроноворотом та же история. Можно исправить событие, но своё нутро он так или иначе не очистит. И произойдёт то же самое, что с Обливиэйтом.

Одно очевидно — нельзя пойти у Грейноуза на поводу. Если этот гад наложил проклятье на оборотней, то неизвестно, скольких он обратит ещё. Тогда кровь новых жертв будет на руках Гарри.

Посоветоваться не с кем. Была бы рядом Гермиона…

Чёрт, как же хочется её увидеть!

Гарри мечтательно зажмурился, и безудержная нежность охватила его при воспоминании о прекрасных карих глазах. Рот наполнился сладкой слюной, когда в памяти воскресли все сорванные с трепетных губ поцелуи. Какая же она красивая! И это ощущение невероятного счастья!

Может, не стоит искать антидот?

Отбить у Рона Гермиону, всё равно он её не достоин. И погрузиться в бездну вечного блаженства с любимой женщиной. Плевать, что тёмное колдовство. Зато жизнь наполнится яркими красками. Ведь бывали же в истории случаи, когда любовное зелье скрепляло брачный союз. Тристан и Изольда, например? Хотя там вроде настоящая любовь была. Которая, к слову, плохо закончилась. Просто Тристан оказался слабаком! Кто ещё? Меропа Гонт и Том Риддл? М-да, тот ещё примерчик.

У нас с Гермионой всё будет не так. Тысячи дней, наполненных радостными заботами, и ночей, напоённых страстью. И вечно вместе. Год за годом, каждый час, каждую секунду. До самой сме…

Так. Надо срочно увидеть Гермиону!

Гарри переместился в Челси.

* * *

Дверь открыл заспанный Рон и обрадовано заорал:

— О, вот и ты!

— Привет. Гермиона дома?

— Не-а. Умчалась с утра пораньше на какую-то срочную конференцию, только записку оставила. Я её даже не застал. Завтракать будешь?

— Нет. Где эта конференция?

— Вон на столе записка, — бросил Рон и ушёл на кухню. — А я бы съел чего-нибудь, — послышалось оттуда. — После такой ночки у меня живот сводит от голода.

Гарри схватил записку и прочитал:

«Рончик,

Твоя Миа»

От письма исходил изумительный запах. Гарри, забыв обо всём, втянул в себя этот аромат и украдкой спрятал бумагу в карман.

— Как ночь прошла? Скучал без жены? — Рон вышел из кухни с блюдом в руке.

— Да, немного.

— Ничего, скоро тебе хандрить не придётся, — хитро подмигнул он.

— В каком смысле? — растерялся Гарри: неужели Рон что-то заподозрил?

— Джинни меня убьёт, но я не могу удержаться. Дорогой, ты скоро станешь папой!

— Как это?

— Ну… папой! Это такие важные усатые мужики, у которых есть спиногрызики.

— Что?

— О, мерлиновы штаны! Джинни беременна! От тебя, я полагаю.

— О, — Гарри рухнул на диван.

— Прошлой ночью маман собрала всех, в ком течёт кровь Уизли, чтобы твой ребёнок родился крепеньким и здоровеньким. А главное, чтобы ни одна сволочь не смогла его обидеть хотя бы до совершеннолетия. Вот так.

— И поэтому вы с Джинни… Почему вы ничего не сказали?!

— Потому что таковы правила. Не знаю, кто их придумал, может миссис Артур Уизли, а, может, кто-то задолго до неё. В общем, нам строго-настрого запретили разглашать эту тайну до совершения обряда. Но сейчас уже можно. И я рад, что просветил тебя первым. Поздравляю, старик! — Рон хлопнул его по плечу.

— Спасибо, — в замешательстве ответил Гарри.

— Кстати, Джинни сегодня тоже не жди. Она отсыпается в Норе. Так что мы с тобой вольные птицы в этот чудесный день! Можем гульнуть.

— Я бы с удовольствием. Но у меня важное дело.

— Что-то ты не шибко радостный. Ладно. Мучай своё дело, а мне в магазин пора, пока Джордж не распродал там всё по дешёвке. В курсе, что он опять запил? Повсюду ему Фред мерещится. Мне кажется, маман поэтому и устроила всю эту чехарду с обрядом. Чтобы больше никого не терять.

— Я понял, Рон. Спасибо за поздравление. А где Гермиона останавливается, когда бывает в Австралии?

— Что, она настолько нужна? Ну ладно, посмотри в жёлтой книге, там все нужные адреса записаны, на обложке.

На форзаце телефонного справочника Гарри нашёл аккуратный список, выведенный чётким почерком Гермионы. Напротив Австралии значились два адреса: Драммонд стрит, 576 в Мельбурне и Клубный отель в Лавертоне.

Если она действительно в Австралии, то эти адреса облегчат задачу. Кроме того, Гермиона имеет допуск третьей степени в Отдел тайн, стало быть, за её перемещениями установлено наблюдение в кадровом отделе Министерства.

Найти беглянку не составит труда. Другое дело, захочет ли она видеть Гарри?