La Trahison (гет)

Рошелль Виттори в одиночестве сидела в углу кабинета зельеварения, ожидая начала урока. Не удивительно, что профессор Слизнорт опаздывал: казалось, он никогда не знал, который час. Однажды, когда девушка была на четвертом курсе, декан Слизерина вообще забыл про занятие и так и не появился до конца урока.

— Эй, привет! Ты чего такая унылая? — весело поприветствовала ее Джемма Принц, усаживаясь рядом с Рошелль. — Не возражаешь, если я тут сяду?

— Нет, конечно, — отозвалась девушка, натягивая на лицо улыбку; настроения общаться не было абсолютно, но Джемма всегда хорошо с ней обращалась, и грубить однокурснице не было никакого желания. — Как дела?

— Нормально, — ответила Джемма, приземлив сумку рядом с собой и выудив учебник. — Хотела поблагодарить тебя за то, что помогла мне попасть на вечеринку Слизнорта вчера. Я просто замечательно провела время. И Патрик Кейнс пригласил меня в Хогсмид на следующих выходных.

Рошелль не была удивлена. Джемма относилась к тем девушкам, чьи школьные юбки всегда были короче установленной длины, и никогда не упускала возможности откинуть назад шелковистые светлые волосы. Кроме того, она была просто помешана на парнях. Принц перевстречалась практически с каждым представителем противоположного пола с Хаффлпаффа, Рейвенкло и Слизерина со своего курса. Ходили слухи о ее романе с неизвестным гриффиндорцем, но Джемма это всегда отрицала. И хорошо. Остальные студенты с их факультета сочли бы это предательством.

— А что насчет тебя? — как ни в чем не бывало поинтересовалась Джемма. — Хорошо повеселилась?

Девушка пожала плечами:

— Было скучно. Я рано ушла.

В ответ на это, Принц хмыкнула:

— Проблема в том, что у тебя нет мужчины. Без обид, но этот твой кузен, Малфой? Если честно, он их в каком-то смысле отпугивает, — отметила слизеринка. — У тебя есть вообще опыт с парнями?

Рошелль нахмурилась, почувствовав неслабый прилив стыда. Ведь правда, самое близкое, что было у нее с парнем — то, что произошло между нею и Блэком прошлой ночью. Но, честно говоря, девушка никогда не считала, что строить отношения в Хогвартсе так уж необходимо. В чем смысл? Когда она закончит школу, родители найдут ей подходящую партию, и они выйдет замуж.

— Ну, — Рошелль запнулась, — у меня было одно свидание с Фредериком Ноттом.

На лице Джеммы отразился неподдельный ужас.

— О нет! Ох, Рошелль, неудивительно, что ты сторонишься парней! Единственный, с которым ты была, — абсолютная свинья!

Девушка снова нахмурилась. То есть, оказывается, все знают, что Нотт — грязный мерзавец. Кроме нее. Как она могла быть так глупа?

Принц открыла уже было рот, чтобы добавить что-то еще, но ее прервал кто-то, подошедший к столу. Этим «кем-то» оказался Рабастан Лестрейндж, стоящий рядом; через плечо его была перекинута большая сумка. Концы каштановых волос юноши слегка закручивались, а на лице сияла приятная улыбка.

— Доброе утро, Рошелль. Я надеялся сесть рядом с тобой сегодня.

Рошелль удивилась. Чего Рабастан от нее хочет? С легким беспокойством девушка бросила быстрый взгляд в сторону Джеммы.

— Ой! — воскликнула Принц, глядя на Рабастана и Рошелль, явно видя что-то, чего там не было. — Я не догадывалась… Рошелль, ты ни разу не говорила… Я просто пойду, хорошо?

— Конечно, нет, — ответила Рошелль, выразительно глядя на однокурсницу. — Извини, Рабастан, но несколькими рядами позади есть место, если ты не против.

Улыбка юноши угасла, но он кивнул.

— Разумеется. Тогда поговорим позже, Рошелль.

Рабастан зашагал прочь, и Джемма не удержала восторженного писка.

— Рошелль, вот ты подлянка! Рабастан Лестрейндж? Ты никогда мне не рассказывала! А я еще тебя жалела… Он великолепен!

— Ты не так все поняла, — твердо ответила девушка. Рабастан, может, и был довольно привлекательным, но у нее вряд ли бы повернулся язык назвать его «великолепным»; но, опять-таки, Джемма никогда не отличалась особо высокими стандартами. — Они с Люциусом друзья. Я едва его знаю.

— Так узнай его! Ох, глупышка, ты бы не узнала идеального парня, окажись он у тебя прям перед носом! Если не заберешь его, так это сделаю я!

После этого урока зельеварения Рошелль пообещала себе впредь не сидеть рядом с Джеммой Принц. Рабастан стал единственной темой для разговора, которую девушка оказалась в состоянии поддерживать до самого звона колокола, и Рошелль едва могла сосредоточиться на собственном зелье. В результате, обе они получили У — в случае Рошелль, первую за весь год по этому предмету. Девушка совсем не была этим довольна.

Стоило ей покинуть кабинет, небольшой листок бумаги, сложенный в форме птицы, замедлил полет прямо перед ней. Удивленная, Рошелль выставила ладонь, и бумажная фигурка приземлилась прямо на нее, тут же раскладываясь. Внимательно оглядевшись по сторонам, чтобы узнать, не смотрит ли кто в ее сторону, девушка подняла записку и перевернула ее, чтобы увидеть слова:

«Встречаемся в совятне во время обеда, если тебе нужна твоя дурацкая шпилька».

Рошелль раздраженно скомкала бумажку. Как он смеет? Это он вытащил шпильку из ее волос и теперь он называет ее «дурацкой»? Промелькнула мысль не идти, просто чтобы позлить Блэка, но она быстро передумала. Все-таки, шпилька таки принадлежит ей. Он не имеет права оставлять ее себе.

* * *

— Классика жанра, честно говоря, — отметил Джеймс, когда они шли в Большой Зал на обед. — Стащить что-нибудь у девчонки, чтобы ей пришлось встретиться с тобой, чтобы забрать это? Вечно происходит в маггловских фильмах.

— Я ничего не стащил, — раздраженно возразил Сириус. — Я вообще забыл, что эта шпилька осталась у меня, понимаешь? Кроме того, ей все равно. Ты сам видел, как она вела себя за завтраком.

— Ох, неужели бедный Сириус обижен, потому что Виттори не обратила на него внимания? — продолжал издеваться Поттер. — Она задела твои чувства, Бродяга?

Блэк только покачал головой. Джеймс все равно будет смеяться, что бы он ни сказал, так что единственным разумным решением оставалось промолчать. Через несколько мгновений подал голос Питер:

— Но почему совятня? — поинтересовался он. — Она ведь в твоем классе по зельям, ты мог бы отдать ей шпильку там.

— Конечно, если бы у меня было желание быть проклятым Малфоем, — резко ответил Сириус. — Казалось бы, пора бы приятелю уже обзавестись собственной жизнью и перестать везде таскаться за кузиной.

Брови Римуса слегка приподнялись:

— Я бы не стал винить его, Сириус. Он Рошелль как брат. Будь у тебя сестра, разве ты не пришел бы в бешенство, увидев ее с кем-то вроде Снейпа или Малфоя?

— Будь у меня сестра, я бы разрешил ей трахаться, с кем она пожелает.

Парни тут же замолчали, стоило накрытым столам в Большом Зале попасть в поле зрения. Они быстро уселись, и Сириус принялся кидать в рот все, до чего мог дотянуться, прежде чем отправиться в совятню. Он проглотил несколько кусков, убедился, что шпилька покоится в кармане, и направился к выходу из Большого Зала.

* * *

Рошелль пришлось остановиться у дверей совятни на несколько секунд, чтобы перевести дыхание. Серьезно, неужели Блэк не мог найти для встречи место получше? Девушка никогда не была безумной поклонницей физических упражнений, а в совятне до этого была всего пару раз. У Рошелль была собственная сова, и корм эта птица получала лучше, чем-то, чем Хогвартс снабжал школьных сов. Зачем ей тогда подниматься сюда?

Девушка несколько раз глубоко вдохнула, чтобы не выглядеть дурой. Придя в себя, Рошелль стремительно вошла в совятню. Как она и ожидала, Сириус стоял там в одиночестве, повернувшись спиной ко входу и привязывая что-то к лапке совы. Девушка откашлялась, давая о себе знать.

— Так, Блэк, я забралась по этой дурацкой лестнице, так что давай ее сюда.

— Прости, что? Что дать сюда? — в голосе — не том, который она ожидала услышать, — звучало искреннее недоумение.

Рошелль замерла в удивлении, когда стоящий напротив повернулся к ней лицом. В помещении с ней находился не Сириус Блэк, а его младший брат.

— Регулус? — глаза Старосты Слизерина расширились; парень спокойно кивнул. — Но, я думала… Так это ты отправил мне записку?

— Я не отправлял тебе никаких записок, — ответил Регулус; он закончил привязывать конверт и отнес птицу к окну. — Ты ожидала увидеть здесь кого-то другого? Но ты произнесла мою фамилию, что значит…

Девушка застыла, жалея, что не промолчала. Как она могла принять Регулуса за Сириуса? Темные волосы братьев были похожи, но на этом сходства их заканчивались. Но, в любом случае, что он тут делает? И где Сириус?

Дверь совятни открылась, и в помещение уверенным шагом вошел Сириус Блэк. Однако, он тут же сбавил скорость, увидев, что их было не двое, а трое.

— Брат, — поприветствовал его Регулус, вовсе не выглядя удивленным: он уже понял, что происходит; взгляд юноши скользил между недоуменными лицами Сириуса и Рошелль. — Ну, кажется, я здесь лишний. Прошу прощения…

Сириус бросил в сторону брата мрачный взгляд, когда тот направился к выходу. Рошелль тоже не спускала со слизеринца глаз, чувствуя себя разбитой. Он все совсем не так понял! Что, если теперь он кому-то расскажет? Не в силах справиться с собой, девушка окликнула его:

— Регулус, постой!

Младший Блэк обернулся, остановившись:

— Да?

— Ты… Это не то, что ты подумал… Он просто должен вернуть мне кое-что, что я ему одолжила, мы не… Я хочу сказать, что… — Рошелль слегка покраснела, осознавая, что только делает ситуацию хуже.

— Я все прекрасно понимаю, — отозвался Регулус, губы которого тронула легкая улыбка. — Можете положиться на мое молчание. Хорошего дня вам обоим.

С этими словами он покинул совятню.

Рошелль раздраженно нахмурилась. Почему это постоянно с ней происходит? Сначала Люциус, теперь Регулус. Казалось, все всё неправильно понимают, и все из-за Блэка.

— Да уж, неприятно получилось, — отметил Сириус, когда за его братом закрылась дверь. — Я что-то изменю, если скажу, что не знал, что он тут будет?

— Мало что, — холодно ответила Рошелль. — Но если твой брат хоть слово проронит о…

— Регулус не станет этого делать. Он не любит распускать сплетни.

— Ради Мерлина. Чем больше времени я провожу с тобой, тем хуже все становится. Если ты можешь просто вернуть мне шпильку, я бы предпочла уйти, — произнесла девушка, выставляя ладонь. Сириус нахмурился, но выудил украшение из кармана и протянул ей. Рошелль внимательно осмотрела шпильку, прежде чем поднять глаза, чтобы одарить Сириуса мрачным взглядом. — Ты сломал ее.

Парень снова нахмурился:

— Что? Нет, не ломал я ее.

— Смотри, — резко ответила Рошелль, подходя ближе, чтобы показать ему шпильку: небольшая серебряная застежка слегка погнулась, из-за чего шпилька больше не могла как положено застегнуться.

Сириус взял украшение в руки и поднес к глазам:

— Я этого не делал.

— Понятно. Сначала из-за твоего отвратительно поведения я ругаюсь с Люциусом. Затем я должна забраться сюда, только чтобы заставить твоего брата получить абсолютно неправильное впечатление о нас, которым он, если захочет, может поделиться со всей школой. И теперь ты ломаешь мою любимую шпильку. Неужели ты не видишь, какой ничтожной делаешь мою жизнь?

Блэк закатил глаза:

— Умоляю. Ты принимаешь все слишком близко к сердцу…

— Не смей говорить мне, что я принимаю все слишком близко к сердцу. Ты знаешь, насколько ценной была эта шпилька? — требовательно спросила Рошелль. — Моя мать придет в бешенство, если узнает, что я сломала что-то настолько дорогое…

— Ради Мерлина, я найду тебе еще одну…

— Ты не сможешь найти еще одну! Это гоблинская работа, она была среди бабушкиных последних…

— Ну, знаешь ли, если это гоблинская работа, она не должна была так легко сломаться!

Девушка одарила его полным ненависти взглядом, понимая, что с трудом контролирует гнев. На лице Сириуса читалось раздражение. Он выставил шпильку вперед, помахав ею перед лицом Рошелль.

— Тебе действительно так дорога эта шпилька?

— Конечно.

— Ну, в таком случае… — Блэк отступил на несколько шагов, направляясь к окну совятни.

Рошелль с любопытством последовала за ним, прежде чем Сириус поднял руку и закинул шпильку как можно дальше. Она тут же исчезла из виду, оставив девушку в ужасе смотреть ей вслед.

— Вот так вот. Шпильки больше нет, проблема решена.

Рошелль пришла в ярость. Она подбежала к окну, наклонившись, чтобы посмотреть, куда упала шпилька. Видно ничего не было, так что девушка достала палочку, отчаянно пытаясь вернуть украшение заклинанием.

— Я бы не стал тратить время. Она, может, на дне озера, — как ни в чем не бывало отметил Сириус.

Рошелль резко обернулась.

— Как. Ты. Смеешь! Отвратительный никчемный имбецил! Что на тебя нашло, что ты выбросил ее из окна совятни? — требовательно спросила Рошелль, уткнув палочку в его мантию. — Мне надо просто столкнуть тебя следом!

— Похоже, тебе нравится угрожать мне палочкой, — заметил Блэк, мягко отвод палочку от себя. — Но взгляни на это с другой стороны: она сломана. И, если это правда гоблинская работа, сомневаюсь, что найдется заклинание, способное ее починить. Так что, серьезно, тебе лучше будет без нее.

Девушка медленно опустила палочку. Гнев покинул ее лицо, сменяемый беспомощностью. На секунду Сириусу показалось, что она сейчас заплачет. Но Рошелль просто спрятала палочку в карман мантии и развернулась, выходя из совятни, не произнося больше ни слова.

Блэк в недоумении смотрел ей вслед. Что это было?