Без единого свидетеля (джен)

Через полчаса Джеймс уже спал, прижавшись на диване к отцу.

— Он почти не спал эти ночи, — тихо сказала Гермиона. — Все ждал тебя.

Гарри посмотрел на сына и вздохнул.

— Отнесу его в кровать.

Когда он вернулся, Гермиона пересела на диван, ближе к нему.

— Расскажешь, что произошло за эти три дня? — спросила она. — Или решишь, что это тоже мне лучше не знать?

Гарри резко вскинул на нее взгляд, но тут же моргнул и отвернулся.

— Сделал перестановку дома, сменил мебель, узнал, что МакКензи и Робардс ушли со своих постов, а мне было предложено занять место главы Аврората.

— И как ты поступишь?

— Честно говоря, Гермиона, я понятия не имею, что делать дальше. Мне нужна работа. Да, содержимого моего сейфа в Гринготтсе хватит надолго, но не навсегда. Но Джим не хочет, чтобы я оставался в Аврорате, и я тоже этого не хочу.

Гермиона придвинулась еще ближе и коснулась его плеча.

— Тебе вовсе необязательно прямо сейчас принимать решение. Прошло слишком мало времени, а тебе необходимо как следует восстановиться. Может, даже какое-то время пожить с Джеймсом где-нибудь в другом месте? Например, здесь ему очень нравится. Почему бы тебе не остаться тут на полгода? Год, если понадобится.

— Мне не станет лучше от длительного безделья. Я не хочу прятаться на каком-нибудь необитаемом острове и сидеть там до тех пор, пока не забуду то, что сделал. Хотя бы потому, что я никогда это не забуду.

Гарри потянулся к столику, чтобы взять бутылку пива, с которой он вернулся в комнату, когда отнес в спальню Джеймса, и Гермиона заметила на костяшках пальцев свежезалеченные раны. Дождавшись, когда Гарри вновь откинется на спинку дивана, она схватила его ладонь и повернула к свету, чтобы убедиться, что ей не показалось.

— Переставлял мебель с помощью кулаков? — спросила Гермиона, пристально взглянув на него.

Гарри потянул руку на себя, но Гермиона сильнее сжала его пальцы. Он тихо вздохнул и резко выдернул руку, заставив Гермиону вздрогнуть от неожиданности.

— Где ты был эти три дня? — с нажимом произнесла она.

Гарри сделал глоток пива и вдруг издал короткий смешок.

— Даже Джинни у меня так не допытывалась, когда я пару суток не появлялся дома.

Гермиона с опаской посмотрела на него, подумав о том, что, наверное, все-таки у него сдали нервы. Гарри был бледным и глубоко дышал, словно он не на диване сидел, а двигался быстрым шагом.

— Тебе необходимо все мне рассказать, — негромко заговорила она. — Ты не выдержишь долго, если оставишь все в себе. Неважно, что ты пытаешься скрыть от меня, — Гермиона легонько толкнула его в плечо, пытаясь привлечь его внимание. — В любом случае я останусь рядом с тобой... Даже если ты скажешь, что все то ты распланировал сам.

Гарри, до этого не отрывающий взгляда от бутылки, что сжимал в руках, посмотрел на Гермиону с такой злостью, что она тут же отскочила к противоположной стороне дивана.

— Я просто проверяла, слышишь ли ты меня вообще, — быстро произнесла она.

Гарри медленно отвернулся и потер переносицу.

— Но мститель, пусть он справедлив, убийцей станет, отомстив, — пробормотал Гарри, поднося ко рту бутылку.

Гермиона молча наблюдала за ним, осмысливая услышанное, а затем коротко глянула на дверной проем, в котором виднелась лестница, ведущая на второй этаж.

— Ты сумел их найти? — тихо спросила Гермиона.

— Это было легко.

— Значит, тот твой кошмар действительно был настоящим воспоминанием? И место, названное Руквудом, существует?

— Да, у мага, мучительно убившего не один десяток магглов, оказывается, есть милая маггловская тетушка.

— Ты один справился с тремя?

— Нет, Рон с энтузиазмом откликнулся на мое предложение в этом поучаствовать.

— И что... что вы с ними сделали? — взволнованно спросила Гермиона.

Гарри хмыкнул и сделал еще глоток.

— То, что должны были сделать еще в девяносто восьмом, — он вздохнул и отставил бутылку. — Только что-то легче от этого не стало.

— Месть — это удовлетворение чувства чести, как бы извращенно, преступно или болезненно это чувство ни проявлялось, — тихо сказала Гермиона и снова взяла руку Гарри в свою, проведя большим пальцем по тыльной стороне ладони. — Когда-нибудь ты опять сможешь спать без зелий. Но если к тебе вернулись воспоминания, значит, и Джеймс может однажды вспомнить тот ужас.

Гарри молча качнул головой и поднялся на ноги.

— Он не вспомнит. Никогда.

— Меня настораживает твоя уверенность.

Гарри замер посреди комнаты и повернулся к Гермионе.

— Они хотели, чтобы он свихнулся в приюте, — он неопределенно махнул рукой в сторону окна. Гермиона машинально глянула туда и снова внимательно посмотрела на Гарри, — не сомневались, что он либо в итоге попадет в палату для психов в Мунго, либо наложит на себя руки! Джинни не была их целью, она была лишь средством! Они прокололись только в одном — в умении правильно стирать память. Долохов захотел отыграться за ту кафешку в девяносто седьмом, помнишь? Его заклинание не подействовало моментально — я успел схватить свою палочку, стереть эти воспоминания Джеймсу и отправить его наверх, в его комнату. Но я очень торопился, — Гарри подошел к окну, оперся ладонями на подоконник и продолжил уже тише: — Джеймс вовсе не привязан ко мне больше, чем к Джинни, просто у него осталось мало воспоминаний о ней. Как я и говорил, я лишил его матери.

— Ты спас ему жизнь, — прошептала Гермиона. Она поджала под себя ноги и сдавила ладонями виски, пытаясь унять поднимающуюся головную боль.

— А мог спасти обе жизни, если бы был хоть чуть более внимателен к своей жене.

Гермиона убрала руки и посмотрела на него.

— Она что-то говорила? Чего-то опасалась?

— Нет, к потенциальной угрозе она как раз относилась очень легкомысленно, — Гарри подошел к столику, взял свою бутылку и вернулся к окну. — Неужели ты не заметила, что Рон нашел в диване дневник?

— Дневник? — удивилась Гермиона. — Нет, я не видела его.

— А в нем последняя запись поведала мне о взаимной симпатии Джинни и нового тренера «Гарпий». Джинни писала, что я не замечал тех явных изменений, что в ней произошли. И ты знаешь, она была права. Я не обратил внимания ни на изменения в ее внешности, ни в ее поведении. Я привык к ней. За девять лет я привык к ней, как к какой-то долбаной вазе, что годами стоит на полке! — Гарри с силой швырнул бутылку в окно, и она звонко обо что-то разбилась.

Гермиона вздрогнула, но тут же поднялась на ноги и шагнула к Гарри.

— Ты обманываешь себя, Гарри. Если бы ты заметил эти изменения, то сразу подумал бы именно о том, что у тебя появился соперник? Ведь не подумал бы, правда?

Он опустил голову и глубоко вздохнул.

— Что бы ты ни сделал тогда, — продолжила Гермиона, — трагедия все равно случилась бы.

Она подошла ближе и прижалась к его боку, мягко обхватив руками его талию.

— Перестань гнаться за призраками прошлого, Гарри.

* * *

— Догадывался, что откажешься, — Кингсли тихо постукивал пальцем по столу и с тоской смотрел на Гарри. — Никогда не думал, что все может вот так обернуться. Мне-то казалось, что я справляюсь со своими обязанностями.

— Ты и справляешься, Кингсли, — ответил Гарри. — Просто Визенгамот вне твоей власти.

— Как и некоторые авроры, м? — он хмыкнул и покачал головой. — Знаешь, я нисколько не удивился, когда ко мне пришел Рон и рассказал, что ты год назад прикрыл председательского сына. Наверняка у тебя за годы в Аврорате накопилось немало таких историй. Но, — Кингсли шумно вздохнул и поморщился, — видимо, нам пора перестать искать в людях только хорошее.

Гарри молча смотрел в окно, на кружащиеся крупные снежинки. Сколько раз он уже за последние дни думал о том, как все сложилось бы, если бы он не промолчал в той или иной ситуации, не скрыл что-то, не сделал вид, что все хорошо. Привычка принимать решения единолично погубила его.

— Ты прав, что думаешь о сыне, — продолжал Кингсли, — и у тебя отличные друзья, которые помогут тебе справиться со всем. Особенно Гермиона, которая почти не появляется на работе с момента твоего ареста, — он улыбнулся и, перегнувшись через стол, сжал предплечье Гарри. — Ты выдержишь.

Гарри кивнул и вымученно улыбнулся.

— Все хорошо, Кингсли.

Тот убрал руку и потер ладони.

— Тогда, может, ты ответишь мне на один вопрос?

— Какой? — со всей искренностью поинтересовался Гарри, хотя и так знал, что хочет выяснить Кингсли.

— Наши норвежские коллеги обнаружили тела трех магов чуть ли не у самого входа в Министерство.

— И?

— Руквуд, Долохов и Яксли.

— И? — повторил Гарри. — Нет, меня, конечно, радует тот факт, что этих ублюдков стерли с лица земли, но в чем заключается вопрос?

Кингсли приподнял брови и с легкой улыбкой немного наклонил голову вбок.

— Ты ведь не оставил следов?

— Я? Я никого и пальцем не трогал.

Кингсли засмеялся и откинулся к спинке кресла.

— Даже не буду спрашивать, как ты их нашел.

— Не спрашивай, — кивнул Гарри.

Кингсли вдруг нахмурился на мгновение.

— Знаешь, Гарри, когда я увидел то, что от них осталось, я порадовался тому, что ты на нашей стороне.

— Они это заслужили, — низким тоном ответил Гарри.

— Не спорю, но меня напугало, что ты способен на такое.

— Если бы я мог, — Гарри облокотился о стол и наклонился ближе к Кингсли, — я бы их воскресил и убил снова. И повторял бы это неделю, месяц, год, до тех пор, пока не решил бы, что Джинни отомщена, — Гарри поднялся на ноги и, сделав круг по кабинету, повернулся к Кингсли, оперевшись на спинку стула. — Ты даже представить себе не можешь, с каким удовольствием я ломал им кости, и как меня веселили их угрозы потом найти меня и запытать до смерти. Понимаешь, Кингсли, они не верили, что я их убью. Я! Тот, кто совершил первое убийство в одиннадцать лет!

— Квиррелла убил Волдеморт.

— Не Волдеморт одним прикосновением превратил его в пыль.

— Ты защищался. Но ради всего святого, Гарри, зачем ты подкинул трупы под двери Министерства?

— Чтобы их нашли, конечно же, — невозмутимо отозвался Гарри.

Кингсли в который раз вздохнул.

— Что ж, повторю, рад, что ты с нами.

— Ну, еще пару месяцев в Азкабане, и я могу передумать, — отозвался Гарри и снял с вешалки пальто. — Мне пора. Кстати, на должность главы Аврората хорошо подойдет Тайлер.

— Я понял тебя, — улыбнулся Кингсли. — Возвращайся, когда будешь готов, мне не помешает хороший заместитель.

Гарри усмехнулся, берясь за ручку двери.

— Я тоже понял тебя, Кингсли.

— И да, Гарри? — оклик Кингсли остановил его, когда Гарри уже сделал шаг в коридор. Он оглянулся и вопросительно мотнул головой. Кингсли изо всех сил делал серьезное лицо, но Гарри видел, что он едва сдерживает смех. — Постарайся больше не посылать в задницу главу конфедерации магов.

* * *

Гермиона закрыла большую яркую книгу и поцеловала спящего Джеймса. Затем спустилась на кухню и, подогрев себе молоко, села на стул, поджав под себя ноги. Когда Гарри говорил про некоторые изменения в доме, она и подумать не могла, что он сменит практически всю мебель. Не тронутой осталась только комната Джеймса.

С момента возвращения из Австралии прошел почти год, но мало кто знал, что уже шесть месяцев Гермиона живет в этом доме. Не приходит по вечерам и по выходным, чтобы навестить Гарри и Джеймса, а живет. Засыпает и просыпается в одной постели с Гарри, готовит «мальчикам» завтраки, не спеша подготавливает Джеймса к Хогвартсу...

Первые пару месяцев Гарри все-таки провел за пределами Англии. Устроил сыну что-то вроде кругосветного путешествия, показал маггловские и магические миры других стран, а когда вернулся, Гермиона уже могла сказать, что он стал прежним. Она приходила к ним едва ли не каждый вечер, читала на ночь сказки Джеймсу, а потом допоздна сидела с Гарри на диване, положив голову ему на плечо, и, думая о чем-то своем, невидящим взглядом смотрела в телевизор.

В июне, когда после празднования дня рождения Джеймса все разошлись по домам, Гермиона задремала в гостиной и проснулась от того, что Гарри перекладывал ее на кровать. Он еще не успел убрать из-под нее руки, а тусклый круглый ночник отражался в его глазах маленькими золотистыми огоньками, и Гермиона, думая, что это ее сон, подняла руки и, коснувшись ладонями лица Гарри, потянула его к себе. А утром обнаружила себя в крепких объятиях Гарри.

Они не стали выяснять, есть ли у них будущее, не стали задумываться, как на их отношения отреагируют друзья — просто с того дня Гермиона уже не покидала дом Гарри. Каждую ночь она прижималась к нему всем телом, словно хотела защитить от возможных кошмаров, а он нежно касался губами ее виска. Правда, дальше поцелуев дело так и не зашло, и Гермиона не знала, в чем причина. Думала, что либо Гарри выдерживает какие-то временные рамки со дня гибели Джинни, либо после того, что на его глазах Пожиратели сделали с ней, он стал испытывать какой-то страх перед близостью. В любом случае Гермиона не задавала ему никаких вопросов. Она знала, что когда придет время, Гарри сам даст ей ответ.

Гермиона сделала последний глоток и поднялась в спальню. Гарри уже, наверное, спал, но когда она легла, он тут же обхватил ее рукой и крепче прижал к себе. Гермиона положила свою руку поверх его и улыбнулась. Какими бы странными ни казались повороты жизни, порой даже такими жестокими, но это именно то, что им было нужно.