Алые сердца: Корё (гет)

Хэ Мён Хи неторопливо прогуливалась в сопровождении пары преданных прислужниц по узкой аллейке-косат, вьющейся между многочисленными ханоками просторного имения восьмого принца Ван Ука, и с задумчивым видом рассматривала растущие то тут, то там одинокие деревца, с завидным упрямством тянувшиеся к свету. Казалось, они не хотели всю свою жизнь находиться в тени высоких ханоков и довольствоваться лишь теми крохами солнечного света, которые им доставались. Эти непокорные деревца стремились к большему. Они не захотели склониться под тяжестью неблагоприятных обстоятельств, в которые невольно попали, а наоборот бросили вызов судьбе и начали тянуться к желанному свету, вырастая порой выше самого высокого ханока в этой резиденции. Эти молоденькие сосёнки, пихты и можжевельник одновременно были так не похожи на супругу восьмого принца, но в то же время чем-то напоминали ей саму себя.

Ещё с самой первой встречи тогдашний опальный принц Ук стал для Хэ Мён Хи тем солнцем, к которому она тянулась несмотря ни на какие препятствия. Он стал для неё неизменным источником радости и сил, а она старалась в благодарность за оказанную заботу окутать его любовью и вниманием, точно роскошным императорским нарядом, который ещё никогда не носил ни один правитель в этом мире. Мён Хи отдала своему супругу всё, что имела. Она помогла ему вернуть благосклонность императора и вновь перебраться жить в столицу, о которой он так мечтал. Она исполнила его самую заветную мечту, но взамен не получила той любви и заботы, в которой так отчаянно нуждалась. Из животворящего источника света принц Ук превратился для неё в высокий ханок, в тени которого Хэ Мён Хи незаметно увядала.

Но она не винила в этом супруга, нет. Мён Хи была счастлива, что смогла исполнить заветную мечту восьмого принца Ван Ука, и ужасно расстроена тем, что за все эти совместно прожитые годы так и не смогла стать для него источником силы и покоя. Она не стала для него прибежищем, которым он всегда был для неё. Она просто ничего не смогла для него сделать. Ослабленная долгой болезнью Хэ Мён Хи была в тягость своему принцу — и она это прекрасно понимала, хоть он никогда и не допускал даже малейшего намёка на подобное. Мён Хи видела, что вместо роскошных золотых крыльев она стала для супруга клетью со стальными прутьями. Но не этого она всегда желала для него. Если бы была хоть малейшая возможность, Хэ Мён Хи непременно избавила бы принца Ука от неправильной себя. Она бы с радостью приняла в дом его вторую супругу, если бы была абсолютно уверена в том, что с ней сердце восьмого принца наконец-то обретёт покой. Мён Хи готова была жизнь отдать за своего супруга, только бы он был счастлив.

Бывало порой, в минуты отчаяния, она жаждала собственной смерти, пресытившись тяготами жизни. Тогда ей даже казалось, что она гораздо облегчит жизнь своему принцу, если умрёт. Однако Мён Хи не могла так легко отказаться от жизни хотя бы ради Хэ Су. Это дитя так привязалось к ней, что это было бы ужасно несправедливо по отношении к ней вновь заставить её ощутить пронизывающую тело и душу боль невосполнимой утраты. Супруга принца Ван Ука просто не могла с ней так поступить. Су нуждалась в ней, Хэ Мён Хи это чувствовала. И если она так просто сдастся, окунувшись в манящие объятья смерти, то непременно разобьёт сердце своей названной дочери, которая только лишь неделю назад смогла окончательно оправиться от потери отца. Жена восьмого принца просто не могла оставить её на произвол судьбы. Она должна позаботиться, чтобы Су была счастлива, и лишь тогда только сможет со спокойным сердцем покинуть этот мир. Если её названная дочь согласна связать свою жизнь с принцем Со, то она, Мён Хи, готова даже попросить министра Ким Бу замолвить перед императором словечко за двоюродную племянницу. Ведь его слово, несомненно, имеет больше веса, чем её. Но даже если ей лично придётся просить позволения Его Величества на брак Су с четвёртым принцем Ван Со, она обязательно сделает это. И не важно, что для этого потребуется.

У супруги восьмого принца Ван Ука не было ни малейшего сомнения в том, что четвёртый принц сможет сделать её названную дочь счастливой. Это объяснялось тем, что она видела, какой он человек. Несмотря на то, что принц Со был отвергнут собственной матерью и отдан в совершенно чужую семью в качестве «утешения», он не обозлился на весь мир и не возненавидел своих братьев и сестёр за то, что им повезло гораздо больше, чем ему. Даже несмотря на это он продолжал любить их и заботиться о них, хоть и оставаясь внешне холоден и равнодушен. Мён Хи знала, что такой человек, как четвёртый принц, сможет окутать Су той любовью и заботой, о которой мечтает каждая девушка. Поэтому она приняла твёрдое решение, что сделает всё зависящее от неё, лишь бы помочь этим двум любящим сердцам воссоединиться. Главное, чтобы они оба этого хотели.

При мысли о Хэ Су на лице жены принца Ван Ука невольно появилась ласковая улыбка. Несмотря на все свои проказы, Су оставалась для неё источником неиссякаемой радости. Её искренняя забота грела сердце Мён Хи гораздо сильнее, нежели сдержанное внимание супруга, хоть она этого и не осознавала. Названная дочь стала для неё тем лучиком надежды, ради которого она готова была бороться со своим недугом. Ведь она не может вновь обречь Су на те страдания, которые она испытала, потеряв обоих родителей. Утвердительно кивнув своим мыслям, Хэ Мён Хи поудобнее перехватила края своей сиреневой чхимы и с лёгкой улыбкой обратилась к сопровождающим её служанкам:

— Бо Дыль, Ок Ран, давайте поторопимся. Су должно быть уже загрустила из-за невозможности свободно прогуливаться по резиденции в такую прекрасную погоду. Нам не следует позволять ей испытывать подобные неудобства.

— Да, госпожа, — незамедлительно откликнулись прислужницы, утвердительно кивнув. Но едва ли небольшая пешая процессия двинулась вперёд, как из-за угла соседнего ханока нежданно-негаданно налетел вихрь в лазоревой чанъю и нежно-голубой чхиме, едва не сбив с ног споткнувшуюся от неожиданности Мён Хи.

— Сестра! — удивлённо воскликнула Хэ Су, резко остановившись. — Я так рада тебя видеть! Ты хорошо себя чувствуешь? — радостно прощебетала она, как ни в чём не бывало подскочив к шестиюродной кузине и беззаботно подхватив её под руку.

— Су, тебе разве можно с такой скоростью носиться по резиденции? — с обеспокоенным видом осведомилась Хэ Мён Хи, придирчиво осмотрев родственницу с ног до головы. — Лекарь Ли разве не говорил тебе соблюдать постельный режим?

— О, об этом не беспокойся, — беззаботно отмахнулась Су, приветливо кивнув только что появившейся из-за угла ужасно запыхавшейся Су Хён. — Лекарь Ан Хи Бон обо всём позаботился. Так что теперь я абсолютно здорова! — радостно взвизгнула она и даже сделала несколько оборотов вокруг своей оси, чтобы у её родственницы уж точно не осталось никаких сомнений.

— Я очень рада за тебя, — с тёплой улыбкой проговорила супруга принца Ван Ука, когда её названная дочь снова подхватила её под руку. — Сегодня ты в особенно прекрасном настроении. Значит, лекарь Ан — действительно мастер своего дела.

— Да! — радостно подхватила Хэ Су, решив воспользоваться прекрасной возможностью и уговорить заодно и кузину, чтобы та дала согласие на лечение. — Он даже помог излечить Мо Ри. Су Хён подтвердит. — Она кивнула в сторону подруги и та, смущённо улыбнувшись, утвердительно кивнула в ответ. — Так что тебе, сестра, тоже не мешало бы у него полечиться. Уверена, он сможет тебе помочь.

— Даже не знаю, сможет ли он, — немного погрустнев, досадливо качнула головой Хэ Мён Хи, прекрасно понимая, что вряд ли ей уже хоть кто-нибудь сможет помочь. — Мой принц обошёл всех лекарей и шаманов столицы, но это не дало никакого результата.

— Сестра, тебя ведь до сих пор никто не пробовал лечить с помощью акупунктуры? — серьёзно проговорила Су и внимательно посмотрела на родственницу. Дождавшись от шестиюродной кузины отрицательного покачивания головой, Хэ Су уверенно добавила: — Вот поэтому стоит попробовать. Тем более я вычитала в «Каноне Жёлтого Императора о внутреннем», что с помощью иглоукалывания можно успешно бороться с таким недугом, как чахотка.

— Я даже не знаю, стоит ли, — со смущённой улыбкой ответила Мён Хи, не ожидая такого напора со стороны названной дочери. Она никак не могла привыкнуть к столь удивительным переменам, произошедшим в Су, ведь раньше это дитя не особо беспокоилось о её здоровье. Быть может, она просто не знала чем ей помочь, а быть может, были и иные причины. Супруга восьмого принца этого доподлинно не знала, да и выяснять не особо хотела. Главное, что её состояние здоровья беспокоит Хэ Су именно сейчас, а прошлое уже не столь важно.

— Что значит «стоит ли»? — с напускным изумлением бросила Су, недовольно поджав губы. — Конечно же, стоит. Ты должна хвататься за любую возможность, которая сулит тебе исцеление. Главное, не отчаиваться.

— Мне нужно поговорить об этом с моим принцем, — постаралась уйти от ответа Хэ Мён Хи, не считая иглоукалывание хорошей идеей. Да и к тому же, по правде говоря, она ужасно боялась боли, которую могли причинить ей пронзающие её изнурённое долгой болезнью тело. — Ты ведь знаешь, столь важные решения не стоит принимать скоропалительно.

— Уверена, увидев меня совершенно здоровой, восьмой принц даст положительный ответ, — никак не желала сдаваться её кузина, и Мён Хи ничего не осталось, как устало вздохнуть. Она ведь знала, что раз уж её названная дочь что-то задумала, то она ни за что не изменит своего решения. Дай ей волю, она бы и императора, наверное, смогла в чём-нибудь переубедить.

— Сестра, а почему ты сегодня гуляешь сама, а не с принцем Ван Уком? — Су внезапно прервала устремившиеся вдаль размышления супруги восьмого принца, возвращая её к реальности. — Или у него появились срочные дела?

— Видишь ли, — поникшим голосом проговорила Мён Хи, старательно подбирая слова, чтобы ненароком не открыть в душе названной дочери старые раны, — он вместе с остальными членами императорской семьи отправился на похороны седьмого принца Ван И.

— Я понимаю, — сочувственно кивнула Хэ Су, невольно представив, каково сейчас родителям, братьям и сёстрам умершего. — Должно быть, восьмому принцу нелегко прощаться со старшим братом. Да и четвёртый, скорее всего, этим опечален.

— Да, боль от утраты невыносима, — согласилась жена принца Ван Ука, стараясь отогнать грустные мысли. — Но не будем о грустном. Ты лучше скажи мне, какие у тебя отношения с четвёртым принцем? — проговорила она, серьёзно глядя на собеседницу.

— С четвёртым принцем? — та даже подпрыгнула от неожиданности и недоумённо уставилась на говорившую. — А почему ты спрашиваешь?

— Я просто вижу, как вы смотрите друг на друга, — с лёгкой улыбкой ответила жена принца Ван Ука. — Да и к тому же четвёртый принц тебе особенно благоволит. Он ведь нравится тебе?

— Ты права, сестра, — со смущённой улыбкой согласилась Хэ Су, решив, что не стоит скрывать свои истинные чувства от близкого человека. — Принц Со мне действительно нравится.

При этих словах шедшая следом за двумя госпожами Су Хён споткнулась от неожиданности, а идущие чуть поодаль Бо Дыль и Ок Ран недоумённо переглянулись, не веря своим ушам. Они и подумать боялись, что могло привлечь в проклятом принце их молодую госпожу, кроме высокого статуса. Однако за время тесного общения со своенравной госпожой прислужницы уже успели понять, что молодая госпожа Хэ Су не из тех, кого интересует исключительно статус и высокое положение. Но даже если бы это было так, тогда что же мог предложить кровожадный Волк нежной как магнолия девушке из благородной семьи? Ровным счётом — ничего, и Ок Ран, и Бо Дыль это прекрасно понимали. Су Хён же в это время думала о совершенно ином — как бы ей со страху не помереть после очередного столкновения с вспыльчивым четвёртым принцем. А если её госпожа ещё и замуж за него выйдет, то несчастной Су Хён хоть вешайся. Она и дня не сможет прожить под одной крышей с безжалостным Волком — либо он её сам из дому выгонит, либо она сама от такой жизни сбежит. Одно из двух. И чего только её непоседливая госпожа в нём нашла?

— По вашему особенному отношению друг к другу легко догадаться о вашей взаимной симпатии, — благосклонно кивнула Хэ Мён Хи, искренне радуясь, что её названная дочь достаточно доверяет ей, раз не стала отрицать очевидного.

— У нас всего лишь ещё не было достаточно серьёзного повода для ссор, — с едва различимыми нотками грусти проговорила Су, поудобнее перехватывая руку родственницы. — В противном случае он не был бы со мной таким милым.

— Ты ещё плохо разбираешься в мужчинах, — с лёгким упрёком покачала головой Мён Хи, вспоминая себя в её возрасте. — Для них забота — это способ выразить свою любовь и уважение. Не каждый станет оказывать подобные знаки внимания той, которая ему безразлична.

— Ты действительно думаешь, что я ему нравлюсь? — с надеждой осведомилась её собеседница, крепче сжимая её руку, словно спасительную верёвку. Ей не хотелось тешить себя самообманом, но в то же время она очень хотела, чтобы слова её кузины оказались чистой правдой. Тогда бы она стала самым счастливым человеком на этой планете, ведь тот, кому навсегда отдано её сердце, ответил ей взаимностью.

— Я в этом уверена, — с заговорщицкой улыбкой кивнула супруга восьмого принца, охотно разделяя искреннюю радость вместе с засиявшей от счастья названной дочерью. — Четвёртый принц не из тех, кто станет играть чужими чувствами ради забавы. Ему многое пришлось пережить. Поэтому он знает цену искренним тёплым чувствам.

— Так я ему нравлюсь! — радостно всплеснула в ладоши её собеседница, пританцовывая от счастья. — Я так рада это слышать!

— Кому это ты можешь нравиться? — внезапно послышался совсем рядом язвительный голосок принцессы Ён Хвы, заставив потерявшую бдительность небольшую пешую процессию невольно вздрогнуть и почтительно склонить головы перед стоявшей у соседней клумбы Её Высочеством. — Со? Не думаю. Ты совсем не в его вкусе, — надменно добавила она и величественно двинулась к застывшим на месте женщинам.

— Принцесса Ён Хва, — с почтительной улыбкой поприветствовала золовку Мён Хи, почтительно склонив голову. Однако та этого, казалось, даже не заметила. В этот момент всё её внимание захватила та, кто посмела мечтать о такой небывалой роскоши, как благосклонность четвёртого принца.

— Да и к тому же, что ты можешь предложить члену императорской семьи? — продолжала она, высокомерно взирая на соперницу. — У тебя ни то чтобы связей, у тебя даже собственного клана нет. Так что не стоит питать ложных надежд на то, что тебе удастся очаровать хоть кого-нибудь из моих братьев.

— Принцесса Ён Хва, простите, — виновато опустив глаза, выступила вперёд её невестка, стараясь принять удар на себя. — Это была моя вина. Простите мою непочтительность.

— Невестка. — От медового голоса принцессы Мён Хи невольно вздрогнула, а её названная дочь раздражённо стиснула зубы, дабы ещё больше не усугубить ситуацию неосторожными словами. Она прекрасно понимала, что очередная ссора с высокомерной принцесской ни к чему хорошему не приведёт — и поэтому предпочла промолчать. — В следующий раз будьте более осмотрительной. Впредь постарайтесь избегать ошибочных суждений, — словно зачитывая смертный приговор, с дежурной улыбкой уронила Ён Хва, отчего Хэ Су так и хотелось высказать ей всё, что она о ней думает, однако она благоразумно промолчала.

— Да, принцесса, — почтительно поклонилась Хэ Мён Хи. — Такого больше не повторится. С вашего позволения мы пойдём, — добавила она и поспешно взяла сжатую в кулак руку названной дочери, намереваясь уйти, как Ён Хва лёгким движением руки заставила её остановиться.

— Тебя это тоже касается, — с надменной улыбкой проговорила принцесса, не отрывая преисполненного ненависти и презрения взгляда с не проронившей до сих пор ни слова Су.

— Простите, принцесса, за неосторожно подслушанный чужой разговор, — с наигранным сокрушением медовым голосом проворковала не выдержавшая Су, так же пристально глядя прямо в глаза высокомерной особе. — Впредь постарайтесь подобного избегать. Вы же принцесса.

— Су? Что ты такое говоришь? — изумлённо охнула Мён Хи, оступившись от неожиданности. — Извинись…

— Да как ты смеешь, девка, говорить мне подобное?! — мигом вскипела принцесса Ён Хва, пропустив мимо ушей слова невестки. — Обвиняешь меня в том, что я подслушала ваш разговор? Хочешь, чтобы я извинилась? Да кто ты такая, чтобы я, вторая дочь императора Корё и представительница могущественного клана Хванбо, извинялась перед тобой? — Не на шутку разъярённая принцесса выплёвывала слова, как ядовитых змей, совершенно не заботясь о том, что о ней могут подумать окружающие. — Ты — никто, поэтому даже не смей дерзить мне. Я терплю тебя только из-за невестки. Но поверь мне на слово, однажды моё терпение лопнет. И тебе это не понравится. Могу пообещать.

— Принцесса… Ён Хва! Простите… мою неразумную… кузину… — согнувшись от внезапного приступа кашля, взмолилась супруга восьмого принца Ван Ука. — Она ещё не совсем… оправилась после недавнего недуга… Простите её… недостойное поведение.

— Раз уж это было вашей идеей, невестка, привести её в дом моего брата, — холодно произнесла Ён Хва, нисколько не смутившись внезапным ухудшением здоровья Мён Хи, — то вам следовало бы заняться её воспитанием, чтобы впредь она знала своё место, — жёстко добавила она и, подхватив пышные юбки своего траурного белого с чёрной каймой одеяния, гордо направилась в сторону сада в сопровождении своих преданных прислужниц.

— Хорошо, принцесса, — просипела ей в след взволнованная супруга восьмого принца, едва держась на ногах из-за пережитого стресса. — Я последую вашему совету.

— Сестра, с тобой всё в порядке? — взволновано осведомилась Хэ Су, заботливо придерживая неуверенно стоящую на ногах родственницу. — Давай присядем на ближайшую тхвинмару. Помогите мне довести госпожу, — поспешно бросила она подскочившим девушкам. Те мигом подхватили госпожу Хэ под руки и, осторожно подведя к ближайшему ханоку, заботливо помогли опуститься на дощатый пол открытой веранды.

— Тебе не стоило разговаривать подобным тоном с членом императорской семьи, — с лёгким упрёком проговорила Хэ Мён Хи, немного отдышавшись. — За подобную дерзость тебя могут наказать десятью ударами палки.

— Я не боюсь наказаний, сестра, — невозмутимым тоном возразила её названная дочь, заботливо склонившись над ней. — Да и к тому же я уже давно для принцессы точно шип в глазу. Если она захочет меня наказать, то всегда найдёт для этого способ вне зависимости от моей вины.

— Тебе не стоит говорить подобные вещи, — досадливо вздохнула супруга принца Ван Ука, с мольбой заглянув в глаза Су. — Пообещай, что впредь будешь осторожной. Хорошо?

— Прости, но я не могу молча сносить подобное обращение, — недовольно бросила её собеседница, раздражённо сжав пальцы в кулак. — И если сразу не объяснить принцессе, что она не права, дальше будет ещё хуже.

— Су, ты не в том положении, чтобы указывать принцессе на её недостатки, — с мольбой возразила Мён Хи, слегка сжав руку названной дочери. — Ты ведь это понимаешь.

— Понимаю, — со вздохом согласилась та, опускаясь подле родственницы на край тхвинмару. — Однако ничего не могу с собой поделать. Такой уж я уродилась.

— Ты ещё с детства отличалась особым стремлением к справедливости, — с грустной улыбкой проговорила супруга восьмого принца и тоскливо посмотрела на затягивающийся сизыми тучами вечерний небосвод.