Тень (гет)

От автора: Чтобы вы не запутались,побочные и альтернативные вселенные я подписываю в названии глав — а это ОСНОВНАЯ(2703)

Лёха (Вихрь). Подмосковье. Квартира матери.

Он пришёл в 17:03.

Ключ не понадобился — мама открыла сразу, как будто ждала.

Её взгляд скользнул по нему, задержался на плечах.

— Ты стал выше, — сказала она.

— Я всегда был высоким.

— Не таким.

— Это тренировки.

Она молчала.

Потом протянула руку. Пальцы коснулись его предплечья. Мышца дернулась. Как будто знала, что он больше не человек.

— Вы снова воевали?

— Нет. Просто работаем.

— Работа, которая даёт тебе силу бежать быстрее пули?

— Что-то в этом роде.

Она не спрашивала, кто такой Тень.

Но знала. И не одобряла.

Она видела новости. Читала о том, как они "взорвали офис", как "Тень убивал людей".

И всё равно дала ему ключ. И обед. И место, где можно было быть просто Лехой.

Он помог ей убраться.

Не руками. Через скорость.

Комната разобралась за секунду. Пол вытерся сам. Посуда сложились в идеальный порядок.

— Ты не должен быть здесь, — сказала она. — Они используют тебя.

— Нет. Мы делаем выбор.

— А если ты ошибёшься?

— Тогда я вернусь.

— Ты же говорил так два года назад.

— Теперь я серьёзнее.

Она посмотрела на него.

Как будто хотела сказать: «Я не боюсь твоих способностей. Я боюсь того, кем ты становишься.»

Но не сказала. Только положила перед ним чай. И пошла спать.

Света (Эхо). Москва. Квартира.

Дверь открылась раньше, чем она успела достать ключ.

Она знала, что это не сосед. Не электрик. Не полиция.

Это была связь. Её сигнал. Её кожа. Её разум.

— Ты дома? — спросила она.

— Да.

— Тогда почему я не слышу тебя?

— Я стараюсь не шуметь.

Мама вошла следом.

Смотрела на неё, как будто пыталась понять, почему её дочь говорит без слов, но при этом стоит в полной тишине.

— Ты не рассказывала мне, что можешь чувствовать людей через стену.

— Я и не могу. Только иногда.

— Это от них?

— Да.

— И ты не можешь остановиться?

— Нет.

Отец стоял у окна. Молчал. Только показал ей конверт.

— Он прислал это.

— Кто?

— Твой командир.

— Он не командир. Он просто...

— …он дал тебе деньги. Чтобы мы были в безопасности.

— Откуда ты знаешь?

— Потому что мы тоже люди. И нас тоже проверяют.

Света вздохнула.

Внутри конверта — двадцать миллионов рублей. Без имени. Только пометка:

"Вы — часть её. Значит, вы под защитой."

"Пока я жив."

Ильназ (Берсерк). Домодедово.

Его родители заметили изменения в первый день.

Он вошёл, и дверь еле выдержала удар воздуха, который он создал, просто открывая её.

Рост — 220 см. Вес — почти 300 кг. Но лицо — знакомое.

Глаза — прежние.

Только теперь он ходил так, будто знал, что может разорвать любой пол.

— Ты ел? — спросила мама.

— Нет.

— Тогда садись.

— Я не помещусь.

— Уместись. Ты наш сын.

Он уместился.

На стуле. На кухне. В их жизни.

Но они всё равно его боялись.

Знали, что он не просто спортсмен. Не просто парень, который уехал учиться.

Что он — один из тех, кого правительство называет "угрозой".

И что он работает под прикрытием "Стражей Порядка".

Отец долго не говорил.

Потом просто протянул руку.

— Ты наш сын.

— Извини, если я стал другим.

— Мы всё равно тебя любим.

— Но не одобряем этого ... Тень.

— Он не плохой.

— Он опасный.

— Он знает, что вы живы.

— И что?

— Он не позволит вам стать целью.

Сокол. Ферма.

Он не хотел возвращаться домой.

Не потому что не любил семью.

Потому что знал: они будут спрашивать. Смотреть на него иначе. Бояться.

Но он пришёл.

С сумкой. С новым костюмом. С синяком под глазом.

— Ты теперь не просто герой, а с ними? — спросила мать.

— Нет.

— Тогда кем ты стал?

— Я просто работаю с людьми, которые спасают других.

— Тень?

— Да.

— Он странный.

— Знаю.

— Он контролирует вас?

— Нет. Он просто…

«Он делает то, что никто другой не решится.»

Отец посмотрел на него.

— Ты веришь ему?

— Иногда.

— Тогда будь осторожен.

— Он не злодей.

— Он не человек.

— Я знаю.

Мать принесла конверт.

Не подарок. Не открытку.

Деньги. 20 миллионов.

— Это он прислал это.

— Я не просил.

— Он знает.

— Тогда зачем?

— Потому что ты теперь часть его мира.

— И это значит?

— Что ты тоже в опасности.

Андрей (Вирус). Область. Квартира.

Он не приходил домой.

Просто отправлял сигналы.

Через систему. Через импульсы. Через код.

Он не хотел, чтобы его родители знали, кто он теперь.

Только они знали.

Уже давно.И вот он наконец появился.

— Ты опять исчезал, — сказала мама. — На этот раз на месяц.

— Работа.

— Эта работа убьёт тебя.

— Она пока только платит.

Он сидел за столом.

Смотрел на экран.

Проверял сигналы.

И активировал уровень защиты для семьи.

Новый код. Новая система. Новая жизнь.

Отец не спрашивал, что он делает.

Он просто клал руку на плечо.

И говорил одно:

— Ты мой сын.

— Теперь я больше не сын.

— Ты всегда будешь.

— Я не уверен, что хочу быть человеком.

— Ты им остаешься. Хоть немного.

Конверт лежал на столе.

Он даже не стал его открывать.

Знал, что внутри. Знал, что это не от государства.

Это от Тени.

Он не герой. Но он заботится.

Все они получили деньги.

Не как благотворительность. Не как помощь.

Как компенсацию. За риск. За связь. За принадлежность к группе, которую все считали террористами.

Родители Светы.

— Мы не знаем, кто он.

— Но знаем, что он думает о нас.

— Он не герой.

— Но он делает больше, чем многие из них.

Мать Лёхи.

— Он не тот, кем был.

— Но он всё ещё наш.

— И если он вернулся...

значит, он потерял слишком много.

Отец Ильназа.

— Я не одобряю его.

— Но я не могу его оставить.

— Он не просит помощи.

— Он просит времени.

— И я ему его дам.

Сокол.

— Он не герой.

— Но он единственный, кто может остановить то, что начинается.

— И если он дал нам эти деньги…

значит, он уже начал терять себя.

Тень. Москва. Бункер.

Он работал.

Просто с данными. С записями. С сигналами.

Он знал, что они дома.

Он знал, что они в безопасности.

Он знал, что они скучают.

Он знал, что они начали задавать вопросы.

Он знал, что они начали думать, что он делает.

Он не ответил.

Просто закрыл глаза.

Послушал голоса.

Через костюм. Через связь. Через сигнал.

Он не был отцом. Не был братом. Не был сыном.

Но он дал им время.

И дал им безопасность.

Потому что они были частью чего-то большего.

И он не мог допустить, чтобы они стали жертвами.

Они могут не знать, кем я стал.

Они могут не понимать, зачем я это делаю.

Они могут бояться меня.

Но они живы.

И это главное.