Гарри Поттер и Портал в Ад (гет)

Следующие два дня были до невозможности скучными. В среду выписали Уну, а в четверг Лазарски и Уорингтона, Гарри остался в палате один. Его тяготило то, что он не может двигаться. Его замучили мысли о последних событиях, о возможном будущем. Невыносимым было держать всю новую информацию в себе. Делиться с Уной он не хотел категорически, именно потому, что во всём, что происходило, было мало приятного для неё. Кандидатура Гермионы тоже отпадала. Она настолько сблизилась с подругой, которой раньше у неё никогда не было, что вполне могла поделиться с ней услышанным от Гарри. Оставался Рон. Правда и он мог всё выложить Гермионе, если девушка заподозрит, что от неё что-то утаили. Но приходилось рассчитывать, кроме дружбы, на чисто мужскую солидарность.

Парню удалось устроить встречу наедине с Роном сразу после ужина в пятницу, об этом он тихо попросил друга, когда вся компания пришла проведать его после уроков.

— Я сказал девчонкам, что тебе назначили особую лечебную процедуру, и чтобы они не смели тебя тревожить, — сообщил запыхавшийся Рон, плотно закрыв за собой дверь.—Давай, быстрее рассказывай, что у тебя тут случилось!

— Ты торопишься?—спросил Гарри.

— Нет, просто интересно!—светлые глаза друга светились нетерпением.

Гарри вздохнул. И тут его прорвало: он взахлёб стал рассказывать о неприятном инциденте в туалете на ферме, где он убил Лейстриндж, о встрече с гарпией во время матча, о её предложении, о тех необычных способностях, которыми теперь владел. Рон слушал с раскрытым ртом и круглыми глазами.

— Вот это любовь!—заключил он, когда рассказчик закончил.

— А мне не нужна эта любовь гарпии!—с раздражением ответил Гарри.

— Да я не об этом, — смутился Рон.—Ты ради Уны отказался от возможности замочить Сам-Знаешь-Кого!

— А ты на моём месте поступил бы иначе?

— Не знаю даже… — смутился тот.—Ведь речь идёт о многих жизнях, которые ты можешь спасти, убив Сам…

— Я не хочу быть спасителем мира! К чёрту предсказание! Я никого не просил делать меня ответственным за эти многие жизни! — вспылил Гарри. Превозмогая боль в одеревеневших мышцах, ему удалось сесть на постели.

— Мне казалось, что ты смирился с этой ролью за все годы… — снова начал Рон.

— Раньше я был мальчишкой и видел во всём этом только возможность найти новые приключения и возможность проявить себя!

— А сейчас?

— А сейчас я, наконец, понял, что от меня зависят эти самые жизни людей… И жизнь Уны тоже, — Гарри сник.

Рон сидел молча, было видно, что он не знает, что сказать.

— Слушай, покажи мне хотя бы, как ты летаешь!—попросил Рон, его глаза вновь загорелись.

Гарри сначала хотел наотрез отказаться. Но, потом подумал, что было бы не плохо проверить, в каком состоянии эта его способность. Он закрыл глаза, сосредоточился и стал говорить себе, что его тело невесомое, что он может лететь.

— Ничего себе!—обомлевший голос Рона заставил его открыть глаза.

Оказывается, он прямо так, в сидячем положении, с одеялом, накинутом на ноги, парил под высоким потолком госпиталя. В полукруглое окошко над входной дверью он увидел, как по коридору идёт мадам Помфри. Парня охватила паника: не хватало ещё, что бы лекарь застала его в таком положении.

— Назад! Вниз!—скомандовал он себе и камнем упал на кровать, которая жалобно скрипнула множеством сжатых пружинок. Они резко распрямились, и Гарри почувствовал, что неудержимо вылетает с кровати.

Больно ударившись головой о край соседней кровати и запутав своим одеялом ноги Рона, Гарри оказался на полу. Как некстати было это заклинание недвижимости! Парень безрезультатно пытался развернуться и залезть на своё место.

— Рон, да помоги же мне! Помфри идёт!—нервно выкрикнул он.

В это же время прямо возле двери раздались какие-то голоса. Рыжий друг в панике схватил ноги Гарри в охапку и резко подтянул до кровати. В результате тот стукнулся головой об пол.

— Ты!—начал он придушенным голосом.

— Извини, — промямлил Рон.

В это время дверь начала открываться. Уизли теперь схватил друга под мышки и рывком бросил на кровать. Но тут обездвиженные ноги соскользнули обратно на пол, сделав подсечку Рону. Тот, так и не выпутавшись из одеяла, упал на колени.

На пороге появилась мадам Помфри и Лазарски. Их взору предстала такая картина: растрёпанный и смущённый Гарри сидит на краю кровати, а его друг стоит перед ним на коленях, запыхавшийся и красный от натуги. Вошедшие разом остановились и уставились на находящихся в палате. Неизвестно, о чём подумала лекарь, но её брови поднялись так высоко, что вместе с кожей лба слегка приподняли и её белую накрахмаленную шапочку.

— Я нечаянно упал с кровати из-за этого заклинания недвижимости, а Рон пытался меня поднять, — быстро сказал Гарри, опережая её вопрос.

Уизли тотчас вскочил на ноги, но наглое одеяло прервало его движение, и тот упал бы носом на постель, если бы вовремя подставленные руки не удержали его.

— Понятно, — ответила мадам Помфри, потом добавила чуть не логично: — Не понятно, с чего это вдруг вы, мистер Поттер, упали. На вас было наложено заклинание специально, чтобы застраховать вас от подобных случаев.

— Я неловко повернулся, — начал бормотать Гарри, глядя уже не на врача, а на то, как Рон наконец высвободился от одеяла.

Мадам Помфри подошла к мальчикам и умело уложила пациента, при этом одним строгим словом: «Сложите!» заставив Уизли заняться одеялом, которое тот бесформенным комком бросил было на кровать.

Лекарь без предупреждения подняла Гарри рубашку и ощупала его рёбра.

— Думаю, уже стоит вернуть вам возможность полноценно двигаться, — наконец милостиво произнесла она.

Гарри облегчённо вздохнул.

— Завтра можете отправляться на уроки, — добавила мадам Помфри.—Но эту ночь вы проведёте в госпитале.

— Спасибо, — обрадовано сказал Гарри.—Завтра как раз Защита от Тёмных Сил!

— Ребята! Это было здорово!—с восхищением шепнул Майк и проследовал за врачом в её кабинет.

— Ну и ну… — протянул Рон, садясь.—Что-то я не понял, что так восхитило Лазарски…

— Если бы они вошли на несколько секунд раньше, то застали бы меня вверх тормашками. Это действительно было бы здорово!—сначала на Гарри, а затем на Рона напал приступ смеха.

Когда вернулся Лазарски, парни ещё смеялись.

— Я понимаю, что так не должен был поступать… — смущённо начал тот, но потом решительно закончил: — Я слышал всё!

Гарри и Рон разом прекратили смех.

— Что ты слышал?—в голосе Уизли была угроза.

— Ваш разговор. Я пришёл на обработку носа, только хотел войти, приоткрыл дверь и тут услышал…

— А тебе известно, что подслушивать нехорошо?—недовольно начал Гарри, он подумал, что сам частенько слушал разговоры, вовсе не предназначенные для его ушей.

— Простите. Это было так здорово, что я не смог удержаться, — ответил Майк, опустив голову.

Рон вскочил и схватил его за грудки.

— Как ты мог! Ещё гриффиндорец!—возмущался он.—Это был тайный разговор! Хочешь, чтобы я опять сломал тебе твой любопытный нос?

Рон был на голову выше Лазарски, но тот был гораздо мускулистее его. Назревала драка.

— Если это был тайный разговор, то говорить нужно было тише!—парировал провинившийся.

— Нужно было постучаться или кашлянуть, чтобы мы тебя заметили! А ты стал подслушивать! — кипятился Рон.

— Подожди!—Гарри остановил друга.—Майк, скажи, что именно ты слышал.

— Слышал то, что предложила тебе гарпия, — Лазарски отодрал руки Уизли от себя.—Слышал, что ты мог пожертвовать Уной ради того, чтобы иметь оружие против Сам-Знаешь-Кого… Ребята, когда я услышал, насколько важный ваш разговор, я решил покараулить у двери: ведь на моём месте мог оказаться кто-нибудь из Слизерина.

— Поклянись, что ты никому не расскажешь о том, что слышал!—Рон опять схватил Майка.

— Клянусь честью!—серьёзно ответил тот.—Ребята, не нужно видеть во мне врага!

— Сядьте оба, — попросил Гарри, как ни странно, он чувствовал ещё большее облегчение от того, что о его выборе знает ещё кто-то, кроме Рона.

— На твоём месте я поступил бы так же, — сказал Майк.—В госпитале я невольно наблюдал за вами с Уной. Ради неё можно и рискнуть своей жизнью во время боя с Сам-Знаешь-Кем.

— Он этим и занимался пять лет, — вставил Рон.—Я имею ввиду, он и так всё время рисковал своей жизнью.

— Нет, ребята, дело не в моей жизни… — печально сказал Гарри.—Дело в том, что всё время думаю о том, что я могу противопоставить Вольдеморту. Ведь с ним действительно нужно покончить

— Нужно, чтобы Дамблдор или Версетти научили тебя чему-то особому, — сказал Рон.

— Гарри… Я высокого мнения о твоих способностях, но… — Лазарски смутился. — По-моему, чему бы ты не научился, Сам-Знаешь-Кто будет уметь это делать лучше, чем ты.

Гарри внимательно посмотрел на Майка. Как же он прав!

— Ладно, я всегда выкручивался и опять выкручусь…

Ребята замолчали, обдумывая ситуацию.

— Гарри, ко мне тут пришло вдохновение… Под впечатлением. Короче, я сочинил стихи. Хочешь, прочту?

— Давай!

Майк поёрзал на кровати, усаживаясь удобнее. Затем тихо начал, опустив глаза:

— Свет ушел, любовь ушла.

Мне вдруг стало грустно

Тьма закрыла облака,

Вокруг стало пусто.

Выбор важен, но страшён

Стоит ли ломаться?

Жить любовью, или лучше

В славе искупаться?

Тьма закрыла облака,

Мне вдруг стало грустно

Свет ушел, любовь ушла?

В сердце снова пусто…?*

Ребята молчали. В палате стала ощущаться эта пустота.

— Спасибо, — сказал Гарри.—Мне понравилось…

Потом Рон и Майк ушли. Парень лежал на кровати, и в голове у него прокручивались только что слышанные поэтические строки.

Дверь резко распахнулась, и на пороге появился Малфой. Он прошёл в кабинет к мадам Помфри, бросив на ходу в сторону Гарри:

— Калека!

Это был первый раз, когда в госпитале противники встретились один на один. Слизеринец явно не знал, что заклятие недвижимости было снято. Это был удобный момент для выяснения отношений. Пока Драко разглаживал у лекаря свою холёную кожу лица, Гарри чувствовал, как внутри него начинает всё закипать.

Вскоре Малфой вернулся и остановился возле кровати Гарри. Он тоже решил использовать момент, когда они остались одни.

— Жаль, что у моих парней не вышло стереть тебя с лица Земли!—сказал он презрительно.—Они оказали бы услугу всем: ублюдочный Поттер не мешался бы под ногами ни у меня, ни у Фриман, ни у Тёмного Лорда.

Гарри решил пока не отвечать. Малфой бросил в его адрес ещё несколько оскорблений, но, видя, что противник не реагирует, направился к выходу, бросив со смехом на прощание:

— Тебе, видимо, язык тоже обездвижили. Вот урод!

Гарри дождался, пока дверь за ним захлопнется, и соскочил с постели. Он понимал, что если драка начнётся в госпитале, то мадам Помфри её тут же пресечёт. Парень схватил свою палочку из ящичка прикроватной тумбочки и направился вслед за слизеринцем. Он чувствовал, как ноги уверенно держат его – ни малейшего признака застоя за пять дней без движения.

Малфой стоял неподалёку от дверей госпиталя и ждал возвращения летающей лестницы. Гарри с силой развернул его лицом к себе и сказал сквозь зубы:

— Ты никак не хочешь смириться с тем, что Уна выбрала не тебя!

Он швырнул Драко так, что тот, ударившись головой о стену, начал медленно оседать. Обидчик явно не ожидал нападения. Гарри левой рукой схватил его за правую руку, в которой оказалась палочка, а давлением своего правого предплечья придавил его шею к стене. Он видел, как в глазах соперника растерянность уступает место злости.

— Ты действительно всё подстроил так, чтобы меня убили?—спросил Гарри, но Малфой только фыркнул в ответ.—Ты отдаёшь себе отчёт в том, что заходишь слишком далеко?

Парень чуть ослабил хватку, чем моментально воспользовался слизеринец. Ему хватило сил оттолкнуть от себя гриффиндорца. Но Гарри вновь сцепился с ним, у него было подсознательное желание буквально разорвать того, кто хотел лишить его жизни. Ближний бой мешал им воспользоваться магией. Но Малфой всё же первым сумел применить заклинание, выбившее палочку Гарри. Но тот даже не стал оглядываться, чтобы хоть взглядом поискать её. Вместо этого Гарри так ударил ногой по руке противника, что тот невольно выронил свою палочку. Умение применять боевые заклинания – это было наиболее сильной стороной Гарри. Но теперь парням приходилось рассчитывать только на силу своих мышц, как простым магглам. Они били друг друга, вкладывая в каждый удар всю неприязнь, накопившуюся за время матча. Их физические силы были приблизительно равны, но Драко обладал способностью увёртываться от ударов и ускользать, как змей, поэтому Гарри никак не мог наподдать ему как следует.

Наконец Поттер с силой ударил противника в область виска. Видимо, у того закружилась голова, слизеринец прекратил сопротивление и гриффиндорец прижал противника к широким деревянным перилам, отгораживающим этаж от бездонного провала. Тонкая кожа Драко не выдержала удара, и теперь по белой щеке побежала струя крови.

— Обещай, что ты не будешь домогаться Уны, даже имени её больше не произнесёшь, я тебя отпущу, и на этом закончим. Мне надоели твои нападки и…

Гарри не успел закончить, как неожиданный сильный удар в лоб и по носу заставил окружающие предметы завертеться перед глазами. Удар Драко головой не прошёл даром и для него. Сцепившиеся парни оба потеряли равновесие и упали. Они перекатывались по полу, пока Гарри не почувствовал, что его голова теряет опору и откидывается вниз, за пределы пола. Его взору предстала противоположная от этажа госпиталя стена с перевёрнутыми картинами. Малфой навалился на него всей тяжестью и вцепился в обнажившееся горло противника. Тогда гриффиндорец в попытке скинуть его с себя так взбрыкнул ногами, в которых накопилась неистраченная за пять дней сила, что слизеринец неожиданно легко перелетел через него и упал прямо в лестничный проём. Секунду освободившийся Гарри лежал неподвижно, соображая, что же произошло. Неприятно знакомый глухой стук заставил его перевернуться на живот и посмотреть вниз.

Драко распростёрся на ступеньках подлетающей лестницы, которая была ещё слишком далеко от причала. «Не всё же мне падать!» — подумал Гарри, вспоминая, что не так давно ночью пересчитал спиной ступеньки. Ему было видно, что лицо упавшего стало бескровным, как стена, а серебристые волосы на макушке начали приобретать всё более тёмный и какой-то бордовый оттенок.

Гарри вскочил на ноги, и немного подождав приближения лестницы, спрыгнул на неё. Драко приподнял голову, и стало видно, что деревянная поверхность уже начала впитывать кровь из рассечённого затылка. Гарри навалился на него, мешая подняться.

— Малфой! Давай закончим на этом, — сказал он. — Обещай…

— Нет! — вылетело у того сквозь зубы.

С одной стороны, Гарри импонировало то, что противник шёл до конца. Перед ним был уже не тот трусливый изнеженный аристократ, каким Драко был раньше. С другой стороны, бесила его злоба и упрямство.

Гарри очень низко наклонился над лицом противника. Его ноздри вдыхали тонкий запах дорогого парфюма, смешенный с резким запахом крови. Крови! Бэлла… Убить! Парень смотрел в почти прозрачные глаза напротив и наблюдал, как их заполняет чернота расширяющихся зрачков. Ему показалось, что стали различимы какие-то мелькающие образы. Всматриваясь всё пристальнее, он заметил башню особняка, фигуру мужчины с золотым посохом, винтовую лестницу с ажурными перилами… Быстрее за девичьим смехом! Мелькающие белые ножки, длинные чёрные волосы… Вот она оглянулась, прищуренные глаза, улыбка… Уна…

Что за наваждение? Гарри с силой тряхнул головой, пытаясь прийти в себя.

Перед ним неподвижно лежал Драко, с раскинутыми руками, с приоткрытым молчаливым ртом, в его немигающее-кукольных глазах застыло изумление.

Боже! Неужели…

Гарри помахал рукой перед лицом Малфоя – никакой реакции. Тогда он приложил ухо к его груди – сердце не давало о себе знать, как будто его вовсе не было.

«Этого не может быть! Это нельзя допустить!» — панические мысли заставляли действовать, но парень не имел ни малейшего представления, что именно нужно делать. Он схватил Драко за робу и начал его трясти. В этот момент Гарри почувствовал резко начавшийся небывалый приступ тошноты. Что-то огромное и муторное поднялось к его горлу и стало выливаться через рот, ноздри и даже, кажется, через уши. Слёзы, наполнившие глаза, не давали ничего разглядеть. Он протёр их кулаками и успел заметить, как красноватое полупрозрачное облачко втягивается в рот слизеринца. По телу Драко пробежала судорога, и тот открыл глаза.

— Что это?..—чуть слышно прошептал он.

«Что это было? — одновременно пролетел вопрос в голове у Гарри.—Его душа вернулась что ли?»

Вместе с жизнью Малфоя вернулась и потребность быстро действовать. Гриффиндорец видел, что на одной из картин на противоположной стене группа конкистадоров что-то увлечённо обсуждает. По-видимому, они не обратили внимания на развернувшуюся только что драку не далеко от них. Пока не поползли слухи по всему Хогвартсу, нужно было уходить с их поля зрения. Драко опять закрыл глаза, а лужа крови под его головой всё увеличивалась. Гарри приподнял парня, но тот не был в состоянии даже сидеть. Тогда он ухватил его под мышки и отволок к двери госпиталя. Палочка Малфоя оказалась прямо у него под ногами. Гарри засунул её за пояс слизеринцу и без труда отыскал собственную палочку. Прежде чем уйти с площадки он бросил взгляд на лестницу, которая была изрядно испачкана в крови. Он лихорадочно стал вспоминать, какое из заклинаний может помочь ему избавиться от улик. Но на ум лезли совсем не подходящие заклинания типа «Вингардиум Левиоса». Гарри тряхнул головой, и это движение, как ни странно, прояснило его мысли. Он направил палочку в сторону кровавых пятен и сделал их прозрачными. Это заклинание шестикурсники изучили совсем недавно, правда, Флитвик подчёркивал несколько раз недолгосрочность его действия. Ну и пусть! Главное, что бы сейчас Помфри, Филч или Пивс не увидели, в чём испачкана лестница, а ночью трудяги эльфы помоют её.

Пятна крови пришлось сделать прозрачными так же и стене, к которой прикасался затылком Малфой. Гарри перекинул его тело через плечо и отнёс в больничный туалет. Только теперь он мог вздохнуть более свободно.

— Дай, я посмотрю, что у тебя с головой, — сказал он.

Драко был в сознании, но почти ни на что не реагировал. Рана на его голове оказалась не глубокой, а на виске и вовсе пустяковой. Гарри промыл их, намочив свой носовой платок под краном. От холодной воды слизеринец немного пришёл в себя. Умылся он уже сам.

— Мистер Поттер! — вдруг услышали оба голос лекаря.

— Я здесь, мадам Помфри! — отозвался он. — Сейчас выйду!

— Примите лекарство и сразу спать!—строго ответила она.

— Тебе нужно показаться ей, — шёпотом сказал Гарри.

Но Малфой только замотал головой. Он как пьяный подошёл к двери, но тут его ноги опять подкосились, и он упал бы, если бы Гарри не успел подхватить его. Каково себя чувствовать, когда от тебя уходит душа, а потом опять возвращается в бренное тело?

Убедившись, что хозяйки госпиталя нет в палате, гриффиндорец помог слизеринцу дойти до двери. У того опять начала сочиться кровь на затылке. Гарри огляделся, схватил длинное белое полотенце и как мог быстро сделал из него повязку. Потом, подумав, он вылил в рот вяло сопротивляющемуся Драко зелье, приготовленное для него самого. На сколько он знал, это была смесь заживляющего и болеутоляющего. Впрочем, если Гарри и ошибался, вряд ли Малфою станет хуже от лекарства.

Так, придерживая своего недавнего противника, он довёл его почти до самого входа в гостиную Слизерина, находящуюся в подземелье. Совсем недавно по школе объявили отбой, и была большая вероятность, что они наткнутся по дороге на старост какого-либо факультета, на Филча, и даже на Снейпа. Но Гарри так радовался тому, что Драко остался жить, что его уже не очень волновали такие мелочи, как сочинение оправданий.

Малфой уже очнулся на столько, что сообразил, где они находятся. Он оттолкнул от себя гриффиндорца, бросив на него сердитый взгляд. Гарри не настаивая отпустил его и пошёл в обратную сторону. Обернувшись, он встретился взглядом с Драко, и ему показалось, что он увидел в его глазах страх…

Уже лёжа в постели Гарри подумал: «А ведь я сегодня практически во второй раз стал убийцей…» Парня передёрнуло от этой мысли. «Зато я вновь избежал Азкабана!» Вот эта идея заставила его уснуть более-менее спокойно.