Бессмертный бог (джен)

* * *

Один сделал много ошибок, о которых сожалел. Однако то, что он не спас жизнь своего отца от заклинания ётунского колдуна, он к таковым не относил. Бор был не злым, однако крайне тщеславным.

Один являлся его наследником, но Бору не нравилось свободомыслие и своеволие Одина. Дело почти дошло до драки, когда Один стал отцом пары полубогов, первых в своём роде. Первые полубоги на планете, рождённые от двух разных смертных женщин, лёгших в постель с Одином. И Бор возненавидел их.

— Смертные созданы для того, чтобы молиться нам, а не спать! — выплюнул Бор, держа Одина одной рукой за шею.

Бор наказал полубогов за «грехи» их отца, прокляв их всем мыслимым злом. И когда Бор попал в ловушку заклинания и превратился в снег, унесённый ветром, Один не стал спасать его. Он не сделал бы этого, даже если бы мог. Так как Бор погиб не в бою, а в засаде, он не смог отправиться в Валгаллу. Бор много раз являлся Одину во сне, требуя найти волшебника, который снял бы заклятие. Но Один и не думал исполнять его требования, зная, что Асгарду лучше под его собственным руководством, а не под управлением Бора. И вот теперь Бор вернулся, и вся армия Хельхейма стояла за его спиной. Против него вышел его сын Один Всеотец, поддерживаемый армией Валгаллы.

Когда две стороны встретились, Один сразу же оказался в центре внимания как Бора, так и Фенрира, которых, несмотря на общий интерес, вряд ли можно было назвать союзниками в общей войне.

— Ты неблагодарный негодяй! Я учил тебя, готовил тебя быть королём, а ты отплатил мне предательством?! — закричал Бор, замахиваясь на Одина своими топорами из уру.

Раньше Один превосходил Бора по силе, но его возраст уже давал о себе знать. Долгое мирное существование значительно ослабило его, но он собирался защищать свою жизнь до последнего. Один блокировал удар топоров Гунгниром, копьём, которое когда-то принадлежало его отцу. Ударил Бора ногой в грудь, чтобы освободить место. Направил Гунгнир на Фенрира, который, пользуясь возможностью, попытался прыгнуть на него, и выстрелил в волка лучом Силы Одина. Пригнувшись, врезал древком Гунгнира Бору в живот и заехал локтём ему по носу, ударил Гунгниром в грудь.

— Я сделал то, что сделал, на благо Асгарда! — закричал он. — При мне Асгард пришёл к процветанию, а при тебе свирепствовала нищета!

— Асгард был богаче любого другого пантеона! — зарычал Бор, приземляясь в нескольких десятках футов от Одина. — Мои берсерки были самой страшной армией во Вселенной! Я завоевал целые пантеоны богов! А что сделал ты?

— Я сохранил свою честь, — мрачно ответил Один.

Бор снова бросился в бой, атакуя топорами, ногами и даже всем телом, не позволяя Одину взять верх. Один пытался защититься с помощью Гунгнира, однако Бору всё же удалось поранить его руки и лицо. Внезапно и Один, и Бор упали на землю, сбитые Фенриром. Когда два асгардца упали на спину, Фенрир прыгнул на Одина, широко разинув пасть. От врезавшегося в морду кулака волк отправился в полёт.

— Не вмешивайся в эту битву, волк! Я могу сам убить Одина! — крикнул Бор.

— Я отомщу Одину! — зарычал Фенрир. — Не забывай, кто тобой командует, Бор!

— Твоей суки-сестры здесь нет, тупой пёс. Это битва между двумя королями Асгарда! Нам не нужно вмешательство парочки ётунов, — презрительно отозвался Бор, и перестал обращать внимание на волка, сосредоточившись на Одине.

Один воспользовался этой небольшой передышкой, чтобы собраться с силами, но этого было недостаточно, чтобы победить двух врагов. Внезапно перед ним оказался Бор с одним из своих топоров, и Один поднял Гунгнир над головой, останавливая топор на полпути. Однако второй топор врезался в него справа, и Один словно в замедленной съёмке наблюдал, как тот аккуратно проходит сквозь его предплечье.

— А-арх! — раздался вопль боли, когда рука, держащая Гунгнир, отделившись от тела, упала на землю вместе с копьём.

Топор Бора, лишившись препятствия, устремился к плечу Одина. Однако, прежде чем он достиг цели, появился Фенрир и оттолкнул Бора от Одина. Один тут же схватил Гунгнир в левую руку и сделал несколько шагов назад. Он воспользовался своей силой, чтобы создать себе новое предплечье из асгардской стали, и принялся сгибать новые пальцы.

«Я наполовину истощил магический резерв, — хмуро подумал Один. — С отцом следует быть осторожнее. Он не утратил своей безжалостности».

Знание рун давало ему почти полный контроль над реальностью. Но результат напрямую зависел от вложенной магической силы.

Один увидел, как Фенрир и Бор сражаются друг с другом, каждый из них хочет быть тем, кто убьёт его, и решился вмешаться.

«Я умру, в этом я уверен. Но мне нужно остановить их, чтобы предотвратить Рагнарок… до нужного момента. И это время пока не настало, я всё ещё вижу Тора в Асгарде. Но умирая, я заберу этих двоих с собой», — подумал про себя Один и бросился в бой. Вокруг него благородные воины Валгаллы, готовившиеся к этому дню в жизни и в посмертии, сражались с воинами Хельхейма. Против мёртвых берсерков и душ Хельхейма в бой также вступили эйнхерии и валькирии во главе с Тюром.

* * *

Бальдр вздохнул, вынимая свой меч Грам из груди мёртвого Малекита. Магия Малекита была сильна, и его физическая мощь тоже не вызывала насмешек. Но после нескольких часов боя Бальдру наконец удалось убить его.

— Хеймдалль! Открывай Биврёст! — закричал он, подняв глаза к небу.

Однако ничего не произошло, поэтому Бальдр снова и снова пытался вызвать Хеймдалля, Одина, Локи, Сиф и даже Вольстагга. Никто не ответил на его зов, и Биврёст так и не появился. Понимая, что произошло что-то серьёзное, что заняло их всех, он остановил валькирию и попросил:

— Моя госпожа Валькирия, я возлагаю на вас задачу доставить меня в Асгард.

— С удовольствием, принц Бальдр, — согласилась валькирия, которая когда-то была смертной. — Садитесь на моего пегаса, и через мгновение мы будем на месте.

Благодарно кивнув, Бальдр вложил меч в ножны за спиной и запрыгнул на летающего коня.

— Держитесь, принц! — крикнула валькирия, оглядываясь назад, и, не дожидаясь подтверждения от Бальдра, скомандовала во весь голос: — В Асгард, мой пегас!

Со взмахом крыльев вид вокруг Бальдра сменился, и внезапно он увидел прямо перед собой золотой дворец Асгарда. Валькирия сделала круг на высоте в сотню футов, чтобы Бальдр сориентировался, где он нужнее всего. На Биврёсте неподвижно стоял незнакомец, наблюдая за битвой между Хель, богиней Смерти, и Хеймдаллем Всевидящим. Судьбоносная битва между ними уже разрушила Обсерваторию Биврёст, однако, судя по всему, помощь Хеймдаллю не требовалась.

На севере свирепствовал Разрушитель, с упоением убивая огненных великанов, в то время как эйнхерии, валькирии и ведьмы помогали победить огненных демонов и драконов.

Внимание Бальдра сосредоточилось на юге. Один сражался со своим отцом, асгардцем Бором, и волком Фенриром, сыном Локи. И он сильно проигрывал.

— Доставь меня туда, быстро! — указал Бальдр на поле битвы Нифльхейма.

Валькирия, не теряя времени, направила своего пегаса к Одину, туда где шла битва между двумя Всеотцами. Отцом и сыном. И Бальдр знал, что ему нужно добраться туда как можно скорее. Однако даже на самой высокой скорости пегас не смог добраться туда вовремя. На глазах у Бальдра топор Бора попал Одину в плечо, и тот рухнул на колени, оставшись без правой руки. Фенрир, воспользовавшись случаем, впился Одину в другое плечо и, сжав мощные челюсти, оторвал ему левую руку.

Бальдр наблюдал за этой кровавой сценой издалека, беспомощно восседая высоко в воздухе на Пегасе, летящем к полю битвы. Он замер, а сцена вновь и вновь воспроизводилась перед его глазами.

«Они убили Одина. Они убили Всеотца. Мой отец! Они убили моего отца!» — думал про себя Бальдр, беспомощно глядя, как его отец падает, а волк и дедушка нависают над ним.

Ярость затуманила его мысли, Бальдр вынул Грам из ножен и тут же спрыгнул с пегаса. Одним взмахом меча Бальдр обезглавил своего деда, который уже занёс топор над головой Одина.

Фенрир повернулся к своему упавшему прадеду, но не успел среагировать, и две руки ухватили его за челюсти. Он изо всех сил пытался освободиться, однако сила Бальдра оказалась слишком велика для волка.

Валькирия, наблюдавшая, как её король упал на землю, раненый и без сознания, но ещё не мёртвый, увидела, что Бальдр, убив Бора Бурисона, вступил в схватку с волком. Разозлившись за нападение на своего короля, валькирия спрыгнула с пегаса и обрушила высоко поднятую булаву на голову волка.

— Да-а-арх-х! — вскрикнула она, когда булава из асгардской стали встретилась с очень крепкой головой Фенрира.

Булава, хоть и не проломила череп волка, но нанесла ему некоторый урон, и прижала голову Фенрира к земле. Валькирия в гневе наносила удар за ударом. Бальдр, который изо всех сил пытался открыть пасть волка, воспользовался моментом и могучим рывком, одной рукой держась за верхнюю челюсть, а другой — за нижнюю, раздвинул их. Все это время Фенрир изо всех сил пытался встать, его пасть болела, открывшись шире, чем это предусмотрено природой. Его свободные задние ноги были практически бесполезны, пока Бальдр держал его за морду. Он пытался стряхнуть Бальдра, но сила принца Асгарда, наряду с постоянными ударами булавы по голове, не позволяли Фенриру двигаться.

— Это за моего отца, чудовище! — крикнул Бальдр и, ворча, с усилием раздвинул челюсти волка ещё шире. Затем он внезапно наступил одной ногой на нижнюю челюсть Фенрира и, впитав силу солнца, умудрился двумя руками поднять верхнюю челюсть волка. Несмотря на то, что Фенрир был богом, его тело всё равно оставалось волчьим. И хотя он мог проглотить Бальдра целиком, его пасть никак не могла открыться более чем на четыре фута. Бальдр, хотя и не был самым высоким в Асгарде, все же был намного выше жалких четырёх футов, и его руки только увеличили этот рост. Задрав верхнюю челюсть Фенрира, Бальдр сломал её, убив волка одним движением.

За одну минуту Бальдр убил двух врагов, которых не смог победить даже его отец Один. Но он знал, что всё это стало возможно только из-за внезапности нападения. Бальдр упал, его руки кровоточили от порезов острых зубов волка, а сам он покраснел от его крови. Невидящим взглядом он уставился на свои руки. Руки, которые не смогли спасти отца. Внезапно он почувствовал, как кто-то дал ему пощёчину, и поднял заплаканные глаза, готовый убить любого, кто прервёт его траур, но прозвучавшая фраза тут же остановила его.

— Один жив, — сказала валькирия, останавливая Бальдра, готового накричать на неё.

— Это глупая шутка, валькирия, — сказал залитый волчьей кровью Бальдр, глядя на неё красными глазами. — Говори правду, а не то отведаешь мой меч!

Валькирия указала рукой за Бальдра, где лежал Один, окружённый целителями, которые пытались спасти ему жизнь. Бальдр увидел, что Один тяжело дышит, и с облегчением упал на землю.

— Спасибо, валькирия. Прошу прощения, что не поверил тебе.

— Он твой отец, но он всё ещё наш король. Его смерть — это не то, над чем мы будем шутить, принц Бальдр.

* * *

Фригг, вселившись в доспехи Разрушителя и убив более половины огненных великанов, в этот миг смотрела мимо них на Синдр, дочь Суртура. Несмотря на то, что та оставалась в стороне большую часть боя, многие воины погибли из-за неё. От её пламени или от её меча. Любой асгардец, приближавшийся к ней, погибал. Некоторые асгардцы, досаждавшие ей издалека, тоже погибли. Но теперь Синдр вышла на поле битвы. Пылающим мечом она смела орду сражающихся асгардцев и огненных демонов, направляясь к доспехам Разрушителя. Фригг, увидев, что Синдр наставила свой меч на её сына Ходра, бросилась к ней, не теряя времени, надеясь предотвратить непоправимое. Однако усилия Фригг оказались напрасны, поскольку Синдр радостно выпустила пламя из острия меча, испепеляя Ходра, прежде чем тот успел защититься.

— Ходр! Нет! — тоскливо закричала Фригг, сообщая всем о случившемся двумя словами. Тело Фригг проливало слёзы по погибшему сыну, а её душа продолжала бежать к убийце в образе Разрушителя. Синдр лишь усмехнулась, устремляясь к следующей жертве. Королеве Асгарда Фригг.

Они встретились посередине, когда Синдр замахнулась своим пылающим мечом на доспехи Разрушителя. Фригг поймала пылающий меч руками, с рычанием вырвала его у Синдр и подбросила в воздух. С ненавистью глядя на оружие, убившее её сына, Фригг выпустила через забрало Разрушителя луч Силы Одина, который полностью уничтожил меч. Зная, что её пламя не подействует на Разрушителя, безоружная Синдр ударила Фригг по лицу. Это заставило Фригг сделать шаг назад, и она оттолкнула Синдр от себя.

— Ты за всё заплатишь, сука! — прорычала Фригг, глядя на Синдр и бросаясь вперёд.

— Я могу сказать тебе то же самое! — ответила Синдр, не отводя глаз от противника и встречая её на полпути.

Сжимая друг друга руками, Синдр и Фригг пытались заставить друг друга подчиниться с помощью чистой физической силы. Однако ни одна не сдавалась, сохраняя патовую ситуацию. Желая смерти убийце своего сына, Фригг сконцентрировала весь запас Силы Одина, доступный Разрушителю, в районе забрала, и оно засветилось оранжевым, готовясь выпустить поток чистой разрушительной силы.

Однако, уже собравшись выстрелить, Фригг внезапно обнаружила, что не может этого сделать, поскольку меч пронзил её спину. Пылающий меч прошёл её насквозь и впился в грудь Синдр. Синдр распахнула глаза, почувствовав остриё в своей груди, и посмотрела за спину Фригг.

— Отец? Почему?! — в ужасе выдохнула она.

Нанесённый удар порвал связь между Разрушителем и душой Фригг, и в глазах её померк свет, но напоследок она услышала голос Суртура, обращённый к великанше:

— Ты раздражала меня, дочь. И ты слишком долго выполняла свою работу.

Душа Фригг, которая находилась в Разрушителе, не смогла выжить и вернуться в своё тело, но она спокойно перешла в загробный мир, поскольку Синдр тоже умерла, захлебнувшись собственной кровью после удара отца.

Фригг погибла, и её тело превратилось в золотую пыль в то самое время, когда Бальдр убил Фенрира.

* * *