В плену (гет)

Три дня. Три дня они находились в плену. Три дня не видели Эда. Три дня жили вполне спокойной жизнью, начиная потихоньку привыкать к своим тюремщикам.

И это были далеко не самые худшие три дня в жизни Кэрол. У неё была еда и вода, она могла принимать душ, читать и сколько угодно заниматься с Софией. Её не били, не насиловали и даже не навязывались, к ней относились с неизменной вежливостью и почти что благодарностью.

Сложно вспомнить день, когда Эд считал нужным сказать спасибо за обед или ужин. А Мэрл говорил всегда, красноречиво восхищаясь её кулинарными талантами. Дэрил тоже бормотал что-то, смахивающее на благодарность, отводя глаза и всякий раз делая вид, что короткое слово вырвалось из его уст против воли.

И смотрел он, наверное, точно так же. Против воли.

Кэрол уже было думала, что этими взглядами все и ограничится. Пока не увидела тот самый рюкзак Мэрла — лёгкий путь к её свободе — небрежно брошенный под окном кабинета.

А в кабинете ночевал Дэрил.

И если получить туда доступ, когда за ней никто не следит — что кажется мало осуществимым, — или когда Дэрил крепко спит — на что есть шансы… Вряд ли он сразу заметит пропажу части денег — там ведь должно быть очень много. Этот ведь не кто-нибудь... это целый губернатор!

Конечно, в сказочки о том, что Мэрл его не убивал, Кэрол не верила. Он выглядел вполне способным на убийство. Он сам говорил, что служил в армии — значит, стрелять умеет, — сам говорил, что сидел не один раз — значит, опыт есть...

А вот Дэрил вполне мог на самом деле ничего не знать — он одобрял далеко не каждое действие старшего брата, но преданности его можно было позавидовать. Как и умению молчать. Кажется, именно это он умел делать лучше всего в жизни.

И только Софии иногда удавалось выпросить у него несколько слов в ответ.

Вот и сегодня она перед обедом принесла на кухню свою коробку с настольными играми для детей и спросила у не занятого ничем, кроме наблюдения за ними, Дэрила:

— Ты в Монополию играть умеешь?

Он же посмотрел на Кэрол. Неуверенным, словно спрашивающим правильный ответ, взглядом.

— Наверное, не умеет, милая, — ответила Кэрол за него дочери.

И улыбнулась про себя: Дэрил попал. Отказать Софии он не сможет — это уже проверено.

— Тогда я тебя научу сейчас! — обрадовалась та. — Садись, Дэрил, ну же! Все просто! Смотри!

Присев напротив неё, Дэрил взял в руки фишки, кажущиеся особенно маленькими в его ладонях, и нахмурился, пытаясь постигнуть простые правила. Неуверенно кивнул и тем самым оказался втянут в игру.

Целых два раза он проигрывал сжавшей губы Софии: сейчас ей хотелось не столько выиграть, сколько зарекомендовать себя достойным учителем.

И когда ему наконец удалось оказаться победителем в этой упрощенной для пятилеток игре, она победно вскинула руки вверх.

— Ура! Ты выиграл! Дэрил выиграл, ма, ты видела?

— Дэрил молодец, — кивнула Кэрол.

Глядя в его глаза — голубые, как ясное небо, которого он сам лишил её — она протянула руку к его волосам.

И отдернула в последний момент, увидев, как дернулся он сам — почти испуганно. Это было только между ними — короткий момент, как вспышка молнии... София даже не заметила.

А они даже сейчас, когда пришло время готовить ужин, не поднимали друг на друга глаз. Кэрол думала о дочке, оставшейся в детской, и о рюкзаке в кабинете Эда. О чем думал Дэрил, она даже не догадывалась.

— Что вы будете делать дальше? — спросила она, впервые за эти дни нарушая ставшую почти традицией тишину между ними двумя.

— Дальше?

Он переспросил так, словно сам никогда об этом не думал. Неужели он из тех людей, которые живут одним днём?

Как Кэрол раньше. Раньше — целых три дня назад, когда её жизнь не сделала крутой вираж, и потрепанный коричневый рюкзак с большим пятном у правой лямки не подарил ей надежду на свободу.

А она ведь до сих пор даже не прикоснулась к нему. Ни к рюкзаку, ни к Дэрилу.

Так, как нужно для исполнения её плана.

— Дальше, — терпеливо повторила она. — Когда вы уйдёте отсюда. Какие у вас планы?

— Фиг его знает. Мэрл решит.

Кэрол вдруг рассмеялась, впервые за долгое время громко и легко — Эда раздражал её смех.

— Я дурочка.

— Чего? — вполне искренне удивился Дэрил.

— Я задаю глупые вопросы! Даже если у вас уже есть какие-то планы насчёт дальнейшего, мне вы их не скажете. И правильно сделаете.

— Ну… да…

Дэрил так растерялся, что показалось, будто он только сейчас об этом подумал. Что, если бы он в самом деле знал планы Мэрла, он бы поделился с Кэрол, а думал уже потом. И что это открытие поразило его самого.

Или она снова все придумывает?

Кэрол метнула быстрый взгляд на закипающую на плите кастрюлю — отлично, освободится место для той, которую она почти уже подготовила, дорезая последние овощи.

— Ты можешь переставить кастрюлю вот сюда? Пожалуйста, — попросила она Дэрила, продолжая орудовать ножом.

Кто же знал, что он, поспешив выполнить её просьбу, возьмется за раскалённые ручки кастрюли голыми руками?

У него вырвалось ругательство, и Кэрол тоже в сердцах чертыхнулась.

— Сейчас!

Она метнулась к полке, на которой у неё стояло средство от ожогов — на случай, если София сделает какую-нибудь глупость. Кто бы мог подумать, что эту глупость способен совершить взрослый мужчина?

— Нужно же было прихватку взять... — пожурила она его. — Показывай.

Дэрил протянул ей ладони и сморщился, ожидая боли, но эта мазь убирала боль почти с первого прикосновения. Кэрол знала. Проверила на себе, когда Эд решил потушить сигарету о её живот.

Она осторожно касалась грубоватых, привыкших к тяжёлой работе ладоней, а сама ежесекундно поднимала глаза, пытаясь встретиться взглядом с Дэрилом. Напрасно.

— Я такая страшная, да? — тихо спросила она, когда дело было сделано.

— Что?

Голос все ещё стоящего вплотную Дэрила оказался более хриплым, чем обычно. Он слишком много курит.

— Мой синяк, — коснулась она уже пожелтевшей кожи на лице. — Мои волосы. На меня противно смотреть?

Опешив, он наконец взглянул ей в глаза.

— Нет, ты…

Сглотнул и отступил на шаг назад.

— Все… все путём.

— И только?

Ещё один шаг назад. Грохот.

Они уставились на упавшую к их ногам кастрюлю, которую Кэрол так усердно наполняла овощами несколько минут назад. Почти одновременно опустились на колени, собирая рассыпанное и — снова это самое почти — столкнулись лбами.

Идеальный момент для поцелуя? Кэрол считала, что да.