Парижская академия (джен)

Малфой аппарировал в поместье с одним желанием — отправить родственников обратно в Чехию. Потому что именно из-за странных необъяснимых чувств к близнецам он поссорился с начальником. Умудрился отказать тому в банальном рукопожатии!

Впрочем, самое интересное у Малфоя было ещё впереди. Стоило ему только ступить на родной мраморный пол, как откуда-то послышались крики.

«Лишь бы фарфор не трогали», — подумал Драко, решая, стоит ли вмешиваться в конфликт.

— Никуда без меня поехать не могут! Не прошло и пару дней, как мне уже пишут из больницы и сообщают, что у моего мальчика суицидальные наклонности! — в сердцах кричала дама, облачённая в шёлковую мантию. Её туфли были вычищены до блеска, на голове красовалась симпатичная чёрная шляпа, наверняка, ручной работы. Умом Драко понимал, что это жена его обожаемого Варфи, но представить чудака-родственника и такую шикарную даму вместе не мог. У него было не настолько больное воображение. Однако глаза Вафли с таким отчаянием и безнадёгой молили о спасении, что всё становилось очевидным. Пришлось воображать себя Гарри Поттером и спасать несчастного.

— Извините, что вмешиваюсь в вашу беседу, но смею предположить, что вы не совсем правы, мэм. Дело в том, что никаких попыток суицида не было. Я случайно оставил книгу с тёмными заклинаниями без присмотра, не беря во внимание предупреждение вашего мужа о присущем вашим детям любопытстве. Не поверил я, что такие милые создания могут сделать что-то плохое. Аргин просто хотел поэкспериментировать с интересными заклинаниями, а врачи по ошибке посчитали это попыткой самоубийства. Приношу искренние извинения за невнимательность.

— Какой очаровательный юноша! Ты ведь Драко, верно? Какой красавчик, я тебя совсем маленьким помню! Но ты, наверное, не помнишь меня. Я Дорота, — просияла дама, наконец растеряв свой воинственный настрой. Краем глаза Драко заметил благодарный взгляд Вафли.

Дорота обняла Малфоя, не переставая говорить, какой милый и красивый сын вырос у Нарциссы и Люциуса. Драко облегчённо выдохнул. Хоть кто-то в этой семье нормальный!

— Ты прости, дорогой, наших детей. Они тебе все нервы вымотали…

— Ну что вы?! Ничего подобного. Вы к нам надолго?

— Я бы сегодня вернулась домой, но, думаю, что Варсонафий без меня не справится. За вами, мужчинами, глаз да глаз нужен.

Драко вежливо улыбнулся, а мысленно уже несколько раз наложил на всю семью парочку непростительных. То, что за Варфи и детьми нужно приглядывать, было очевидным, но Драко-то тут причём?! Он вёл себя самым лучшим образом. Если не считать исключение из университета, ссору с начальством и сомнительную профессию… Но родственники-то об этом не знали!

— Тогда добро пожаловать! Вы аппарировали как раз к ужину.

Было заметно, что Дорота поднялась наверх в приподнятом настроении. Ещё бы! Её сын совершил не самоубийство, а всего лишь очередную пакость, а сама Дорота благодаря этому получила шанс погостить в шикарном поместье. Драко на её месте тоже бы улыбался.

Вздохнув, Малфой раздал эльфам приказы, и уже через час вся семья была в сборе. Вафля помирился с женой, но та всё равно поглядывала на него с таким подозрением, словно он был душевнобольным или того похуже. Безразличные к семейной драме близнецы уплетали лазанью за обе щёки. О Мерлин, спаси Драко Малфоя от брака! В реальности всё выглядело не так романтично, как в маминых рассказах.

— Драко, а что это был за мерзкий тип из Министерства? — спросил Аргин.

— Аргин! — угрожающе сказала Дорота.

— Ладно, извини, мама. Драко, кем был тот нехороший человек из Министерства?

— Он нас оборванцами обозвал!

— Адина!

— Ну мам, я цитирую!

— Это руководитель отдела межкультурной коммуникации. Его отец заместитель министра, — ответил Драко уклончиво, не желая говорить о своей работе. Не хватало ещё, чтобы родственники подумали, что у Малфоев закончились деньги, раз единственный наследник на работу пошёл!

— То-то он такой важный. Но Драко быстро его на место поставил, — сказала Адина с гордостью.

— Драко вообще молодец. И учится, и вам внимание уделяет, и министерских крыс на место ставит, — проворковала Дорота, не скупясь на похвалу. И уже совершенно другим тоном добавила: — Не то что вы двое.

Драко мысленно возликовал. Наконец хоть кто-то увидел в нём образец для подражания. Малфой даже пожелал, чтобы Дорота осталась в поместье. Близнецы и Варфи пусть уезжают, а Дорота может остаться. Кто-то же должен его хвалить, раз от собственных родителей не дождёшься.

Малфой решил, что с помощью Дороты выполнить просьбу отца будет проще. Близнецы и Вафля боялись её, а значит, постараются поменьше влипать в неприятности.

— Дорота, а чем вы занимаетесь?

— У меня свой бизнес: я руковожу производством пива. В Чехии это довольно-таки прибыльно, хоть конкурентов и много. Моя семья с давних времён этим занималась, и пока никто нас не переплюнул. Ваши родители тоже преуспели в алкогольном бизнесе, не так ли? О фирменном малфоевском вине слагают легенды. Говорят, на нём чуть ли не вейловские чары.

— Всё только из натуральных продуктов по семейному рецепту. После войны, к сожалению, пришлось приостановить производство.

Драко не знал, стоило ли говорить, что у семьи просто не было денег на выращивание винограда, поэтому обходился уклончивыми ответами. Однако Дорота кое в чём была абсолютно права: малфоевское вино — это нечто. В своё время многие волшебники чего только ни делали, чтобы заполучить побольше фирменного вина со старинного виноградника.

Неожиданно у обеденного стола появился Тинки.

— Хозяин, у вас гости.

«Очередного министерского вторжения я не переживу», — мрачно подумал Малфой.

— Кто?

— Юная леди.

— Впусти.

Драко хотел ответить отказом, но что на это скажут родственники? Не мог же он, сын Люциуса и Нарциссы, отказать гостье в столь позднее время. Кстати, что там вообще за гостья? Любопытно. Родственники тоже были в предвкушении: Дорота лукаво улыбалась, близнецы перешёптывались, Варсонафий смотрел на Драко с явным одобрением. Мерлин, чем забиты головы членов этой «пивной семейки»?! Но самое забавное, что Драко понятия не имел, какая ещё «юная леди» решила к нему заглянуть.

«Лишь бы не Паркинсон», — пронеслось в мыслях. Нет, подругу он любил. Очень любил, но ужинать с ней не хотел. Она же в два счёта его ложь раскусит! Драко даже опомниться не успеет.

Но в гостиную вошла не Пэнси, а миловидная девушка с пирогом в руках.

— Привет, Драко. Ты меня помнишь?

Интригующее начало, ничего не скажешь. Интересно, а будет ли считаться моветоном, если Драко перед родственниками ответит «Нет»? Потому что он действительно её не помнил.

— Ну конечно! Привет, как дела? Присаживайся, пожалуйста, — Драко надеялся, что в процессе разговора вспомнит хотя бы имя. Не говорить же родственникам, что к нему на ужин ходят незнакомые девушки.

— Драко, представь, пожалуйста, нам свою очаровательную знакомую.

— Разумеется, — Драко обворожительно улыбнулся, — это мои родственники. Они прибыли из Чехии. Близнецы Аргин и Адина, а это Варсонафий с его супругой Доротой.

— Приятно познакомится! Я Миллионера, — представилась гостья. Малфой облегчённо выдохнул.

— Взаимно, Миллионера, — ответила Дорота.

— В знак благодарности я испекла пирог. Спасибо тебе большое, Драко.

— Миллионера, не стесняйтесь, присаживайтесь. Расскажите, пожалуйста, что же для вас сделал Драко, — Дорота, казалось, вцепилась в свою невольную жертву клещами и не планировала отпускать, пока та всё не выложит. Женское любопытство — страшная штука, даже похуже гордости гиппогрифа. Уж Драко в этом разбирался: на четвёртом курсе он очень близко познакомился с гиппогрифьей гордостью. Даже ближе, чем хотелось бы. Намного ближе. Так что поверьте, ему было с чем сравнивать.

Миллионера села за стол и, смущённо улыбаясь, сказала:

— А Драко вам ничего не рассказал? Он меня спас. Не думала, что ещё существуют такие порядочные люди.

Тут Драко вспомнил, где слышал это ужасное имя. Вот это поворот! Неужели эта милая и скромная девушка и есть та самая Милка, которую Драко тащил домой? Надо же! Алкоголь в самом деле меняет людей до неузнаваемости. Сегодня её волосы были красиво заплетены, на лице — минимум макияжа. В лёгком синем платьице в цветочек она казалась лёгкой и грациозной, словно неземное создание. Более того — Милка ещё испекла любимый шоколадный пирог Драко. Вот это преображение! Модные эксперты нервно авадились в сторонке. Воскресали — и снова авадились, ибо до истинного искусства им было так же далеко, как Волдеморту до вечной жизни.

— Так что Драко для вас сделал? Нам всем очень интересно.

Милка засмущалась. Конечно, она не хотела рассказывать, как он довёл её, пьяную, до дома. Кто захотел бы?

Драко слегка приподнял брови и выразительно на неё посмотрел. Мол, ты что, в самом деле собираешься говорить правду? Милка нервно поёрзала на стуле и… всё же сказала правду. Пусть и слегка изменённую. Самое то по слизеринским меркам.

— Глупые подростки могли меня изнасиловать или того хуже, а Драко предотвратил это.

— Драко, я тобой восхищаюсь. Ты — точная копия своего отца. Смелый, красивый, благородный и бескорыстный. Как же повезло твоим родителям! — воскликнула Дорота.

— А вы моего отца ни с кем не путаете? — вырвалось у Драко. Близнецы с Вафлей потеряли дар речи. Но не бывает худа без добра. Взамен они приобрели поразительное сходство с аквариумными рыбками: очаровательно выпучивали глаза, открывали и закрывали рты. Заглядение! Где колдограф, когда он так нужен?!

— Так ты тогда в самом деле девушке помогал, — медленно, почти что по слогам, выдавил из себя Варфи.

«Да я так скоро святого Поттера переплюну!» — восхитился Драко, подсчитывая количество полученных сегодня комплиментов.

— Миллионера, а как ты узнала мой адрес?

— Ты когда довёл меня до дома, представился моей маме. А зная имя, найти адрес не проблема: я просто спросила у Оскара.

— Ты её и до дома проводил! Драко, ты меня приятно удивил своими манерами и воспитанием. Надо будет отдать твоим родителям должное. Сегодня же напишу им письмо, — заключила Дорота.

Мерлин упаси! Отца же инфаркт хватит! Он-то знает, каким растил Драко. Он-то знает, чего ожидать от собственного сына. А тут — на тебе…

— Миллионера, а чем вы занимаетесь? — спросил поражённый подобным поворотом событий Варфи.

— Сейчас я готовлюсь к поступлению в Парижскую Академию.

— Куда?

— Вы не знаете? Это одно из самых лучших заведений во Франции. Стоит на одном уровне с Сорбонной.

— И что вы планируете там изучать?

— Колдомедицину. Перспективное направление. Там очень много факультетов. Если хотите, могу прислать брошюру.

— Давай, — не подумав, сказал Драко. Увидев недоумённые взгляды, добавил: — Близнецам через два года нужно будет поступать в вуз, не стоит сбрасывать эту Академию со счетов.

Одно из лучших заведений… Замечательно! Значит, именно там и должен учиться Драко Малфой. Нужно поближе познакомиться с Милкой и выудить из неё всю информацию про Академию. Нет-нет, дело не в том, что Милка оказалась неглупой и сообразительной девчонкой. Это тут вообще ни к чему. Честно-честно. Всё ещё сомневаетесь? Тогда вспомните, что Малфои не лгут. Переиначивают правду, но не лгут. Это важно.

Впервые за несколько дней Драко был доволен. После трогательного рассказа Милки родственники смотрели на него с уважением, ещё и вопрос с поступление потихоньку начинал решаться. Кто бы мог подумать, что это всё произошло благодаря вечеринке Оскара?

* * *

Жизнь налаживалась. Уже на следующий день история Милки обросла подробностями, и Драко предстал перед роднёй рыцарем в сверкающей мантии. Но ему было не до того. Даже красоваться не хотелось, представляете? Все его мысли занимала Парижская Академия. Подумать только! Одно из самых престижных заведений. Посмотрев на колдографии вуза, Драко понял, что хочет учиться именно там. Осталось только выбрать специальность, сдать экзамены и поступить. Всего-то! Как дважды два — это вам не Волдеморта одолеть.

Драко одного понять не мог: если эта академия такая престижная, то почему отец его изначально туда не отправил? Сплавил сыночка в какой-то Волшебный Институт Межгосударственных Связей, когда, оказывается, был вариант получше! Впрочем, ответ на этот вопрос ему подсказала Милка, которая пришла в поместье на завтрак. То есть пришла она, конечно, не на завтрак, а чтобы отдать буклеты. Но Драко, как истинный джентльмен, просто не мог её не пригласить. Любой на его месте поступил бы точно так же, правильно?

— Я взяла и для близнецов, и для тебя, — объяснила она, отдавая рекламные буклеты с эмблемой вуза.

Драко посмотрел на неё с недоумением.

— Я сразу поняла, что ты для себя просил. Оскар проболтался о твоём отчислении. Очень жаль, но всё, что ни делается, — всё к лучшему, верно? Не переживай, я сохраню твою тайну.

Милка была определённо не глупа. И находчива. Она вообще отличалась от сверстниц: в основном девушки после Хогвартса сидели дома и делали себе приданое, надеясь, что в один из званых вечеров какой-нибудь чистокровный волшебник обратит на них внимание.

«Ну и дуры», — думал Драко, глядя на деятельную Милку, которая планировала поступать в академию. Вот где было куда больше шансов встретить достойного волшебника. Интересно, может, она из этих соображений и собралась в академию? Драко внимательно на неё посмотрел. Сегодня Милка выглядела особенно хорошо. Её красивое лицо украшала задумчивая полуулыбка, а карие глаза горели от энтузиазма. Скромная синяя мантия подчёркивала все неоспоримые достоинства и…

Ох, Милка же ждала, когда он ей что-то скажет в ответ, а он всё молчал! Как неловко!

— Это не то чтобы тайна. Я просто не хочу никого расстраивать, — пожал плечами Драко. Он всё продумал: тайком поступает в академию, отлично учится, оплачивает обучение из тех денег, которые отец присылает на обучение дипломатии, а потом получает диплом. Когда отец обо всём узнает, у Драко будет замечательная профессия и, возможно, даже карьера. Так что махать тростью окажется попросту незачем.

— Понятно. Ну ты смотри, здесь есть все направления подготовки. Но поступить в академию сложно, по крайней мере, мне. У тебя, как у иностранца, правила приёма полегче. Нужно предъявить документ об окончании школы или завершении домашнего обучения, мотивационное письмо, сдать экзамены и предоставить проект. Ничего толкового о проекте сказать не могу, потому что сама не разобралась. Завтра пойду на встречу с руководителем образовательной программы. Думаю, там что-то разузнаю. Советую побыстрее определиться с факультетом, потому что проект должен тесно перекликаться со специальностью, которую ты хочешь освоить. В принципе поступить реально, но придётся поднапрячься.

Драко просматривал брошюру и попутно слушал Милку. Получалось, что с этой академией не так всё просто… Ещё и названия факультетов были какими-то странными. Самым понятным оказалась «колдомедицина». Впрочем, Малфоя всегда привлекало всё необычное, то, чем не могли похвастаться другие.

— Десять мест на одно направление?! — воскликнул он. — Это огромный конкурс!

— Не сказала бы, — возразила Милка, — это кажется, что мест мало. На самом деле многие талантливые абитуриенты предпочитают другие вузы Парижской Академии. Всё упирается в деньги. Многим такое образование не по карману. Не каждый готов платить двадцать тысяч галлеонов за семестр.

Сколько?! У них там что, дипломы из золота делали? Теперь понятно, почему Люциус не брал эту академию в расчёт. Для сравнения: в университете, из которого отчислили Драко, обучение стоило пятнадцать тысяч галлеонов в год.

— Но есть специальные условия поступления для малоимущих, — продолжала Милка.

«Ну уж нет», — подумал Драко. Малфои — малоимущие! Это даже звучит дико! На мгновение Драко задумался: а откуда у Милки взялись деньги на обучение? Он точно помнил, что жила она чуть лучше Уизли. В «Норе» повышенного комфорта, так сказать. Но ведь не спросишь. Неприлично.

— Пойдёшь завтра со мной в академию? Узнаем про поступление.

Говорить Милке, что у него (подумать только!) не было денег на обучение, Драко не собирался. Он — Малфой! Ему априори нельзя было такое говорить. Поэтому Драко согласился, мысленно придумав другой план: скажет, что в академии ему не понравилось. Вот так просто. Мол, это как с мантией: цвет красивый, но фасон не подходит.

Успокоившись, Драко попрощался с Милкой и помог ей забраться в камин. Оказалось, в трезвом состоянии она была аккуратной и грациозной. Это в первую их встречу алкоголь и расставание с парнем натворили чудес. Прямо таки магия без волшебной палочки!

Спохватившись, Драко оторвал взгляд от камина и сунул буклеты в карман. Ещё не хватало, чтобы близнецы заподозрили неладное… А смотреть на факультеты и направления смысла не было. Зачем? Академия помахала Драко ручкой и закрыла двери перед самым носом. Почему эти двери открыты для Милки, Драко тоже не хотел думать. Он вообще не знал, как к ней относиться. Девчонка вроде неплохая, интересная, но… бедная. По крайней мере её дом точно не попал бы в список «Поместье года». Интересно, а она чистокровная?..

От размышлений Драко отвлёк голос Гойла, доносящийся от камина. Может, показалось? Они же так давно не общались… Но нет, в пламени с лёгкостью угадывались очертания головы Гойла. Святой Мерлин, эти щёки снова увеличились в объёме?! С ума сойти! Вот кому Парижская Академия точно не светит! Вот кто эти двадцать тысяч потратит исключительно на еду!

— Привет, давно не виделись. Как дела? Как учёба?

— Ближе к делу, Грег, — устало перебил Драко, отчётливо понимая: этому толстяку было что-то нужно.

— Переубеди своего отца, — отрезал Гойл. Драко усмехнулся: как будто бы кто-то мог переубедить Люциуса!

— Что случилось?

— Твой отец… Он вернулся, — сбивчивым шёпотом сказал Гойл. Малфой попытался скрыть удивление, но это было непросто. Да о возвращении Волдеморта с меньшим страхом говорили!

— Я тебя не понимаю.

— Вчера состоялось заседание Визенгамонта, был утверждён новый закон о выплате компенсаций волшебникам, пострадавшим во время войны. Деньги на это будут стягиваться с бывших Пожирателей. Мистер Малфой нашёл лазейку и каким-то гиппогрифом получилось, что он никому ничего не должен. Мой отец тоже не захотел платить и спросил у твоего, как обойти закон. Но твоего отца перехватил министр магии, которому этот вопрос тоже интересен. Не знаю, о чём договорились твой отец с министр, но мистер Малфой отказался нам помогать. Моему отцу это не понравилось, они поругались. В итоге, мы нищие.

— Как это, нищие? — на самом деле Драко хотел спросить «Как отец такое провернул?», но подобное прозвучало бы не очень тактично.

— А так. Твой отец перестал вести с нами бизнес, нашёл других партнеров. С нами вообще никто теперь не хочет сотрудничать! — казалось, Гойл вот-вот заплачет. Но Драко было плевать. Его интересовало другое. Как? Как такое было возможно?

Судя по всему, Люциус в Британии отжигал по полной. Ещё бы! В его руках была какая-нибудь закрученная формулировка или написанная мелким шрифтом фраза, которая спасала бывших Пожирателей от уплаты компенсаций. Да в глазах бывших последователей Волдеморта он сейчас был царём и богом! Понятное дело, он не хотел отдавать такой ключ Гойлам. Драко сам бы не отдал.

— Я попытаюсь что-то выяснить, — пообещал Драко.

Разговор был окончен. Малфой погасил пламя, не переставая при этом мысленно восхищаться отцом. Своим нежеланием платить грязнокровкам и полукровкам тот не только поставил Визенгамот на место, но и Гойлов разорил в два счёта. Невероятно!

В такие моменты Драко понимал, что от отца ему достался только цвет волос. Люциус был гениальным стратегом, финансистом и пиарщиком. Он прекрасно справлялся с семейным бизнесом и давил конкурентов с той лёгкостью, с которой нищеброды давят тараканов на кухне. Он отличался умом и сообразительностью. Это и понятно, потому что, по рассказам мамы, Люциуса воспитывали в строгости. Дед, Абраксас Малфой, с малых лет растил не просто мальчишку, а наследника древнего рода. А вот воспитанием Драко чаще занималась мать, отец же зарабатывал деньги и редко проводил время с семьей. Малфой-младший прекрасно понимал, что родители, особенно мама, его баловали, и был этим вполне доволен. Доволен до тех пор, пока не захотел принять участие в семейных делах, но отец… Отец назвал его ребёнком! А Драко было шестнадцать! Целых шестнадцать лет!

Теперь Малфой вознамерился доказать, что он не только сын обеспеченных родителей, но и профессионал в своём деле. Осталось только это самое дело выбрать…

* * *

Драко не хотел идти в академию. Не хотел ещё раз слушать о баснословной, даже по малфоевским меркам, цене за семестр обучения. Однако шагая с Милкой по Латинскому кварталу, старался об этом не думать. Драко решил, что отказывать себе в прогулке весной — это самое настоящее преступление. Так что предложил сперва пройтись, подышать свежим воздухом, а уже потом заглянуть в академию…

Драко ещё раз посмотрел на Милку. Внешность у неё была заурядной. Одежда — скромной и скучной. Откуда у Милки деньги на академию? Может, она взяла кредит на обучение?

Пока Драко размышлял, они вышли на центральную улицу квартала — бульвар Сен-Мишель. О, это был настоящий рай для заучек вроде Грейнджер! Здесь всё изобиловало книжными магазинами. Кроме того, тут часто можно было встретить академиков и, если повезёт, даже подискутировать с ними на научные темы.

— Одного понять не могу. Почему такая красота названа мужским именем? Какой-то Мишель с горя все свои книги сжёг, что ли? — невинно поинтересовалась Милка.

Драко эта реплика совсем не понравилась. Он сам когда-то мечтал об улице Драко Великого. Или о статуе. Или… Впрочем, неважно. До этого ещё дожить надо.

— Во-первых, это проявление сексизма, вам должно быть стыдно, юная леди. Во-вторых, надо учить историю родной страны. Здесь дело не в книгах, — деловито ответил Драко.

Милка усмехнулась и, пообещав, что не будет встревать и мешать рассказчику, потребовала историю. Драко пару секунд изображал оскорблённую невинность, но потом всё же заговорил. Как бы там ни было, он хотел произвести на Милку впечатление. Но об этом позже.

— Итак, шёл тысяча восемьсот пятый год, — начал Малфой экскурс в историю. — В то время во Франции жила бедная семья чистокровных зельеваров, в которой был единственный сын. Звали его Мишель. Он хорошо варил зелья и подавал большие надежды. Говорят, девушки сами ходили к нему свататься, потому что понимали: в будущем он многого добьётся. Мишель активно сотрудничал с другими исследователями, а некоторыми его разработками волшебники пользуются и сейчас. В общем, завидный был жених. Потенциальных невест было много, но кроме маггловской девушки Катрин ему никто не нравился. Всё складывалось в пользу Мишеля: Катрин его любила, отец и мать выбор одобряли, даже маггловские родители невесты не испугались жениха. Всё было прекрасно до тех пор, пока в маггловском мире не началась война. В тысяча восемьсот пятом году Англия, Россия и Австрия объединились и пошли на Францию. Катрин помогала солдатам, пострадавшим на поле боя. Она была этим… колдомедиком среди магглов.

— А у волшебников войны не было?

— Нет, волшебники решили не вмешиваться в политические игры магглов. Однако Министерство опасалось, что война может отразиться и на волшебном мире, поэтому был установлен «железный занавес». Он оказался барьером не только в метафорическом смысле. Из-за него волшебники не могли беспрепятственно попасть в маггловскую часть Франции, но и ничто маггловское не могло попасть в мир магов. Все передвижения тщательно отслеживались, потому что могли поставить под угрозу надёжность защитных заклинаний на границе миров. Шаг в сторону — срок в тюрьме. Мишель очень хотел помочь невесте, но всё, что он смог сделать, — это передать ей несколько флаконов с зельями. Спустя месяц Мишель узнал, что деревня, в которой работала Катрин, была сожжена. Все жители погибли.

— И он с горя выпил яду? — перебила Милка, позабыв о своём обещании.

— Ты перечитала Шекспира. Нет, никто ничего не пил. Да и Катрин оказалась жива. В тот злополучный день, когда захватчики пришли в деревню, Катрин поехала в Париж. Её перенаправили в госпиталь в столицу. А через полгода Катрин увидела счастливого Мишеля с другой. Оказалось, он был помолвлен. И знаешь, что она сделала?

— Нашла более верного супруга? — предположила Милка.

— Ушла, не дав ему и слова сказать. Но к тому моменту Министерство прекратило так тщательно контролировать передвижения волшебников, и Мишель смог добраться до её дома. На все его признания в любви и объяснения Катрин только качала головой. Сдавшись, он женился на своей чистокровной невесте и терпел её капризы до конца своих дней.

— Это всё очень интересно, но причём тут бульвар?

— Когда он вернулся домой, то понял, что во всём виновата политика Министерства. Бедняга решил, что если бы не изоляция, то ничего бы не было. Он писал в газеты, устраивал вечера, на которых рассказывал о магглах. Оставил после себя мемуары. Благодаря ему, грязнокровки теперь могут обучаться вместе с остальными. Либералы назвали этот бульвар в его честь.

— Сам виноват. Не надо было влюбляться в магглу. Он прекрасно понимал, что шёл на огромный риск. Я считаю, что если бы и не было войны, эти двое всё равно бы разошлись. Они с разных миров. И она его не сильно любила, раз так быстро ушла, не став слушать. Думаю, её привлёк не столько он сам, сколько его дар, — решила Милка, не впечатлившись историей несчастной любви, которую Нарцисса любила рассказывать Драко вместо сказки. Когда Драко подрос, он нашёл подтверждение этой истории в старых газетах. Малфой сам не был в восторге от «запретной любви», но маму слушал с удовольствием.

— Согласен. Но в детстве мне всё виделось по-другому. Я до последнего надеялся, что Катрин выслушает его. А потом отец рассказал мне «Сказку о приключениях жадного гоблина в стране дураков», так что история о Мишеле и Катрин была благополучно забыта.

— Странное название для сказки.

— Отец говорил, она основанная на реальных событиях, так что ты не найдёшь ничего подобного в книжном магазине.

Сказки отца Драко обожал. Они всегда были интересными и захватывающими. И главное: отец никогда не повторялся! Каждая его история была насыщена загадками и тайнами, поэтому уложить Драко спать было очень сложно. Какой тут сон! Всё самое интересное проспать можно! Уже в подростковом возрасте Драко понял, что это были не сказки, а вполне себе реальные истории с отцом в главной роли. Он тогда в шутку предложил выпустить сборник сказок, на что Люциус ответил, что за такие сказки могут и в Азкабан посадить.

— А вообще мне понравилось, как ты рассказывал. Из тебя бы вышел неплохой учитель, — сказала Милка.

Они и не заметили, как подошли к Парижской Академии. Слишком быстро, ведь Драко так и не узнал, какой у Милки статус крови. Она была явно не грязнокровкой, иначе бы оскорбилась на реплики Драко. Значит, либо полукровка, либо чистокровная. В принципе, с полукровками вполне можно иметь дело — на этом Малфой и успокоился. Теперь осталось последнее: тактично отказаться от обучения, не показавшись при этом нищебродом. Сущая мелочь.