Парижская академия (джен)

Драко сидел в студенческой аудитории и ждал преподавателя, у которого была привычка постоянно опаздывать. Впрочем, это не сильно тяготило Драко, что выбрал профессию дипломата из любви к родительскому кошельку. Сам Драко не знал, какая профессия ему больше подходит, поэтому работа дипломатом ему показалась, как минимум, удобной. Плюс ко всему, отец, который хотел удовлетворить свои амбиции с помощью сына, очень обрадовался хорошему выбору и финансировал стремления Драко.

В аудитории было полно студентов. Они постоянно переговаривались между собой, обсуждая последние сплетни или же домашнее задание. Драко особо ни с кем не общался, считая, что большинство студентов явно ниже его уровня и общих интересов у Драко с ними быть не может.

В этом институте Малфой не пытался завести друзей, искренне веря, что ему и одному хорошо, а лишние привязанности только мешают учебному процессу, на который Малфою, впрочем, было наплевать. Драко мог месяцами не появляться на занятиях, но, несмотря на это, он обладал исключительным умением за одну ночь выучить материал и не завалить зачёт. Умственными способностями он был не обделён. Более того — имел прекрасную память. А образный язык и лингвистическое чутьё, доставшиеся Драко от отца, неизменно его выручали.

Главный ботан курса — Гарольд Бертран — частенько пытался уличить Драко в списывании или ношении артефакта, подсказывающего правильные ответы. Гарольд представлял собой серое, невзрачное существо. Одевался он кое-как, во что приходилось. Клетчатая рубашка, старые кроссовки, брюки в пятнах, потёртая мантия — всё шло в ход. За собой не следил. Поэтому в его неотразимом образе присутствовали такие милые мелочи, как прыщи, угри, сальные волосы и грязь под ногтями. Главным для Гарольда было, конечно, его отношение к учёбе. Он готов был сделать всё, ради того, чтобы получить «отлично». Больше в жизни его ничего не интересовало. Всё своё свободное время Гарольд корпел над учебниками и тетрадками. Обучение давалось ему вовсе не так просто, как могло бы показаться на первый взгляд. Всё приходилось зубрить по три раза. Больше ни на что времени просто не оставалось. Малфой считал, что Бертран просто боялся реальной жизни и прятался от нее за страницами хрестоматии по литературе. Впрочем, на своих однокурсников Драко плевать хотел.

Однажды, когда Малфой приехал на каникулы в мэнор, он не упустил возможности рассказать родителям о чудаковатом ботане, который всё время цеплялся к Драко. На весь содержательный рассказ, наполненный красочными оборотами и подробным описанием внешнего вида этого самого ботана, он услышал невероятный совет от своих родителей.

— Подружись с ним, Драко. Мальчику же совсем одиноко, — сказала Нарцисса, жалея беднягу.

— Послушай мать, дело говорит. Он парень умный и, плюс ко всему, ведомый. Такие люди могут хорошо послужить тебе в будущем. Пора заводить выгодные связи, — поддержал отец, хоть и из других соображений.

— Какие ещё связи? Да с него и взять нечего. Всё время с книжкой торчит и ни на кого не смотрит. Как предлагаешь с ним общаться?

— Так даже лучше. Значит, он не будет составлять тебе конкуренцию.

И хоть Драко очень не хотелось следовать совету родителей, он всё же понимал, какие возможности открывала дружба с заучками, поэтому начал действовать. Малфой знал, что сам по себе Гарольд безопасен и если вдруг что-то пойдёт не так, то особо вредить не станет. Сначала Драко пару раз угостил Бертрана домашними конфетами из мэнора, и несчастный ботан тут же воспылал к нему симпатией. А когда Малфой улыбался ему при встрече, то тот принимал Драко за божество. Малфой пытался быть дружелюбным с ним, ведь бедняге и так нелегко приходилось. Порой всё же очень хотелось сделать выскочке какую-нибудь пакость, но, вспоминая про его гнойные прыщи, Драко глубоко вздыхал и отбрасывал эту идею.

— Дрэйк, придёшь ко мне на «Розовую вечеринку»? — раздался тоненький голосок справа. А вот и самый раздражающий тип людей — фифочка. Настоящую звезду видно издалека, а Драко узнавал фифочку по звуку её каблуков, напоминавших средневековые орудия пыток. Фифа также любила носить мини, пестрящие наряды и массивные украшения, и чтобы всё блестело и сверкало. Когда Драко видел перед собой эту особь, ему всё время хотелось позвать колдомедика, что вылечил бы его от слепоты и ряби в глазах.

— Во-первых, меня зовут Драко. Во-вторых, на глупый девичник я не пойду — мне родословной запрещено, — буркнул Малфой. Фифочка удивлённо заморгала, не веря, что получила отказ.

— Тебе запрещено появляться на вечеринках?

— Мне запрещено позорить свой род, — коротко ответил Драко, даже не пытаясь съязвить. Всё равно не поймёт.

— А как же корона?!

— Какая ещё корона?

— Корона «Принца розовых грёз»! Ты идеально подходишь на эту роль: богатый, да ещё и блондин! Ты когда-нибудь видел принцев-брюнетов? То-то же! Во всех сказках принц — белокурое существо с громадным замком и конём, а у вас в мэноре даже конюшня есть, я уже всё проверила!

Драко даже не знал, чему больше удивляться: глупому званию, осведомлённости фифы о конюшнях мэнора или же тому, что теперь он «белокурое существо»!

— Послушай, эм… мадемуазель. Как бы объяснить… В общем, мне эта вечеринка ну вообще не нужна, а розовая корона со стразами — тем более. Меня же с гобелена выжгут, если я такое чудо надену. Понимаешь?

Фифочка задумалась, а Драко мысленно выдохнул. И как эта одинокая извилина на шпильке смогла поступить сюда? И зачем ей вообще такая профессия, как дипломат? Сначала Драко задавался этим вопросом долгое время, а потом ответ пришёл сам собою в виде забытого в аудитории девичьего журнала, в котором говорилось: «Сейчас в моде серьёзные мужские профессии, а милое личико с золотым дипломом интеллектуальной деятельности притягивает внимание мужчин».

— То есть проблема только в родителях? — смекнула девушка, поправив свой накрученный локон.

— Ну, можно и так сказать. Но ты не переживай, думаю, многие захотят… стоять рядом с красивой королевой… — пробормотал Драко.

Естественно, причина была далеко не в родителях, но почему бы не спихнуть всю вину на третьих лиц, находящихся в другой стране? Драко учился во французском университете, а эта фифочка даже поздороваться по-английски не могла.

Не дожидаясь ответной реакции, Драко отвернулся и сделал вид, что речь старосты — самое увлекательное, что он когда-либо слышал. Перрайн Боннар, староста группы, говорила про создание клуба дебатов, где студенты могли бы дискутировать о важнейших проблемах общества. Драко еле подавил зевок. Создание такого клуба было равносильно занятиям Хагрида — никакого смысла и пользы. От студенческих дебатов правительство не станет менять законы, а бессмысленно сотрясать воздух Драко не привык.

Боннар всегда знала, где, когда и в каком виде ей нужно было появиться, чтобы подняться хотя бы на одну ступеньку выше по общественной лестнице. Главным для неё было признание её значимости вышестоящими лицами и коллективом. Иногда Драко сравнивал Перрайн в деловом костюме с акулой на охоте — она достигала своих целей любыми путями. Однажды, когда Драко невинно подшутил над ней, то был готов поклясться, что чувствовал, как она мысленно вонзает свои зубы в его шею. Чтобы выслужиться перед преподавателями, она постоянно «стучала» на всех студентов и обсуждала поведение своих одногруппников с вышестоящими. Поэтому Драко решил не связываться с ней.

Когда староста закончила свою речь, вошёл не очень-то приятный Малфою профессор Борингар. Он был магглорожденным и преподавал здесь магическое право. Его родная сестра погибла в Британии во время войны с Волдемортом. И, естественно, Драко не был его любимым студентом. После того случая, когда Малфой не увидел стоящего за его спиной Борингара и высказался по поводу его внешности и комплексов, с первого раза он зачёты не сдавал. Профессор до сих пор помнил этот случай на первом курсе…

— Это не учитель, а мучитель какой-то! Сдать зачёт у него нереально! Девчонки как-то сдают, а парней, говорят, он валит. Ну, конечно, сам страшный, как лысина Волдеморта, вот и отыгрывается на других, — высказался Драко, активно жестикулируя. Его оппонент тем временем размахивал руками, а потом и вовсе ретировался. Лишь повернувшись, Драко осознал, в какую ситуацию влип.

— Я всего лишь требую, чтобы студенты учили мой предмет! А вы… вы… Фамилия!

— Б-борингар?

— Не моя! Ваша!

— Малфой.

— А, ну тогда всё понятно. Удачи вам на сессии, мистер Малфой. И учтите, выкрутиться у вас не получится. Мы не на суде — здесь нет Гарри Поттера, который спасёт вас.

С того момента Малфой побил все студенческие рекорды по количеству пересдач магического права. И самым обидным был тот факт, что, сколько ни учи, а всё равно завалит. Более того, профессор Борингар был лучшим другом ректора, то есть к нему вообще невозможно было подступиться. А когда Драко попытался нарыть на него компромат, то узнал, что Борингар — человек самых честных правил. Ничего не нарушал, алкоголь не пил, более того — имел жуткую аллергию на сладкое.

Сам профессор Борингар был образцом консерватизма и всегда появлялся на публике только в скучном сером костюме и в строгой черной мантии. А его начищенные до блеска ботинки всегда были красиво зашнурованы.

— Студент Малфой здесь? — спросил профессор.

— Здесь.

— Значит, в институте праздник, раз сам мистер Малфой решил заглянуть. Знаете, мистер Малфой, я проверил вашу практическую работу, а также бегло просмотрел график посещений и, конечно, оценил ваши знания. В общем, у меня для вас радостная новость — к экзаменам можете не готовиться, — самодовольно заявил профессор перед всей аудиторией. Сердце Драко улетело в пятки со скоростью «Нимбуса».

— В смысле?

— К экзаменам можете не готовиться, вы мне их все равно не сдадите. Поздравляю, с сегодняшнего дня у вас каникулы. А вы, неудачники, записывайте новую тему, — сказал Борингар и, взмахнув палочкой, написал в воздухе тему занятия.

— Вы не имеете права! — воскликнул Малфой.

— Если вас что-то не устраивает, то можете обратиться к ректору, который, кстати, уже подписал приказ. У вас много прогулов, мистер Малфой, а это уже повод для отчисления, несмотря на то, что ваши родители исправно платят за обучение, — выдал профессор, ничуть не сожалея.

Малфой до последнего не хотел верить в это, но когда Борингар показал ему приказ об отчислении, сомневаться не было смысла. И вот тогда Драко сорвался. Сравнив преподавателя с животными Хагрида, Малфой несколько раз прошёлся по его родословной (до пятого колена), способностям к волшебству, расписал его внешний вид во всех деталях, иногда срываясь на английскую ненормативную лексику. Именно в этот момент вся группа поняла, каким Малфой был полиглотом, ибо оскорбить преподавателя на пяти языках не каждый мог.

— Вон отсюда, хам! — воскликнул красный, как цвет Гриффиндора, профессор. Малфой, гордо вскинув голову, прошествовал к выходу.

* * *

— Да чтоб он свою старость на помойке проводил! Да чтоб ему в бане чайной ложкой можно было прикрыться! Да чтоб у него сосед отвратительным скрипачом был! Да чтоб… — проклинал Драко преподавателя.

— Мерлин сохрани! Малфой, кому ж так в жизни не повезёт? А хотя, судя по проклятиям… — сказал Оскар.

Оскар — единственный человек, с которым Драко снисходил до общения на вполне дружеской ноте. Чем-то он напоминал лучшего друга Драко, Забини, да и общаться с ним было приятно. Во всяком случае, нескучно. Оскар учился на другую специальность, но, несмотря на это, общался он с Драко часто.

— Меня отчислили! МЕНЯ! Да я умнее и сообразительнее всех этих идиотов вместе взятых! Я — Малфой, я с тринадцати лет посещал приёмы, дипломатия у меня в крови!

— Приёмы — это, конечно, веский аргумент, — усмехнулся Оскар.

— Да ты не представляешь, что значит, будучи ребёнком, держать лицо и с достоинством обходить этих шакалов, именуемых гостями! А потом ещё постоянно уворачиваться от всяких вопросов, чтобы не опозорить родителей и не посадить в их головах зёрна сомнений!

— Я понял, что ты самодовольный гений. А что делать собираешься? Родителям сказал?

— Чтобы мне отец своей тростью сотрясение устроил? Нет. Есть идея получше.

Драко знал, какой будет реакция отца на новость об отчислении, поэтому не спешил паковать чемоданы. Присев в ближайшее кресло, Драко запрокинул голову назад — может, таким образом, кровь к голове прильёт, и тогда он сможет придумать гениальный план.

— Какая же?

— Попробую задобрить профессора, угощу диетическими блюдами из мэнора, предложу коллекционную безалкогольную лечебную настойку…

— Чего?

— Напою и скомпрометирую.

Несмотря на всю самоуверенность, которую он демонстрировал Оскару, Драко жутко боялся. Новость об исключении, по меньшей мере, поразила его, и он не знал, что делать дальше. Адекватный способ, как справится с таким положением дел, Драко не мог придумать, а план с компроматом и последующим шантажом был простым только на словах. На деле же Драко даже не представлял, каким образом он скомпрометирует Борингара. Он элементарно боялся таких наглых действий со своей стороны, но другого выхода пока не придумал.

Решив отложить составление стратегии на завтра, Драко лихо перевёл тему в другое русло. Оскар громко хохотал над званием «принца чего-то там» и долго философствовал на тему глупых девичьих балов. Драко от Оскара не отставал и тоже всячески вставлял остроты на эту тему и даже рассказывал некоторые забавные случаи, которые происходили на приёмах.

Когда Драко вернулся в поместье во Франции, он приказал эльфам собрать всю утреннюю почту и разложить её на прикроватной тумбочке. В очередной раз поблагодарив мать за отданное в распоряжение поместье, «чтобы сыночек не жил в рассаднике инфекций», Драко расположился в своих покоях. Мягкая и просторная кровать так и манила лечь, забыв обо всех невзгодах. Кое-как раздевшись, Драко плюхнулся на кровать и мгновенно уснул.

День у Драко Малфоя не задался с самого утра. Сначала он чуть не свернул шею, поскользнувшись в ванной комнате, затем эльфы испортили (подумать только!) лучшую мантию Драко, а потом он ещё получил воппилер от отца за то, что не соизволил ответить на очень важное письмо. Выслушав нотацию из разряда «жаль, что у меня один наследник, в противном случае, отрёкся бы», Драко стал искать на прикроватной тумбочке злосчастное письмо.

Когда Драко начал его читать, то готов был выть от досады. Завтра во Францию собирались приехать родственники, чтобы решить свои дела, а Драко, в свою очередь, должен был их встретить и поселить в поместье. К счастью, приехать они должны были на пару дней, а потом планировали вернуться обратно в Чехию, но фраза отца о том, что «они должны вернуться счастливыми и рассказывать о своей родне из Англии с сияющим видом» повергла Драко в ступор. Потом, при последующем прочтении, Драко выяснил, что эти родственники были очень богатыми и отзывчивыми волшебниками, с которыми одно удовольствие иметь общие дела.

О внешности родни отец писал, что «мимо таких волшебников трудно пройти». Драко хотел биться головой об стену, когда увидел список правил поведения от родителей, а потом ещё и подробную инструкцию, как родню встретить и что делать все эти несчастные несколько дней. Читая советы взволнованных родителей, Драко чувствовал себя нерадивым маленьким мальчиком, которому нужно было всё объяснять по несколько раз.

Покончив с чтением, Драко приказал эльфам приготовить диетические деликатесы и раздобыть безалкогольную фирменную настойку. Пока эльфы трудились во благо будущего шантажа, Драко стал разбирать оставшуюся часть почты. Забини в своём письме хвастался успехами на финансовом факультете, на что Драко лишь фыркнул и мысленно пообещал себе написать колкий ответ. Панси расспрашивала Драко о личной жизни, об атмосфере во Франции и вскользь упомянула, что собирается посетить эту прекрасную страну. Ответ на её письмо Драко написал сразу и, проявив максимум деликатности, дипломатично расписал, что у него, бедного и несчастного, совсем нет времени, и, что сейчас во Франции нет ничего сверхинтересного и увлекательного. А также Драко не забыл написать об отсутствии личной жизни и пожаловаться на нехватку достойных дам.

Когда эльфы закончили приготовления, Драко, посмотрев на часы и отметив, что занятия у профессора подходят к концу, аппарировал.

Борингар как раз закончил читать лекцию и собирался домой. Драко неспешно вошёл в аудиторию, предварительно позволив студентам выйти. Проверив наличие колдоаппарата в широком кармане мантии, Драко тихо кашлянул, чтобы привлечь внимание. Его сильно трясло, и он осознал, что ему даже подойти страшно к ненавистному преподавателю. Вся былая уверенность покинула его, и Драко уже не был так убеждён в своей правоте.

Профессор словно не замечал бывшего студента и, складывая бумаги в кожаный саквояж, бормотал себя что-то под нос. Драко, будто парализованный, стоял и ждал, когда на него обратят внимание, но Борингар даже и не думал смотреть в его сторону.

Драко предпринял ещё одну слабую попытку и тихо пробормотал:

— Здравствуйте…

Профессор повернулся и, заметив Малфоя, поправил очки на переносице. Убедившись, что перед ним стоит тот самый наглый студент и что это вовсе не игра воображения, профессор ехидно отчеканил:

— Здравствуйте, здравствуйте, мистер Малфой. Вы что-то забыли? Или напоследок решили заглянуть?

От такого тона профессора Драко передёрнуло. Он очень хотел изобразить серьёзность и величие, но вскинув голову и попытавшись сделать спокойное лицо, Драко стал выглядеть только более жалко. Большие испуганные глаза, неуверенные движения пальцев, теребящих края мантии, и чересчур прямая осанка — всё это свидетельствовало о нервном напряжении.

— Я хотел поговорить, — быстро пробормотал Драко, пытаясь казаться уверенным.

— Да что вы? Мне казалось, вы достаточно уже наговорили.

— Но…

— Мистер Малфой, вот честно, чего вы комедию ломаете? Вы молодой, богатый аристократ со смазливой мордашкой. Диплом вам просто не к лицу.

— При чём тут диплом?! Я извиниться хотел! — вспыхнул Драко, негодуя.

Как его это достало: вечно все напоминали Драко о его успешном отце, который смог добиться неописуемых высот во многих сферах. Семейный бизнес всегда процветал, даже среди Пожирателей Люциус отличался невероятной сообразительностью и стратегическими талантами. А Драко всегда воспринимали как приложение к отцу. Бледная тень Малфоя-старшего — не иначе.

— Как у вас, однако, всё просто! Сначала унизить опытного волшебника перед студентами, а потом тихонечко подойти и пробормотать жалкое «простите»!

— Я понимаю, что доставил вам неудобства и искренне прошу за это прощения. Я не знаю, что на меня тогда нашло, видимо, новость об исключении вскружила мне голову, и я не соображал, что говорю. Я правда раскаиваюсь за те лживые и беспочвенные оскорбления и в качестве извинения прошу принять угощения, сделанные специально для вас, — спокойно извинился Драко, не забывая при этом понижать тембр голоса для пущего эффекта.

Драко призвал домовика, который вручил своему хозяину угощения, упакованные в красивый пакет. Убедившись, что миссия выполнена, домовик аппарировал обратно в поместье.

Профессор окинул Драко оценивающим взглядом и хмыкнул. Не поверил.

— Я же искренне, — пролепетал Драко, чувствуя явное унижение. Он не хотел таким жалким методом вымаливать извинения, но, осознав, что былой план распался, подобно пазлу, Драко перешёл к этой крайней стадии отчаяния.

— Вы действительно считаете, что, если вы подсунете мне угощения, приготовленные эльфами, я растаю и попрошу ректора вас не исключать? Ваши попытки просто жалки.

— Исключение здесь ни при чём, просто я не хочу покидать институт, зная, что кого-то очень сильно обидел. Я не знаю, как нужно правильно извиняться, но я сделал всё, что мне было по силам. Я могу перед всеми студентами попросить прощения, чтобы мои попытки не выглядели обычным пустословием.

— Умеете вы, Малфой, мозги пудрить, впрочем, как и вся ваша семья. Но мне ничего от вас не нужно, а угощения ешьте сами, — сказал профессор и, не дожидаясь ответа Драко, покинул аудиторию. Малфой не стал его догонять, зная, что это бессмысленно, а унижаться перед другими студентами он не собирался.

Драко ещё что-нибудь придумает. Обязательно.

Драко Малфой стоял у перрона и с нетерпением ждал встречи со своими родственниками. Не то чтобы он и правда горел желанием их увидеть. Дело в другом: быстрее приедут — быстрее уедут. К сожалению (или к счастью), раньше он ничего про них не знал, более того, даже не подозревал об их существовании. Немного волнуясь, он стал вспоминать каждый пункт правил из списка, который прислали ему родители. Казалось, Драко выучил его наизусть, но всё равно боялся сделать что-то не так, ведь отец не позволит, чтобы ему это просто так сошло с рук. А Люцомстя — это вам не подарок!

Драко поправил воротник мантии. Он должен был выглядеть идеально и соответствовать своему высокому званию наследника Малфоев. Взглянув на приближающийся поезд, Драко задумался о внешности своих родственников. В письме отец писал, что мимо них невозможно пройти, и Малфою невольно представлялись красивые холёные аристократы, которые одним только взглядом способны поставить второсортных выскочек на место.

Драко стал разглядывать прохожих и, к своему удивлению, не увидел людей в мантиях за пятьсот галлеонов. Вначале решил, что он просто разминулся с роднёй, потом — что родственники передумали приезжать во Францию. В конце концов, Драко сделал вывод, что это был розыгрыш, и родители лишний раз проверили его нервы на прочность.

— Простите, а вы случайно не Драко? — спросил один из прохожих.

— Случайно да, а что? — фыркнул Малфой. Мужчина улыбнулся и хлопнул Драко по плечу так, что тот чуть не присел и аж опешил от такой наглости. Малфой уже хотел высказать этому плебею всё, что думал о таком жесте, но тот не дал ему и рта открыть.

— Я же говорил, что это он! Ишь, какой расфуфыренный, точно сын Люциуса!

Из-за спины мужчины показались близнецы — девушка и парень. Девушка была в чудной полосатой мантии, парень — в синей в горошек. Они пристально смотрели на Драко, словно оценивали его.

— Ты чего глазёнки вылупил? Давай знакомиться, что ль. Я — Варсонафий, а это — мои дети-близняшки. Увы, жена не смогла приехать, но она просила расцеловать тебя вместо неё.

Драко всё ещё не верил в реальность происходящего и искренне надеялся, что эти люди перепутали его со своим таким же чудным, как и они, родственником. Оглядев свою предполагаемую родню, Драко понял, что отец не соврал. Мимо таких экспонатов действительно трудно пройти. Варсонафий был одет достаточно скромно и невзрачно, а его длинные вьющиеся волосы обрамляли пухлое лицо. Его дочь была одета ярко, а её кислотно-зелёные волосы были затянуты в хвост. У сына тоже были зелёные волосы, и его одежда не уступала в яркости наряду сестры. Драко даже засомневался в адекватности своего отца, ибо этих волшебников с трудом можно было назвать богатыми.

— Я Адина, а это мой брат — Аргин, — дружелюбно проговорила девушка.

Драко собрал всю свою волю в кулак и, натянув самую приветливую улыбку, пролепетал:

— Очень приятно познакомиться. Как вы знаете, меня зовут Драко. Драко Малфой. И я рад, что проведу несколько дней с вами. Надеюсь, вам понравится Париж. Говорят, в этом городе царит своя аура, отличная от других городов Франции.

— Да на кой-мне эта аура, я хочу в банке с этими заразами бюрократическими поговорить. А ты мог бы нас и не встречать, коль болеешь. Мы бы и сами до поместья добрались, — сетовал Варсонафий.

— Простите?

— Вот не надо скромностей. Я же по твоему лицу вижу, что ты больной. Кожа бледнющая, глаза какие-то мутные. Сам весь дряхлый, будто глист какой-то! Волосы какие-то… никакие.

— Сэр, позвольте багаж? — сквозь зубы проговорил Драко. Он оскорбился на такое хамство. Да и что этот жирный плебей мог понимать в утонченной красоте Малфоев?!

Когда Драко взял багаж, то решил, что Варсонафий был не так уж и неправ по поводу его костлявого телосложения. Драко было очень тяжело, а смешки со стороны близняшек оптимизма не добавляли.

— Тебе помочь? — лукаво поинтересовалась Адина.

Драко отрицательно покачал головой и поставил чемодан на землю. А спустя пару секунд вспомнил, что он счастливый обладатель бесплатной рабочей силы. Призвав несколько эльфов, Драко вздохнул с облегчением.

— А это что за оборванцы? — спросил Аргин.

— Вы эльфов никогда не видели?

— Эльфами у нас замок полон. Но эти… какие-то страшные и неопрятные. Вот у нас эльфы в костюмах ходят. Наша матушка убеждена, что внешний вид слуг — лицо рода, — вмешалась Адина.

— У нас считается, что эльфы — низший рабочий класс. И наряжать их противоестественно. Впрочем дарить домовикам одежду не имеет смысла, ибо они, выполняя грязную работу, могут попросту испортить дорогие вещи, — рассудил Драко. Затем он приказал домовикам перенести чемоданы в поместье.

— Короче, экономите вы! — вмешался Варсонафий. — И правильно делаете! Нечего этих домовиков шелками снабжать. Надо будет тебя с моей женой познакомить, авось переубедишь её.

Мерлин упаси! Знакомство с ещё одним представителем этой семьи в планы Драко отнюдь не входило. Поэтому он перевёл тему в другое русло. Безопасное.

— А что вы хотели бы посмотреть? Эйфелеву Башню, Сену, Лувр или Елисейские поля?

— Только не это! Мы не ценители высокой культуры. Есть тут тематические магазины? — воскликнул Аргин.

— Смотря, что ты подразумеваешь под тематическим магазином…

— Ну, там, где зелья всякие продают или прикольные штуковины, — поддержала Адина.

— Драко, не смей! Эти дьяволята тебе тогда всё поместье разнесут, а я не хочу быть в долгу у Люца. Они своими экспериментами нам пять каминов подорвали! Пять! А камины эти, между прочим, были восемнадцатого века!

— У нас в Англии есть подобный магазин. Истинная безвкусица, иными словами. Товаров нормальных нет, а продают ширпотреб вроде чесоточного порошка и блевательных батончиков.

— Вот бы нас в такой магазин, мы бы там точно порядок навели! А в Париже что-то похожее есть? — спросил Аргин, с надеждой глядя на Драко.

— Не имею представления, — холодно отозвался Драко, а потом тихо добавил: — К счастью…

Ещё раз оглядев своих родственников, Драко помолился Мерлину и вместе с ними аппарировал в поместье.

* * *

То, что всё пойдёт не по плану, Драко предвидел ещё на вокзале. Не вписывались эти волшебники в его представления об аристократах. Даже мелькнула мысль, что они шарлатаны, которые, прикинувшись дальними родственниками, хотят обчистить поместье.

Несмотря на все свои внутренние противоречия, Драко старался вести себя прилично. Он же истинный Малфой, а не чёрти что с зелёными волосами. Показав гостям их комнаты, Драко отправился на кухню раздавать эльфам приказы. Какую еду предпочитал Варсонафий с детьми, он не знал, поэтому заказал всего понемногу.

Когда же наступило время праздничного обеда, родственники спустились в столовую и с восхищением разглядывали каждый уголок. Взгляд Варсонафия остановился на поданных блюдах. Драко мысленно похвалил себя за организационные навыки и жестом пригласил всех к столу. Чтобы окончательно покорить родню, он, соблюдая приличия, отодвинул для Адины стул. Она лишь усмехнулась и аккуратно присела.

Яства были приготовлены изумительно. Даже сам Малфой не ожидал от домовиков такого невероятного результата. По реакции родственников он сделал вывод, что они не ели ничего вкуснее. Первые полчаса обед проходил в тишине, которую разбавляло только дружное чавкание. Все попытки Драко завязать светскую беседу пресекались на корню. А вот когда гости насытились едой, на его бедную белобрысую голову тут же посыпались вопросы.

— Драко, а какая программа в Лозане? — начал Варсонафий.

— К сожалению, я не осведомлён. Но, если хотите, могу найти для вас в библиотеке подходящую литературу.

О, Малфой совершенно не ожидал подобного вопроса! Да какое им, Мерлин подери, дело до программы в какой-то там Лозане?

— В смысле? Ты ж там учился, — искренне удивился Варсонафий. Драко ничего не понял, но виду решил не подавать.

— А откуда вы об этом узнали?

— Так твой отец в письме об этом писал. Даже сейчас помню: спросил я его значит, что у вас там в Англии с этими Поедателями Смерти творится, а он ответил, что вы из-за политических конфликтов переехали и ты начал учиться в Лозане. Или я что-то путаю?

— А, точно. Я просто не сориентировался, прошу прощения. Я считаю, что за столько-то лет программа могла уже несколько раз поменяться, и конкретно сейчас даже не смогу сказать, что в неё входит. Но, повторюсь, я могу подыскать для вас подходящую литературу, — выкрутился Драко, поминая отца недобрыми словами. Инструкцию по поведению, главное, прислали, а про легенду ни слова. Ох, ну конечно, нельзя же облегчить сыну жизнь — пусть на ходу выкручивается!

— А что тебе больше всего нравилось в школе? — не отставал Варсонафий.

— Меня всегда поражало отношение учителей. Они были гениями… Ну, точнее говоря, они очень конструктивно и профессионально с нами работали. Можно даже сказать, что они очень тонко чувствовали каждого ученика, — исправно вешал лапшу на уши родственников Драко.

— А как в этой школе с… толерантностью, так сказать? — поинтересовался Варсонафий, искоса поглядывая на Драко.

— Вы про грязнокровок? Хвала Мерлину, со мной учились только чистокровные из нормальных семей. Не отрицаю того факта, что грязнокровки вполне могли быть в Лозане, но лично я их не встречал. По-моему, все эти маггловские выходцы должны знать своё место, а не соваться со своим происхождением, куда не следует.

— Твои взгляды весьма отличаются от политики вашего министерства… — подметил Варсонафий.

— Политика министерства — это, прежде всего, политика министерства. Если высшие органы власти что-то себе надумали, это же не значит, что все должны прогибаться под систему. А как вы считаете?

— Я по натуре своей — либерал, поэтому, родственничек, уж извини. Магглорожденные вполне могут принести вклад в развитие общества. Наверное, многие заметили, что современное магическое общество слегка отстаёт в развитии. А они, как жители параллельного мира, могли бы внедрить новые идеи. Хотя и в твоей позиции есть доля правды, — ответил Варсонафий.

Драко только ещё раз убедился, что этот родственник, по меньшей мере, ненормальный. Как успел понять Драко, все маггловские тенденции в корне противоречат магическому порядку. К примеру, та же идея Грейнджер с освобождением эльфов. То ещё… Г.А.В.Н.Э.

— Как бы эти идеи… Впрочем это не самое главное, — вовремя остановился Драко, не желая обсуждать грязнокровок с их идеями фикс. Более того, ему не хотелось в первый же день знакомства спорить с волшебником, который был так нужен родителям.

— Разумеется. Расскажи о забавных случаях в этой твоей школе. Ты же сын Люциуса, я просто не поверю, что ты никуда не влез и ни во что не вляпался. Или ты больше на Нарциссу похож?

Драко всегда был убеждён, что является точной копией отца, поэтому и в мыслях не допускал, что может быть похожим на маму или ещё кого. Желая доказать этому чудаку своё сходство с отцом, Драко начал перебирать в памяти всё, что когда-либо вытворял в Хогвартсе.

— Я сейчас и не вспомню. Разное бывало. Ну, к примеру, на спор в квиддич играли… — понимая, что рассказать было нечего, он решил одолжить у горячо любимого трио парочку историй.

— Как-то раз тролля грохнул. Я тогда был на первом курсе и выучил всего одно заклинание. Но именно с его помощью я одолел огромного тролля, который нападал на мою однокурсницу.

Драко заметил, с каким удивленным видом смотрели на него родственники и мысленно поаплодировал себе за смекалистость.

— Интересно. То есть в школу удивительным образом смог проникнуть тролль? И ни учителя, ни мракоборцы не пришли на помощь? — изумился Варсонафий.

Драко удивился вместе с ним, ведь раньше он и не предполагал, насколько глупо это всё звучит. Нет, для Хогвартса это, несомненно, норма, но для Лозаны…

— Его старшекурсник случайно создал. Существует аспект магии, который позволяет делать проекцию того или иного существа. Проекция может выглядеть очень реалистично, но, увы, держится не слишком долго, — выкрутился Драко, худо-бедно вспоминая факты, прочитанные в библиотеке мэнора.

— Папа, прекрати его мучить, — жалобно воскликнула Адина. Аргин приобнял сестру, которая сидела скукожившись.

— Ладно. А по поводу Лозаны… Ты прав, учителя там действительно высококвалифицированные. Особенно, когда помогают Избранному исполнить пророчество. Или спасти учеников от Пожирателей, — ехидно сказал Варсонафий. Драко, ничего не понимая, смотрел на него квадратными глазами. Лишь спустя несколько секунд до него дошло, что это ему вешали лапшу, а не наоборот.

— Вы… вы… Что? Зачем? Знаете, я действительно для вас старался, хотел встретить по-человечески. Судя по всему, вам это вообще не нужно. Если для вас эти вот спектакли — нормально, то… Извините.

— Кто бы говорил про спектакли. Вон как сейчас с мечтательным видом о школе вещал. Не знал бы правды — точно поверил бы. Давно мне Люциус рассказал, что вы с этим Лордом спутались, но потом ваша семейка чудом выкрутилась. Что, собственно, для Малфоев естественно.

— Я не знал, на какую тему вы с отцом общались, и просто хотел вписаться в легенду. А вы нарочно выставляете меня в дурном свете, — огрызнулся Драко, мысленно сожалея о такой примитивной опрометчивости.

Что теперь отец о нём подумает?! Нет, это будет уже не люцомстя… Это будет огромная люцомстя! Мерлиновы подштанники, за что ему всё это, а?

— Мне просто было интересно, пройдёшь ли ты проверку или нет…

— Какую ещё проверку? — раздражённо и с ноткой удивления спросил Драко.

— Проверку на «малфоевность». К слову, тест пройден.

— Вам понравилась моя легенда? — слегка самодовольно поинтересовался Драко. Хотя мысль о том, что его всё же выставили дураком, была подобна занозе.

— Легенда так себе. Если бы я дальше тебя расспрашивал, то ты бы погорел. Я оценил твою актёрскую игру. А с какой пылкостью ты обвинил меня во лжи, тем самым раскручивая ситуацию в свою сторону! Точно Малфой! И, кстати, неужели ты думал, что твой любимый отец мог бы забыть о такой мелочи, как легенда? Даю голову на отсечение, что Люциус бы тебя её на зубок вызубрить заставил.

С одной стороны Драко был горд: его только что назвали истинным Малфоев, а с другой — было неловко за нелепую сцену с обвинениями. Но одно Драко понял точно: эти люди действительно его дальние родственники. Только родственникам Малфоев придет в голову разыграть спектакль, чтобы выявить степень «малфойности».

— Слушай, а что ты реально делал в своём Хогвартсе? Неужто действительно только учился? Я помню, что твой отец такое вытворял…

— Ничего такого я не делал! Я, знаете ли, предпочитаю вести себя нормально, а не как обдолбанный гриффиндорец, которому только адреналина подавай! Мне и без приключений нормально живётся. Ко мне и без них всякая ересь притягивается! До сих пор с содроганием вспоминаю, как я в школу особо опасных преступников привёл! Ещё этот дурацкий шкаф починил. Потом пытался грохнуть директора, но ничего не вышло. А когда всю семью оправдали и всего лишь применили небольшие санкции, мне предложили заново пройти седьмой год обучения в этой отвратительной школе. Чтобы я туда еще раз пошёл! Да ни в жизнь!

Драко запнулся и понял, что сказал очень много лишнего, но что теперь поделаешь?! Варсонафий сидел с неприлично открытым ртом, а близняшки смотрели на Драко, как на идола.

— Пап, мы хотим в Хогвартс! — хором воскликнули близняшки. Варсонафий посмотрел на них угрюмо, и те резко опустили головы. Драко решил исправить ситуацию.

— Ну, на самом деле всё было не совсем так…

— Я думал, что после истории, как Люц украл у одного гриффиндорца мантию-невидимку и подсматривал за девушками, меня ничем не удивить. Когда он рассказывал эту всю историю с Лордом, я слушал его вполуха и мало что понял. Теперь осознал, каким был дураком… Драко, ты когда-нибудь пробовал чешское пиво? — лукаво поинтересовался Варсонафий.

Драко смотрел на своего родственника, как на умалишённого. Ведь он только что признался в преступлениях, а Варсонафий вместо того, чтобы со скандалом покинуть поместье, хочет дослушать историю до конца… Нет, ну точно ненормальный!

— Привыкай, родственничек. То ли ещё будет, — позлорадствовал Аргин и хлопнул Драко по плечу.

— Не бойся, на самом деле с ним очень весело. Если что, мы тебя спасём, — торжественно заявила Адина, не забыв драматично возвести указательный палец к небу.

— Это да, но кто спасёт его от нас, сестрёнка?

Они переглянулись, хитро ухмыльнувшись друг другу.

Теперь Драко хотел только одного: как можно быстрее завершить обед. Самым забавным был тот факт, что в первый же день он нарушил почти все заповеди из списка родителей. Но, по крайней мере, игнорирование пунктов о вежливости и светских беседах, нельзя было не считать за нарушение. Малфой назвал бы это необходимостью.

— Драко, прикажи своим эльфам, чтобы они нас слушались. А то совсем неудобно всё делать самому, — пожаловался Варсонафий.

— Конечно, я лично отберу для вашей семьи самых исполнительных.

— Что же ты мне постоянно «выкаешь»? Я ж тебе родственник. Называй меня просто Варфи.

Драко чуть травяной настойкой не подавился от такой просьбы. Варфи… Ну и сокращение! Варфи… звучит почти как «вафли». Варфи-вафля. И Драко невольно представил Варсонафия в виде большой говорящей вафли. Но, понимая, что он важен для родителей, Драко сдержал смешок и согласно кивнул.

— Вот и отлично! А теперь прикажи своим домовикам, чтобы они из моих покоев принесли синюю сумку.

— Хорошо… Варфи, — сказал Драко, думая, что имя Варфи больше подходило для эльфа, нежели волшебника. Призвав домовика, Драко передал просьбу, и эльф с улыбкой на лице её исполнил.

Получив сумку, Варфи-вафля засиял подобно новенькому галлеону. Неспешно открыв её, он начал доставать оттуда бутылочки с жидкостями. Жёлтые, бледно-жёлтые, а то и вовсе коричневые ёмкости попадались Драко на глаза.

— Так что насчёт пива? Ты когда-нибудь пробовал натуральное чешское пиво? О, смотри, моя жена даже домашние колбаски упаковала.

— Прошу прощения, но я не употребляю…

— Не смеши! Не употребляет он! Ты просто нормального пива не пробовал! Да ещё и с жареными колбасками! Авось и поправишься, а то вон какой худющий.

— Зато вы… Впрочем выглядит аппетитно, — спохватился Драко, стараясь не опускаться до оскорблений. Всё это время близнецы смотрели на Малфоя так, будто издевались и жалели одновременно. Святая Моргана, и что они хотели этими своими взглядами сказать?! Встав из-за стола, Адина и Аргин подошли к Драко и пожелали удачи. После этого ему и в самом деле стало не по себе.

— А можно мы в библиотеку пойдём? — спросил Аргин.

— Конечно, — отмахнулся Драко, уже совсем забыв предупреждение Варсонафия о дьяволятах…

— А теперь, мистер Малфой, добро пожаловать на дегустацию! — воодушевлённо воскликнул Варсонафий, протянув Драко кружку пива.

Предложение попробовать чешское пиво было притягательным. Тем более, Драко даже не знал, чем оно отличается от любого другого. А Драко всегда был любопытным дитём. Ох, лучше бы не был…

За этот день Малфой набрался впечатлений на всю оставшуюся жизнь, а его былое хладнокровие поспешило помахать ему ручкой и смотаться куда подальше.

За болтовней о свойствах этого самого пива, Драко даже не заметил настойчивую сову, которая так и норовила разбить клювом стекло.

С утра Драко поклялся, что больше никогда, ни за что на свете не станет пить алкоголь (многолетний коньяк Люциуса, безусловно, не в счёт). Голова нещадно болела, во рту было сухо, постоянно хотелось пить, а желание покинуть этот грешный мир усиливалось с каждой минутой. Хотя как же он мог его покинуть? Этому миру не обойтись без Драко Малфоя!

Думая о несправедливости жизни, Драко поднялся с кровати и, с тоской поглядывая на притягательно мягкую, соблазнительно тёплую, божественно удобную постель, всё же собрался с духом и отправился в ванную. Спускаясь по многочисленным ступеням и выслушивая ехидные замечания портретов, Драко первый раз в жизни пожелал сжечь все эти бессмысленные куски картона. Дойдя до нужной двери, Драко вздохнул с облегчением. Уж после водных процедур он точно станет похож на уважающего себя волшебника, а не на пародию на блохастого Сириуса Блэка.

Что уж тут говорить, ванная комната (если этот термин вообще применим к этому помещению) была под стать происхождению Драко. Баня, сауна, громадный бассейн в центре, несколько умывальников, невероятно высокие зеркала, шкафы и тумбочки с аромамаслами и гелями, несколько греческих скульптур. Чем не рай?

После того, как Драко погрелся в бане, искупался в бассейне, а затем приказал домовику сделать массаж с маслами, он почувствовал себя, по меньшей мере, небожителем. Домовик старательно массировал спину своими маленькими пальчиками, стараясь угодить хозяину во всём.

— Ниже… да… Эй, не настолько низко!

Завершив все водные процедуры, Драко неспешно пошёл в свои покои. После двухчасового наслаждения он чувствовал умиротворение. Лучи солнца, проникающие через окна, перестали раздражать, витиеватые лестницы уже не казались столь длинными, а главное — перестала болеть голова. У него даже промелькнула мысль, что нужно поблагодарить родственника за угощение. В конце концов, когда ещё Драко смог бы попробовать нормальное чешское пиво? Ну, или алкоголь в принципе. Матушка до сих пор считала его ребёнком, которому вредно пить спиртное, а отец не особо горел желанием делиться коллекционными напитками, а тем более — вступать с женой в полемику. Себе дороже. С матушкой с её блэковским нравом лучше вообще не спорить, а если уж спор касается Драко, то можно — нет, нужно! — заранее бронировать место в склепе. Или в Азкабане. Или ещё где-нибудь. Ах да, и не забыть сделать красивую колдографию на могильный памятник, пригодится.

Драко до сих пор с содроганием вспоминал, как матушка мечтала нанять ему педагога по балету. Когда семилетний Драко решил, что ему нужно будет носить девчачью юбку и колготки, то заплакал и попытался сбежать из дома. Нет, то, что он залез на дерево, растущее в саду, трудно назвать побегом, но попытку засчитать стоит, ведь так?

Отец же, узнав об очередной идее фикс супруги, начал пылко оппонировать, предлагая вместо танцев фехтование, и после ярого спора, в котором принимала участие даже тёща, было решено научить Драко играть на рояле. Это было и благородно, и красиво, и менее опасно. Самого Драко, разумеется, никто не спрашивал. Не его дело вообще — взрослые серьёзные решения принимают, нечего мелким под ногами мешаться. Тем не менее, Драко не был бы Малфоем, если бы не нашёл очень интересное применение этому благородно красивому роялю. На третьем курсе, когда его цапнул гиппогриф, Драко спрятал в рояле бутылку абсента. О, это было только начало! С каждым годом его личный бар пополнялся разными напитками. Вот как нужно рояль использовать! А то играют тут всяких Шурупертов с Беконовыми… Полный отстой!

После очередного спора с женой, который закончился двухмесячным пребыванием тёщи в поместье, отец поклялся, что в следующий раз просто выроет себе — или тёще! — могилу.

Неспешно пройдя к огромной гардеробной, Драко стал выбирать себе одежду. Его придирчивый взгляд остановился на классических синих брюках и светло-голубой рубашке. Затем он подобрал к ним светло-серую мантию. Драко позвал домовика и приказал погладить одежду. Пока домовик с дотошной тщательностью выполнял приказ, Драко стал разбирать почту.

Первым делом Малфой ответил на письмо родителей, в котором расписал во всех подробностях встречу с родственниками. О, он просто не мог не упомянуть, какие они отзывчивые и добрые люди и что ему ужасно повезло иметь такую родню! Опустив множество деталей, Драко поведал, как вёл с ними воистину светскую беседу и даже познакомился с культурой Чехии (пиво было очень вкусным). Далее пришлось ответить на типичные вопросы матушки о том, хорошо ли Драко питается, учится и не забывает ли бывать на свежем воздухе. Завершив письмо самыми наилучшими пожеланиями, Драко подписал пергамент, свернул его и прикрепил к совиной лапке. Он решил, что родителям необязательно знать, как долгожданные родственники в пух и прах разбили все старания создать атмосферу, подобную той, что на светских раутах.

Затем, отложив письма Панси и Блейза, Драко заметил кое-что интересное: Оскар прислал приглашение на вечеринку в честь исключения Драко. Лишь бы повод найти, чтобы напиться, Мерлин видит! Но отвергать приглашение не хотелось. В конце концов, не каждый день аристократов из знатных родов вытуривают из институтов по идиотским причинам. И не каждый день кто-то устраивает вечеринку по этому поводу.

«Тем более нужно помянуть прелестные студенческие годы», — именно так оправдывал Драко своё желание сбежать от родственников и совсем немного покутить. Правда, совсем немного — понятие растяжимое…

В Англии Драко редко ходил на вечеринки, но, избавившись от родительского контроля, хотел наверстать упущенное. В конце концов, он же не собирается напиваться по-плебейски, а просто посидит с хорошей компанией. Мысль, что родители ничего не узнают и не станут причитать, грела душу.

Перебирая почту, Драко заметил конверт с печатью института. С интересом распечатав его, он увидел небольшое письмо. Глаза тут же забегали по строчкам.

Спустя три минуты начался невообразимый хаос. Прибежав к эльфу в чём мать родила, Драко стал быстро одеваться. Пытаясь сунуть ногу в штанину и при этом застегнуть манжеты на рубашке, он упал, повалив вместе с собой ночной столик. О, взгляд несчастного, растерянного домовика он никогда не забудет! Но что поделаешь, если малфоевская холодность и сосредоточенность ещё вчера уехала в отпуск, помахав хозяину ручкой? Да и некогда было с эльфами церемониться! Драко опаздывал на встречу с ректором. Какое уж тут хладнокровие, какие церемонии! А всё из-за этого пива! А ведь говорила матушка, что алкоголь до добра не доводит. Но нет, всё по обычной схеме: сначала нужно сделать, а уж потом ныть, что зря не слушал мать.

За несколько секунд спустившись по крутой лестнице, Драко оказался в холле. Там же он встретил близнецов, которые на ходу доедали булочки. На ходу! Мерлин, ну за что? Впрочем, времени на упрёки в отсутствии воспитания и этикета у Драко не было. Да и вообще — пусть их Вафля учит!

Поприветствовав их, он направился к камину.

— Драко, мы бы хотели тебя немного… Как бы это…

Речь Аргина была самим олицетворением чёткости и внятности. Вот кому стоило на дипломата поступать!

— Быстрее! Я опаздываю в институт, — рявкнул Драко, окончательно позабыв о «Не рявкай!» в родительском списке заповедей.

— В библиотеке… — Адина перехватила инициативу, но Драко к тому времени растерял всё терпение. Хотя почему растерял? У него его и не было.

— Делайте, что хотите, но дайте пройти. Это, правда, очень важно, — самым серьёзным тоном проговорил Драко.

Те пожали плечами и пропустили его. У Драко не было никаких шансов заметить, как они переглянулись секундой позже, лукаво улыбнувшись друг другу. Уже взяв горстку пепла, Драко вспомнил:

— А где Варсонафий? В банке?

Драко нутром чувствовал, что не нужно было это спрашивать. Не то чтобы ему и правда было интересно, просто, чем быстрее его родственник начнёт разбираться с банком, тем быстрее он со своими детьми покинет это поместье. Варсонафий, кстати, оказался лёгок на помине.

— Драко! Это… это… Беда! — орал он на всё поместье.

Нет… нет… нет! Только не сейчас! Сначала ректор, потом всё остальное. Но, видимо, «всё остальное» имело другую точку зрения.

Выскочив перед Драко в наспех запахнутом халате, Варфи начал что-то бормотать. Лицо его было белым, словно он боггарта узрел, глаза большими и напуганными. Оглядев Варсонафия, Драко заметил вьющиеся чёрные волоски на его груди. Драко чуть не вырвало. Явись он сам в таком виде, отец бы отчихвостил его в лучших традициях.

— В двух словах. Я опаздываю, — Малфой знал, что пожалеет об этом. Но иного варианта судьба не давала. После вчерашних выкрутасов он был готов к любому повороту событий, но…

— Эльфы — извращенцы!

… не к такому!

— Это… как?

— Как-как, да ужасно! Ты уже взрослый мальчик, должен понимать… Не успел в ванную пройти, а они уже начали приставать! — громко возмутился Варфи.

Попросив у Мерлина терпения, Малфой начал думать, как сгладить ситуацию. А то этот малахольный ещё напишет отцу про эльфов-извращенцев, и тогда трость Люциуса не один раз пройдётся по бестолковой голове сына. Драко на минутку представил лицо отца, который читает мемуары Варфи про развратных домовиков. Пришлось прикрыть рот ладонью, чтобы скрыть улыбку.

— Они просто гостеприимные. К нам не так часто приезжают, вот они и радуются каждому новому волшебнику и стараются угодить, — пояснил Драко, искренне жалея эльфов. У этих бедняжек за утро столько потрясений.

— Не, ты не понял, дорогой. Этот… Типпи, значит, подлез ко мне в ванную и стал спину тереть! А затем массаж предложил! Уж я-то знаю, для чего массажи предлагают. А он своими большими глазищами в пол смотрит и заискивает, но я-то видел, куда он смотрел!

— Бедный Типпи… В общем, не беспокойтесь, вы не так всё поняли. Это небольшое недоразумение. Но, если хотите, могу предоставить вам другого домовика. Тем более, я подозреваю, что этот после сегодняшнего вас… слегка побаивается.

Драко мысленно аплодировал себе за терпение, которое не позволило ему посмеяться над глупостью Варсонафия. Как можно перепутать желание сделать всё по высшему разряду с банальным домогательством? И вообще, как он посмел подумать такое о самых воспитанных эльфах магического мира?

Посмотрев на часы, Драко осознал, что у него остались считанные минуты, и, пообещав заменить эльфа, вошёл в камин.

Но его опять окликнули:

— Вот-вот! Но, думаю, что после того, что я ему устроил, он будет шёлковым, — похвастался Варсонафий.

А вот тут Драко испугался. Надеясь, что не надо будет искать для домовика место в склепе, он осторожно уточнил:

— А что вы сделали?

— Ничего такого. Накричал, объяснил, что неприлично так себя вести, и велел ему засунуть эту мочалку в… Ну, ты понял.

— Куда засунуть?!

— Ну, не при детях же…

— Куда, я спрашиваю?!

— Ну…

— Вы хоть понимаете, что только что натворили? Эльфы очень исполнительные и сделают всё, что им прикажут, вплоть до убийства! — не своим голосом причитал Драко.

Близнецы сохраняли спокойствие, но по их лукавым улыбкам Драко понял, что те еле сдерживались, чтобы не засмеяться в голос. Ещё бы! Бедный Типпи… Наверное, этот несчастный уже с горя разыскивает Г. А. В. Н. Э. Варфи-вафля мялся, не зная, что говорить и что вообще происходит в этом поместье. А состояние Драко можно было описать одним словом. Паника.

* * *

— Мистер Малфой, я много лет служил вашей семье, но с таким я сталкиваюсь впервые, — пояснил семейный колдомедик. Драко лишь пожал плечами.

— Поверьте, я тоже. Понимаете, ко мне родственники приехали, и они, не зная нрав эльфов, случайно приказали ему это сделать. Надеюсь, мы сможем сохранить этот случай в тайне? — меньше всего ему сейчас хотелось, чтобы кто-то узнал об этом. Позора не оберёшься.

— Тогда вам ещё повезло. Боюсь представить, что случилось бы, если бы ваши родственники в сердцах сказали «гори в Аду».

Колдомедик пообещал, что всё, сказанное в поместье, там и останется. Но Драко видел, как он сдерживал себя, чтобы не посмеяться над таким… Г.А.В.Н.Э. Кстати, эльф с горя пытался сбежать из поместья и пожаловаться главе рода. Благо из Драко всё-таки вышел какой-никакой дипломат, и он смог успокоить эльфа. Но на вопрос ректора «Почему вы опоздали на добрые полтора часа?» Драко не смог ответить честно. Пришлось сочинять легенду про больных на голову родственников, из-за которых пришлось вызывать колдомедика. Только потом Драко осознал, что был не так уж далёк от истины.

Однако все призрачные надежды Драко так или иначе были разрушены. Ректор всего лишь вручил бывшему студенту документы и пожелал удачи. Удачи он пожелал, лысая гадина! На все вопросы про исключение ректор отвечал однозначно, постоянно ссылаясь на прогулы. Именно поэтому, выходя из института, Малфой ругал всю систему образования на чём свет стоит.

Осознание глупости всей ситуации настигло Драко, когда он вернулся в поместье с документами. Мало того, что его, умного и смекалистого, находчивого и обаятельного, очаровательного и… А в общем неважно — суть понятна. Так вот: мало того, что его исключили по наиглупейшей причине, так ему и заняться теперь нечем! Кто же примет студента посреди учебного года? Но ничего, подождём…

Мысль о разговоре с родителями сразу была отвергнута. Хоть Драко и понимал, что с этим институтом покончено, сдаваться был не намерен. В конце концов, есть и другие учебные заведения. Тем более, дипломатом Драко быть не планировал, это были желания отца. Вот поступит в другой институт, прославится на весь мир, и тогда можно будет родителям правду сказать. А этот лысый урод ещё локти кусать будет. Эх, такого студента потерял! Такой талант не разглядел, тупица!

— Слушай, ты это… извини, в общем. Дети сказали, что ты из-за этого всего в институт опоздал. Надеюсь, проблем у тебя не будет, — извинился Варсонафий, когда встретил Драко в гостиной.

«Нет, Варфи! Проблем не будет, ибо больше проблем уже быть не может!» — хотел рявкнуть Драко, но вовремя взял себя в руки. Не хватало ещё, чтобы наследника Малфоев хамом посчитали. Да что там, и так добрая половина Британии такого мнения.

— Нет, всё в порядке. Я тут спросить хотел. У вас же вроде эльфы есть, так почему же вы не учли их особенность?

— У нас эльфы по-другому воспитаны. Ты уж извини, но у вас они больно зашуганы. Любую прихоть исполняют, даже самую абсурдную.

— Есть такое дело. Ладно, я пойду. Мне ещё собраться нужно. Надеюсь, теперь всё в порядке.

— Ты куда это пойдёшь? Может, близнецов возьмёшь? А то смотри, они от скуки много чего натворить могут.

Сказать, что идёт на вечеринку в честь своего исключения, Драко не мог по ряду причин. Ещё не хватало, чтобы родственники приняли истинного наследника Малфоев за пьющего плебея. А, может, они уже приняли? Вчера.

— Я иду на… дебаты. Мы будем обсуждать политику и нововведения. Сомневаюсь, что их неокрепшие умы вытерпят это. Я бы и сам не пошёл, но положение обязывает.

Варфи тяжко вздохнул. Видимо, он и сам не горел желанием оставаться в поместье со своими детьми. Драко хотел было спросить про банк, но потом решил, что это было бы невежливо с его стороны. Подумают ещё, что хочет избавиться от родни, а Драко потом выслушивай нотации матушки и крики отца.

Варфи ещё несколько минут переминался с ноги на ногу, а потом куда-то ушёл. Драко очень надеялся, что он усердно разбирается с банковской документацией. Впрочем, вникать в планы неожиданно свалившихся на голову родственничков Малфой не собирался. Поэтому с чистой совестью пошёл готовиться к вечеру.

Перебирая одежду в гардеробной, Драко осознал, что ему совершенно нечего надеть. Все рубашки, в основном, были классическими и официальными, а брюки — с широким кроем. В таких нарядах на приёмы ходить, но никак не на студенческую вечеринку. Несмотря ни на что, Драко нашёл решение проблемы. Он достал из книжного шкафа фолиант, который ему подарила Панси. Там можно было найти более сотни заклинаний для изменения фасона одежды. Таким образом, в гардеробе Драко появились сливочные стрейчевые брюки и белая рубашка с рукавом три четверти. Роясь в гардеробной, он заметил ещё и серебристую мантию, которая пришлась очень кстати. Решив не укладывать волосы гелем, Драко направился к камину.

В холле близнецы по достоинству оценили его внешний вид. Аргин недоумённо пялился на Драко, словно видел его впервые. Видимо, был сражен малфоевской красотой. Не иначе.

— Ого, а ты, оказывается, можешь нормально выглядеть, — воодушевилась Адина. Драко чуть было не подавился воздухом от такой «похвалы».

— А вчера, значит, я не нормально выглядел? — угрюмо поинтересовался он. Что же ещё можно ожидать от волшебницы с зелёными волосами?

— Ну, вчера ты выглядел, как мой покойный дед. Волосы зализаны, рубашка строго на все пуговицы застёгнута, жилет, мантия… А сейчас ты похож на нормального современного мага. Только можно ещё на одну пуговицу рубашку расстегнуть. Ты красивый, тебе нечего стесняться, — Адина, явно пыталась вогнать Драко в краску. Нет, ему часто говорили, что он красивый, но от Адины это было, по меньшей мере, неожиданно.

— Это называется приличный вид. К тому же, твой отец другого мнения о моей внешности.

— Папа считает, что мужчина должен быть упитанным и краснощёким, а любое отклонение от этого — признак болезни. Он, кстати, до сих пор убежден, что ты чем-то болеешь и просто стесняешься говорить.

— Упитанный и жирный — разные вещи, — пояснил Драко.

Он стройный и красивый, а этот Варсонафий просто ничего не понимает. Зато Драко может со спокойной душой ходить в ателье, зная, что на его телосложение всегда хватит тканей.

— Папа не жирный, просто у него мышц много, — обиженно сказал Аргин и надул губы.

Как маленький! И что Драко такого сказал? Будто не видно, что Варсонафий своими габаритами создаёт тесноту в пространстве.

— Просто у нас мама такая. Папа раньше был стройным, как кипарис. А мама считает, что лишний жирок — признак достатка в семье, — добавила Адина.

Драко попытался представить Варсонафия стройным. Не вышло.

— Странное у вас представление о достатке, — всё, что смог понять Драко.

Какой ещё жирок? Жир, прежде всего, смотрится уродливо, особенно, когда свисает… Драко представил самого себя заплывшего от жира, со свисающими боками и румяными щеками… Еле сдержался, чтобы не скривиться от отвращения.

— А у вас дом какой-то ненормальный… Эльфы всё буквально воспринимают, на завтраки обязательно в повседневной одежде появляться нужно, комнаты чёрт-те где находятся, и заблудиться легче лёгкого, — парировал Аргин.

У Драко мысленно отвисла челюсть. Это у него дом ненормальный? Да любой за такой замок в рабство податься готов! Впрочем, о чём разговор, если для этих волшебников и корыто в кладовке за ванную сойдёт?!

Попрощавшись, Драко кинул порох в камин и переместился в загородную виллу Оскара, где и происходило всё действие. Что ж… Хоть и не Малфой-мэнор, но сойдёт. Этот дом сложно было назвать роскошным, но, тем не менее, он был обставлен со вкусом. Как Драко понял, само архитектурное сооружение было построено в греческом стиле, о чём свидетельствовали сливочные и оливковые тона. К сожалению, это всё, что мог сказать Драко, ибо странновато-убогая музыка постоянно отвлекала, а чувство эстетики медленно погибало из-за происходящего вокруг. Казалось, что даже пол сотрясался от столь шумной музыки, а все гости двигались, словно под Круцио. Постоянно извивались, что-то кричали, при этом беспрерывно топая ногами. Дурдом.

— О, Малфой, я тебя даже не узнал. Как тебе моя хата? — поинтересовался слегка пьяный Оскар.

— Вполне приемлемо. Я смотрю, ты уже теряешь связь с реальностью?

— Всё ещё впереди. Ты это… развлекайся, а я тут близняшек встретил… девки — огонь. Авось и перепадёт, — лепетал Оскар. Оценив его состояние, Драко понял, что Оскару скорее перепадёт свиданка с полом где-нибудь по дороге, чем одна из двух дам. Впрочем, девиц в этом месте с очень большой натяжкой можно было назвать «дамами».

Драко присел в кожаное кресло и, подхватив бутылку огневиски, налил себе немного в бокал. Медленно наслаждаясь напитком, Драко понял, что вовсе не вписывается в эту обстановку. Все какие-то… развратные и некультурные. Однако покидать вечеринку он не собирался. Уж лучше смотреть на пьяных студентов, которые даже не знали повода для вечеринки, чем слушать Варсонафия и его детей, которые за несколько дней успели нарушить весь жизненный ритм Драко.

Неожиданно какой-то пьяный парень пролил на Драко текилу или водку. Вот же криворукий! Драко встал и, сохраняя невозмутимость, повернулся к парню, чтобы разразиться тирадой о его координации. Парень этот был одет в какие-то нелепые, но брендовые шмотки, видимо, придерживался современной моды. Во всеобщем безумии Драко даже не заметил, что этот модник-недотёпа что-то пытался ему сказать и, судя по физиономии, это были отнюдь не извинения.

— Ты… ты… ты, — пьяно бормотал он.

Ну что ж, очень внушительная речь. Браво!

Оглядев это недоразумение, испортившее ему рубашку, Драко ответил:

— Слушай, ты, криворукое отродье тролля, я не знаю, что ты здесь делаешь, но судя по твоему росту и морде лица, могу предположить, что тебе и шестнадцати нет. Мне, по факту, всё равно на твои изречения, ибо разговоры с малолетними пьяницами мне интересны так же, как и генеалогическое древо лесного тролля, то есть никак. Поэтому ты сейчас с помощью своих трясущихся конечностей идёшь туда, откуда пришёл, пока тебя совсем далеко не послали.

— Как ты см… смеешь? Мой отец узнает об этом! — пригрозил парень и с чувством выполненного долга пошёл восвояси, не забыв прихватить бутылку огневиски.

«Где-то я это слышал…» — промелькнула мысль, но Драко не стал на ней зацикливаться и снова присел на облюбованное кресло. Несмотря ни на что, Драко нашёл себе весёлое занятие. То и дело около него вертелись пьяные студенты, которые от переизбытка алкоголя начинали вещать о своей трагической судьбе. Одному девушка изменила, от другого девушка забеременела, кому-то родители запрещали всё, что только можно было запретить. Все, так или иначе, рассказывали о своей нелёгкой жизни, а Драко, в свою очередь, забавлялся рассказами о любовных треугольниках, неразделённой любви и предательстве. Из-за музыки некоторые обрывки фраз не были слышны, и именно в такие моменты Драко подключал свою фантазию. И вуаля! Готовый роман для «Ежедневного Пророка», не хватало только прытко-пишущего пера. Вот где Рите Скитер нужно материал собирать. Целая кладезь сплетен и скандалов.

В конце концов, Драко надоело находиться в прокуренном помещении. Музыка била по ушам, запах алкоголя приелся, и хотелось глотка свежего воздуха. Драко вышел на улицу. Сады, маленькие парки, улочки, беседки — всё это окружало его. На крышах беседок росли плантации. Из-за вечерней темноты трудно было разглядеть детали, поэтому Малфой воспользовался палочкой. Недалеко от беседки он заметил маленький искусственный пруд, облагороженный камнями. Территория заднего двора была небольшой, но при этом представляла собой небольшой мини-городок.

Боковым зрением Драко заметил девушку, сидевшую на холодных камнях у пруда. Зрелище было не из приятных. Она сидела в помятом сером платье, длина которого еле прикрывала то, что не должны демонстрировать истинные леди. В руке она держала бутылку огневиски и пила из горла. Весь её вид вызывал у Драко омерзение. Как можно было так накидаться? А, главное, зачем? Наверняка, страдала типичными девичьими проблемами вроде «парень бросил» или «мама помаду зажала». Драко прошёл бы мимо этой пародии на куртизанку, если бы не заметил краем глаза её взгляд. Она смотрела перед собой совершенно безразлично, а на её лице можно было заметить следы размазанной туши. Девчушка вся дрожала, и оно было немудрено, ибо на ней был лишь намёк на нормальную одежду. Может, случилось что-то? Драко слабо верил в это, но, взвесив все «за» и «против», решил, что лучше было подойти. На всякий случай. Вдруг эта малахольная ещё утопиться решит.

Драко медленно подошёл к девушке и окликнул её. Она и не шелохнулась. Преисполненный благородства и в то же время немного оскорблённый — ведь Малфоев игнорировать нельзя! — Драко попробовал ещё раз. Никакой реакции. Подошёл и присел рядом с ней. Испачкал светлые брюки.

— Вам помочь?

— М… мн… мне не нужна п… по… помощь, — ответила она пьяным голосом.

Что ж… Во всяком случае, он попытался. Драко привстал и, посмотрев на часы (а было уже десять вечера) решил аппарировать в поместье. Вешать Варсонафию лапшу про дебаты не хотелось, и Драко попутно размышлял, как обойти расспросы.

— Меня парень бросил, — между делом добавила девушка.

Драко мысленно сравнил себя с Трелони. Так и знал! Однако издеваться над бедняжкой и просить полноценный рассказ Драко не хотел. Он за этот вечер столько наслушался, что любые романы в Лютном и рядом не лежали.

— Ну, бывает, — пожал плечами Драко.

Сочувствие к девушке и желание помочь быстро испарились. Ему было нисколько не жаль эту почти одетую или почти раздетую — это уж как посмотреть — девицу. Парень бросил! Ему бы такие проблемы! Только без парня. И без бросил.

— Ты — сухарь! — завопила девушка.

— Вообще-то меня зовут Драко.

— У твоих родителей интересное чувство юмора, — саркастично заявила девица.

Ну, нормально, да? Он тут помочь хотел, хвалёное гриф… слизеринское благородство проявить, а она ещё и над его именем смеётся!

— Мои родители, по крайней мере, научили меня прилично вести себя в обществе и не ходить в рваных обносках, — Драко эффектно развернулся и пошёл восвояси. Будут ещё всякие… кхм… над его именем смеяться. «Драко» звучит гордо и красиво, не то, что всякие там «Варфи»…

— С-стой, — снова воскликнула девушка. Она попыталась встать, но тут же плюхнулась обратно на ступеньки. Драко остановился.

— Что? — спросил он, жалея, что не прошёл мимо.

— Я баиньки хочу, — пролепетала она.

Драко оглянулся по сторонам в надежде, что кто-то тоже рискнул выйти на свежий воздух, но, увы, никого не наблюдалось. Драко хотел оповестить Оскара о некультурной девице, но, вспомнив состояние друга, отказался от заведомо провальной затеи. Ладно, в конце концов, когда ещё будет возможность погеройствовать? Всегда было интересно, какого это, когда тебя благодарят и поют дифирамбы.

— Значит, так… Аппарировать с тобой опасно, мало ли… Пойдём к камину и перенесём тебя домой. Вставай, — произнёс Драко и подал девушке руку. Та, отрицательно покачав головой, дала понять, что не может встать. Нет, это даже не смешно. Аккуратно потянув на себя пьяное нечто, Драко попытался поставить её в вертикальное положение. Затем, чтобы не мучиться, отлевитировал её к дому. Девчонка всё время брыкалась и пыталась возмутиться, порой её намёк на нормальную одежду открывал взор на самые интересные места, но Драко старался не обращать на это внимание. Хотя, видит Мерлин, это было сложно! Когда они уже оказались у камина, он попытался сунуть девчонку внутрь, но та постоянно качалась и ударялась о стену. Драко умудрился всучить ей в руку порох, но девчонка швырнула его не в камин, а в Драко. Настрадавшийся Малфой искренне себе посочувствовал, ибо нужно было перемещаться вместе с ней.

— Адрес? — потребовал он.

Она молча опустила голову.

— Так, меня это достало. Либо ты говоришь сейчас адрес, и я перемещаю тебя домой, либо я просто оставляю тебя здесь в полном одиночестве. И если пьяные подростки решат тебя изнасиловать, а потом сжечь твое изуродованное тело в этом камине, то меня это не обходит, — возмутился Драко, не скрывая раздражения.

Нет, он был добрым и хорошим мальчиком, и девушку ему было жаль, но потраченного времени было жаль больше.

— Монмар… монтр… рт… Монмартр, — еле выговорила она.

Это название Драко ни о чём не говорило, поэтому, взяв в охапку девицу, он, кинув в камин щепотку пороха, переместился с ней.

Драко решил, что он проклят. Не иначе. Только так можно объяснить тот факт, что он перенесся в заброшенный магазин. Драко успокаивал себя тем, что спас девчонку от изнасилования обкуренными подростками. Кто знает этих идиотов? Мутные они там все были, мут-ные. Может, они вообще подпольные ритуалы с отрубленными головами проводили. Вот, бабушка Августа как-то рассказывала про подобные ритуалы. То ещё дельце. Правда, Драко как-то не рискнул спросить, откуда она про них знает. А то мало ли.

Район был странным. Кругом была гробовая тишина и тьма беспросветная, в которой притаилась парочка скромных жилых домов. Ни торговых лавок, ни работающих магазинчиков не было. Создавалось ощущение, что весь город вымер.

Девушка указала пальцем на один из домов. В окнах горел свет, скорее всего, родители ждали ненаглядную дочурку дома. Только этого не хватало. Драко хотел положить девчонку у крыльца, постучать в дверь и сбежать, лишь бы не встречаться с её родителями. Нет, он не трус, просто инстинкт самосохранения кричал об этом. Драко решил, что проявление благородства слишком дорого ему обходится.

Аккуратно обхватив девчонку за талию, он потащил её к дому. Девушка была довольно тяжёлой, и всё время буквально падала на Драко. Дойдя до двери, он постучал. Дверь была очень старая и потрёпанная. Сам дом в сумраке выглядел зловещим, а голые деревья, закрывавшие окна, только подчёркивали это.

На порог вышла полноватая женщина с короткой стрижкой. На ней была длинная разрисованная ночнушка с кружевными оборочками по бокам. После Варфи в халате, это было вторым по счёту ужасающим зрелищем. Ох, нужно было всё же бросить девчонку! Это благородство — тот ещё убийца нервных клеток. Теперь понятно, почему Поттер такой сумасшедший.

— О, мамочки мои родные! Дочурка! Что случилось? — разволновалась женщина и прижала руки к груди. Ещё б на колени встала для полной картины. Нет, чтобы дочурку из хлипких тонких аристократичных рук взять…

— Просто ваша дочь не рассчитала дозу употребления алкогольных напитков, и вышло то, что вышло, в общем. И я не мог пройти мимо и помог ей, — сказал Драко, дежурно улыбаясь.

Женщина вся засветилась и с блаженной улыбкой посмотрела на Драко, будто принца увидела. Хотя, почему «будто»?

— Миллионера всегда такая. Как хорошо, что есть такие благородные джентльмены, я уж грешным делом подумала, что перевелись такие экземпляры. А то знаете, как бывает, либо хамов каких-то встречаешь, либо манерных белоручек. Чаю?

— Миллионера? — не поверил Драко. И это она ещё над его именем смеялась?

— Да, но все знакомые её зовут Милка, — заверила женщина.

Милка! Ну и сокращение! Это даже круче «Варфи».

— Забавно. Время позднее, я, пожалуй, вернусь в поместье. Приятно было познакомиться, миссис…

— Бернандштейн, но вы можете звать меня просто Люсинда. Не люблю официальностей, — пролепетала женщина.

Драко чуть было не скривился, но всё же кивнул в знак согласия. Хотелось очутиться в своей родной постели как можно скорее. А Оскару он ещё припомнит такую подставу.

— Ну, что же вы. Оставайтесь на чай, у меня такой пирог вкусный есть. Как вас звать? — уговаривала Люсинда, пока Милка сопела у прихожей.

Драко посмотрел на часы. Полночь! С ума сойти. Какие, однако, затяжные получились дебаты!

— Мистер Малфой. Драко Малфой. Я бы с радостью, но сейчас слишком поздно для посиделок. Тем более вам ещё Миллионере помогать, — отнекивался Малфой как только мог. Только бесед с пожилыми женщинами ему не хватало.

— Вы правы, молодой человек. Я вас провожу к камину.

Женщина проводила его в маленькую комнату. Честно говоря, Драко думал, что обстановка будет куда хуже. Бедновато, конечно, но всё же не как в Уизли. Драко кинул порох и переместился в свое родное поместье.

Дом, милый дом. Тишина и покой. Никаких издевательств и просьб. Одна благодать. Вокруг всё пропитано роскошью и дружелюбной атмосферой. Милый домовик помог Драко выйти из камина. Драко наконец смог успокоиться.

— Ну, и как дебаты? — спросил Варсонафий, одетый в шёлковый халат.

— Э, нормально, а почему вы не спите? Поздно уже.

— Да неужели?! Ты где был, политик чёртов? И что вообще с тобой? От тебя же алкоголем за версту разит! И грязный весь. Нет, я, конечно, подозревал, что политические дебаты примерно так и проходят…

— Я толком не пил ничего! Просто на меня алкоголь пролили! — оправдывался Драко.

Он немного поспешил с выводами о спокойствии.

— А затем помадой размазали? — лукаво поинтересовался Варсонафий.

Чёрт, всё из-за долбанной девицы! К троллям благородство! Сволочью быть безопаснее и спокойнее.

— Я девушке помогал!

— Даже знать не хочу, чем ты там девушке помогал. Только не смей моим детям об этом рассказывать, — сказал Варсонафий.

Драко стало стыдно. По-настоящему стыдно. Наврал, поздно пришёл в неподобающем виде. А если родители узнают? Какой ужас! Секир башка будет! Или Авада в лоб, а он — не Поттер, у него башка не чугунная, он после Авады не выживет.

— Простите, просто… я не хотел.

— Да ладно. Я ж так, по-родственному, должен же я как-то воспитательную беседу провести. Твоя мама просила присмотреть за тобой, но я ей ничего не скажу. Сам молодым был, — сказал Варфи.

Мама просила присмотреть? Серьёзно? Кто ещё за кем присматривать должен! Однако Варсонафию он был благодарен.

— Спасибо.

— Не за что, дорогой. Уж помню, что твой отец вытворял. Той ещё заразой был, — вспомнил Варфи и улыбнулся.

Драко чуть было не выдал: «Да он и сейчас та ещё…»

Попрощавшись с Варфи, Драко в приподнятом настроении пошёл в свои покои. Но по пути нужно было взять книгу из библиотеки. Так хотелось почитать что-то интересное, но без приключений. Приключений ему на сегодня было достаточно. Ему ещё в университет надо было найти, поэтому книга по профориентации лишней не будет.

Варфи родителям ничего не скажет! А Драко найдёт новый институт! Наконец всё встало на свои места, и можно просто наслаждаться жизнью.

Драко неспешно вошёл в библиотеку. Через пять секунд всё поместье сотряслось от пронзительного крика:

— Что здесь делает дурацкий гиппогриф!?

Первое, что услышал Драко, когда очнулся, были крики и какие-то непонятные звуки, вроде… шлепков? Так или иначе, но выяснять, что происходит, он не собирался. К чертям это опасное любопытство, от него только одни раны да ссадины. А ему ещё жить надо! Кто ж, если не он, будет род продолжать и поражать окружающих одним только фактом своего существования? Но… ведь если одним глазом одну секундочку посмотреть, что твориться в поместье, ничего плохого не произойдёт? Нужно же убедиться, что родовое гнёздышко не находится в руинах. А любопытство здесь ни при чём, нет-нет. Просто необходимость.

Драко привстал с дивана и, о Мерлин, ужасающие открытия не заставили себя долго ждать: он, укутанный в одеяла, лежал на твёрдом кожаном холодном диване в гостиной в одном нижнем белье, а его волосы, судя по ощущениям, походили на сноп сена и безобразно торчали во все стороны. Что эти извращенцы с ним вытворяли?! И нет, речь идёт вовсе не о несчастных эльфах! Срочно нужно зеркало, чтобы оценить все масштабы трагедии. Драко закутался в одеяла, чтобы прикрыть все самые прекрасные места, и поднялся. Спина тут же отозвалась болью, словно по ней прошёлся гиппогриф. Хотя почему «словно»? Надо будет у горячо любимых родственников уточнить, не привезли ли в чемодане с собой парочку этих милейших созданий.

Ну почему всё самое ужасное происходит с самыми красивыми людьми? То гиппогриф чуть не убил на третьем курсе, то отвратительное задание Волдеморта превратило Драко в уставший мешок с костями, то отчисление из института грозило навлечь гнев Люциуса, то… опять гиппогриф объявился! В общем, вселенная хочет проверить на прочность великого и прекрасного Малфоя любыми извращёнными способами. Однако приезд родни — это апогей издевательства! Ох, прости Мерлин, как же сложно быть Драко Малфоем!

Драко подошёл к высокому зеркалу, что раньше открывало тайный коридор, в котором дядя Фредерик прятал своих любовниц. Тот ещё пройдоха был… Драко осмотрел себя со всех сторон. Хорош… особенно в белых одеялах. Почти как древнегреческое божество, только короны не хватает. Где же найти корон...

— О, ты уже очнулся. Ну спасибо тебе! Из-за тебя папа нас наказал и тапочкой побил! — надул губы Аргин.

Стоп… Тапочкой? Серьёзно? Почему этих горе-авантюристов всего лишь тапочкой бьют, а спокойного и милого Драко всегда тростью, с криком и каким-нибудь заковыристым заклинанием? Несправедливость!

— Из-за меня?

— Нельзя оскорблять гиппогрифа, он — противная и самовлюблённая птица! Забавно, однако, как вы похожи…

Что, простите? Этот недоаристократ сравнил его, Драко, с этой ошибкой природы?

— Я это знаю, не впервой! Какого чёрта вы вообще его притащили? Эти твари должны в клетках торчать! Да где угодно, только подальше от меня и всех поместий Малфоев!

В этот момент из кухни выбежала Адина. Как всегда чем-то взбудоражена и при этом совершенно невозмутима, словно ничего из ряда вон выходящего не произошло. Будто гиппогрифы в поместьях — обычное дело. Хотя, кто её знает…

— Папа сказал, что за такое поведение, мы должны ухаживать за Драко, пока тот не начнёт бегать, — воскликнула она.

Её братец не сдержал улыбки и потёр ручки, как злодей из сказок Барда Бидля. Ох, не к добру это… Драко уже сейчас был готов сбежать.

— Э, а меня-то за что так наказывать?

— Ты пришёл поздно. И пьяный, — пояснила Адина.

Драко мысленно отвесил себе пинок. Он выпил всего-ничего, а его, видите ли, сочли пьяным!

— Так, я уже говорил, что всё это — череда случайных событий. Не пил я! Ну, разве что чуть-чуть.

— Не пил я… — передразнила Адина, скорчив гримасу, — ты прям как наш папа после «важного разговора».

— Они ж политику обсуждали, не сравнивай! Хотя… теперь понятно, почему у нас такие законы странные, — сказал Аргин и прыгнул на диван, благо мебель крепкая, хоть и старинная…

— Так! А ну, прекратили! Как вы сюда это чудовище притащили? — решил включить Драко строгого родителя. Для полного боевого комплекта, увы, не хватало трости, но ничего, и так сойдёт.

Близнецы переглянулись и расхохотались. Не сошло, значит… Вот же сделали родители сюрприз на его несчастную белобрысую голову!

— Оно само так получилось! — сказал Аргин уверенно.

Гениальное объяснение! Сразу всё стало ясно и понятно. Где тут орден Мерлина выдают? Такого претендента вниманием обошли, ужас!

— Мы были в этом вашем Травансе и заметили ферму… — начала Адина.

— Провансе, — устало поправил Драко.

— Не суть. Так вот… была там ферма, и мы увидели огромное яйцо, ну и решили, что из него можно приготовить зелье невидимости, но когда мы приехали в поместье, из яйца вылупилось недовольное нечто, и вся затея провалилась.

— Какое зелье?

— Не-ви-ди-мости, — по слогам проговорил Аргин, но Драко от этого понятнее не стало.

— Папа просто говорил, что библиотека Малфоев самая большая, и что там есть всё, что надо и не надо, а нам давно хотелось приготовить что-то подобное. Ты только представь: творишь, что хочешь, а тебя никто не видит, — воодушевлённо проговорила Адина.

То-то они постоянно в библиотеку просились, негодники. Почему Вафля этими лоботрясами не занимается? Кстати, о наболевшем… А где Вафля-то?

— В общем, в библиотеке читаете только сказки, ясно? Завтра эту историю перескажете аврору, наверняка, пропавшее яйцо гиппогрифа заметили и давно разыскивают.

— Может, себе оставим? Он же такой хорошенький, мы за ним ухаживать будем, — умоляли близнецы.

— Это вам не котёнок. Да и вообще, после всего, что эта птица натворила, её должны казнить!

— Ты не понимаешь! Вот у тебя был когда-нибудь питомец?

— Конечно, был. Редкий попугай, которого мне подарила тётя Белла, но после того, как это чудо в перьях сорвало отцу деловую встречу, я его не видел. Жаль, забавная птичка была.

— Ну и?.. — тянули близнецы, подталкивая Драко к логичному, как им казалось, умозаключению.

— Ну и будете своих питомцев в Чехии заводить! Этот монстр меня чуть не убил. Кстати, а что он со мной сделал?

Драко осознал, что всё ещё укутан в одеяла и выглядит, по меньшей мере, непрезентабельно. Тянущая боль в пояснице оптимизма не добавляла, поэтому Малфой аккуратно присел на диван, на котором валялся Аргин.

— Ничего такого. Лапой спину тебе расцарапал и отшвырнул к стенке. Собственно, потом ты и отключился, — пояснила Адина, разбавляя свой рассказ жестами и протяжными вздохами. Аргин всячески помогал сестре, драматично изображая свирепого гиппогрифа. Драко решил, что ничего страшного, угрожающего его жизни, не произошло. Ссадины и ушибы можно легко вылечить мазями за пару дней, а эти чудаки всё равно скоро уедут, и жизнь Малфоя станет прежней. Поскорее бы...

— Драко, а как ты относишься к шрамам? — спросила Адина между делом.

Этот вопрос Малфою совсем не понравился. Обычно такие незадачливые вопросы, заданные с невинным видом, ни к чему хорошему не приводят, так же как и знакомство с гиппогрифами. По крайней мере, на его памяти.

— Отрицательно, очень отрицательно. Знал я одного шрамоголового, тот ещё больной.

Близнецы немного смутились, стали переглядываться и хлопать глазами. Это не понравилось Драко ещё больше. Затем Аргин протянул Драко косметическое зеркало. Малфой чувствовал, что его скоро хватит удар.

— Где? — спросил он, боясь смотреть.

— На лбу, — ответил Аргин.

Состояние Драко на тот момент можно было описать одним словом. Катастрофа.

На его прекрасном гладком лбу был шрам. Непозволительно! Шрамы на лбу вообще самые отвратительные. Драко знал это на своём горьком опыте.

— У тебя всё равно чёлка, — сказала Адина, то ли пытаясь успокоить нервного родственника, то ли оправдаться.

Драко осмотрел своё лицо. Красивое гладкое вытянутое личико со слегка заостренными чертами. Серые глаза. Тонкие губы. Прямой нос. Чем не красавец? Однако на лбу красовалась маленькая тоненькая полоска, которая теперь всю оставшуюся жизнь будет напоминать Драко, что не нужно связываться с гиппогрифами. И родственниками. И с Гарри Поттером тоже, а то вдруг это он сглазил?

— Спасибо, хоть не в виде молнии, — буркнул Драко и нахмурился.

Такими темпами через несколько дней от него ничего не останется. Только шрамы да воспоминания о былом величии.

Странно, но именно эта реплика ввела в смуту этих неповторимых близняшек. Адина хлопнула себя ладошкой по лбу и плюхнулась в кресло. Аргин нахмурился и посмотрел на Драко так, будто тот, по меньшей мере, наступил на его честь и гордость. Судя по всему, так оно и было.

— Ты что-то имеешь против шрамов в виде молний? — спросил Аргин, приняв фирменную позу Люциуса Малфоя. Когда Малфой-старший был чем-то сильно раздосадован, он сильно хмурил брови и с высоко поднятой головой ждал объяснений, изредка постукивая тростью по полу. Хорошо, если только по полу... Аргину не хватало только трости. Наверное, день сегодня такой, когда всем не хватает трости.

Ах да, так имел ли Драко что-то против? Да он был готов организовать митинг против этой безвкусицы и выйти на центральную улицу с лозунгами о здоровой и чистой коже! Малфой уже хотел открыть рот, чтобы всё это высказать Аргину, но Адина за его спиной начала размахивать руками, всячески подавая Драко сигналы. О, она чуть не выпала из кресла, пытаясь спасти Малфоя от назревающей катастрофы! Голос разума, к которому Драко иногда (в самых крайних случаях) прислушивался, твердил, что ответить нужно мягко и лояльно, а потом выпытать у Адины всю правду.

— Я считаю глупым портить лицо в принципе, а шрамы в виде молнии и вовсе считаю ребячеством, особенно, если сделаны они специально. Есть у нас такие умники в Британии, которые шрамы себе рисуют. То ещё зрелище, я вам скажу.

О, это было чистейшей правдой. После победы над Тёмным Лордом некоторые особо одарённые вели себя так, что не оставалось никаких сомнений: они сбежали из Мунго. Подростки — ох, и не только! — рисовали себе шрамы на лбу и покупали эти отвратительные очки в поттеровском стиле, против которых Драко тоже был бы не прочь организовать митинг. А совсем недавно стали выпускаться мётлы, носившие громкое и гордое (по мнению производителей) название: «Избранный». Кем же они избранны? Драко ни за что такое бы не избрал!

Родители уже с нетерпением ждали момента истечения срока повестки о невыезде, ибо находиться в Британии стало невозможно, на какой ширпотреб ни взглянешь — везде красуется светлый лик Мальчика-который-всех-бесит. Чёрти что и в центре Поттер, в общем.

— Хм… А как ты относишься к Гарри Поттеру? — спросил Аргин, с любопытством смотря на Драко.

Этот Поттер не даёт никому покоя даже во Франции! И в Чехии! Драко, конечно, предполагал, что личность героя будет известна и в других странах, но то, что популярность Поттера коснётся его родственников, он и представить не мог! Ища спасение в жестах Адины, Драко смог подобрать подходящий ответ.

— Трудно сказать, на самом деле. Я благодарен ему за помощь, оказанную моей семье. Не скрою, в детстве он меня жутко раздражал, потому что ему всё преподносилось на блюдечке, и весь преподавательский состав, за исключением профессора зельеварения, только и твердил о его нелёгкой участи да поощрял его выходки. Однако потом мне стало всё равно на него и его друзей, ибо у меня тогда появились другие заботы. Сейчас я не могу сказать точно своё отношение к его личности, но пропаганда его исключительности мне не нравится по сей день.

— Его исключительность и слава заслужена. Почему бы и не просветить народ и не показать образец для подражания?

— Дело не в этом. Одно дело показать образец отваги и храбрости, а другое — сделать из важного исторического события бизнес. На этот момент Гарри Поттер — рекламный бренд.

— Реклама была всегда, и лучше делать её на великом волшебнике, нежели на какой-то глупости.

— Но не создавать тем самым идол! Пропагандируют нелепую моду и якшанье с магглами и ими подобными да радуются! Забывают об истинном предназначении волшебников, пренебрегают магией!

— А чем магглорожденные хуже чистокровных? Между прочим, Гермиона Грейнджер преуспевает…

— Потому что заучка! Из кожи вон лезет, чтобы прикрыть своё происхождение.

Голос разума попрощался со своим хозяином и умотал в кругосветное путешествие. По-другому Драко не мог объяснить свою резкость. Да и не хотел. Ему надоела эта мнимая слава, на которой все наживаются. Он тоже может прославиться, но прославиться по-настоящему, а не как этот Поттер. Вот станет знаменитым и покажет всем, что такое настоящий герой! Локти все обидчики кусать будут от того, что сразу не смогли поистине великого волшебника заметить! От этой мысли у Драко улучшилось настроение. Об Аргине нельзя было сказать подобное. Он весь скукожился, и казалось, что сейчас просто разревётся, но нет. Он быстро убежал наверх, в свою комнату. Только этого ещё не хватало! Небось потом нажалуется Вафле, а Вафля Люциусу и тогда… Драко будет искать место в склепе. И позировать для мемориального памятника.

— Ты не обращай внимания, он отходчивый, — произнесла Адина.

Драко молчал, мысленно составляя список гостей на свои похороны. Люциус, узнав, что его сын обидел родственников, живого места от него не оставит. Или, ещё хуже, лишит средств существования.

— Просто порой он может быть неуверенным в себе и тогда ищет себе образец. Однажды он случайно наткнулся на газету, которую нам прислал твой отец. На обложке были изображены три героя войны. И тогда Аргина понесло, — продолжила Адина.

Наверное, она и сама не подозревала, для чего всё это рассказывала. Но было видно, что это приносило ей облегчение.

— А Варсонафий что?

— Папа не следит за тем, что мы читаем, а мама счастлива от мысли, что мы не шатаемся по подворотням, хоть изредка и портим семейное имущество.

Его родственник обожает Поттера. Что ещё может быть хуже?

— Драко, а что это за красный конверт? — спросила Адина, указав на окно. В это мгновение у Драко перед глазами пронеслась вся жизнь, он испытал всевозможный спектр эмоций. Преимущественно негативных.

Вопиллер! Вопиллер от Люциуса Малфоя. Пора бронировать место в семейном склепе.

— Дорогой мой сын! Твой отъезд во Францию не означает, что ты можешь делать всё, что тебе заблагорассудиться! Если надо будет, то я лично добуду портключ и наведу порядок, раз уж ты не в состоянии! Объясни, почему нам приходит письмо с просьбой отпустить тебя на розовую вечеринку? Это что за извращение такое?! Твоя мать уже три флакона целебной настойки выпила!

Драко стоял в ступоре. Все волшебники как волшебники… Пригласили на вечеринку — отказался и нет проблем. Но у Драко, как всегда, всё как угодно, но точно не как у нормальных людей! Хоть родственников повеселил: Адина валялась на полу, сотрясаясь от хохота.

— Это, я так понимаю, и было местом дебатов? Розовая вечеринка… Оригинально, ничего не скажешь, — смеялась Адина.

Драко уже и о ссоре с Аргином позабыл, — хотя это с трудом можно назвать ссорой, просто разногласия по части шрамоголовых очкариков, — ведь все его мысли занял вопиллер отца. Вот же чёрт, эта фифочка додумалась написать его родителям и попросить разрешения отпустить на вечеринку! Мерлин всемогущий, какой позор! Драко даже боялся представить лицо отца, когда тот читал про «Розовую вечеринку», корону и прочие прелести. Драко, конечно, задумывался о короне, но не о такой же! Вселенная явно над ним издевается: даже желание нормально исполнить не может. Драко решил, что корона ему не нужна. Это слишком банально. Вот трость — другое дело. Надо будет у Люциуса спросить, где он свою заказывал.

— Нет, к счастью. Просто одна фиф… француженка решила использовать моих же родителей, чтобы затащить меня к себе на вечеринку. А ведь у отца слабая нервная система, ему нельзя волноваться!

— Ну, по вопиллеру не заметно. У него, кстати, звонкий голос. Пением увлекается?

— Нет, скорее скандалами. Причём преимущественно со мной. То ещё увлечение, я тебе скажу.

Уж что-что, но представить поющего Люциуса Малфоя Драко не мог при всём желании. А хотя… плакаты с изображением его отца с длинными платиновыми волосами, неизменной тростью и подписью снизу (чем-то вроде: «Не пропустите, Поющего Люца пригласили выступить на самом ожидаемом мероприятии этого года!») смотрелись бы очень даже эффектно. Святой Мерлин, какая только чушь не лезет в голову после этого дурацкого вопиллера! Но в то же время Драко даже немного успокоился, ведь родители не знают про его позорное отчисление. Но это пока. Зная натуру своей матушки, Драко был уверен, что скоро она побежит в Министерство за портключём. А Драко это совсем не нужно. Уж лучше десять гиппогрифов в библиотеке, чем обеспокоенная Нарцисса Малфой во Франции.

Чтобы предотвратить приезд любимых родителей, Драко, призвав пергамент и перо, стал сочинять притупляющий подозрения ответ. Поплотнее закутавшись в одеяла, он удобно расположился на диване. Именно в таком состоянии его нашёл Вафля. Сначала Варсонафий даже не узнал в лохматой горе одеял своего педантичного родственника. А когда узнал, чуть не присвистнул. Заметив прыгающую на кресле дочурку, он понял, что без его прелестных детишек тут не обошлось.

— Драко, ты как? Может, тебя до комнаты проводить? — поинтересовался Варфи, оглядывая своего родственника на предмет повреждений.

— Не надо. Мне эльфы помогут.

— А что ты делаешь?

— Пишу письмо родителям.

Варфи задумчиво почесал затылок. Не то, чтобы он в действительности хотел знать, почему Драко пишет письмо родителям, согнувшись в три погибели над письменным столом, изредка поправляя одеяла и постукивая пером по голове, но, по его мнению, даже для его сверхстранного родственника, такое поведение было нетипичным.

— Ну удачи. Адина, не ломай кресло! Я в банк, — попрощался Варфи.

От реплики Варсонафия Драко чуть голову пером не проткнул от счастья. Дождался наконец! Обернувшись, он и вовсе потерял дар речи. Варфи стоял перед ним в фирменной мантии, сшитой по последней моде. Волосы его были аккуратно уложены в хвост и прилизаны гелем, а посмотрев на лакированные ботинки, Драко даже увидел своё отражение. А стоял Вафля, опёршись об определённо дорогую и качественную трость. Даже у этого Вафли была трость! Да ещё какая — обзавидуешься! А у Драко ни нормальной короны, ни трости. Несправедливость!

Увидев такое преображение, Драко решил, что гиппогриф ему не только шрам на лбу сотворил, но и зрение испортил. Не могло же такое Вафлепревращение произойти на самом деле! Или... могло?

— Прекрасно выглядите.

— Приходится, дорогой. Надо же этих крыс на место поставить. Увы, в настоящее время ценятся только внешний вид и размер банковского счёта.

— Вам очень идёт. А почему вы не одеваетесь так каждый день? — задал Драко волнующий вопрос.

Да ни у кого бы язык не повернулся назвать Вафлю Вафлей, когда тот привёл себя в порядок! Он превратился в Варсонафия, богатого родственника семьи Малфоев, совсем не похожего на фрика Вафлю с деревенскими повадками. И выглядел презентабельно, в какой-то мере даже мог составить конкуренцию отцу. Только тсс, отцу об этом ни слова.

Варсонафий на реплику Драко только ухмыльнулся.

— А зачем? Я одеваюсь так, как мне удобно. Не вижу нужды тратить лишние галлеоны на внешний облик. Знающие люди и так поймут, что я не бедный, а проводить несколько часов в день перед зеркалом ради мнения общественности — увольте. Я так одеваюсь только в тех случаях, когда нужно поставить наглых волшебников на место, надавив авторитетом. А вообще я не любитель хвастовства.

Драко решил не принимать эту реплику на свой счёт. Он ведь тоже не любит хвастовство, просто оно само так получается. Честно-честно.

— Вам нужна помощь? — предложил Драко из вежливости. — Не обижайтесь, но ваш славянский акцент немного затрудняет понимание языка.

Он желал как можно быстрее избавиться от родни, а Вафлю с его произношением могут неправильно понять, тогда всё затянется. С другой стороны, Драко вовсе не хотел вылазить из одеял, приводить себя в порядок и разбираться в банковских терминах, а учитывая нынешнее положение дел, ему лучше посидеть в поместье и ответить на вопиллер отца. Причём ответить нужно быстро, а то вдруг Люциус из камина явится, а Драко в таком виде. Полуголый и лохматый. Тогда его белобрысой головке несдобровать.

— Драко, я прекрасно владею английским, французским и русским. Пусть мой акцент оставляет желать лучшего, но я надеюсь, что у банковского персонала хватит извилин, чтобы понять моё недовольство.

Драко засомневался: «А тот ли человек сейчас стоит перед ним?». Малфой отчётливо помнил, как Вафля изображал святую простоту, образец добродушия и толерантности. Где это сейчас? Откуда взялась эта резкость в голосе? Вафля стал… Малфоем! Это всё гиппогриф виноват! Точно! Одно его присутствие перевернуло всё с ног на голову: теперь Драко — пусть только внешним видом — куда больше похож на деревенском простофилю, чем Варфи.

Драко одобрительно кивнул, делая вид, будто всё идёт своим чередом. Согласившись со всеми пунктами, он пожелал родственнику удачи. Ну и себе заодно.

— Драко, проследи за моими обормотами. Я тебя прошу: не спускай с них глаз. И да, оденься, пожалуйста, — напоследок сказал Варсонафий.

Когда Варсонафий покинул поместье, Драко был готов плясать, только боль в пояснице останавливала. Варсонафия в поместье нет, следовательно одной проблемой меньше. Осталось с остальными двумя проблемами разобраться и тогда можно идти в пляс. Первым делом Драко всё-таки прислушался к совету родственника и оделся. Процесс одевания оказался одним сплошным затруднением, хоть эльфы всячески помогали своему хозяину. И буквально через двадцать минут — о, чудо! — Драко был одет в шёлковую пижаму и халат. И, что самое главное, он причесался! Малфой попросил эльфа собрать очаровательных близняшек в розовой гостиной. В розовой? О нет, он что, правда это сказал? Как бы Адина не умерла от смеха, услышав указания эльфа!

Когда Драко вошёл в комнату, близнецы уже были на месте и с открытыми ртами рассматривали интерьер. Всё-таки вкус у них присутствует, пусть и в малых количествах. Услышав шаги, они обернулись. Адина, хитро улыбаясь, присела в кресло, Аргин же остался стоять и теперь враждебно смотрел на Драко. То ли Аргин действительно его недолюбливал, то ли просто копировал поведение Поттера, Драко выяснять не стал.

— Аргин, Адина, у меня к вам убедительная просьба. Я неважно себя чувствую, поэтому проведу весь день в комнате. Пожалуйста, ведите себя тихо, из поместья ни шагу. Если захотите что-то почитать, Тинки отведёт вас в библиотеку в определённые секции, которые я лично для вас отобрал. Ко мне обращаться только в крайних случаях. Захотите во что-то поиграть, опять же, обратитесь к Тинки, она даст вам любые игрушки. Мы друг друга поняли?

Не удосужившись получить утвердительные ответы, Драко покинул гостиную. По пути в любимую комнату он захватил книгу по профориентации из библиотеки. Пройдя мимо «милейшей птички» в клетке, Драко оскалился. Гиппогриф смотрел на него высокомерно, сузив глаза, — мурашки по коже от такого взгляда. Брр! Неудивительно, что именно в этот момент Драко вспомнил про отца, а вместе с ним и про неотправленный ответ.

Удобно расположившись за письменным столом, Малфой начал писать. Ох, это было не так просто, как показалось изначально! Вся тактика «свали проблемы на ближнего своего» провалилась. Кто ж знал, что эта фифочка додумается написать родителям! Начал Драко, разумеется, с банального приветствия. Но что писать дальше, он не имел ни малейшего понятия. Конечно, можно было ради разнообразия первый раз за всю неделю (точнее, за год) написать родителям правду, только вот не хотелось потом от трости отбиваться. Или от чего-нибудь потяжелее, смотря что первое в руки попадёт, а попадает, как назло, постоянно что-то тяжёлое.

Сперва Драко хотел написать, что «Розовая вечеринка» — это подпольная организация, в которой будущие реформаторы обсуждают политические изменения, а колоритное название обеспечивает конспирацию от преподавателей. Эта идея Драко даже понравилась, и отцу она бы понравилась, однако матушка от такой новости инфаркт бы схлопотала. С неё уже одной политической организации с лихвой хватило. Потом Малфой решил написать, что это был запоздалый первоапрельский розыгрыш, но за такую глупую отговорку он сам себя тростью захотел побить. В конце концов, Драко написал слегка изменённую правду. От того, что правда слегка изменена, она ведь не перестаёт быть правдой, верно? Вот Драко и написал, что одна охотница за наследством любыми путями пытается завоевать бедного Драко, а «Розовая вечеринка» — лишь предлог, чтобы опоить несчастного и неопытного мага и... А что дальше и так понятно. Но умный Драко сразу это раскусил и отказался идти на сомнительное мероприятие, и тогда девушка решила написать родителям, но слегка просчиталась.

Довольный собой Малфой отправил письмо. Когда всё самое страшное было позади, он прилёг на кровать и стал читать про профессии. На самом деле Драко чувствовал себя прекрасно и даже небольшое покалывание в области спины ему не мешало, однако когда появился такой чудесный повод оказаться подальше от надоедливых близняшек, Драко просто не мог им не воспользоваться. Тем более нужно было искать направление будущей профессии, конечно, по-хорошему стоило пройтись по университетам и узнать про вступительные экзамены и специфику обучения, но когда под боком родственники, это казалось невозможным. Они же обязательно заподозрят неладное! Эти трое как гоблины, завидевшие золото: вижу цель — не вижу препятствий. Сами до правды докопаются, а потом побегут просвящать Люциуса. Упаси Мерлин! Нужно быть очень и очень осторожным и поскорее решить эту проблему, поэтому Драко углубился в чтение.

Первый раздел книги был посвящен востребуемым профессиям и, как ни странно, ссылкам на соответствующие университеты. Самой первой востребованной профессией оказался «алковед». Мерлин, Драко даже не подозревал о существовании подобного направления! Как написано в книге, алковед — человек, изучающий алкогольную продукцию и проверяющий её качество. О, эта профессия Драко понравилась. Он даже занимался ей, когда прятал в рояле малфоевский алкоголь. Правда, как с помощью неё прославиться, Драко не понял, зато достоинства этой профессии определил моментально. А что? Появились сложности по жизни — выпил самодельный алкоголь и проблем нет. И в алкогольной лавке с качеством не обманут.

Следующей необходимой для общества профессией стал «погодовед». Тут Драко начало казаться, что эта книга скорее про самые ненужные профессии, а расположены они в ней в зависимости от окончания. А уж когда он увидел «контролёра популяции гиппогрифов», то и вовсе разочаровался в книге. Опыт общения с «милейшими созданиями» показал: этих тварей нужно казнить. Причём всех без исключения.

Востребованные профессии Драко быстро наскучили, поэтому он открыл раздел полезных профессий. Профессия «советник по вопросам воспитания детей» ему не понравилась больше всего. Разве это название профессии? Скорее синоним к слову «садист»! Эти «советчики» выпускают свои методички по воспитанию детей со скоростью Нимбуса. Все молодые мамы скупают эти книги и следуют советам. И, к великому сожалению, Нарцисса Малфой не стала исключением. Когда Драко зимой не надел шапку, у него поднялась температура. Следуя советам одного шибко умного автора книжки, Нарцисса переместила своего единственного сыночка на поле к орущим мандрагорам и вливала в него сок этих растений. Драко тогда изо всех сил пытался поправиться и поклялся всегда носить шапку.

Драко так и перебирал бы полезные профессии, если бы не наткнулся на раздел малоизвестных, но одарённых личностей. Открыв самую первую страницу этого раздела, Драко стал бегло читать. Через несколько минут он испытал злость, причём на самого себя. На самой первой странице была биография одного волшебника, а именно: Джека Брауна, создателя зелья невидимости.

— Вот черти! — воскликнул Малфой и встал с кровати. Он не собирался идти к близнецам за объяснениями — сам выяснит причину их помешательства. И начнёт с библиотеки.

Прошло несколько недель, и Драко понял, что «погостить пару дней» — уж слишком растяжимое понятие для его родственников. Он не знал, какие проблемы возникли у Варсонафия с банком и, честно говоря, даже вникать не хотел, однако избавиться от родственников считал необходимой задачей. Чего только не перепробовал Драко: давал контакты самых лучших юристов, всячески намекал на «поощрения» для банкиров и даже на шантаж, но Варфи оказался непреклонен. Создавалось впечатление, что он специально тянул время. Может, к жене домой не хотел возвращаться?

В конце концов, Драко решил минимизировать общение с родственниками. Повезло ещё, что близнецы после нотации аврора на тему “Последствия кражи гиппогрифов” Драко донимать перестали. А когда Вафля заплатил штраф, то и вовсе притихли. Видимо, сумма была приличная, раз уж даже эти горе-авантюристы угомонились. Надолго ли? Или они просто поджидали удобного момента, чтобы окончательно разрушить поместье, а заодно и Драко угробить? А то чего мелочиться, правильно? Гулять так гулять!

Малфой надеялся на первый вариант. Хватит с него одного уродливого шрама. Хоть его и не видно из-за челки, но он же есть!

Несмотря на желание избавиться от этого уродства, Драко не стал писать письмо матери с просьбой посоветовать крем от шрамов и ушибов. Реакция Нарциссы Малфой не относилась к тем бедствиям и катастрофам, с которыми он был готов сейчас столкнуться.

Да и была проблема поважнее, чем шрам. С её решением Драко решил не тянуть и каждый день посещал разнообразные университеты и общался с деканами. Ничего интересного он пока что для себя не нашёл, но даже такие незначительные шаги приближали к цели.

Если год назад Драко выбирал университет исходя из банального расчёта, то сейчас хотел выбрать то, что ему действительно нравилось, однако таких вещей, как выяснилось, было немного. Думал было податься в зельевары, но приподнятые в немом удивлении брови профессора Снейпа так ясно представали перед мысленным взором, что эта мысль была сразу признана непригодной. Да, Драко был не настолько хорош. Да, ему никогда не стать лучше профессора Снейпа.

Но, увы, проблема выбора оказалась не единственной. Второй проблемой был Аргин. Он до сих пор дулся на Драко и иногда даже позволял себе такую вольность как сердитый взгляд. Не иначе как от очкарика набрался! Везде этот Поттер с плохими манерами! И с ужасным шрамом и безвкусными очками. Какой из него герой?! Вот Драко был бы самым стильным, красивым, умным, обаятельным, блистательным и… В общем, неважно, не сложилось же.

Забини в одном из писем упоминал, что Поттер нынче стажируется в Аврорате и учится в Аврорской академии вместе с Уизли. Оказалось, что за заслуги перед Отечеством их приняли без экзаменов. Без экзаменов, понимаете?! Вот так вот взяли и приняли двух людей с улицы только за победу над одним несчастным Тёмным Лордом! Как так-то?!

Драко, конечно, и без письма Забини догадывался, что происходило в Англии, но всё равно испытывал негодование по этому поводу. И если уж хотите знать, то зависть здесь была абсолютно ни при чём. Просто в последнее время у Драко обострилось чувство справедливости. А вернее, появилось. Не совсем справедливости и не совсем появилось, но это ведь мелочи. Их брать в расчёт не будем.

Но сейчас не об этом. Так вот, Драко сидел в своей комнате и думал о будущей профессии. Дед говорил, что Малфои нутром чувствуют выгоду, а потому прибыльные профессии всегда находят их сами. И получается такой себе союз с первого взгляда и на всю жизнь. Разве не чудо?

Драко же предчувствовал, что ждёт его отнюдь не чудо, а боль от удара тростью. Но не факт. Тростью Люциус воспользуется, если будет в хорошем настроении. А если нет, то...

— Драко! Помоги! Быстро! Срочно! — с криком влетела в его комнату Адина.

Нет, ну вы это сейчас видели, да? Отвратительное воспитание! Ни постучаться, ни спросить разрешения войти — никаких манер! Драко даже возмутиться не успел, ведь Адина спихнула его с кровати и потащила в коридор.

— Что произошло?

— Аргин… Он это… В комнату! Я зашла спросить про эксперимент, а он!

— Что за эксперимент? — недовольно нахмурился Драко.

— Уже неважно!

Драко ничего не понял, однако тот факт, что Адина истерила не хуже тёти Вальбурги, его насторожил. Адина схватила Драко за локоть и повела в комнату братца. То, что предстало перед глазами Драко, было воистину ужасным: Аргин валялся на полу без сознания, рядом лежали палочка и книга в чёрном переплете.

В чёрном... Это уже страшно. Очень. Спросите любую кошку того же цвета — она подтвердит.

Адина уселась рядом с братом и стала бить его по щекам. Драко же вызвал колдомедика, мысленно поминая отца и его просьбы не самыми лестными словами. Чтоб он ещё раз приютил родственников! Кстати, о родственниках…

— Где Вафля?

— Какая ещё Вафля?

— Тьфу! Варфи! Отец ваш!

— В банке!

Ну что за отец, а?! То он весь день в поместье торчит, то ему вдруг делами заняться приспичит! Да он не только Вафля — он ещё и воплощение закона подлости во всей его гнусной красе! Бинго!

Колдомедики отправили Аргина в местную больницу, и Драко пришлось поехать с ними. Он же, прости Мерлин, родственник! Вот что за наказание?! Какое тут поступление, если вокруг все будто специально сговорились, чтобы отнять у Драко драгоценное время!

Выходя из дому, Драко успел лишь дать последние наставления:

— Адина, обыщи комнату Аргина. И постарайся при этом не закончить так, как он. Хотя бы до моего приезда.

Она вытерла заплаканные глаза и молча кивнула. А затем шёпотом спросила:

— Драко, а что такое Авада Крадабра?

— Кедавра, — изумлённым голосом поправил Драко, понимая, что проблемы у него только начинаются. А Адина тем временем протянула Драко ту самую книгу в чёрном переплете. Книгу, в которой были описаны непростительные заклинания.

* * *

В местной больнице Драко встретили опытный престарелый колдомедик и его молодой практикант, который просто не мог закрыть рот. Вещал и вещал. Такое себе ходячее радио, только без музыкальной паузы. Кошмар!

Колдомедик хотел видеть родителей, а потому с Драко говорил неохотно. Тот пытался объяснить, что ждать родителей Аргина, особенно отца, — дело гиблое, ведь те могли не совсем адекватно оценить ситуацию.

— Видите ли, его отец сейчас очень занят, а мать находится в другой стране. Я его близкий родственник. И сейчас он, его отец и сестра гостят у меня в поместье. Расскажите мне, что с ним. Я имею право знать, — осторожно начал Драко. Колдомедик оценивающе на него посмотрел, заметил наконец запонки рубашки из белого золота, расшитую мантию и хитро прищурился.

— Мальчику очень повезло, молодой человек. Понимаете, мистер…

— Малфой.

Услышав фамилию, колдомедик выпрямился, а затем стал важным, но в то же время приторно вежливым тоном излагать суть дела.

— Мистер Малфой, вашему родственнику не хватило магического фона на такое сильное заклинание, поэтому диагноз довольно прост — магическое истощение. Однако вам стоит побеспокоиться о другом. Ваш родственник не мог случайно на самого себя наложить смертельное заклинание. Попытка самоубийства — дело серьёзное. Я, как ответственный работник, просто обязан поставить его на учёт. Бедный мальчик. Это же станет пятном в его биографии! В приличный вуз и так трудно поступить, а с таким положением дел…

Заискивающий взгляд колдомедика раздражал. Такие явные намёки на взятку выводили Драко из себя. Но он решил не устраивать бунт и просто дать мешочек галлеонов противному старику. Так проще. Спасибо, что хоть в Аврорат не сообщили.

К тому времени практикант оживился и, перебивая старика, стал излагать свою версию событий:

— Не переживайте, мистер Малфой, ваш случай далеко не первый. В последнее время детки стали сами себя калечить. Все лечебницы просто переполнены! Я уже молчу про частые летальные исходы. Ведь некоторым как раз хватало магического фона на это смертельное заклинание! Дети словно специально ищут неприятности на свою голову. А когда находят, то вместо того, чтобы обратиться за помощью, начинают проявлять неоправданный героизм. Многие погибают или остаются инвалидами. Однако, как позже выяснилось, у нас в стране ещё не самая патовая ситуация. Мерлин, мои коллеги из Англии рассказывали об ужаснейших случаях! Многие чистокровные дома лишились юных наследников. В Англии и так после войны наступил демографический кризис, но теперь уже страшно за нацию.

Кто бы сомневался! И тут Поттер засветился со своим героизмом! Никому покоя не даёт, а теперь ещё и детей калечит. Вот ведь гад! К книзлам этот героизм, сволочью быть гораздо безопаснее! Присоединяйтесь, если что.

Умом Драко, конечно, понимал, что Поттер ни при чём. Виноваты те, кто на за счёт его славы грёб галлеоны лопатой. Тем же колдомедикам, к примеру, такое положение вещей более чем выгодно…

Но сам факт! Теперь Драко был уверен, что гриффиндуризм заразен! Как бы гриффиндуроаппокалипсис не наступил часом...

— А можно мне зайти в палату?

— Только на несколько минут. И учтите: никаких потрясений, ваш родственник ещё слишком слаб!

Это у Аргина могут быть потрясения! Да он сам одно сплошное потрясение! И вообще: если кому-то и хватило потрясений на сегодня, то это Драко! Его родственник пытался то ли покончить с собой, то ли основать Клуб для тех, кого Авада не берёт (другими словами — Поттероклуб). А сам Драко должен отдать противному колдомедику кругленькую сумму, чтобы тот держал язык за зубами и на учёт горе-гриффиндурка не поставил. Вот где настоящее потрясение! А если об этом узнает Люциус, то у Драко будет ещё и сотрясение. Полный комплект, короче говоря.

С такими невесёлыми мыслями Драко вошёл в палату. Аргин, бледный и отрешённый, лежал на кровати и смотрел в потолок.

Практикант что-то говорил про возможную депрессию, но Драко от этого только отмахнулся. Депрессия у него, как же! Драко исключили из института, ему навязали родню с бешеным гиппогрифом в придачу, — о чём постоянно напоминал чёртов шрам — а его кошелёк скоро станет куда легче. Но у него же депрессии нет!

— Привет. Как себя чувствуешь? — взяв себя в руки, спросил Драко.

— Нормально. Зачем ты вызвал колдомедика?

— Авада — не простуда, знаешь ли. Сама не пройдёт. Тебе ещё повезло, что во Франции, в отличие от Британии и Чехии, это заклинание широко используется в скотоводстве и не является запрещённым. Во всяком случае, штраф и тюрьма тебе не грозят.

— Понятно, — вяло ответил Аргин, продолжая пялиться в потолок.

Нет, ну вы только посмотрите на него! Он ещё и жертву из себя строит!

— Зачем ты это сделал? Ты понимаешь, что тебя могли на учёт поставить? И тогда пришлось бы помахать ручкой благополучному будущему. О чём ты думал?

— Я не хочу быть как все! Не хочу идти по стопам отца и продолжать его бизнес. И торчать в поместье сутками тоже не хочу. А тем более — посещать эти ужасные приёмы, где маги с умными выражениями лиц рассуждают о том, о чём вообще не имеют представления! И наряжаются как рождественские ёлки!

— Ну ты и… гриффиндорец! В моём детстве было всё намного проще. Все капризы решались с помощью папиного кошелька. А тебе какое-то сомнительное геройство, видите ли, нужно!

Аргин обиженно надул губы и уже было открыл рот, чтобы высказать Драко всё, о чём думал, но скандалу было не суждено разразиться. В дверях появился практикант и отвёл Драко в сторону, чтобы тот не наговорил лишнего и не расстроил “бедного мальчика".

Уже стоя в коридоре лечебницы, Драко не сдержал возгласа:

— Если это не первый случай, то почему Министр ничего не предпринимает?! Народу изощрённо промывают мозги! Такое впечатление, что кто-то хочет избавиться от волшебников. Как иначе можно объяснить происходящее? Дети будто с ума посходили. Но их же наверняка что-то натолкнуло на мысль о геройствовании, правда? А потому мне уже начинает казаться, что от детей намеренно хотят избавиться!

— Никто не хочет ни от кого избавляться. Но кто же знал, что дети окажутся такими восприимчивыми? Вы же сами понимаете, что Поттер и другие герои ни в чём не виноваты. Они не проявляют агрессии и не манипулируют народом.

— Конечно! Пользуясь их именами, это делают другие! А Министерство предпочитает стоять в сторонке. Мол, и так всё утрясётся. Я одного понять не могу: как этот гриффиндуризм во Франции появился?

— Мистер Малфой, международную интеграцию и глобализацию ещё никто не отменял. Изменения в одной стране неотвратимо повлияют на другую. Что может сделать в таком случае Министерство Франции?

— Только не надо мне говорить ту же ерунду, что успешно пропагандирует власть. Что-то явно не сходится. Впрочем, это к делу не отношения не имеет. Лучше скажите, Аргину что-нибудь нужно?

— Мы его завтра выпишем. У меня к вам только одна просьба. Надеюсь, вы донесёте её и до родителей мальчика. Пожалуйста, отнеситесь к Аргину с пониманием. Детская психика довольно хрупка и восприимчива. Да он и сам понимает, что совершил ошибку. Особенно после того, как я рассказал ему про других ребят, что пошли по тому же пути. Гарри Поттер — его кумир. Иногда дети делают глупости, чтобы быть похожими на своих кумиров.

— Вот! Даже вы, обычный колдомедик, смогли что-то предпринять! Вы смогли объяснить Аргину, в чём его проблема. Почему нельзя сделать что-то подобное на более высоком уровне? Да и зачем нам какой-то Гарри Поттер, если своей молодёжи хватает? Повышение качества образования вполне может решить существующую проблему. Да, сейчас детям (и не только, разве мало впечатлительных взрослых?) вбили в головы чёрти что. Да, теперь все хотят стать героями. Но ведь фактор спроса довольно изменчив. Достаточно ввести новую, безопасную моду — и большинства проблем можно будет избежать. Достаточно направить умы людей в другое русло. На настоящий момент, к примеру, во Франции очень плохо со связью. Каминная сеть ужасна и нестабильна. Либо переносит непонятно куда, либо не переносит вообще. Да и каминов ничтожно мало. Я удивлён, что никто из предпринимателей не обратил внимание на эту нишу.

— Вам бы в политику идти, мистер Малфой. Глобально мыслите. А моё дело нехитрое: зелья давать да диагнозы ставить.

В политику идти! Драко из этой самой политики выгнали, причём дважды! Сначала Волдеморт дал ужасное задание, чтобы избавиться от семьи Малфоев, а потом Драко отчислили из института. Так что никакая политика ему не светит.

Хотя избавиться от этой гриффиндорской чумы в самом деле очень хотелось. Вот только кто ему позволит такое провернуть?

* * *

Драко сидел в кресле перед камином и думал, как одним махом решить все свои проблемы. То, что его спокойная и размеренная жизнь полетит под хвост гиппогрифа, он понял ещё на вокзале, когда Вафля по-свойски хлопнул его по спине. Однако только сейчас Драко в самом деле начал беспокоиться по этому поводу. Он должен был развлекать Варфи и его детей, чтобы у всех сложилось хорошее впечатление о нём. И что из этого вышло? Драко поздно заметил пребывание гиппогрифа в доме и допустил попытку самоубийства Аргина. Гнев отца и разочарование матери было нетрудно представить. Ах да, это ведь не всё! Он же ещё и отдал кругленькую сумму хитрому старику из лечебницы.

Драко нервно забарабанил пальцами о подлокотник кресла. Как бы Люциус в скором времени не “забарабанил” так своей тростью по самому Драко.

Ну и что теперь делать? Хотелось найти какой-то выход до того, как родственники снова попадутся ему на глаза. Ведь сейчас Варфи и Адины в поместье не было. Тинки сказала, они ушли проведать Аргина, чему Драко несказанно обрадовался. Сталкиваться с роднёй не было никакого желания. Тинки жалостливо смотрела на хозяина, предлагая для поднятия настроения самые разнообразные десерты. Драко же с видом оскорблённой невинности мотал головой. Но лишь до тех пор, пока не услышал про любимый шоколадный торт.

От вкуснейшего сладкого лакомства его отвлёк другой эльф, сообщивший, что в поместье люди в форме. Интерес к торту Драко потерял мгновенно — и тут же начал поминать старикашку из лечебницы недобрыми словами. И «поощрение» забрал, и в Аврорат сообщил! Ну не может у Драко всё быть спокойно! Даже, чёрт побери, со взяткой!

Дав разрешение впустить непрошенных гостей, Драко попросил накрыть на стол. А что оставалось делать? Нужно же как-то притупить бдительность авроров. Вдруг повезёт, и всё обойдется малой кровью.

В помещение вошли высокие статные волшебники в министерской форме. Вот только аврорской-то она не была. На форме были эмблемы неизвестного Драко отдела. Это ещё что такое? Во что же он вляпался? Мерлин, ну за что?! Драко пришёл к выводу, что он проклят. Ведь ничто другое не могло бы объяснить эту гигантскую, как штаны Хагрида, полосу неудач.

— Здравствуйте, мистер Малфой. Прошу прощения за столь неожиданный визит. Моё имя — Джош Янг, я заведую отделом по борьбе с терроризмом в Министерстве Магии.

— Здравствуйте, — Драко пытался вести себя как можно увереннее, но сдержать желание упасть в обморок и позвать маму на помощь было как никогда трудно.

— Мистер Малфой, у меня к вам серьёзный разговор.

— Пройдёмте в гостиную. Напитки и блюда были приготовлены специально для вас, — сказал Драко, скрывая дрожь в голосе.

Работники Министерства послушно прошли в гостиную и присели в мягкие кресла. Тинки учтиво всех приветствовала, предлагая попробовать вкуснейшие десерты.

— Мистер Малфой, мистер Миллер, практикант из лечебницы и мой давний знакомый, поделился со мной вашими идеями. Мне бы хотелось узнать: то, что вы говорили в лечебнице, было обдуманным и вы намерены двигаться дальше? Или же это была обычная болтовня?

Практикант! Вот зараза! Неужели обиделся, что Драко и ему взятку не дал? Какой нахал!

А Джош Янг, молодой и статный мужчина, ждал ответа.У него был строгий, внимательный взгляд, от которого хотелось поёжится и мысленно составить список своих возможных проступков. Казалось, всем своим видом мистер Янг показывал, что обязательно докопается до истины. Трепещите, враги Джоша Янга! Он без труда откроет все ваши тайные комнаты.

Драко собрал оставшуюся волю в кулак и сказал:

— Да, я против этого безумного культа Поттера, если уж дети из-за такого совершают всякого рода глупости. Создаётся впечатление, что детьми манипулируют. Вот только кто и зачем? И почему Министерство на это не реагирует?

— Министерство не реагирует?

На этом моменте Малфой прикусил язык. Нужно было молчать! Эти волшебники без приглашения явились в поместье, и Драко, вместо того, чтобы аккуратненько их выставить, ещё и оскорбил их начальство! Гениально! Неудивительно, что за такую тактичность его из вуза погнали.

И зачем он только начал о Министерстве говорить? Вырвалось, чёрт побери! Вырвалось...

— Да это я так… Образно говорю.

— Мистер Малфой, если бы мы хотели вам навредить, то давно бы это сделали. Мы собрали все данные о вас и знаем о вашем отчислении, о том, что вы были Пожирателем Смерти и так далее. Так вот, сейчас я хочу, чтобы вы говорили прямо. Представьте, что пришли на исповедь.

От такого предложения у Драко чуть челюсть не отвисла. Вспомнив урок ненавистного профессора Борингара по политологии, Драко начал излагать свою мысль, надеясь, что после этого не окажется запертым в четырёх стенах с одним крохотным окошечком. Или без окошечка. Нет, ну отец, наверное, попробует договориться, чтобы с окошечком. И будет время от времени забрасывать в него сильно уменьшённую трость — для профилактики. Брр! Даже подумать страшно.

— Что ж, СМИ могут по-разному воздействовать на сознание человека, а нынешняя ситуация в стране позволяет мне считать, что людьми манипулируют с помощью СМИ. Искусственно создаётся проблема с расчётом на то, чтобы вызвать определённую реакцию среди населения. И всё это сводится к тому, что одураченное население требует принятия мер, которые необходимы правящим кругам. Да ещё и искренне верит, что действует в своих интересах. Например, можно допустить серию самоубийств подростков для того, чтобы граждане потребовали принятия законов об усилении мер безопасности и проведения политики, ущемляющей гражданские свободы. Ну, это я так, к примеру. Чтобы такого не было, нужно развивать сферу образования. Только так можно вырастить настоящих героев-французов, чтобы народ не засматривался на британского Поттера. Или же направить внимание общественности в другое русло. Я уже приводил этот пример вашему знакомому практиканту, но могу повторить. Во Франции остро стоит проблема со связью. Камины либо работают ужасно, либо попросту отсутствуют. Можно показать людям многогранные возможности общения по каминной сети. Мало того, что на этом можно будет заработать, так ещё и народ будет доволен.

Работники Министерства с интересом смотрели на Драко, и тот наконец смог расслабиться. Они не могли не понять, что слова Драко — камень в огород нынешней власти Франции. Ведь средства массовой информации всегда тесно связаны с властью, а значит, речь Драко подразумевала, что именно правящая верхушка поддерживала этот странный и весьма опасный культ Поттера.

И если Джоша Янга и его коллегу заинтересовало мнение Драко, то вывод насчёт их позиции напрашивался сам по себе… Они явно намеревались выступить против власти. Может, и не открыто, но всё же…

— Мистер Малфой, не хотите ли вы начать карьеру в Министерстве? В моём отделе. Думаю, у вас получится остановить это помешательство на Гарри Поттере.

Драко Малфою предложили работать в Министерстве. О Мерлин, отец будет в восторге!

Остановить помешательство на Поттере…

Да Драко этим всю жизнь только и занимался! Это то же самое, что превратить хобби в профессию. Только он, Малфой, смог так сделать! Прав был дедушка Абраксас, профессия его сама нашла. Да ещё какая! Антипоттеровская политика… Уровень! Отцу такое и не снилось!

Драко решил избавляться от проблем постепенно, надеясь, что Мерлин с Морганой на пару перестанут над ним издеваться. Все святые и не очень видят, что не успел Драко настолько нагрешить! Количество наказаний и так достигает невозможных масштабов! Причём с каждым разом кара всевышнего становится все изощренней и изощренней! У кого там наверху такая богатая фантазия? Драко очень хотел бы узнать.

Начать Драко решил со шрама. Эта проблема казалась наиболее решаемой. Во всяком случае, в таком деле не требовалась особая колдомедицинская помощь или политическая идеология. Великий Салазар, кто тянул Драко за язык вчера? Зачем он согласился участвовать в этом поттеровском балагане с Авадой в придачу? Ему только забастовок и революций во Франции не хватало! А зная любовь французов к протестам... Как бы Драко сам в лечебнице не оказался.

В косметическом магазине Драко нашёл средство от шрамов и царапин. Хоть в этом французы его порадовали. Их мантии и косметические товары были известны по всему миру. Неудивительно, что Драко купил Нарциссе её любимые духи. Пришлёт вместо с очередным ответом на тревожное материнское письмо. Надо же притупить бдительность.

По словам Вафли, с Аргином работал профессиональный психолог, поэтому проблема его помешательства на очкастом герое решилась сама по себе. Однако Драко все равно не спешил радоваться. Вдруг этот неугомонный снова за старое возьмётся? Поттеромания — вещь такая... Вот в Англии, к примеру, война прошла Мерлин знает когда, но жители до сих пор боготворят этого Поттера! Зависимость, одним словом.

Драко был уверен, что полоса неудач постепенно, очень медленно, проходит. Оставалась самая малость: поступить в институт и предотвратить революцию во Франции. Причём Драко не знал, что из этого труднее, поэтому готовясь к встречи с будущим работодателем, Драко собирал оставшиеся крупицы терпения и вежливости воедино.

— А ты куда собираешься? — спросил Аргин. Адина стояла рядом и вертела в руках какую-то статуэтку. Драко надеялся, что это не та дорогая статуэтка, о которой всё время рассказывала матушка и при виде которой отец всегда кривился. Насколько помнил Драко, эту статуэтку родителям подарили на какую-то годовщину свадьбы. Интересно, кто же такой пылесборник додумался подарить?

— В Министерство.

— Зачем? Что-то случилось? — спросила Адина.

— Нет, ничего, — ответил Драко, мысленно договаривая "ничего такого, кроме того, что один из моих родственников чуть не погиб, меня самого покалечил гиппогриф, и, более того, я умудрился ввязаться в политический конфликт".

— Кстати, хорошо, что вы пришли. Слушайте и запоминайте: никаких гиппогрифов и прочих тварей, никаких Авад, Поттеров , и библиотеку использовать по назначению! Всё понятно? — дождавшись кивков близнецов, Драко аппарировал. Оставалось лишь надеяться, что за несколько часов эти горе-авантюристы не придумают чего-то нового. Аргин, к слову, выглядел нормально (если это слово вообще применимо к представителям данного семейства), даже на Драко смотрел без враждебности. Психолог сотворил чудо. Может, он ещё и от непослушания его отучит вместе с ненаглядной сестрицей? Было бы идеально.

* * *

Министерство Франции не уступало Англии ни масштабом, ни степенью запущенности. Никакого порядка! Все бегут туда-сюда, не обращая на Драко никакого внимания! Коридоры казались запутанными, в них невозможно было ориентироваться. Драко бродил по Министерству, словно тень отца Гамлета, разыскивая план здания. Наконец, отыскав подобие карты, он понял, где находится отдел по борьбе с терроризмом. На самом последнем этаже! Класс! Драко пришлось примерно пятнадцать минут провести в обществе потных волшебников, тесно прижимающихся друг к другу в малюсенькой кабинке лифта! Поэтому неудивительно, что из лифта вышел Драко раздраженным и немного помятым.

Кабинет Джоша Янга был довольно-таки просторным, однако слишком захламленным. На столе валялись стопки всяких разных папок и книг. Большую часть кабинета занимали доски с какой-то статистикой. В кабинете было одно маленькое окошечко, поэтому Драко даже не удивился, когда перед мысленным взором предстала камера в Азкабане с крохотным решетчатым окошечком и железной кроватью. Джош Янг сидел за столом и жестом пригласил Драко присесть в кресло.

— Вы как раз вовремя, мистер Малфой. Присаживайтесь. Сейчас вы должны пройти небольшое собеседование, но это чистая формальность.

— Что за собеседование?

— Простое анкетирование. После результатов теста мы определим вас в один из отделов, подходящих под ваши личностные качества.

— А разве я буду работать не в отделе по борьбе с терроризмом?

— Мистер Малфой, наша с вами цель намного масштабнее, чем может показаться изначально. Надеюсь, мне не нужно объяснять, что всё, сказанное в этой комнате, не должно выйти за её пределы? — серьёзно посмотрел на Драко Джош. Малфой машинально кивнул, мысленно пожалев о своем выборе будущего начальства.

— Так вот. Мы стремимся не только предотвратить серию убийств подростков, но и выяснить, кто за этим стоит. Сомнений нет: во главе стоят люди из Министерства. Но кто? В отделе по борьбе с терроризмом вам делать нечего: у вас нет подходящих ни физических данных, ни психических. Однако у вас, мистер Малфой прекрасно развито чутьё, вы виртуозно поддерживаете любые беседы, и также у вас хорошая хватка и... стрессоустойчивость.

О да! Со стрессоустойчивостью у Драко всё отлично! Родители, родственники, друзья — все развивали в Драко это прекрасное качество!

— Иными словами, вам нужны свои люди в каждом отделе. И что-то мне подсказывает, что вы уже знаете, куда меня определить, а анкета — лишь повод, чтобы направить меня туда, куда нужно вам. Но... с чего вы решили, что я буду, так скажем, шпионить для вас? Может, я захочу переметнуться на другую сторону?

Драко всё это не нравилось. Ему хотелось стать героем, избавив от гриффиндорской чумы Францию, однако Джош Янг казался подозрительным. Он, не зная Драко, предложил ему работу, основываясь на каком-то личном деле и информацией, полученной от колдомедика-практиканта! Джош смотрел на Драко, не отрывая взгляда, и изредка хмурился, будто решал в голове сложную задачу. Не желая показать свою растерянность, Драко одним только выражением лица демонстрировал крайнюю степень уверенности, лишь изредка бросая на Джоша косые взгляды. Джош такому поведению только обрадовался, чем удивил Малфоя.

— Личное дело говорит за вас, мистер Малфой. Вам неприятен мистер Поттер, ваш родственник с лёгкой подачи СМИ чуть не погиб. Личный мотив — самый серьёзный, мистер Малфой. Я уверен, что у нас с вами одна цель, — уверенно сказал Джош Янг, однако Драко казалось, что он что-то скрывает или же недоговаривает.

— Тогда, может, опустим весь этот фарс с анкетой? Какой отдел вы мне выбрали? — поинтересовался Драко, ухмыльнувшись. Джош, казалось, засиял.

— Отдел межнациональных коммуникаций и связей с общественность. Язык у вас подвешен, поэтому проблем не возникнет. Им как раз нужен новый сотрудник.

— Что мне нужно для собеседования с руководителем?

— Думаю, вам ничего не понадобится, — сказал Джош, заинтересованно посмотрев на Драко. Что бы только все эти взгляды значили…

* * *

Отдел межнациональных коммуникаций. Звучало презентабельно и важно. Драко уже представлял как будет вести переговоры с послами из других стран и пожимать руки министрам.

В Министерстве наступил обеденный перерыв, поэтому в коридорах было пусто. Все волшебники сбежались в столовую, чтобы утолить голод. Даже не надеясь встретить кого-то на рабочем месте, Драко последовал примеру местных сотрудником и решил выпить чашечку кофе. Ассортимент и запах напитка не внушали доверия, и Драко подумывал посетить нормальное кафе.

— Не советую, — к Драко подошёл волшебник и, судя по чертам лица, он был французом, — редкостная дрянь.

— Иного выбора в этом прекрасном сборище офисных клерков нет, — ответил Драко, посмотрев на собеседника. Собеседник был одет по последней моде, его лицо украшала самодовольная улыбка, губы кривились при взгляде на ассортимент кофе. Драко даже обрадовался, наконец, встретив равного себе по статусу и положению чистокровного волшебника. Почему-то в том, что его собеседник чистокровный, он не сомневался.

— Это точно. Сборище идиотов и магглолюбцев. Я сам здесь работаю не по своей воле, — фыркнул француз с презрением и недовольством.

— А я планирую здесь работать . И, что самое забавное, по собственному желанию.

— О, это ты зря. Лучше идти в коммерческий сектор, там хоть жалование побольше. Я бы сам отсюда ушёл, но отец против. Говорит, что я должен строить политическую карьеру. А я… Ну, кто я такой, чтобы спорить с заместителем Министра Магии? — сказал француз надменно.

Заместитель Министра Магии, значит… Этот тощий француз показался Драко интересным собеседником. Равным во всех отношениях.

— Я бы пошёл в частную фирму, но деньги меня не особо интересуют. Престиж, статус и власть — вот, что главное. И, конечно же, слава.

— И в какой отдел ты планируешь устроиться? — не без интереса спросил француз.

— Межнациональных коммуникаций. Мне показалось это интересным.

— Тебе несказанно повезло. Я с легкой руки отца — начальник этого отдела, — щебечет француз, дружелюбно улыбаясь.

— И какие мне документы нужны для собеседования? Есть какие-то требования? — спросил Драко то, на что не удостоился ответить Джош Янг.

— Для тебя — никаких. Считай, что ты уже рядовой сотрудник моего отдела. Был тут месяц назад один грязнокровка… Ужас! Как таких вообще можно на работу принимать? — кривится начальник, — в общем, если что — обращайся, помогу. Держись меня, и всё будет в ажуре.

В этот момент в кафетерий пришли близнецы и, увидев Драко, подбежали.

— Драко! Извини, что отвлекаем! Но дома тако-о-о-е творится! Мама приехала и устроила папе скандал! — сказала Адина. Аргин помогал сестре, разбавляя рассказ всякими жестами.

Драко мысленно послал во всю эту семейку Круцио. Потом ещё раз. И ещё…

Вот только этого не хватало! Теперь ещё и жена Вафли приехала! Вся семья в сборе, Мерлин задери! Бедный-бедный Драко…

— Это что ещё за оборванцы? — едко произнёс француз.

— Мои родственники, — ответил Драко, обдумывая масштаб трагедии, настигшей поместье. «Лишь бы всё было цело» — молился он.

— М-да, мне тот маггл, про которого я тебе рассказывал, сказал, что «в семье не без урода». Кажется, теперь я понял смысл этой фразы, — тем временем продолжал француз.

Близнецы выглядели оскорбленными. Они разом растеряли всю находчивость и встали за спиной Драко.

— Прошу прощение? — произнес Драко.

— Ну, ты только посмотри на них! Посмешище! Их только в цирке показывать, — засмеялся француз.

Драко это не понравилось. Это только он может смеяться над этой странной семьей! Может, с зелёными волосами и странной одеждой близнецы и, правда, казались «оборванцами»… Но это всё равно задело Драко. У Малфоя возникло странное ощущение дежавю. Да что ж это такое! Может, он уже рассудка лишился, вот и мерещится всё подряд?

— Фредерик Леруа, — потомственный француз протягивал Драко руку, однако Малфой не спешил пожимать её. Француз высокомерно рассматривал Драко и изредка ухмылялся, делая в уме какие-то выводы. Окинув близняшек пренебрежительным взглядом, он вновь посмотрел на Драко, выражая превосходство. Малфой испытывал стойкое ощущение дежавю, будто что-то подобное уже происходило, однако не мог зацепиться за нужный образ. Вся эта ситуация казалась подозрительно знакомой.

— Ваше предложение заманчиво, но я, пожалуй, откажусь, — отвечает Драко, беря Адину за руку. Француз недоумённо посмотрел на Драко, на которого близнецы смотрели с восхищением.

— Удивительно, как некоторые волшебники умудряются упустить шанс построить благоприятную карьеру. Впрочем, дурновкусие и отсутствие манер всегда делают своё дело.

— Полностью с вами согласен, мистер Леруа. Только полный невежа посмеет оскорбить этих двух прекрасных детишек, тем самым показав отсутствие должного воспитания, — Драко указал на близнецов, глаза которых светились от странного удовлетворения.

Малфой аппарировал в поместье с одним желанием — отправить родственников обратно в Чехию. Потому что именно из-за странных необъяснимых чувств к близнецам он поссорился с начальником. Умудрился отказать тому в банальном рукопожатии!

Впрочем, самое интересное у Малфоя было ещё впереди. Стоило ему только ступить на родной мраморный пол, как откуда-то послышались крики.

«Лишь бы фарфор не трогали», — подумал Драко, решая, стоит ли вмешиваться в конфликт.

— Никуда без меня поехать не могут! Не прошло и пару дней, как мне уже пишут из больницы и сообщают, что у моего мальчика суицидальные наклонности! — в сердцах кричала дама, облачённая в шёлковую мантию. Её туфли были вычищены до блеска, на голове красовалась симпатичная чёрная шляпа, наверняка, ручной работы. Умом Драко понимал, что это жена его обожаемого Варфи, но представить чудака-родственника и такую шикарную даму вместе не мог. У него было не настолько больное воображение. Однако глаза Вафли с таким отчаянием и безнадёгой молили о спасении, что всё становилось очевидным. Пришлось воображать себя Гарри Поттером и спасать несчастного.

— Извините, что вмешиваюсь в вашу беседу, но смею предположить, что вы не совсем правы, мэм. Дело в том, что никаких попыток суицида не было. Я случайно оставил книгу с тёмными заклинаниями без присмотра, не беря во внимание предупреждение вашего мужа о присущем вашим детям любопытстве. Не поверил я, что такие милые создания могут сделать что-то плохое. Аргин просто хотел поэкспериментировать с интересными заклинаниями, а врачи по ошибке посчитали это попыткой самоубийства. Приношу искренние извинения за невнимательность.

— Какой очаровательный юноша! Ты ведь Драко, верно? Какой красавчик, я тебя совсем маленьким помню! Но ты, наверное, не помнишь меня. Я Дорота, — просияла дама, наконец растеряв свой воинственный настрой. Краем глаза Драко заметил благодарный взгляд Вафли.

Дорота обняла Малфоя, не переставая говорить, какой милый и красивый сын вырос у Нарциссы и Люциуса. Драко облегчённо выдохнул. Хоть кто-то в этой семье нормальный!

— Ты прости, дорогой, наших детей. Они тебе все нервы вымотали…

— Ну что вы?! Ничего подобного. Вы к нам надолго?

— Я бы сегодня вернулась домой, но, думаю, что Варсонафий без меня не справится. За вами, мужчинами, глаз да глаз нужен.

Драко вежливо улыбнулся, а мысленно уже несколько раз наложил на всю семью парочку непростительных. То, что за Варфи и детьми нужно приглядывать, было очевидным, но Драко-то тут причём?! Он вёл себя самым лучшим образом. Если не считать исключение из университета, ссору с начальством и сомнительную профессию… Но родственники-то об этом не знали!

— Тогда добро пожаловать! Вы аппарировали как раз к ужину.

Было заметно, что Дорота поднялась наверх в приподнятом настроении. Ещё бы! Её сын совершил не самоубийство, а всего лишь очередную пакость, а сама Дорота благодаря этому получила шанс погостить в шикарном поместье. Драко на её месте тоже бы улыбался.

Вздохнув, Малфой раздал эльфам приказы, и уже через час вся семья была в сборе. Вафля помирился с женой, но та всё равно поглядывала на него с таким подозрением, словно он был душевнобольным или того похуже. Безразличные к семейной драме близнецы уплетали лазанью за обе щёки. О Мерлин, спаси Драко Малфоя от брака! В реальности всё выглядело не так романтично, как в маминых рассказах.

— Драко, а что это был за мерзкий тип из Министерства? — спросил Аргин.

— Аргин! — угрожающе сказала Дорота.

— Ладно, извини, мама. Драко, кем был тот нехороший человек из Министерства?

— Он нас оборванцами обозвал!

— Адина!

— Ну мам, я цитирую!

— Это руководитель отдела межкультурной коммуникации. Его отец заместитель министра, — ответил Драко уклончиво, не желая говорить о своей работе. Не хватало ещё, чтобы родственники подумали, что у Малфоев закончились деньги, раз единственный наследник на работу пошёл!

— То-то он такой важный. Но Драко быстро его на место поставил, — сказала Адина с гордостью.

— Драко вообще молодец. И учится, и вам внимание уделяет, и министерских крыс на место ставит, — проворковала Дорота, не скупясь на похвалу. И уже совершенно другим тоном добавила: — Не то что вы двое.

Драко мысленно возликовал. Наконец хоть кто-то увидел в нём образец для подражания. Малфой даже пожелал, чтобы Дорота осталась в поместье. Близнецы и Варфи пусть уезжают, а Дорота может остаться. Кто-то же должен его хвалить, раз от собственных родителей не дождёшься.

Малфой решил, что с помощью Дороты выполнить просьбу отца будет проще. Близнецы и Вафля боялись её, а значит, постараются поменьше влипать в неприятности.

— Дорота, а чем вы занимаетесь?

— У меня свой бизнес: я руковожу производством пива. В Чехии это довольно-таки прибыльно, хоть конкурентов и много. Моя семья с давних времён этим занималась, и пока никто нас не переплюнул. Ваши родители тоже преуспели в алкогольном бизнесе, не так ли? О фирменном малфоевском вине слагают легенды. Говорят, на нём чуть ли не вейловские чары.

— Всё только из натуральных продуктов по семейному рецепту. После войны, к сожалению, пришлось приостановить производство.

Драко не знал, стоило ли говорить, что у семьи просто не было денег на выращивание винограда, поэтому обходился уклончивыми ответами. Однако Дорота кое в чём была абсолютно права: малфоевское вино — это нечто. В своё время многие волшебники чего только ни делали, чтобы заполучить побольше фирменного вина со старинного виноградника.

Неожиданно у обеденного стола появился Тинки.

— Хозяин, у вас гости.

«Очередного министерского вторжения я не переживу», — мрачно подумал Малфой.

— Кто?

— Юная леди.

— Впусти.

Драко хотел ответить отказом, но что на это скажут родственники? Не мог же он, сын Люциуса и Нарциссы, отказать гостье в столь позднее время. Кстати, что там вообще за гостья? Любопытно. Родственники тоже были в предвкушении: Дорота лукаво улыбалась, близнецы перешёптывались, Варсонафий смотрел на Драко с явным одобрением. Мерлин, чем забиты головы членов этой «пивной семейки»?! Но самое забавное, что Драко понятия не имел, какая ещё «юная леди» решила к нему заглянуть.

«Лишь бы не Паркинсон», — пронеслось в мыслях. Нет, подругу он любил. Очень любил, но ужинать с ней не хотел. Она же в два счёта его ложь раскусит! Драко даже опомниться не успеет.

Но в гостиную вошла не Пэнси, а миловидная девушка с пирогом в руках.

— Привет, Драко. Ты меня помнишь?

Интригующее начало, ничего не скажешь. Интересно, а будет ли считаться моветоном, если Драко перед родственниками ответит «Нет»? Потому что он действительно её не помнил.

— Ну конечно! Привет, как дела? Присаживайся, пожалуйста, — Драко надеялся, что в процессе разговора вспомнит хотя бы имя. Не говорить же родственникам, что к нему на ужин ходят незнакомые девушки.

— Драко, представь, пожалуйста, нам свою очаровательную знакомую.

— Разумеется, — Драко обворожительно улыбнулся, — это мои родственники. Они прибыли из Чехии. Близнецы Аргин и Адина, а это Варсонафий с его супругой Доротой.

— Приятно познакомится! Я Миллионера, — представилась гостья. Малфой облегчённо выдохнул.

— Взаимно, Миллионера, — ответила Дорота.

— В знак благодарности я испекла пирог. Спасибо тебе большое, Драко.

— Миллионера, не стесняйтесь, присаживайтесь. Расскажите, пожалуйста, что же для вас сделал Драко, — Дорота, казалось, вцепилась в свою невольную жертву клещами и не планировала отпускать, пока та всё не выложит. Женское любопытство — страшная штука, даже похуже гордости гиппогрифа. Уж Драко в этом разбирался: на четвёртом курсе он очень близко познакомился с гиппогрифьей гордостью. Даже ближе, чем хотелось бы. Намного ближе. Так что поверьте, ему было с чем сравнивать.

Миллионера села за стол и, смущённо улыбаясь, сказала:

— А Драко вам ничего не рассказал? Он меня спас. Не думала, что ещё существуют такие порядочные люди.

Тут Драко вспомнил, где слышал это ужасное имя. Вот это поворот! Неужели эта милая и скромная девушка и есть та самая Милка, которую Драко тащил домой? Надо же! Алкоголь в самом деле меняет людей до неузнаваемости. Сегодня её волосы были красиво заплетены, на лице — минимум макияжа. В лёгком синем платьице в цветочек она казалась лёгкой и грациозной, словно неземное создание. Более того — Милка ещё испекла любимый шоколадный пирог Драко. Вот это преображение! Модные эксперты нервно авадились в сторонке. Воскресали — и снова авадились, ибо до истинного искусства им было так же далеко, как Волдеморту до вечной жизни.

— Так что Драко для вас сделал? Нам всем очень интересно.

Милка засмущалась. Конечно, она не хотела рассказывать, как он довёл её, пьяную, до дома. Кто захотел бы?

Драко слегка приподнял брови и выразительно на неё посмотрел. Мол, ты что, в самом деле собираешься говорить правду? Милка нервно поёрзала на стуле и… всё же сказала правду. Пусть и слегка изменённую. Самое то по слизеринским меркам.

— Глупые подростки могли меня изнасиловать или того хуже, а Драко предотвратил это.

— Драко, я тобой восхищаюсь. Ты — точная копия своего отца. Смелый, красивый, благородный и бескорыстный. Как же повезло твоим родителям! — воскликнула Дорота.

— А вы моего отца ни с кем не путаете? — вырвалось у Драко. Близнецы с Вафлей потеряли дар речи. Но не бывает худа без добра. Взамен они приобрели поразительное сходство с аквариумными рыбками: очаровательно выпучивали глаза, открывали и закрывали рты. Заглядение! Где колдограф, когда он так нужен?!

— Так ты тогда в самом деле девушке помогал, — медленно, почти что по слогам, выдавил из себя Варфи.

«Да я так скоро святого Поттера переплюну!» — восхитился Драко, подсчитывая количество полученных сегодня комплиментов.

— Миллионера, а как ты узнала мой адрес?

— Ты когда довёл меня до дома, представился моей маме. А зная имя, найти адрес не проблема: я просто спросила у Оскара.

— Ты её и до дома проводил! Драко, ты меня приятно удивил своими манерами и воспитанием. Надо будет отдать твоим родителям должное. Сегодня же напишу им письмо, — заключила Дорота.

Мерлин упаси! Отца же инфаркт хватит! Он-то знает, каким растил Драко. Он-то знает, чего ожидать от собственного сына. А тут — на тебе…

— Миллионера, а чем вы занимаетесь? — спросил поражённый подобным поворотом событий Варфи.

— Сейчас я готовлюсь к поступлению в Парижскую Академию.

— Куда?

— Вы не знаете? Это одно из самых лучших заведений во Франции. Стоит на одном уровне с Сорбонной.

— И что вы планируете там изучать?

— Колдомедицину. Перспективное направление. Там очень много факультетов. Если хотите, могу прислать брошюру.

— Давай, — не подумав, сказал Драко. Увидев недоумённые взгляды, добавил: — Близнецам через два года нужно будет поступать в вуз, не стоит сбрасывать эту Академию со счетов.

Одно из лучших заведений… Замечательно! Значит, именно там и должен учиться Драко Малфой. Нужно поближе познакомиться с Милкой и выудить из неё всю информацию про Академию. Нет-нет, дело не в том, что Милка оказалась неглупой и сообразительной девчонкой. Это тут вообще ни к чему. Честно-честно. Всё ещё сомневаетесь? Тогда вспомните, что Малфои не лгут. Переиначивают правду, но не лгут. Это важно.

Впервые за несколько дней Драко был доволен. После трогательного рассказа Милки родственники смотрели на него с уважением, ещё и вопрос с поступление потихоньку начинал решаться. Кто бы мог подумать, что это всё произошло благодаря вечеринке Оскара?

* * *

Жизнь налаживалась. Уже на следующий день история Милки обросла подробностями, и Драко предстал перед роднёй рыцарем в сверкающей мантии. Но ему было не до того. Даже красоваться не хотелось, представляете? Все его мысли занимала Парижская Академия. Подумать только! Одно из самых престижных заведений. Посмотрев на колдографии вуза, Драко понял, что хочет учиться именно там. Осталось только выбрать специальность, сдать экзамены и поступить. Всего-то! Как дважды два — это вам не Волдеморта одолеть.

Драко одного понять не мог: если эта академия такая престижная, то почему отец его изначально туда не отправил? Сплавил сыночка в какой-то Волшебный Институт Межгосударственных Связей, когда, оказывается, был вариант получше! Впрочем, ответ на этот вопрос ему подсказала Милка, которая пришла в поместье на завтрак. То есть пришла она, конечно, не на завтрак, а чтобы отдать буклеты. Но Драко, как истинный джентльмен, просто не мог её не пригласить. Любой на его месте поступил бы точно так же, правильно?

— Я взяла и для близнецов, и для тебя, — объяснила она, отдавая рекламные буклеты с эмблемой вуза.

Драко посмотрел на неё с недоумением.

— Я сразу поняла, что ты для себя просил. Оскар проболтался о твоём отчислении. Очень жаль, но всё, что ни делается, — всё к лучшему, верно? Не переживай, я сохраню твою тайну.

Милка была определённо не глупа. И находчива. Она вообще отличалась от сверстниц: в основном девушки после Хогвартса сидели дома и делали себе приданое, надеясь, что в один из званых вечеров какой-нибудь чистокровный волшебник обратит на них внимание.

«Ну и дуры», — думал Драко, глядя на деятельную Милку, которая планировала поступать в академию. Вот где было куда больше шансов встретить достойного волшебника. Интересно, может, она из этих соображений и собралась в академию? Драко внимательно на неё посмотрел. Сегодня Милка выглядела особенно хорошо. Её красивое лицо украшала задумчивая полуулыбка, а карие глаза горели от энтузиазма. Скромная синяя мантия подчёркивала все неоспоримые достоинства и…

Ох, Милка же ждала, когда он ей что-то скажет в ответ, а он всё молчал! Как неловко!

— Это не то чтобы тайна. Я просто не хочу никого расстраивать, — пожал плечами Драко. Он всё продумал: тайком поступает в академию, отлично учится, оплачивает обучение из тех денег, которые отец присылает на обучение дипломатии, а потом получает диплом. Когда отец обо всём узнает, у Драко будет замечательная профессия и, возможно, даже карьера. Так что махать тростью окажется попросту незачем.

— Понятно. Ну ты смотри, здесь есть все направления подготовки. Но поступить в академию сложно, по крайней мере, мне. У тебя, как у иностранца, правила приёма полегче. Нужно предъявить документ об окончании школы или завершении домашнего обучения, мотивационное письмо, сдать экзамены и предоставить проект. Ничего толкового о проекте сказать не могу, потому что сама не разобралась. Завтра пойду на встречу с руководителем образовательной программы. Думаю, там что-то разузнаю. Советую побыстрее определиться с факультетом, потому что проект должен тесно перекликаться со специальностью, которую ты хочешь освоить. В принципе поступить реально, но придётся поднапрячься.

Драко просматривал брошюру и попутно слушал Милку. Получалось, что с этой академией не так всё просто… Ещё и названия факультетов были какими-то странными. Самым понятным оказалась «колдомедицина». Впрочем, Малфоя всегда привлекало всё необычное, то, чем не могли похвастаться другие.

— Десять мест на одно направление?! — воскликнул он. — Это огромный конкурс!

— Не сказала бы, — возразила Милка, — это кажется, что мест мало. На самом деле многие талантливые абитуриенты предпочитают другие вузы Парижской Академии. Всё упирается в деньги. Многим такое образование не по карману. Не каждый готов платить двадцать тысяч галлеонов за семестр.

Сколько?! У них там что, дипломы из золота делали? Теперь понятно, почему Люциус не брал эту академию в расчёт. Для сравнения: в университете, из которого отчислили Драко, обучение стоило пятнадцать тысяч галлеонов в год.

— Но есть специальные условия поступления для малоимущих, — продолжала Милка.

«Ну уж нет», — подумал Драко. Малфои — малоимущие! Это даже звучит дико! На мгновение Драко задумался: а откуда у Милки взялись деньги на обучение? Он точно помнил, что жила она чуть лучше Уизли. В «Норе» повышенного комфорта, так сказать. Но ведь не спросишь. Неприлично.

— Пойдёшь завтра со мной в академию? Узнаем про поступление.

Говорить Милке, что у него (подумать только!) не было денег на обучение, Драко не собирался. Он — Малфой! Ему априори нельзя было такое говорить. Поэтому Драко согласился, мысленно придумав другой план: скажет, что в академии ему не понравилось. Вот так просто. Мол, это как с мантией: цвет красивый, но фасон не подходит.

Успокоившись, Драко попрощался с Милкой и помог ей забраться в камин. Оказалось, в трезвом состоянии она была аккуратной и грациозной. Это в первую их встречу алкоголь и расставание с парнем натворили чудес. Прямо таки магия без волшебной палочки!

Спохватившись, Драко оторвал взгляд от камина и сунул буклеты в карман. Ещё не хватало, чтобы близнецы заподозрили неладное… А смотреть на факультеты и направления смысла не было. Зачем? Академия помахала Драко ручкой и закрыла двери перед самым носом. Почему эти двери открыты для Милки, Драко тоже не хотел думать. Он вообще не знал, как к ней относиться. Девчонка вроде неплохая, интересная, но… бедная. По крайней мере её дом точно не попал бы в список «Поместье года». Интересно, а она чистокровная?..

От размышлений Драко отвлёк голос Гойла, доносящийся от камина. Может, показалось? Они же так давно не общались… Но нет, в пламени с лёгкостью угадывались очертания головы Гойла. Святой Мерлин, эти щёки снова увеличились в объёме?! С ума сойти! Вот кому Парижская Академия точно не светит! Вот кто эти двадцать тысяч потратит исключительно на еду!

— Привет, давно не виделись. Как дела? Как учёба?

— Ближе к делу, Грег, — устало перебил Драко, отчётливо понимая: этому толстяку было что-то нужно.

— Переубеди своего отца, — отрезал Гойл. Драко усмехнулся: как будто бы кто-то мог переубедить Люциуса!

— Что случилось?

— Твой отец… Он вернулся, — сбивчивым шёпотом сказал Гойл. Малфой попытался скрыть удивление, но это было непросто. Да о возвращении Волдеморта с меньшим страхом говорили!

— Я тебя не понимаю.

— Вчера состоялось заседание Визенгамонта, был утверждён новый закон о выплате компенсаций волшебникам, пострадавшим во время войны. Деньги на это будут стягиваться с бывших Пожирателей. Мистер Малфой нашёл лазейку и каким-то гиппогрифом получилось, что он никому ничего не должен. Мой отец тоже не захотел платить и спросил у твоего, как обойти закон. Но твоего отца перехватил министр магии, которому этот вопрос тоже интересен. Не знаю, о чём договорились твой отец с министр, но мистер Малфой отказался нам помогать. Моему отцу это не понравилось, они поругались. В итоге, мы нищие.

— Как это, нищие? — на самом деле Драко хотел спросить «Как отец такое провернул?», но подобное прозвучало бы не очень тактично.

— А так. Твой отец перестал вести с нами бизнес, нашёл других партнеров. С нами вообще никто теперь не хочет сотрудничать! — казалось, Гойл вот-вот заплачет. Но Драко было плевать. Его интересовало другое. Как? Как такое было возможно?

Судя по всему, Люциус в Британии отжигал по полной. Ещё бы! В его руках была какая-нибудь закрученная формулировка или написанная мелким шрифтом фраза, которая спасала бывших Пожирателей от уплаты компенсаций. Да в глазах бывших последователей Волдеморта он сейчас был царём и богом! Понятное дело, он не хотел отдавать такой ключ Гойлам. Драко сам бы не отдал.

— Я попытаюсь что-то выяснить, — пообещал Драко.

Разговор был окончен. Малфой погасил пламя, не переставая при этом мысленно восхищаться отцом. Своим нежеланием платить грязнокровкам и полукровкам тот не только поставил Визенгамот на место, но и Гойлов разорил в два счёта. Невероятно!

В такие моменты Драко понимал, что от отца ему достался только цвет волос. Люциус был гениальным стратегом, финансистом и пиарщиком. Он прекрасно справлялся с семейным бизнесом и давил конкурентов с той лёгкостью, с которой нищеброды давят тараканов на кухне. Он отличался умом и сообразительностью. Это и понятно, потому что, по рассказам мамы, Люциуса воспитывали в строгости. Дед, Абраксас Малфой, с малых лет растил не просто мальчишку, а наследника древнего рода. А вот воспитанием Драко чаще занималась мать, отец же зарабатывал деньги и редко проводил время с семьей. Малфой-младший прекрасно понимал, что родители, особенно мама, его баловали, и был этим вполне доволен. Доволен до тех пор, пока не захотел принять участие в семейных делах, но отец… Отец назвал его ребёнком! А Драко было шестнадцать! Целых шестнадцать лет!

Теперь Малфой вознамерился доказать, что он не только сын обеспеченных родителей, но и профессионал в своём деле. Осталось только это самое дело выбрать…

* * *

Драко не хотел идти в академию. Не хотел ещё раз слушать о баснословной, даже по малфоевским меркам, цене за семестр обучения. Однако шагая с Милкой по Латинскому кварталу, старался об этом не думать. Драко решил, что отказывать себе в прогулке весной — это самое настоящее преступление. Так что предложил сперва пройтись, подышать свежим воздухом, а уже потом заглянуть в академию…

Драко ещё раз посмотрел на Милку. Внешность у неё была заурядной. Одежда — скромной и скучной. Откуда у Милки деньги на академию? Может, она взяла кредит на обучение?

Пока Драко размышлял, они вышли на центральную улицу квартала — бульвар Сен-Мишель. О, это был настоящий рай для заучек вроде Грейнджер! Здесь всё изобиловало книжными магазинами. Кроме того, тут часто можно было встретить академиков и, если повезёт, даже подискутировать с ними на научные темы.

— Одного понять не могу. Почему такая красота названа мужским именем? Какой-то Мишель с горя все свои книги сжёг, что ли? — невинно поинтересовалась Милка.

Драко эта реплика совсем не понравилась. Он сам когда-то мечтал об улице Драко Великого. Или о статуе. Или… Впрочем, неважно. До этого ещё дожить надо.

— Во-первых, это проявление сексизма, вам должно быть стыдно, юная леди. Во-вторых, надо учить историю родной страны. Здесь дело не в книгах, — деловито ответил Драко.

Милка усмехнулась и, пообещав, что не будет встревать и мешать рассказчику, потребовала историю. Драко пару секунд изображал оскорблённую невинность, но потом всё же заговорил. Как бы там ни было, он хотел произвести на Милку впечатление. Но об этом позже.

— Итак, шёл тысяча восемьсот пятый год, — начал Малфой экскурс в историю. — В то время во Франции жила бедная семья чистокровных зельеваров, в которой был единственный сын. Звали его Мишель. Он хорошо варил зелья и подавал большие надежды. Говорят, девушки сами ходили к нему свататься, потому что понимали: в будущем он многого добьётся. Мишель активно сотрудничал с другими исследователями, а некоторыми его разработками волшебники пользуются и сейчас. В общем, завидный был жених. Потенциальных невест было много, но кроме маггловской девушки Катрин ему никто не нравился. Всё складывалось в пользу Мишеля: Катрин его любила, отец и мать выбор одобряли, даже маггловские родители невесты не испугались жениха. Всё было прекрасно до тех пор, пока в маггловском мире не началась война. В тысяча восемьсот пятом году Англия, Россия и Австрия объединились и пошли на Францию. Катрин помогала солдатам, пострадавшим на поле боя. Она была этим… колдомедиком среди магглов.

— А у волшебников войны не было?

— Нет, волшебники решили не вмешиваться в политические игры магглов. Однако Министерство опасалось, что война может отразиться и на волшебном мире, поэтому был установлен «железный занавес». Он оказался барьером не только в метафорическом смысле. Из-за него волшебники не могли беспрепятственно попасть в маггловскую часть Франции, но и ничто маггловское не могло попасть в мир магов. Все передвижения тщательно отслеживались, потому что могли поставить под угрозу надёжность защитных заклинаний на границе миров. Шаг в сторону — срок в тюрьме. Мишель очень хотел помочь невесте, но всё, что он смог сделать, — это передать ей несколько флаконов с зельями. Спустя месяц Мишель узнал, что деревня, в которой работала Катрин, была сожжена. Все жители погибли.

— И он с горя выпил яду? — перебила Милка, позабыв о своём обещании.

— Ты перечитала Шекспира. Нет, никто ничего не пил. Да и Катрин оказалась жива. В тот злополучный день, когда захватчики пришли в деревню, Катрин поехала в Париж. Её перенаправили в госпиталь в столицу. А через полгода Катрин увидела счастливого Мишеля с другой. Оказалось, он был помолвлен. И знаешь, что она сделала?

— Нашла более верного супруга? — предположила Милка.

— Ушла, не дав ему и слова сказать. Но к тому моменту Министерство прекратило так тщательно контролировать передвижения волшебников, и Мишель смог добраться до её дома. На все его признания в любви и объяснения Катрин только качала головой. Сдавшись, он женился на своей чистокровной невесте и терпел её капризы до конца своих дней.

— Это всё очень интересно, но причём тут бульвар?

— Когда он вернулся домой, то понял, что во всём виновата политика Министерства. Бедняга решил, что если бы не изоляция, то ничего бы не было. Он писал в газеты, устраивал вечера, на которых рассказывал о магглах. Оставил после себя мемуары. Благодаря ему, грязнокровки теперь могут обучаться вместе с остальными. Либералы назвали этот бульвар в его честь.

— Сам виноват. Не надо было влюбляться в магглу. Он прекрасно понимал, что шёл на огромный риск. Я считаю, что если бы и не было войны, эти двое всё равно бы разошлись. Они с разных миров. И она его не сильно любила, раз так быстро ушла, не став слушать. Думаю, её привлёк не столько он сам, сколько его дар, — решила Милка, не впечатлившись историей несчастной любви, которую Нарцисса любила рассказывать Драко вместо сказки. Когда Драко подрос, он нашёл подтверждение этой истории в старых газетах. Малфой сам не был в восторге от «запретной любви», но маму слушал с удовольствием.

— Согласен. Но в детстве мне всё виделось по-другому. Я до последнего надеялся, что Катрин выслушает его. А потом отец рассказал мне «Сказку о приключениях жадного гоблина в стране дураков», так что история о Мишеле и Катрин была благополучно забыта.

— Странное название для сказки.

— Отец говорил, она основанная на реальных событиях, так что ты не найдёшь ничего подобного в книжном магазине.

Сказки отца Драко обожал. Они всегда были интересными и захватывающими. И главное: отец никогда не повторялся! Каждая его история была насыщена загадками и тайнами, поэтому уложить Драко спать было очень сложно. Какой тут сон! Всё самое интересное проспать можно! Уже в подростковом возрасте Драко понял, что это были не сказки, а вполне себе реальные истории с отцом в главной роли. Он тогда в шутку предложил выпустить сборник сказок, на что Люциус ответил, что за такие сказки могут и в Азкабан посадить.

— А вообще мне понравилось, как ты рассказывал. Из тебя бы вышел неплохой учитель, — сказала Милка.

Они и не заметили, как подошли к Парижской Академии. Слишком быстро, ведь Драко так и не узнал, какой у Милки статус крови. Она была явно не грязнокровкой, иначе бы оскорбилась на реплики Драко. Значит, либо полукровка, либо чистокровная. В принципе, с полукровками вполне можно иметь дело — на этом Малфой и успокоился. Теперь осталось последнее: тактично отказаться от обучения, не показавшись при этом нищебродом. Сущая мелочь.

Когда Малфой вошёл в кабинет заведующей кафедры «Теория и практика тёмных искусств и колдомедицины», он ожидал увидеть добродушную женщину, которая будет с милой улыбкой предлагать разные образовательные программы. Но удача в очередной раз помахала ему ручкой, и Малфой столкнулся с улучшенной версией его любимой тёти Беллы. Почему же улучшенной? Да потому что заведующая была такой же эффектной женщиной с копной кудрявых волос, но с более стервозным характером! Хотя куда уж ещё стервознее, но, как известно, нет пределу совершенства! Он очень завидовал Милке, которая пошла к добродушному старичку, а не к этой пародией на Медузу Горгону! Если бы не его нелюбовь к бородатым старикам, он бы пошёл с Милкой! Он-то думал, что с женщиной проще будет (особенно с миловидной внешностью и малфоевским обаянием впридачу), но не тут-то было!

— И что Вам нужно? Давайте быстрее, у меня мало времени, — сразу сказала Медуза Горгона, даже не поздоровавшись.

В этот момент Малфой понял, что ему не удастся притвориться чересчур богатеньким наследничком, которому некуда девать двадцать тысяч галеонов.

Медуза Горгона была одета достаточно дёшево и скромно, но от неё так и веяло влиянием, опасностью и высокомерием. Женщина ничего не успела сделать, но Малфой уже чувствовал себя неуютно рядом с ней, будто он находился в кабинете Снейпа как провинившийся студент.

— Я хочу поступать сюда, но не могу определиться с образовательной программой. Ваши брошюры написаны очень поверхностно.

— И что дальше? Внимательнее прочитайте, там все доступно написано на французском языке , и если вам что-то не понятно, то подучите язык.

Да как она смеет!? Драко французский знает лучше самих французов! Дядя Ивэн тому свидетель! И всё равно, что мёртвый, свидетель же! Драко сам был готов превратить эту даму в камень после таких слов!

— Неужели?! — Драко демонстративно достал из кармана мантии брошюру и протянул её Горгоне, — так тогда покажите мне, иностранцу, где здесь хоть слово о том, что такое «итоговый проект»!

Медуза внимательно пробежалась глазами по брошюре. Драко Малфой к тому моменту успел расслабиться и стал ждать извинений. Но получил не совсем то, на что надеялся (как обычно, впрочем).

— Эти брошюры, молодой человек, пишутся для умных взрослых людей, а не для сопливых школьников. Что во фразе «итоговый проект должен быть связан с выбранной специальностью и показать уровень знаний абитуриента» не понятно? Всё же рекомендую открыть учебник по французскому и подучить лексику. А теперь, если на этом всё, прошу покинуть мой кабинет, у меня много дел.

Драко уже не был «сопливым школьником» и вполне мог за себя постоять. И уж точно он не позволит какой-то мадам себя оскорблять!

— А я думал, что у вас рабочий день с восьми утра до шести вечера. На брошюре также написано, что вы проводите консультации с часу дня до четырёх. Или я опять где-то ошибся и неправильно перевёл?

Медуза на него сердито посмотрела, но спорить не стала. Она просто вышла из кабинета. Представляете?! Вот он — наглядный пример «умного взрослого человека». И, правильно, зачем утруждаться? Волдеморт хочет убить тебя и всю твою семью? Просто встань и уйди! Никто же не додумается пойти следом!

Однако долго Драко не мог сердиться. Медуза Горгона вернулась в кабинет через десять минут с кружкой кофе в руке и хорошим настроением. Она терпеливо и доходчиво объясняла всё Драко, иногда хваля его французский. От такой метаморфозы Драко совсем растерялся, вспоминая Беллу, которая также быстро и легко заводилась на ровном месте и также легко переставала злиться.

Медуза Горгона была отличной волшебницей, но ужасным человеком, что было ещё одним сходством с покойной тётей. Медуза с лёгкостью продемонстрировала Драко сложнейшие чары, скопировав Патронус Малфоя, и при этом ему нахамила.

— Я незаметно продиагностировала Вашу палочку, что было совсем несложно с Вашей-то безалаберностью, и создала копию Вашего Патронуса. Эти чары можно использовать в Аврорате и других подобных структурах, чтобы ловить преступников «на живца». Это был мой проект, за него я получила высший балл и выиграла стипендию.

Дракончик ещё пару минут кружил вокруг них, а потом растворился в воздухе. Драко был под впечатлением.

— Подождите, вы сказали «стипендию»?

Что-что, а главное в разговоре Драко всегда мог уловить, особенно, если это касалось денег. Люциусовская школа как-никак.

— Да, наша академия ежегодно выделяет из фонда стипендию тем, кто особенно отличился на вступительных испытаниях или сделал что-то значимое для Франции.

— Можете привести пример? — Драко был в предвкушении.

— В прошлом году одна юная волшебница открыла школу для магглорожденных волшебников, где им объясняли правила, законы волшебного мира и его менталитет. Эта девушка не впечатлила комиссию своим проектом, но благодаря своей школе она получила стипендию. Стипендия, как правило, покрывает семьдесят процентов обучения. Но Вы должны понимать, что достижение должно быть стоящим, чтобы академия смогла вам помочь с оплатой обучения.

— Странная логика, если честно. Получается, что каждый богач, основавший какой-нибудь фонд, может обучаться за копейки?

— Не так просто. Так называемый «богач» должен быть достоин этого места. Мало основать фонд по спасению домовых эльфов. Этот «богач» должен пройти вступительные испытания, которые сильно отличаются от обычных экзаменов в ВУЗах, предоставить проект, который должен быть оценён не ниже «Хорошо», показать публикацию и какой-то документ своего достижения. Достижение не должно нести коммерческой выгоды, не должно быть кем-то профинансировано, должно быть признано Авроратом и Министерством Магией.

— То есть даже если я спас мир от Тёмного Лорда, желающего уничтожения магглорожденных, то я не получу стипендию?

— Нет, — ответила Горгона.

Хвала Мерлину! Хоть где-то Поттеру гипотетически откажут! О том, что отказать могут Драко, он пока не думал.

В итоге произошло то, чего он точно не ожидал от этой встречи. Мало того, что ему очень понравилась Академия и он хочет в ней учиться, так у него ещё появился шанс хорошо сэкономить и стимул, чтобы работать в Министерстве и спасать мир от гриффиндуризма. Джош Янг был очень вовремя со своим предложением работы. Да и Милка на вечеринке пришлась очень кстати, если бы не она, Драко бы никогда не узнал об этой Академии.

К слову о работе. Драко же совершенно забыл, что сегодня у него первый рабочий день! Драко несколько раз прошептал это словосочетание, думая, насколько странно оно звучит. Драко Малфой работает... Это было похоже на название фантастического романа с наступающим зомби-апокалипсисом!

Уже на работе Драко задумался об увольнении. Это было невероятно скучно, лучше бы в университете сидел и лекции писал. За работу, конечно, платили и это был безусловный плюс, но Драко не знал сколько, однако подозревал, что на полученную сумму сможет сходить в кофейню и не более того. Он весь день разбирал договора и направлял их на подписи. В общем, скукотища. И как на такой должности мир спасать? Единственное, что он делал, это переводил бумагу, что вредило экологии.

— О, Малфой! Как хорошо, что я тебя тут застал. Теперь я знаю, на кого повесить... Ой, то есть кому поручить ответственное дело, — протянул Леруа.

Противный француз после отказа от дружбы решил свести Драко в могилу. Хоть бери и колдографию заранее заказывай, честное слово! Леруа постоянно задирал Драко и пользовался своим служебным положением. И как в таких условиях геройствовать? Драко еле держится, чтобы не проклясть его.

— Так поручай.

— Завтра приедут квиддичные игроки из Англии, Норвегии и Германии. Твоя задача провести им экскурсию, рассказать как у нас всё хорошо и организовать фуршет. Алкоголь не нужен, этим займётся моя семья. У нас своя алкогольная империя, — прихвастнул он.

— Хорошо, — спокойно согласился Драко. Француз сначала удивился, словно ожидал скандала, но потом с высокомерным видом пошёл курить... вернее, курировать сотрудников.

Сначала Драко хотел закатить скандал, что он не экскурсовод, но потом у него появилась идея. В маггловских фильмах, по рассказам Забини, в такие моменты у главного героя над головой появляется электрическая груша. Драко забыл как она называется, но зато помнил, что это признак воистину гениальных затей. Логика Драко была простой: одним делом он улучшит финансовое положение семьи и поставит выскочку-лягушатника на место. Идея была проста: заполучить контракт с Министерством Франции на поставки алкогольной продукции. Не только у Леруа алкогольная империя. У Малфоев есть вино, а у Вафли и супруги — пиво с закусками. Это же озолотит их тут же. Как спихнуть Леруа с этого нагретого местечка, учитывая, что его отец шишка в Министерстве, Драко пока не придумал, но затея ему очень понравилась, поэтому он взялся за реализацию. Вот отец будет в восторге, когда проснётся, а у него на счету будет больше пяти тысяч галлеонов! Правда, он сначала будет в небольшом шоке, но потом-то точно обрадуется! Люциус в денежных вопросах может с лёгкостью переплюнуть гоблинов в жадности и корысти. Иногда Драко думал, что в прошлой жизни отец был гоблином, но вслух об этом никогда не говорил. Иначе бы его давно тут не было.

И начал Драко, как ни странно, с французского законодательства, ведь именно туда, как правило, вели все ниточки. Драко ещё из лекций ненавистного профессора Борингара помнил, что по закону чиновники не могли заниматься предпринимательской деятельностью. Бизнес, конечно, мог быть оформлен на жену, но ведь все прекрасно понимали, кто за ним стоял. Ещё не помешало бы попробовать алкоголь Леруа, чтобы оценить конкурентов, но об этом позже. С другой стороны, думал Драко, если предложить Министерству хорошую цену, то они и крашеную воду согласятся на столы ставить, поэтому было бы неплохо взглянуть на смету. Когда Драко стал копаться в документации, его тут же окликнули две громилы.

— Ты это... не трогай тут ничего. Тебе нужно стол накрыть, так накрывай, — заявил один. Первое, что заметил Драко, это отсутствие признаков интеллекта на лицах обоих.

— Что-то не помню, чтобы мы с вами на брудершафт пили, — ответил Драко.

— Что пили? Я такого напитка не знаю, — ответил другой. Драко закатил глаза. Если во Франции все такие, то не составит огромного труда выиграть стипендию.

— Я имею в виду то, что мы совсем незнакомы. Я не знаю ваших имён. Меня зовут Драко Малфой. Мне поручено организовать фуршет в честь приезда спортивных команд, и я ищу смету, чтобы знать, на какую сумму рассчитывать.

— Я — Том, а это Тим. Мы помощники Леруа, — ответил один.

— И он попросил приглядеть за тобой, — дополнил другой.

Два этих громилы кого-то напоминали, но Драко опять не мог вспомнить. В очередной раз его посетило чувство дежавю, однако оно тут же исчезло, ведь у Драко вновь появилась гениальная идея, как обвести этих глупцов вокруг пальца. Войти в доверие к этим тупицам не составило большого труда.

— Отлично! А то я сам хотел идти к нему за помощью, боюсь оплошаться. Но вы ведь мне поможете? Не хочется злить босса.

Том и Тим дружно кивнули и показали Драко, где лежат документы. Драко стал внимательно изучать отчёты, особое внимание уделяя сметам за алкоголь. Цифры были просто космическими. Драко ещё раз посмотрел на Тома и Тима и задумался, знают ли они о финансовых махинациях Леруа. Представив себя на месте Леруа, Драко понял, что ни за что не посвятил бы этих идиотов в свои планы. И этим можно было воспользоваться.

— А вам не кажется, что этот фуршет — пустая трата денег? — закинул удочку Драко.

— Хоть кто-то нас понимает! Мы вечно об этом говорили, но нас не слушали. Всем лишь бы повыпендриваться перед этими богачами!

— Во-во! А эти высокомерные педанты даже не оценят!

— Полностью с вами согласен, друзья. Но мы не может не организовать фуршет. Но мы можем сэкономить. И оставшиеся деньги пойдут нам на премии. Вы согласны? — предложил Драко. Он знал, что премии распределяются по-другому, но вряд ли эти тупицы знали об этом. Тим активно закивал, как болванчик, а Том насторожился.

— А зачем тебе помогать?

— Я хочу влиться в коллектив и понравиться боссу. Наше знакомство было не из самых приятных. Он мне нахамил и я не сдержался, — искренне поделился Драко, сдерживая желание пустить скупую слезу. И где его Оскар? Или хотя бы приз зрительских симпатий? Он заслужил!

— О, понимаем. Леруа порой может быть говнюком, но он хороший. Детство тяжелое просто.

— А что такое? — спросил Драко. Ещё одну историю про героя-сироту он не вынесет! Пожалуйста, только не это! Впрочем, Леруа недавно хвастался влиятельным отцом, так что этот вариант отпадал, и Драко мог вздохнуть с облегчением.

— Он рос без мамы. Но мы тебе не говорили, — сказал Том. Драко испытал недоумение. Он ожидал что-то более... трагичное.

— И это всё? — переспросил Драко. Громилы кивнули.

Серьёзно? Они серьёзно думали, что если волшебник рос без матери, то это может оправдывать его мерзкое поведение? Драко свою маму очень любил, но был убеждён, что всю жизнь расти без мамы — не самое страшное. Люциуса отец ростил в одиночку, потому что жена скончалась, когда Люциусу было лет пять. И ничего страшного, никто не говорил, что у Люциуса тяжелое детство! Скорее наоборот, постоянно завидовали. Не смерти матери, конечно, но всё же!

— Я и не знал про маму… Это многое объясняет. Так вы мне поможете? — с надеждой спросил Драко. Ему надо было поступать в театральный!

Парни согласно кивнули и принялись помогать Драко. Они охотно рассказывали про фуршеты прошлых лет, делились контактами поставщиков и меню, но Драко все это было неинтересно. В лучшие времена фуршеты были чем-то обыденным в Малфой-мэноре, и Драко примерно представлял, что следовало подавать на стол. Ему временами казалось, что мама настолько отточила организаторские способности, что может организовать роскошное мероприятие за несколько часов.

Нужно было придумать как заполучить контракт с министерством! Если пропихнуть на фудкорты пиво и колбаски Вафли было реально, то с вином на банкете были сложности. Леруа не отдадут этот горшок с золотом без боя. Можно было обратиться на прямую к министру, но как правило министры не имеют отношения к организации мероприятий, да и не горят желанием вмешиваться в работу мелких отделов.

Разобравшись с банкетным меню, Драко отправился домой. Мерлин, он и не представлял, насколько сложно организовать прием и при этом уложиться в бюджет! Люциус должен возвести Нарциссе памятник! Вручную!

Драко думал, как бы аккуратно сказать родственникам, что у них есть новый клиент в лице Министерства Магии Франции. Вернее, будет клиент. Как заключить договор Драко еще не придумал, но точно сделает это. Все деньги должны идти в семью! Его так папа учил.

Драко решил за столом красиво и с пафосом заявить, что поможет им с бизнесом. Там где деньги, там и Малфои. Даже недатепа Вафля поймёт, что нужно окучивать Министерство Магии. Дорота и вовсе обожает Драко, так что с ней проблем не будет.

Когда Драко пришел в поместье, он удивился. В поместье было тихо. Представляете?! Впервые за этот месяц в поместье стояла тишина. Неужели родственники уехали? Ну уж нет! Не тогда, когда они в кое-то веки пригодились!

— Мастер Драко, ваши гости ждут вас в малой гостиной, — оповестил эльф.

Уже в гостиной Драко поздоровался с Варфи и Доротой, но не увидел близнецов.

— А где Адина и Аргин?

— Мы их отправили в планетарий. Пусть звездами интересуются и нам не мешают.

Это было очень мудро. А нельзя ведь арендовать для детей планетарий на месяц с ночевкой? У них нет такой услуги?

Варфи и Дорота сидели у камина и пили вино. Было в этом что-то интимное, и Драко хотел уйти. Но его пригласили присоединиться и даже немного налили.

— Я привезла из поместья альбом с колдографиями. Там твои родители в молодости, когда у нас гостили. Хочешь посмотреть?

— Конечно.

Драко видел много колдографий родителей. Они были очень красивой парой, ему об этом говорили все знакомые. Мама была роскошной феей рядом со статным аристократичным молодым человеком.

— Твой отец сходил с ума. Мы думали, что Нарцисса его околдовала. Они постоянно обжимались, и вообще не отлипали друг от друга. Даже когда я звал его на охоту! — смеялся Вафля.

Драко знал, что родители любили друг друга, но ему казалось, что Вафля преувеличивал. Неужели прямо не отлипали!? Не верю!

— Помню как Нарцисса обула очень неудобные туфли на бал. Бедняжка растерла все ноги в кровь. Твой отец носил ее весь вечер на руках! Девицы с ума посходили от зависти!

И Дорота даже привела доказательства! Колдографии, где отец в черном смокинге, а мама в золотом платье сжимала в руках туфли. Люциус действительно проносил маму весь вечер на руках и при этом выглядел счастливым.

— Твой отец увлекался конным спортом и однажды попал в больницу. Вроде сломал позвоночник. Нарцисса не пошла на прием своей семьи, и весь день была рядом с Люциусом, — рассказал Вафля.

Мама променяла прием Блэков на больничную палату с запахом микстур?! Драко не мог этого понять. Мама могла пойти на прием, а на следующий день проведать папу в больнице. Тем более это прием Блэков! Ее наверняка еще и поругали!

— Ей здорово тогда досталось от родителей, — с улыбкой произнес Вафля.

— Мне больше нравится история, где Люциус подкупал сестер Нарциссы конфетами, чтобы тайно с ней гулять по ночам.

Драко порой жалел, что многие члены его семьи погибли или сидели в Азкабане, лишившись рассудка. Он бы с радостью послушал интересные истории из молодости родителей от Бэллы, дяди Руди или Рабастана. Даже Андромеде был бы рад, но война их всех разъединила. Родители даже слышать не хотят о Лестрейнджах, которы живы и в Азкабане.

Дорота и Варфи показывали ему колдографии, где родители счастливо улыбались, играли в снежки, обнимались и целовались. И Драко понял, что хочет также. Хочет, чтобы ради него сбегали с приемов и навещали в больнице, чтобы его интересы отстаивали, чтобы о нем заботились. Внезапно Драко вспомнил как мама поддерживала отца во время войны.

Он не верил, что сможет построить что-то похожее с девушкой.