Империус (гет)

— Ох Мерлин.

Сидя напротив в магически защищенном купе маггловского поезда, бледная Тонкс глядела на Ремуса широко раскрытыми глазами; ее пальцы, до сих пор сжимающие планшет, нервно подрагивали. Узкая и извилистая долина проносилась за окном, отчего на лице Тонкс мелькали тени.

— Ты думаешь, это оно? — прошептала она, и в ее голосе слышался страх. — Ты считаешь, именно для этого пожирателям смерти нужен Каин? И институт?

— Я в этом уверен, — ответил Ремус. Он сидел, откинувшись на потрепанную спинку сиденья, и невидящим взором глядел в окно, размышляя при этом над открывшейся ему чудовищной перспективой. — Первым делом Фолк упомянул заклинание Империус. Он смог представить, чем это грозит, как и я.

Тонкс покачала головой.

— Но ведь это только Каин подвластен заклинанию, — сказала она с ноткой отчаяния. — Разве же один оборотень под заклинанием Империус в полнолуние окажется страшнее, чем без него?

Ремус закрыл глаза.

— Вероятно, нет. Но поставь себя на место Волдеморта: такие опасные существа, как оборотни, в полнолуние на его стороне, причем исключено, что они бросятся на союзников или проводников в пылу сражения. Нет нужды прибегать к подкупу, лжи или обещаниям — всего одно заклятие, и у них в руках смертельная машина, которая может увеличивать свою мощь единственным укусом. — Он содрогнулся. — Только в этом здании более сорока оборотней, Тонкс, а дементоры сейчас подчиняются Волдеморту. Всего несколько поцелуев, и в распоряжении пожирателей смерти будет армия оборотней в полнолуние, которые остальные дни месяца будут бешеными и под их полным контролем.

— А с каждым полнолунием их число будет расти посредством укусов. До тех пор, пока на их стороне не окажется численное преимущество, — закончила Тонкс и сглотнула. — Черт побери, Ремус. Что нам делать?

Отличный вопрос, на который у Ремуса не было ответа.

— Я не знаю, — честно признался он. — Полагаю, в следующий раз, когда мы прибудем в институт, нам надо будет…

— Погоди… что? — Встревоженное выражение появилось на лице Тонкс, когда она резко подалась вперед. — Что ты имеешь в виду, говоря про следующий раз?

Ремус с удивлением посмотрел на нее.

— Через две недели Ребекка попросила меня прийти снова. Она сказала, что хочет попробовать еще кое-что.

Тонкс сжала кулаки.

— Держу пари, что хочет, — практически прорычала она. — Ремус, ты что, не слышал, что я сказала про запись в дневнике?

Ремус спокойно посмотрел на нее.

— Я слышал, — ответил он.

— Тогда, возможно, не смог сделать правильный вывод из тех слов? Нужен Люпин, заполучить Люпина, разговорчики про тесты… Да это же до смешного очевидно: они хотят испробовать это на тебе.

— Я все прекрасно понял.

— И все равно хочешь вернуться? Хочешь, чтобы тебя заперли в этом охраняемом здании, полном людей, которые намереваются похитить твою душу и использовать тебя для убийства?

Ремус закрыл глаза и откинул голову назад, прислушиваясь к перестуку колес по рельсам.

— Я думал об этом, Тонкс, — мягко сказал он. — Но если я не вернусь, то что тогда? У нас нет никаких доказательств, с которым можно было бы пойти в Министерство. Никто из Ордена не сумеет достаточно быстро получить разрешение на посещение института. Только в наших с тобой силах найти нужные улики или хоть как-то повлиять на ситуацию. Да, я рискую, но я должен это сделать.

Тонкс резко подалась вперед с горящими глазами.

— Тогда позволь мне взять этот риск на себя. В следующий раз ты можешь принять мой облик с помощью оборотного зелья, а я превращусь в тебя. Тогда…

Ремус резко открыл глаза.

— Нет.

— Ремус…

— Категорически нет. — Он тоже подался вперед, и теперь его лицо находилось в нескольких сантиметрах от ее. — Ты полагаешь, что я когда-либо подвергну тебя такой опасности? Что каким-то образом лучше, чтоб дементоры поцеловали тебя, а не меня? — Он решительно покачал головой. — Даже не заикайся об этом, Тонкс.

— Но когда ты там, я больше никак не могу тебя защитить, — воскликнула она.

— Я никогда не просил тебя защищать меня.

— Я знаю, но это то, чего хочу я, — заявила она, буравя его взглядом.

В возникшей тишине c чувством, похожим на неловкость, Ремус вдруг осознал, как близко оказались их лица.

Гудок паровоза заставил Тонкс дернуться от неожиданности, и планшет выскользнул из ее пальцев; бумаги рассыпались по всему купе. Выругавшись, она подскочила с места, и Ремус поспешно откинулся назад, чтоб избежать столкновения лбами.

Тонкс бросила в его сторону извиняющийся взгляд. Он улыбнулся в ответ и, повернувшись к окну, принялся собирать раскиданные бумаги, среди которых ему попался и маленький заляпанный обрывок.

— Я такая неуклюжая, — пробормотала Тонкс, садясь; в одной руке она держала собранные листы, а в другой — планшет. — Мне нужно завести папку взамен этой штуки. Нет, дружище, подержи их сам, пока я разгребу эти, — добавила она, отвергая протянутые Ремусом бумаги. — Иначе я все снова уроню.

С улыбкой Ремус уселся поудобнее, разглядывая документы в руках. По большому счету, они были призваны дополнить образ Ундины Блэквуд и содержали записи по теме исследования оборотней, истории института и новые теории касательно волчьего противоядия, не говоря уже о…

«Меня поймали. В ловушке».

Ремус замер.

Всего несколько слов, нацарапанные на обрывке бумаги, который он поднял, но до этого не рассматривал внимательно. Рука писавшего так сильно тряслась, что разобрать каракули было сложно. Но почерк был ему знаком.

Тем же самым почерком была написана заляпанная зельями и кровью записка-наводка, которую показывал ему Кингсли на встрече Ордена тем утром после смерти Фолка.

— Ремус? — Тонкс заметила перемену в его поведении, и на ее лице отразилось удивление и тревога. — Что такое?

Он коснулся записки, взял ее и показал ей.

— Тонкс, откуда это?

Несколько мгновений она с недоумением смотрела на бумажку, а затем вспомнила.

— Она лежала в дневнике! — воскликнула она. — И упала под стол, когда я скинула его. Я подобрала ее вместе со своими бумагами после того, как стукнулась головой, но меня так потрясло происшествие с Симоной, что я забыла об этом. А что?..

Ремус молча передал ей записку. Тонкс взяла ее, прочла и замерла точно так же, как и он.

— Наводка, — прошептала она.

Ремус кивнул.

— Значит, наводка, вероятно, пришла от кого-то в стенах института.

Тонкс моргнула.

— Западня? — предположила она. — Может быть, чтобы заманить тебя?

Он сразу же покачал головой.

— Думаю, не меня. Сообщение было отправлено мракоборцам. Даже если они знали о моей связи с тобой и Кингсли, как они могли быть уверенными, что эта информация достигнет меня?

— Тогда реальная наводка? От кого-то, кто знает, что происходит, но не одобряет? Возможно, ничего не может поделать с этим сам?

— Это больше похоже на правду. Особенно учитывая написанное в этой записке.

Тонкс сглотнула.

— Заключенный?

— Вероятно.

Она покачала головой.

— Но тогда почему это находилось в дневнике Ребекки Голдштейн?— спросила Тонкс, а затем вдруг побледнела. — Разве что она словила отправителя…

Ремус внимательно посмотрел на нее.

— Не спеши с выводами, Тонкс. Пока что мы можем даже предположить, что именно она и послала эти сообщения.

— Тогда, полагаю, она была бы рада тебя видеть. И постаралась бы что-то рассказать, когда вы были наедине.

Ремус снова покачал головой.

— Тонкс, мы не можем даже быть уверенными в том, что это ее дневник.

— Но он лежал на ее столе. Симона убрала его в ящик.

Нахмурившись, Ремус сунул руку в карман.

— Вот, — сказал он, протягивая Тонкс довольно смятое теперь приглашение его в институт. — Это пришло от Ребекки. Похожи ли почерки?

Тонкс пробежалась глазами по написанному.

— Под столом было темно, — заметила она.

— Тонкс…

— Ладно, ладно! — Она пихнула свиток обратно Ремусу. — Почерк не похож. Но мы не можем знать наверняка, Ребекка ли лично писала это послание!

— Она его подписала.

— Что не значит, что и весь текст написан ее рукой. Для таких задач у нее есть ассистент, помнишь? — Тонкс недовольно насупилась. — Ремус, почему ты споришь?

Ремус вздохнул.

— Ты считаешь, что она пожиратель смерти?

— А ты считаешь, это не так? — воскликнула она, взмахнув запиской. — Ремус…

Он снова тяжело вздохнул.

— Я не пытаюсь вывести тебя из себя. Но если в последние несколько лет я чему и научился, так это не принимать очевидное за истину. Вспомни о Сириусе. Все считали его виновным, не правда ли? — Тонкс слегка поморщилась, и Ремус ободряюще ей улыбнулся. — Если мы закроем свой разум для вероятностей, то за своими предположениями просмотрим истину. Признаю, в твоем распоряжении имеется ряд довольно обоснованных гипотез, о которых я постараюсь помнить. Но пока буду придерживаться презумпции невиновности.

Тонкс выгнула бровь.

— Ты слишком доверчив, Ремус Люпин. У нее в столе есть запертый с помощью палочки ящик, а также дневник, содержащий тайные записи о проведении на тебе тестов. Она относится к тебе враждебно, но продолжает приглашать. И она наложила заклятие Империус на Каина, тогда как могла выбрать любое другое. По мне, так это все указывает на нее. — Внезапно она щелкнула пальцами и проговорила: — Ну конечно же! Вот почему ей было так интересно, узнает ли тебя Каин! Она хотела убедиться, что его бешеная составляющая исчезла! Она должна была знать, какую опасность таит воздействие заклятия Империус на оборотня, ведь она эксперт по этой части. И если хоть намек на волка остался…

— Она бы пострадала от рикошета, — закончил ее мысль Ремус, стараясь не обращать внимания на холодок, пробежавшийся по спине. — Возможно, даже была бы убита. Она должна была быть абсолютно уверенной в своей теории относительно сущности оборотней, прежде чем пробовать такое...

— Именно, — сказала Тонкс, кивнув. Ее глаза сияли. — И им потребуется больше экспериментов, — добавила она вдруг. — Потому что она наложила заклятие Империус только на разум десятилетнего ребенка. Кто может сказать с уверенностью, что наложение этого заклинания на волчью часть сознания окажется не так опасно, как обычно?

— Им предстоит пройти еще долгий путь, прежде чем они смогут это делать, — мягко заметил Ремус под замедляющийся перестук колес, когда поезд приближался к станции симпатичной деревушки. — По крайней мере, если мы верны в предположении, что это была их первая попытка. Им потребуется больше экспериментов. Больше оборотней. — Его взгляд стал жестким. — В следующий раз нам нужно найти способ попасть на нижние уровни. Конкретно на уровень резидентов. Нам нужно знать, что на самом деле там происходит.

— Именно туда, куда она не хочет тебя пускать, — добавила Тонкс, забирая остаток своих бумаг и поднимаясь на ноги. — Согласна. Все еще думаешь, что Ребекка невиновна?

Ремус поморщился.

— Просто позволь мне думать шире, ладно?

— Договорились, — улыбнулась Тонкс. — А я пока буду подозревать всех, если ты не против.

— Если это так важно для тебя.

— Важно. И мой подозрительный разум подсказывает мне, что у нее будет целых две недели. Если бы мы могли вернуться раньше…

— Тут мы бессильны, — сказал Ремус, тоже вставая. Отворив дверь, они присоединились к туристам, выходящим на платформу. — Мы лучше всех знаем, что туда не попасть, пока тебя не пригласят. И ты по-прежнему считаешь, что за всем этим стоит Ребекка. Многие имели доступ к этому кабинету, так что я повторюсь: мы не знаем наверняка, что дневник принадлежит ей.

— Я займусь проверками, — заявила Тонкс, прикрепляя последние листки к планшету, пока они шли через ворота станции к укромному уголку на парковке. — Ребекка, Кролл, Симона, Аливард, Зелия Фелан, Дольф… даже Фелиция, — добавила она, пожав плечами в знак извинения, но Ремус улыбнулся. — Я хочу знать, если кто-то из имеющих доступ к кабинету хотя бы проходил мимо пожирателя смерти на улице.

— Отличная идея, — согласился Ремус. Один из старых автомобилей рядом с дребезгом завелся. — Пойдем, нам надо вернуться в Хогсмид. Думаю, Дамблдор захочет услышать обо всем.

Тонкс кивнула, и вместе они скрылись за пустым белым грузовиком. Когда же заведенный автомобиль, чихая и фыркая, покинул парковку, они трансгрессировали с незаметными за шумом хлопками.

* * *

Сияющий круг луны скрылся за облаками, собравшимися над горами, но ее влияние никуда не делось.

Ремус потянулся всем своим волчьим телом от передних лап до кончика хвоста, мечтая о том, чтобы напряжение в мышцах можно было полностью списать на последствия перевоплощения. К сожалению, в жизни все несколько сложнее.

Дамблдор выслушал их с Тонкс подозрения по поводу Ребекки Голдштейн и потенциального использования заклятия Империус против оборотней с тревогой. Однако его оценка ситуации совпадала с мнением Ремуса; они мало что могли сделать до следующего визита в институт. Под прикрытием Кингсли Тонкс по возможности сбегала с работы, чтобы раскопать хоть что-то на персонал института, однако пока ей не удалось обнаружить ничего, что имело бы отношение к их расследованию. Сильное отвлечение в виде атаки пожирателей смерти на маггловских туристов в Девоне сделало ее отлучки с работы практически невозможными.

У Ремуса же не было и такого развлечения. С помощью мадам Пинс он нашел в библиотеке Хогвартса книгу Ребекки про бешеных оборотней, а также нудный и утомительный трактат Кролла про меняющие форму виды и проводил над ними свободные от работы учителя часы, пытаясь найти хоть что-то полезное. Пока безрезультатно.

Поэтому к вечеру среды, когда взошла полная луна, Ремус был на взводе. Размышляя над этим, он приготовился к ожидающей его ночи: принял последнюю дозу волчьего противоядия, с помощью палочки запер дверь в свой кабинет и убрал одежду и палочку в ящик стола. Зная, насколько важно оставаться спокойным для простой трансформации, он заранее все подготовил: собрал тарелку с бутербродами на случай, если проголодается, заколдовал музыкальную шкатулку на повторное воспроизведение «Фантазии» Томаса Таллиса и расположил открытую книгу Кролла перед собой. Даже если он и не станет читать ее, подумал он с большей надеждой, нежели намерением, он сможет ее погрызть. Приятная мысль, однако в этом случае, он знал, гнев мадам Пинс будет ужасен.

Затем он приоткрыл окно, улегся на подушку и накрылся ярко-желтым одеялом, подаренным Молли Уизли ему на день рожденья, в ожидании трансформации, которую принесет с собой лунный свет.

Что и произошло.

Прошло примерно с полчаса после превращения. Ремус без особого аппетита съел полбутерброда и несколько минут смотрел на книгу Кролла, прежде чем решил, что не может заставить себя читать ее. Вместо этого он закрыл глаза и погрузился в убаюкивающую музыку. В любом случае ему нужен отдых…

— Ой!

Вспышка света и дребезжание дверной ручки вырвали Ремуса из объятий сна. Приглушенные голоса донеслись до его ушей.

— Посмотри, он не двигается! Не отвечает! И дверь магическим образом заперта. Помнишь, что сказали Макгонагл и Дамблдор? Что если на него напали? Алохамора!

Ремус моргнул, и дверь снова вспыхнула на мгновение. Кто-то вскрикнул от боли.

— Не думаю, что это сработает, дружище, — донесся до Ремуса другой, более сонный голос. — Может быть, он заснул за столом…

Музыкальная композиция началась с начала, однако громкости не хватало, чтобы заглушить знакомые голоса, разбудившие его.

Гарри? Рон?

— В темноте? — ответил первый голос яростно. — И зачем ему запирать дверь с помощью магии?

— Гарри…

О боже. Ремус попытался подняться, но это оказалось совсем непросто. Позабыв спросонья о своем не совсем человеческом состоянии, он начал отвечать, и вырвавшийся хриплый лай потонул в звучащей музыке. Не то чтобы это было важно: в такие дни месяца он всегда накладывал на дверь одностороннее заглушающее заклинание. Без палочки он никак не сможет ответить Гарри так, чтобы тот услышал.

А Гарри, увидев на карте Мародеров, что учитель в кабинете, но не сумев добиться ответа или войти через закрытую дверь, почему-то решил, что ему грозит опасность…

— Профессор Люпин, вы в порядке? Профессор? Я знаю, что вы внутри, у меня есть карта! С вами все в порядке? Почему дверь заперта?

Устало Ремус напомнил себе справиться у профессора Синистры насчет оценок Гарри по астрономии: он явно позабыл о нынешней фазе Луны.

— Мы сейчас, слышите? Держитесь! Рон, пошли!

«Сейчас? — захотелось крикнуть Ремусу. — Сейчас что?»

До его ушей донесся звук удаляющихся бегом шагов. Со вздохом он опустил морду на лапы и покачал головой. Зачем Гарри понадобилось приходить к нему посреди ночи, было выше его понимания. Однако если он поставит на уши весь замок по поводу атаки на Ремуса, когда никакой атаки и близко не было…

О, великолепно. У Снейпа выдастся прекрасный денек, если он узнает об этом…

Однако он ничего не мог сделать, кроме как ждать неизбежного, чем он и занялся. В комнате было темно, так как его светильник погас, пока он спал, а луна пряталась за облаками. Через приоткрытое окно доносился легкий шум ветра.

Окно… Нет, Гарри же не станет…

Гарри станет.

Он услышал приближающуюся метлу за мгновение до того, как увидел в окне бледное лицо с взлохмаченными темными волосами. Зеленые глаза внимательно вгляделись в темноту внутри, а затем Гарри направил палочку в сторону окна.

— Люмос! — проговорил он, и кончик палочки засветился. — Профессор Люпин? — позвал он, и Ремусу стала видна вторая голова — на этот раз с рыжими волосами и веснушками на заспанном лице.

Ремус поднялся.

Именно в этот момент луна решила выглянуть из-за облаков и осветить все вокруг серебристым светом.

Гарри замер. Рон моргнул.

— Черт, — проговорил он.

Очевидно, Гарри и Рон представляли себе досуг оборотня в полнолуние несколько иначе, нежели валяние на подушке и под одеялом Молли Уизли, поедание бутербродов и чтение под классическую музыку. Ремус почему-то почувствовал себя неуютно в собственной шкуре.

Он хотел улыбнуться, но подумал, что, возможно, это будет похоже на оскал. Так что он склонил голову в дружелюбной, как он надеялся, манере.

Гарри молча открывал и закрывал рот, силясь что-то сказать. Наконец он сглотнул и проговорил:

— Я… Профессор Люпин, мне очень жаль. Я совершенно забыл, что сегодня… — Он указал в сторону сияющей луны. — Я хотел с вами поговорить, но… это подождет. Да, подождет. — Он нахмурился. — Мне правда очень жаль, — повторил он. — Я… оставлю вас в покое. Давай, Рон.

Гарри пропал из виду, тогда как Рон немного задержался.

— Я передам маме, что вам понравилось одеяло, — пробормотал он. — Спокойной ночи, профессор.

Ремус слегка кивнул, а когда Рон также исчез в темноте, лег на подушку и уставился в пространство.

Что, черт возьми, только что произошло?

Какое-то воспоминание зашевелилось в его памяти. «Помнишь, что сказали Макгонагл и Дамблдор?»… Это слова Гарри. Что еще он подслушал? Что такого срочного, что он пришел к нему посреди ночи?

Ремус ощутил холодок, пробежавший по спине. Что он узнал?

Ему надо успокоиться. Сейчас абсолютно незачем волноваться по этому поводу. Не то чтобы он мог сейчас же последовать за Гарри и начистоту с ним потолковать. Однако с рассветом…

Устало пыхтя, Ремус снова улегся, но, несмотря на успокаивающую мелодию, уснуть ему удалось нескоро.