Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Земля под ногами маленького Джонатана совсем иссохла, покрылась уродливыми бороздами и потрескалась. Мальчик не оставлял попыток взрыхлить её тяпкой. Ещё месяц назад на глубине всего шесть дюймов тяпка увязала во влажной почве, и Джонатану не было нужды увлажнять её самостоятельно. Сейчас он тщетно рылся в земле. Трещины разрослись очень глубокие, оказалось, что вода ушла от их фермы очень быстро. Так отступает прибой под влиянием луны и оставляет песок на растерзание нещадному солнцу.
Джонатан натянул шляпу отца почти по самые плечи: в полдень находиться в высохшем поле невозможно, но именно поэтому он здесь.
Сколоченный наспех неумелой рукой заборчик закрывал своей тенью огромный кукурузный стебель. Початки раскачивались под редкими порывами ветра, а венчал растение огромный цветок подсолнечника, только вместо черных семечек в бугристых очертаниях узнавались вполне человеческие черты. Растение зашевелилось и, превозмогая муки, открыло глаза.
— Сынок? Разве ты не ушел с остальными?
— Нет папа, я же обещал, что буду приглядывать за тобой, — Джонатан не сдержался и заплакал, вытер слезы рукавом рубашки.
Лицо мальчика уже покрылось грубыми чешуйками зелёного цвета. Процесс мутации достиг своего апогея. Макушка под отцовской соломенной шляпой редела, а спина ужасно чесалась. Джонатан был слишком мал, чтобы знать, что такое хитин, но именно им она и покрывалась последние полгода. За сарайчиком дома, у которого папа Джонатана навсегда врос в землю, когда-то благоухали три вяза. Огромные деревья с раскидистыми кронами в один прекрасный день покончили жизнь самоубийством. Да, именно это пришло Джонатану в голову, когда он увидел, как три дерева почти одновременно принялись отращивать ветки с такой скоростью, что когда те коснулись земли, кора на стволах не выдержала и треснула. Деревья погибли за считанные месяцы. Почему-то все живое изменилось. Изменилась мама Джонатана, невообразимо изменился его отец, что некогда так радовался свечению, идущему с неба. Мальчик отложил тяпку и вылил в землю у самых корней кукурузного стебля полную бутылку питьевой воды.
— Не надо, оставь себе, — вздохнула подсолнечная голова. — Сезон проходит, я должен стать перегноем.
— Нет папа, осенью я занесу тебя домой, как и в том году. Все будет хорошо, — Джонатан почти прокричал это, из глаз брызнули слезы.
— Нет сынок, цикл жизни закончен. Мой. А тебе надо идти дальше, на побережье. Там ещё есть вода, идут дожди. Пожалуйста, идите с мамой туда.
Джонатан сел на землю и зарыдал в раскрытые ладони. Они тоже покрывались грубой зелёной роговицей. Он так и не сказал отцу о матери. Она, принявшая геном их пса, что во время сияния спал перед домом, однажды ночью погналась за грузовиком. С тех пор Джонатан её не видел. Это случилось почти месяц назад.
— Как хорошо, что черепашка, которую мы тебе подарили, была сухопутной. Они очень выносливы. На побережье, сынок, иди на побережье.
Подсолнух закрылся кукурузными ветками и обмяк. Джонатан больше не лил воду в сухую землю. Этого страждущего уже было не напоить. На следующее утро он собрал в школьный рюкзак вещи и последний раз позавтракав в стенах родного дома, навсегда покинул его.
* * *
— Нам обязательно мчаться так быстро? И зачем нам заходить в канализацию элитного района?
Ноикс выворачивал руль машины на каждом повороте как сумасшедший. Салон бедной двенашки принимал от меня удары головой, трещал и грозился развалиться.
— Обязательно, Раф! Если пойти к очистным моим путём, это займет слишком много времени. Я уверен, они будут заметать следы именно сегодня ночью. И тогда мы вообще ничего не докажем!
— Да кто они?! Что надо доказывать?
Ноикс не ответил. Снова и снова он игнорировал самые главные вопросы. Визг тормозов, и машина уткнулась бампером в ограничительные столбы западных ворот элитной зоны. Ноикс выскочил из машины, расталкивая прохожих, и забежал под козырек пропускного пункта.
— Да объясни уже толком! — плащ на мне сбился и пошел складками, а чтобы пройти инспекцию, следовало привести себя в порядок.
— Позже, Раф, позже!
Ноикс запустил процесс санирования. Он поджал губу, а мне было и невдомек почему. Когда сработала сирена, Артем прижался к монитору, истерично гася сигнализацию.
— Обнаружено запрещённое к проносу оружие!
На первом этапе проверку осуществляла программа, и утром мы миновали эту директиву без вопросов.
— Ты что, не выложил пистолеты?!
— Всего один! — отмахнулся Ноикс. — Павловна, стой!
— Чего тебе, капитан? — на экране появилось пиксельное изображение женского лица в возрасте. — Ты знаешь правила, выложи оружие и иди.
— Павловна, там сейчас будет творится пиздец! Опаздываем!
— Артём, тут тебе не катакомбы, элитный район и все дела. Тем более, после твоего утреннего визита пришло три криминальные сводки. Я их и так случайно стёрла. Чего тебе ещё надо?
— По горло нужно пронести пистолет. И я не в квартал, а в канализацию.
— Артем! — строго отрезала программа.
— Павловна, пропусти, я буду год на все твои заявки ездить! — Ноикс явно зашёл с козырей.
Программа задумалась.
— Хорошо, только сегодня и только один раз. А потом ты мне весь год должен.
— По рукам! — Артем покопался в кармане. — Тут ещё одна просьба, надо кое-что доставить по адресу.
— Что это? — неожиданно под монитором открылся приемник, куда посетители складывали вещи.
Ноикс быстро нацарапал на сенсорном мониторе адрес. Из-за его плеча мне не удалось разглядеть, какой именно.
— Передай на словах: сегодня ночью или под утро. По запаху всё поймёшь.
Вот тебе раз. Чем пахнут улики, стало интересно даже мне, но визитка Проходимцева быстро исчезла в приемнике. Мы прошли дальше, пробежали один мраморный зал, потом второй. Один вопрос мучил меня с самого начала нашей ночной вылазки, и я подумал, что самое время его задать:
— Черви не сожрут нас, если они тебя уже один раз обманули?
— Не сожрут. Я им дорог! — Ноикс перешёл на спринт. — Когда нашёл их, они хотели размножаться и кидали жребий, кто будет самкой. Я пообещал им настоящую самку!
— А они не в курсе, что черви размножаются делением?
— Нет, и ты молчи! Никто и так не знает, как сдержать их популяцию!
Мы выскочили на очередную площадь. Прямо сейчас в её центре проходил акт умерщвления каких-то мутантов. Куча народа, факелы и яростные крики. Надпись на входе гласила: "Добро пожаловать на площадь терпимости". Как хорошо, что нам не надо было на нее заходить.
* * *
— Кирюша, ты чего такой грустный? Съешь что-нибудь.
Мефодий уже час не находил объяснения, почему его друг потерял аппетит и распластался в кустах у озера.
— Не хочу. Желания нет.
— Ты из-за Ноикса?
— Да! Он нам помогает, а мы его обманули, это нехорошо.
— Кирюша, ты же знаешь, что у нас не было выбора, или он или...
— Или кто? — Ноикс ворвался в их разговор, выпрыгнув из кустов.
Оружия в его руках не было, а вот ноги быстро заскользили, угодив в неприятную кашу, оставшуюся после утреннего слива.
— Артем! Дружище! Ты прямо зачистил, как дела? Опять потерял труп? — Мефодий нервно рассмеялся, но Ноикс был непреклонен.
— Кончай ломать комедию, кольчатые! Я все знаю! Когда они придут?
Черви переглянулись, и лежащий на суше Кирилл приподнял морду.
— Прости нас, Артём, они угрожали нам, а потом просто напичкали какой-то дрянью.
Ноикс зарычал:
— Только червей-наркоманов мне и не хватало! Что с вами теперь делать? Самочки, кстати, тоже не любят нариков.
Артем пригрозил им пальцем. Черви изогнулись, словно от ужаса, и побледнели.
— Артем, мы исправимся! Что надо делать?
— Молчать, когда они придут!
— Они сейчас будут здесь! Прячьтесь за мной! — Кирилл снова упал на землю и притворился больным.
Как и предупреждали черви, пустующие катакомбы, по которым мы пришли, наполнились отдаленными голосами. Ноикс легонько ударил Кирилла по загривку.
— Что они не нашли? Череп?
— Да, — зашептал червь.
Мой рот невольно открылся.
— Артем! Кто его ищет? Я ничего уже не понимаю!
Ноикс зашипел на меня и прижал к земле.
— Ищите дальше по коллектору, возможно, его отнесло волной.
Голос был строгий и властный. Да и к тому же знакомый. Мои глаза расширились от удивления. Это был Серафим Васильков-Щедрин собственной персоной.
— Вы обещали выполнить мою просьбу, все будет готово? — второй голос звучал намного моложе и с каким-то странным акцентом.
Мне он показался лишь отдаленно знакомым, а вот глаз Артема нервно дернулся.
— Конечно, не переживай. Как договорились. Ты отправляешь его ночью в салон, наш герой тоже там будет. Проходимцев!
— Да, хозяин.
"А вот и наш скользкий тип. Тут как тут. Оставалось узнать, замешана ли в этом деле Венера".
— Ты отдал карточку?
— Все как условлено. Ноикс хитёр, но жаден. Он не пройдет мимо такой халявы, тем более, я дал ему намек, что там его ждёт награда.
— Не соврал, точно не соврал. Эй, черви!
— Да, — тихо отозвался Мефодий и подплыл к берегу.
Мерзкая волна снова откатила наши ноги, а ведь мы только под вечер избавились от этого ужасного запаха.
— Больше сюда никто не заходил? Где этот треклятый череп?
— Нет, босс. Последний слив не оставил у озера никаких костей. Ищите свой череп дальше по коллектору, — Мефодий отдувался за двоих.
— Свой... — усмехнулся Серафим и, приблизившись к Кириллу, пнул его тушу ногой. Из укрытия мы видели лишь голову мафиозного босса. Нас он не заметил. — А с этим что? Приболел?
— Кирилл потерял аппетит.
— Ничего, я знаю, что ему поможет. Проходимцев!
В кусты полетели упаковки со знакомой оливкового цвета жидкостью. Одна из них упала прямо у ног Ноикса.
— Эй, не кидай их так! Вдруг прольётся!
В голосе Серафима просквозило страхом. Ноикс вскрыл упаковку и, обмакнув палец, понюхал. Видимо, в этом деле обоняние было самым необходимым навыком. Он многозначительно кивнул мне. Трекуб!
— Давайте, бездари, ищите череп!
Подручных у Серафима было много. Ноикс достал пистолет, выглянул из укрытия, но тут же спрятался обратно.
— У меня всего одна обойма, черт! Китаец ушёл...
— Подождем? — глупо было с моей стороны рассчитывать на то, что Артем прислушается к моему совету, но мы застряли в патовой ситуации.
Ноикс сжал зубы, но кивнул. Черви пока молчали и играли на нашей стороне, но черт знает, что в их головах. Говорили, мозга там с горошину, а мафия уже успела подсадить их и на наркоту.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |