Carry You Home (джен)

Примечания переводчика:

Какой оригинальный тактический ход придумали Оби-Ван с Асокой. Скайуокер поди в гробу перевернулся. В принципе, можно будет и с Сидиусом так попробовать, если Асока останется жива :D.

Оби-Ван и Асока бежали по извилистым коридорам Незримой Длани, ориентируясь на карты и Силу. Часто им встречались дроиды, с которыми они быстро и незаметно разбирались. Вскоре парочка прошла сквозь противовзрывные двери, ведущие на балкон с видом на мостик.

Нескладная фигура генерала Гривуса расхаживала взад-вперед. Его плащ (по мнению Оби-Вана, выглядевший довольно нелепо) развевался. Канцлер сидел ближе к широким окнам, прикованный наручниками к большому креслу на слегка приподнятой круглой платформе.

Асока с Кеноби переглянулись.

Они синхронно перепрыгнули перила и приземлились внизу, не включая мечи.

— Ну привет.

Нескладный киборг повернулся к ним. Его болезненно-желтые глаза пылали жаждой мести.

— Генерал Кеноби, — заворчал он, — ты притащил сюда питомца Скайуокера, — две руки Гривуса разделились на четыре, в каждой из которых вспыхнул краденый световой меч.

Асока зарычала, держа мечи обратным хватом, и присела, готовясь к неминуемой битве.

— Генерал Гривус, если вы любезно позволите нам уйти вместе с канцлером, мы не будем создавать вам проблем, — ответил Оби-Ван, включая меч и принимая стойку Соресу. — Я, конечно, знаю, каким упрямым вы можете быть, так что, полагаю, вы нам всё усложните.

Они составили план на этот случай, пробираясь по лабиринтам коридоров корабля. Асока сказала:

— Гривус будет ожидать, что драться с ним будешь ты, а не я.

Так что они следовали своему плану: Оби-Ван должен был освободить канцлера, пока Асока займется Гривусом.

Кеноби никогда бы этого не признал, но он боялся на неё. Гривус был весьма грозным противником и убил много талантливых джедаев.

Оби-Ван не мог позволить Асоке стать одним из них.

Но он должен был исполнить свой долг перед Орденом, Республикой и канцлером. Перед Энакином.

Пока Асока сражалась с безжалостным киборгом, он забежал за возвышающийся пульт управления, прижался спиной к цилиндрической конструкции, а затем незаметно подобрался к канцлеру. Мостик освещался вспышками взрывов и лазерных зарядов — силы ВАР и Конфедерации одинаково жаждали победы в этой битве, которая вполне могла решить исход войны.

— Мастер Кеноби, — облегченно воскликнул заметивший его канцлер.

— Канцлер Палпатин, — тихо ответил Кеноби, оглядываясь в поисках переключателя или кнопки. Ничего не найдя, он повернулся к канцлеру. — Вы не должны двигаться, пока я буду вызволять вас из наручников.

Палпатин явно занервничал, но согласился.

Оби-Ван сосредоточился на оковах на запястьях Палпатина, погружаясь в Силу и позволив ей направлять свой клинок.

Клинок попал точно в цель, освободив канцлера. Тот поднялся с кресла, потирая запястья, и кивнул Оби-Вану в знак благодарности.

Кеноби кивнул в ответ и развернулся, чтобы проводить канцлера, когда Сила предупредила его о приближающейся опасности. Взмахнув мечом, он отразил приближающийся бластерный заряд, выпущенный боевым супердроидом, который находился в компании семерых таких же роботов.

Оби-Ван зарычал и кинулся в бой. Его меч выглядел как бело-голубое пятно, пока он уничтожал дроидов одного за другим. Он был проворен и яростен, обуздав бешеный вихрь внутри себя.

Последний взмах меча разрезает оставшегося дроида пополам, но не успевает Оби-Ван перевести дух, как корабль подозрительно скрипит и начинает дрожать. Он смотрит в иллюминатор и видит языки пламени, лижущие поверхность корабля. Вокруг становится светло, когда они входят в атмосферу Корусканта. Заревели сигналы тревоги, замигали красные диоды. Он бросил взгляд на Асоку, которая продолжала ожесточенную битву с генералом Гривусом, а затем на канцлера, который заглядывал ему в глаза с обеспокоенным видом.

Он увидел, что Асока отпрыгнула от Гривуса и едва успела сориентироваться, чтобы отразить его атаку.

Корабль начинает накреняться с усиливающимся скрипом.

Оби-Ван принимает устойчивое положение и сжимает предплечье канцлера, чтобы тот не упал и не ушёл от него, хотя последний особо и не сопротивляется, вопреки ожиданиям Кеноби.

Асока пинает Гривуса в грудь, его отбрасывает назад, и он раскрывается.

Они присела с мечами наготове и, кажется, почувствовала взгляд Оби-Вана, так как повернулась к нему с решимостью во взгляде.

— Оби-Ван, иди. Я разберусь.

— Асока, но...

— Иди.

Он идет с канцлером к коридору, но останавливается и оборачивается.

— Да пребудет с тобой Сила, Асока.

— И с тобой, Оби-Ван.

У Оби-Вана такое ощущение, что они прощаются навсегда, но он уходит, не оглядываясь.

___________________________________________________________________________________

Асока уже билась с Гривусом. Тогда она была падаваном меньше года, свежей и оптимистичной, не изнуренной ужасами войны. В тот раз она едва осталась жива.

С тех пор она сильно выросла, получила физические и эмоциональные травмы.

Она уже не тот наглый падаван, сошедший когда-то с трапа корабля на Кристофисе.

Однако, сейчас не время вспоминать прошлое — ей нужно победить киборга.

Асока блокирует удары Гривуса, стремительные прыжки помогают ей уворачиваться от его дополнительных рук.

Она проскакивает между его рубящими ударами, подпрыгивает и отсекает ему две руки. Взревев от боли и ярости, Гривус швыряет её об пол одной из своих когтистых лап, выбивая дух.

Корабль вокруг них продолжает разваливаться.

Киборг кидается на неё с двумя оставшимися мечами, и ей едва удается заблокировать атаку.

Кусок джапора в сумке на поясе Асоке, кажется, весит тонну из-за наследия, которому надо соответствовать, и ожиданий, которые необходимо оправдать.

Она слабеет, и её мечи приближаются к её телу.

Но нет, она не может сражаться с призраками. Надо сосредоточиться на реальной битве.

Амулет с символами на удачу, доставшийся ей в наследство, должен поддерживать её, даже если сам Энакин не может. Он учил её быть сильной, преданной, доброй и упорной.

Энакин научил её подниматься над обстоятельствами и быть хорошим джедаем, хотя сам им не был.

Приободрившись и набравшись храбрости, она оттолкнула Гривуса своими мечами и Силой.

Возможно, она чувствует себя одиноко, но Энакин был, есть и всегда будет рядом, сражаясь плечом к плечу с ней.

Асока поднимается на ноги.

__________________________________________________________________________________________

Оби-Ван мчится по коридорам вместе с канцлером, моля Силу, чтобы не заблудиться. К счастью, они добираются до ангара без осложнений, что выглядит странно.

Им должны были не давать улететь; на их пути должно было быть больше сломанных дроидов (и убитых клонов).

Но, когда корабль начинает сильно трясти, Оби-Ван оставляет свои сомнения — на них нет времени. Вокруг них клоны быстро забегают в канонерки, некоторые тащат раненых. Кеноби находит корабль, где хватит места для двоих, и проводит Палпатина внутрь, после чего запрыгивает сам.

Эта модель почти знакома ему — он уверен, что Энакин когда-то рассказывал о ней. На удивление быстро он разбирается с основными функциями и инициализирует старт.

Призывая безрассудство своего ученика, он пулей вылетает из ангара, едва успев до того, как Незримая Длань развалилась пополам.

Он надеется, что Асока успеет выбраться, а пока сосредотачивается на текущей задаче, уворачиваясь от обломков и горящих кораблей, стреляя по вражеским истребителям и направляя свой корабль Силой.

— Посадите на мою личную площадку, — говорит канцлер с места второго пилота, пристально вглядываясь в сверкающий городской пейзаж.

Оби-Ван выполняет его просьбу, направляя корабль к почти изолированной посадочной площадке и отодвигаясь, чтобы канцлер мог ввести коды.

Посадка вышла неидеальной, но, по крайней мере, корабль цел. Они с Палпатином быстро отстегивают ремни и бегут к противовзрывным дверям, ведущим к лифту, который направляется прямо к кабинету канцлера.

Когда они входят внутрь, пол начинает дрожать.

Оби-Ван оборачивается и видит, как Незримая Длань падает на поверхность планеты, с оглушающим грохотом, взрываясь ярким огненными шаром. Он быстро прикрывается рукой и приседает, пропуская ударную волну сквозь себя. По всему городу сыпятся обломки, неся разрушения и смерть. Жизни исчезают, как крошечные огоньки, которые бесцеремонно погасили.

Он ощущает сдвиг в Силе.

Пыль оседает.

Становится тихо.

Он думает об Асоке — вряд ли она успела.