Верный пёс (гет)

До середины лета Лили не испытывала особых затруднений несмотря на то, что дважды лежала в Мунго и периодически принимала прописанные ей зелья, чтобы убрать тошноту и другие не очень приятные явления. Сириус, казалось, переживал за неё больше, чем она за себя. В его взгляде то и дело ощущалось беспокойство, как только дело касалось её здоровья. Временами Лили даже казалось, словно он недоволен собой и своим решением, тем, что позволил ей снова пройти через это ради них обоих. В такие моменты он казался ей особенно милым, так и хотелось его как-то обогреть и развеселить. Вот только в разгар лета она невольно прибавила к своим и Сириуса тревогам ещё одну.

— Мам, иди сюда! Мам, скорее! — вбежав в дом, кричал Гарри, и Лили поспешила к нему из кухни.

— Милый, что такое?

— Мам, помоги! Джеку плохо!

Сын ждал её у двери. Как оказалось, его пёс бегал за ним и наступил на кем-то оторванную от забора доску, из-за чего поранил лапу об гвоздь. Пёс тихонько скулил, придерживая раненую лапу на весу, а Гарри очень переживал за него и просил подлечить. Лила могла бы сходить с ними в ветеринарную клинику, но знала, что даже если лапу перевяжут и обработают, то придётся ещё ждать, когда рана заживёт и затянется, а целебное зелье у неё, как назло, ещё не настоялось. Вести пса в Мунго и злить целителей тоже не было смысла, поэтому она подумала и нашла только одно решение.

— Ладно, обними Джека и дай мне руку, — сказала Лили и через мгновение вместе с сыном и собакой трансгрессировала ко входу в «Волшебный зверинец». — Идём, у доброй тёти наверняка есть хорошее средство, которое поможет Джеку сегодня же бегать на всех четырёх лапах.

Гарри вертел у прилавка головой и удивлённо разглядывал множество клеток с совами, кошками, крысами и другими животными или млекопитающими, пока Лили показывала на Джека и объясняла хозяйке, что именно им нужно.

— Ох, бедная собачка, — посочувствовала пожилая волшебница, — конечно же, у меня есть для неё заживляющая мазь… жалко только, тюбики закончились… Надо сходить на склад за большой банкой… А можно мне позвать с собой вашего мальчика? Ему, думается мне, по лестнице будет проще подняться и достать банку с верхней полки…

Лили могла бы спросить, а почему пожилая женщина не может воспользоваться волшебной палочкой, но решила, что этот вопрос будет грубым, и молча посмотрела на сына. Гарри её взгляд понял и направился вслед за женщиной.

— Я выбрал, мне вон того здорового филина, — в ту же минуту прозвучал в стороне от них мужской голос, и его обладатель подошёл к прилавку.

— Да-да, хорошо, сэр, подождите немного! — ответила ему хозяйка и ушла вместе с Гарри за дверь.

Лили бы и не стала обращать на другого посетителя внимание, если бы он не сделал это первым.

— Надо же, какие персоны, сам Гарри Поттер и его мать… А что, миссис Поттер, Сириус Блэк за кров оплату натурой стал брать или вы поняли, что есть только один способ ещё раз выскочить замуж за обеспеченного и безмозглого чистокровного волшебника? — насмешливо спросил он, и Лили повернула голову.

Перед ней стоял Люциус Малфой, Пожиратель смерти, которому было самое место за решёткой, но, как рассказывал Сириус, в Министерстве магии существовали свои правила. Например, те, согласно которым, за решётку не сажали невиновных, особенно тех, кто знал, кому заплатить и рассказать жалостливую историю о том, как их подвергали Империусу и многочисленным угрозам.

— А что, мистер Малфой, всех по себе судите? — холодно откликнулась Лили. — Так извините, не все, как вы, в погоне за деньгами лебезят перед строгими отцами и женятся на их богатеньких дочках без любви.

Люциус помрачнел и смерил её взглядом.

— Да, должен признать, некоторые плодят подобных себе грязных тварей, а потом твердят, что это якобы от большой любви, — сказал он и посмотрел на её животик, выпирающий из-под платья, с таким презрением, как будто одно его наличие его жутко оскорбило. — Если Блэк вдруг тоже умрёт, как Поттер, вы, надо думать, откажетесь от его состояния, да?

— Нет, надо думать, очень не повезло вашим детям, — ответила на поддёвку Лили, — иметь такого отца — это то ещё для них наказание.

Трость в руках Люциуса вдруг пошатнулась и палочка, что он выдернул из неё, взметнулась к Лили. Кончик палочки упёрся ей в подбородок.

— Думай, что и кому говоришь, грязнокровка, — пригрозил Люциус.

— Думай, что делаешь, Люциус, твоего Лорда больше нет тебя защитить, — пригрозила Лили, жалея лишь о том, что поторопилась и не прихватила с собой волшебную палочку.

— А тебя кто защитит? — нагло откликнулся Люциус, и его волшебная палочка соскользнула с её подбородка, прошлась по груди и упёрлась в животик. — Может, мне сделать доброе дело и избавить этот мир от появления ещё одного грязного отродья?

Лили невольно задержала дыхание, и в этот момент в стороне от неё послышался крик:

— Отойди от неё, гад!!! Отойди от моей мамы!!

Она едва успела повернуть голову, как Гарри схватил забытую хозяйкой волшебную палочку с прилавка и взмахнул. Слетевшая с её конца огненная вспышка ударила Люциуса в грудь и отбросила к стене. Он врезался в полки с многочисленными клетками. От удара они покачнулись. Послышался хруст и… полки рухнули. Падая, Люциус вскрикнул, но его крик заглушили визги кошек, чьи клетки посыпались на него сверху и закрыли собой, образовав горку.

— Мерлин, убили человека!!! — завопила напуганная хозяйка «Волшебного зверинца» и побежала на улицу. — На помощь!! Кто-нибудь, скорее!!

Через какие-то минуты стонущего, украшенного царапинами и синяками Люциуса унесли на носилках из магазина и отправили в Мунго, а Лили почти полчаса разговаривала то с одним, то с другим сотрудником, уверяла их, что раньше её сын не брал в руки волшебную палочку и заклинаний он ещё не знает, извинялась перед хозяйкой за погром и желала возместить ущерб. В итоге она вернулась домой раздосадованная, уставшая и расстроенная. Пыталась объяснить Гарри, что он натворил, но сын с ней только спорил, из-за чего занял угол. Обо всём этом она и рассказывала Сириусу, как только тот примчался домой.

— Не знаю, что теперь будет… Люциус, как только поправится, от нас не отстанет. Обязательно раздует из этого трагедию, он и раньше умел представления устраивать, а теперь… при его-то связах... Хорошо, если официальными извинениями или штрафом отделаемся, а то ведь…

— Так, хватит, с Люциусом я сам разберусь, — оборвал её Сириус и приложил ладонь к плечу. — Поднимайся, тебе лечь и отдохнуть нужно. Гарри, а ну выйди из угла и иди к себе.

— Нет, он наказан, — возразила Лили, едва встав со стула.

— За что?! — развернувшись, возмутился Гарри. — Так этому гаду и надо!

— Речь не о «гаде», а том, что ты вытворил! Хорошо, что в зверинце больше никого не было. Ты мог не только Люциуса, но и бедных детей и их родителей серьёзно покалечить!

— Но ведь больше никого не было!

— И ты думаешь, это тебя оправдывает?! Можно теперь…

— Я думаю, я не…

— ТАК, А НУ ХВАТИТ! — рявкнул Сириус, заставив их замолчать, и посмотрел на крестника: — Гарри, марш к себе в комнату, я потом с тобой поговорю. И Джека забери.

Гарри молча покинул угол и ушёл вместе с псом из столовой.

— Знаешь, если ты будешь всякий раз отменять мои наказания, он может начать думать, что может отвечать насилием любому, кто его оскорбил или посмотрел криво, и за это ему ничего не будет, — сердито заметила Лили.

— Знаешь, если ты будешь ставить его в угол всякий раз, когда он не рассчитал силу, желая защитить себя или тебя, то он может начать думать, что он какой-то лопух, который должен всё терпеть, — возразил ей Сириус.

— То есть ты на его стороне? По-твоему, размахивать палочкой, всякий раз, когда…

— По-моему, это тебя надо поставить в угол, а не его.

— Меня?! А меня-то за что?

— А кто взял и отправился в Косой переулок без палочки? В твоём-то положении…

— Но Джек страдал и…

— Могла бы тогда меня или Лунатика позвать, если не хотелось ждать до вечера.

— Да не могу я по каждому поводу дёргать тебя или Луни.

— А вот так бесстрашно ходить по Косому переулку и пререкаться с каждой мразью ты можешь?

— Я…

Она не смогла ответить, потому как оказалась оторвана от пола. Сириус, похоже, решил, что, если они продолжат вести дебаты, то будут идти ещё долго, поэтому он взял её на руки и отнёс в гостиную. Через какие-то минуты Лили была удобно устроена на диване и держала в руках стакан с малинового цвета зельем, что ей прописали целители. Она понимала, что, возможно, была резка с сыном и вместе с этим понимала почему.

— Сириус, я боюсь за него, — немного успокоившись, призналась она. — Он так смел и упрям, так… похож на Джеймса. Что будет через несколько лет? Тогда, когда нам придётся отпустить его в большой мир?

— Не знаю, но к тому времени мы обязательно что-нибудь придумаем, — отозвался Сириус, сидящий на крае дивана. — Давай сейчас сосредоточимся на чём-то… что куда ближе, чем отъезд Гарри, — прибавил он и приложил ладонь к её животику.

С этим Лили не смогла поспорить, поэтому допила остатки зелья в стакане, отдала тот Сириусу и опустилась на подушку. Её терзали всё те же мысли и опасения.

— Если Люциус не сможет добраться до Гарри, то доберётся до меня… обязательно подаст какую-нибудь жалобу, скажет, что это я натравила на него сына.

— Я ему скажу…

— Не сможет вызвать на слушание, так во всех газетах свою историю изложит… чтобы люди знали, какие нынче «герои» пошли.

— Так, ну всё, завязывай, нашла тоже мне значимую персону.

— Думаешь, он успокоится после такого позора?

— Думаю, ты не о том думаешь.

Сириус поднялся и укрыл её до груди лёгким пледом.

— Давай, отдыхай лучше, не то я сам отправлю тебя в Мунго на неделю или две.

В его хмуром взгляде снова проступили те же беспокойство и сомнения, из-за которых ей сделалось неловко. Наверное, он сдержался и не рассердился на неё только из-за её положения, подумалось Лили, а ведь она не хотела увеличивать число его хлопот.

— Сириус…

— Да?

— Ты ничего не забыл?

Лили дотянулась до его руки и потянула к себе. Сириус наклонился, и их губы слились в недолгом, но нежном поцелуе. Лили снова почувствовала, как те же крепкие пальцы, способные на многое, ласково погладили её по щеке и заправили прядь волос за ухо.

— Отдохни, хорошо? — повторил Сириус, и его взгляд сделался мягче.

— Хорошо, — тихо ответила Лили, удобнее устроившись на подушке.

Немного погодя она спала и не видела, с каким видом её любимый ходил по дому. Не слышала, как он переговаривался с Гарри наверху, и не знала, из-за чего он гремел в чулане, как и того, что после этого он вышел на крыльцо и куда-то трансгрессировал.