Ольховый Король (гет)

Сара бежала. Холодный воздух хлестал по лицу, мышцы ныли, но гнев придавал сил.

Он его не получит! Не получит!

Пробежки от дома до колледжа не прошли даром. Сара не выпускала из виду всадника и всячески подбадривала себя: быстрее, быстрее, он уходит!

Она бежала так быстро, как только могла, а потом…

А потом вдруг почувствовала себя как-то странно. Сара посмотрела вниз: в одной руке — перевод, в другой — монтировка, тянущая ее к земле.

Тянущая ее к земле.

Девушку озарил серебряный свет. Сара глубоко вдохнула, отбросила монтировку на землю, прыгнула…

И взмыла в небо.

Сара рассмеялась— невозможно! Но все происходило взаправду, она летела! Как в самых удивительных снах, она парила над зданиями, лесом и мостом. Сара протянула руку, надеясь схватить луну, и ахнула, когда та покатилась по небу прочь. Опустившись к верхушкам деревьев, Сара прочесывала взглядом темную чащу. Зрение обострилось, и теперь она хорошо видела в темноте.

Там!

По заснеженной дороге, верхом на вороном коне, несся всадник (Джарет)! Сара опустилась на дерево, и когда всадник проезжал мимо, прыгнула на лошадь.

— Тоби! Тоби! Я спасу тебя! Идем со мной!

Она ухватилась за плащ Джарета, подол которого хлестал ее по лицу. Она зарычала и потянула Тоби за руку (сильнее! Не дай ему уйти!).

Он в страхе закричал от боль.

— Тоби, это я! Тоби! Пойдем со мной! Пойдем, мы улетим прочь!

Сара сжала плечи Тоби. Стенания брата разрывали ей сердце.

— Я спасу тебя! Пойдем со мной! — она чувствовала под своими пальцами его сердцебиение.

Всадник обернулся и в ужасе уставился на нее.

У Сары замерло сердце.

Это был ее отец.

Родные черты лица исказились от страха — широко распахнутые глаза, бледное, как лист, лицо.

— Тоби?! — сорвавшимся голосом вскрикнула Сара.

Обезумевший конь испуганно заржал и встал на дыбы, сбросив Сару наземь.

Она вскрикнула, когда конь лягнул задними копытами, но не ее — удар пришелся на мальчика, которого Сара крепко прижимала к своей груди. Тряхнув на прощание гривой, конь помчался прочь, унося с собой отца.

— Нет!… нет, это невозможно… невозможно, — залепетала Сара— Тоби, пожалуйста…

Стоя на коленях, она трясла маленькое тело брата, напрасно взывая к нему.

Тоби не двигался.

Наконец, собравшись с мужеством, Сара осмелилась взглянуть на брата. Остекленевшие глаза, согнутая под неестественным углом шея, кровь на золотых кудряшках. И на ее руках.

— Нет… Нет, Тоби, пожалуйста… этого не может быть…

Подавив подступающую тошноту, Сара попыталась нащупать пульс. Ничего.

— Нет… Нет… — бормотала она, не в силах смириться с произошедшем.

И вдруг услышала смех.

Легкий мелодичный смех зазвучал где-то в деревьях.

Сара медленно подняла голову. Выше и выше….

На высокой, разлапистой ветке иссохшего дерева развалился Джарет. Одну ногу он прижал к груди, другой болтал в воздухе, с наслаждением наблюдая за ее страданиями.

— Не совсем то, что ты ожидала, да? — насмешливо крикнул он.

Совершенно опустошенная Сара молча взирала на него.

Медный запах крови забивался в нос. Темная кровь поблескивала в неверном свете ночного светила. Сара оцепенела — ни мыслей, ни чувств, лишь сосущая пустота внутри.

— Ты… ты… — С большим трудом сумела выдавить она.

— Да? — Джарет издевательски приложил ладонь к уху. — Громче, моя дорогая.

— Я спасла его! Почему ты не мог просто оставить его в покое?! Я спасла его!

— Хм, — плащ взметнулся облаком, когда Джарет грациозно опустился на ветку ниже. — Спасла его? Похоже, что ты только что его убила.

— Нет…

— Ах, конечно же, это был несчастный случай! — Джарет неприятно улыбнулся. — И на самом деле ты этого не хотела, правда?

Плача, Сара обняла бездыханное тельце Тоби, укачивая и баюкая его.

— Нет… Этого не может быть…

Джарет вздохнул.

— Да, не может. Смахни слезы, драгоценная и посмотри внимательнее.

Всем существом ощущая стук сердца, Сара вгляделась в лицо мальчика. Рыдания застряли у нее в горле.

Это был не ее брат. Это был другой ребенок (еще один ребенок!) с вьющимися золотыми волосами — сломанная шея, горячая кровь на ее руках, безжизненные, уже успевшие подернуться пеленой глаза — но это был не Тоби.

Сара задохнулась, сглатывая слезы. Спасение пришло в ярости.

Стиснув зубы, она сквозь слезы взглянула на Джарета.

— Ты… — ненависть захлестнула при виде его довольной ухмылки. — Ты больной сукин сын! Садистский ублюдок…

— Я ничейный сын, Сара, — промурлыкал Джарет. — И — «садистский ублюдок»? Мне интересно, с чем ты сравниваешь… В конце концов, именно ты стащила брата с лошади, так же, как пожелала, чтобы его забрали семь лет тому назад…

Его голос затих. В наступившей тишине Сара невольно задумалась над его правдивыми, и от того еще более жестокими словами.

Джарет вновь заговорил, но на этот раз мягко и тихо.

— Семь лет назад ты пожелала, чтобы твоего брата забрали гоблины. Это и есть истинная причина, которая кроется за всеми твоими действиями, моя дорогая. Ложка дегтя в бочке меда. Ты пожелала избавиться от своего маленького брата, но все время напоминаешь мне, что спасла его. — Король Гоблинов усмехнулся. — Ты вырвала его из моих когтей, но тебя по-прежнему гложет вина. Ты собиралась вычеркнуть его из своей жизни, Сара — это преамбула к твоей славной победе. И как бы ты не старалась, от правды не убежишь.

Джарет насмешливо продолжил:

— Но ты продолжила нянчатся с ним, не так ли, любовь моя? Нянчиться и сюсюкаться, надеясь загладить свою вину, надеясь забыть… вместо того, чтобы сосредоточиться на более важных вещах.

— Не пытайся отвлечь меня! — зашипела Сара. — Ты болен! Ты зло!

— Зло? — оскорбился Джарет. — Меня лучше описать как силу природы, Сара. Почему меня должны заботить жалкие человеческие пристрастия? И меня удивляет, почему они заботят тебя, — его голос зазвучал громче и резче. — Ты печешься о них настолько, что даже приняла мою магию, теребишь ткань времени и видишь все, что происходило когда-то.

— Что? — от одной только мысли, по коже побежали мурашки. — Я смотрю сквозь время? У меня есть магия?

Джарет сжал губы в тонкую линию и посмотрел ей в глаза.

— Да, ты смотришь сквозь время, моя дорогая, но я бы не стал заходить так далеко и говорить, что у тебя есть магия. Боги, нет. Просто сила… видеть сквозь иллюзии… — он зло улыбнулся. — Но это не имеет значения, ты никогда не разовьешь эту способность — я намерен держать тебя на коротком поводке.

Последние слова Джарет выплюнул и Сара вздрогнула. Не отпуская мертвого ребенка, она попятилась назад, желая быть как можно дальше от волчьего взгляда короля.

Он заметил и рассмеялся.

— Только я могу поворачивать время вспять Сара. Однажды я сделал это для тебя, но не буду делать это вновь — он одарил ее долгим взглядом и развратно улыбнулся. — Ну, возможно, если ты хорошенько попросишь меня. Очень… убедительно. Каждую ночь, в течение первых пятидесяти лет или около того.

Сара ощетинилась, Джарет снова рассмеялся.

— Ты зло, — выплюнула она. — Если бы ты был способен любить, то не причинил бы боли детям!

— Наглая смертная! — прорычал Джарет, насмешливое выражение его лица сменилось настоящей яростью. — Что ты знаешь о любви? Ты утверждаешь, что любишь своего брата. Но все же пожелала, чтобы его забрали гоблины. О, и разве не ты только что убила его?

— Это было не по-настоящему! Я была ребенком! — закричала Сара, готовая расплакаться. — И это тоже не по-настоящему. Еще одна из твоих больных извращенных игр!

— Еще одна игра? — угрожающе переспросил Джарет.

Сара почувствовала, как капля поты скатилась по спине.

— Это игра для тебя, Сара?

Сара собрала всю свою храбрость.

— Что еще это может быть, если ты…

Джарет продолжил, как будто его и не прерывали.

— Ах, хорошо; раз уж для тебя это забава, то тогда ты должна взглянуть на мои карты, поскольку игра почти подошла к концу. Рассмотри ситуацию с моей точки зрения, Сара.

Сара взглянула на Джарета, пытаясь прочесть выражение его лица. Его профиль отчетливо вырисовывался на фоне неба — высокий лоб, длинные светлые волосы, орлиный нос, плотно сжатые губы и устремленный вдаль взгляд.

— Семь лет назад, Сара, — Джарет прикрыл глаза и слегка повернул голову в ее сторону.

У Сары перехватило дыхание, когда лунный свет осветил его красивые черты лица.

— Семь лет назад ты дала мне подарок. Ты прочитала слова в книге и произнесла их со всей страстью и огнем. Ты говорила — и я слушал. Ты верила — и я был вынужден подчиниться. Ты уверовала, и ты произнесла: «но никто не знал, что Король Гоблинов влюбился в девушку, и дал ей некую силу». Никто за тысячу не смел говорить с такой силой, и никто никогда не решался связать меня таким образом… «Но никто не знал, что Король Гоблинов влюбился в девушку», — Джарет посмотрел на нее сверху вниз, его глаза горели яростью. — Никто не знал, Сара, даже я сам. И только увидев тебя, я осознал, что пленен — «влюблен в девушку» и на коленях преподнес ей некую силу. Силу превратить мой Лабиринт в детскую игрушку, силу пройти через все препятствия, и сломить меня как тростник… К счастью, — глумливо добавил он. — Ты была глупа. О, и такой не дальновидной. Ты даже не имела ни малейшего понятия, какой силой обладала. Я думал, мне повезло, что ты не посеяла больший хаос, но… — его тон стал холодным. — Я понял, что проклят, когда ты не забрала свой подарок. Ты покинула мой Лабиринт победителем — мое Королевство было в безопасности. Моя сила вернулась ко мне по окончанию твоего испытания. Ты не знала, что могла сохранить эту силу, и невольно сама отказалась от нее. Но ты никогда не думала, что я люблю тебя, Сара, правда? Ты была ребенком. Ты забрала брата и вернулась домой, но сила твоих слов ядом растеклась по Лабиринту. И я понял, что проклят, когда так и остался влюблен в девушку, которая понятия не имела, что натворила!

Сара облизала пересохшие губы.

— Я не знала, я возьму свои слова обратно, мне очень жаль…

Джарет презрительно усмехнулся.

— Слова имею власть, Сара. Подарки, врученные однажды, не могут быть возвращены по прошествии года и одного дня. Я пытался вернуть твой подарок, пока у меня было время. Пытался вытравить это чувство, пытался перерезать связывающие нас нити — я посылал тебе сны с требованием забрать твой подарок, но без твоего согласия я ничего не мог сделать. Прошел год и день, и понемногу я начал привыкать. У меня не было выбора, — Джарет втянул воздух через зубы. — И если раньше я думал, что ты мне не ровня, Сара, то теперь вижу: ты идеальная пара для меня. Или, по крайней мере, ты заставила меня полюбить тебя, перевернула мой мир с ног на голову, а затем вернулась к своей жалкой человеческой жизни! Стоит ли удивляться тому, что я ненавижу тебя столь же сильно, как люблю?

Сара приготовилась сказать что-нибудь, но пламенный взгляд Джарета заставил ее замолчать.

— Подумай: что, если бы я случайно увидел тебя вновь? Что если бы в тот момент я понял, что ты слушаешь мою песню — что, если в этот момент я решил сделать тебя своей, забрать тебя с собой и привязать к себе, так же, как сам связан с тобою? Что если бы я мог… что, если бы я мог, Сара?

Сара часто дышала, ослабив хватку, и, напряженно слушая Джарета.

— А теперь подумай вот о чем: что, если бы твой брат не представлял для меня никакого интереса. Он талантливый, прелестный ребенок, но все же ребенок. Мои залы уже переполнены душами детей… Зачем мне еще одна безделушка, какой бы красивой она не была?

Сара слушала его низкий бархатный и чарующий голос, и думала, что ее вот-вот вырвет.

— Что, если бы мне было нужно, чтобы ты исчерпала себя? Что мне нужно сделать, чтобы заманить тебя как кролика в силки? Что мне нужно сделать, чтобы заставить тебя волноваться о любимом брате, когда ты должна беспокоиться о более важных вещах?

Сара не находила слов.

— Мне не нужно прилагать для этого никаких усилий, моя Сара, — Джарет улыбнулся. — Достаточно легкого толчка. Твоя всепоглощающая любовь к этому ребенку уступает место только твоему чувству вины. И чувство вины подгоняет тебя как шпоры лошадь. Тоби скоро вырастет, и ты не сможешь больше защищать его. И все же ты бы попыталась — ты пытаешься сейчас — когда тебе нужно сосредоточиться на более важных вещах…

Его голос опустился до шепота.

Сара оцепенела, но ухватилась за последние слова.

— Каких вещах?

Джарет долгое время не отвечал.

Потом он слегка пожал плечами, его глаза, встретившиеся с ее, блестели.

— Спасти себя.

* * *

Сердце металось в груди перепуганной птицей.

Сара облизала пересохшие губы и взглянула на Джарета, собираясь заговорить, и ахнула, когда тело ребенка рассыпалось сухими листьями. Налетевший ветер подхватил и унес их прочь.

Она успела зачерпнуть горсть листьев, те хрустнули под ее пальцами и свернулись в плотную бумагу.

Перевод.

Онемевшими пальцами Сара полезла в карман за фонариком. После двух попыток тот, наконец, включился. Руки дрожали, пот застилал глаза, но Сара упрямо вчитывалась в строки.

Рядом послышался шорох.

Подняв голову, Сара взглянула на дерево.

Джарет подтянул к груди ногу и опустил голову на колено. Светлые пряди волос, блестящие в мерцающем сияние короны, полностью скрыли его лицо.

Раздался слабый щелчок — Сара поняла, что это вырубился фонарик.

Теперь свет исходил только от короны Джарета, его лица и далекой луны.

Джарет медленно ухватился одной рукой за ветвь, затем другой, и повернулся к Саре лицом, пристально рассматривая ее, словно что-то прикидывая в уме.

А потом спрыгнул с дерева.

Сара вскочила и тут же ахнула от боли, когда кровь прилила к затекшим от долгого сидения ногам. Поморщившись, она попятилась назад и едва не упала, увидев, как Джарет грациозно приземлился на ноги. Плащ за его плечами взметнулся черным облаком.

Сара взглянула в его глаза и замерла.

Дикие, они пылали и сверкали магией. Сара была настолько заворожена ими, что едва заметила, как Джарет оперся на длинные пальцы.

Она не сразу узнала эту позу. Спринтерская стойка.

Нет!

Джарет оскалился, его плащ вздыбился, как шерсть дикого зверя перед броском.

Сара развернулась и кинулась прочь по дороге. Не ради Тоби, а ради самой себя.

* * *

Сара бежала. Мышцы ног ныли, легкие обжигал холодный воздух. Но страх гнал вперед.

Деревья преграждали путь, их острые ветви царапали лицо. Сара бежала через чащу, не разбирая дороги. Как она очутилась в лесу?

Страшный, металлический смех Джарета эхом разносился по округе.

Споткнувшись о сухие корни, Сара упала, но тут же поднялась и бросилась вперед, не обращая внимания на ободранные коленки и ладони. Лодыжка отзывалась болью, и Сара точно знала, что позже та распухнет.

Рука, затянутая в перчатку, легла ей на плечо и рванула на себя — Сара снова упала, ударившись головой о корявый пень. Джарет обхватил ее лодыжку и с силой вывернул — Сара закричала от ослепляющей боли.

Она лихорадочно нащупала кустарник, не обращая внимания на шипы, царапающие кожу, загребла горсть колючек и швырнула их Джарету в лицо, когда тот уже прижал ее к земле.

Король Гоблинов зарычал и отпрянул, чтобы смахнуть шипы с лица. Воспользовавшись моментом, Сара выкарабкалась из-под него, вскочила на ноги и бросилась бежать.

Лодыжка горела так, будто к ней приложили раскаленное железо. Но Сара не могла позволить себе остановиться. Игнорируя боль, она мчалась вперед, вытерев кровь, стекающую с виска, пока не увидела впереди мост, а за ним…

— Машина! — прохрипела Сара и из последних сил рванула вниз по дороге. Лес растаял. Впереди показался мост. Осталось лишь перебраться через него, запрыгнуть в машину, и уехать с Тоби как можно дальше отсюда.

Она спасется, спасется….

Сара почти достигла моста, но не заметила коварной наледи и поскользнулась.

Нет…

Крик, полный ужаса, успел вырвать из груди, прежде чем она упала во тьму оврага.

* * *

Сара открыла глаза. Звезд не было видно, только кромешная тьма.

Девушка медленно повернула голову влево. В темноте сверкали сланцы слюды, вкрапленные в обычную горную породу. А дальше, должно быть, был ручей: Сара слышала тихий плеск, и едва чувствовала, как ладонь омывала вода.

Сара повернула голову влево и вскрикнула, когда боль острыми иглами пронзила череп. Сморгнув выступившие слезы, она вновь посмотрела наверх.

Попробуй подвигать руками или ногами.

Вставай, ну же…

Но кружащий в воздухе снег был настолько красив. Белые хлопья мягко оседали на лицо, или, может, это холодный туман укрывал ее.

Собравшись с силами, Сара попыталась сесть. Она осторожно приподнялась на локтях, но ее тут же скрутил приступ тошноты. Сара зашлась кашлем и зажмурилась. Вновь открыв глаза, Сара увидела перед собой серую дымку. Туман, словно вода, легко расступился, пропуская вперед Джарета. Король Гоблинов встал у ее ног.

— Нет… — одними губами вымолвила Сара.

На бледном бесстрастном лице Джарета не было и на намека на порезы от шипов.

— Сара… — тихо произнес он и умолк.

Совсем рядом журчал ручей.

— Моя дорогая Сара, как сильно ты поранилась.

Сара с трудом сглотнула и обессилено откинулась на землю. Все болело. Любое движение причиняло муки.

— Больно… — на языке чувствовался медный привкус крови.

— Да, я знаю, что это больно. Как это должно быть больно. Вы, люди, настолько хрупки.

Сара попыталась заговорить, но холод сковал все тело, лишив последних сил.

— … Я замерзла…

Она скорее услышала, нежели увидела, как Джарет опустился на колени. Сара вздрогнула, когда Король Гоблинов склонился над ней, но тот лишь укрыл ее своим плащом.

— Нет… — Сара закашлялась, захлебываясь собственной кровью.

— Тише, дорогая. Не шевелись. Всего лишь миг, и боль пройдет, — прошептал Джарет.

Он улегся рядом, и накинул на них плащ. Плотная ткань была тяжелой и ничуть не согревала. Вместо этого мороз вгрызся в кости, разливаясь по телу.

Король Гоблинов придвинулся ближе и обнял Сару, прижимая к себе.

Ей с трудом удалось разомкнуть посиневшие губы.

— Пожалуйста… так холодно…

Джарет лишь плотнее укутал ее в свой плащ.

— Прислушайся, Сара. Ты слышишь?

Du liebes Kind, komm, geh mit mir…

Издалека послышались звуки музыки.

Его губы ласкающее коснулись щеки.

Дитя дорогое, пойдем же со мной…