В твой мир из пепла (гет)

Глава 8

Чужая любовь

День свадьбы наступил. Наконец всё внимание было сосредоточено вокруг нее, но она не была счастлива. Сегодня она становится наложницей, а не женой.

Она ожидала, что Е Сиу придёт позлорадствовать, с самого дня указа, но та молчала. Ей даже на какой-то миг показалось, что та поглядела на нее с сочувствием. Но нет, такое точно могло только показаться.

Бабушка что-то говорила о том, как ей повезло, что она выходит за человека, которого любит, который отвечает ей взаимностью, а статус не важен, когда есть искренние чувства. Ну да, легко говорить той, кто всегда имел статус. Ее собирали и наряжали, как принцессу — бабушка позаботилась об этом. Но может то была забота не о ней, а о том, как будет выглядеть семья Е на фоне бледной и бедно одетой дочери? Или это своеобразное извинение за то, что не помогла, как всегда помогала Е Сиу?

Одна ее позорная свадьба чего стоила. Но она стала женой. Женой нелюбимого и слабого мужчины, но женой. Любовь и защита семьи осталась с ней. Она ничего не потеряла. Кроме возможности стать женой Линя. В то время ее утешало это знание. Каждый раз, когда Сиу унижала ее или насмехалась над ее положением, она вспоминала, что женой принца Линя ей уже не стать. Это радовало.

Сейчас же она утешалась тем, что она получила то, чего Сиу не могла: любовь Сяо Линя и возможность быть с ним рядом. А статус жены… Она получит его. Со временем. Она сделает для этого всё возможное. И Линь ей это обещал.

Конец отступления Е Бинчань

«Чужая любовь, чужое счастье, чужие чувства — размышляла я, следуя за отцом и братом в поместье Сюаньчэн на свадьбу сестры — Что это значит для всех этих важных гостей, собравшихся здесь сегодня? Понимают ли они вообще, что такое любовь? Вероятнее всего, им всё равно, что чувствуют другие люди».

«Вот и мой супруг — заметила я темную фигуру в толпе гостей — Тоже вряд ли осознающий, что такое любовь и не до конца понимающий чувства, не верящий, что счастье и для него возможно. Но в отличие от многих, он старался понять и хотел научиться чувствовать» — с этой мыслью я и подошла к нему. Тот не обратил на мое приближение внимания, к чему я уже привыкла, а продолжал смотреть в сторону. Проследив за его взглядом, я поняла, что он видимо считает свои цели для атаки воронами.

— Все гости уже здесь? — спросила я.

— Одного не хватает — пробормотал Таньтай Цзынь, явно продолжая думать об именах в своем списке мести.

«Это он о Ляне — поняла я — Сколько там было имен в его списке? Вроде бы двенадцать. Включая и мое. Он вычеркнул его или оставил, как узнать»?

Тут и объявили прибытие принца Ляна. Последнего недостающего из списка, позволившего себе опоздать, так как забавлялся, наблюдая как по его приказу избивают старика.

Цзынь следил за ним взглядом пока он отвечал на приветствия, не отрывал глаз от его фигуры пока тот не смешно шутил, не отвёл он взгляд и тогда, когда тот заметил его и подошел с гнусной улыбочкой.

— Заложник, и ты здесь? Смотрю ты принарядился. В Цзине темную одежду носит только знать. Но ты не в Цзине. Почему не в цветах семьи Е? Или они тебе не разрешили? — ухмылялся Лян, наслаждаясь чужим подчиненным положением.

Таньтай Цзынь молчал. Тогда внимание принца Ляна переключилось на меня:

— Е Сиу, смотрю после того как ты стала замужней женщиной, ты стала еще прекраснее, чем раньше — и окинул меня похотливым взглядом.

Я содрогнулась от его мерзотного взгляда, пробежавшего по моему телу. Цзынь заслонил меня плечом, выступив чуть вперёд. Спасибо ему, конечно, за это, но этим он только нарвался на очередные издевательства со стороны Ляна:

— А, слышал ты отчаянно преследовал Бинчань, надоедая ей своим вниманием. Какого это стать свидетелем того как любимую женщину получает другой? Наверное, больно? — с удовольствием уколол он Таньтая.

— Я рад за принца Линя и госпожу Е — безэмоционально ответил Цзынь.

На самом же деле, он не чувствовал ни горя, ни радости, по этому поводу, но его собеседник этого не понимал, поэтому продолжал «ковыряться в ране».

— Ай, не ври — отмахнулся он от слов Цзыня — Уверен, ты испытываешь адские муки, вот здесь — тыкал Лян толстым пальцем в грудь Таньтая — Но тебе слабо это признать, потому что ты трус.

А вот это уже хамство — вторгаться в личное пространство, прикасаться без разрешения. Даже Таньтай Цзыню наверняка неприятно такое терпеть. Поэтому я решила прекратить это, вмешавшись.

— Принц Лян, кажется Вас зовут. Не смеем более удерживать Ваше внимание — проговорила я и поклонилась, прощаясь.

— Ах да, моего внимания жаждут многие, не могу больше задерживаться — самодовольно заметил Лян, уходя и небрежно помахав ладонью в нашу сторону.

— Прощайте — обронил Таньтай Цзынь ему в спину, смотря на кончик кисти, что держал в руках.

— Что? — обернулся Лян.

— Я сказал, прощайте, принц Лян — повторил Цзынь с тенью улыбки.

— Оу, ты подучил этикет. Вот умора — хохотнул Лян напоследок и подошел к своим подхалимам.

— До чего же отвратительный — буркнула я ему вслед.

— Неважно как он выглядит. В этом мире важнее статус — холодно заметил Цзынь, оглядывая людей вокруг.

— Да я и не о его внешности сейчас — хмыкнула я — Хотя внешний облик в его случае на редкость точно отражает содержимое его души.

— Что ты имеешь ввиду? — с легкой заинтересованностью уточнил Таньтай и покосился на смеющегося принца Ляна.

— Нечасто внешность соответствует отражению души, то есть, то как выглядит человек внешне и внутренне. Внутреннее содержание отражается в его поступках, его характере, привычках, мировоззрении и желаниях — рассказывала я о результатах своих жизненных наблюдений — Люди обычно чувствуют хорошего человека, как бы видят его чистую душу — особенно чувствительны к этому дети и животные. Но взрослых порой внешняя красота обманывает, и они поздно осознают, что прекрасный облик скрывал злую и порочную натуру.

Я задумалась ненадолго почему так: может это заблуждение пошло с давних времен, когда прекрасные ангелы еще бродили по грешной земле и творили добро, проявляя милосердие ко всем вокруг, тогда смертные и связали два понятия: красота = добро. Покачав головой, я продолжила говорить, так как Цзынь всё еще смотрел на меня, желая слушать, что редкость для него. В моем отношении, по крайней мере.

— Также справедливо и обратное: физическое уродство тела отпугивает окружающих — вспомнила я печально известного Квазимодо и Карлик-нос — И они никогда могут не узнать, что душа, внешне отталкивающего существа, светла, а добрые поступки его достойны ангелов. Иногда стоит лишь приблизиться, посмотреть на человека внимательнее, понять его и будешь удивлен.

Таньтай Цзынь хмыкнул, снова окидывая взглядом собравшихся, не очень веря моим рассуждениям, а я тем временем, перешла к конкретным примерам:

— Но также есть и такие, как принц Лян. Он не красив лицом и телом, он имеет мерзкий характер и он не нравится многим людям. И должно быть он чувствовал это отношение с детства, на интуитивном уровне — наклонив голову на бок предположила я, представив какого было мальчику, обладающему отталкивающей внешностью, особенно на фоне прекрасного Линя. Наверное, что дети, что взрослые, предпочитали проводить время с красивым ребенком, а не с неказистым троллем, на которого он был похож.

— Люди всегда тянутся к прекрасному — усмехнулась я этой истине и пояснила для Цзыня — Всем приятнее смотреть на красивое и находиться рядом со светлой душой. Оттого Лян и злился всё больше, и продолжал совершать ужасные поступки. Его жестокость и стремление унижать других — следствие его понимания, что он отвратительный снаружи, но вот его отвратительность души — приобретенная. И это был его выбор. Может не всегда осознанный, но тем не менее, сделанный им самим. Возможно, он таким образом утешал себя, используя свою власть и положение, наблюдая за страданиями людей, находившихся ниже него. Издеваясь и избивая слабых, он чувствовал себя довольным, а если они еще и были красивы и светлы душой, то им доставалось больше боли. Так он компенсировал себе свое несовершенство.

— Не пойму — нахмурился Таньтай — Ты оправдываешь его жестокость?

— Нет, я просто понимаю почему он начал так себя вести когда-то, продолжал уродовать свою душу — ответила я — Но сейчас его поведение уже стало привычкой и образом жизни, вряд ли он изменится, точнее вряд ли захочет измениться. Ему слишком нравится самоутверждаться за счет других. Пропащая душа — пропащий человек. Иные демоны ведут себя достойнее.

— Ученица, твои речи о демонах не должны услышать другие бессмертные — раздался над ухом голос Пан Ичжи — Иначе доведешь их до инфаркта — хохотнул он.

— Хорошо, Учитель — с легкой усмешкой ответила я.

Вот ведь, подкрался незаметно. Интересно давно он уши грел?

— Учитель? — спросил Цзынь, переводя взгляд с него на меня.

Я только посмотрела на Пан Ичжи с хитрой улыбкой, ведь это он потребовал так называть его, а сам бессмертный смутившись поспешил ответить:

— Ну не совсем — неловко произнес он и пожал плечами со словами — Просто помогал вспомнить основы — а затем глянул на меня укоряюще и подначил с насмешкой — А то совсем запустила течение ци в меридианах и начала искрить.

«Эстафета смущения была перекинута мне» — вздохнула я и поёжилась под заинтересованным взглядом Цзыня. Он уже хотел что-то уточнить, но тут раздался голос распорядителя свадьбы, объявляющий благоприятное время для начала церемонии.

Пока гости расходились по сторонам, освобождая середину зала, Таньтай легко растворился в зашевелившейся толпе. Мне же позже пришлось сослаться на духоту, чтобы выйти наружу.

Наверное, гости решили, что я ревную и просто не могу вынести счастья соперницы, но мне было всё равно. Я торопилась найти то сухое дерево, на котором собрались вороны мести. Таньтай Цзынь скорее всего был уже там и мне очень хотелось увидеть, как он дирижирует кистью, управляя своей вороньей стаей, указывая на имена-цели и отмечая красным эти имена. Я размышляла откуда в кисти взялись чернила, но потом до меня дошло, что это вероятно кровь самих жертв — пораженных воронами целей. Как он организовал эту связь: кисти и ворона? Сила демона, должно быть, помогла.

Это было красиво. Вживую смотреть за грациозными движениями Таньтай Цзыня было еще лучше, чем видеть это на экране. А еще я чувствовала колебания силы, хоть и стояла далековато — наблюдала из-за угла дома.

Возможно, из-за того, что я принялась активно прокачивать свои меридианы, чувствительность к силе усилилась. «Значит ли это, что активно самосовершенствующиеся, такие как Пан Ичжи и Сяо Линь, почувствуют эти колебания, находясь даже дальше меня? — задумалась я и забеспокоилась — А это не хорошо. Надо бы увести Таньтай Цзыня отсюда пока след силы не привел к нему».

Цзынь уже закончил работу со своим списком и обошел боковые постройки, какое-то время задумчиво прохаживаясь по саду, а сейчас остановился у ближайшего здания, рассматривая свои ладони. Ах да, эти его мысли, высказанные вслух:

— Так вот какого на вкус чувство мести — и добавил чуть разочарованно — Не очень-то и приятно. Думал будет веселее.

Вдруг он насторожился и обернулся к дверям.

«Е Бинчань там уронила защитную чешуйку, услышав Таньтая» — вспомнила я.

Ну ей он ничего не сделает, и она из-за страха будет молчать о том, что это он превратил ее свадьбу в воронью, а вот мне лучше не попадаться ей на глаза, усиливая ее ненависть к Сиу.

«О, это был момент триумфа для Цзыня — с улыбкой вспоминала я эти кадры — Зашел туда в сопровождении кружащих воронов, подвластных его воле, весь такой красивый и уверенный в себе, продемонстрировал силу в своей руке и милостиво вручил оброненный артефакт защиты:

— Защитная чешуйка дракона? — немного удивился он, а потом вложил ее в руку, зажмурившейся перед силой Бинчань, и добавил — Сохрани свой свадебный подарок. Желаю вам счастья в семейной жизни.

И посоветовав жестом молчать о том, что узнала, ушел усмехаясь. Довольный. Может думал, что Бинчань в этот момент пожалела, что выбрала не его своим защитником. А может просто упиваясь силой превосходства. Раньше-то Бинчань всегда смотрела на него с унизительной жалостью и опаской. Она хоть и не участвовала в его травле, но и никогда не приходила на помощь, опасаясь подставить себя.

Дождавшись, когда он выйдет, я оценила его настроение как хорошее. Удачный момент, чтобы подойти к нему, пожалуй.

— Таньтай Цзынь — окликнула я его, выходя из-за своего укрытия.

— Что ты делаешь здесь? — спросил он настороженно, увидев меня и оглядевшись.

— Искала тебя — призналась я и, взяв его за руку, повела на выход из поместья — Пойдем, нужно уходить отсюда.

Я тащила его за собой, желая поскорее покинуть это место и избежать любых подозрений в происшествии, но, когда мы пересекали широкий двор, вороны вдруг начали собираться в тучу над нашими головами.

Я начала беспокоиться. Место было знакомым — именно здесь Ли Сусу нагнала Цзыня и убила мечом ворона, а потом закрыла его собой, веря, что вороны могут убить его. «Но я-то мечом не размахивала и до этого, в подслушанном Таньтаем разговоре, о ненависти к нему не говорила. Неужели вороны нападут и на меня? Значит я всё же была в том списке».

Торопясь миновать открытое место, я то и дело посматривала то на ворон, что кажется снижались с каждым кругом, то на Таньтай Цзыня безучастно следовавшего за мной и о чём-то размышляющего.

В момент, когда вороны устремились вниз в нашу сторону я испугалась. Я посмотрела на Цзыня и увидела, что тот тоже смотрит на меня. С сомнением и неуверенностью. «Он не остановит своих воронов? Точно, он же не может раскрыть себя передо мной, открыто останавливая стаю» — поняла я его колебания.

В последний миг, я догадалась отчасти повторить манёвр Сусу: не стала ронять его на землю и изображать прикрытие, а просто кинулась к нему и обняв сжалась, укрывшись на его груди. «Так у него будет возможность незаметно уничтожить воронов и мне не придется страдать от их когтей».

Когда крик вороньей стаи оборвался, я вздрогнула от вспышки, угасающей энергии, которую задействовал Цзынь. Вблизи она была довольно ощутима. И как это Ли Сусу не поняла, что произошло? Может из-за своего панического страха перед птицами не заметила?

Подняв голову от его груди, я оглянулась и, убедившись, что воронов больше нет, как и свидетелей произошедшего, я вздохнула от облегчения и перевела взгляд на Таньтай Цзыня, стоявшего столбом. Он не обнял меня в ответ, но и не отстранялся. Выглядел он несколько ошеломленно и растерянно. О чём он думал? Принял ли он мой жест за попытку его защитить или его поразило, что кто-то искал защиты у него самого?

Отступление: Таньтай Цзынь

Сегодня я вполне мог убить своих врагов. Пусть они и отделались лёгкими травмами, но всё же я совершил свою месть и испробовал полученные силы в действии. Когда я напал на них, я ничего не чувствовал: ни колебаний, ни радости. Но, когда вороны устремились к Сиу — сердце дрогнуло.

Что это было? Это из-за того, что она в последнее время была непохожа на себя прежнюю и заботилась обо мне? — размышлял он и тяжело вздохнул. Он не мог понять свою реакцию, как не мог и до конца понять мотивы изменившейся Е Сиу. Других понять было проще.

Е Бинчань, всегда такая кроткая и добрая, не принимала от меня ни единого знака внимания, не желала моей заботы. Сегодня она стала невольным свидетелем моей силы и, хотя я никогда не причинял ей зла, она всё равно боялась меня, она верила, что я наврежу ей. Я не стал убивать ее. Достаточно и того, что испортил ей праздник. Больше конечно из благодарности к принцу Линю. Тот кажется любил ее, что бы это не значило. А она так сильно боялась, что достаточно было жеста, чтобы она поняла и поклялась молчать. Что ж, я не смог пробудить в ней симпатию к себе, хоть и повторял за Линем его действия, по отношению к ней. Зато с легкостью вызвал страх до благоговения и возможно уважение, ведь силу нельзя не уважать.

Е Сиу же, напротив, всегда была жёсткой, злой и жестокой. Не только ко мне. Но и к собственной сестре. Имея защиту семьи, она кажется никогда не боялась. Сегодня же она испытала страх. Но защиты искала не у своей семьи, а у меня. Почему? Зачем она вообще вернулась за мной? Пан Ичжи и Сяо Линь разогнали моих воронов заклинаниями, и она была бы в безопасности рядом с отцом и стенающим Цзеюем. Она не осталась с ними, а пошла за мной. Почему? «Хотела защитить, беспокоилась о моей безопасности? В итоге же сама в ней нуждалась» — хмыкнул он.

Имя Е Сиу в списке было, я добавил его туда как-то машинально, помня сколько боли она причинила мне за полгода жизни в семье Е. Но специально не указывал на него и кстати, кажется, не видел ее в толпе во время нападения на другие цели. Где она была, пряталась? Когда же вызванные мной вороны покончили с остальными, все они устремились к последней цели — к Е Сиу. А я не знал, как их остановить так, чтобы она не поняла, что в моих силах уничтожить их, ведь это означало бы, что и в моих силах вызвать.

В момент, когда она кинулась ко мне и спряталась у меня на груди, я замер: от удивления, от теплоты ее тела. Она так крепко вцепилась в меня обнимая. Лишь в последний миг я уничтожил своих воронов одним толчком силы. Благо, Сиу, зажмурив глаза ничего не могла увидеть. Но и потом я не шевелясь продолжал стоять, прислушиваясь к себе: к своему сердцу, будто стучавшему иначе, к своим непривычным ощущениям. Пытался осознать, что для меня значит этот ее порыв — искать у меня защиты или даже попытка спасти? Бессмысленно, конечно — спасти может только тот, кто обладает силой. К слову, о силе.

Сила, которую я забрал у демоницы, рано или поздно закончится. А вот если я смогу культивировать собственную силу, как Сяо Линь, то смогу стать сильнее и без заёмной силы демонов. Сиу кажется учится у Пан Ичжи. Может она поделится знаниями, как и едой, и я смогу научиться развивать свою ци?

— Все выжили, многие отделались царапинами. Ты пострадал? — спросила у меня подошедшая Сиу, когда мы уже были в поместье Е, и с какой-то неуместной заинтересованностью, уставилась на ворот моего ханьфу.

— Нет, я в порядке — ответил я, сделав шаг назад, на всякий случай.

— Точно? — уточнила она и сообщила — Даже Сяо Линь пострадал.

Я уже знал об этом. Слышал, как они все только что обсуждали происшествие, собравшись в поместье Е. Подозревают ли меня в этом нападении?

— Намекаешь, что это я? — спокойно спросил я у Сиу.

— Намекаю, что отсутствие травм у тебя, вызовет подозрения — закатив глаза произнесла она и добавила многозначительно — Рекомендую найти у себя пару царапин.

Она мне предлагает ранить себя, чтобы отвести подозрения?

— Почему ты так беспокоишься обо мне? — решил прямо спросить я.

— Потому что ты мой муж — просто ответила она — Защищать тебя мой супружеский долг.

— Долг? — усмехнулся я. Что-то раньше она не была им озабочена. И поделился своими наблюдениями — Люди обычно не спасают тех, кто им не нравится.

— Почему ты считаешь, что ты мне не нравишься? — подняла одну бровь и безмятежно продолжила — В любом случае, я хочу тебе помочь.

Я ей нравлюсь?.. С каких это пор? Не с того ли момента, когда она головой ударилась? Ладно, если ты хочешь, чтобы я в это верил, тебе придется пойти мне на встречу, а я воспользуюсь возможностью.

— Если я тебе нравлюсь — произнес я вкрадчиво и сделал шаг к ней — И ты хочешь помочь — еще шаг ближе — Тогда научи меня, как развивать свою ци — заметил я с улыбкой и добавил — Так и время вместе проведем.

Она же постоянно стремилась рядом быть, значит клюнет на приманку.

— Хочешь развивать свою ци… — проговорила Сиу задумчиво.

— Да. Чтобы защищать тебя — озвучил я ей ее же довод — Ведь ты моя жена.

Сиу кажется растерялась. Или нет? Усмехнулась чему-то. Не важно, главное, чтобы согласилась меня учить.

Конец отступления: Таньтай Цзынь

«Ну молодец — оценила я его маневр и усмехнулась — Загнал в ловушку моих же слов».

Да, я и не возражаю, просто сомневаюсь, что будет толк, тем более я сама тот еще специалист. Как можно учить другого, будучи неуверенным в своих силах? Ладно, проверим на практике.

«Медитировать и демону полезно, наверное. Нервы успокаивает, думать помогает, силу демоническую опять же лучше усваивать будет» — решила я и разумеется согласилась научить его тому, что умею.

* * *

На следующий день, после завтрака, я была занята с бабушкой: та брала меня с собой в храм, чтобы помолиться за счастье Бинчань и пожелать молодоженам скорейшего потомства. Поездка туда и обратно должна была занять почти весь день, но Таньтаю я пообещала непременно заняться с ним медитацией, как вернусь. Получилось приступить только после ужина.

Мы находились на чердаке, где я нашла Таньтая, уже и не ожидавшего, что я приду выполнять обещание. Обучение медитации проходило туго. То ли я такой себе учитель, то ли Цзынь такой ученик.

Кажется, у будущего демона никак не выходило отбросить мысли.

— Тебя что-то тревожит, не дает успокоить разум — предположила я вслух — И ты продолжаешь думать об этом. Сначала найди ответ на свой вопрос, потом продолжишь попытки освоить погружение в медитативный транс — дала я совет, уже собираясь встать и прекратить эти мучения. Но Цзынь остановил меня:

— На этот вопрос можешь ответить ты.

— Вот как — села я обратно — Что ж…спрашивай.

Может он наконец созрел для разговора, что я не Е Сиу?

— Ты сказала, что я тебе нравлюсь…- начал Цзынь.

Я разочарованно вздохнула не сбывшимся ожиданиям и подумала — «Ну технически я этого не говорила. Ладно не буду перебивать».

— …но почему я нравлюсь тебе? — закончил свою мысль-вопрос Таньтай Цзынь.

— Почему ты не можешь мне нравиться? — привычно хотела уйти я от ответа.

— Опять вопрос на вопрос? — недовольно заметил мне Цзынь и продолжил — Ты прекрасно знаешь, что я никому не нравлюсь. Так почему тебе?

Я задумалась перед ответом. Чем мне нравился этот персонаж, чем восхищал? Кроме сочувствия к нему было и удивление тем, как он справлялся.

— Ты сильный духом — начала отвечать я — Ты не позволяешь менять себя обстоятельствам и внешним невзгодам. Тебе пришлось пережить много боли и страданий, но ты не озлобился.

«Конечно, может роль сыграло то, что он, в отличии от многих, просто не чувствует большинство эмоций, поэтому обиды и злость не испортили его. Равнодушие спасло»?

— Почему ты так думаешь? — между тем спросил Цзынь.

— Ну хотя бы потому, что видела, как ты бережно относишься к животным — сказала я и пояснила — Многие бы на твоем месте сбрасывали свой гнев на тех, кто еще более слаб и безответен, чем они сами: они мучали бы мелких животных, компенсируя свой страх, боль и злость, не понимая, что сами становятся подобными их мучителям. А ты еще и помогаешь мелким птицам, запутавшимся в траве — вспомнила я этот момент.

— Это не значит, что я также добр к людям — заявил мне Таньтай и мрачно продолжил — Может у меня просто не было возможности навредить им? А если бы и мог, то в моем положении, лишь себе навредил бы еще больше — сам же ответил Цзынь на свой вопрос.

— Так у тебя и нет особых причин быть добрым к людям -пожала я плечом — Те, кто окружали тебя до сих пор, были либо жестоки к тебе, либо равнодушны к твоей боли.

Таньтай Цзынь сжал губы и отвернулся. А я продолжила:

— А кроме того, на свадьбе никто не погиб, значит твоя мстительность не чрезмерна. Не знаю, была бы я сама так сострадательна к людям, пережив то же, что и ты — честно заметила я.

Это был смелый шаг с моей стороны — открыть то, что знаю его секрет. Но я была вынуждена открыться. Мне нужно было, чтобы он начал доверять мне, перестал опасаться.

Цзынь был натянут как струна, когда обернулся ко мне, молчал, наверное, целую минуту, прежде, чем сказать:

— Ты… Ты знаешь — констатировал он очевидное и добавил — И ты не выдала меня. А еще прибежала за мной, сама подвергаясь опасности — вспомнил он и спросил — Зачем?

И я ответила правду:

— Чтобы тебя не поймали с поличным.

Таньтай Цзынь молча посмотрел на меня, а потом наклонился ближе и задал вопрос:

— Откуда ты узнала, что я могу приказывать птицам?

Я вздохнула и начала отвечать:

— Во-первых, о том, что в твоих предках есть племя Июэ, а там есть талант понимать животных, всем известно, а во-вторых, ты бы еще более явно общался с разной живностью в поместье. Еще и удивляешься, что твой секрет узнали? — увидев же, как напрягся Цзынь я добавила — Тебя спасает, что люди поверхностны и не допускают возможности талантов у слабого заложника, который всё терпит. Они просто считают тебя сумасшедшим, разговаривающим с лягушками и птицами из-за нежелания общаться с людьми.

Немного успокоенный Таньтай решил уточнить:

— Когда ты поняла, что я обладаю этой способностью?

Задумавшись на пару секунд, я решила обозначить недавние его проколы:

— Заподозрила, когда ты пообщался с одной птичкой, а потом пошел и спас другую, как я поняла по просьбе первой. А позднее услышала, как кухонный работник, говорящий гадости о тебе, вдруг подавился мухой, залетевшей ему в рот. А уж оса, выползшая из уха главы У, стала практически подтверждением. Вчерашнее представление с воронами было впечатляющим, смотрелось великолепно — оценила я, пару раз похлопав ладоши, изображая аплодисменты.

Поняв, что я наблюдала за ним, он уже не стал выспрашивать подробности, но его удивляло мое отношение ко всему этому, поэтому он не мог не произнести:

— И ты так легко говоришь об этом — качнул он головой — Я же использовал свою способность во вред людям. Почему ты так спокойна? — он впился в мое лицо взглядом, ища страх, отвращение или осуждение.

Однако, я была спокойна:

— А что мне по-твоему делать: истерить и кричать об этом всем вокруг? — уточнила я какой реакции он ждал.

— Почему нет? — криво усмехнулся Цзынь, услышав это.

— Потому что я за справедливость — поведала я ему — Эти люди это заслужили — припечатала я и добавила — Я поддержу тебя и помогу скрыть содеянное, но и ты, уж будь добр, будь впредь осторожнее в проявлении своего дара. Не попадись — попросила я.

Таньтай Цзынь недоуменно моргнул, а потом вскочил и заходил по комнатке, насколько позволяли ее размеры:

— Разве ты не должна быть обеспокоена, что заложник имеет такую силу? — рассуждал он — А ты еще и согласилась учить меня развивать свою ци.

— Не вижу ничего плохого в стремлении стать сильнее — произнесла я, поправляя свои рукава и подняла на него взгляд — Ты имеешь право защищаться. А что касается моего обучения — хмыкнула я — Сомневаюсь, что оно сильно тебе поможет. Я и сама-то мало знаю. Однако, медитация хорошая вещь — подчеркнула я, пояснив — Я прочувствовала это на себе и тебе рекомендую освоить. Я таким образом вспоминаю то, что начала забывать, а еще поддерживаю свое духовное здоровье и становлюсь чувствительнее к проявлениям силы. Это полезный навык. Давай уже приступим — дёрнула я его за край ханьфу и жестом предложила занять свое место.

Получилось ли у Таньтая погрузиться в медитативный транс, я не знаю. Внешне, вроде да. Я же, уже привычно сосредоточившись, с помощью медитации приступила к просмотру воспоминаний о событиях сюжета, которые уже прошли, но я не видела их в этой реальности.

* * *

— Народ умирающей страны, будет ли долгим ваше счастье? — проскрипел ворон, залетевший в свадебный зал — Вороны скоро будут здесь. На чью крышу сядут они?

Люди вокруг зашептались. Принц Лян же, стоявший ближе остальных, заинтересовался говорящей птицей и наклонился к ней, возможно пытаясь рассмотреть скрытый механизм, за что и поплатился глазом.

Дальше началась паника. Влетевшие вдруг вороны стали клевать и драть когтями гостей. Со стороны казалось, что нападение хаотичное и птицы нападают на всех подряд. На самом же деле, многим доставалось только вскользь и то потому что пытались остановить их, встав на пути.

Банда принца Ляна пострадала первой. Самому Ляну тоже досталось хорошо, в дополнение к потере глаза. Затем пришел черёд Е Цзеюя, но того пытался оградить от воронов отец, отбивая их в сторону с помощью какой-то доски-планшета. Впрочем, сильно сына это не спасло и стонал он так, будто при смерти.

* * *

Я знала, что в этой реальности не было Ли Сусу, защитившей его с помощью заклинания, и отец не пытался оставить плачущего сына, чтобы вернуть, убежавшую на поиски мужа, дочь, но знаю, что меня искали.

Когда мы «нашлись», мне пришлось ответить, что искала Таньтай Цзыня. Меня не особо поняли в семье, но принц Линь благодарно кивнул, видимо решив, что я помню его предупреждения и соблюдаю наш уговор. Наивный. У меня свои причины. А ему бы не совещания проводить в поместье Е, по поводу инцидента, а свою невесту успокаивать, заверяя в своей любви и поддержке, а то его отсутствие рядом только укрепит ее сомнения в нём. Пришла ли она уже в себя, после своего обморока?

* * *

Принц Линь привёл Бинчань в боковые комнаты и немедля активировал защитный амулет, вложив его в руки своей любимой со словами:

— Оставайся здесь. Я скоро вернусь.

— Нет — схватила его руку Бинчань — Не оставляй меня. Мне страшно.

— Но гости… — начал было Линь растерянно.

— Мне всё равно! — с истерикой в голосе крикнула Бинчань — Не уходи, умоляю -просила она, продолжая цепляться за него.

Сяо Линь оглядел паникующую невесту, вздохнул и заговорил:

— Бинчань, послушай, там остались наши гости, охрана, слуги. Они все в опасности. Я не могу их бросить — объяснял он ей свой долг.

Он верил, что его добрая и сострадательная Бинчань, что кормила нищих, поймет его.

Но он плохо знал истинный характер своей новоявленной супруги.

— Их жизни важнее меня? — спрашивала она, заглядывая ему в глаза — Я же твоя новобрачная жена. Оставишь меня ради них?

Заколебавшись, он опустил взгляд на их сцепленные руки, но увидел защитный амулет, активированный им же, и вспомнив, что его девушка в безопасности, решился уйти:

— Бинчань, доверься мне — сказал он, поднимаясь — Тебе ничего не угрожает. Жди здесь -добавил он и вышел, не видя, как выскользнул из ее пальцев край его свадебной одежды, что она схватила в безнадежном порыве удержать любимого рядом.

* * *

Е Бинчань выбрала Сяо Линя, как хорошего человека. имеющего высокий статус, способного дать защиту и уважение, а также любовь, но она не учла, что Линь наследный принц и для него долг, перед государством и народом, всегда будет превыше всего остального. А кроме того, стремление быть хорошим для всех, не позволит ему эгоистично выбирать любимого человека и плевать на муки остальных людей. Да, он старался быть для всех справедливым, даря ровное отношение и равномерно распределяя свое внимание, защиту и доброту. Но Бинчань желала иного. Она хотела, чтобы любимый проявлял свои положительные качества прежде всего перед ней, желала быть приоритетной в его глазах — чтобы он ставил ее интересы и чувства выше остальных, шёл на жертвы ради нее одной. Но ее любимый был будущим императором и был воспитан соответственно. Да и не в его натуре было закрывать глаза на несправедливость. А оставить без защиты простых людей на его свадьбе, ради того, чтобы его женщина не обижалась на него, он считал несправедливым. Да и как он мог отсиживаться в безопасности, когда его подчиненные сражались с угрозой — он не трус.

* * *

Раздраженный император гневался, а стоявшие перед троном, принц Линь, генерал Е и Пан Ичжи смиренно молчали.

— Такое происшествие, а виновник до сих пор не найден! — бушевал император.

— Это дело довольно странное — вступил с пояснением Пан Ичжи — Птицы были созданы демонической энергией, они напали, но никто не умер, многие отделались лишь царапинами.

— Этими птицами управляли — надавил на последнее слово император — Кто бы это ни был, у него явно недобрые намеренья. Вы должны найти его! Продолжайте расследование. Расследуйте тщательнее! — махнул он рукавом, отсылая их прочь.

Подчиненные власти императора могли только принять приказ и удалиться.

* * *

«Хочешь выжить — умей прятаться, а излишнее геройство до добра не доведет». Я была вполне согласна с этой стратегией. А вот Ли Сусу, главная героиня, способная ради святой миссии пожертвовать своими чувствами и, позволяющая себе не замечать положительных качеств того, кого она наметила себе убить, не могла принять такой позиции.

Она спасла его и хотела благодарности, хотя прекрасно осознавала, что сделала это не по доброте душевной к зародышу зла, а потому лишь, что боялась, что умерев тот станет богом демонов и воплотит ее кошмар в реальность.

Сказать эту правду она, понятное дело, ему не могла. Но зато без особых терзаний солгала, глядя в глаза:

— Потому что люблю тебя, муж мой. Спасла тебя, как и положено супруге.

— Любишь? Ты? — справедливо засомневался Таньтай.

— Ну да — улыбнулась Сусу — Знаешь, как в романах, где герои сначала сильно ненавидят, а потом страстно любят друг друга — развела она руками, намекая на себя, поминая ненависть Е Сиу к нему.

— Значит спасла из-за любви — медленно проговорил Цзынь и спросил — А что такое любовь?

— Любовь — начала отвечать Сусу — Это, когда хочешь, чтобы он жил, желаешь всегда быть рядом, тоскуешь в разлуке, беспокоишься о нём и радуешься, когда вы вместе.

Ли Сусу закончила говорить и мысленно извинилась за ложь, при этом невинно улыбаясь. А Таньтай Цзынь решил, что любовь, по сравнению с силой, какая-то глупость.

— Хорошо — медленно кивнул Таньтай, решивший использовать Сиу в своих целях — Если ты меня любишь, научи создавать заклинания-амулеты. Вот и будет у нас совместное времяпрепровождение — улыбнулся он, придвигаясь ближе к девушке.

— А зачем тебе это? — сделала шаг назад она.

— Хочу также как ты защищать тех, кого люблю — просто объяснил Цзынь свое желание быть сильным.

* * *

На следующий день, насколько я помню, Ли Сусу приступила к процессу обучения Таньтай Цзыня амулетам-заклинаниям. Правда ничего полезного она не показала. Хотя картинки были красивые.

Вот ведь перестраховщица, ведь она была уверена, что у Цзыня не получится: что зародышу зла не доступно развитие своей ци. Но она ошибалась. Он смог активировать амулет, когда она уже спала, связав его заклинанием (вот тоже — живодёрка).

Конечно, основная его сила в использовании демонической энергии, но было бы неплохо, если бы он овладел двумя путями. Два вида силы лучше, чем один. Удивить врагов неожиданным умением, например. Хотя это будет уже три вида силы. Первая — это его умение управлять живностью, вторая — предрасположенность к использованию демонической энергии и третьей будет использование светлой ци, которую будет безопасно показать посторонним или использовать неожиданно для врага, который не знает об этой его силе.

Больше ничего не вспоминалось, хотя я и была настроена чтобы увидеть именно грядущие события, а не прошлые.

Отчего-то мне легче вспоминалось, то что уже прошло в этом мире. Почему так? Само мироздание против? А может всё дело в том, что я начала с событий прошлого, когда только осваивала медитацию и начала с помощью нее восстанавливать в памяти эпизоды фильма?

Конечно, я помнила основное из будущих событий, но медитация не помогала мне вспомнить подробности о них или какие-то второстепенные детали течения сюжета. Возможно я просто что-то делаю не так или недостаточно хорошо освоила этот процесс. Надо больше стараться. И может надо уточнить у Пан Ичжи? Хотя вот как? Сказать ему, что я вспоминаю то, что видела прежде? Но события, если говорить об этом мире, еще только впереди. Именно с их воспроизведением у меня возникают трудности при медитации. Вдруг имеет значение время того, о чём хочешь вспомнить — своя техника там. Думаю, он скажет, что это уже техника предвиденья, а она редко кому дается. И всё же надо попробовать. Придумаю что-нибудь.

Времени остается мало. Когда там Таньтай Цзынь соберется сбежать? Надо бы до этого момента успеть рассказать ему о будущем.

* * *

Выплыв из своего транса, я была очень удивлена: Таньтай Цзынь спал на моих коленях.

Вот это поворот.

Примечания:

Клип https://vk.com/clip156061445_456239043?c=1 Вторая часть (если кто пропустил первую часть, то она в примечании в части Предисловие)