Повелитель Стихий (гет)

Не верь любви, она пройдёт

Не верь врагам, те прахом канут.

Не верь, всё тает... воск, и лёд...

Всё исчезает словно листья,

По небу серому летя...

Проходит всё, и меркнет жизнью

На грани тонком бытия...

А в вечер пасмурный и ночью

Под бездной звёздной черноты

Ничто отрады здесь не прочит...

Ничто... всё хаос пустоты.

И только холодом бульвары,

И крыши под дождём блестят.

И хэллуинские кошмары

Над миром духами летят...

Не верь в судьбу, не верь отраде,

Не верь наивности мечты.

Всё улетает в листопаде,

А для чего?... Не знаешь ты...

(Елена Горева)

* * *

— Мистер Хант, вы меня вообще слушаете?! — раздражëнно поинтересовалась Макгонагалл. Авель оторвался от рисования гигантского кальмара на листе пергамента и с лëгкой усмешкой на губах поднял взгляд на профессора Трансфигурации. Раз уж даже Макгонагалл, которая обычно игнорировала Авеля на своих уроках, начала злиться, то в конце-концов его точно исключат из школы. И уже тогда Дамблдору ничего не останется, как отправить мальчика домой, — Минус пять баллов с Гриффиндора! Надеюсь, такого больше не повторится на моих уроках, мистер Хант!

— Конечно, — кивнул Авель, мысленно добавив: «Конечно, нет».

— И не забудьте к следующему уроку хотя бы сделать домашнее задание! Продолжаем урок, — сухо заявила Макгонагалл, бросив короткий взгляд в сторону Ханта, вернувшегося к рисованию щупалец кальмара, и видимо решив сделать вид, что не замечает мальчика, чтобы не показывать свою беспомощность в этом деле остальным ученикам.

Прошло уже чуть больше недели с памятного урока полëтов. Учителя никак не могли взять в толк, почему же Хант резко и неожиданно прекратил выполнять домашние задания, писать эссе, да и в классе занимался чем угодно, но не тем, чем нужно. Действительно, учился Авель теперь только на уроках Снейпа и Флитвика, так как это были единственные преподаватели, которые ему нравились в этой ужасной школе. (Конечно, Снейп нещадно драл баллы с Гриффиндора, но разве Ханту было до них хоть какое-то дело? К чести факультета Авель относился весьма... прохладно.)

Было довольно скучно. Макгонагалл Авель не слушал из принципа, а кальмара он уже давным-давно дорисовал. Авель вообще очень любил рисовать и дома у него, наверное, хранилось несколько сотен самых разных рисунков. Обведя скучающим взглядом весь класс, Хант остановил его на Гермионе. В последнее время он проводил с Грейнджер довольно много времени. Они вместе ходили на уроки, в Большой зал, сидели в библиотеке (Авель заметил, что, когда он рядом с Грейнджер, мадам Пинс следит за ним не так пристально и нагло этим пользовался) или гостиной Гриффиндора, которую Хант всë-таки решился посетить. Авель сам не заметил, как рука начала автоматически набрасывать портрет Гермионы, подмечая каждую деталь: милые ямочки на щеках, сосредоточенный взгляд, небольшие складки на лбу, нахмуренные брови... Закончив с наброском лица, Авель принялся за волосы Гермионы. Они у неё были густые, непослушные, кудрявые. Ему нравилось, как солнечный свет играл в каштановых прядях, будто создавая ореол вокруг её головы. Он попытался передать это на пергаменте, тщательно прорисовывая каждую завитушку.

Закончив с волосами, Авель внимательно осмотрел свой рисунок. В целом, получилось неплохо. Ему даже удалось поймать сосредоточенное выражение лица Гермионы, её внимательный взгляд и даже лёгкую задумчивость, которая часто появлялась на её лице, когда она читала книги. Он хотел добавить немного цвета, но в его сумке не было ни красок, ни цветных карандашей. Придется оставить рисунок чёрно-белым.

Хант аккуратно свернул пергамент и положил его в сумку. Совсем скоро его наконец исключат из Хогвартса и он вернётся домой, а этот рисунок присоединится ко многим другим работам мальчика. А пока... пока он будет лежать в комнате Авеля, дожидаясь того момента, когда его уберут в альбом и поставят на третью снизу полку в стеллаж, где Хант хранил особо удавшиеся работы.

Прозвенел колокол, и Авель, дождавшись Гермиону, поспешил выйти из класса. До двери библиотеки гриффиндорцы шли молча, только Грейнджер изредка бросала на мальчика недовольные взгляды. И что же еë так расстроило?

— Авель, ты же понимаешь, что так продолжаться дальше не может? — наконец произнесла Гермиона, когда парочка устроилась за столиком в мягких креслах за дальними стеллажами библиотеке.

— Ты о чëм? — вопросительно поднял бровь Авель, подняв взгляд на Гермиону.

— О твоëм поведении! Ты совершенно перестал заниматься! Тебя же исключат! Ты думаешь, это смешно? — возмущалась Гермиона, глядя на Авеля с неподдельным беспокойством. — Ты же можешь заниматься, я это знаю! Я помню, как ты быстрее меня смог превратить спичку в иголку на первом уроке Трансфигурации, а теперь? Тебе лень даже коротенькое эссе написать?

— Мне не лень! — огрызнул Авель, чувствуя как внутри него поднимается волна раздражения. Да что Грейнджер понимает?! Еë никто насильно не уводил из дома, не заставлял учиться в школе магии против еë желания, никто не похищал еë отца... — И это не твоё дело!

Гермиона слегка опешила от резкого тона Авеля. Она всего лишь пыталась помочь мальчику, а он в ответ грубит.

— Конечно, не моë! — воскликнула Гермиона, вскакивая со своего места, — Это может не моё дело, почему на твоей руке шрамы, это может не моё дело, почему на твоих глазах эта чëртова повязка и как ты через неë видишь, это может не моё дело, что ты совершенно не занимаешься учëбой и грубишь учителям...

Гермиона быстро собрала свои книги и выбежала из библиотеки, оставив Авеля в полном недоумении. Что на неё нашло? Он не просил её лезть к нему с советами. Какое ей вообще дело до его личной жизни? Раздражение нарастало с каждой секундой. Авель резко захлопнул книгу под неодобрительные взгляд мадам Пинс и вернул еë на полку. На штудирование учебника по Древним рунам сегодня настроения точно не было. Да и головная боль, не проходящая уже несколько дней, всë нарастала и нарастала.

Авель вернулся в свою комнату и, достав из сумки свой рисунок, вновь посмотрел на него. При виде знакомого лица Гермионы в груди поднялась волна раздражения и Ханту захотелось разорвать лист пергамента в клочья, но он сумел вовремя остановиться и, тяжело выдохнув, бросил свою работу на стол. У мальчика не поднималась рука уничтожить свой же рисунок. Чтобы избавиться от соблазна, Авель лёг на кровать, но сон не шëл. Хотелось пойти подышать свежим воздухом. Может тогда головная боль исчезнет? Накинув на плечи мантию, Авель вышел из комнаты и двинулся в сторону Астрономической башни.

Добравшись до точки назначения, Хант прислонился к холодной каменной кладке парапета и устремил взгляд на раскинувшийся внизу Запретный лес. Вдыхая свежий ночной воздух, он пытался унять бурю эмоций, бушевавшую внутри. Слова Гермионы, как занозы, засели в его сознании. Он понимал, что она права, но признавать это не хотел. Ему казалось, что весь мир ополчился против него, пытаясь заставить делать то, чего он не хочет.

— Мяу! — раздалось где-то сбоку, и Авель несколько лениво повернул голову, чтобы посмотреть в сторону источника звука. Им оказалась крупная кошка с пепельно-серой шерстью, украшенной тëмными полосками, и большими янтарно-жëлтыми глазами. Она сидела и внимательно следила за каждым движением мальчика.

Авель протянул руку и осторожно коснулся мягкой шерсти животного. Кошка замурчала и потëрлась о руку Ханта, после чего тот погладил еë гораздо смелее. Рука наткнулась на ободок ошейника и, наклонившись, Авель прочитал: «Миссис Норрис».

Авель нахмурился. Миссис Норрис? Кажется, это кошка Филча. Что она здесь делает одна? Обычно они неразлучны, как сиамские близнецы. Почесав Миссис Норрис за ухом, Хант уже собирался уйти, как услышал какой-то шум.

Авель насторожился. Шум доносился откуда-то из коридора, ведущего к лестнице. Прислушавшись, он различил приглушённые голоса. Судя по интонациям, кто-то отчаянно спорил. Недолго думая, Хант решил проверить, что там происходит. Миссис Норрис, словно поняв его намерение, спрыгнула с парапета и побежала в сторону источника шума, поглядывая на Авеля, словно призывая его следовать за ней.

Авель последовал за кошкой, стараясь не шуметь. Дойдя до нужного поворота, он осторожно выглянул из-за угла. В тусклом свете факелов он увидел Филча, яростно жестикулирующего перед какой-то дверью. Судя по всему, он пытался её открыть, но что-то ему мешало.

Хант не стал долго раздумывать. Филч был не тем человеком, встречу с которым он желал бы в данный момент. Быстро развернувшись, Авель побежал обратно к Астрономической башне, надеясь, что завхоз его не заметил. Миссис Норрис последовала за ним. Вернувшись на прежнее место, Хант облегченно выдохнул. Кажется, пронесло.

Вдруг кошка, приглашающего мяукнув, бросилась прямо по коридору. Приняв решение, Авель пошел следом за миссис Норрис. Она привела его к одной из статуй на этаже ниже. Кошка начала отчаянно тереться о постамент и мяукать, глядя на Авеля своими большими жёлтыми глазами. Авель присмотрелся. Статуя выглядела несколько иначе, чем остальные. И тут он заметил еле видимый шов, разделяющий пьедестал. Это был тайный ход. Догадавшись, чего от него хочет кошка, Авель нажал на скрытую кнопку, и статуя отъехала в сторону, открывая узкий проход. Миссис Норрис проскользнула внутрь, а Авель, немного поколебавшись, последовал за ней, надеясь, что этот ход не приводит его куда-нибудь в каморку Филча или кабинет Дамблдора. Хотя второй вариант был бы неплохим, ведь мальчик смог бы подслушивать директора и узнавать его планы... Или когда Дамблдор покинет свой кабинет, прошестиритл его на наличие каких-либо заметок о браслете...

Замечтавшись, Авель не заметил, как ход закончился, и он вместе с кошкой оказался на улице. Хант слегка огорчëнно вздохнул. Конечно, этот ход млжет быть ему полезен для сокращения дороги или чего-то в этом роде, но не более. Миссис Норрис, видимо заметив, что мальчик довольно скептически относится к показанному ему пути, обиженно мяукнула и, гордо задрав хвост, двинулась в сторону Запретного леса. Авель, не долго думая, последовал за ней.

Миссис Норрис уверенно вела Авеля сквозь чащу Запретного леса, ловко лавируя между деревьями и кустарниками. Хант, не привыкший к подобным прогулкам, то и дело спотыкался о корни и ветки, рискуя упасть. Вскоре они вышли к небольшой поляне, в центре которой зияла тёмная дыра, уходящая вглубь земли. Это был вход в какую-то пещеру.

Кошка, не останавливаясь, прыгнула вниз, и Авелю ничего не оставалось, как последовать за ней. В пещере было темно и сыро, а воздух пропитан запахом плесени и влажной земли. Миссис Норрис, словно чувствуя замешательство Авеля, потерлась о его ногу, призывая двигаться дальше. Хант достал палочку и слабо осветил ею пространство вокруг. За несколько минут они углубились в пещеру, и вдруг проход за ними обрушился, отрезая путь назад.

Авель обернулся, ошеломлённый произошедшим. Он оказался в ловушке в неизвестном месте. Миссис Норрис тем временем исчезла, словно растворилась в темноте. Оставшись один, Хант почувствовал, как внутри нарастает паника. Он снова поднял палочку, усиливая свет, и медленно двинулся, надеясь на то, что здесь есть запасной выход. Не хотелось бы застрять в этой дыре...

Чем глубже Авель углублялся в пещеру, тем отчëтливей он слышал размеренный стук капель воды о каменный пол. Спустя несколько минут где-то впереди замаячил тусклый голубой свет и Хант двинулся прямо к нему. Подойдя ближе, он с удивлением заметил, что одна из стен пещеры была очень ровной, словно была создана искусственно. На ней сияли пять голубых кристаллов, которые и излучали этот странный, чужеродный свет. Авель прикоснулся к одному из них и едва удержался от вскрика, когда острый угол поранил нежную кожу ладони. Как только алая капля кровь попала на кристалл, она тут же впиталась в него, окрашивая его в бордовый цвет.

Авель поспешно убрал ладонь и отступил на несколько шагов назад, но было уже поздно. Пещера задролжала, и вниз, с потолка, посыпались мелкие камни. Один из них ударил мальчика по затылку, и перед глазами Ханта потемнело от боли. Ещё несколько секунд Авель с трудом, но держался на ногах, после чего упал на холодный каменный пол, теряя сознание.

* * *

Когда Авель открыл глаза, то первым делом почувствовал нестерпимую головную боль. Вокруг стояла всё та же пещера, но что-то изменилось. Кристаллы светились ярче и теперь все они были кроваво-красного цвета, освещая всё жутковатым светом. Хант попытался встать, но тело не слушалось. С трудом перевернувшись на спину, Авель заметил, что за ним кто-то очень внимательно следит. Подняв голову, Хант посмотрел прямо на незнакомца. Им оказался... он сам?!

— Ну привет, Авель! — насмешливо усмехнулся двойник, пока удивлëнный мальчик буравил его неверящим взглядом. У клона были те же чëрные непослушные волосы, бледная кожа, цвет глаз... А вот сам взгляд, да и поведение незнакомца разительно отличалось. Ах да, ещë и одежда была совершенно иной...

— Кто ты? — хриплым голосом спросил Авель, поднимаясь на ноги и настороженно глядя на своего двойника, — Что ты здесь делаешь?

— Ты задаёшь слишком много вопросов, Авель! — наигранно покачал головой двойник, хищно улыбаясь, — Но я, так уж и быть, приоткрою завесу тайны. Я — это лучшая версия тебя. Сильный, смелый, общительный, краси...

— Ты забыл про скромность, — фыркнул Авель, медленно отступая от своего двойника. Интуиция мальчика во весь голос вопила об опасности, напоминая, что что-то здесь точно нечисто.

— Скромность — удел слабаков, — парировал двойник, со снисхождением глядя на Ханта, — К счастью, слабость — это не про меня. Кстати, кажется я забыл назвать тебе свои имя. Лев Хант, а для друзей — Лëва.

— Странное имя, — заметил Авель, останавливаясь на месте. До стены всего несколько шагов, а единственный путь отступления сейчас перекрывал двойник, — Сам придумал?

Лев раздражëнно выдохнул, закатив глаза к потолку:

— Кажется, я говорил, что я куда умнее тебя? Попробуй прочитать свою имя... наоборот.

Мальчик нехотя последовал совету своего двойника. Авель... Лева... Лëва?

— Но довольно прелюдий. Пора переходить к делу, — заявил Лев, странно улыбаясь, — Ты же не думаешь, что моя подружка привела тебя сюда просто так?

— Твоя... подружка? — нахмурился Авель, и тут его осенило, — Миссис Норрис! Она...

— Именно, мистер Тугодум, — с важным видом кивнул Лев, — Пять баллов Гриффиндору! Знаешь ли, кошки действительно полезные существа. Одни из немногих, с кем я мог связаться... Но это сейчас не важно. Тебя ждëт небольшое... испытание.

— Это еë что за шутки? — разозлился Авель, незаметно доставая волшебную палочку из кармана мантии и окидывая своего двойника оценивающим взглядом. Что будет против него эффективно? Заклинание Левитации? Или, может, огня?

— Это не шутки, Авель, — отозвался Лев, хихикнув, — Если ты его проходишь, то ты сможешь уйти и даже получишь награду, а вот если нет... То уже ты будешь моим двойником, послушной марионеткой, а вот я займу твоë место.

Авель сглотнул, ощущая, как в горле пересохло. Он не понимал, что происходит, но нутром чувствовал — игра идёт по-крупному. Лев явно был уверен в своей победе, и это настораживало больше всего. Что за испытание он приготовил? И почему миссис Норрис ему помогала?

— Какая награда? — спросил Авель, стараясь выиграть время. Ему нужно было придумать план, как выбраться из этой ловушки.

— Об этом ты узнаешь, если справишься, — уклончиво ответил Лев, — Ну что, готов начать?

Авель кивнул, пряча волшебную палочку за спиной. Он понимал, что Лев намеренно играет с ним. Необходимо было действовать быстро и решительно, не давая двойнику ни единого шанса.

— Отлично! — воскликнул Лев, хлопнув в ладоши, — Тогда начнём! Смотри внимательно.

Двойник указал на сверкающие кроваво-красные кристаллы на стене пещеры. Затем достал из кармана небольшой кинжал с костяной рукояткой и, не говоря ни слова, полоснул себя по ладони. Несколько капель крови упали на каменный пол, и в тот же миг пещера словно ожила. Стены начали дрожать, из расщелин посыпалась земля, а из темноты появились странные существа, похожие на... трупы? Авель сглотнув, чувствуя как горлу подступает предательская тошнота.

— Это лишь начало, — прошептал Лев, глядя на Авеля с безумным блеском в глазах. — Тебе предстоит сразиться с ними. Если выживешь, то получишь возможность увидеть свет солнца. Если нет… ну, ты сам знаешь.

Авель почувствовал, как по спине пробежал холодок. Медленно вытащив волшебную палочку, он приготовился к бою, понимая, что отступать некуда. Впереди его ждала битва за собственную жизнь и личность.

— Инсендио! — Хант решил не дожидаться того момента, когда мертвецы нападут на него, и решил действовать первым. Пламя охватило первый труп, который, шатаясь, медленно двигался по направлению к мальчику, и тот издал душераздирающий визг, от которого у Авеля заложило уши. Мертвец упал и больше не поднимался, а из его тела вырвался едкий тëмный дым, который пропал где-то в глубине пещеры.

— Неплохо! — заметил Лев, прислонившийся к каменной стене и с любопытством наблюдающий за битвой, — Но этого не достаточно. Если ты хочешь сжечь моих слуг, то тебе придëтся вызывать это заклинание снова и снова, пока ты не выбьешься из сил.

Двойник прав — он не может победить мертвецов заклинанием огня, но... что ему остаëтся? Легиона против них не сработает, Люмос — тем более, Эпискеи — это вообще целительские заклинание... Да и превращение спички в иголку не поможет...

Неожиданно Авеля осенило. Ему всего-то требуется топливо, а дальше огонь сам сделает свою дело, но... где его взять?!

Хант перевод взгляд на лежащие на земле камни и горько усмехнулся краешком рта: «Ну что же, Трансфигурация, прошёл твой звëздный час... Ты уж не подведи, пожалуйста.»

Взмахнув палочкой, Авель изо всех сил представил желаемый результат и закричал:

— Феро Вертум!

Камни в охапке зашевелились, засверкали и, словно по взмаху невидимой кузницы, превратились в сухие поленья и кусковую угольную массу, пропитанные терпким духом смолы. Пылающие обломки, которые ещё держались в ладони, загорелись сами собой от уже разгоревшегося первого зачарованного пламени и разнесли по округе тёплый, рыжеватый свет. Жар бросился на мертвецов, обжигая тряпьё и плёнки сгнившей кожи; некоторые из них с хрипом осыпались в пепел, другие — взъерошившись, отступали под натиском огня. Авель почувствовал, как от напряжения в висках дрожат жилы, но в груди заиграла глухая надежда — теперь огонь мог гореть дольше без постоянного расхода его магической силы.

Пламя раздувалось и образовывало своеобразный пояс вокруг него, отражая на влажных стенах рваные тени. Мёртвые, подпаливаясь, издавали звуки, похожие на шелест сухих листьев, и от них поднимался тёмный дым, от которого в горле у Авеля остро защипало. Кристаллы на стене ответили на это — их кровавый свет вдруг забурлил, как кровь в жилах, и лучи метнулись к потолку. Лев отступил на несколько шагов, самоуверенность на его лице сменилась удивлением и... озабоченностью?

— Хм... Я не ожидал, что ты сможешь пройти первую часть испытания, — протянул Лев, глядя на последнего мертвеца, сбегающего от преследующего его огня, — Впрочем, зомби победить не так уж и трудно.

— Первую часть?! — воскликнул Авель, нахмурившись, — Разве это...

— Не конец? — подхватил Лев, возращая на лицо свою фирменную придурковатую улыбочку, которая начинала выводить Ханта из себя, — Разумеется, нет, друг мой! Это всего лишь начало твоего конца, разминка, так сказать. Хм... А как насчëт вот этого... Тимар Имагинариус!

Авель напрягся, готовый в любой момент уклониться от луча заклинания, но не учëл того, что Лев совершенно не целился в него. Наоборот, двойник выпустил заклинание вверх, и из его палочки вырвалась струя приторно-сладкого газа, который быстро захватывал всë новые и новые территории. Авель почувствовал, как дым проникает в его лëгкие, затуманивает разум. Пошатнувшись, Хант рухнул на колени. Авель отчаянно пытался откашляться, но сладковатый газ обволакивал его сознание, словно липкая паутина. Он видел, как Лев подходит ближе, его лицо искажено торжествующей усмешкой. Волшебная палочка выпала из ослабевших пальцев, катясь по каменному полу.

— Что… что это такое? — прохрипел Авель, пытаясь сфокусировать взгляд на своем двойнике.

— Всего лишь небольшая иллюзия, — ответил Лев, приседая на корточки рядом с Авелем. — Самая настоящая. Все твои страхи, все твои сомнения… Они станут реальностью. И ты не сможешь отличить их от правды. Впрочем, я тебе дам небольшую подсказку, ведь иначе будет слишком скучно тебя побеждать, — Лев осторожно, почти нежно провëл фалангом указательного пальца по щеке Авеля, — Помни, что только боль поможет отличить истину от лжи, — двойник резко взмахнул палочкой, и левую щëку мальчика пронзила резкая, нечеловеческая боль. Авель закричал, выгнувшись дугой и цепляясь за ускользающие крохи сознания. Но странный газ делал свою дело, и последним, что увидел Хант, была самодовольная усмешка на лице Льва.

* * *

Авель откинулся на спинку стула, окидывая свой рисунок оценивающим взглядом. Их с отцом дом получился очень неплохо и даже на бумаге выглядел почти как настоящий.

Вечерело. Мальчик сидел на небольшом раскладном стуле перед крыльцом ухоженного беленького домика. Перед Авелем стоял мольберт, а рядом — столик с акварелью, карандашами и водой. На улице уже было довольно холодно, поэтому Хант, поëжившись, стал собираться возвращаться домой.

Отворив немного скрипящую дверь, Авель вошëл в прихожую и, переобувшись, крикнул:

— Папа, я вернулся!

Тишина...

Авель нахмурился, ощущая, как по спине пробегает неприятный холодок. Обычно отец всегда встречал его после уроков рисования, но сегодня… Отбросив ненужные мысли, Хант прошëл в гостиную, где любил проводить время его родитель. И то, что он там увидел, повергло мальчика в настоящий ужас.

На полу, в луже собственной крови, лежал его отец. Глаза мужчины были безжизненны, а рот приоткрыт в беззвучном крике. Сердце Авеля бешено заколотилось, а в голове будто кто-то включил сирену. Он подбежал к отцу, пытаясь нащупать пульс на его холодной шее, но всë было тщетно.

— Папа! — отчаянно закричал Авель, тряся тело отца, — Папочка, очнись! Пожалуйста!

Но мужчина не двигался. Авель, не веря своим глазам, попытался поднять отца, но его тело было неподъёмным и безжизненным. Мальчик в отчаянии упал рядом, обнимая бездыханное тело, и зарыдал. Он не мог поверить, что это происходит на самом деле. Его папа, его самый близкий человек, мёртв.

— Прости, Авель, но это нужно было ради всеобщего блага! — раздался позади мальчика ненавистный голос Дамблдора, — Теперь ты понимаешь, чем карается непослушание? Будь хорошим мальчиком, пойдëм со мной.

— Нет! Пожалуйста, не надо! — закричал Авель, пятясь к стене. Его нога зацепилась за что-то и мальчик рухнул прямо на...мëртвое тело Гермионы.

— Она мешала моим планам, — пояснил Дамблдор, заметив полный ужаса взгляд Ханта, — Девочка слишком близко подобралась к тебе. А, как известно, любопытство кошку сгубило.

Не успел Авель полностью осмыслить слова директора Хогвартса, как из кончика волшебной палочки Дамблдора вырвались стальные цепи, сковавшие Ханта по рукам и ногам. Мальчик завертелся, стремясь скинуть их с себя, но безуспешно — они всë больше и больше сжимались на его теле.

Авеля пронзил леденящий ужас. Вокруг него лежали мёртвые тела близких людей, и Дамблдор, с безумным блеском в глазах, надвигался на него, намереваясь причинить ещё больше зла. Но что-то было не так. Слишком нереально. Слишком… безумно. Авель попытался ущипнуть себя, но ничего не почувствовал. Ни боли, ни малейшего дискомфорта.

«Боль…», — пронеслись в голове чьи-то слова. Авель нахмурился и попытался вспомнить, где же и от кого он их слышал, — «Только боль поможет отличить истину от лжи».

— Это всë лишь мираж, жалкая иллюзия! — догадался Авель, — Всë вот это, — Хант обвинения взглядом комнату, — Происходит лишь у меня в голове! А значит...

— …я могу это изменить! — прорычал Авель и с силой зажмурился, пытаясь вырваться из кошмарной иллюзии. Он представил себя в той самой пещере, с горящими ветками вокруг и безумным двойником напротив. Боль от пореза на щеке, настоящая, живая, служила ему якорем, удерживающим его от окончательного погружения в безумие.

Открыв глаза, Авель увидел, что стоит на коленях посреди пещеры, а вокруг клубится приторно-сладкий дым. Лев стоял неподалеку, с удивлением глядя на него. В его глазах читалось замешательство. Видимо, двойник не ожидал, что Авель так быстро сможет вырваться из иллюзии.

— Как… как ты это сделал? — пробормотал Лев, отступая на шаг. — Это невозможно! Ты должен был проторчать там, как минимум полчаса!

— Возможно, ты просто недооценил меня, — огрызнулся Авель, поднимаясь на ноги. Волшебная палочка валялась неподалеку, и он быстро подобрал её, направляя на своего двойника. — Игра окончена, Лев. Твои фокусы больше не сработают.

— Не спеши с выводами, — прошипел Лев, и злость в его глазах вспыхнула с новой силой. — Это еще не конец! Всё только начинается! Осталась последняя часть испытания... Давай-ка посмотрим, сможешь ли ты победить меня!

Авель крепче сжал палочку, чувствуя, как адреналин пульсирует в венах. Пещера, освещённая мерцающим светом от угасающего пламени, казалась ещё более зловещей. Лев, его точная копия с той же копной тёмных волос и пронзительными глазами, усмехнулся, но в этой улыбке не было прежней игривости — только чистая, первобытная ярость.

— Петрификус Тоталус! — атаковал двойник и Авель поспешил уклониться — он ничего не знал об этом заклинании.

— Вингардиум Легиона! — взмахнул палочкой Хант, и крупный камень устремился в сторону Льва. Тот с лëгкостью разрушил его каким-то неизвестным мальчику заклинанием и, усмехаясь, произносит:

— Да-а-а... И это всë, на что ты способен? Парочка заклинаний первого курса? Я был о тебе лучшего мнения, Авель. Впрочем, моё терпение иссякло. Игры закончились. Сдавайся или... твоя подружка умрëт.

— Кто?! — выдохнул Авель, подняв удивлëнный взгляд на Льва. И неожиданно всë понял. Он же не мог...

Двойник взмахнул волшебной палочкой и заклинание невидимости спало. В углу пещеры показалась фигура Гермионы, лежащей на полу без чувств.

— Ты.... Ты посмел...

— Да, я посмел! — усмехнулся Лев, проигрывая своей волшебной палочкой, — Ну, что, Авель? Каким будет твой следующий ход?

Авель не ответил, чувствуя, как где-то в его душе зарождается волна беспощадной, неконтролируемой ярости и ненависти. Всë было совсем как в прошлый раз, в Больничном Крыле. Разве что сейчас ничто и никто не мог помешать Ханту...

— Так и будешь молчать? — изогнул бровь Лев, — Ау! Я жду ответа! Подожди... Что за?!..

Кожа Авеля начала темнеть и твердеть, а тело вытягиваться и увеличиваться в размерах, пока оно не достигло почти двух метров. Уши заострились, ногти сменились длинными когтями, а волосы стали жëсткими. Рыкнув, Хант сорвал уже ненужную повязку с глаз и свирепо уставился на Льва своими фиолетовыми очами.

— И что ты теперь скажешь, Лев? — хотел спросить Авель, но из его рта вырвалась лишь череда нечленораздельных звуков. Двойник побледнел и начал медленно пятиться назад. Кажется, он совсем не ожидал подобного поворота событий.

Уже почти ничего не соображая, Хант поднял свою руку и из неë, повинуясь желанию мальчика, медленно выползли Дьявольские силки. Растение, казалось, увеличилось в несколько раз с момента его последнего выхода из тела Авеля и покрылось какими-то странными фиолетовыми шипами. Дьявольские силки, повинуясь немому приказу затуманенного разума Ханта, бросились в сторону замершего на месте Льва, который, впрочем, довольно быстро пришёл в себя и прошептал, указав волшебной палочкой на себя:

— Скутум Корпорис! — вокруг двойника появилась какая-то странная светящаяся оболочка, и первый побег, который прикоснулся к нему, тут же с громким шипением вернулся обратно.

Авель не обратил на неудачу Дьявольских силков ни малейшего внимания и, встретившись взглядом с испуганным двойником, бросился прямо на него. Хант не думал ни о чём, кроме как о том, чтобы схватить, избить, растерзать, раскромсать, разорвать, покусать, поцарапать, загрызть, задрать, истерзать и прибить этого наглого двойника, решившего посягнуть на единственного человека, с которым мальчик общался в этой ужасной школе.

Лев попытался наколдовать ещё одно защитное заклинание, но Авель был слишком быстр. Огромная рука с когтями, острыми как бритвы, пробила защиту, как тонкую пленку, и Лев взвизгнул от боли, когда его отбросило к каменной стене пещеры. Он попытался подняться, но Хант уже был рядом, нависая над ним, как хищник над своей добычей.

Двойник отчаянно замотал головой, пытаясь что-то сказать, но из горла вырывались лишь хрипы и стоны. Авель видел страх в его глазах, и это только усиливало его ярость. Он поднял лапу, готовясь нанести последний удар, но вдруг что-то его остановило. В сознание прорвался слабый, едва уловимый голос: «Не убивай…».

Хант замер, борясь с первобытным инстинктом. Он смотрел на Льва, лежащего у его ног, жалкого и беспомощного, и понимал, что убийство не принесёт ему удовлетворения. Это просто сделает его таким же, как Лев — жестоким и безжалостным. Поэтому Авель, рыкнув для порядка, просто очередной раз несильно стукнул двойника о стенку, заставляя того потерять сознание, а после брезгливо отбросил в сторону, словно ненужную вещь.

И, повинуясь внутреннему голосу, Авель опустил руку. Ярость начала отступать, уступая место усталости и опустошению. Тело начало претерпевать обратные изменения, возвращаясь к прежнему облику. Когти втянулись, зубы стали обычными, а кожа приобрела привычный оттенок. Убедившись, что Лев не предоставляет никакой опасности, Авель надел повязку и бросился к Гермионе, облегчённо вздохнув, когда сумел нащупать пульс. Видимо Лев просто-напросто оглушил девочку и не причинил ей абсолютно никакого вреда. Интересно, почему же?.. Впрочем, это сейчас неважно. Как там было написано в библиотечной книге по ЗОТИ? Нужно произнести...

— Энервейт!

Произнеся заклинание, Авель с тревогой посмотрел на Гермиону. Сначала ничего не происходило, но затем девочка медленно открыла глаза и закашлялась.

— Авель? Что… что случилось? — пробормотала она, оглядываясь по сторонам, — Где мы?

Авель вздохнув, начал свой рассказ, в котором, впрочем, ловко избежал темы испытаний и своего странного превращения, упомянув лишь дуэль и самые основные моменты. Девочка внимательно слушала, не перебивая, и лишь тихо шмыгала носом, нервно косясь в сторону Льва.

— Всё самое страшное уже позади, Гермиона, — успокоил её Авель, закончив рассказ и помогая девочке сесть. — Мы сейчас где-то под землёй недалеко от Запретного леса. Но не волнуйся — я придумаю, как отсюда выбраться.

— Ага... — немного заторможенно кивнула Гермиона, внимательно глядя на мальчика, — Но как ты сумел победить... его?

— Это не важно, — поспешно увильнул от ответа Авель, — Главное, что ты в порядке. И извини, пожалуйста, за то, что я обидел тебя сегодня, в библиотеке. Я был немного... не в духе.

— Всё в порядке, Авель, — слабо улыбнулась девочка, с трудом поднимаясь на ноги,- Я и сама была немного не права. Подожди-ка... Что это у тебя?! — с ужасом спросила девочка, заметив длинную кровоточащую рану на щеке Авеля. Гермиона бросилась к Ханту, пытаясь рассмотреть повреждение. Мальчик отшатнулся.

— Это всего лишь царапина, не стоит беспокоиться, — пробормотал он, отводя взгляд. Рана действительно была глубокой, но Авель чувствовал лишь лёгкое покалывание. Видимо, трансформация как-то повлияла на его болевой порог.

— Царапина?! Да у тебя пол-лица в крови! — возмутилась Гермиона, озабоченно осматривая повреждения, — Эх, если бы здесь была аптечка...

— Если бы здесь была аптечка, то я и сам бы справился с первой помощью, — проворчал Авель, посмотрев на поверженное тело своего двойника, — Лучше скажи, как ты сюда вообще попала?

— Ну... Я... Я немного подумала и решила, что была не совсем права, когда кричала на тебя и попросила Рона Уизли позвать тебя. Но оказалось, что ты не живёшь в башке Гриффиндора, как бы это не было странно. Тогда я пошла к Макгонагалл, которая и направила меня в твою комнату, но тебя там не оказалось и я увидела вот это, — помедлив, Гермиона достала из школьной сумки аккуратно свёрнутый лист пергамента и протянула его мальчику. Авель почувствовал, как краска заливает его лицо. Неужели Грейнджер нашла свой портрет, который он нарисовал сегодня на уроке Трансфигурации? Выхватив рисунок из рук Гермионы, Авель поспешил убрать его в карман своей мантии. Ему было жутко стыдно за свою творение, хотя оно получилось очень даже неплохо...

— Авель, ты очень хорошо рисуешь! У тебя настоящий талант! Ты где-то занимался рисованием до Хогвартса? — поинтересовалась Гермиона, не обращая внимания на смущение своего собеседника.

— Расскажу как-нибудь позже, — уклончиво отозвался Авель, — Так как ты сюда попала?

— Я нашла на твоëм столе записку, в которой ты просил меня подойти к Чëрному озеру и сообщал, что тебе нужно срочно со мной поговорить. Я, конечно, удивилась, но до отобоя его оставалось время, и я пошла. Но когда я подошла к озеру, меня кто-то оглушил и больше я ничего не помню...

— Ясно, — кивнул Авель, — Значит, ты не знаешь, как отсюда выбратлся... Жаль. Проход, через который я попал сюда, сейчас завален камнями. Впрочем, почему бы нам не спросить у моего дорожайшего двойника?

— Авель, что ты задумал? — тихо поинтересовалась Гермиона, — Ты же не собираешься?..

— Прости, Гермиона, — покачал головой Авель, — Тебе лучше отвернуться, — не дожидаясь возражений девочки, Хант с силой ударил Льва по лицу.

Двойник застонал и попытался приподняться, но Авель тут же надавил ему на грудь, не давая пошевелиться. Лев попытался вырваться, но силы были явно не равны.

— Где выход, Лев? — прорычал Авель, глядя прямо в глаза своему двойнику, — Говори, и я, может быть, пощажу тебя. И да, ты, кажется, обещал какую-то награду за пройденное испытание...

Лицо Льва исказилось от злости и отчаяния. Он попытался что-то сказать, но Авель лишь сильнее надавил на его грудь.

— Выход в той стороне, — нехотя ответил Лев, махнув рукой, — Тебе нужно будет произнести «Игры закончились» и откроется потайной ход, который приведëт тебя к берегу Чëрного озера.

Я, к сожалению, покинуть это место не могу, иначе бы ты не был мне так нужен. А насчëт награды... Держи, — Лев протянул Авель какую-то жестяную бутылочку, которую тот не глядя положил в карман, где уже лежал портрет Гермионы.

— Спасибо за информацию, — процедил Авель сквозь зубы, отпуская двойника. Лев с трудом поднялся на ноги, держась за ушибленную грудь.

— Говори, — нетерпеливо повторила Гермиона. Авель глубоко вздохнул, собираясь с духом, и произнёс: «Игры закончились». В тот же миг каменная стена за спиной у Льва с глухим рокотом отодвинулась, открывая узкий проход, ведущий в темноту.

— Пошли, — кивнул Авель Гермионе, направляясь к выходу. Девочка, всё ещё немного напуганная, робко последовала за ним. Перед тем, как скрыться в проходе, Авель бросил последний взгляд на Льва. Тот стоял, не двигаясь, с ненавистью глядя им вслед.

— Что он тебе дал? — поинтересовалась Гермиона, когда они очутились на берегу Чëрного озера.

— Понятия не имею, — отозвался Авель, разглядывая непривлекательную флягу в своих руках. Открыв еë и понюхал содержимое, мальчик поморщился. Пах странный раствор просто отвратительно. Для того, чтобы понять, что это вообще такое, Авель осторожно капнул немного жидкости на землю и... ничего.

— Видимо, придëтся найти похожее зелье в библиотеке, — подытожил Авель, убирая флягу обратно в карман, — Пойдём, мне бы не хотелось попасться на глаза учителям, ведь уже давно начался отбой...

— Да-да, точно! — встрепенулась Гермиона и быстро зашагала в сторону замка, — Подумать только, что скажет профессор Макгонагалл, если узнает, что я гуляла после отбоя!

Авель равнодушно пожал плечами. Ему было наплевать на мнение декана Гриффиндора, и единственная причина, по которой он не хотел попадаться на глаза взрослым — это полное отсутствие желание рассказывать о случившемся.

— Кстати, Авель... — осторожно начала девочка, и Авель повернул к ней голову, вопросительно глядя на Гермиону. Впрочем, за повязкой не было видно выражения его глаз...

В ночном небе ярко сияли тысячи звëзд, некоторые из которых были почти неразличимы среди остальных, а некоторые сияли так сильно, что не заметить их было просто невозможно. Лунный свет мягко освещал путь парочки, придавая окружающей атмосфере толику загадочности. Вокруг было так тихо, что Авель отчëтливо слышал шелест листвы и скрежетание мотыльков.

— ...Мы ведь друзья, да? — наконец продолжила Гермиона, несмело глядя на мальчика исподлобья. Авель замер на месте, судорожно размышляя. Друзья? У него никогда не было друзей, и Ханту было чуждо это понятие, как таковое. Но глядя в добрые карие глаза надоедливой, но по-своему милой девочки, Авель просто не мог сказать «нет», а потому...

— Конечно, друзья, — кивнул Авель, приняв решение. И радостная улыбка Гермионы была для него лучшей наградой.

От автора:

Фу-у-ух! Эта глава, которая долась мне с большим трудом, наконец-то дописана.

Я с гордостью сообщаю, что теперь уж точно наладила график выхода глав. Теперь они точно будут выходить каждую субботу, если не произойдëт никаких форс-мажоров. В других моих работах главы будут выходить приблизительно раз в месяц.

Кстати, что вы думаете по поводу очень необычного облика Авеля? А на счëт Льва? Буду очень рада услышать прочитать ваши соображения по этому поводу.

https://t.me/PiXiE_studio_ff

От Беты:

Проверено! Это было долго... Но я справилась. Надеюсь, вам понравилось)