Игра вне правил (гет)

Дорогие мама и папа!

Прошло всего десять дней с того момента, как я уехала в школу, но я уже успела безумно соскучиться по вам. У меня тут всё замечательно, как всегда. Занятия стали немного сложнее по сравнению с предыдущими курсами, но я справляюсь. Остаётся надеяться, что Гарри и Рон смогут сдать выпускные экзамены без моей помощи, потому что сегодня последний день, который я провожу в стенах Хогвартса в качестве ученицы. Я понимаю, что в письме сообщать вам об этом неправильно, но по-другому я не могу. В этом году я вместе с девятью ребятами под руководством профессора Снейпа (я рассказывала вам о нём) еду во Францию, чтобы принять участие в состязании юных волшебников. В этой игре представители трёх школ соревнуются в магических испытаниях, и я постараюсь стать Чемпионом от Хогвартса. Очень долго объяснять все правила в письме, поэтому я расскажу вам подробности, когда вернусь в Англию. Главное, что вам не о чем беспокоиться. Я постараюсь получить удовольствие.

Помните, пять лет назад мы отдыхали во Франции в местечке Дижон? Так вот, то место, куда мы направляемся, ещё более потрясающе и волшебно! Оно находится на южном побережье этой страны, и уверена, вы не узнаете меня через год, когда я вернусь с бронзовым загаром. Обещаю, что в следующем письме расскажу вам о своих впечатлениях. А сейчас мне нужно поскорее собрать чемодан и попрощаться с друзьями, потому что через три часа школьные кареты отбывают. Я немного волнуюсь, но думаю, это пройдёт. Надеюсь, что у вас всё хорошо.

P.S. Скоро все станет как раньше.

С любовью, Гермиона.

Гриффиндорка несколько раз перечитала письмо и, наконец, свернула пергамент, убедившись, что его содержание не заставит родителей лишний раз волноваться за дочь. Им не было необходимости знать, что на этой «увлекательной игре» с ужасающей периодичностью погибали участники. Но с ней всё будет в порядке, мысленно убеждала себя Гермиона. Она не думала, что на Турнире может быть что-то с чем она не справится. Да и… профессор Снейп поедет вместе с ними. Его присутствие почему-то казалось надёжным. Иногда пугающим, иногда раздражающим, но всегда — надёжным. Он скорее сам придушит её на месте, чем допустит её гибель.

Девушка подозвала коричневую школьную сову, которая сидела к ней намного ближе других. Недовольно ухнув, птица опустилась на жёрдочку перед Гермионой и протянула когтистую лапку. Привязав письмо к цевке совы, Гермиона назвала адрес родителей и отпустила почтальона исполнять свой птичий долг.

Спускаясь по длинной лестнице совятни, гриффиндорка раздумывала: брать Живоглота с собой во Францию или нет. Гермиона никогда не расставалась с ним надолго, кроме прошлого года, когда она оставила его на попечение семьи Уизли. Теперь же в чужой стране этот кот станет едва ли не единственным родным существом.

Вернувшись в башню своего факультета, Гермиона, вежливо отвечая на поздравления, пожелания и тёплые слова гриффиндорцев, поднялась в свою комнату. Она бросила недовольный взгляд на разбросанные по комнате вещи, достала свой чемодан из-под кровати и взмахом волшебной палочки уложила туда всю одежду в идеальном порядке. Уменьшенные книги разместились сверху. Накануне Дамблдор «обрадовал» всех претендентов тем, что учебу для них во Франции никто не отменял и им, как и всем, придется в конце года сдавать ЖАБА. Всем, кроме того, кого выберут Чемпионом. Поэтому, в случае чего, бездельничать не придется.

Живоглота, который лениво приоткрыл один глаз, глядя на чем-то опечаленную хозяйку, она нашла на своей подушке.

― Котик, мы едем во Францию, ― зачем-то сообщила гриффиндорка рыжему комку шерсти, совершенно равнодушному к переменам в жизни девушки. ― Хочешь попрощаться с замком?

Он выразительно зевнул, но не возразил.

Возможно потом пожалел, потому что абсолютно не горел желанием трястись на руках у своей владелицы, которая решила посетить каждый уголок школы. От Большого Зала до класса Прорицаний, от теплиц до библиотеки, от Зала наград до Выручай-комнаты. Девушка даже спустилась в подземелья, чтобы нежно провести рукой по каменной кладке стен, хранящей вековые тайны и секреты древнего замка. Гермиона гуляла по школе, стараясь запечатлеть в памяти каждую картину, каждую лестницу, каждый коридор, чтобы вспоминать свой второй дом в моменты, когда на душе станет тяжело и тоскливо. Ноги сами привели её на Астрономическую башню ― конечный пункт прощания с Хогвартсом. Она подошла к самому краю смотровой площадки, посадила недовольного кота на каменную ограду, а сама села рядом, ласково поглаживая холодную поверхность камня. Её взгляд блуждал по окрестностям школы, которая за шесть лет стала самым дорогим местом на всей земле. Запретный Лес, избушка Хагрида, Чёрное озеро, поле для квиддича... Гермиона ни за что на свете не забудет всего этого. Здесь она выросла, здесь она встретила своих друзей, здесь она научилась отличать добро от зла, и расставание с замком всего лишь на год болью отзывалось в сердце.

― Смотри, Глотик, ― тихо произнесла девушка, указывая на Гремучую иву, ― там ты впервые познакомился с Сириусом...

― Разговариваешь с котом, Грейнджер? ― раздался позади громкий насмешливый голос, который невозможно было спутать ни с чьим другим.

Гермиона от неожиданности чуть не упала за ограду, вовремя успев схватиться за зубец. Она посмотрела вниз, и от страха у неё закружилась голова. Гриффиндорка медленно повернулась к нежданному гостю яростно прошипела:

― Совсем рехнулся, Малфой, так людей пугать? Я могла упасть!

Белобрысый слизеринец усмехнулся и засунул руки в карманы, совсем не чувствуя себя виноватым. Он подошёл к краю башни и тоже посмотрел вниз, где их уже ожидали кареты с фестралами.

― Тогда ты упростила бы мне задачу, ― просто произнёс он, не глядя на девушку. ― Мне лишние соперники не нужны.

Гермиона открыла рот, чтобы возмутиться, но вовремя вспомнила, с кем она разговаривает. Это же Драко Малфой, которому нет дела до жизни «поганой грязнокровки».

― Что я слышу? ― наигранно удивилась она. ― Сам слизеринский принц, имя которого уже выгравировали на Кубке золотыми буквами, боится конкуренции?

Парень нервно дёрнулся в сторону гриффиндорки, но остался стоять на месте, устремив свой взор на внутренний двор школы.

― Я ничего не боюсь, Грейнджер, запомни это! ― презрительно бросил Малфой.

Гермиона следила за выражением лица парня, который по вине отца лишился друзей, нормальной семьи и доброго имени. Каким бы вырос этот мальчик, если бы не Люциус Малфой, с детства внушающий сыну нерушимую веру в чистоту крови, любовь к власти и поклонение ненормальному тёмному колдуну? Теперь, когда его принципы жизни растоптаны, он один против всего мира.

Она еще несколько мгновений всматривалась в его лицо. Бледное, усталое. Почти без привычной злости. И вдруг — совершенно искренне:

― Почему ты решил участвовать в Турнире, Драко?

Малфой резко повернулся к ней и гневно выпалил:

― Я не позволял тебе называть себя по имени, гр... ― он запнулся на мгновение, будто слово, которым он привык её называть, встало ему поперек горла, и еле слышно добавил: ― Грейнджер.

Гермиона в удивлении смотрела на слизеринца, пытаясь понять, почему он неожиданно осёкся. Ведь он называл её грязнокровкой или намекал на статус её крови всякий раз, когда видел, так почему сейчас он промолчал?

Она вздохнула. А потом подняла Живоглота на руки, и, собравшись уходить, неожиданно протянула ему руку.

— Знаешь… Может, стоит попробовать не быть врагами?

Малфой, казалось, не сразу понял, что происходит. Он уставился на её ладонь, потом на неё. Лицо исказилось, но не в гневе — в замешательстве.

Он резко развернулся и зашагал к лестнице, не бросив больше ни слова.

Гермиона осталась одна на вершине башни. Рядом фыркнул кот.

Она посмотрела ему в глаза.

— Ничего не говори Гарри или Рону.

* * *

Казалось, вся школа высыпала во внутренний двор Хогвартса, чтобы проводить потенциальных участников Турнира. В воздухе царило нетипичное для таких проводов оживление: звучали пожелания удачи, обменивались объятиями, кто-то пытался давать советы — полезные, нелепые, напутственные. Шум, волнение, смех. Зависть, с которой вначале смотрели на выбранных, давно рассеялась. На смену ей пришли тревога и уважение. Ни один из собравшихся не забывал, что Турнир — не просто игра. Это риск. Кто-то из тех, кто сегодня отправлялся на юг, мог не вернуться.

Чуть поодаль от студентов, отдельной группой стояли преподаватели. Среди них — Дамблдор. Он не улыбался. Привычное выражение эксцентричной доброжелательности сменилось почти физической тяжестью. Он обводил взглядом каждого из ребят, прощавшихся с друзьями перед тем, как сесть в карету.

Обычно сдержанная, декан Гриффиндора в порыве чувств обнимала каждого из покидающих Хогвартс студентов, не обращая внимания на факультетскую принадлежность. Со слезами на глазах она провожала взглядом юных безрассудных волшебников, которые весело помахав своим друзьям и преподавателям, направлялись занимать места в каретах.

Снейп стоял немного в стороне, руки скрещены, лицо — как всегда непроницаемое. Но глаза улавливали каждую деталь. Он ненавидел такие сцены. Эти слёзы, эти прощания, эти многословные обещания «вернуться обязательно»... Жизнь таких обещаний не давала. Он знал это лучше всех.

Наконец он шагнул ближе к Дамблдору.

— Я не вижу Грейнджер и Малфоя, — тихо, почти без интонации сказал он.

Дамблдор нашёл взглядом Гарри и Рона: те, стоя чуть поодаль, явно нервничали, растерянно окидывая глазами толпу.

— Не ты один, — отозвался директор. — Но уверен, они скоро появятся. Не волнуйся.

Снейп тихо фыркнул. Смешно предполагать, что он способен волноваться. И тем более — за них.

Если бы он мог выбирать, то с радостью оставил бы этих двоих в Хогвартсе. Он скинул бы с себя эту ответственность, избавил бы себя от лишней головной боли. Но он слишком хорошо понимал: без них шансов у остальных — почти никаких. Ни один из других студентов не обладал тем же уровнем магической подготовки. Ни один не был готов к тем сложным задачам, которые могли ждать их впереди.

— Постарайся вернуть каждого из них живым и здоровым, Северус, — тихо, почти вымученно сказал Дамблдор.

Снейп закатил глаза.

— Я постараюсь их не задушить. За остальное не отвечаю.

Он бросил взгляд на запряжённые фестралами кареты. Две уже были заполнены учениками. В одну грузили багаж. Последняя оставалась пустой. Даже не нужно было гадать, с кем ему выпадет провести эту дорогу. Он прикрыл глаза, убеждая себя, что всё не так плохо.

Через мгновение громкие возгласы и возбужденные крики известили его о том, что главные герои этого спектакля пожаловали на сцену.

* * *

Малфой, игнорируя какие-то пожелания и напутствия со стороны слизеринцев, быстрыми шагами направился в сторону пустой кареты, не проронив ни слова. Гермиона с котом на руках спустилась с главной лестницы, и всё внимание присутствующих во дворе обратилось на неё. На миг повисла тишина, которая через мгновение разорвалась десятками голосов, приветствующих её. Никто здесь не сомневался, что именно она станет чемпионом от Хогвартса и привезёт в школу Кубок Трёх Волшебников.

Девушка не успела сделать и нескольких шагов, как тут же оказалась в стальных объятиях школьного лесничего. Хагрид издал неопределённый звук, который, как показалось Гермионе, означал всхлип.

― Гермиона, ― глухо пробасил полувеликан, сжимая хрупкую девочку в своих руках, ― ну зачем ты... это... опасно, знамо дело...

― Хагрид... ― прохрипела гриффиндорка, у которой перехватило дыхание, а Живоглот в её руках принялся истошно орать. ― Ты сломаешь мне кости.

Смущённо пробормотав извинения, профессор Ухода за магическими существами отпустил девушку и, нагнувшись к самому уху Гермионы, прогудел:

― Это самое... Ты передай вот это Олимпии, хорошо? ― он сунул в её свободную руку какую-то цветную коробку и добавил: ― От меня... Ну ты понимаешь...

Девушка, с трудом восстановив способность дышать, уменьшила коробочку и положила её в карман. Подняв голову на Хагрида, она ему подмигнула.

― Надеюсь, там ничего неприличного?

Великан залился краской, сконфужено что-то пробормотал и ретировался. Следом к ней подошла профессор МакГонагалл. Она обняла девушку быстро, но крепко, и тихо сказала, стараясь сдержать голос:

— Гермиона… Глупая вы девочка. Только попробуйте не вернуться. Я не прощу этого… себе.

― Я вернусь, профессор, — сердце Гермионы дрогнуло. — Честное слово.

Подошедший к ней профессор Дамблдор, кивнул ей в знак прощания.

― Я желаю вам удачи, мисс Грейнджер, ― произнес директор, глядя на нее поверх очков-полумесяцев. ― Хогвартс будет с нетерпением ждать вас обратно.

― Спасибо, директор! ― Гермиона улыбнулась ему самой теплой улыбкой, чуть склонив голову.

Протиснувшись сквозь толпу, к ней наконец прорвались Гарри и Рон. И всё, что она сдерживала до этого, прорвалось. Она бросилась к ним, обняла сразу обоих, уткнулась лицом в плечо Гарри, потом в рубашку Рона. Они долго стояли обнявшись, не в силах отпустить друг друга. Живоглот истошно орал, зажатый между их телами. Гарри опустил лоб на её макушку и тихо произнёс:

— Только возвращайся, Гермиона. Слышишь?

— Люблю тебя, ― шепнул Рон с другой стороны, судорожно прижимая к себе девушку так, словно не собирался отпускать.

― Я буду скучать по вам, мальчики, ― сдавленно промолвила Гермиона.

В этот момент позади себя она услышала ядовитый голос, наполненный раздражением и недовольством.

― Нам до Рождества ждать, пока вы закончите, мисс Грейнджер?

Гермиона отодвинулась от друзей, бросила взгляд на последнюю карету и горько вздохнула, утирая слёзы. Не нужно быть арифмантиком или прорицателем, чтобы понять, в чьей компании ей придется сидеть всю дорогу. Великолепно.

Отпустив взбешенного Живоглота на землю, она уже двинулась в сторону кареты, как вдруг была остановлена за руку. Обернувшись, она снова оказалась в объятиях Рона.

― Напоследок, ― пробормотал он и, обхватив ладонями её лицо, запечатлел на её губах горячий прощальный поцелуй под одобрительные возгласы всех собравшихся. Несмотря на то, что Гермиона никогда не любила такое публичное проявление чувств, она позволила вовлечь себя в этот поцелуй и обняла парня в ответ.

― Да соблюдайте же вы приличия, ради Мерлина, ― услышала она позади себя шипение Снейпа. ― Вы, в конце концов, не одни. Здесь ваши профессора.

Смутившись, Гермиона отодвинулась от Рона и, обернувшись на Снейпа, встретилась с прожигающим неприязнью взглядом черных глаз.

― Пóлноте, Северус, ― мягко произнес директор. ― Дело молодое.

Старик улыбнулся в свою белоснежную бороду и подмигнул ей с Роном.

― С меня довольно, ― процедил сквозь зубы Снейп, и, недолго думая, стремительно приблизился к Гермионе, буквально отодвинув с дороги Рона, схватил её за локоть и потащил в сторону кареты.

― Прощания окончены, ― прорычал он, подталкивая её внутрь.

Она успела только кинуть полный отчаяния взгляд за спину на всех тех, кто сейчас видимо сильно сочувствовал участи Гермионы Грейнджер. Живоглот забежал следом.