Осень на двоих. Пороги безмолвия (джен)

Гарри сидел на кушетке в больничном крыле, и ему казалось, что он попал в эпицентр урагана. Сначала все было даже спокойно. Ни разу его не уронив, Хагрид доставил слизеринца в больничное крыло. Там мадам Помфри, увидев всю эту картину, немного разволновалась и чуть не прокляла убитого горем лесничего, но обнаружив, что Поттер не при смерти, а раны хоть и выглядят серьезно угрозы для жизни не предоставляют, несколько успокоилась и оперативно оказала подростку первую медицинскую помощь под безутешные рыдания полувеликана. Минут десять спустя, когда Гарри относительно пришел в себя, и медсестра поила его кроветворным и восстанавливающим зельем. в больничное крыло пробрались разношерстные представители Гриффиндора и Слизерина и под шумок чуть не передушили друг друга, пытаясь определить «кто виноват» и «что делать». А потом оказалось, что какой-то гений додумался поставить в известность Снейпа. Профессор заглянул на огонек, и в лазарете случилась катастрофа локального масштаба — декан Слизерина не пожелал понимать, почему «...на первом же уроке Ухода За Магическими Существами, одного из его студентов притащили в лазарет с кошмарными травмами». Мнение окружающих как всегда его не волновало, поэтому профессор не успокоился, пока не вытряс душу из каждого присутствующего, включая пострадавшего. Вполне очевидно, что под конец общей выволочки, большинство учеников тихонько самоустранились, вспомнив про множество неотложных дел, и в больничном крыле остались только Малфой, которого не отпустил восвояси зельевар, и Гермиона. Гарри в свою очередь даже вникать перестал в постоянные придирки своего декана и решил прикинуться мертвым пока буря не утихнет, но его бесцеремонно растолкали и велели «сидеть спокойно», после чего мадам Помфри наложила диагностическое заклинание на раны, смазала их чем-то холодным и перебинтовала. Жжение и тупая ноющая боль тут же стихли, и мальчик почувствовал себя чуть живее. Вдобавок к этому медсестра пригрозила Снейпу, что если он продолжит мешать ей работать, она выгонит его из больничного крыла, и в качестве демонстрации тут же выгнала Хагрида и Гермиону. Оба удалились с печальным видом, а Снейп понизил уровень громкости до рассерженного шипения.

— Как вас вообще угораздило, Поттер? — Гарри открыл рот, но зельевар поднял руку в предупреждающем жесте. — Нет, лучше молчите... Малфой!

— Да, сэр! — тут же встрепенулся блондин.

— Что произошло на уроке?

— Э-э-э, ну... — Драко и Гарри быстро переглянулись.

— Мы поругались! — встрял Поттер.

— Что? — Снейп повернулся к нему, Малфой исподтишка перевел дыхание, воровато покосившись на своего декана.

— Мы с Драко поругались на уроке, — спокойно продолжал Поттер, глядя только на Снейпа, — точнее, ещё в самом начале урока, — мальчик виновато потупился, когда его профессор начал хмуриться, и торопливо продолжил: — В общем, мы поругались, а потом начались занятия, и мы вроде как забыли об этом. А потом снова поругались, но не видели, что рядом стоит гиппогриф... ему, наверное, показалось, что мы представляем угрозу, — Поттер косо глянул на Драко, тот поспешно закивал, — или не проявляем должного уважения... ну и вот...

Снейп молчал примерно минуту, глядя то на Малфоя, то на Поттера.

— Это правда, мистер Малфой? — наконец, уточнил он.

Драко, помедлив, кивнул:

— Да, сэр...

Северус ещё немного посверлил мальчишек взглядом и раздраженно покачал головой.

— Я иногда поражаюсь, как можно было дожить до тринадцати лет с полным отсутствием мозгов, — проворчал он. — Малфой! Что вы хихикаете? Это и вас касается, — Драко поспешно заткнулся, Гарри зевнул, чувствуя, что усталость берет своё, Снейп заметил состояние подростка и вроде бы сдался: — Вы свободны, мистер Малфой, — сказал он, — возвращайтесь в свою гостиную.

Дважды повторять не было необходимости. Через минуту в комнате остались только Гарри и Снейп. Северус сел на стул возле кровати пострадавшего и придирчиво его оглядел, пока тот укладывался в постель.

— Хотите, я расскажу вам, что произошло на самом деле, Поттер? — вкрадчиво поинтересовался он, Гарри моргнул. — Мистер Малфой дразнил гиппогрифа, тот разозлился и попытался напасть, а вы решили вмешаться, я прав?

Слизеринец уставился на своего декана невинным зеленым взглядом, Северус закатил глаза:

— Спите, Поттер, и когда я завтра спрошу вас о том, что случилось... — Снейп подался вперед, глядя подростку в глаза: — Вы. Не. Посмеете. Мне. Лгать.

Утро началось с Тома. Гарри разлепил глаза и некоторое время сонно моргал, пытаясь понять, где он и что произошло, когда заметил лучшего друга. Тот сидел на стуле возле его кровати и что-то записывал в пухлый маггловский блокнот, периодически сверяясь с книгами... книгами, разложенными по всему его одеялу. Поттер прочистил горло, и обсидиановый взгляд друга метнулся к его лицу.

— А вот если бы я тут при смерти лежал, ты бы тоже меня книжками обложил и реферат писал? — флегматично уточнил Поттер, Арчер задумчиво повел плечами.

— Как знать, — наконец решил он. — Так что произошло?

— Малфой тебе не сказал? — Гарри недоуменно поднял брови, Том хмыкнул.

— Ну, он промычал что-то невнятное, но мне не особенно интересно мнение Малфоя, поэтому я сижу тут с... — он глянул на часы, — восьми утра.

— Ого, это подвиг для тебя, — уважительно протянул слизеринец, — учитывая, что кое-кто терпеть не может ранние пробуждения.

Том пожал плечами, не желая развивать тему.

— Итак? — он выжидательно посмотрел на друга.

— Ну, просто несчастный случай, ничего такого...

— Тебя чуть не пустила на ленточки какая-то волшебная тварь, и ты говоришь «ничего такого»?

— Я сам виноват, нужно было использовать магию, а не кидаться под удар, — Гарри фыркнул, — вот и всё.

— А зачем ты кидался под удар? — нарочито мягко уточнил Арчер.

— Потому что иначе Малфой мог серьезно пострадать...

— И с каких пор мы рискуем своей шкурой ради Драко? — мурлыкнул Том.

Поттер насупился в сторону друга.

— А что такого?

— Думаешь, он тебе после этого хоть спасибо скажет? — с издевкой бросил Арчер. — Ты не забыл на каком факультете учишься? Если Малфой решит, что это происшествие как-то его притесняет, он и не вспомнит, что ты пострадал из-за него.

— Да каким образом это может его притеснять? Мы вчера всё выяснили, никаких проблем, — Гарри осторожно сел в кровати и на пробу повел плечами, рана на спине отозвалась болезненным жжением, мальчик поморщился. — Странно, я думал, сегодня уже болеть не будет...

— Это же не обычная царапина, — в палату вошла мадам Помфри с подносом, на котором аккуратными рядками выстроились разноцветные бутылочки с мазями и лекарствами, — гиппогриф — волшебное существо, и раны, которые он нанес, будут заживать куда дольше обычного пореза.

— О, — Гарри потускнел.

— Нечего теперь расстраиваться, мистер Поттер, — строго сказала Поппи, — нужно было думать, прежде чем устраивать скандал возле гиппогрифа, разве вас не предупреждали, чем это может закончиться?— медсестра поставила поднос на прикроватный столик, и выразительно уставилась на учебники Тома, разложенные по всей кровати. Арчер поспешно всё убрал и пересел на соседнюю кровать. — Давайте-ка посмотрим на ваши раны, — она подошла ближе и осторожно сняла бинты, Гарри поежился, почти чувствуя взгляд друга на своей спине. Поттеру даже не нужно было оборачиваться, чтобы увидеть выражение его лица — Арчер был очень зол.

— Ну, что ж, — тем временем мадам Помфри закончила осмотр и быстро нанесла на раны мазь, после чего наложила свежую повязку, — вполне неплохо. Ещё день полежите здесь, и я вас выпишу. А теперь пейте, — за этой фразой последовала малоприятная процедура приема лекарств, и медсестра удалилась, велев Тому не «докучать больному».

Гарри улегся обратно на кровать и посмотрел на друга. Том сохранял нейтральное выражение лица, но был страшно бледен, Поттер натянуто улыбнулся.

— У меня, конечно, нет глаз на спине, и я не могу видеть насколько все плохо, но судя по тому, как ты на меня смотришь, к обеду я должен скончаться.

— Знаешь, — лучший друг поднялся на ноги и собрал все свои книжки, явно намереваясь уйти, — лучше бы ты больше не лез всех спасать, это плохо сказывается на твоем здоровье.

— Здесь я с вами соглашусь, мистер Арчер, — раздался холодный голос, оба подростка повернулись к неожиданному гостю, стоящему на пороге комнаты.

Люциус Малфой, высокий сухощавый аристократ с длинными светлыми волосами и ледяным взглядом, удостоил обоих мальчишек мимолетной улыбкой, небрежно расправил складки на своей роскошной мантии из темно-синего бархата и шагнул ближе, внимательно разглядывая Гарри.

— Рад видеть, что вы выздоравливаете, мистер Поттер, — пропел он, — признаться, меня весьма обеспокоило письмо Драко о вчерашних событиях, надеюсь, ваши травмы не так серьезны, как описывал мой сын?

— Достаточно серьезны, сэр, — отчеканил Том, Гарри метнул в него предупреждающий взгляд.

— Жить я буду, не сомневайтесь, — сухо пообещал подросток.

— О, это радует, — тонкие губы старшего Малфоя изогнулись в равнодушной улыбке, — но я здесь не только за тем, чтобы справиться о вашем самочувствии.

— О? — у Поттера хватило наглости приправить свои интонации изрядной долей ехидства. — Как неожиданно.

Люциус проигнорировал колкость и, переложив в левую руку деревянную трость с вырезанным в форме змеиной головы набалдашником, вытащил из кармана мантии свиток пергамента, перевязанного зеленой лентой. Оба слизеринца насторожено следили за действиями старшего волшебника.

— Что это? — полюбопытствовал Гарри.

— Указ о запрете на преподавательскую деятельность Рубиуса Хагрида, по вине которого был сильно травмирован на уроке один из учеников, — любезно пояснил Малфой.

Гарри резко сел, забыв про свои раны.

— ЧТО?!

Том сел обратно на стул, флегматично глянув на друга.

— Да брось ты, Гарри, зачем так нервничать, у тебя же раны снова откроются.

Малфой бросил любопытный взгляд на Тома и снова обратил своё внимание на зеленоглазого слизеринца.

— По тому, что мне стало известно, преступная халатность этого, — он поморщился, — полувеликана, стала причиной вашей травмы, и чтобы в будущем оградить от опасности других студентов, я намерен обратиться в Министерство с официальной просьбой об увольнении. Его необходимо удалить из Хогвартса.

— Но, это была случайность...

— Случайность или нет, пострадал ученик, и это не должно повториться.

Поттер открыл было рот, чтобы заметить, что в Хогвартсе постоянно травмируется кто-нибудь из учеников, и лично он, Гарри, провел половину школьной жизни в лазарете, но его перебил лучший друг:

— Мне кажется это хорошая идея, сэр, — согласился он, — не стоит доверять такому, как Хагрид. Говорят, он даже сидел в тюрьме, — Том скривился, — это портит репутацию школы.

Люциус почти искренне улыбнулся ему.

— Рад слышать, что вы поддерживаете мою точку зрения, мистер Арчер, — сказал он, Гарри раздраженно глянул на друга. Что творит Том? Соглашаться с Малфоем? Арчер же терпеть его не может!

— Мистер Поттер, — слизеринец отвлекся от своих гневных размышлений и вопросительно глянул на блондина, — коль скоро мы согласны друг с другом, я хотел бы попросить вас подписать этот указ.

— Зачем вам моя подпись? — заинтересовался подросток.

— Вы пострадавший и свидетель, эти документы станут основанием для увольнения полувеликана.

— О, я понял, — Гарри задумчиво закусил губу.

Так вот зачем этот цирк с соболезнованиями и миндальными речами, Малфою нужна его подпись! Люциус развернул пергамент и подошел к Гарри, протягивая ему свиток, мальчик послушно принял из его рук Указ и сделал вид, что углубился в чтение. В палате повисла тишина.

Гарри было жаль Хагрида. Он был неплохим человеком и очень старался вчера, ведь это был его первый урок в качестве преподавателя. Да, возможно учитель из него был не особо хороший, но все с чего-то начинают. К тому же, Поттеру было прекрасно известно, что когда-то Хагрид не по своей вине остался без образования и был заключен в Азкабан по обвинению в преступлении, которого не совершал. А в прошлом году из-за Люциуса Малфоя и кретинов из Министерства снова оказался в этой тюрьме. Теперь же, когда у него появился шанс заниматься любимым делом, эту возможность хотят у него отнять и выгнать на улицу. Это было нечестно. Неправильно.

Гарри нахмурился, чувствуя, что забрел в непроходимые дебри добра и справедливости, где почти запутался. Ему очень хотелось мыслить правильно. Так, как сделал бы любой честный человек. Ведь честный, сострадательный человек так и должен думать и чувствовать, да? Он должен руководствоваться и подпитываться такими мыслями, чтобы совершать хорошие поступки. Мальчик поискал в себе зачатки этой честной сострадательности и вздохнул.

Ведь дело-то было не в том, что ему нравился Хагрид, и он страстно желал помочь полувеликану. Ему просто не нравился Малфой, и эта мотивация оказалась куда сильнее жалости. Пару минут подросток молча переживал ужасный момент осознания, что он не честный и не сострадательный, потом отложил пергамент на тумбочку и посмотрел в серые глаза Малфоя.

— Там написано, что я обвиняю Хагрида в халатности и непрофессионализме и подтверждаю, что он поставил под угрозу мою жизнь и жизни других учеников.

— Совершенно верно, — кивнул Малфой.

— И ещё там сказано, что Хагрид несет ответственность за случившееся и это полностью его вина.

Люциус кивнул.

— Именно так.

— Что ж, — Поттер снова взял пергамент и пробежал взглядом по тексту, — это очень интересно.

— Вот как? — мужчина вопросительно поднял брови. — И почему же?

Гарри медленно вдохнул.

— Потому что это неправда.

— Что?

Том покосился на лучшего друга, Люциус поджал губы в легком раздражении.

— Мистер Поттер, я прошу вас объясниться.

— Я не обязан это подписывать, — мальчик бросил пергамент на одеяло, — и я не хочу это подписывать. Все, что там написано, это ложь.

— Ложь? — мягко уточнил волшебник. — Но вы же не будете отрицать, что пострадали...

— Буду, — решительно заявил Гарри, — я был ранен не по вине Хагрида или гиппогрифа. Я пострадал по вине Драко. Хотите кого-то обвинить в халатности, обвините своего сына.

— Что?

Арчер застыл, в черных глазах мерцали искры веселья, ему почему-то всегда нравилось то, как его друг шокирует людей.

— Я могу свидетельствовать, что Драко намеренно дразнил гиппогрифа, из-за чего пострадал я.

— Это клевета.

— Да ну? Это могут подтвердить и другие ученики.

— Я подам запрос и без вашей подписи, мистер Поттер, — жестко сказал Малфой, — не стоит сейчас идти мне наперекор.

— Я свидетель и пострадавший, — напомнил Гарри. — Я могу подать встречный иск. И вы с этим ничего не сможете сделать.

— Хотите проверить, мистер Поттер? — опасно сощурившись, уточнил Люциус.

— А что вы сделаете? — подал голос Том, спокойно рассматривая раздраженного аристократа. — Убьете его?

— Существует много способов закрыть рот предполагаемым свидетелям, мистер Арчер, — процедил Малфой, — и для этого совершенно необязательно пачкать руки, — мужчина взял пергамент и убрал в карман. — На вашем месте, мистер Арчер, я бы посоветовал Поттеру правильно расставлять приоритеты. Он плохо выбирает союзников.

— А на вашем месте, Люциус, я бы не стал беспокоить травмированного ребенка и осыпать его угрозами, — холодно отчеканили от входной двери.

— А, Северус... — не оборачиваясь, промурлыкал Малфой, глядя Поттеру в глаза. — Твои слизеринцы расстраивают меня.

— Соболезную, — невозмутимо произнес профессор, подходя ближе — но, как ты верно отметил, это мои слизеринцы. И в данный момент один из них нуждается в покое, который ты так грубо нарушаешь. И меня безмерно интересует, Люциус, почему ты всё ещё здесь?

Малфой неторопливо обернулся, встретившись взглядом с зельеваром. Понять тот безмолвный диалог, что происходил между двумя старшими волшебниками, было невозможно, но напряжение, повисшее между ними, казалось, способно было развалить половину замка при малейшем импульсе.

— Ты прав, — вдруг сказал Люциус, — это было весьма грубо с моей стороны, — он посмотрел на затихшего в своей кровати слизеринца.

— Приношу свои извинения, мистер Поттер, — медленно проговорил он, — по-видимому сейчас вы слишком слабы, чтобы вести подобные разговоры, так что я навещу вас позже, когда ваше... недомогание не будет препятствовать принятию верного решения, — мужчина по-змеиному улыбнулся и скрылся за дверью, Поттер выдохнул и упал на подушку.

— Спасибо, сэр, вы меня спасли, — простонал он, — я уже не знал, как от него отделаться.

— Достаточно было подписать Указ, — проворчал Том, — тоже мне, проблему выдумал.

— Что за Указ? — Снейп плавно опустился на свободный стул возле кровати Гарри.

Друзья переглянулись, Арчер ехидно улыбнулся.

— Ты революционер, ты и рассказывай.

— Ну, спасибо, — поморщился в сторону друга Поттер и посмотрел на своего декана:

— Малфой...

— Мистер Малфой, Поттер.

— Ну да, — Гарри чудом удалось не закатить глаза, — он хочет уволить Хагрида.

— Прекрасно, — ровно ответил Снейп, — и в чем проблема?

— Гарри решил бороться за права полувеликанов, — злорадно пояснил из своего угла Том.

Зельевар молчал ровно двадцать секунд, после чего смерил зеленоглазого подростка нечитаемым взглядом.

— Мне стоило догадаться, — без всяких эмоций прокомментировал он.

— Но Хагрид действительно ни при чем, сэр, — умоляюще заныл мальчик. — Драко сам виноват, ему говорили, что нужно вести себя уважительно, а он начал эти свои Малфоевские штучки выкидывать. Почему за его проступок должен расплачиваться кто-то другой, почему...

— Поттер! — рявкнул Снейп, подросток застыл на вдохе. — Помолчите, Мерлина ради, я понял вашу точку зрения, — он раздраженно скривился. — Как обычно суем свой нос, куда не следует, и рвемся спасать всех подряд.

— Но, сэр,...

— Я еще не закончил, — резко оборвал его Северус, — а теперь слушайте внимательно, безмозглый вы ребенок. Ни при каких обстоятельствах не идите против Малфоя... любого Малфоя... так открыто. Эта ваша бравада только демонстрирует вашу глупость. Если не хотите играть по их правилам, придумайте свои, а не вставляйте палки в колеса, при каждом удобном случае.

— Я не...

— Я велел вам молчать, — посуровел зельевар, мальчик насупился. — Я больше не желаю слышать про ваши стычки со старшим Малфоем, хотите с кем-то скандалить, скандальте со своими сверстниками.

— И что, мне нужно было на поводу у него идти? — огрызнулся Гарри.

— Существует множество способов сделать все по-своему, Поттер, вы же слизеринец! Включайте мозги хоть изредка. Арчер, — Снейп посмотрел на второго слизеринца, — вы пропустили руны и гербологию, я напишу вам освобождения, но через полчаса начинается зельеварение, и я не потерплю вашего отсутствия, это ясно?

— Да, сэр, — невозмутимо кивнул слизеринец и собрал свои книги, — я зайду после обеда, — пообещал он Поттеру и вышел из палаты.

— Теперь про ваше здоровье, — заговорил Северус, когда они с Гарри остались одни. — Я знаю, что вы ненавидите больничное крыло всей душой, поэтому у меня к вам есть следующее предложение. Я позволю вам уйти сегодня после обеда при условии, что до конца недели вы будете заходить утром к мадам Помфри на осмотр и не станете ей перечить в вопросах вашего лечения.

Гарри с готовностью кивнул.

— Да, сэр, конечно! Спасибо!

— Прекрасно, — зельевар поднялся на ноги, — выздоравливайте, Поттер.

Через минуту подросток остался один и задумчиво уставился в потолок. Неделю ходить на обследования? Что они собираются обследовать? Раны прекрасно затягиваются, там уже через пару дней не на что смотреть будет. Слизеринец нахмурился. Он, конечно, мог предположить, почему Снейп вдруг предложил такой вариант, но зачем профессору утаивать от Гарри часть правды? Какой в этом смысл? Если только... мальчик замер... если только они не знают, что на самом деле происходит с его магией и пытаются скрыть это от него, проводя тайное обследование.

«Нет, — Поттер даже головой покачал, — такого просто не может быть! Профессор Снейп не стал бы так поступать со мной. Только не он!»

Окончательно убедив себя, что ничего загадочного за его спиной не происходит, Гарри закрыл глаза и постепенно уснул.

* * *

— Эй, гляньте-ка, кого выпустили из лазарета, — глумливо пропел Блэйз, когда Гарри вошел в общую гостиную. Некоторые слизеринцы обернулись и поприветствовали сокурсника сдержанными кивками. Забини подскочил к нему.

— Говорят, ты с гиппогрифом подрался? — хохотнул парень, хлопнув сокурсника по плечу, подросток болезненно поморщился и отступил на полшага.

— Знаешь ты куда бить, — проворчал он и огляделся, — а где Том?

— Где-то, — задумчиво протянул Забини и потащил Поттера за собой, усадив его в кресло, — ну, рассказывай, что там произошло?

— Эм... где?

— На уроке, — Блэйз нетерпеливо заерзал на месте, — ты правда бросился на гиппогрифа???

— Я так похож на идиота? — мрачно уточнил подросток.

— Иногда очень похож, — к ним присоединился крайне взвинченный Малфой. — Какого черта ты рассказал все отцу?

— Мне больше интересно, что ты ему рассказал, — раздраженно ответил Гарри, — потому что он сегодня притащил свой аристократический оскал в лазарет и угрожал мне!

— Не смей так... что? — Драко удивленно поднял брови.

— А ты не в курсе? — Поттер с издевкой усмехнулся. — Твой отец собрался уволить Хагрида.

— И что в этом такого? — в один голос уточнили Малфой и Забини, Гарри закатил глаза.

— Слизеринцы такие слизеринцы, — ворчливо заметил он. — А вас не смущает, что из-за тебя, Драко, пострадает невиновный человек?

— Он не человек, — тут же ощетинился блондин.

— Да, он табуретка, — язвительно прокомментировал подросток. — Знаете, то, что Хагрид наполовину великан, не значит, что он не заслуживает справедливости.

— Да тебе просто в Мировой Магический Суд надо, — Блэйз почесал затылок.

— Куда? — тут же заинтересовался Гарри.

— Поттер как всегда ничего не знает, — Драко тут же задрал нос. — Мировой Магический Суд — это Правовая Коллегия Международной Академии Волшебства. Они решают вопросы закона на высочайшем уровне. Там самые блестящие маги со всего мира собраны, — Малфой посмотрел на сокурсников тем самым взглядом, который говорил, что у него там половина предков заседала. — Ну и было там однажды дело о защите прав магических существ. Завел его какой-то психованный тип... он своими лозунгами чуть не развязал войну, а потом оказалось что он даже не волшебник, какая-то паршивая варна...

— Кто? — не понял Гарри.

— Перевертыш, — Блэйз выудил из кармана леденцы и забросил один рот, — они дальние родственники фей, могут принять практически любое обличие, не чужды магии и довольно умны для волшебных зверюшек. Но этот был не похож на других. Варны обычно живут в лесу и к людям испытывают только кулинарный интерес...

— Они питаются людьми?

— Мясом, если точнее.

— Что-то мало это похоже на фей, — заметил Гарри.

— Пикси тоже не с цветка на цветок порхают, — язвительно заметил Драко, — но тоже родня феям.

— И что же случилось с этим перевертышем? — сменил тему Поттер.

— Да ничего. Его отовсюду выгнали, наложили запрет на использование магии, а потом и казнили, вроде как. Ну и закрыли дело о правах волшебных существ, что естественно.

— Ничего естественного, — фыркнул Поттер, — почему он не мог бороться за свои права?

— Хотя бы потому что такие как он подкарауливают таких как мы в лесу, ловят их и съедают, — с готовностью пояснил Забини.

— Иногда живьем, — поддакнул Малфой.

— Никогда раньше не слышал о варнах, — признался Поттер.

— А их исключили из большинства книг. Кто-то там все-таки поднял восстание, или они просто были слишком опасны, но в итоге маги решили, что будет лучше просто их всех уничтожить.

Гарри в молчаливом ступоре смотрел на сокурсников.

— Уничтожить? — оба кивнули. — Целую расу?

— Что в этом такого? Они были опасны...

— А чего же тогда всех Пожирателей смерти не уничтожили? Они тоже опасны! — рявкнул Гарри, глядя прямо на Малфоя, тот сразу начал покрываться красными пятнами от злости. — А что ты так бурно реагируешь Малфой? Есть что скрывать?

— А не пойти ли тебе, Поттер...

— Разве не лучше без суда вырезать всех темных волшебников? — ядовито продолжал рассуждать Гарри. — Только потому, что в перспективе все они могут стать опасными?

— Гарри, среди волшебников, конечно, есть преступники, но есть и суд для магов, там принимают решения по каждому из них. Нельзя же просто убивать, они ведь, в конце концов...

— Люди? — Гарри издевательски усмехнулся. — То есть, каким бы монстром человек ни был, он заслужил суд, а волшебных существ можно целыми видами уничтожать!

— Ты не понимаешь, о чем говоришь, они опасны...

— Да? Так мы тоже не ангелы...

— О чем кричим? — к ним незаметно подобрался Том.

— Решаем судьбу Варн, — пояснил Блэйз.

— Кого? — с насмешливой полуулыбкой уточнил Том.

— Волшебных существ-хищников-людоедов, — разъяснил Драко, прожигая своего зеленоглазого сокурсника злобным взглядом.

— О, и что с ними? — Арчер сел на ручку кресла рядом с лучшим другом.

— Так вырезали их всех, — в тон ему ответил Забини.

— Ну и славно, — Арчер потерял интерес к разговору и повернулся к другу, — идем, надо кое-что обсудить.

— Поттер, мы с тобой ещё не закончили тот разговор.

— Нет, думаю мне и так всё ясно, — отмахнулся от блондина Гарри и вышел из гостиной вслед за Арчером.

Через несколько минут бесцельных хождений по коридорам школы Гарри раздраженно фыркнул.

— Ты водишь меня кругами?

— Просто успокоительная прогулка, пока ты не начал кидаться на людей с кулаками, — Том все-таки не выдержал и прыснул.

— Что смешного? — слизеринец тут же сощурил зеленые глаза.

— Нет, я просто всё думаю, когда это ты так головой успел стукнуться, — ответил друг.

— Что ты...

— Гарри, только утром Снейп тебе что сказал? Не ссориться с Малфоями. А ты что делаешь? Тебя пять минут как выпустили из лазарета, и ты снова нарываешься на проклятье. Решил со всем Слизерином разом отношения испортить?

— А ты мне отец, что ли, мораль читать? — огрызнулся Поттер.

Том остановился и вопросительно посмотрел на друга.

— Что с тобой происходит?

— Ничего, — Гарри прошел мимо него, — просто... просто, — он выдохнул, остановился и обернулся. — Том, я иногда перестаю понимать этот волшебный мир, — тихо признался он. — Мне временами начинает казаться, что все они какие-то дикие. Магглы плохие, магглорожденные плохие, волшебные существа тоже плохие, в итоге остается кучка чванливых чистокровок с легким налетом вырождения рода. Как может волшебный мир быть волшебным, если они, — подросток махнул рукой куда-то в направлении слизеринской гостиной, — отказались от всего, что этот мир дополняет и определяет? Это как если бы ты сказал: «Я волшебник, но я презираю свои руки, отрицаю существование своих ног и не признаю собственные мозги». Что за бред?! Они что, дураки?!

— Гарри, — Арчер подошел к другу и заглянул ему в глаза, — все, что ты говоришь, верно, и твоя злость мне понятна, этот мир во многом несовершенен, но как ты мог забыть самую главную вещь? — Поттер непонимающе нахмурился, а Том расправил плечи и усмехнулся, в обсидиановых глазах полыхнула решимость. — Мы ведь собирались изменить этот мир.

— О, — Гарри замолчал, разглядывая спокойное и уверенное лицо лучшего друга. Впервые в жизни он услышал в его словах не привычную самодовольную блажь, а сформировавшееся, осязаемое намерение. Том действительно готов бороться, чтобы изменить магический мир, сделать его лучше. По лицу подростка медленно расплылась ироничная улыбка:

— Ну, что ж, — весело сказал он, — я всегда знал, что ты будешь править миром.

Арчер зловеще усмехнулся.

— И даже не сомневайся в этом, — пообещал он.

«Никогда. Ведь я помогу тебе в этом!»

Мальчики заговорщицки переглянулись.

* * *

Суббота выдалась ветреной и серой. Над школой кружили тяжелые тучи, норовя разразиться осенней грозой, по свинцовой глади озера бежала беспокойная рябь, а деревья в Запретном лесу так устрашающе скрипели, словно вот-вот готовы были рухнуть на землю.

Засунув руки в карманы, по безлюдному двору шел невысокой подросток с черными, как вороново крыло, волосами, торчащими во все стороны. Его лицо было наполовину скрыто серо-зеленым шарфом, а изумрудные глаза тоскливо взирали на мир. Только недавно закончились его каждодневные обследования в лазарете, и мальчик намеревался провести время с лучшим другом, но оказалось, что тот встретил в библиотеке Гермиону Грейнджер, и парочка сошлась в интеллектуальном поединке, смысл которого сводился к попытке доказать, что оппонент недоумок. Наблюдать за этим было уже невыносимо, к тому же, когда Гарри уходил, Гермиона заняла лидирующие позиции, а Том начинал неистовствовать.

К сожалению, в прогулке под шквальным ветром тоже было мало приятного, мальчик уже собирался поворачивать обратно к школе, когда заметил крупного рыжего кота, сидящего на поваленном дереве практически на границе с Запретным лесом. Зверь сосредоточенно за чем-то наблюдал, не обращая внимания на непогоду, густая рыжая шерсть вздыбилась и растрепалась от ветра, а кончик хвоста то и дело нервно подергивался. Заинтересованный, подросток подошел ближе.

— Эй, Глотик, — позвал он, кот индифферентно шевельнул ухом, — кого ты там высматриваешь? — слизеринец присел рядом с Живоглотом и осторожно провел кончиками пальцев по взъерошенной шерсти на загривке. Кот скосил на мальчика янтарный глаз и, поразмыслив, замурлыкал, теряя интерес к лесу. Тут, примерно в десяти футах от них, раздался хруст, Живоглот затих и навострил уши, сосредоточено прислушиваясь. Гарри тоже всматривался в лес, пытаясь разглядеть кого-нибудь между деревьями, но так никого и не увидел. Кот расслабился, потянулся и, мягко спрыгнув на землю, потрусил вдоль границы леса к озеру. Поттер зевнул и вытащил из кармана прихваченный на обеде бутерброд, собираясь перекусить, и тогда заметил какое-то шевеление под сенью деревьев. Сначала мальчик подумал, что это ветер играет с тенями и листьями, но тут из-за кустарника выступил крупный зверь с всклокоченной черной шерстью. Пару секунд он к чему-то прислушивался, потом медленно повернул заостренную морду к слизеринцу и застыл, вперив в мальчика напряженный немигающий взгляд.

Гарри замер с открытым ртом.

— Поверить не могу, — выдохнул он.