Принц тёмного королевства (джен)

— Думаю, я написала неплохо, но тот вопрос об Основателях... Мне, наверное, надо было написать о Слизерине чуть больше, чем о Гриффиндоре. Там, конечно, оставалось мало места, но могла же я вместить туда пару предложений о его...

— Гермиона, успокойся! — простонал Клайд. — Ты написала хорошо. Я готов поспорить на свою палочку, что ты написала лучше всех в классе. Так что прекрати!

Гарри кивнул, соглашаясь с ним. Хотя последние две недели он переживал так же, как и Гермиона, теперь, когда тест был позади, мальчик чувствовал себя намного увереннее. Учитывая, сколько всего они прочитали и изучили, вопросы казались элементарными, так что он совершенно не беспокоился за своё будущее.

— Простите, — сказала Гермиона, — просто...

— Мы обязательно должны поступить в Хогвартс... — продолжил Клайд.

— Чтобы доказать, что мы настоящие волшебники... — пробормотала Натали.

— Несмотря на маггловское происхождение, — закончил Гарри. — Мы знаем, Гермиона.

— Извините.

От дальнейших волнений их избавил профессор Тимбэл, который вошёл в класс широким шагом и принялся разбрасывать по партам конверты с именами учеников.

— Это ваши результаты. Конверты будете открывать дома. Я не хочу быть свидетелем окончательного падения вашей самооценки, если кто-то из вас провалил тест. Обычно это очень громко и крайне неприятно, а всем остальным ещё есть чем заняться, — холодно произнёс он.

С неохотой ребята отложили письма. Конверты притягивали множество нетерпеливых и испуганных взглядов.

Сегодня была пятница. Обычно по пятницам они писали контрольные работы, но так как самый важный летний тест был уже позади, а учебный год начинался на следующей неделе, план урока несколько изменился. Вместо контрольной профессор Тимбэл в общих чертах рассказал о предстоящей субботней экскурсии — самой последней.

— Вы должны быть здесь в обычное время. При вас должно быть письменное разрешение от родителей и как минимум сорок галлеонов для покупки волшебной палочки и других школьных принадлежностей, но я бы посоветовал вам на всякий случай взять на десять-двадцать галлеонов больше.

Дети взволнованно зашептались, но быстро замолкли под суровым взглядом учителя.

— Вас разделят на пять групп, каждая из которых перенесётся в один из магазинов через камин в сопровождении преподавателя Хогвартса. Советую вести себя идеально, так как во время этой прогулки ваши будущие учителя получат первое впечатление о вас. И не отбивайтесь от группы! Это преподаватели Хогвартса, поэтому они смогут и будут назначать вам настоящие отработки ещё до начала учебного года, если вы будете плохо себя вести. После похода по магазинам вы все вернётесь сюда и можете делать всё, что хотите. Есть вопросы?

Гарри неохотно поднял руку, но ему не пришлось задавать вопрос вслух: профессор Тимбэл его опередил.

— Вы находитесь на попечении школы, мистер Поттер. Следовательно, вы можете принимать участие в любых школьных мероприятиях, если этого не запрещает директор или, в дальнейшем, декан вашего факультета. Также на всё время вашего обучения вам предоставляется кредит на школьные принадлежности и личные вещи, однако вы будете должны вернуть эти деньги в течение десяти лет после окончания школы. Я ответил на ваш вопрос?

— Да, сэр. Спасибо, сэр.

— Ещё вопросы? Тогда на этом всё.

С этими словами профессор Тимбэл вышел за дверь. Сбитые с толку школьники посмотрели друг на друга, но прежде, чем кто-нибудь успел высказать вслух то, о чём они все думали, их классная комната внезапно испарилась. Ребята оказались на пыльной земле и уставились на чистое летнее небо над головой. С громкими стонами они поднялись на ноги.

— Ну не грубо ли? — отряхиваясь, проворчала Натали.

Остальные с явным недовольством в голосе согласились, даже Гермиона, которая всегда относилась к учителям чересчур восторженно. Разумеется, дело было в том, что на неё угодила чернильница.

Пока все потихоньку приходили в себя, многие ребята начали обращать внимание на разбросанные повсюду письма. Некоторые тут же принялись их вскрывать, и Гарри к ним присоединился.

— Ты же помнишь, Гарри, что нам ещё нельзя их открывать, да? — произнесла Гермиона.

— Нет, он сказал, что нам нельзя открывать их, пока мы не окажемся дома. Технически, школа и есть мой дом, так что... — широко улыбнулся Гарри и, открыв конверт, вытащил три листа бумаги. На первом листе обнаружились результаты его вступительного теста. — Ух ты, я получил «хорошо». Погоди-ка, тут что-то внизу написано...

Гарри прочёл заметку про себя и, издав удручённый смешок, передал листок Гермионе. Девочка прочла то, что было там написано, и посмотрела на Гарри с таким же удручённым выражением:

— «Вы получили бы «Превосходно», если бы не ваш отвратительный почерк. Тренируйтесь чаще»? О, Гарри...

— Я не виноват, что мне раньше не приходилось писать пером, — заявил тот. — Открой своё. Я хочу посмотреть, есть ли у тебя маленькая приписка.

Несмотря на все прежние возражения, Гермиона торопливо вскрыла письмо. Она пробежала его глазами, сначала с улыбкой, потом нахмурившись, когда она дошла до конца страницы. Гарри наклонился, чтобы прочесть написанное там замечание.

— «Вы просто кладезь информации, и я уверен, что вы добьётесь успехов в Хогвартсе. Однако вы должны научиться писать лаконичнее». Ну да, так оно и есть.

Гермиона шлёпнула его по плечу:

— Я просто пыталась дать исчерпывающий ответ!

— Гермиона, если тебе дать неограниченное количество бумаги и времени, ты превратишь проверочный тест в учебник, — подходя к ним, заявила Натали.

— Как твой тест? — спросил Гарри.

Натали наградила их лукавой улыбкой.

— «Превосходно», разумеется.

— Есть какие-нибудь комментарии?

— «Правильно пишется «Салазар Слизерин», а не «Салазар Сливериан», и «Ровена Равенкло», а не «Рована Равенкло». Научитесь правильно писать имена». Надо же, какая досада.

Гарри рассмеялся, а Гермиона сердито нахмурилась, наверное, просто из принципа.

— А как ты, Клайд? Обречён на близкое знакомство с восковыми свечами и прутьями для мётел?

— Я сдал! — улыбаясь от уха до уха, провозгласил Клайд и продемонстрировал своё «Удовлетворительно». — С трудом, но сдал.

— Клайд! — в один голос воскликнули они. Мальчишка лишь ухмыльнулся ещё шире.

— Увидимся завтра! Сегодня я буду праздновать!

Постепенно все ребята разошлись по домам. Гарри, Гермиона и Натали договорились сходить в Хогсмид и выпить там сливочного пива после похода за покупками.

Субботнее утро выдалось пасмурным и хмурым, но погоде не удалось испортить хорошее настроение Гарри и его друзей. Рано утром все они собрались на обычном месте, где раньше стояла палатка для занятий. Сегодня они решили обойтись без школьных мантий. Многие оделись по-настоящему нарядно.

Натали, в платье из белого бархата и с волосами, заплетёнными голубыми лентами, слегка походила на французскую принцессу. Гермиона была в более практичном лёгком летнем платье лавандового цвета, но выглядела так же элегантно: её волосы сплетались в замысловатые косы и скреплялись узорчатой заколкой из серебра и опалов, а на руке сиял такой же браслет. Гарри и Клайд в своих нарядных брюках, рубашках и жилетках просто стояли, раскрыв рты, и пялились на одноклассниц, которые так разоделись, чтобы просто сходить за покупками.

— Ой-ой, я и забыл, что они девчонки, — признался Клайд. Проходящая мимо девочка в шёлковой розовой блузке и чёрной юбке улыбнулась и подмигнула ему.

— Всё дело в мантиях, — предположил Гарри.

— Мальчишки! — воскликнула Гермиона, закатив глаза. Натали только усмехнулась и послала им обоим воздушный поцелуй.

— Смотрите! Учителя идут!

Все повернулись в сторону замка и увидели, что к ним приближается группа из пяти колдунов и ведьм. Гарри сощурился, разглядев отчётливый профиль профессора Снейпа, который вместе с профессором МакГонагалл возглавлял процессию. Остальных преподавателей Гарри не узнал, хотя если бы им доводилось встречаться раньше, он бы точно их запомнил. Одним из профессоров был мужчина средних лет в остроконечном колпаке. Он едва ли не спал на ходу, так что оставалось только удивляться, как он ещё не рухнул вниз лицом. Второй учитель оказался пожилым волшебником очень маленького роста и с заострёнными ушами, и Гарри задался вопросом, а не гном ли это?.. Последний преподаватель, женщина с кожей очень тёмного оттенка, направлялась к ним походкой крадущейся пантеры, сверкая золотыми глазами.

Когда учителя подошли к группе учеников, МакГонагалл вышла вперёд.

— Я профессор МакГонагалл, это профессор Снейп, профессор Флитвик, профессор Квиррел и профессор Тур, — представила она всех преподавателей по очереди. — Сегодня вы отправитесь в Косой переулок в нашем сопровождении. Мы ожидаем, что вы будете вести себя, как взрослые и сознательные леди и джентльмены. Любое поведение, которое негативно скажется на школе, будет сурово наказано.

Её строгое предупреждение было встречено всеобщим унынием. С МакГогангалл явно лучше было не связываться, как и с Тур или Снейпом. Гарри скрестил пальцы на удачу, от всей души надеясь, что ему попадётся Квиррел или Флитвик или, на крайний случай, кто угодно, только не Снейп.

— Мы требуем от вас соблюдения нескольких простых правил. Первое и самое важное — не теряйте из виду своего сопровождающего. Если вы хотите зайти в какой-то магазин или подсобное помещение, сначала спросите разрешения. Никаких драк, краж или детских шалостей. Вы сами несёте ответственность за свои деньги, так что всегда бережно храните их при себе, и прежде чем тратиться на второстепенные вещи, проверьте, все ли необходимые принадлежности из списка вы купили. Более того, вам запрещено приобретать домашних животных. В Хогвартсе разрешается иметь сов, крыс, жаб, кошек и неядовитых змей, однако только ваши родители имеют право решать, покупать вам домашнее животное или нет. А теперь, пожалуйста, выстройтесь в линию перед тем учителем, который назовёт ваши имена, и мы сможем отправиться в путь.

С этими словами она вытащила из кармана список и начала зачитывать имена. К ней отправилась Гермиона, а следом за ней и Клайд. После этого другие учителя принялись вызывать своих будущих подопечных, и по мере того, как их списки заканчивались, Гарри всё больше охватывал ужас. Он и ещё четверо ребят остались стоять перед единственным учителем, который и не думал никого вызывать. Снейп неприятно усмехнулся, глядя на них сверху вниз. Самый презрительный взгляд он приберёг для Гарри.

— Если у вас есть хоть капля здравого смысла, за всю эту экскурсию вы не издадите ни звука. Вам ясно?

Остальные четверо поспешно кивнули, но Гарри лишь продолжал сверлить профессора взглядом. Снейп, казалось, ненадолго задумался, стоит ли возмутиться его поведением, но, видимо, в итоге передумал, развернулся и широким шагом направился в Хогсмид следом за удаляющимися коллегами. В деревне они воспользовались камином «Трёх мётел» и с помощью летучего пороха (самого неприятного способа передвижения, с которым Гарри пока приходилось сталкиваться) перенеслись в Косой переулок. Не говоря ни слова, Снейп вышел из здания переполненной людьми станции летучего пороха, и Гарри с группой одноклассников пришлось протискиваться сквозь толпу, чтобы не отстать.

Сначала они остановились в лавке с ингредиентами для зелий под названием «Порошки и зелья», где им дали десять минут на то, чтобы найти себе котлы, весы, перчатки из драконьей кожи, стеклянные пузырьки и некоторые основные ингредиенты. Гарри едва успел собрать все необходимые предметы, потому что то и дело отвлекался на множество диковинок: на банки с заспиртованными животными, флаконы с песком или какой-то грязью необычной расцветки или на наборы особенно жутких инструментов.

После этого ребята, подгоняемые Снейпом, поспешили в книжный магазин «Беникиз», где им снова дали лишь десять минут, чтобы купить все учебники. К счастью, в магазине Гарри столкнулся с Гермионой, которая просто отдала ему все свои книги.

— Такими темпами мы уже через час закончим, — сказал Гарри. — А я так хотел здесь осмотреться.

— Да, он ведёт себя несколько необдуманно, — согласилась Гермиона. — Обычно он не так плох, но толпы народа ему никогда не нравились.

— Что?

Гермиона ухмыльнулась:

— Разве я не говорила тебе, что профессор Снейп наш крестный, мой и моего брата?

— Что?!

— Поттер! У вас осталось две минуты, чтобы купить школьные принадлежности, иначе вы сейчас же возвращаетесь в Хогвартс!

Гарри перевёл недоверчивый взгляд на профессора, а потом с ещё большим недоверием посмотрел на Гермиону. У него голова пошла кругом, когда он подумал о возможных последствиях такой нелепой ситуации. Он едва понимал, что происходит, когда Гермиона потащила его к кассе, чтобы оплатить книги, и пришёл в себя только тогда, когда Снейп схватил его за шиворот и поволок на улицу.

— Уберите от меня руки! — яростно закричал Гарри и вырвался из цепкой хватки учителя, едва не потеряв равновесие и с трудом удержав свои вещи.

— Сбавьте тон, Поттер, — прорычал Снейп в ответ. — Я не потерплю от вас дерзостей, вам ясно?

— Предельно ясно, профессор.

Хотя покорности в его тоне было ничтожно мало, Снейп снова предпочёл это проигнорировать и ретировался. Глядя на удаляющуюся спину профессора, Гарри закатил глаза, а затем вместе с остальными ребятами вприпрыжку бросился за ним. Они миновали несколько магазинов, и Гарри бросал заинтересованные взгляды на необычные предметы в витринах, гордо выставленные на всеобщее обозрение. Но Снейп не останавливался и не сбавлял шага. Вскоре они оказались перед маленьким и весьма обшарпанным магазином. На вывеске значилось: «Олливандер: изготовители лучших волшебных палочек с 382 г. до н. э.».

У Гарри вдруг закружилась голова. Вот оно. Вот здесь он получит инструмент, определяющий каждого волшебника, средство, которое поможет ему найти ту врожденную силу, которая спрятана где-то глубоко внутри.

Снейп, как ни странно, разделял его мнение о важности предстоящего события и смотрел на крошечный магазин с некоторой долей почтения. Затем он обернулся и смерил своих подопечных тяжёлым взглядом.

— Будьте внимательны, — приказал он. — Это будет один из самых значимых моментов в вашей жизни, момент, когда из субъектов с латентными магическими способностями вы превратитесь в настоящих волшебников. Волшебная палочка станет неотъемлемой частью вас и вашей магии. Ни одна другая палочка не подойдёт вам так же хорошо, как самая первая. Учитывая всё это, вы будете относиться к мистеру Олливандеру, человеку, благодаря которому это всё стало возможным, с величайшим уважением. Любое нарушение или грубость с вашей стороны — и вы отправляетесь домой без всякой палочки и объясняете родителям, как так вышло, — тут Снейп перевёл взгляд прямо на Гарри. — И не думайте, что отсутствие родителей даёт вам право вести себя, как вам захочется. Как подопечный школы вы будете отвечать непосредственно передо мной.

Гарри сжал кулаки, но не проронил ни слова, открыто встречая тяжёлый взгляд преподавателя.

— Во избежание неприятных ситуаций вы будете входить по одному. Когда вы купите палочку, вы НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ не должны бездумно махать ею как вам вздумается. Вы получите волшебную палочку в коробке и не вытащите её до первого сентября. Вам всё понятно?

— Да, профессор, — вздохнул Гарри, и за ним эхом отозвались остальные.

— Мисс Уэстфилд, вы первая!

С этими словами Снейп и явно взволнованная светловолосая девочка вошли в магазин. Гарри и остальные ребята долго не могли успокоиться и нетерпеливо ходили туда-сюда, но потом, собравшись группой, начали болтать. Гарри то и дело вытаскивал часы из кармана, и каждый раз они напоминало ему, что Снейп крестный отец Гермионы. Тьфу!

Минут через пятнадцать из магазина вышла Уэстфилд, тесно прижимая к груди коробку с волшебной палочкой и сияя безумной улыбкой.

— Перо грифона, белый дуб, десять дюймов, — похвасталась она. — Твоя очередь, Джейкоб.

Так оно и продолжалось. Гарри вызвали последним, что его очень расстроило, но совсем не удивило. Ожидание сводило с ума. Хотя его одноклассники проводили в магазине по десять-пятнадцать минут, не больше, Гарри всё равно казалось, что лично для него невидимый хронометр отсчитывает время назад и что ровно через час Снейп уведёт их отсюда независимо от того, успеет Гарри купить себе палочку или нет.

Мальчик попытался убить время, выискивая в учебниках те заклинания, которые ему хотелось бы выучить, но это занятие лишний раз напомнило ему, что для наложения любого из них потребуется палочка. В итоге он остановился на учебнике по зельям, для которых палочка нужна была крайне редко. Так он и сидел в течение следующего часа, читая первую главу об основных принципах зельеварения и по-прежнему часто сверяясь с часами, когда последний первокурсник из их группы вышел из магазина.

— Твоя очередь, — позвал он и принялся делиться впечатлениями с остальными.

Гарри с готовностью вскочил и, оставив одноклассников следить за его вещами, вошёл в магазин. Внутри он оказался таким же мрачным, как и снаружи, и как будто дышал древностью. Вдоль стен выстроились ряды открытых ячеек, в которых хранились узкие продолговатые коробки. В кресле в широкой спинкой восседал Снейп, окинувший Гарри равнодушным взглядом, а рядом с профессором стоял человек, от одного вида которого мальчика бросило в дрожь. Это был пожилой человек, довольно хрупкий на вид, но взгляд его голубых, похожих на льдинки глаз пронзал насквозь. Казалось, вокруг него уплотнялся и клубился воздух, и Гарри почувствовал, как тот тянется к нему и касается невидимой рукой. Мальчик вздрогнул.

— Вы мистер Поттер?

— Да, мистер Олливандер, — отозвался изрядно напуганный Гарри. Старик на миг задержался взглядом на его лице, а потом повернулся к полкам с палочками.

— Становитесь на табурет, вон там, — указал он.

Стоило Гарри залезть на табурет, как к нему со свистом подлетела небольшая портновская рулетка и принялась его измерять сама собой: рост, ширину плеч, размер ступней, обхват головы и, как ни странно, расстояние между ноздрями. Хозяин магазина не обращал на рулетку никакого внимания.

— В какой руке вы держите палочку?

— Э... я правша.

Рулетка пустилась измерять длину его пальцев, расстояние от запястья до локтя, от подмышки до пола и многие другие произвольные размеры, хотя Олливандер по-прежнему её игнорировал.

— Хорошо, достаточно, — рулетка безжизненно рухнула на пол. — Попробуйте вот эту. Бук и сердечная жила дракона, девять дюймов. Хорошая гибкая палочка. Просто возьмите её и взмахните.

Гарри взял в руки палочку и, чувствуя себя невероятно глупо под мрачным взглядом Снейпа, слегка помахал ею. Палочку тут же вырвали у него из рук.

— Клён и перо феникса, семь дюймов, очень хлёсткая. Попробуйте...

Гарри попробовал, но эту палочку у него отобрали ещё быстрее, чем первую. Так оно и продолжалось. Он испытывал самые разные палочки: с волосом единорога, с пером феникса и с жилой дракона; твёрдые и мягкие породы дерева и древесину из самых дальних краёв. Он пробовал короткие, длинные, гибкие и жёсткие палочки. Но как бы он ни пытался, ни одна из них не подходила. Почти полчаса спустя Гарри уже охватило отчаяние. Каждую отвергавшую его палочку он воспринимал как личную трагедию. Единственным утешением было то, что мистера Олливандера поиски не только не утомляли, но и явно приводили в восторг.

— А вы необычный клиент, правда? Не беспокойтесь, где-то здесь есть как раз то, что нужно... А вот это интересно. Почему бы и не попробовать? Остролист и перо феникса, одиннадцать дюймов, прекрасная гибкая палочка. Держите...

Гарри взял палочку и вдруг ощутил тепло на кончиках пальцев. Его рука поднялась будто по собственной воле и со свистом рассекла воздух. С кончика палочки сорвались яркие, как фейерверк, красные и золотые искры, и по всему магазину заплясали тени. Пальцы Снейпа сжались на подлокотниках кресла, а Олливандер, на лице которого расплылась блаженная улыбка, воскликнул:

— Браво! Очень, очень хорошо! Я долго ждал, когда найду того, кому подойдёт эта палочка! Я изготовил её почти семьдесят пять лет назад. Феникс, перо которого я использовал, дал всего два пера, и я знал, что эти палочки будут особенными. И я оказался прав. Двадцать лет спустя сестра этой палочки вместе со своим хозяином снискала себе дурную славу, и потребовалось ещё полвека, чтобы нашёлся человек, равный ему по силе. Поразительно!

— Вы переходите границы, Олливандер, — вдруг прошипел Снейп, вскакивая на ноги. — Как вы смеете даже предполагать, что этот... мальчик каким-то образом может быть равным Ему!

Палочка принесла Гарри лёгкость, умиротворение и слабое покалывание на кончиках пальцев. Сам того не ожидая, он почувствовал себя непобедимым и бесстрашно задал вопрос взрослым:

— А кто хозяин второй палочки?

Снейп не ответил и, к изумлению мальчика, даже отвёл взгляд. Зато Олливандер широко улыбнулся и уставился на Гарри бесцветными глазами.

— Я помню каждую палочку, которую когда-либо продал, мистер Поттер. Каждую! Так уж вышло, что сестра вашей палочки — тис, перо феникса, тринадцать с половиной дюймов — принадлежит самому сильному волшебнику в Британии. Любопытнейшая вещь... А ведь это палочка выбирает волшебника... Думаю, нам стоит ожидать от вас великих свершений, мистер Поттер. В конце концов, Сами-Знаете-Кто совершил много великих дел — да, ужасных, но всё же великих.

* * *

Гарри сидел в «Трёх мётлах» в Хогсмиде и глядел в кружку со сливочным пивом, отчаянно жалея, что в ней нет настоящего алкоголя. Волшебная палочка в коробке из тонкой кожи была надежно спрятана у него под рубашкой, но даже оттуда она манила его, призывая ещё разок взять её в руки. Палочка обещала ему магию. Когда этот кусок древесины с пером внутри окажется в его руках, он сможет сделать что угодно... совсем как Волдеморт.

— Боже, Гарри, ты что, до сих пор хандришь? — поддразнила его Натали, прерывая его мрачные мысли. — Я знаю, что Снейп вёл себя, как полный придурок, но у тебя ещё будут возможности побывать в Косом переулке. Я думала, что мальчики не любят ходить по магазинам!

Гермиона, разумеется, поспешила на помощь Гарри... или захотела поспорить с Натали. Что-то из двух.

— Что за дискриминация, Натали? Или ты забыла, что Гарри никогда раньше не был в Косом переулке?

Натали отмахнулась от этих логичных рассуждений жестом, полным грации и женственности.

— Не волнуйтесь, — слабо улыбнулся Гарри. — Схожу следующим летом.

— Слушайте, — заявил Клайд, вытирая усы из пены, — следующим летом нам не нужны будут учителя-сопровождающие. Мы должны пойти все вместе и показать Гарри Косой переулок. Это будет классно!

Натали широко улыбнулась и подняла кружку:

— Я бы за это выпила. Что скажете, Гарри, Гермиона? Пойдём в следующий раз все вместе?

Гарри тоже поднял кружку, улыбаясь уже искреннее. Все четверо чокнулись, поднесли кружки к губам, сделали глоток... и продолжали пить. Вышло это намеренно или нет, но Гермиона с Натали превратили этот глоток в соревнование «кто больше выпьет», к которому Клайд с большой охотой присоединился, а Гарри не собирался оставаться в стороне. На мгновение воцарилась тишина, а потом Клайд с громким стуком опустил кружку на стол и провозгласил:

— Ха! Я побе... — и оглушительно рыгнул.

Гермиона поперхнулась. Мальчик лишь поморщился и похлопал по груди:

— Чёрт, это даже было больно...

Остальные разразились хохотом, что вызвало значительно более скромный приступ отрыжки, на этот раз у Натали. После такого сдержать смех оказалось просто невозможно. И в этот самый момент, сидя среди друзей в маленьком пабе и пытаясь не захлебнуться сливочным пивом, Гарри ощутил, как его покидает сомнение и нерешительность. Он чувствовал, что Гарри Поттер и Волдеморт — разные люди. Крайне маловероятно, что Волдеморт когда-нибудь проводил время в пабе в компании магглорожденных и полукровок, изображая отрыжку и хохоча, как последняя деревенщина. И уж наверняка Тёмный Лорд никогда не испытывал того чувства, которое сейчас ощущал Гарри. Чувства, будто этот восхитительный, идеальный миг, когда всё кажется таким ярким, тёплым и прекрасным, он будет помнить всегда.

Именно поэтому он никогда не расскажет друзьям ни о своей палочке, ни о словах Олливандера. Для того, чтобы в будущем у них ещё были такие же моменты, он никогда не признается, что где-то в глубине души он чем-то похож на диктатора магической Британии. Натали, вероятно, не придала бы этому большого значения, может быть, даже посчитала бы, что это круто, но Гермиона стала бы выпытывать и вынюхивать, сомневаться и тревожиться. Гарри не представлял, что сделал бы Клайд, но их дружеские отношения были ещё очень непрочными и без таких подробностей, как неясная связь с Волдемортом.

Пусть это будет секретом между ним, Олливандером, который не производил впечатление сплетника, и Снейпом, который явно не желал даже признавать, что такое возможно, не то что делиться новостью с другими. А больше никому и не следовало знать.

Никогда.

* * *

Такая информация с одинаковой вероятностью может привести его к смерти или вообще никак на нём не отразиться.

Вот о чём думал Северус Снейп, направляясь к себе в подземелья, чтобы начать отчёт о сегодняшнем визите к Олливандеру. Всё проходило как по маслу, как и всегда: его юные подопечные оцепенели от страха перед ним и вели себя примерно, спокойно покупая всё, что понадобится им в грядущем учебном году. Снейп никогда бы в этом не признался, но находил особое удовольствие в этих ежегодных визитах к Олливандеру. Было что-то удивительно захватывающее в том, чтобы смотреть, как ребёнок получает свою первую волшебную палочку, как впервые поток осознанной магии струится в его хрупком теле, а невинное личико озаряется, будто на него снизошло откровение. Да, дитя, это и есть магия. А ты думал, ты знаешь, что это такое, да?

И конечно же, Поттер должен был всё испортить.

Хотя, может быть, и не испортить... Его реакция была столь же захватывающей, как и у других детей, а может, даже более выразительной, когда волшебные искры осветили эти сияющие зелёные глаза, и на мгновение воспоминание о других таких же глазах затмило собой реальность. За всё то время, что Снейп знал Лили, её восхищение перед магией ничуть не иссякло, и он ненадолго задумался, будет ли Гарри в этом походить на мать или всё восхищение сойдёт на нет под влиянием отцовской заносчивости.

Значит, это Олливандер всё испортил.

В присутствии одного из приближённых Вольдеморта сказать одиннадцатилетнему мальчишке, что он может быть равен по силе Тёмному Лорду! Большую глупость и придумать сложно!

Теперь именно Снейпу предстояло с этим разбираться. По большому счёту, у него было два варианта, как поступить. Во-первых, он мог сохранить это в тайне, что в конечном итоге могло иметь разные последствия: в лучшем случае никто так и не узнает, и, следовательно, ничего не произойдёт, а в худшем (и наиболее вероятном) — кто-то об этом пронюхает, и Снейп будет обвинён в измене и умрёт в страшных муках. Во-вторых, он мог рассказать Тёмному Лорду, и это тоже могло привести к нескольким вариантам развития событий. Может быть, Тёмный Лорд не обратит на это внимания или, максимум, прикажет последить, не лелеет ли мальчик неподобающих амбициозных планов. Однако наиболее вероятно, что внимание он обратит и прикажет либо убить мальчишку как потенциального конкурента, либо привести Поттера в ряды его сторонников, чтобы тёмный маг мог использовать его, как заблагорассудится.

Снейп не мог сказать, что будет хуже: позволить убить сына Лили, смотреть, как сын Лили становится пешкой в руках Тёмного Лорда, или умереть самому.

Но надо сделать выбор.

Разве что...

Снейп неприятно улыбнулся. Может быть, он смотрит на проблему не с той стороны. В конце концов, эта информация будет секретом, только если он никому не расскажет. Если узнает Тёмный Лорд, это будет опасно. Всё, что нужно было сделать, это рассказать подходящему человеку, и тогда Лорд Волдеморт никогда об этом не услышит.

И Снейп знал, кто подходит лучше всего.