Предел свободы. Часть третья (джен)

Остров среди болот, ноябрь 1994.

Ремус Люпин никогда не мечтал стать альфой. Вернее сказать, он-то и оборотнем быть не желал, просто даже уже будучи таковым, он никогда не думал о себе в подобном ключе. Альфа — слово, оставлявшее на губах странный привкус. Не власти, о нет. Это был вкус свежей теплой крови, которая обильно пропитала его клыки в прошлое полнолуние.

Кошмарные воспоминания снова заполнили его разум. Их было невероятно много. Тридцать особей, претендующих на место вожака. Тогда как обычно в стае таковых набирается не больше двух-трех. Все дело в том, что на острове собралось около трехсот оборотней из разных поселений. Огромная стая. И стать в ней главным имел право лишь сильнейший. Поляна была слишком мала для трех десятков оборотней, но никого из них это нисколько не смущало. Все они вскинули свои морды и, как один, дружно взвыли, призывая луну в свидетели смертельной схватки.

Все началось внезапно, не было никаких команд или сигналов. Повинуясь некоему порыву волки наметили себе жертв и принялись неистово рвать друг друга.

Люпин отчетливо помнил огромного темно-серого зверя, который в считанные секунды сбил его на землю, но увлекаемый собственной инерцией проскочил дальше. Окружающие всегда считали Ремуса умным человеком. В волчьей ипостаси не поменялось ровным счетом ничего. Увидев возможность, он ей воспользовался: одно движение лапы, и острые, как бритва, когти вспарывают брюхо самоуверенного соперника.

Он помнил, как перекусывал лапы, полосовал туловища и вцеплялся в горло соперникам. В конечном итоге побоище переросло в единую свалку. Мелькание шкур, разбросанные всюду внутренности и стойкий запах крови.

Схватка шла всю ночь. Относительно целыми остался лишь он и еще два оборотня. Все они были не единожды ранены, но пока еще могли продолжать драку.

Ремус всегда контролировал свою темную сторону. Да, раз в месяц он превращался в волка, но среди оборотней были и такие, кто попросту превращался в зверя, позволяя животной сущности одержать верх. И пусть его соперники были крупнее и агрессивнее, но им никогда было не сломить дух Ремуса Люпина, который впервые за многие годы ощутил единение со своим внутренним волком.

Каким-то неведомым образом его соперники ощутили исходящую от него уверенность и склонили головы, признавая его своим вожаком. Приближался рассвет, и вскоре, превозмогая боль, начали подходить вновь обернувшиеся жители поселка. Они помогали раненым и собирали убитых. А Ремус, залитый своей и чужой кровью, наблюдал за рассветом, который знаменовал для него начало нового жизненного этапа.

В ту ночь погибли шестеро. Еще восемнадцать были в таком состоянии, что даже с регенерацией оборотней трудно было сказать, выживут ли они или нет. Едва оправившемуся от ран Люпину пришлось взвалить на себя управление лагерем. Где достать одежду, продовольствие, лекарства... Обычные заботы. Вот только отныне ему предстояло думать не только о себе, но и о тех, за чьи жизни он теперь в ответе.

* * *

Азкабан, ноябрь 1994.

Согласования с Министром заняли больше времени, чем он рассчитывал. А с учетом того, что вопросом занимался лично глава ОТ — и вовсе чудовищно много. С другой стороны, Сэм понимал, что Фадж, вставший на сторону Крауча во время инцидента, был последним человеком, которому стоило знать, что этим высокопоставленным министерским чиновником занимается уже ОТ. В конечном итоге все разрешилось благополучно. Расквартированный в Азкабане ударный отряд, подчиненный Министру, получил указания из его офиса, что вскоре к ним должен прибыть невыразимец с полномочиями, который волен делать все, что ему вздумается. Рэйли отправился в Азкабан камином и вышел в холле восстановленной после падения маггловского самолета башни. Его уже встречали.

— Добро пожаловать в Азкабан. Я капитан Джонсон, а это мой помощник Гроус. Я получил указания оказывать вам всяческое содействие, — темноволосый здоровяк в темно-синей мантии ударного отряда протянул Сэму руку. Его помощник, худощавый блондин средних лет, неопределенно кивнул.

Рэйли ответил на рукопожатие.

— Джон, — представился он, капитан понимающе усмехнулся. — Не поймите превратно, но для того, кто работает в Азкабане, вы на редкость жизнерадостны.

— На верхних уровнях вполне нормально, — пожал плечами Джонсон. — На нижних уровнях все намного хуже.

— Тогда, полагаю, вы не слишком обрадуетесь. Мне нужно посетить кладбище и одну из камер как раз на нижних уровнях.

— Имя заключенного? — хмуро осведомился капитан.

— Бартемиус Крауч-младший, — отозвался Сэм.

роус быстро нашел нужные бумаги, и они отправились в путь. Уже на третьем уровне сопровождающие наколдовали Патронусы. На пятом осведомились, почему Рэйли этого не делает. Тот лишь пожал плечами, про себя проклиная инструкции, запрещающие сотрудникам ОТ использовать заклинание без крайней необходимости, поскольку оно могло привести к раскрытию личности сотрудника. Как и ожидалось, посещение камеры ничего не дало, за столько лет любые следы успеют сто раз исчезнуть.

Путь к кладбищу проделали в полном молчании.

— Здесь он и похоронен, — указал на простенькое надгробие капитан Джонсон.

— Нужно вскрыть могилу, — спокойно произнес Сэм.

— Простите?

— Необходимо вскрыть могилу, — ровно повторил временный сотрудник ОТ.

Капитан кивнул Гроусу, и тот молча приступил к работе.

Немедленного подтверждения своих теорий он не обнаружил. За прошедшие годы труп полностью разложился. Остался лишь одетый в обрывки тюремной робы скелет. К счастью, он тщательно приготовился к визиту, захватив из отдела специальный артефакт, изделие некромантов, заодно владение которым светило от пяти лет. После того, как он провел артефактом вдоль скелета, он получил сигнал, который означал, что перед ним кости женщины.

— Что ж, благодарю, можно закапывать, — сопровождающие странно посмотрели на него.

Помощник коменданта вернул могилу в изначальное состояние.

— Господа, надеюсь вам не нужно напоминать о секретности, — оба кивнули. — Ах, да, и последнее. Конфундус!

— Что вы...

— Конфундус!

Вслед за этим он стер обоим воспоминания о цели своего визита.

Его доклад не имел последствий, на которые Сэм имел все основания надеяться. Скримджер, изучив материалы, заявил, что не может открыть дело об убийстве Элеоноры Крауч её мужем, поскольку магический брачный контракт делал такое развитие событий невозможным. Что касается побега, то Фадж скорее попробует прикрыть историю, буде она всплывет. Еще один скандал с Азкабаном был никому не нужен. Тем более, Барти-младший не объявлялся больше десятка лет.

И тогда было решено идти другим путем. Глава ОТ решил провести в Азкабане научные изыскания, а затем обнаружить несоответствие уже официально. Предполагалось, что таким образом у них будет возможность допросить Крауча, а при большом резонансе даже убедить Амелию Боунс дать разрешение на использование зелья правды.

* * *

Хогвартс, декабрь 1994.

Победа в первом туре далась Гарри нелегко. Впрочем, обожжённый Виктор Крам и пролежавший со сломанными ребрами в больничном крыле неделю Седрик имели больше оснований утверждать подобное.

И тем не менее, факт остается фактом. За свое представление он получил высшую оценку, умудрившись обойти даже Флер с её сорока семью баллами. Крам за выдающееся мужество получил сорок, а Седрик, который пострадал едва ли не случайно, не был ни капли расстроен тем, что судьи оценили его выступление всего в тридцать баллов. И все бы хорошо, но вот по пять баллов штрафных санкций за каждое поврежденное драконье яйцо мгновенно опустили его с небес на землю, или, проще говоря, с первого места на четвертое.

Но Гарри был уже рад и тому, что остался невредимым и не оказался на месте Крама или Седрика. К тому же, приятным бонусом стало явственное повышение среди учеников Хогвартса. Не у каждого хватит хладнокровия стоять на пути струи пламени, не зная наверняка, сработает ли твой щит, или ты превратишься в горстку углей. Значки, призывающие поддержать Седрика, практически исчезли, хотя хаффлпафцы продолжали поддерживать своего факультетского героя.

На прошлой неделе Макгонагал объявила, что приближается Святочный бал. Это объявление вызвало ажиотаж у женской половины гриффиндора, ну а поскольку все остальные деканы факультетов сделали то же самое... Повсюду только и слышались разговоры, что о бале, который неумолимо приближался.

Не избежали всеобщего поветрия и четверокурсники-гриффиндорцы. Тему поднял Дин Томас, когда ребята уже готовились ко сну.

— Ну ладно, парни, давайте, рассказывайте, кто кого пригласил.

— С чего вдруг? — лениво спросил Симус.

— Любопытство, мой друг, любопытство.

— Ты прямо как Лаванда, которую я, кстати, и пригласил, — хвастливо ухмыльнулся ирландец.

— Все еще решаю, кого пригласить. — признал Гарри. — Склоняюсь к Сьюзен Боунс.

— О, да, у нее очевидные достоинства, — пошло подмигнул Финниган.

— Главное, очень большие, — поддержал шутку Малфой. — Я пойду с Трэйси Дэйвис со Слизерина.

— Ты пригласил слизеринку! — изумился Рон.

— Это она при первой же возможности просила меня пойти с ней на бал, — голос Драко буквально сочился самодовольством.

— Она вполне ничего, — поддержал Малфоя Симус.

— Ну еще бы, — отозвался тот. — А ты-то кого пригласил, Рональд?

— Ты видел мою мантию? Кто вообще согласится пойти со мной на бал? — сокрушенно вздохнул Уизли.

— Ничего, в крайнем случае затеряешься в компании ребят из Эссекса, — поддел Рона Симус.

— Я слышал, они даже и не пытаются кого-то приглашать. Надеюсь, эти ребята традиционны во всех смыслах, — Дин и Симус засмеялись, остальные не уловили подтекста.

— Теперь ты, Невилл, — развивал тему Дин.

— Я думаю пригласить Джинни, — признался тот.

— ЧТО? — возмутился Рон. — Сначала ты должен был спросить мое разрешение!

Гарри засмеялся.

— Наш старомодный Рон!

До остальных дошло, и комната наполнилась смехом.

— Нев. Не забудь одеться соответствующе, когда будешь спрашивать разрешение, — добавил Малфой. — Могу одолжить тебе платок, чтобы сделать кружевные манжеты.

— Да ну вас, — пробурчал смущенный Рон.

— А что насчет тебя, Дин? — спросил Гарри.

— Я иду с Гермионой! — гордо сообщил тот.

— Интересно, — протянул Малфой, — а она это знает?

— Собирался спросить её завтра. Но вы ведь понимаете, что это просто формальность...

Ребята что-то невнятно пробурчали. Все знали, что, несмотря на все старания Дина, гриффиндорка не проявляла к нему большого интереса. Все замолчали.

— А что насчет Делакур? — неожиданно спросил Малфой.

— А что с ней? — в свою очередь спросил Симус.

— Никто из нас не решился её пригласить.

Вновь воцарилось молчание.

— Так что, парни, среди нас еще четверо свободных...

— Я иду с Гермионой — встрял Дин.

— Да. Как я уже сказал, среди нас четверо без пар, — как ни в чем не бывало продолжил Драко. — Предлагаю пять галеонов каждому из вас четверых, если вы решитесь её пригласить.

— В задницу себе свои галеоны засунь, — пробурчал Гарри. — Наобщался с ней во время Турнира. Тебе развлечение, а нам унижаться.

— Так ведь я за это плачу, — не стал отрицать очевидного Малфой.

— Я пас, — сразу же отказался Невилл.

— Гарри парень спокойный, его даже дракон не вывел из равновесия, — осторожно начал Дин. — Если он считает — оно того не стоит, значит так и есть.

— Что, Поттер? Полувейла оказалась страшнее дракона? — подначивал Малфой.

— Да вообще-то не проблема, — глухо отозвался Гарри. — Но не за пять галеонов.

— Фляжка отцовского коллекционного виски, — изменил ставку Драко.

— Идет, — ответил Поттер.

— Это та штука, что мы пили летом? — спросил Дин.

— Лучше.

— Тогда и я в деле.

— А я предпочту галеоны, — неожиданно отозвался Рон.

* * *

Хогвартс, на следующий день.

Гарри подбирал момент очень тщательно. И когда он почувствовал, что ситуация подходящая, то действовал, не задумываясь.

Гарри стремительно приближался к своей цели. Через весь коридор он крикнул:

— Мисс Делакур, не желаете пойти со мной на бал?!

Француженка выглядела ошарашенно, но затем придя в себя громко заявила:

— Я не хожу на бал с мальенькими детьми, — как всегда, ее акцент делал звучание этой фразы еще обиднее.

Примерно такого ответа Поттер и ожидал, и потому, небрежно кивнув француженке, которую такое пренебрежительное отношение возмутило до крайности, проследовал мимо нее к группе девочек, которые остановились, чтобы посмотреть, чем закончится «обмен любезностями».

Среди них была и Сьюзен Боунс.

— Сьюзен! — радостно воскликнул Гарри. Хаффлпафка покраснела, засмущавшись. — Извини, поспорил с друзьями, пришлось пригласить ее.

Небрежный жест в сторону красной от возмущения Флер.

— Но вообще-то я шел к тебе.

— К-ко мне? — почти прошептала Сьюзен. Подруги наблюдали с нескрываемым любопытством.

— Разумеется, кого еще мог я пригласить на бал, как не самую прекрасную девушку нашей школы, — Гарри широко улыбнулся.

Девочка покраснела еще сильнее.

— Ну, смелее, Сьюзен. Да или нет. У нас в Гриффиндоре ценится отвага.

— Да, — почти прошептала Боунс.

— Вот и отлично. Детали обговорим потом. Мне пора.

Примерно через полтора часа Гарри вернулся в гостиную и застал в ней едва ли не рыдающего Малфоя и то и дело хихикающих Дина и Невилла.

— Что случилось? — спросил Поттер. К его удивлению, отвечал всхлипывающий Драко.

— Й-а только что отдал Рону пять галеонов, — он снова рассмеялся.

— Если раздача денег приводит тебя в хорошее настроение, можешь отписать мне свой счет в Гринготсе, — невозмутимо произнес Гарри.

— Не в том дело, — замахал руками Малфой. — Рон...он...ыыыыыыы... вырядился в свою мантию и подошел прямиком к вейле...Та, как увидела его, остолбенела. От шока, верно. Рон собрался с духом и пригласил её. У нее аж лицо потемнело! Она его спросила с этим своим акцентом: «Ты друг Гарри Поттера?» Рон сказал «да», а она как залепила ему пощечину, у него аж голова мотнулась!

Гарри тоже посмеялся и спросил:

— А где сам Рон?

— Сидит в комнате. Обижен на весь свет, — отозвался Невилл.

— Я так понимаю, ты, Дин, не стал испытывать судьбу? — вновь спросил Гарри.

— Боюсь следующего друга Гарри Поттера, который пригласит её на бал, будут от потолка отскребать, — пояснил Томас. — Рону еще повезло. Мантия его спасла. Француженка не пожелала антиквариат портить...

Вечером этого же дня Дина также постигло фиаско.

Убедившись, что все друзья находятся в гостиной и наблюдают за его триумфом, он вальяжно подошел к креслу, в котором сидела Гермиона, погруженная в очередную книгу. Томаса она, в прямом смысле, в упор не замечала.

— Гермиона, — улыбнулся Дин, — ты пойдешь со мной на бал?

Девушка оторвала взгляд от книги и просто сказала:

— Нет.

Дин выглядел обескураженным. Он не нашел ничего лучше, чем спросить:

— Ты уверена?

Теперь Грейнджер выглядела удивленной.

— Абсолютно, — отрезала она.

— Ты ведь не хочешь просидеть весь вечер одна в обнимку с очередной книгой? — урезонивал её Дин.

— Добром это не кончится, — прокомментировал тем временем Малфой.

Гермиона аккуратно закрыла книгу, положила её на столик. А затем встала и дала Томасу пощечину.

— К твоему сведению, меня уже пригласили, — только теперь она позволила злости проявиться в ее голосе.

— Но кто? — воскликнул Дин, но ответа он не получил. Гермиона уже скрылась в женском крыле башни.