The moment it began (гет)

На следующее утро Северус проснулся рано в надежде спокойно позавтракать. Спустившись на кухню, Эйлин он не застал — значит, та все еще спала.

Снейпу никогда не приходилось заботиться о ком-то по-настоящему, поэтому теперь, готовя завтрак для мамы, он сам почувствовал себя наседкой. Накрывая на стол, мыслями он вновь вернулся к прошлой жизни: возможно ли было спасти Эйлин тогда? Определенно нет — робкому шестнадцатилетнему подростку было бы не под силу провернуть дело такого масштаба, но теперь Снейп был другим, и это многое меняло.

Северус выглянул в окно, выискивая признаки присутствия отца, но их не оказалось. Либо он переночевал в парке на какой-нибудь лавочке, либо сразу пошел к друзьям. Зашторивая окно, Снейп решил навсегда выбросить из головы мысли об этом человеке. Единственное, что отныне его касалось, — это факт, что Тобиас навсегда покинул дом.

Когда часы пробили восемь, Северус решился разбудить маму. Он постучался в дверь ее спальни, но, не дождавшись ответа, осторожно потянул ручку на себя. Эйлин не спала — она сидела в кровати и смотрела куда-то вдаль.

— Доброе утро, мама, — поздоровался с ней Снейп, стараясь завязать разговор.

Эйлин не ответила. Северус подошел к ней и попытался взять ее за руку. Почувствовав прикосновение, она коротко всхлипнула и отпрянула от сына.

— Где Тобиас? — хрипло спросила Эйлин.

«О господи», — закатил глаза Северус. Сохранять самообладание рядом с ней было тем еще испытанием.

Но, в конце концов, по-честному, ее было не в чем винить. Взяв себя в руки, Северус примирительно сообщил:

— Твой завтрак стынет, мама. Спустись и поешь.

Пару минут Эйлин смотрела на Снейпа так, будто он говорил на другом языке, но позже в ее глазах отразилось понимание, и она, смягчившись, позволила проводить себя к столу.

Завтрак прошел в тишине. Северу не рискнул упомянуть о Тобиасе, не зная, какую реакцию это спровоцирует у матери. Когда она доела, Снейп посоветовал ей принять ванну. Она всегда благополучно справлялась с этим сама, и Северус не собирался помогать без крайней необходимости. Забавно, но его вгоняла в краску одна мысль о том, что ему пришлось бы увидеть собственную мать обнаженной. Нет, пока что дела обстояли не настолько критично.

Когда Эйлин ушла, Северус принялся за мытье посуды, планируя действия на то время, когда Хогвартс в очередной раз оторвет его от дома. Система здравоохранения в магическом мире была крайне несовершенна в сравнении с маггловской. Если он пристроит ее в лечебницу Св. Мунго, то, скорее всего, ей придется провести в ее стенах остаток своих дней. Да и жизнь там совсем не сахар. Северус не хотел превращать ее в узницу больничных палат — она достойна лучшей участи.

Снейп обреченно вздохнул. Ему всего шестнадцать! Что он мог сделать? Можно было бы привести ее в маггловский стационар, но ему там будет нечего сказать — он несовершеннолетний. Даже у отца-алкоголика прав было больше, чем у Северуса — тот-то по-прежнему оставался мужем Эйлин.

Северус тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли. Теперь оставалось только верить в лучшее и надеяться, что маме еще полегчает. Или попытать счастья, объяснив все Дамблдору. Может, профессор разрешит ему заезжать по выходным домой, чтобы проведывать ее? Стоить планы можно бесконечно, а пока нужно делать все, что было в его силах.

Время шло, а тревога Северуса усиливалась. За окном стояли отличные деньки, но ему приходилось проводить их дома в заботах о матери. Он не мог оставить Эйлин в одиночестве со спокойной совестью даже на час — чувство вины тянуло к ней, стоило отойти хоть на шаг. Но, наблюдая, можно было заметить, что она была вполне способна худо-бедно существовать самостоятельно. Порой казалось, что Северус брал на себя слишком много.

Эйлин сидела в гостиной у камина и читала книгу, когда Северус приблизился к ней.

— Можно я схожу ненадолго к Лили, мам? Ты справишься тут без меня?

Взглянув на своего сына поверх страниц, Эйлин удивленно улыбнулась.

— Конечно, Северус. Что со мной случится?

От ее явно благостного настроения на душе у Снейпа потеплело, но в то же время он встревожился, не в силах точно определить ее состояние.

— Ты уверена? — спросил он, приподняв брови.

Улыбка Эйлин померкла, но она по-прежнему казалась адекватной.

— Да, Северус, — сказала она с таким же нажимом, с каким, бывало, говорил и он сам, когда терял терпение.

Северус кивнул и почувствовал, словно с души свалился камень. Теперь его мать все больше походила на того человека, которого он прежде знал.

Северус покинул Паучий тупик и направился на детскую площадку. Лили там не было, что его ничуть не огорчило — пока было достаточно хотя бы того, что удалось выбраться из дома. Северус праздно наблюдал за играющими детьми и вспоминал, как они с Лили когда-то резвились точно так же. Казалось, что эти воспоминания принадлежали кому-то другому, а не ему — настолько далекими они были.

Чуть позже к нему присоединилась Лили.

— Я уже заходила сюда, — сказала она, — но тебя все не было. Я уже начала переживать.

Северус неопределенно повел плечами и уклончиво ответил:

— Я пришел бы, если б мог.

— В смысле?

— Это… — Северус запнулся, зная, что без рассказа не обойтись, но стало слишком стыдно за свою неладную семью, — …касается моих родителей.

Охапка листьев, которую он от волнения мял в руках, в следующее мгновение была разорвана на мелкие кусочки.

— Ты же знаешь, что они постоянно ругаются. И знаешь, что у моего отца своего рода… проблемы, — с презрением произнес Снейп.

Лили кивнула, не перебивая.

— Теперь все кончено. Он ушел из дома, Лили. Я вышвырнул его… в самом прямом смысле этого слова.

Лили догадалась, что он имел в виду.

— Сев, ты использовал магию?

— Да, — нетерпеливо выдохнул он. — Что мне оставалось делать?

— Думаю, ты поступил правильно. Но тебя не накажут?

— Не забывай, что моя мама — волшебница. У нас в семье все не совсем так, как у тебя.

— Точно, — пробормотала Лили.

— Но главное… с моей мамой не все в порядке. Я целыми днями ношусь с ней, потому что мне кажется, что ее нельзя оставлять одну надолго… — объяснил Северус, стараясь, чтобы его голос звучал ровно. Меньше всего на свете хотелось разрыдаться на глазах у Лили.

— О, Сев, — сдавленно проговорила она. — Это ужасно. Мне так жаль…

— Не нужно, — жестко оборвал ее Снейп. Но, заметив обиду на ее лице, немного смягчился: — Я имел в виду, что ты здесь ни при чем — о чем тебе сожалеть?

— Мне жаль, что все так сложилось… что ты и твоя мама вынуждены проходить через все это, — искренне ответила она. — Сев, ты достоин лучшего. Вы оба достойны.

Северус пожал плечами.

— Неважно, чего я достоин. Я не думаю, что хоть что-то в жизни происходит по этому принципу.

— Боюсь, ты прав, — с грустью вздохнула Лили.

Услышав печальные нотки в ее голосе, Северус упал духом — теперь он испортил настроение и ей. Она была единственным лучиком света в его мрачной жизни — не хотелось гасить и его. Он сжал руку Лили в своей.

— Но иногда я ошибаюсь, — сказал Снейп, и их глаза встретились.