Интриганка (джен)

После утренней прогулки, к которой я всё же присоединилась, мы отправились в кабинет сэра Баскервиля, чтобы поработать с бумагами по теме фонда. Нужно было не только составить общее представление, но и начать как-то упорядочивать это дело. Впрочем, когда мы только пришли туда, сэр Баскервиль дал мне свои записи, а я отдала ему свои, и некоторое время мы провели в молчании за чтением. Артур на это время получил довольно старый документ с записью легенды.

Почерк сэра Баскервиля был довольно аккуратным, хотя и крупным. И он был ближе к печатному, чем рукописному. Но это делало его более разборчивым, так что это было даже хорошо. Закончила я довольно быстро, и не только из-за почерка — сэр Баскервиль написал не так уж и много. У него вчера было не так много времени, к тому же, если я работала вместе с Артуром и Бальтазаром, что уже делало процесс куда более продуктивным, то он занимался этим в одиночку. Тем более, что мы в любом случае не сделали и половины того, что надо было. Отложив бумаги, я перевела взгляд на баронета и некоторое время просто смотрела, как он читал и перекладывал листы.

— Сэр Баскервиль, — обратилась я, и он поднял голову. — Могу я задать вам несколько нескромный вопрос?

— Не думаю, что любой ваш вопрос может быть хоть сколько-нибудь непристойным, — он улыбнулся.

— Хм… Это не моё дело, конечно, но у вас есть наследник? — я чуть сощурилась.

— Бог не дал нам с женой детей, — мрачно вздохнул он. — Но завещание я составил. Имение перейдёт моему племяннику, Генри.

— Вот как… — я вздохнула. — Надеюсь, вы не поймёте меня сейчас неправильно… Видите ли, маркизат упал мне на голову незадолго до того, как мне исполнилось пятнадцать. И… Хотя отец планировал сделать меня наследницей в некотором смысле, а потому многому обучал, куда больше я не знала. И мне пришлось разбираться в огромном ворохе дел без помощи того, кто был бы в курсе всего. А дела не терпели отлагательства ни на один лишний день, чтобы я смогла преодолеть скорбь. Но я, откровенно говоря, не думаю, что принимать дела без какой-либо подготовки легко в любом возрасте.

— Я ещё не так стар, — усмехнулся сэр Баскервиль.

— О, я вовсе не хотела сказать что-то подобное, — я мягко улыбнулась. — Но разве вам не было бы удобнее, будь у вас ещё человек, которому вы могли бы доверить работу?

— Это, конечно, так, но у моего племянника… — баронет нахмурился. — Он живёт в Канаде, и у него своя жизнь. Не уверен, что он просто приедет.

— Так или иначе, он ведь всё равно будет вынужден когда-то приехать сюда, — я пожала плечами. — Почему бы не пригласить его навестить вас, а уже при личной встрече обговорить все вопросы? Сэр Генри знает, что является вашим наследником?

— Это было моё решение, когда я уже прибыл сюда, — сэр Баскервиль вздохнул. — Не могу сказать, чтобы мы особо поддерживали связь. Не уверен даже, что он знает о том, что у меня нет детей. Возможно, вы правы. Наследство, падающее как снег на голову, действительно может его несколько обескуражить…

— В любом случае, даже если вы отправите письмо прямо сегодня, ваш племянник сможет прибыть к вам только месяца через два, раз он находится в Канаде, — я пожала плечами. — Думаю, за это время вы вполне сможете подготовиться к встрече с ним.

— Да, думаю, да… — протянул баронет.

— И ещё раз прошу прощения, что сунула нос не в своё дело, сэр Баскервиль, — я улыбнулась и слегка склонила голову.

— Нет-нет, вы действительно натолкнули меня на мысли о том, что прежде не приходило мне в голову, — он мотнул головой. — Я не рассматривал процедуру наследования с точки зрения того, кому придётся его принимать. А это может оказаться не такой уж простой задачей, как это вышло с вами, ваше сиятельство.

— Не думаю, что сэру Генри будет столь же сложно — всё же он, как я понимаю, взрослый опытный мужчина, а не маленькая девочка, — я усмехнулась.

— Если речь идёт о вас, то, как вы сказали, маркиз Муркивинд хотя бы начал вас готовить к наследованию, и вы были в курсе дел, по крайней мере отчасти, — сэр Баскервиль вздохнул. — К вам перешло всё то, с чем были хорошо знакомы: дома, где вы жили, отели, в которых вы бывали. А мой племянник никогда не был в Англии. Здесь для него всё будет совсем новым. Мне в самом деле стоило подумать об этом раньше.

— Думаю, вы были очень заняты с самого приезда сюда, — я пожала плечами.

— Не оправдывайте меня, это только заставляет меня чувствовать себя более неловко, -хмыкнул баронет. — А я ведь уже не так молод, чтобы столь юная особа искала для меня оправдания.

— Я не хотела вас обидеть, — я отвела глаза.

— Все дворянки в Лондоне похожи на вас? — усмехнулся сэр Баскервиль. — Во времена моей молодости с леди едва ли можно было поговорить о чём-то подобном. Неужто нравы так изменились, пока я был далеко отсюда?

— Не возьмусь судить обо всех леди высшего света, — я покачала головой.

— Миледи, пожалуй, отличается от большинства, — подал голос Артур. — Поскольку мне порой доводилось сопровождать её сиятельство на некоторых мероприятиях и встречах, могу с уверенностью сказать, что подобный разговор мало с кем в свете в принципе мог бы состояться. В конце концов, миледи управляется с маркизатом и тремя крупными отелями. А это вряд ли бы выходило хорошо, будь в её голове одни только узоры для вышивки да дамские романы.

— Артур, это было грубо, — я поджала губы.

— Возможно, — он кивнул. — Но я виню в этом вовсе не леди, а недоступность образования для дам. Сложно ожидать иных интересов, если обучение ориентировано только на подобные темы. И я понимаю, что сейчас общество просто не готово к таким переменам. А леди, подобные вам, ещё долгое время будут редким исключением из правил.

— Ты… — я глубоко вздохнула. — Давай не будем разводить сейчас подобных бесед. Это пустая трата времени.

— Не могу согласиться, — Артур помотал головой. — Сейчас здесь идёт обсуждение фонда, который будет заниматься образованием. И чем больше людей сможет принять позицию о доступности образования, тем проще и быстрее эта идея будет принята. Почему же вы думаете, что сэру Баскервилю не следует её озвучивать?

— Кажется, вы говорите об этом не в первый раз, — заметил баронет. — Однако я не могу принять эту идею. Как бы там ни было, забота женщины — дом и дети. Всё прочее лишь отвлекает от того, что действительно важно. При всём моём уважении к её величеству и вам, ваше сиятельство.

— Нам лучше сейчас и в самом деле закрыть эту тему, — я покачала головой.

— Сэр Баскервиль, — кивнув, Артур повернулся к нему. — Благодарю за то, что предоставили возможность ознакомиться с этим документом, — он продемонстрировал запись о проклятии. — Скажите, вы в самом деле верите в это?

— Не могу ни подтвердить, ни опровергнуть своей веры, — покачал головой баронет. — Порой я убеждён, что всё это лишь глупое суеверие, возникшее из разыгравшегося воображения подвыпивших приятелей моего предка. Но порой, когда с болот доносится жуткий вой, я сомневаюсь, что это могло привидеться.

— Вы никогда не думали, что проклятье можно снять? — сощурился Артур.

— Но вы же не верите в него, мистер Лост, — нахмурился сэр Баскервиль.

— Моя вера не имеет значения, — секретарь мотнул головой. — Имеет значение ваша. Может быть, мои слова покажутся вам грубостью, но ритуал освобождения от проклятия не так уж сложен, и он вполне способен избавить человека от мук. Поймите меня правильно: пусть я скептик в вопросах мистических проявлений, я ни в коем случае не отношусь предвзято к людям, уверенным в своём столкновении со сверхъестественными явлениями. И если мои знания способны принести вашему сердцу покой, я буду счастлив поделиться ими. Ведь вы в любом случае ничего не теряете.

— Стало быть, вы знаете, как справиться с собакой? — заинтересованно уставился на него баронет.

— В некотором роде, — Артур кивнул. — Мне доводилось читать о подобном проклятии в одной из книг. Собака, о которой здесь говорится, описывалась там как адский пёс. Род или человек, к которому она является, был обозначен там тем, кого пёс воспринимал своим хозяином, а потому хотел быть рядом. Псу нужна душа его хозяина, чтобы не ощущать себя одиноким и лишённым заботы. А потому ритуал избавления от появления собаки довольно прост — необходимо построить для него будку, как для своего дорого питомца, и потом сжечь её, чтобы пёс её получил.

— И всё? — изогнул бровь сэр Баскервиль. — Думаю, нетрудно найти плотника, который построит собачью будку.

— Нет, она должна быть построена вами, — мотнут головой жнец. — Иначе в этом не будет смысла.

— А если проклятие существует и ваш способ не сработает? — сощурился баронет.

— Тогда можно будет поискать иной способ, — Артур пожал плечами. — Ведь до этого времени вы же не попадались собаке. Не думаю, что что-то может помешать вам избегать её и впредь. Однако… Я заметил кое-что ещё в записях. Похоже, что собака на болотах находится не постоянно, а лишь появляется там в определённое время. И, боюсь, это время как раз скоро придёт. Поэтому, если вы хотите попробовать избавиться от неё, стоит заняться этим как можно скорее.

— Но разве это не отложит принятие решений относительно фонда? — сэр Баскервиль склонил голову набок и нахмурился.

— Не беспокойтесь об этом, — я улыбнулась. — Как только мы придём к согласию по основным вопросам, мы с Артуром сами займёмся всеми бумагами. И я не могу сказать, что очень хочу поскорее вернуться в Лондон. Было бы здорово попасть туда до двадцать пятого марта, но даже если я не успею, там найдётся, кому вручить гранты от моего имени. Так что у меня нет причин торопиться.

— Хорошо, — баронет медленно кивнул. — Я в самом деле ничего не потеряю, если хотя бы попробую. И буду очень признателен, если это в самом деле прекратит жуткий вой с болот. Сегодня передам Берримору заказать дерево для будки, через пару дней его должны будут доставить. А пока нам с вами стоит плотно поработать.

— Да, мы и в самом деле очень отвлеклись, — я кивнула.

Уж не знаю, насколько сэр Баскервиль поверил словам Артура, однако он в самом деле заказал дерево на будку. А пока материалы не приехали, мы успели полностью согласовать общий устав фонда. В стремлении подчеркнуть его научную направленность, сэр Баскервиль предложил назвать его в честь Ньютона, и, поскольку мы с ним оба даже отдалённо учёными не были, я согласилась. А как только дерево привезли, баронет взялся за сколачивание довольно большой будки, как будто предполагаемая собака была размером с пони. Мне пришлось написать письмо Уильяму, чтобы он занялся подготовкой юридических документов для фонда, пока Артур работал над его финансовой схемой. В конце концов, пожертвования — штука переменчивая, а потому нужно было обеспечить некоторую стабильность в поступлении средств. Да и, если быть откровенной, как бы хорошо ни шли дела, я тоже могла оказаться в ситуации, когда не смогла бы внести значительный вклад в фонд. Так что надеяться на авось здесь было несколько неуместно.

Из работы над финансовой схемой Артур меня мягко выпихнул, и до того времени, когда он должен был закончить её проект, мне не находилось никакого дела. В Баскервиль-Холле действительно было совершенно нечем заняться. Библиотека была довольно скромной, светских мероприятий почти не проводилось, а гулять по аллее погода позволяла не каждый день. И я прибилась к Офелии, чтобы занять себя хоть чем-нибудь. С подачи Бальтазара я взялась за шитьё игрушки для собаки. Прелесть этого дела была в том, что собаку она должна была порадовать вне зависимости от того, насколько уродливой могла получиться в итоге. Но я старалась.

С будкой сэр Баскервиль справился на удивление быстро — всего за десять дней. Игрушку я тоже закончила вовремя. И, несмотря на все мои усилия, пародия на кролика получилась… В общем, не очень получилась. Её и в самом деле стоило сжечь, чтобы никто не видел. Впрочем, оказалось, что плотницкое дело было чуждо сэру Баскервилю, так что и будка получилась у него довольно неказистой. Хотя стоит отдать должное — было заметно, что он старался.

Двенадцатого марта после завтрака баронет попросил нас с Артуром отправиться с ним на болота, туда, где он построил свой шедевр. Строение выглядело на удивление органично, как будто дополняя мрачноватый пейзаж выбранного им места. Перед косенькой будкой стояла миска с большой говяжьей костью, а вокруг был плотно уложен хворост. Дерево выглядело влажным — похоже, его облили маслом, чтобы лучше горело. Я бросила своего кролика внутрь, и он упал на щедро наваленный пук соломы.

— Я должен теперь просто поджечь это? — спросил баронет у Артура.

— Вам нужно дать собаке какое-то имя и обратиться к ней, — отозвался жнец. — Сказать, что это для неё. Одновременно с тем, как вы подожжёте хворост. И нам лучше сразу набрать вёдра воды, чтобы не устроить здесь пожар.

— Да, конечно, — кивнул сэр Баскервиль.

Как ни странно, вёдра тоже были здесь. Меня, впрочем, к делу зачерпывания воды не только не привлекли, а напротив — отогнали подальше. Артур и вовсе заявил, что я могу навернуться в болото, а потом простыть на ветру. Ну, я и не напрашивалась — с чего бы мне это делать, когда тут в наличии двое мужчин? Наконец всё было готово, и сэр Баскервиль взял валявшийся у хвороста факел, достал огниво и зажёг огонь.

— Вы сказали, собаке нужно имя… — протянул он и глубоко вздохнул. — Кличка для такой собаки… Не думаю, что ей может подойти что-то вроде Пушка или Лаки, — баронет усмехнулся. — Баскервиль. Думаю, моя фамилия подойдёт больше всего.

— Это немного… — нахмурился Артур. — Впрочем, это ваше право.

— Хорошо, — он кивнул. — Баскервиль. Ты долго ждала, когда же наш род поймёт, что тебе нужно, и я наконец это выяснил. Надеюсь, ты примешь эта будку от меня.

Пламя занялось мгновенно. В считанные секунды на месте будки взвился большой и жаркий костёр, и я как будто нутром чуяла, что это не простой огонь, а куда более горячий и совсем не естественный. Не уверена, что подобное чувство возникло и у сэра Баскервиля, а вот, судя по Артуру, он это тоже понял. Ну, было бы странно, если это было не так.

Огонь потух так же внезапно, как и разгорелся, и вёдра для тушения не понадобились. Просто пламя в момент исчезло, оставив только чёрный след на земле, от которого поднимался даже не дым, а пар. Некоторое время мы стояли молча — от костра не то что угольков, даже пепла не осталось.

— Полагаю, это означает, что собака приняла подарок, — наконец произнёс сэр Баскервиль слегка взволнованным голосом.

— Признаться, я тоже никогда не видел подобного, — кивнул Артур. — Но в той книге, о которой я вам говорил, всё было описано именно так. Так что да, должно быть, собака приняла подарок.

— Что ж, хочется верить, что больше вой на болотах не будет никого беспокоить, — кивнул баронет. — Давайте вернёмся в дом. Будет неплохо отдохнуть сегодня и пригласить гостей. А завтра мы с вами вернёмся к работе.

Сэр Баскервиль действительно позвал гостей, вот только не на этот же вечер, а на следующий. Но и работать, казалось, никто не собирался. Только под вечер с почты прибежал мальчишка, чтобы доставить мне пакет с документами, которые подготовил Уильям. А мне, честно говоря, даже читать их не хотелось — в них пришлось бы с нечеловеческими усилиями прорываться через что-то на юридическом.

Спать легли относительно рано — к вечеру погода только испортилась, а потому стемнело совсем рано. А потом и вовсе пошёл дождь, отчего в сон клонило только сильнее. В доме было прохладно, хотя камины и были зажжены. Уличная сырость быстро пробралась внутрь, и когда я ложилась, постель ощущалась отсыревшей. И это немного беспокоило — не хватало только и в самом деле простыть здесь. Уснула я быстро, хоть и совсем не чувствовала себя уставшей. А потом, прямо посреди ночи, меня разбудил жуткий отдалённый вой снаружи. Я резко села на кровати, чувствуя, как быстро забилось сердце. Неужели мы ошиблись, и проведённый ритуал не сработал? Или сработал, но сделал только хуже? Я встала и подошла к окну. Снаружи была непроглядная тьма, и увидеть можно было только то, как капли дождя струились по стеклу. Вспышка молнии на мгновение осветила унылый пейзаж болот, и вскоре раздался гром. Я вздрогнула. Что-то тут было не так…

— Бальтазар, — тихо произнесла я.

И секунды не прошло, как за моей спиной скрипнула дверь, а затем послышались тихие шаги, едва различимые за шумом дождя снаружи. Я обернулась. Демон стоял в нескольких шагах от меня, и глаза его даже отдалённо не напоминали сейчас человеческие. Я даже застыла, глядя на его вертикальные зрачки.

— Вы звали, миледи? — вкрадчиво произнёс он.

— Ты почему в таком виде? — сипло спросила я. — Чем таким занимался?

— Просто так я лучше вижу в темноте, — отозвался он, моргнул и вернул нормальные глаза. — Вас что-то беспокоит?

— Вой, — нахмурилась я. — Меня разбудил собачий вой. И я уверена, что этот звук не могло издавать ни болото, ни выпь, ни волки.

— Вы правы, это выла собака, — кивнул Бальтазар.

— Погоди, мы же… — я встряхнула головой. — Ритуал что, не сработал?

— Сработал, — он улыбнулся. — Адский пёс здесь больше не появится. Но, видите ли, мистер Степлтон никогда не верил в эту легенду. Он хотел воспользоваться верой сэра Чарльза в неё. А потому поселил на болотах собаку. Это довольно крупный дог. Думаю, он воет из-за погоды.

— В доме, наверное, все проснулись, — я мрачно вздохнула.

— Нет, все спят, — улыбка Бальтазара стала жутковатой.

— Твои глаза… — я поморщилась. — Ты мне солгал.

— Ни в коем случае, миледи, — демон покачал головой. — Я в самом деле лучше вижу в темноте с теми глазами. Впрочем, верно и то, что я использовал свои силы, чтобы не дать обитателям дома проснуться. Вы приложили усилия, чтобы сэр Баскервиль смог избавиться от проклятия и поверил в это. Было бы нехорошо, если бы происки вашего недруга разрушили эти усилия.

— Ясно, — я кивнула. — И что теперь делать с этой собакой?

— Хм… — Бальтазар задумчиво приложил руку к подбородку. — Я думаю, скоро она обратится против своего хозяина. В конце концов, он действительно жесток с ней. Однако это не всё, что мне следовало бы вам рассказать. Мистер Степлтон — человек порочный. И я сейчас говорю не о его алчности и стремлении к убийству. Его охватила та же неуёмная страсть к женщине, что когда-то завладела его предком и привела в эти места адского пса.

— Но ведь с ним его жена, — я изогнула бровь. — Я имею в виду… Разве мисс Степлтон на самом деле не его жена?

— А его страсть не имеет к ней никакого отношения, — усмехнулся демон. — В Гримпене живёт одна женщина. Она находится в состоянии развода, которого очень желает, но её супруг, хоть и бросил её, согласия на это ей не даёт. Мистер Степлтон желает её. И он намерен использовать её в своей афере.

— И давно тебе всё это известно? — я сложила руки на груди и склонила голову набок.

— Некоторое время, — он опустил голову.

— И ты ничего не доложил, — я вздохнула. — Тому есть причина?

— Я должен был убедиться во всех деталях, — отозвался Бальтазар. — И я не мог этого сделать, пока вы не избавились от проклятия.

— Ясно, — я кивнула. — Полагаю, теперь надо решить, как действовать дальше. Если только сэр Баскервиль усомнится, что проклятие снято, его вполне можно будет до смерти напугать большой собакой.

— Не думаю, что сейчас подходящее время для раздумий и разработки плана, — улыбнулся демон. — Вам лучше лечь спать. А завтра, когда вы отдохнёте, сможете на свежую голову найти лучшее решение. Так же, как делаете всегда.

— Хм… — я выдохнула. — Что-то я сомневаюсь, что всегда нахожу лучшие решения, — я поморщилась. — Но мне и в самом деле стоит лечь спать дальше. Сколько сейчас?

— Три с четвертью часа ночи, — отозвался Бальтазар.

— Хорошо, — я кивнула и направилась к кровати. — Позаботься, чтобы собака больше не завывала.

— Да, миледи, — он поклонился, а я забралась под одеяло.

А вот спать что-то как-то расхотелось почему-то. Хотя дождь убаюкивающе шептал что-то, шелестя по окну, я долго ворочалась, но так и не смогла уснуть до самого утра. Причём никакого плана я так и не придумала. Мысли вообще скакали спугнутыми кузнечиками с одного на другое, мгновенно теряясь. Вроде бы я пару раз проваливалась в дрёму, но гроза будила меня, и я снова вертелась, пока не пришло время вставать. Мысли окончательно превратились в кисель, и даже если бы кто-нибудь спросил, о чём я думала, что не смогла уснуть, я не смогла бы ответить. Я даже на вопросе едва ли могла сосредоточиться, не то что дать на него вразумительный ответ. И в итоге, сославшись на грозу, мешавшую спать, после завтрака я вернулась к себе и благополучно вырубилась.