Алые сердца: Корё (гет)

Восьмой принц Ван Ук с мрачным видом сидел за столом в своей уютной библиотеке, подперев лицо кулаком. Его густые тёмные брови были сведены к переносице, на лбу пролегли глубокие морщины. Ничего не выражающим сонным взглядом принц смотрел прямо перед собой, глядя в одну точку. На улице уже давно рассвело — и ласковые солнечные лучи с лёгкостью проникали сквозь прочно закрытые, обклеенные плотной рисовой бумагой окна, однако на специальной подставке у стола угрюмого Ван Ука неторопливо догорала одинокая восковая свеча. На высоком лакированном столе из граба, за которым неподвижно сидел восьмой принц, были разложены письменные принадлежности, несколько чистых листов бумаги и множество раскрытых на разных страницах книг, испещрённых китайскими иероглифами. Ук не спал всю ночь, в который раз прокручивая в голове сказанное вчера вечером его остроязыкой родственницей. Конечно, это была исключительно его вина, что он проявил излишнюю настойчивость, пытаясь нахрапом заполучить её благосклонность. Своим нетерпением он напугал и сам же оттолкнул от себя Хэ Су, что позволило его более осторожному четвёртому брату подобраться к ней слишком близко. Но теперь принц Ук это прекрасно понимал. Из-за своего безрассудства и несдержанности он лишился симпатии той, кто так была ему дорога.

Восьмой принц Ван Ук досадливо вздохнул, подперев лицо кулаком, а вторую руку, затёкшую от длительного пребывания в неподвижном состоянии, устало опустил на подлокотник стула. Ему с самого начала стоило быть более осмотрительным. Ещё тогда, в новогоднюю ночь, когда он безуспешно пытался выследить чересчур прытких наёмных убийц, ему следовало приставить к этой удивительной девушке хотя бы одного охранника — и тогда бы того нелепого нападения на Су не произошло. Тогда бы она не столкнулась в том злополучном лесу с четвёртым принцем, который и спас её от банды разбойников. Принц крепко стиснул кулаки до побеления костяшек и тяжело обрушил их на подлокотники.

И с каких пор Со стал куда более удачливым, чем он сам? Ещё с раннего детства его четвёртый брат был изгоем. От него даже собственная мать отказалась, после того как на его лице появилась уродливая отметина, которую Со вынужден был скрывать всю свою сознательную жизнь. Ван Ук не знал, кто посмел изувечить лицо его старшего брата, но его это и не особо интересовало. Тогда он был слишком мал, чтобы заботиться о подобных вещах, а когда подрос, то его с головой захватили собственные проблемы, так что на обдумывание чужих у него попросту не хватало времени. Но всё равно Со был куда несчастнее, чем он. Когда-то Ук искренне сочувствовал ему, но теперь было всё иначе. Тогда его с четвёртым принцем ничего не связывало, кроме родства, но только не теперь. Он был добр и милосерден с несчастным братом, которого все презирали и ненавидели, однако теперь это продолжаться больше не может. Этот забывший своё место идиот зашёл слишком далеко. Восьмой принц Ван Ук с силой стиснул зубы. Похоже, его четвёртый брат решил, раз ему позволили вернуться в столицу и стать цепным псом наследного принца, то ему уже всё дозволено. Ну, уж нет! Он, принц Ук, этого так просто не оставит. Отныне он этого коварного лиса и близко к Су не подпустит, тем самым исправив свою грубейшую ошибку — пригласить в дом вора, посмевшего завоевать благосклонность Хэ Су.

При мысли о том, что четвёртый брат без его на то позволения ни за что не посмеет сунуться в его имение, Ван Ук с облегчением выдохнул и заметно смягчился. Да, несомненно, это было самым разумным решением из всех, что он когда-либо принимал. И Су со временем поймёт, что всё это было сделано для её же блага. Она обязательно поймёт, что он, восьмой принц, всего лишь старался спасти её от всех тех неудач, которые днём и ночью преследуют четвёртого принца. Ведь только вдали от него она будет в полной безопасности. Ук решительно кивнул своим мыслям и счастливо улыбнулся. Он всё сделал правильно. Теперь, когда противник устранён, ему необходимо приложить все усилия, чтобы остудить гнев Су и добиться её расположения. Да, именно этим он и должен заняться.

Восьмой принц Ван Ук вальяжно откинулся на спинку стула и принялся задумчиво поглаживать рукой подбородок, перебирая в голове все возможные варианты выхода из сложившейся ситуации. Перед его внутренним взором почему-то сразу же предстали события того дня, когда он вместе с непоседливой родственницей своей жены отправился в одну из лучших лекарственных лавок Сонгака. Ук вспомнил, с каким неподдельным восторгом Хэ Су изучала содержимое лотков, до краёв наполненных лекарственным сырьём, и внезапно его осенило. А ведь ещё в тот день он пообещал этой необыкновенной девчонке отыскать для неё кое-какие лекарственные травы, но так этого и не сделал. А ведь прошло уже без малого две недели! Принц досадливо вздохнул, рассеянно потирая лоб подушечками пальцев. Как он вообще мог забыть о таком? Если бы он был более внимателен к её просьбам, то никогда бы не потерял её благосклонность. Ван Ук снова вздохнул, судорожно пытаясь вспомнить, о чём же просила его Су. Однако в голову ничего так и не приходило. Её слова будто бы бесследно исчезли из его памяти, словно их там никогда и не было. А ведь он в тот день даже не записал того, о чём она просила, на свою «замечательную» память понадеялся. И эта его «замечательная» память подвела его в самый ответственный момент. Восьмой принц недовольно скривился, сетуя на свою забывчивость. Вот если бы он хоть приблизительно помнил, о чём именно просила его Хэ Су, то сейчас у него не было бы никаких проблем. И спросить ведь не у кого. Су Хён вряд ли знает, о чём могла просить её госпожа, а у самой Су об этом лучше не спрашивать. Иначе обидится ведь.

Принц горестно вздохнул, понимая, в какую нелёгкую ситуацию попал. Вот и как теперь он собирается после всех совершённых им ошибок завоёвывать благосклонность этой загадочной девчонки? Если вдруг он не угадает с лекарственными травами, то она ещё больше удалится от него, а этого ему никак не хотелось. Единственным выходом из сложившейся ситуации была помощь верной прислужницы Су — Су Хён. Только она может осторожно расспросить госпожу обо всём, что ей необходимо, и тогда он сможет избежать её гнева. Да, так будет лучше всего, утвердительно кивнул своим мыслям Ук. И уже было хотел подняться из-за стола и отправиться на поиски Су Хён, как в его дверь настойчиво постучались.

— Войдите, — усталым голосом проговорил он, удивлённо глядя на буквально влетевшую в его библиотеку младшую сестру — принцессу Хванбо Ён Хву. Её доселе аккуратно уложенные волосы беспорядочно разметались по плечам. В глазах горело беспокойство, губы были плотно сжаты в тонкую линию. — Ён Хва… — только и смог выдавить из себя восьмой принц Ван Ук, когда принцесса Хванбо резко шагнула ему навстречу и крепко вцепилась ему в предплечья, словно ей грозила какая-нибудь серьёзная опасность. Давно Ван Ук не видел сестру в таком ужасном состоянии. Впервые за столько лет в её прекрасных тёмно-карих глазах плескалось граничащее с паникой беспокойство вперемешку с молчаливой мольбой.

— Брат, помогите мне, брат… — лихорадочно шептали её иссохшие от внутреннего жара губы. — Вы должны мне помочь… — её непривычно тихий голос внезапно надломился, а в уголках всегда смеющихся глаз заблестели бисеринки слёз.

— Что случилось, Ён Хва?.. — дрожащим от волнения голосом произнёс восьмой принц, обеспокоенно вглядываясь в слегка побледневшее лицо сестры. — Тебя кто-то обидел? Скажи мне, кто это был, и он поплатится за свои ошибки. Ну, же, Ён Хва! — он нетерпеливо встряхнул принцессу за плечи, стараясь хотя бы на короткий миг привести её в чувства. Однако Ён Хва молчала. Ожидание казалось ему невыносимой мукой. Принц Ук уже было начал сходить с ума от неосведомлённости в сложившейся ситуации, когда плотно сжатые губы Ён Хвы медленно разлепились — и с них сорвался резкий вздох.

— Брат, помогите мне найти того, кто докажет мою невиновность. — Каждое слово принцессы Хванбо медленно достигало сознания Ука, обрушиваясь на него тяжёлым камнем. Единственное, что он смог понять, так это то, что вся его семья находится в опасности.

— Кто и в чём обвиняет тебя? Нашей семье грозит опасность? — на одном дыхании выпалил восьмой принц Ван Ук, неосознанно сжимая плечи сестры с такой силой, что принцесса болезненно вскрикнула и резко сбросила его руки со своих плеч, небезосновательно опасаясь, что на нежной коже могут остаться гематомы. — Прости, я не хотел причинить тебе боль, — виновато прошептал принц, отступив на шаг назад, но всё так же продолжая обеспокоенно вглядываться в милые черты.

— Если мы не примиримся с нашим четвёртым братом, то нас определённо точно ждёт беда, — недовольно скривилась Ён Хва, тщательно потирая неприятно покалывавшую нежную кожу плеч. — Вы же знаете, что брат Со — единственный, кто может противостоять гневу первой императрицы Ю. И кому, как не вам, знать, что нам не стоит лишний раз давать ей повод для торжества? — Её прекрасные глаза блестели от нескрываемой обиды, а капризные коралловые губы выражали неприкрытое недовольство, что не могло укрыться от обеспокоенного взора Ван Ука.

— Ён Хва, тебе же прекрасно известно, что я не принимаю никакого участия в этом бессмысленном противостоянии, — с лёгким укором проговорил он, тяжело опускаясь на стоявший неподалёку стул. — Борьба за власть — последнее, что интересует меня в этой жизни, — равнодушно соврал принц Ук, стараясь не встречаться с тут же вспыхнувшим возмущением взглядом младшей сестры. — Поэтому даже не проси меня о подобном, я не стану тебе помогать.

— То есть так вы заботитесь о нашей семье, да? — укоризненно бросила ему в лицо принцесса Хванбо Ён Хва, раскрасневшаяся от нахлынувшего на неё негодования, и поспешно оперлась ладонями о крышку стола. — Вас совершенно не заботит, что будет со мной и матушкой, если императрица Ю Чжи На одержит верх? Вы всё ещё пытаетесь держаться в стороне? — Обличающие слова лились неудержимым потоком из её маленького аккуратного рта, больно раня сердце старшего брата.

— Ён Хва, Ты ничего не понимаешь, — холодно уронил Ук, всеми силами стараясь сдержать внутреннее негодование. Он прекрасно понимал, что сестра говорит ему всё это не со зла, а лишь потому, что совершенно не посвящена в его планы. Но это даже к лучшему. Только так она и их дорогая матушка смогут оставаться в полной безопасности. — Я действительно забочусь о нашей семье, однако примирение с четвёртым братом на нас никак не повлияет, — добавил принц, немного смягчившись, и нарочно выделил интонацией слово «никак», стараясь пресечь дальнейшие возражения сестры. — Поэтому смирись с этим, Ён Хва. Так будет лучше для всех нас.

— Смириться? — раздражённо прыснула принцесса, начиная закипать от переполнявшего её негодования, и ещё крепче уперлась в заваленную раскрытыми древнекитайскими трактатами крышку стола. — Вы говорите мне смириться? Тогда же почему вы сами никак не смиритесь и не встанете на сторону нашей матушки? Или же вам настолько страшно?

Руки Хванбо Ён Хвы задрожали от напряжения, когда она перенесла на них чуть ли не весь свой вес, немного поддавшись вперёд, чтобы её глаза оказались на одном уровне с глазами брата. Одна из лежавших на столе книг неприятно прилипла к её вспотевшим ладошкам. Принцесса недовольно поджала губы и поспешно отбросила от себя мешавший трактат. Тот неприятно зашелестел страницами, будто сетуя на непочтительное обращение, и с громким шлепком приземлился на пол. Ён Хва не обратила на это никакого внимания, слишком сконцентрированная на собственных переживаниях, однако её быстрый сердитый взгляд выхватил несколько слов, написанных на страницах лежавшей под сброшенным трактатом книги. Принцесса Хванбо удивлённо изогнула тонкую бровь, беря в руки заинтересовавший её трактат.

— Если вы так боитесь оплошать, тогда почему взялись за прочтение «Хань Фэй-цзы»? Насколько мне известно, этого нет в вашей учебной программе. — В её широко распахнутых тёмно-карих глазах читалось искреннее недоумение, а напряжённые, приподнятые плечи выдавали растущее нетерпение. Восьмой принц Ван Ук досадливо вздохнул, мысленно сетуя на свою неосторожность, и с нарочитым спокойствием произнёс, мягко забрав раскрытую книгу из рук сестры:

— Я должен черпать знания из разных источников, чтобы знать, как и когда мне поступать. Поэтому не вини меня в бездействии. Мне действительно небезразлична судьба нашей семьи.

— Тогда почему вы не желаете мне помочь? — обиженно воззрилась на него принцесса Ён Хва. — Вы всегда давали мне то, о чём бы я ни попросила. С самого моего рождения вы были моим защитником, отгонявшим даже дурные сны. Лишь только вам я могла открыть то, о чём не смела говорить нашей матушке. — Она сдавленно всхлипнула, стараясь сдержать рвущиеся наружу рыдания. — Неужели теперь вы стали любить меня меньше?

— Ён Хва, поверь, я готов сделать всё для тебя, но только не это, — со вздохом проговорил он, поднимаясь из-за стола и делая шаг навстречу сестре, чтобы в случае чего заключить её в своих объятьях. — И будет куда лучше, если Со больше не появится в нашем имении.

— Так это всё из-за той безродной сиротки, да? — Принцесса Хванбо с силой сжала кулаки и напряглась, как натянутая тетива лука, вмиг посерьёзнев. — Это всё из-за той, которую вы назвали тогда своей? — Её голос дрожал от нарастающего негодования, в глазах зарождалась жгучая ревность и злоба. — Да что же вы оба нашли в ней такого, чего нет во мне? Неужели я хуже этой силланской девки? Я, принцесса Хванбо Ён Хва, представительница сильной семьи Хванбо из Хванджу, действительно хуже неё?! — Всё её тело задрожало от ярости, и принцесса вот-вот готова была разразиться истерикой.

— Ён Хва, пойми, ты всегда будешь для меня особенной, — с жаром проговорил принц Ван Ук, порывисто заключив начавшую всхлипывать сестру в объятья. — Однако Хэ Су мне тоже очень дорога. Она та, кто наполняет мою жизнь смыслом. И я не могу от неё так просто отказаться.

— Но почему… Почему именно она?! — отчаянно прокричала принцесса, раздражённо отпихнув от себя обеспокоенно глядевшего на неё брата. — Почему из всех девушек в столице вы выбрали именно её?.. Почему?! — По её раскрасневшимся от злости щекам заструились слёзы обиды, неприятно обжигая нежную кожу. — Сначала её никудышная кузина, которая не может стать ни матерью, ни хорошей женой. А теперь ещё и эта бесстыдница, которая только и мечтает, как бы запрыгнуть на руки к четвёртому брату. Вы действительно настолько ею ослеплены?

Каждое её слово, точно раскалённая стрела, вонзалось в сердце старшего брата. Ук стоял, будто громом поражённый, не в силах сказать и слова в своё оправдание. Его иссохшие губы медленно шевелились, не проронив не единого звука. Принц понимал, что сестра во многом права, и её слова вполне обоснованы. Однако он не мог ничего с собой поделать. Су была слишком дорога ему, чтобы позволить четвёртому принцу Ван Со свободно посещать её покои, когда ему только заблагорассудится.

— Ён Хва, пойми, — с мольбой проговорил восьмой принц, несмело протянув руку к стоявшей в шаге от него и дрожащей от гнева сестре, — Су действительно очень важна для меня. Пожалуйста, прими мой выбор. Прошу тебя.

Каждое слово давалось ему с трудом. Ван Ук даже представить себе не мог, что это может быть так сложно — рассказывать сестре о своих чувствах. Они всегда были очень близки, так что же заставило их настолько отдалиться друг от друга? Неужели виной всему стали тёплые отношения Хэ Су и принца Ван Со? Или же всё дело было в его чувствах к Су? Но восьмому принцу никак не хотелось в это верить. Его чувства к этой удивительной девушке никак не могли повлиять на его взаимоотношения с младшей сестрёнкой, которую он так любил и ценил. Здесь определённо было что-то иное. Но вот что, он пока ещё понять не мог.

— Я никогда не смирюсь с этим, как когда-то смирилась с тем, что вы позволили этой коварной кумихо поселиться в нашем доме! — раздражённо бросила принцесса Ён Хва, тщетно пытаясь подавить подступавшую к горлу истерику. — Поэтому даже не просите меня об этом. Вы, словно лягушка в колодце, неспособная заметить чувства той, которая для вас будет куда лучшей женой, чем любая представительница клана Хэ. — На этих словах принцесса резко развернулась на каблуках своих белых кожаных сапожек и стремительно направилась к выходу, не сказав больше ни слова. Она никак не могла поверить, что тот, кому она доверяла больше всего и на кого полагала все свои надежды, мог так жестоко предать её доверие из-за какой-то вертихвостки. Нет, этого просто не может быть!

— Ён Хва… — только и смог выдавить из себя восьмой принц Ван Ук, поражённый едкими словами младшей сестры. Однако принцесса даже не обернулась, резко захлопнув за собой дверь, и он даже не смог найти в себе силы её остановить. Впервые в жизни они так бурно повздорили из-за сильного расхождения во мнениях. Ук понимал, что в какой-то степени они оба не правы, однако никак не мог пойти сестре даже на незначительные уступки. Он не мог позволить, чтобы их четвёртый брат и дальше мог свободно видеться с Хэ Су.

Однако больше всего его задели последние слова принцессы Хванбо. Принц Ван Ук прекрасно знал, что ему симпатизируют многие женщины столицы, однако ему до них не было никакого дела. Ни одна из них не смогла заронить в его сердце даже малейшего семени симпатии, не говоря уже о чём-то большем. Не то, что Хэ Су… Су, эта удивительная девчонка. Она была единственной, кто не смотрел на него с корыстью, мечтая заполучить его богатство и высокое положение в обществе. Уку даже порой казалось, что будь она хоть выходцем из простой крестьянской семьи, её и тогда бы не интересовали его богатство и слава. Хэ Су была особенной. Она ценила людей не за их происхождение, а за личные качества. Именно поэтому она так быстро смогла завоевать расположение почти всех его слуг, которые хоть немного её знали, и так легко и непринуждённо, будто играючи, заронить в его сердце нежные чувства. Хоть она того и не желала.

Казалось, Су никогда не уставала его удивлять. Впервые она поразила его во время их первого знакомства. Ван Ук прекрасно помнил тот день. Тогда они только приехали с Мён Хи в имение генерала Хэ Сон Ёля в Кёнджу, чтобы забрать осиротевшую родственницу. Эта удивительная девчонка встретила их с холодной вежливостью, будто совсем и не обрадовалась приезду кузины, с которую не видела несколько лет. В тот день принц списал всё на её скорбь о гибели отца. Однако при каждой их встрече она вела себя сдержано и почтительно, словно боясь стеснить его своим присутствием. Раньше восьмой принц списывал это на природную скромность и застенчивость девушки, однако теперь понял, что Хэ Су всего лишь не хотела обременять его своим горем. Она всегда предпочитала грустить в одиночестве, и даже частичная потеря памяти этого не изменила. Более того, этот досадный недуг наоборот помог ей притупить боль от потери родителей, вновь вернув ей бодрость и энергичность, которыми она, судя по рассказам Мён Хи, некогда обладала. Поэтому принц Ван Ук даже был рад, что Су потеряла память. Ведь не случись этого, он никогда так и не узнал бы, какой она исключительный человек.

Принц досадливо вздохнул и с грустью посмотрел на двустворчатую дверь. Теперь Ён Хва нескоро захочет о чём-либо с ним разговаривать. Она никогда не была отходчивой, и могла подолгу дуться на своих обидчиков даже из-за малейшего пустяка. Принц Ук прекрасно знал её вспыльчивый характер и абсолютное нежелание и неумение подолгу ждать обещанного. Однако что он мог сделать? Его капризная сестрёнка просила его о том, чего он никак не мог ей дать. Ук ведь не зря ещё тогда, девять лет назад, запретил Ён Хве заступаться за их четвёртого брата. Ещё тогда он прекрасно понимал, что ничем хорошим это не закончится для их семьи. Вот и теперь это её глупое заступничество за Со не сулило им ничего хорошего.

Но всё же восьмой принц Ван Ук в некоторой степени понимал сестру. Она всегда стремилась поддержать доброжелательные отношения со всеми братьями и сёстрами, и это было правильно. Но только до тех пор, пока эта её доброжелательность не становилась губительной. И сейчас был именно такой случай. Ён Хве не стоило идти на поводу у своих чувств и эмоций, как и девять лет назад. Как и тогда, она совершенно не понимала, чем это может грозить её семье, но Ук понимал. И он знал, что со временем его младшая сестрёнка поймёт его и простит, как и было всегда. А иначе и быть не может. Восьмой принц уверено кивнул своим мыслям и неторопливо вышел из библиотеки, решительно направившись в сторону кухни. Ведь как он знал, в это передобеденное время все служанки, жившие и работавшие в его имении, заняты приготовлением пищи. А значит, Су Хён тоже там.

Примечания:

Как лягушка в колодце (корейская пословица) — образное выражение, высмеивающее ограниченного, имеющего узкий кругозор человека, который вопреки всему считает себя самым выдающимся и важным.