Интриганка (джен)

Вопреки ожиданиям, уснула я быстро и до утра продрыхла как младенец. Как будто дело, ради которого я вообще приехала сюда и потратила время и силы, благополучно разрешилось. Ну как благополучно — как уж есть. Погода с утра испортилась, и было пасмурно, так что и настроение сделалось ни к чёрту, что вполне соответствовало ситуации в Баскервиль-Холле. Впрочем, когда я спустилась к завтраку, остальные обитатели особняка выглядели помятыми, как будто были с похмелья или с недосыпу. Видимо, вчерашнее происшествие плохо сказалось на их ночном отдыхе.

— Выглядите хорошо отдохнувшей, ваше сиятельство, — заметил сэр Баскервиль. — Хорошо спали?

— Похоже, волнение вчерашнего вечера вымотало меня больше, чем я думала, так что я и в самом деле провалилась в глубокий сон, — я мрачно улыбнулась. — От мисс Степлтон ещё не было вестей?

— Пока нет, — баронет покачал головой. — Вчера, когда её доставили домой, её брата дома ещё не было.

— Понятно… — я вздохнула.

Дальше завтрак проходил в напряжённом молчании. Из холла сначала донеслись вполне спокойные голоса Берримора и какого-то ребёнка. И я подумала, что это, должно быть, утренняя почта. Детей в Баскервиль-Холле не было, так что такой голос мог быть разве что у посыльного. Дворецкий тем временем не спешил сообщить о доставке газет и писем, так что трапеза продолжалась во всё той же гнетущей тишине. Ещё целых минут пять. Было слышно, как в холле снова открылась входная дверь, и уже через минуту в столовую влетела мисс Степлтон. Она была в том же платье, что и вчера, под глазами залегли глубокие тени. Она выглядела так, будто всю прошлую ночь металась по дому, как раненый зверь.

— Джек! — воскликнула она. — Он так и не вернулся домой!

Договорила и лишилась чувств, осев на руки подоспевшему Бальтазару. Он аккуратно усадил её на стул у входа, а за столом тем временем все замерли, не донеся ложек до ртов. Первым пришёл в себя сэр Баскервиль. Он бодро поднялся, подошёл к мисс Степлтон и потребовал, чтобы Берримор срочно подал коньяку. А пока женщину приводили в чувство, баронет успел написать короткое послание и в срочном порядке отправить удачно подвернувшегося посыльного в полицию в Гримпене, чтобы как можно скорее организовать поиски. Наконец мисс Степлтон очнулась и осмотрела столовую безумным взглядом.

— Джек не пришёл сюда? — спросила она. — Он ведь здесь, правда?

— Увы, мисс Степлтон, но к нам он тоже не пришёл, — покачал головой сэр Баскервиль. — Мы сейчас же отправимся на поиски, и я уже послал записку полиции. Не волнуйтесь и просто ждите дома.

— Я не могу… — она всхлипнула. — Не могу оставаться там одна…

— Офелия, для вас не будет затруднительно поддержать мисс Степлтон? — я посмотрела на баронессу.

— Ничуть, — кивнула баронесса и направилась к женщине.

— Но почему там? — снова подала голос мисс Степлтон. — Если Джек ещё не вернулся домой, разве есть разница, где его ждать? Я…

— Мисс Степлтон, — мягко заговорил сэр Баскервиль. — Я всё ещё думаю, что ваш брат вполне мог погнаться за каким-нибудь редким экземпляром для своей коллекции, а когда опомнился, оказался где-то в глубине болот. Помните, я говорил вам, что в самом центре Гримпенской трясины есть сторожка? Может, в потёмках он вышел на неё и остался там до утра? Путь оттуда неблизкий, так что он вполне может ещё вернуться. И лучше всего будет ждать его именно дома. Леди Пристинфорд поможет вам.

— Спа… спасибо, — снова всхлипнула она.

Мужчины собрались быстро. И, как ни странно, Артур пошёл вместе с ними. Даже интересно, собирался ли он направить поиски так, чтобы тело всё-таки нашли, или же нет. Да и возможно ли ещё его обнаружить? В трясине и с шестами можно ничего не найти. Даже если стоять прямо над местом… Дом быстро опустел — сэр Баскервиль забрал на поиски всех мужчин, какие у него были, включая своего дворецкого и даже всех, кто работал на конюшне. Собственно, в доме остались мы с миссис Лайонс, Сара, Элиза и кухарка, имени которой я даже не знала. Стоило суматохе улечься, и я пошла посмотреть почту. Там действительно нашлось довольно пухлое письмо от Уильяма, и, прихватив его, я потянула миссис Лайонс в секретарский кабинет.

— Вы хотите сейчас сесть за работу, ваше сиятельство? — удивилась она. — В такое время?

— А вы хотите нервно мерить шагами гостиную в ожидании вестей? — мрачно спросила я. — Работа отвлекает. Хотя бы время не будет тянуться бесконечностью. К тому же, пришло письмо, которое будет интересно для нас обеих.

— До того ли сейчас? — вздохнула миссис Лайонс.

— До того, — я поморщилась. — Мы никак не можем помочь поискам — только ждать. И лучше бы занять чем-нибудь время ожидания.

— Откуда вы знаете? — срывающимся голосом спросила она. — Почему вы так уверены, что так будет лучше?

— Потому что мне не в первый раз приходится ждать вестей, — кисло отозвалась я. — Я так же ждала вестей о своём женихе, когда он болел. Ждала, когда искали пропавших из пансионата девушек, где я поправляла нервы… Пустое ожидание сводит с ума. И лучше найти любое дело, какое хоть немного отвлечёт.

— Вы верите, что мистера Степлтона найдут? — судорожно вздохнула миссис Лайонс.

— Я могу только надеяться, — обтекаемо отозвалась я.

Не говорить же, чем закончились мои прошлые ожидания, в самом деле. Да и я не стала говорить, на что именно надеялась. А надеялась я, что в самую топь ищущие всё же не полезут — не хватало ещё, чтобы там ещё кто-нибудь провалился.

Миссис Лайонс всё же позволила себя увести и даже села за машинку, ожидая, что я сразу начну диктовать оставшиеся материалы. Но я решила сначала прочитать письмо от Уильяма. А он сообщал хорошие новости, каких я, в принципе, и ждала. Суд маркизата действительно мог провести бракоразводный процесс даже в отсутствие одного из супругов. Небольшое послание судье и разумно выстроенная аргументация адвоката могли разрешить дело буквально за одно заседание. Более того, Уильям даже успел связаться с судьей и обрисовать ситуацию, и тот ответил, что проблем при поддержке лендлорда не возникнет. К тому же, дом Абдеккера, которого обезглавил Маркус, по-прежнему пустовал — это секретарь тоже уточнил.

— Итак, — дочитав, я подняла глаза на миссис Лайонс. — Мой адвокат пишет, что дело можно быстро разрешить в маркизате. Придётся только подождать, когда туда приедем мы с Уильямом. Отсюда мне нужно будет уехать в Лондон и закончить там некоторые дела, так что в поместье я думаю приехать в начале апреля, числа, может быть, пятого. Или чуть позже — Лондон не всегда отпускает по моему желанию. Однако… В городке близ поместья есть пустующий дом. Думаю, я могу передать его вам. Как раз обживётесь, пока будете ждать моего приезда.

— Это слишком, ваше сиятельство, — она опустила голову и говорила очень тихо.

— Ну, дом с некоторыми проблемами, — я пожала плечами. — Его не выходит продать — там человека убили. То есть не в самом доме, а в сарае рядом с ним. Никто из местных жить там не хочет. А дом каменный, пусть и небольшой. Сносить и перестраивать накладно. Можете пожить там временно, а как устроитесь, найдёте приличную работу, подберёте другое жильё, если захотите.

— Я… очень благодарна… — она вздохнула. — Даже завидно, как легко вы можете разобраться с проблемой, которая мне казалась неразрешимой вовсе.

— Вашу проблему можно решить с помощью денег, — я пожала плечами. — А раз так, то это не проблема, а расходы. Не беспокойтесь больше на этот счёт. Самое позднее к концу апреля вы уже сможете забыть свой неудавшийся брак как страшный сон.

— Спасибо… — тихо произнесла миссис Лайонс.

— Скажете спасибо, когда всё благополучно закончится, — хмыкнула я. — А теперь давайте за работу. Хорошо бы сегодня всё закончить, чтобы вы могли вернуться домой и начать собираться к отъезду в маркизат. Я напишу для вас сопроводительные письма, так что на месте проблем возникнуть не должно.

И прежде чем она снова меня поблагодарила, я начала диктовать. Поначалу дело шло туго — миссис Лайонс никак не могла сосредоточиться и то и дело останавливалась и переспрашивала последние слова. Но постепенно работа действительно заняла её мысли, и мы смогли вернуться к нормальному темпу.

До обеда мы ещё ждали хороших новостей. То есть я как раз никаких особо новостей не ждала, а миссис Лайонс ещё верила, что мистер Степлтон найдётся живым. Артур, доктор Мортимер и сэр Баскервиль вместе со всей прислугой вернулись около часа, чтобы поесть, и были они очень мрачными — на болотах не было и следа. Кроме того, из полиции отправили человека в Принстаунскую тюрьму — ещё одно место, сравнительно близко расположенное к болотам, но и туда мистер Степлтон не выходил. Если бы поиски шли в обычном лесу, шанс найти человека живым к этому времени ещё был бы довольно велик — скажем, если бы он повредил ногу и ждал где-то помощи. Но вот на болотах он стремительно таял с каждой секундой. Если, конечно, не учитывать того факта, что мистер Степлтон погиб ещё прошлым вечером. Впрочем, ни о шансах, ни о смерти за обедом никто не говорил.

Покончив с трапезой, мужчины снова ушли, а мы с миссис Лайонс вернулись в кабинет. И снова понадобилось время, чтобы она смогла сосредоточиться. Впрочем, со всеми бумагами мы покончили уже к пяти часам. А вестей всё не было. И чем дольше не возвращались мужчины, тем более нервной становилась миссис Лайонс. Она выросла в этих местах и не могла не понимать, что если человека так долго не могли найти, то, скорее всего, уже и не найдут. А потому волнение всё больше охватывало её, и она начала метаться по гостиной из угла в угол. А я не знала, куда себя деть — изображать нервное беспокойство я не могла, а сказать правду… Тоже, в общем-то, не могла. Так что приходилось просто наблюдать за мечущейся женщиной в тишине.

Мужчины вернулись только ко времени ужина. Никто ничего не сказал — сэр Баскервиль просто покачал головой, снимая пальто. И этого было достаточно, чтобы миссис Лайонс буквально рухнула на диванчик, стоявший в холле, и залилась слезами.

— Ночью моросило, — мрачно произнёс Артур. — Если следы и были, всё размыло. Уже стемнело, да и туман поднялся. До утра продолжать поиски просто опасно.

— Боюсь, что если завтра мы не найдём хоть что-нибудь, поиски можно будет бросить, — вздохнул сэр Баскервиль. — Это трясина.

— Хотите сказать, мы рискуем не найти совсем никаких следов? — озадаченно спросил доктор Мортимер.

— Вы ведь в этих местах живёте уже года два? — повернулся к нему баронет, и доктор кивнул. — Неужели это впервые с вашего приезда, когда на болотах кто-то пропал? Увы, здесь так — если не нашли быстро, скорее всего уже и вовсе на найдём.

— Какой ужас, — проблеяла я.

— Вы всё ещё намерены уехать через два дня? — посмотрел на меня сэр Баскервиль.

— Что? — картинно удивилась я. — Я… Если поиски продолжатся и завтра, Бальтазар и Артур, конечно, отправятся с вами. Так что… кажется, отъезд придётся отложить по меньшей мере на день…

— Я отправил Берримора за вашей компаньонкой и мисс Степлтон, — он вздохнул. — Думаю, сейчас ей будет лучше остаться здесь. Надеюсь, вы сможете поддержать её.

— Пока мы будем здесь, — я кивнула.

Ужин как-то вообще не задался. Мужчины были голодны — всё же целый день по болотам скакали, но вот аппетита как такового у них всё равно не наблюдалось. Миссис Лайонс и вовсе ни к чему не притронулась. А я всё же поела, хотя и пришлось ограничить себя одним только супом, чтобы не слишком выделяться на общем фоне. И хотя обстановка была так себе, после «трапезы» все всё равно собрались в гостиной. Правда, вечер продолжился под пологом гнетущей тишины, потому что разговаривать никому не хотелось. И прибывшие Офелия с бледной и заплаканной мисс Степлтон лучше ситуацию не сделали.

Поиски на следующий день тоже ничего не дали. И только к вечеру мальчишка, что разносил почту, нашёл где-то грязный и мокрый ботинок. Мисс Степлтон опознала его как вещь брата, и, несмотря на сумерки, люди обыскали всё вокруг места находки. Но, разумеется, ничего не нашли. И на этом полиция приняла решение поиски прекратить. Мистера Степлтона сочли погибшим и теперь планировали устроить прощание. И сэр Баскервиль очень сильно попросил меня задержаться ради мисс Степлтон. А мне стоило некоторого труда не выпалить ему в лицо, что её братец погиб, пытаясь осуществить попытку его убийства при полной поддержке своей сестры, которая на самом деле жена. Вдова. Но я сдержалась каким-то чудом.

Прощание прошло рано утром, мрачно и тихо. Хотя кое-кто, казалось, ещё лелеял надежду, что мистер Степлтон вернётся, по большей части люди действительно прощались. И я думала о том, что это даже хорошо, что ему не удалось стать убийцей. Если бы ему это удалось и правда вскрылась — а если бы план сработал и я стала бы следующей жертвой, она бы вскрылась — сомнительно, что на его похороны вообще кто-нибудь бы пришёл. А так человек оставил после себя хорошую память. Жаль было только мисс Степлтон — все три дня, что она пробыла в Баскервиль-Холле, она прорыдала, иногда просто отключаясь. А вот миссис Лайонс на прощании не было — к тому моменту, едва получив от меня письма для судьи из маркизата и мистера Трастворти, она уехала, никому даже не сказав, где её искать.

На следующий день уехали, наконец, и мы тоже. Гостить у сэра Баскервиля было приятно до печальных событий, и всё же я была рада, что могу вернуться домой. Тем более что на вокзале меня встретили дядя и Уильям. Вот только выражения лиц у них были какие-то странные. И пока мы шли к экипажу, я успела передумать кучу всего, что могло пойти не так — от банкротства любого из начинаний до провала конференции. Так что уселась я с уже до предела натянутыми нервами.

— Что стряслось? — выпалила я, едва дверца экипажа закрылась, отрезав меня, дядю и обоих секретарей от шумной улицы.

— Вы помните, как Лоренцо помогал вам составлять письма, якобы адресованные синьору Мираколо? — пристально посмотрел на меня Уильям.

— Конечно, помню, — я кивнула. — Забавное было мероприятие. Неужели мистер Милвертон с ними всё-таки что-то сделал?

— Позавчера вечером в доме мистера Милвертона случился пожар, — поморщился Уильям. — Никто из слуг не пострадал, а сам хозяин погиб. В газетах был отчёт ещё вчера — огонь разгорелся в его кабинете, и он не смог выбраться.

— Что? — пискнула я и посмотрела на Артура. — Это?..

— Сейчас, — жнец нахмурился и неторопливо достал откуда-то из недр своей одежды небольшую книжицу. И только после минуты перебора страниц он наконец поднял на меня глаза: — Всё верно, он погиб. Только не совсем из-за пожара. Его оглушили и бросили свечу на бумаги и ковёр. Из-за дыма он так и не пришёл в себя, а слуги из-за огня не смогли его вытащить.

— Странно это… — протянула я. — Что говорит полиция? Они считают, что это убийство?

— Несчастный случай, — отозвался Уильям. — Недавно он вызывал мастера по трубам, и слуги говорят, что тот нашёл какую-то проблему, но их хозяин не захотел с ней разбираться сразу. Так что в полиции решили, что это произошло из-за неисправности дымохода.

— Понятно… — я медленно кивнула. — Напугали меня своими мрачными лицами… Так, а мисс Бутчер?

— Она сейчас в особняке, тебя ждёт, — заметил дядя. — У тебя есть какие-то планы на неё?

— Я не думала, что её работа в том доме закончится столь внезапно, — я вздохнула. — Она не пострадала?

— Нет, — он мотнул головой. — Комнаты прислуги находились довольно далеко от очага пожара, так что она успела проснуться и выбежать из дома. С ней всё в порядке.

— Хорошо, — я кивнула. — О планах ты меня спросил с умыслом?

— Да, — Франкенштейн улыбнулся. — Если у тебя нет планов по её устройству в особняке или поместье, я бы хотел, чтобы она работала в отеле. Мисс Бутчер грамотна и у неё достаточно подходящая внешность, чтобы встречать гостей на стойке регистрации.

— Если она сама не против — пожалуйста, — я пожала плечами. — Хоть здесь её оставляй, хоть отправляй в курортные. Давай поговорим об этом дома вместе с ней.

— Разумеется, — дядя кивнул.

— Миледи, — обратился Уильям. — Почему вы сказали, что смерть Милвертона — это странно?

— Да так, — я скривилась. — Одна смерть пешки случайна, но две почти сразу друг за другом… Странно, — я посмотрела на Артура.

— Я ничего об этом не знаю, — поднял развёрнутые ладони жнец.

— А вот я думаю, не начал ли профессор подчищать хвосты, — я вздохнула. — Уильям, он планирует прибыть на конференцию?

— Да, от него пришло подтверждение, — кивнул секретарь. — Так что если он ещё не приехал, то завтра точно будет в Лондоне.

— Нужно усилить охрану особняка, — я нахмурилась. — Никому в одиночку нигде не ходить. Особенно, Уильям, тебя касается.

— Почему меня? — он склонил голову набок.

— Потому что из всех, кто находится в моём окружении, ты единственный, кто не обладает боевыми навыками, — кисло отозвалась я. — Лучше всего будет, если ты будешь брать с собой Маркуса. Это ненадолго — после конференции, как только разберусь с текущими делами, мы уедем в маркизат.

— Это в связи с тем делом, о котором вы писали? — секретарь склонил голову набок.

— И с ним тоже, — я кивнула. — Там тоже нужно сделать кое-какую работу. К слову, много ли пришло писем и приглашений, пока меня не было?

— Нам определённо будет, чем растапливать камин в ближайшие месяцы, — усмехнулся Уильям. — Стоило вам уехать, мне пришло три десятка писем с предложениями работы. Не понимаю, откуда столько настырности. Ведь с того момента, как вы получили титул, ваш дом не покинул ни один человек.

— Полагаю, эти люди судят по себе, — пожал плечами Франкенштейн. — В большинстве домов прислуга меняется время от времени. По самым разным причинам. Но они вряд ли нанимают людей так же, как Габриэль, а потому не могут завоевать доверия и преданности прислуги. Вы единственный, мистер Хардман, чьи обстоятельства заметно отличаются от остальных при найме. Однако, насколько я понял, у вас есть нечто другое, что не позволит вам предать мою племянницу.

— Как мы к этому пришли?.. — пробормотала я, опуская лицо в ладонь. — Уильям, я вообще-то говорила про приглашения для меня. Пока я в Лондоне, мне придётся хоть куда-то выйти.

— Всё отсортировано и ожидает вас, миледи, — он улыбнулся.

По приезде в особняк, после того как переоделась и добралась до своего кабинета, я ощутила собственную ненужность. Пока меня не было, дела прекрасно шли безо всякого присмотра с моей стороны, руководимые дядей и Уильямом. Даже в отчётах не значилось ни одной проблемы, для решения которой непременно требовалось моё вмешательство. Габриэль как сумасшедшая работала не покладая рук с получения титула, а с моим появлением появилась буквально толпа людей, готовая взять дела на себя. Отчёты из маркизата вообще поражали — помещики почти полностью разобрали всю работу, какая там была. Они буквально оставили мне только утверждение окончательного решения. Передача отелей Франкенштейну тоже принесла урожай, чего, впрочем, и следовало ожидать — введение клубной системы очень основательно простимулировало своевременную оплату. Затраты себя, похоже, полностью оправдали.

Во второй половине дня я съездила в банк, чтобы оформить там красивые чеки. А то как-то деньги в конверте выглядели непрезентабельно. Сотрудники несколько удивились моему желанию, но, какгрится, любой каприз за ваши деньги. Артур поехал со мной, и пока я занималась наградами, жнец серебряной ложечкой выкушал мозг клерку на тему фондовых вкладов. По крайней мере, когда мы уходили, означенный клерк выглядел так, как будто не час проговорил с обходительным бухгалтером, а со смертью повстречался.

В принципе, к церемонии раздачи слонов всё было готово, кроме одного — моего платья. Мне нужно было что-то достаточно вечернее, но при этом достаточно строгое. Пусть у меня и была важная роль, всё же не главная. А потому двадцать четвёртого весь день ушёл на изучение моего гардероба вместе с Сарой, Офелией и Ханной. И что-то там как-то не находилось ничего подходящего — все бальные и парадные платья у меня были слишком легкомысленными, какими им и полагалось быть у семнадцатилетней, едва дебютировавшей дворянки. А выглядеть так на научной конференции… Это было бы просто неуместно. Единственным гипотетически уместным нарядом было платье, в котором я принимала титул, если бы только оно на меня ещё налезало — за два с половиной года я безнадёжно из него выросла. От него мне по размеру только мантия подходила… Да она бы вообще никогда не стала мн мала — отцовская всё-таки. Фамильная, если точнее. Решив, что она будет, наверное, уместнее всего, мы стали искать то, что можно было надеть к ней. К счастью, мантия была бледно-голубой, и у меня всё-таки отыскалось приличное платье под неё — закрытое, без особых украшений и цвета электрик. Хотя само по себе оно выглядело недостаточно торжественно, но вот с мантией — совсем другое дело. Потому что просить Бальтазара снова подготовить мне платье за ночь мне, откровенно говоря, очень не хотелось.