Тонкие миры — прочные связи (джен)

«Это сон, и я сейчас проснусь».

Нет, Мейбл так не думала. Старалась не думать. Был бы это сон, у нее бы давно появились котята вместо кулаков, корабль корсаров превратился бы в гигантскую розовую гусеницу, которая закурила бы кальян, сверху спрыгнули бы на парашютах Диппер и дядя Стэн (а дядя Форд, Венди и Сус обеспечивали бы прикрытие верхом на Аошиме)... в общем, все было бы хорошо.

Вместо этого двое корсаров с шутками и прибаутками выдирали ее из объятий неподвижной — мертвой, глаза-то не светились — Инжайни, а у Мейбл не было сил даже сопротивляться.

Да и смысл? Одна посреди корабля в неизвестной части космоса… Даже сбеги она, что ей делать? Прятаться в трюме у корсаров?

Но все равно, может быть, будь Мейбл в нормальном состоянии, она попыталась бы рвануть. Арбалет она выронила, но корсары, скорее всего, не ожидали от нее сопротивления. Она могла бы… Неважно, хотя бы что-нибудь… Нельзя же так просто сдаться без боя…

«Но ты боролась, — сказал тихий спокойный голосок у нее в голове, чем-то похожий на голос Пасифики. — Ты стреляла на поражение. Наверное, даже убила кого-нибудь. И все сражались, вместе с «Лорри». Просто ваших усилий было недостаточно, взгляни правде в глаза. Вы были слабее. Ты была слабее. С тобой такое первый раз, да?»

Один из корсаров — тот, что потолще — стукнул по левой руке Инжайни обухом абордажного топорика. Рука пошла трещиной, а потом пальцы начали крошиться один за другим.

— Нет, — пробормотала Мейбл, но слово пропало за всхлипом. — Нет-нет.

«Глупо и бессмысленно, — продолжил голос Пасифики. (Ну почему Пасифика, лучше бы сейчас подумать, что сказал бы Диппер!) — Не трать время на отрицание реальности. Что плачешь — это хорошо. Плачь сильнее, но глаза не зажмуривай. Гляди в оба. Возможно, будет шанс».

Шанс на что — внутренняя Пасифика не уточняла.

Но Мейбл все-таки зажмурилась, когда корсары, грубо дергая ее руки, протащили ее мимо лежащей на палубе со вспоротым животом Толстухи Шарти.

— Не жмурься, мелкая сучка, — прошипел второй корсар, не тот, что брал молоток. — Не хочешь еще посмотреть на то, как ты лицо нашей Кери сожгла?

— Оставь, — проговорил тот, что с топором. — Шкипер сам с ней разберется.

Второй — на нем была яркая ало-оранжевая перевязь, Мейбл только на нее и могла смотреть, — оскалился и оттолкнул что-то ногой. Мейбл с опозданием поняла, что это было тело Шарти, и вздрогнула.

Ее заставили опуститься на палубу на колени — в лужу из чьей-то фиолетовой крови (она пахла кровью, несмотря на цвет) и безвредной уже обуглившейся «пластмассы». Прямо перед ней о палубу глухо ударил металлический протез: когтистая лапа о трех сочлениях.

Несмотря на внутреннее оцепенение, Мейбл подняла глаза.

Перед ней стоял, должно быть, капитан корсаров: она его именно так и представляла. Огромный, поперек себя шире, с бородой. Кроме металлической шарнирной ноги у него была такая же металлическая шарнирная рука. И механический… попугай на плече? Да, наверное.

Он мрачно посмотрел на Мейбл, и ей, несмотря ни на что, захотелось нервно хихикнуть, такой он был как с картинки комикса.

Но корсар вытянул эту свою металлическую руку в сторону Мейбл, и с кончика пальца сорвалась молния, которая ударила ей прямо в живот.

Никогда еще Мейбл не было так больно.

Падала она не раз. Один раз сломала ногу, когда прыгала со школьной пристройки, и месяц ходила в гипсе (родители подали на школу в суд, но проиграли, потому что все видели, как Мейбл перелазила через заграждение и дразнила охранницу). Она дралась на Глобнаре (гладиаторские дубинки из будущего оставляли огромные синяки). Она прыгала со скал, сражалась с демонами и гигантскими роботами, она…

Нет, все это… сравнений не подобрать. На секунду Мейбл как будто не стало: она не могла дышать, не могла думать, ей показалось: вот она, смерть. А когда черная вода паники позволила ей вздохнуть, вместо смерти пришла боль, скрутившая все тело до кончиков ногтей.

Это длилось всего несколько секунд, но если бы Мейбл предложили выбор, пережить это еще раз или отпилить собственную руку, еще неизвестно, что бы она выбрала.

— Это за нашу Кери, — буркнул бородач. — Наслаждайся.

— Брось, Бочка, — сказал откуда-то смутно знакомый голос.

Бочка гулко отступил в сторону, и в поле зрения Мейбл появились высокие пыльные сапоги с ботфортами.

Она подняла глаза вверх, по таким же пропыленным штанам, по синему потертому казолу с вышивкой, к треуголке с обожженными краями… и к лицу под этой треуголкой.

Капитану корсаров было, наверное, лет тридцать с чем-то — моложе отца Мейбл, но ненамного. И он был похож на ее отца. Неожиданно и сильно похож, у Мейбл даже сердце дрогнуло.

Но нет, не отец. У отца не могло быть такого холодного, скучающего взгляда. А еще у отца были руки другой формы — широкие ладони с широкими пальцами, как у дяди Стэна и дяди Форда. У этого же кисти рук были узкими, а пальцы длинными и узловатыми. Она хорошо видела эти пальцы: они лежали на рукояти пистолета, который смотрел ей в лицо.

— Ты сожгла лицо моей племяннице, — произнес пират голосом, который Мейбл внезапно и со страхом узнала. — Молись о легкой смерти, девочка.

— Диппер, это я, — выкрикнула Мейбл сквозь прорвавшиеся рыдания. — Ты меня не узнаешь?

* * *

Записано М. «Диппером» Пайнсом, магистром белой и зеленой магии.

День 7348-й, измерение Корпорации

Рабочий день начался с того, что Венди стащила для нас шмотки в корпоративной прачечной и ошиблась с пиджаком для меня на пару размеров. Что, в общем, и к лучшему: удобнее прятать пистолеты. (К счастью, охранники на входе не засекли инертный металл, из которого они были сделаны). Но слишком большой пиджак заставлял меня выглядеть моложе и неряшливее. Именно на этот факт я возглагаю вину за то, что большинство самых тупых вызовов в этот день достались именно мне. В том числе и тот вызов, после которого все пошло наперекосяк.

Потом мы разбежались каждый по своим постам, уговорившись встретиться во время обеда, и покатилось то, что я после некоторых колебаний решил считать более-менее стандартным офисным днем. Никогда не работал в офисе, но контора портового приказчика, где я в студенческие годы подрабатывал мальчиком на побегушках, функционировала по тому же принципу: все имитируют деятельность и косят от начальства, а настоящую работу сваливают на самых безответных. Или самых ответственных. Мне больше нравится считать себя ответственным, чем безответным.

Когда ты сам помогал конструировать первые кибернетические системы, разбираться в чужой компьютерной технике не так уж сложно. Я на это поставил и не прогадал. Местные компьютеры страшно напоминали земные: немножко другие логотипы, немного другие интерфейсы…

Оказалось, можно было бы не разбираться особо. За утро я получил десять тикетов — в смысле, заявок — на свой рабочий планшет. В трех случаях пришлось перезагрузить компьютер, в четырех — вставить вырванный провод, в двух — поставить мобильное устройство на зарядку, а еще один раз принтер зажевал бумагу.

В общем, ничего такого, с чем не мог бы справиться магистр белой магии (то есть доктор физических наук на наши деньги: до… то есть в мире, где я получал это звание, точные науки никогда не рвали связь с алхимией, астрономией и прочей каббалистикой).

Одиннадцатый вызов пришел в обед: у меня уже урчало в животе, но то был первый вызов в западный сектор здания, где я еще не был. Я успел распечатать на принтере (том самом, который зажевывал бумагу) портреты всех своих друзей с указанием рабочего телефона, только западный сектор оставался неохваченным.

Я шел по этому вызову, предвкушая корпоративную столовую с сэндвичами и кофе. Кофе, подумать только! Этот напиток встречался мне в других мирах лишь эпизодически, и каждая встреча была праздником.

На первый взгляд ничто не предвещало беды. Нет, даже предвещало удачу.

В небольшом кабинете отдела кадров сидели три изрядно замученные девушки. Они буквально тонули в бумажных завалах — несмотря на то, что на столе у каждой лежало по нескольку гаджетов и стоял тонкий клиент (или то, что сходило за тонкий клиент в этом мире — здешние мониторы были довольно толстыми, зато включали подогрев для чая и кофе).

— Диппер Сосны, — представился я. — Новый айтишник. Как поживаете?

Одна из девушек встала и встретила меня дежурной улыбкой.

— Ирис Глей. У меня рассинхронизация между телефоном и стационарной базой, как ни мучаюсь с настройками, не выходит.

— Давайте посмотрим.

Возможно, я тогда еще заметил, что рука у нее чуть подрагивала, а улыбка казалась немного слишком натянутой. Возможно, моя память впоследствии исказила факты.

Так или иначе, я начал возиться с ее телефоном не чувствуя дурного, и тут же заметил, что тонкие пальцы Ирис с безупречным маникюром выбивают нервный ритм по стеклянной столешнице.

— Нельзя ли побыстрее? — спросила она раздраженным тоном. — Я надеялась поесть, но не могу пойти на обед без телефона.

— Ирис, успокойся, — одна из двух других девушек вскинула голову от своей работы, устало потерла лоб. — Так и выгореть недолго.

— Я. Не. Выгорю, — отчеканила Ирис.

Тут же сердито она отряхнула рукава белой блузки, с которых посыпалась мелкая серая пыль. Помню у меня мелькнула мысль: а выглядит аккуратисткой, где она успела так испачкаться?

Я тем временем копался в настройках и воспользовался паузой, пока шла загрузка одного из приложений, чтобы показать девушкам портреты дяди Форда — раз уж Венди сочла их более пригодными к использованию (мне мои версии все равно нравятся больше).

Легенда у меня была такая: мол, с этими людьми я играл на корпоративе и проиграл им солидную сумму денег, а имен не помню, и вот хотелось бы найти и отыграться.

— Хм, кажется, я видела эту девочку, — сказала вторая кадровичка, та, что казалась старше и спокойнее дерганой Ирис. — Совсем недавно ее оформляла.

Сердце у меня дрогнуло. Ну же, ну же! Неужели Мейбл?

Но, к несчастью, моя собеседница смотрела на портрет Пасифики.

— Да-да, помню, еще такое имя странное, — забормотала она. — И ни слова не знала по нашему. Служба безопасности решила, что она случайно вывалилась из другого мира и что ее найм не приведет к риску для службы безопасности.

— А это разве не нелегальная иммиграция? — спросила третья девушка.

— Нет, Келли, — снисходительно ответила спокойная, — нелегальная иммиграция — это хопперы. С ними разбирается служба безопасности. Но у них обычно переговорные устройства бывают, они не путешествуют на своих двоих, всегда есть машины или космические катера… И обычно избегают Корпорации как чумы. А, вот! — триумфально сказала она, видимо, найдя Пас в базе данных. — Паци… Пацка Норфест? А неплохо девочка поднялась за пару месяцев, из младшего ассенизатора в начальника бригады уборщиков! Сейчас они, кстати, наводят порядок в мужском туалете на втором этаже в нашем секторе.

Из этого монолога я сделал два вывода: в этом мире про путешествия между мирами знали, но то ли запретили их, то ли жестко зарегулировали — значит, хорошо, что мы не представились хопперами. Во-вторых, Пасифика здесь уже пару месяцев и работала ассенизатором. Бедняга. Наследница Нордвестов — нелегко ей приходилось! С другой стороны, ей повезло, что она приземлилась в здании Корпорации, а не в местном Гарлеме.

(Ха, и если подумать, она вернулась к фамильному бизнесу: помнится, основатель династии Нордвестов — настоящий основатель — убирал навоз!)

Мне было немного радостно и грустно. Радостно от того, что я нашел одного из пропавших спутников, а грустно от того, что я увижу маленькую девочку, такую же как двадцать лет назад. Словно окно в прошлое. Как-то она на меня отреагирует? Венди с Фордом вот до сих пор не привыкли.

— Все это мило, — едко проговорила Ирис, возвращая меня к реальности, — но как насчет все-таки заняться моей проблемой? Ради которой вас сюда вызвали, господин Сосны?

— Уже практически разобрался, — сказал я, и сказал чистую правду. — У вас недавно было повышение, вам выделили расширенный размер корпоративной почты, но это еще не прошло сквозь базу данных, и ваш объем почты на сервере просто забился. Вы не получали новых писем не только на телефоне, но и на базе. Уже два дня.

— Не может быть, — Ирис зло на меня сощурилась. Если раньше она казалась мне симпатичной, то теперь это ощущение исчезло напрочь. — Я же работала… я же…

— Ирис, — вновь подала голос вторая кадровичка. — Тебе нужно взять пару выходных. Ты неважно выглядишь…

— Я выгляжу идеально! — Ирис уже практически сорвалась, ее трясло. — Не говори ерунды, Джун!

Серая пыль сыпалась из ее рукава, оседая на столешницу и пол. Нельзя так качественно запачкаться. И негде ей было прятать мешки с пылью под тонкой белой блузкой…

Осознав это, то отскочил назад — недостаточно быстро, потому что серая пыль уже сыпалась и с волос девушки, и даже с лица, оставляя серые же оспины. Немного этой пыли попало на меня. По ощущениям — нечто совершенно невесомое, не горячее, не холодное…

— Келли, нажми кнопку, — сказала Джун. — У нас ситуация.

— Нет! — завопила Ирис. — Не надо! Сейчас это закончится!

— Не сомневаюсь, — ответила Джун.

Келли с каким-то завороженным ужасом на лице потянулась за кнопкой. Ирис запрыгнула на стол, сворачивая компьютер, — видно, пыталась добраться до нее. Но спрыгнула со стола уже не она. Спрыгнула… спрыгнуло… серое существо с крупную собаку размером, похожее на огромный комок пыли. Из тех, что скапливаются под кроватью.

Келли, видимо, нажала кнопку, потому что в кабинете щелкнул замок, на единственное окно упала металлическая заслонка, а на потолке включился душ.

Только это был не обычный душ: из распылителя падала не вода, а ярко-синяя жидкость, которая оставляла на белой рубашке синие потеки. Под ней серый пылевой шар съежился до размера компьютерной мыши и юркнул в угол.

— Ну вот, — проговорила Джун. — Сейчас явится охрана. Очень жаль, господин Сосны, что вам пришлось в первый же день столкнуться с этим, но угрожать мне пистолетом нет никакой необходимости.

У меня, конечно, в руке уже давно был пистолет, до сей поры надежно спрятанный под пиджаком. Но я и не подумал его опускать.

— Что это было? — спросил я.

— Это был нормальный случай выгорания, — проговорила Джун. — Бывает с теми, кто не умеет себя контролировать. Как вы пронесли оружие через охрану?

— Это вас не касается, — ответил я резко. — Превращайте ее назад!

— Как? — удивленно спросила Джун. — Ей уже ничем не поможешь, даже если вернуть душу…

— Душу?!

Джун тяжело вздохнула и скривилась, как будто у нее заболела голова.

— Прах вас подери, — проныла она. — Для кого я вообще делаю эти долбаные ориентационные семинары, если на них даже шпионы не ходят?! Опустите пистолет уже, сейчас охрана придет, вам и так достанется, а увидят с пистолетом — замочат на месте.

— Спасибо за совет, — ответил я сквозь зубы и всадил по каждой из женщин порцию оглушающего заряда.

Это, конечно, не парализатор дяди Форда — в том смысле, что каждая девица сначала похлопала глазами, потом посмотрела, куда упасть, и только потом упала — но полезная штука.

Третий, более мощный заряд, я подарил дверному замку. Не помогло, замок расплавился. Тогда я просто выбил дверь плечом — петли тут делали не очень крепкие.

Меня ждал мужской туалет на втором этаже.