Одна маленькая ложь (джен)

* * *

10 ноября 19:56, Хогвартс

— Грейнджер, что это с тобой? Какая-то ты сегодня недовольная жизнью… — ехидно заметил Драко спустя пятнадцать минут от начала нашего наказания в пятницу. Все эти пятнадцать минут я демонстративно молчала, делая вид, что полностью погрузилась в уборку, и до моего компаньона по наказанию всё же дошло, что что-то было не так, ведь все вечера до этого я так высокомерно себя не вела.

— «Недовольная жизнью»? — с искренним удивлением в голосе повторила я, повернувшись к нему. — Интересно, а ты был бы доволен жизнью, если бы тебе пришлось полчаса утешать рыдающую у тебя на плече Паркинсон?! Хотя судя по тому, что ты порвал с ней, именно такая её реакция должна очень тебя обрадовать!

— О чём ты говоришь, Гермиона? — ехидная улыбка тут же сползла с красивого лица, и он, отложив в сторону своё орудие труда на этот вечер, а именно старую метлу, быстрым шагом подошёл ко мне и встал прямо напротив меня. — Откуда ты знаешь, что мы с Пэнси расстались?

— Ты не поверишь, Малфой, — язвительно сказала я, отложив в сторону тряпку. — Мне об этом сообщила сама Пэнси! Причём непосредственно перед тем, как напасть на меня в туалете плаксы Миртл, так как ей почему-то пришло в голову, что бросил ты её из-за меня! Ты можешь как-то прокомментировать это?

— Грейнджер, что ты мелешь?! — возмутился Драко, скрестив руки на груди. — Ничего комментировать я не буду, и вообще, это не твоё дело, кого и почему я бросил!

— Было бы «не моё», если бы твои подружки… ой, прости, точнее, бывшие подружки, не бросались с обвинениями, и вообще, не трогали бы меня! — воскликнула я, абсолютно не собираясь вот так просто дать ему закрыть эту тему.

— Так, ты можешь объяснить мне, что произошло? — потребовал он, сев на стул, стоявший поблизости. — Я честно пока не понимаю причин твоего возмущения, особенно по поводу того, что я расстался с Пэнси. Даже она сама пока ни слова не сказала мне по этому поводу, а уж от тебя, Грейнджер, я вообще не ожидал подобного!

— Хочешь услышать, что произошло? — с угрозой в голосе переспросила я, а затем села на парту напротив этого несчастного казановы и начала пояснения: — Сижу я, значит, сегодня с утра за своим столом и никого не трогаю. И вдруг мне с утренней почтой приходит записка…

С этими словами я спрыгнула с парты и направилась к своей сумке, чтобы мои обвинения имели под собой более материальную базу, нежели просто слова. В итоге спустя минуту я вернулась на парту и протянула Малфою ту самую записку.

— Хм, какие знакомые инициалы… ты не знаешь, что бы они могли значить? — ядовито поинтересовалась я, как только Драко прочитал моё вещественное доказательство.

— Я не писал эту записку, — поджав губы, сказал он, а я по его выражению лица мигом догадалась, что почерк-то ему очень даже знаком.

— Ты не представляешь, Малфой, я сразу это поняла! — ещё более ядовито воскликнула я, когда он снова поднял на меня взгляд.

— Тогда я не понимаю, в чём проблема, Грейнджер?! — в этот раз в голос Драко закралось уже ощутимое раздражение, но я абсолютно не собиралась прекращать этот разговор, пока не выплесну на него всё недовольство по поводу откровений с его бывшей подружкой. — Если обо всём сразу догадалась, то почему тогда попёрлась туда? Как будто не знала, что тебя там ждёт…

— Ты серьёзно, Малфой?! Если бы я не пошла туда сегодня, то Паркинсон нашла бы другой способ отомстить мне, причём в этом случае я могла бы и не быть готова к её мести, — с моими доводами было очень трудно поспорить, и доказательством этому служило молчание моего напарника и его поджатые губы. И я, триумфально посмотрев ему в глаза, продолжила возмущаться: — В общем, представь себе, я догадалась, что это была Пэнси, но всё-таки пришла на эту встречу…

— И что, она напала на тебя? — желчно поинтересовался Драко, поскольку я сделала небольшую паузу для большего драматизма. — Неужели такая всезнайка, как ты, Грейнджер, не смогла отразить атаку Паркинсон, особенно учитывая то, что она никогда особым умом не отличалась?..

— Зачем же ты тогда встречался с ней, если тебя не устраивает её ум? — полным льда голосом спросила я, ведь если хорошо подумать, то это было так низко со стороны Малфоя просто ради приятного времяпрепровождения дать надежду Паркинсон, которая вот уже четыре года была от него без ума, и подозреваю, что он прекрасно об этом знал, а как только подвернулся более удачный вариант, сразу бросить её.

— Грейнджер, это не твоё дело, — таким же холодным тоном ответил он, посмотрев на ноябрьский ливень за окном. — И я не собираюсь оправдываться перед тобой за свою личную жизнь, тема закрыта.

— Нет, Малфой! — тут же громко заявила я, спрыгнув с парты, поскольку Драко тоже поднялся на ноги, собираясь вернуться к уборке. — Пока твои бывшие подружки присылают мне записки и караулят меня с искренним желанием отомстить за разбитое тобой сердце, это как раз таки моё дело!

— Я не понимаю, Грейнджер, так она в итоге напала на тебя или нет?! — теряя остатки терпения, воскликнул он, разъярённо смотря прямо мне в глаза.

— Нет… но она собиралась! И только благодаря моей проницательности и оказанной поддержке она этого не сделала.

— Оказанной поддержке? — насмешливо переспросил Драко, от изумления даже приподняв брови. — Ты… выслушивала… рыдания Паркинсон… по поводу того… что я бросил её… и утешала?

— Теперь ты понял, откуда взялось моё возмущение? — зло задала я встречный вопрос, но Драко вдруг разразился настолько безудержным смехом, что даже согнулся пополам. — Да, очень смешно, Малфой, продолжай в том же духе…

В этот момент мне вдруг стало так обидно, что я взяла себе в помощники такого придурка, что я быстро вскочила с парты, чтобы поскорее закончить свою часть работы и сократить до минимума моё общение с ним. А ещё мне вдруг стало обидно за Пэнси, ведь она, пусть и не отличавшаяся особым умом, всё же любила его, причём вполне искренне, а у него её страдания вызывали только смех.

— Прости, но я даже представить не могу эту картину, не то… что… поверить, — едва смог выдавить Драко, мигом схватив меня за запястье, но я так разъярённо посмотрела на него в ответ, что его смех сразу прекратился. — Ладно, Гермиона, прости меня, мне очень жаль, что ты оказалась… как-то связанной со всем этим. Мне действительно очень жаль. Не сердись.

— Лучше бы сказал то же самое Пэнси, и то больше было бы пользы, — недовольно буркнула я, вырвавшись из его хватки и подойдя к шкафу, который тщательно протирала десять минут назад.

— Это что, какая-то женская солидарность? — усмехнувшись, поинтересовался Драко, встав сбоку от меня и наблюдая за тем, как я принялась тщательно протирать полки. — Если честно, я не понимаю, почему тебя-то это всё так беспокоит? И почему ты… утешала её…

— А почему ты утешал меня на прошлой неделе, Малфой? — безразлично задала я вопрос, ответа на который абсолютно не ждала, скорее для того, чтобы просто закрыть тему.

— Потому что ты могла на эмоциях выдать меня, — предположил он, прислонившись к дверце шкафа. — И… мне просто… показалось, что тебе нужна… поддержка…

— Вот и мне сегодня показалось, что Пэнси нужна поддержка, — вздохнула я, закончив с полкой, а затем повернулась, чтобы протереть и вернуть на место все книги, что на ней лежали, но Драко быстро взял в руки одну и протянул мне её.

— Давай помогу. И не смотри так на меня, Грейнджер, я же действительно стараюсь помочь. А по поводу Пэнси… Ты, конечно, можешь считать меня последним подонком и тому подобное, но я просто не хочу обманывать её… я… эм… я вдруг понял, что мне нравится другая… А это было бы очень некрасиво, если бы я признавался в любви кому-то за спиной своей… официальной девушки.

— Знаешь, Малфой, я вот одного не могу понять… — протянула я, взяв из его рук ещё одну книгу и начав тщательно вытирать её от пыли. — Если тебе нравится другая… зачем ты тогда вообще давал надежду Паркинсон?

— Потому что на тот момент, когда я предлагал ей встречаться, я ещё… не… понял, что чувствую что-то к другой девушке, — задумчиво пояснил Драко, взяв со стола неподалёку ещё одну книгу. — Тогда мне казалось, что у нас с Пэнси может что-то получиться. Но теперь я убедился в обратном и решил, что лучше горькая правда, чем… ну, ты меня поняла… Или ты считаешь, что я должен был и дальше обманывать её?

— Нет, не считаю, — уже более спокойным тоном ответила я. — Но какой же ты всё-таки, Малфой… ветреный! Сначала одна… затем другая… той другой ты тоже потом скажешь: «Извини, но мне нравится третья»?

— И я всё равно до сих пор не понимаю, почему тебя так беспокоят мои девушки! — тепло рассмеялся Драко, подавая мне очередную книжку, и я, продолжая вытирать пыль, саркастически поинтересовалась:

— Может, потому, что эта «другая» снова побежит ко мне с претензиями, что это из-за меня ты её бросил?

— Думаю, вряд ли… — едва слышно произнёс он, и я тут же переспросила, не уверенная, что услышала именно это:

— Что ты сказал, Малфой?

— Ничего, Грейнджер. Неужели Пэнси так тебе и сказала? — заинтересованно спросил Драко, быстро сменив тему, а его улыбка стала только шире.

— Да, представь себе! И я до сих пор не понимаю, с чего она это взяла и почему у тебя это всё вызывает такое веселье!

Заметив его насмешливый вид, я испытала новую волну возмущения, даже несмотря на то, что Драко вроде как попросил прощения за всю эту ситуацию и даже раскрыл мне мотивацию такого… неожиданного поступка. Только вот его веселье довольно легко могло перевести его из разряда «условно порядочных людей» в «ветреных придурков».

— У меня это всё вызывает такое веселье, Грейнджер, потому… — невозмутимо начал пояснения Драко, подав мне ещё две книги. —…что… думаю, для тебя не будет откровением, если я сообщу тебе, что Пэнси мне все уши прожужжала, как она ненавидит тебя, заучку-гриффиндорку. И вот теперь она плачется тебе, что я, такой плохой, её бросил, а ты её жалеешь, хотя я далеко не такой идиот, как тебе, наверное, кажется, чтобы не понимать, что ненависть между вами вполне взаимна.

— Тебе смешно оттого, что я поступила по-человечески? — удивлённо уточнила я, повернувшись к нему и посмотрев в серые глаза, в которых действительно было какое-то подобие радости.

— Мне смешно оттого, что ты сначала согласилась помогать мне, слизеринцу-отморозку, а теперь ещё и утешаешь Пэнси, которая учится на том же, нелюбимом тобой факультете. Ещё немного, Гермиона, и тебе можно будет смело переводиться к нам!

— Ха-ха, да, очень смешно, — проворчала я, отвернувшись от широко улыбающегося красавца, и продолжила укладывать книги на полку. — Боюсь, меня к вам не примут, с моей-то родословной…

— Но мы же не знаем наверняка, что ты из… обычной семьи, — на этих словах я вновь повернулась к нему и удивлённо посмотрела в ответ, так как он впервые не употребил в отношении меня слово «грязнокровка», хотя здесь оно было как никогда кстати. — Конечно, глупо надеяться, что ты из чистокровной семьи, но… полукровка… вполне возможно, почему бы и нет?

— То есть со мной-полукровкой ты готов дружески общаться, а со мной… из обычной семьи — нет? Какой же ты, Малфой… двуличный…

— Грейнджер, я уже столько комплиментов от тебя услышал за этот вечер! — рассмеялся Драко, теперь помогая мне убирать книги с другой полки. — «Ветреный»… «двуличный»… даже не знаю, чем бы тебе и ответить… на такую доброту!

Я лишь недовольно хмыкнула на его сарказм, а он тем временем продолжил свой монолог:

— Знаешь, я же согласился… помогать тебе, даже когда ещё не знал, что твои родители — на самом деле опекуны. И кстати, мы до сих пор ничего не знаем о твоей родословной, но я тем не менее продолжаю с тобой общаться. И неужели после этого я всё ещё двуличный?

— То есть ты хочешь сказать, что если мы убедимся в том, что мои родители всё-таки маглы, то ты всё равно продолжишь со мной общаться? — полным недоверия голосом поинтересовалась я, но Драко лишь улыбнулся в ответ и непринуждённо заметил:

— Я хочу сказать, что если мы и дальше будем тратить время на пустую болтовню, а не на уборку, то мы точно не закончим до утра. Мои извинения ты получила, и даже… комментарии, так что эту тему вполне можно закрыть, если, конечно, вы с Пэнси теперь не станете заядлыми подружками…

— Ну уж нет! — возмущённо перебила его я, и он, рассмеявшись, закончил свою мысль:

— Вот и славно. Тогда больше она никак не должна тебя побеспокоить. У нас всё в силе? Я имею в виду понедельник?

— Да, конечно, — неуверенно подтвердила я, пристально вглядевшись в его лицо. — Только ты помнишь, да?..

— Повышенная осторожность, я помню, — с улыбкой подтвердил Драко. — Тогда за работу, хватит уже… прохлаждаться…

— Кто бы говорил! — хмыкнула я, всё же улыбнувшись тому, что, несмотря на произошедшее до ужина, наша сегодняшняя беседа не испортила ни планов на понедельник, ни наших… отношений… деловых, разумеется.

* * *

11 ноября 15:22, Хогвартс

— Гермиона, привет! Как дела? — непринуждённо поинтересовалась Джинни, когда подсела ко мне в субботу после обеда, в то время как я старательно готовила домашнее задание на следующую неделю, ведь теперь у меня было гораздо меньше времени на его выполнение в будние дни.

— Привет, Джинни, — поздоровалась я, не отрывая взгляда от строчек учебника. — Не знаю… вроде… всё по-прежнему.

— Мерлин, интересно, они когда-нибудь прекратят? — недовольно буркнула она, сморщив личико, когда посмотрела в противоположный угол гостиной, где Рон страстно целовался с Лавандой. — Я уже готова выделить им отдельную комнату, лишь бы не видеть этого…

— Угу, — растерянно ответила я, записав фразу из учебника в своё эссе.

— Гермиона, что с тобой? — прошептала Джинни мне на ухо, а в её голосе было безграничное удивление. — Ты никогда до этого… не реагировала так спокойно на моего придурка-брата и его подружку…

— Это плохо, Джинни? — задала я встречный вопрос, продолжая сосредоточенно вчитываться в текст.

— Не знаю… наверное, нет, — растерянно ответила она, снова посмотрев в сторону страстной парочки. — Точнее, это даже хорошо, что ты… забыла его. Интересно, кто же тебе помог в этом?

— Миранда Гуссокл, — невозмутимо сказала я, перелистнув страницу и начав списывать первый абзац. — И её замечательный учебник по Заклинаниям.

— Ясно, — протянула Джинни, поджав губы от моего нежелания поддерживать беседу, особенно на эту тему. — А как прошла неделя в компании… Малфоя? Знаешь, я так тебе сочувствую… хотя на самом деле, даже и не знаешь, что хуже: все вечера прибираться с Малфоем или все вечера смотреть вот на это…

Она опять недовольно посмотрела в сторону брата, а потом тихо обратилась ко мне:

— А ты как думаешь?

— Эм… не знаю… по мне, компания Малфоя намного приятнее вот этого, — я сморщилась от одного воспоминания о том, что видела десять минут назад, а затем вновь вернулась к написанию эссе.

— Да уж! Сильно он, кстати, тебя достаёт? — усмехнувшись моей реакции, поинтересовалась Джинни, но в этот раз откровенничать мне очень не хотелось, особенно учитывая то, что нас с Драко связывали довольно интимные тайны, о которых никто другой не должен был знать. И поэтому я расплывчато протянула:

— Да не очень… ему брезгливо разговаривать со мной, сама же знаешь, как он меня зовёт.

— Что ж, и это неплохо, — философски прокомментировала Джинни, откинувшись на спинку стула и взяв в руки один из моих учебников по Заклинаниям. — Даже можно сказать, что ты хорошо устроилась, Гермиона. И Малфой не достаёт, и… этих не видишь. Красота.

Я лишь хмыкнула на эти слова, и Джинни, помолчав ещё минут пять, вдруг наклонилась ко мне и прошептала:

— Знаешь, ходят слухи, что он бросил Паркинсон… ради… тебя. Ты не подумай, я не верю в эти сплетни, но подружки Паркинсон почему-то считают именно так, я сама слышала, как они вчера вечером шептались в библиотеке…

— Мда, подружки Паркинсон особыми интеллектуальными способностями никогда не отличались, — ядовито заметила я, взяв из рук Джинни учебник и открыв его на нужной главе. — Думаю, Драко бросил её из-за более достойной кандидатуры, нежели я…

— Драко?! — тихо воскликнула Джинни, и в её голосе было такое изумление, что мне пришлось даже повернуться, чтобы посмотреть на неё. — Что-то я не помню, чтобы ты когда-нибудь называла этого хорька по имени!..

— Джинни, перестань, — устало выдохнула я, стараясь никоим образом не выдавать своей оплошности. — Знаешь, после того как твой брат поступил со мной вот так… и Малфой покажется человеком… которого можно назвать по имени.

— Ну да, может быть, — она сразу успокоилась и снова уселась в мягкое кресло. — Просто все эти сплетни… и ваши ночные прогулки… и взгляды за обедом…

— Джинни, я тебе десять раз уже говорила, почему так получилось…

— Да-да, я помню, — сразу перебила меня подруга, не дав мне даже начать оправдываться. — Я же говорю, что не верю этим сплетням. Просто другие… могут знать меньше, чем я и… сделать неправильные выводы. Или тебя это не беспокоит?

— А я могу как-то на это повлиять? — безразлично поинтересовалась я, переведя взгляд с пергамента на Джинни.

— Думаю вряд ли, — протянула она, и я, выразительно посмотрев на неё, снова вернулась к заданию.

— Тогда зачем мне переживать по этому поводу? Всё равно это неправда, ты об этом знаешь, Гарри тоже, а остальные… пусть думают что хотят.

— Мне бы твою мудрость, хотя бы чуть-чуть! — рассмеялась Джинни, встав из кресла. — Ладно, не буду тебя отвлекать, как бы ты из-за своего наказания не стала отставать по учёбе… хотя о чём это я, ты же Гермиона!

— Спасибо, Джинни, — поджав губы, поблагодарила её я с нотками иронии в голосе, и та, скорчив рожицу из-за того, что придётся пройти мимо Лаванды и… Бон-Бона, помахала мне рукой и направилась в сторону выхода из гостиной. А я, сделав глубокий вдох, вернулась к пергаменту, исписанному почти на две трети.

«Я чуть не выдала себя… — промелькнуло в голове, когда я начала анализировать нашу с Джинни беседу. — Какая глупость! Как же мне надоели все эти секреты, загадки, интриги… И что, интересно, на уме у Малфоя? Он вдруг так поменялся за последние недели… можно даже сказать, стал приличным человеком… или почти приличным, если брать в расчёт ту историю с Паркинсон и её разбитым сердцем. И он даже намекнул, что готов со мной общаться и дальше, несмотря на моё происхождение… Только вот будут ли у нас поводы для этого общения, когда я узнаю правду о своих родителях? Формально мне уже будет незачем помогать ему… Что ж, надеюсь, в понедельник всё получится, и я смогу приблизиться к разгадке ещё чуть-чуть».

Но что-то в глубине души говорило мне, что чем ближе я к разгадке, тем меньше остаётся наших с Драко непринуждённых бесед. А они мне, даже можно сказать, нравились.