Ложь за ложь (гет)

— Стоит отдать тебе должное, Маринетт, — говорит Нино, улыбаясь от уха до уха, когда перед ними распахиваются ворота, ведущие в особняк Агрестов. — Мне такое никогда в голову даже не приходило.

Маринетт крепче обхватывает стопку учебников, прижимая их к груди, стараясь превозмочь гулкое биение сердца. Сказать по правде, она не может поверить, что её план сработал. Старая-добрая сказка про групповой проект казалась притянутой за уши, но Суровая Секретарша повелась на неё не моргнув глазом. И их пустили внутрь.

— Сюда, — командует Суровая Секретарша.

Они поднимаются по лестнице, и Маринетт не может отвести взгляд от огромного портрета, нависающего над холлом. Она никогда не понимала, почему именно он был выставлен на всеобщее обозрение в столь проходном месте. Адриан на нём выглядит ужасно печальным. Это выражение чуждо на его лице. (А она в своём обожании просмотрела много, очень много его фотографий). Он всегда такой милый и улыбчивый.

Суровая Секретарша выразительно кашляет. Её холодный взгляд — неозвученный упрёк.

— Извините, — бормочет Маринетт и спешит нагнать их.

Сердить Суровую Секретаршу, вероятнее всего, не лучшая идея.

* * *

— Не могу поверить, что вы здесь, — произносит Адриан, когда дверь закрывается и цоканье каблуков Суровой Секретарши затихает вдалеке.

— Скажи спасибо Маринетт, — обнимает Адриана в ответ Нино. — Это она предложила сказать, что нам задали сделать групповой проект.

Адриан притягивает её к себе. Румянец покрывает её щёки. Это очень, очень уютное объятие. Она колеблется всего секунду, прежде чем позволить себе полностью в нём раствориться. (От него невероятно приятно пахнет: мылом, чистым бельём и Адрианом. Его волосы немного влажные, так что, скорее всего, он только что из душа).

— Спасибо, — шепчет он ей на ухо. — Я так рад, что вы здесь.

Лицо Маринетт горит так сильно, что она уверена, что похожа на свёклу, но она превозмогает себя и улыбается, когда он наконец отстраняется.

— Что угодно ради друга.

От его ответной улыбки, что теплее солнечного света, её колени подкашиваются. Неразбавленное внимание Адриана (особенно после двух недель, когда они виделись исключительно на уроках) действует на неё сильнее, чем можно представить.

— Алья тоже хотела прийти, — сообщает Нино, — но ей пришлось сидеть с сёстрами.

— Но она точно придёт в следующий раз, — заверяет его Маринетт.

Адриан наклоняет голову.

— В следующий раз?

— В этом и прелесть нашего плана, — широко улыбается Нино. — Групповой проект предполагает, что нам придётся собираться несколько раз.

Судя по его лицу, Адриан хочет снова обнять их, но ограничивается тем, что кладёт руки им на плечи.

— Спасибо вам. Серьёзно.

* * *

Им вполне успешно удаётся проводить время с Адрианом под прикрытием домашки, за исключением того, что Маринетт обливает соком себя и диван, на котором сидит. Краснея, она извиняется за свою неуклюжесть. По всей видимости, устраивать беспорядок, где бы она ни была, — её проклятие.

— Ничего страшного, — успокаивает её Адриан. — Диван всё равно, по-моему, пострадал не так сильно, как ты.

Она кривится: её рубашка и штаны липкие и влажные. Насчёт этого он прав. Фу, даже на волосы попало.

— Можешь сходить в душ, если хочешь, — предлагает он. — Я дам тебе чистую одежду.

Маринетт ошарашенно моргает.

— Только если тебя это устраивает, — спешит добавить он, округляя глаза. — Я просто подумал, что тебе захочется смыть с себя сок.

— Да!

Теперь черед Адриана недоумённо моргать.

— Эм, да?

Её щёки слегка розовеют.

— Я хотела сказать, что помыться и переодеться было бы неплохо.

Он похлопывает её по плечу, улыбаясь, прежде чем пойти подыскать ей одежду. Маринетт прижимает ладонь ко рту, чтобы удержать вопль восторга, грозящий вырваться у неё из груди. Она воспользуется душем Адриана и наденет его одежду!

Нино хрустит чипсами, наблюдая за ней с противоположной стороны дивана. Она краснеет ещё сильнее, тут же убирает руки от лица и отводит взгляд.

Неловко.

* * *

— Немного, эм, великовато, — говорит Маринетт, выходя из ванной.

Заметив её появление, Адриан встаёт; уголки его губ приподняты. Без сомнения, он считает, что она выглядит нелепо. Он гораздо выше неё, так что его толстовка на ней больше похожа на платье. Штаны ей пришлось подвернуть не один раз, но они всё равно смотрятся мешковато.

Она краснеет, покусывая губу и расчёсывая пальцами влажные волосы. Он продолжает молча смотреть на неё. В такой ситуации сложно не смущаться. И тут она замечает, что в комнате больше никого нет.

— Куда делся Нино? — спрашивает она.

— Разговаривает по телефону. Сказал, что это ненадолго.

— О.

Она садится на диван сбоку от него, непреклонно смотря прямо перед собой. Адриан никак не перестаёт пялиться, и она не понимает почему.

— Ч-что такое? — осведомляется она наконец, не в силах больше это выносить. — Я что, настолько странно выгляжу в твоей одежде?

— Нет. Нет, конечно нет. Просто твои волосы...

— Волосы?

Он касается иссиня-чёрного локона, наматывая его на палец.

— Я никогда не видел тебя с распущенными волосами.

Её сердце взволнованно колотится, а глаза округляются. Внутри неё всё трепещет, и мозг отключается, по кругу повторяя одну и ту же мысль: «Адриан трогает мои волосы, Адриан трогает мои волосы!»

Адриан моргает, словно бы только что осознал, что делает. Он убирает руку.

— Прости.

— Ничего страшного.

Но её щёки горят, и она не в силах на него смотреть. Его состояние не лучше. Он глядит в сторону, потирая шею, и лицо его слегка порозовело.

Нино возвращается в комнату.

— Ну ладненько, продолжаем вечерин... — Он замирает на полуслове, переводя взгляд с одной на другого. — Эм, я что-то пропустил?

Адриан и Маринетт переглядываются, вспыхивая.

— Нет! — выпаливают они хором.

Только вот она знает, что это неправда, и её колотящееся сердце и порхающие в животе бабочки не успокаиваются ещё очень долго.