Декабрьское полнолуние (джен)

— Блэк, ты в своём уме? — спросил Рем. Он пластом лежал на своём спальном мешке и смотрел на бутылку Старого Огденского, как солдат на вошь.

— Остынь, Рем. Я не собираюсь надираться тут с тобой с глазу на глаз. Не самоубийца же я, в конце концов. Дождёмся Джеймса, выпьем по глотку…

— Только его тут и не хватало. Вы что, вправду собрались тут возле меня дежурить? Чего ради? Это не Гриффиндорская башня, выпасть я отсюда не смогу. Волком я здесь вообще… как в клетке.

— Существует опасность...

— ...укуса оборотня. На неё вы двое как раз и нарываетесь. Пит-то хоть не придёт?

— Скорее всего, нет. Трудно сказать с уверенностью. Он в последнее время довольно странно себя ведёт, а сегодня и вовсе…

— Ещё бы он не был странным. Я всю прошлую ночь боялся его зашибить…

— Э-э-э… кого? — осторожно осведомился Сириус после паузы.

— В смысле — кого? Питера, конечно. Крутился тут вокруг меня, будил, сдерживал, даже подлечить пытался…

— Подожди! Когда он вокруг тебя крутился?

— Я же говорю, прошлой ночью. Пока меня не отпустило, значит, до рассвета.

— Не может такого быть. Мы вечером были в больничном крыле у Эванс, потом...

— Что-то я слишком много пропустил. Рассказывай с самого начала.

— Не вопрос. В начале сотворил бог небо и землю, и земля была безвидна и пуста…

Рем широко улыбнулся. Сириус замолчал.

— Сириус, у нас очень мало времени, — Рем резко и неловко махнул рукой в сторону забитых окон Хижины. Сквозь щели между досками сочился розовеющий вечерний свет. — Так что давай, коротко и ёмко.

— Был бы здесь Джеймс, он бы сказал “коротко и ё…ко”.

Рем негромко зарычал. Сириус взял себя в руки. Краем сознания он понимал, что напавшее на него словесное недержание выражает охватившую его тревогу, чтобы не сказать, страх. Страх не перед рычанием, не перед жёлтыми огнями в глазах тихони Рема — навидался он этих огней — а перед неизвестным, наступающим вместе с ночью. И он выдал Ремусу всю информацию, уложившись в рекордно короткие сроки.

— … твою мать! — сказал Рем с чувством и протянул руку. Странновато протянул — ладонью книзу и согнув пальцы. Заметив взгляд Сириуса, повернул ладонь кверху, правда, пальцы так и не распрямил.

— Дай глотнуть. Это нужно запить. Давай, время ещё есть, я скажу тебе, когда надо будет бежать.

— Напугал, — Блэк открутил крышечку и протянул бутылку Люпину. Тот посмотрел на бутылку внезапно опустевшим взглядом. Сириус серьёзно сказал:

— Не лакать. Пить. Из горлышка. Поднимаешь руку, переворачиваешь бутылку дном кверху, только ме-е-едленно, и пасть подставить не забудь…

— Пошёл ты, — фыркнул Рем, но инструкции выполнил в точности. Потом вернул бутылку Сириусу, облизнулся, явно стараясь дотянуться языком до носа, и спросил:

— Значит, Эванс велела вам глаз не спускать с меня и Пита?

— Даже сама рвалась с нами.

— А вечером Питер спал в своей кровати?

— Как убитый, — подтвердил Сириус, — и утром тоже. Он до обеда проспал.

— Сириус, я псих?

— Нет. Ты просто оборотень.

— Я лгун?

— Не замечал.

— Так вот, в здравом уме и твёрдой памяти я говорю тебе чистую правду: Питер Петтигрю всю прошлую ночь был здесь, возле меня.

— Мне это не нравится, — угрюмо произнёс Блэк.

— Мне тоже это не очень-то понравилось. Пит довольно ловко от меня уворачивался, но всё-таки он слишком рисковал…

— Я не об этом! Почему Пит пришёл сюда, ничего не сказав нам с Джеймсом?

— А вы его слушали? — осведомился Рем. Сириус смутился, но ненадолго.

— И почему Эванс сделала вид, что не понимает, о чём речь? Питер всё время обращался к ней, так, будто....

— Будто?

— Будто она… она руководила всей этой затеей, а Пит был только у нее в помощниках. А она говорила ему, что он несёт чушь. Как будто пыталась отвлечь наше внимание от того, что он говорит!

— Ты же сам сказал, что на неё наложили Забвение! Если она и знала что-то, то просто забыла.

— А следить за вами зачем послала?

— Я так понял, что ей директор велел.

— По её словам. Откуда я знаю, что он ей велел на самом деле?

— Что ты имеешь против Эванс, Сириус? Только, если можно, без домыслов и подозрений.

Сириус молча приложился к бутылке. Ремус глядел на него, склонив голову набок. Жёлтые огонёчки в его глазах слегка пригасли.

— Поня-ятно, — протянул он, — “тряпкам, костям и пучку волос. Всё это пустою бабой звалось, но дурак её звал королевой роз…”

Ремус сделал паузу. Сириус опустил бутылку и ждал продолжения.

— “...впрочем, как вы и я”, — закончил Ремус. — Ты пойми, что это совершенно естественно. И наше с тобой время придёт, и быть нам дураками не хуже Джеймса. Правда, нужно заранее смириться с тем, что Джеймс отхватил лучшую девчонку в школе. Лучшую, лучшую, будь уверен.

— Околдовала она вас, что ли? — буркнул Сириус.

Ремус опять непроизвольно рыкнул и сказал:

— Слушай, ты, жертва семейных предрассудков и психологического насилия. Не все женщины такие, как твоя мать…

— И моя кузина, — охотно продолжил Сириус. На этот раз Ремус не зарычал, только глянул исподлобья, и Сириусу стоило большого труда не попятиться

— Ну, ладно, — неохотно сказал он, — предположим, я высокомерный, подозрительный чистокровный выродок. Предположим, я проигрываю битву с собственными предубеждениями. Предположим, Эванс ангел-хранитель во плоти, и ею движет искренняя тревога за тебя и Пита. Проблема в том , что мы не можем быть в этом уверены. Мы можем быть уверены только в том, что прошлой ночью Пит присутствовал в двух местах одновременно…

— Хорошо, если только в двух, — хмыкнул Рем. Он сидел на корточках, свесив руки между колен и слегка покачивался.

— Может, Пит раздобыл хроноворот? — неуверенно предположил Блэк. Римус непонимающе посмотрел на него:

— Что это такое?

Сириус объяснил. Ремус подумал и решительно отверг:

— Слишком сложно для Питера.

— Вообще всё, что происходит, слишком сложно для Питера, — заметил Сириус, — другое дело Эванс!

Рем вдруг вцепился обеими руками в волосы и мучительно, с подвыванием, зевнул. Потом закрыл рот, клацнув зубами.

— Так, — сказал он, — иди отсюда.

— Мы с Джеймсом будем снаружи, — сказал Сириус, отступая к выходу, — не знаю, что за мерзость тут готовится, но ты не один, Волк, что бы ни случилось.

— Делайте… что хотите… — с трудом произнёс Ремус. Его трясло. — Но приглядите… за Питом…

— Я из него лично дух вышибу, если он куда-то влип!

— Лучше… выясни, куда именно… он влип, — Рем скорчился, обхватив плечи руками, — Эванс… ко мне не подпускайте!... Беги, Блэк. Вон!

Сириус без ложного стыда скрылся в тоннеле.

* * *

Сириус стоял на опушке Леса, поглядывая то на багровеющий закат, то на мутный отсвет Луны за тучами, то на Иву, то в сторону замка. Несмотря на Согревающее заклятие, периодическое прикладывание к бутылке и две выкуренные сигареты, он здорово мёрз. То есть, предпочитал думать, что дрожит именно от холода.

Он услышал хруст снега под чьими-то ногами — громкий, беспечный хруст. Увидел сквозь чёрные и заснеженные ветви золотистый огонёк волшебной палочки и позвал вполголоса:

— Эй, Поттер!

Ломясь напрямик сквозь лес, как медведь, Джеймс приблизился к Сириусу, приветственно размахивая палочкой, немузыкально исполняя “All you need is love”, и на ходу доставая из-за уха сигарету. Ходил он на морозе по-маггловски — без шапки и с откинутым капюшоном, но до глаз замотавшись шарфом.

— Тихо! — шикнул на него Сириус.

— Что так? — спросил Джеймс, стягивая с лица шарф. И наклонился к Сириусу, чтобы прикурить от его сигареты.

Сириус вполголоса объяснил. Джеймс выслушал, зажав сигарету зубами и щурясь от дыма. Потом фыркнул:

— Питер спит, как бревно. Я его попробовал растолкать — руками машет и не просыпается…

— Зачем?

— Что “зачем”?

— Зачем ты его расталкивал?

— А чего он всё время дрыхнет? — агрессивно сказал Джеймс.

Они помолчали, глядя на Иву и сосредоточенно дымя.

— А Эванс что? — спросил наконец Сириус.

— Нормально, — ответил Джеймс, — сначала мы трепались, а на закате она меня прогнала…

— Солнце село полчаса назад, — ровным голосом сказал Сириус.

— Ну, я просто не сразу ушёл…

— Дай угадаю. Эванс пришлось запустить в тебя каким-нибудь крепким заклятием?

Джеймс счастливо рассмеялся:

— Графином, Блэк. В тебя когда-нибудь запускали графином?

— Нет, — задумчиво сказал Блэк, — вот графином — ни разу. И как ощущения?

— Вырастешь — узнаешь, — Поттер подмигнул, вынул у Сириуса из руки бутылку, глотнул и спросил:

— Вы с Ремом и вправду решили, что Пит сюда притащится?

Сириус неопределённо пожал плечами. Джеймс помолчал, потом сказал решительно:

— Не придёт он сюда — холодно, а у него травма...

— А прошлой ночью?

— А прошлой ночью приснился он Рему, вот и всё. Рему в этот период всякое снится. Вон он целое окно во сне высадил…

— Что, и твоей Эванс, по-твоему, что-то такое приснилось? И Дамблдору? — ехидно осведомился Сириус.

Джеймс раздражённо затянулся. И тут они услышали хруст снега. Тихий. Осторожный.

Они синхронно погасили сигареты и палочки, и напряжённо уставились в темноту Леса.

И не увидели, как сзади бесшумно, неестественно легко скользя по-над снежным настом, приблизилась к ним тёмная фигура. И не услышали Оглушающего заклятия — оно было невербальным. Они просто осели в снег, и огневиски вылился из упавшей бутылки. В снег.