Шокирующая детрансформация (гет)

Час спустя Натали присоединилась к ним. Начавший засыпать на плече Маринетт Адриан встревоженно выпрямился.

— Прогноз благоприятный, — поспешила заверить Натали. — Операция прошла хорошо. Теперь остается смотреть, как будет меняться его состояние, но врач выглядел уверенным.

Маринетт почувствовала облегчение Адриана. Она сама с удивлением обнаружила, что хорошие новости успокоили ее.

— Я могу его увидеть? — спросил Адриан.

— Сейчас он еще в посленаркозной палате. Нам советуют вернуться домой. Вы сможете навестить его только после двух часов.

Адриан встал. Он выглядел вымотанным.

— Если ты не хочешь оставаться у себя один, можешь отдохнуть у меня, — предложила Маринетт.

— Или же я могу остаться в особняке с вами, — добавила Натали.

Адриан закрыл глаза:

— Почему решать всегда мне?

Маринетт собиралась отменить свое приглашение, когда Натали спросила, глядя на Маринетт:

— Вы ведь не переставали встречаться, не так ли?

Маринетт качнула головой.

— Понимаю. Адриан, жду вас здесь в два часа. Согласны?

— Да, Натали. Спасибо. За всё.

Она разочарованно кивнула. Они вышли из больницы вместе. Было три часа утра.

— Я подвезу вас, — предложила Натали.

Они поблагодарили и устроились на заднем сиденье. Когда они приехали, Адриан последовал за Маринетт в дом, и они вошли в квартиру. Гостиная была пуста. Маринетт повела его в свою комнату.

— Я постелю тебе внизу на кушетке? — спросила она, зажигая свет. — Или, если хочешь, можешь спать наверху со мной.

— Я бы хотел с тобой. Можешь вернуть мне Плагга, пожалуйста?

Маринетт покачала головой:

— Мне очень жаль, Адриан, но мы не можем оставить наши камни чудес теперь, когда тайна личности раскрыта.

— Ты боишься, что я отдам кольцо отцу? — возмутился Адриан.

Вместо ответа Маринетт приподняла волосы, чтобы показать пустые мочки ушей.

— Нет, ты не могла! — пораженно воскликнул он.

— Это единственное решение, Котенок. Личность носителей должна оставаться тайной. Только хранитель может их знать. Мы не можем больше быть Ледибаг и Черным Котом.

— Но ты по-прежнему хранительница?

— Да. Я откажусь, только если не будет другого выхода. Ты знаешь, какую цену я должна буду заплатить.

Он кивнул, вспомнив амнезию Мастера Фу.

— Пошли спать, — предложила Маринетт, начав подниматься в мезонин.

— Я… что скажут твои родители? — спросил Адриан.

— Думаю, они поймут, что тебе нужна поддержка, когда твой отец в больнице. Не беспокойся об этом. Пошли!

Он не заставил себя просить и последовал за ней в мезонин. Он разделся, пока Маринетт натягивала пижаму, после чего они легли под одеяло, прижавшись друг к другу. Заснули они быстро.

* * *

Мать Маринетт постучала в люк в комнату дочери к полудню и вошла, не дожидаясь ответа. Увидев, как наверху появились головы подростков, она остановилась.

— О, ты здесь, Адриан! Я видела твою записку, Маринетт, и пришла посмотреть, вернулась ли ты.

— Мы пришли к четырем утра, — объяснила Маринетт. — Я не хотела оставлять Адриана в одиночестве. Его отца прооперировали, но визиты не разрешают до двух часов.

— Мои соболезнования, Адриан, — сказала Сабина. — Надеюсь, твой отец быстро поправится.

— Спасибо, мадам.

— О, никаких «мадам». Можешь звать меня Сабиной. Спускайтесь есть, дети.

Реакция матери успокоила Маринетт. Она могла продолжать злиться, после того как Габриэль внезапно заявил, что не одобряет отношения Маринетт с Адрианом. К счастью, доброжелательное отношение к Адриану победило обиду.

Они спустились и с аппетитом поели. Потом Адриан привел себя в порядок, а Маринетт нашла среди сшитых ею вещей футболку и штаны его размера, чтобы он мог переодеться.

Когда Адриан ушел в больницу, Маринетт не стала его сопровождать. Он будет не один, поскольку там Натали, и она прекрасно понимала, что не является желанным гостем в окружении Габриэля Агреста. К вечеру Адриан вернулся с небольшой спортивной сумкой.

— Можно я останусь еще немного? — спросил он встретившую его Маринетт.

— Конечно, — ответила она. — Как твой отец?

— Думаю, хорошо. Он спал.

Что-то в голосе Адриана встревожило Маринетт. Она положила ладонь на его руку и вопросительно посмотрела на него. Он вздохнул и добавил дрожащим голосом:

— Не уверен, что он спал. Он… Полагаю, у него есть причины злиться на меня.

Маринетт могла только крепко обнять Адриана. Когда он высвободился, поблагодарив ее за помощь, она нерешительно сказала:

— Сожалею, что говорю об этом, но у меня нет выбора.

— О чем?

— Есть у тебя предположения, где может находиться камень чудес Павлина?

— Мы оба считаем, что Маюрой должна быть Натали?

— Это очевидно.

— Она должна была поместить его в безопасное место. Ставлю на сейф отца. Там, где он хранит Книгу о камнях чудес.

— Которую ты взял? Как ты сумел?

— Плагг открыл мне сейф.

— Понятно.

— Ты… хочешь его забрать? Снова пройдешь через купол?

— Кабинет твоего отца выходит в вестибюль?

— Да. Дверь рядом с кабинетом Натали.

— Ясно.

— Ледибаг вернется на службу?

— Нет.

— Что у тебя на уме?

Маринетт ограничилась смущенным взглядом.

— Хорошо, — понял Адриан. — Чем меньше я знаю, тем лучше. По крайней мере, так мне не придется лгать или выбирать.

— Именно.

— Хорошо. Как только попадешь в кабинет, увидишь большой портрет моей матери в стиле Климта. Он отодвигается, сейф находится за ним. Передай Плаггу, мне жаль, что я не смог с ним попрощаться и что мне будет его не хватать.

— Конечно, Котенок.

— Спасибо, моя Леди, — он улыбнулся и добавил: — Ты всегда будешь моей Леди, знаешь? Даже если Ледибаг и Черный Кот больше не существуют.

— А ты останешься моим Котенком.

Они улыбнулись друг другу и поцеловались.

— Что ж, — сказала Маринетт, когда они отстранились друг от друга, — мне надо приготовить ужин, чтобы он был готов к возврaщению родителей из магазина.

— Я могу тебе помочь?

— Ты когда-нибудь чистил картошку?

— Э, нет.

— Ну, настало время научиться! Вперед, молодой человек, наряд на картошку!

* * *

Вечером, когда Адриан заснул — он не отказался от предложения снова разделить кровать, — Маринетт вышла из комнаты и отправилась в гостиную. Родители уже легли, она была одна. Она надела волшебные очки, и появился Каалки.

— Мы идем прогуляться, — сказала она.

— К твоим услугам, Хранительница.

— Что тебе нужно, чтобы восстановить силы?

— Я очень люблю яблоки, если у тебя есть. Но подойдут любые фрукты.

Маринетт взяла яблоки из корзинки с фруктами в углу кухни и сыр в холодильнике.

— Каалки, трансформируй меня! — потребовала она.

Амазонка активировала круг телепортации и отправилась на чердак своего деда. Она сняла трансформацию и дала яблоко квами. Затем Маринетт прошла в угол, где находилась Шкатулка, и открыла ячейку. Она надела кольцо Кота. Появился Плагг.

— А, это ты, — сказал он.

— Здравствуй, Плагг.

— Где Адриан?

— Он больше не Черный Кот. Мне жаль.

— Как он?

— Как может. Его отец по-прежнему болен. Ему нелегко.

У квами сделался встревоженный вид, и Маринетт попыталась успокоить его:

— Он пока устроился у меня. Мы его не бросим, не беспокойся. Он сожалеет, что не смог попрощаться с тобой.

Плагг пожал плечами:

— Ненавижу прощаться.

Маринетт достала сыр, который принесла в сумке.

— Он думал обо мне?

— Он не скоро тебя забудет. Я знаю, ему тебя не хватает.

— Вы, люди, слишком сентиментальные! — проворчал Плагг, принимая приношение.

Маринетт сделала вид, будто не заметила грусти в его глазах.

Когда он закончил, она пригласила его устраиваться в сумке и спросила Каалки:

— Готов снова в путь?

— К твоим услугам, Хранительница.

Она трансформировалась и отобразила вестибюль особняка Агрестов. Пройдя в круг, который только что создала, она возникла там, где собиралась. Следуя указаниям Адриана, она вошла в кабинет Габриэля, который не был заперт, и отодвинула картину, которую он описал. Сейф находился за ней.

Героиня достала Плагга из кармана.

— Можешь открыть мне это? — спросила она.

— Конечно. Детские игрушки для меня.

— Спасибо, Плагг.

Сейф со щелчком открылся. Амазонка облегченно вздохнула. Натали действительно поместила сюда камень чудес Павлина, как они и надеялись. Также там находилась и волшебная книга. Амазонка взяла оба предмета и закрыла сейф.

Она сняла трансформацию, чтобы позволить Каалки восстановить силы для обратной дороги, и попросила Плагга трансформировать ее, чтобы не оставаться без защиты. Как только стало возможно, она снова приняла форму Амазонки и вернулась на чердак деда. С удовлетворением положила в Шкатулку камни чудес Павлина и Кота. У нее получилось! Недостающие талисманы наконец вернулись! Она спрятала книгу в другом углу чердака и с помощью Каалки вернулась к себе.

Когда Маринетт скользнула в кровать, Адриан шепотом спросил:

— Готово?

— Да, Котенок. Плагг передает тебе привет. Он беспокоится за тебя.

— Он всегда пытался это скрыть, но у него доброе сердце.

— Да, я видела.

— Тебе не хватает Тикки?

— Конечно. К счастью, у меня есть ты.

— Могу сказать тебе то же самое.

Адриан склонился над ней, и они поцеловались. Маринетт удобно устроилась на плече возлюбленного.

— Как ты себя чувствуешь?

Его плечо пошевелилось, когда он пожал им.

— Сам не знаю, — ответил Адриан. — Испытываю облегчение от мысли, что отец выкарабкается. Никогда себе не простил бы, если бы он умер из-за меня. Однако я не знаю, простит ли меня он. Надеюсь, он позволит мне на следующий год ходить в лицей.

Маринетт задумалась, попытается ли месье Агрест снова их разлучить. Адриан не упомянул об этом, но она была уверена, что он тоже об этом думал. Он молча крепко обнял ее, словно обещая, что не позволит их разлучить. Маринетт обняла его в ответ, и они заснули.

* * *

На следующее утро, увидев на телефоне множество сообщений от Альи, Маринетт спросила Адриана:

— Что ей сказать?

— Чтобы пришла вместе с Нино, если ты не против. Хочу объяснить им, что случилось, то есть официальную версию, но предпочитаю сделать это лично.

Часом позже заинтригованные Алья и Нино позвонили в дверь. Обнаружив Адриана, они широко распахнули глаза.

— Ты сбежал от отца? — спросил Нино.

— Нет, два дня назад у него был сердечный приступ, и он в больнице. Родители Маринетт любезно согласились приютить меня на какое-то время.

— Это серьезно? — встревожилась Алья.

— Сейчас ему лучше. Я скоро пойду проведать его.

— По крайней мере, ты можешь видеть Маринетт, — неуклюже попытался подбодрить его Нино.

— Да, с этим порядок, — признал Адриан.

— Вы сможете видеться после? — спросила Алья, по приглашению Маринетт устроившись на диване.

— Больше я не уступлю, — уверенно заявил Адриан, садясь рядом с Маринетт.

Друзья удивленно посмотрели на него. Они никогда не слышали, чтобы он так властно говорил. Алья посмотрела на Маринетт:

— Может, расскажете, как вам удавалось встречаться в последние месяцы?

Маринетт улыбнулась:

— Что заставляет тебя думать, будто мы встречались?

— Ты не выглядела расстроенной.

— А, учту на следующий раз, — флегматично заметила Маринетт.

Алья удивленно посмотрела на нее. Она находила свою подругу гораздо более уверенной, чем обычно.

— Ну так? — упорно спросила Алья.

— Мы предпочитаем сохранить это при себе. Никогда не знаешь, что может пригодиться, — ответил Адриан.

— Во время твоих фотосессий? — попыталась Алья. — Наверное, там на площадке полно народу.

— Или же Маринетт переоделась в учителя китайского, — шутливо предположил Нино.

— Что-то вроде того, — ответил Адриан, сверкнув глазами. — Но остановимся на этом, мы всё равно вам не скажем. Что новенького?

Нино с Альей обменялись смущенными взглядами.

— Что? — обеспокоилась Маринетт.

— Ну, жаль, что приходится тебе говорить, но твой разговор с Лукой на барже вызывал много пересудов, — неуверенно ответила Алья.

— Ах, это! — Адриан не смог полностью скрыть облегчение.

— Да, — подтвердил Нино. — Ты явно не узнал ничего нового.

— Возможно, Лила и Хлоя прислали мне пару сообщений по этому поводу, — Адриан поднял глаза к небу. — Думаю даже, я получил фотографию.

— Что? — удивилась Маринетт.

— А, точно, я же забыл тебе ее показать со всем, что потом произошло, — признал Адриан, доставая телефон.

Маринетт уставилась на фотографию, на которой они с Лукой тепло смотрели друг на друга.

— Тьфу ты, не думала, что выглядит так, — произнесла Маринетт, поздравив себя с тем, что сразу же поговорила об этом с Адрианом.

— Но о чем вы говорили? — спросила Алья, не в силах сдержать любопытство.

Маринетт улыбнулась:

— Только Адриан имеет право знать, — легкомысленным тоном ответила она.

— Я попросил Хлою не придумывать, чего нет, и оставить Маринетт в покое, — добавил Адриан. — Кто бы мог подумать, что она такая фанатка нашей пары!

Это рассмешило всех.

— Спасибо, Адриан, — с благодарностью произнесла Маринетт. — В последние месяцы я прямо отдохнула, когда она сосредоточилась на Лиле.

* * *

Несколько дней спустя Адриан пошел к Максу и попросил его убрать из телефона все шпионские программы. Составляя список программ, находившихся на телефоне Адриана, тот удивленно приподнял брови:

— За тобой, что, ЦРУ следит?

— Хуже.

— Хочешь, установлю предупреждение, которое даст тебе знать, если снова будут украдены данные? — предложил Макс.

— Не отказался бы.

— Марков спрaвится за пять минут, а, Марков?

Маленький робот в ответ завибрировал винтом и подключился к телефону Адриана. Пока он работал, Макс спросил:

— Ты снова будешь встречаться с Маринетт?

— Мы уже встречаемся. И да, знаю, у нее был долгий разговор с Лукой, — предупредил он следующий вопрос.

— Я не собирался поднимать эту тему, — улыбнулся Макс. — Сплетни — это не мое. По новостям говорили о твоем отце. Сочувствую. Как он?

— Нормально. Скоро вернется домой.

— Хорошо. Но каникулы выдались не слишком удачными.

— Есть и хорошее, и плохое, — вздохнул Адриан.

— Желаю, чтобы хорошее победило.

— Спасибо, Макс. И спасибо за техническую помощь.

* * *

Габриэль вернулся домой через десять дней. Адриан тоже переселился обратно в особняк. Теперь, когда его телефон очистили, он не отказывал себе в удовольствии обмениваться с Маринетт звонками и сообщениями.

— Отец не выходит из комнаты, но вернулся к работе, — сообщил он на следующий день после возвращения. — Готовит осенний показ. Натали приостановила мои фотосессии, но он велел ей вернуть их в мое расписание. Со следующей недели у меня не будет ни минутки свободного времени.

— Будешь позировать весь день?

— Не только. Отец попросил моих учителей китайского и музыки возобновить уроки. Хочет, чтобы я был занят.

— У тебя по-прежнему есть ключ, чтобы приходить и уходить?

— Пока да.

Адриан явно не исключал мысли, что однажды его лишат ключа. То, что произошло в оранжерее, сделало его отношения с отцом еще более сложными.

— А как вы общаетесь? — спросила Маринетт.

— О, очень просто. Мы не общаемся. У него, похоже, нет времени, — как мог равнодушно ответил Адриан.

Маринетт сжала зубы. Месье Агрест определенно не выдерживает никакой критики как отец. Его наказание глубоко ранило Адриана.

— Приходи ко мне завтра, — всё, что могла сказать Маринетт, чтобы выразить свое сочувствие.

* * *

Спустя неделю после возвращения Габриэль вернулся в свой кабинет.

После обеда он вызвал сына. Адриан явился на вызов со смешанными чувствами. Он одновременно тревожился о том, в чем его будут обвинять, и готовился к сражению.

Он вошел в комнату под испытующим взглядом отца и встал перед столом. Некоторое время отец с сыном внимательно смотрели друг на друга.

— Что мне с тобой делать? — наконец спросил Габриэль.

Адриан пожал плечами:

— Меня так тяжело воспитывать?

Габриэль вздохнул:

— Правильно я опасался этой девчонки.

Адриан не смог сдержать нервного смеха.

— Прошу прощения, отец, — извинился он, снова став серьезным. — Я понимаю вашу точку зрения, но, с другой стороны, вы были бы разочарованы, если бы я влюбился в идиотку или пустышку.

— Значит, ты собираешься продолжать с ней встречаться, — сделал вывод Габриэль Агрест, не пытаясь скрыть недовольство.

— Вы будете препятствовать?

— Не могу сказать, что она мне нравится.

— На меня вы должны злиться, а не на нее, — заметил Адриан.

— А ты думаешь, я на тебя не злюсь?

— Вы сами сделали меня судьей, — напомнил Адриан.

— Я не понимаю, почему ты выбрал убить свою мать! — взорвался Габриэль. — Как ты мог так поступить?

В течение двух прошедших недель Адриан много размышлял над этим. Он знал причины своего выбора: цена, которую пришлось бы заплатить, желание положить конец махинациям отца, уверенность, что мать не одобрила бы сделанное ради ее возвращения.

То, что он оказался способен на подобное, вызвало у него вопрос, не является ли он таким же чудовищем, как Бражник. Какой сын выберет не дать матери вернуться к жизни? Ему необходимо было обдумать всё, чтобы понять.

От отца Адриана отличало то, что он пережил свое горе. Он принял смерть Эмили. Он двигался вперед и научился жить с этой болью. Отцу только предстояло пройти этот путь. Еще слишком рано, чтобы он смог принять, почему Адриан решился поставить крест на возможности вернуть женщину, которую они так любили.

— Не надо было доверять мне выбор, если вы не были готовы принять то, что я поступлю не так, как вы надеялись, — только и сказал он.

— Очевидно, это было ошибкой, — горько признал Габриэль.

Какое-то время они молчали, потом Адриан спросил:

— А теперь?

— Теперь что?

— Вы собираетесь запереть меня здесь до совершеннолетия, или я смогу вести нормальную жизнь?

— Я настолько плохой отец?

— Не самый сговорчивый, — ответил Адриан.

Габриэль сурово посмотрел на него, но он выдержал взгляд.

— В самом деле? — наконец ледяным тоном спросил Габриэль.

— Отец, я не прошу луну и звезды. Мне необходимо чувствовать себя свободным. Я не собираюсь делать глупости. Я знаю, как важно хорошо учиться. Я просто прошу, чтобы я мог дышать, имел время на себя.

После некоторого молчания Габриэль произнес:

— Ты говоришь об учебе. У тебя есть соображения, чем бы ты хотел заниматься?

— Мне хотелось бы стать инженером, — ответил Адриан. — Я люблю математику и физику и хорошо разбираюсь в них.

— Хочешь работать на других? Позволять им давать тебе распоряжения?

— Лучше так, чем быть папенькиным сынком.

— Ты тоже не слишком сговорчивый, — заметил Габриэль.

— Полагаю, это наследственное, — ответил Адриан с ноткой лукавства в голосе.

Габриэль внимательно посмотрел на него и, похоже, осознал кое-что, о чем до сих пор не задумывался.

— Ты сильно повзрослел, Адриан, — сказал он менее ледяным, чем обычно, тоном.

Адриан снова посерьезнел и мягко произнес:

— Четыре года прошло, отец.

Мгновение Габриэль смотрел в пустоту, а потом спросил:

— Ты считаешь, я зря терял время в этот период?

Адриан взвесил ответ, прежде чем осторожно произнести:

— Вы сделали то, что считали своим долгом.

— Полагаю, ты тоже, — ровным тоном признал Габриэль.

Адриан посмотрел на него и выдохнул:

— Я так испугался за вас. Вы не представляете, какое облегчение я испытываю, видя вас на ногах.

Габриэль посмотрел на него в ответ, и впервые за долгое время Адриан не чувствовал себя ни оцениваемым, ни судимым. Габриэль сложил оружие, и в его глазах отражались одновременно любовь и боль.

— Не уверен, что действительно встал на ноги, — признался он. — Я чувствую себя таким беспомощным без нее.

— Но вы не один, отец, — прошептал Адриан, приблизившись и положив ладони на стол, который разделял их. — Посмотрите вокруг.

Обращенный на Адриана взгляд Габриэля был расфокусированным. Несмотря на физическую близость, он не видел сына. Он закрылся во внутреннем видении. С Эмили, понял Адриан. Видел ли он ее живой, в те времена, когда она делала его счастливым, или прокручивал ужасные мгновения, когда Черный Кот безвозвратно отнял ее у него? Вдруг Габриэль моргнул, и Адриан вздрогнул, когда внимание отца вернулось к нему.

— Действительно. У меня есть сын.

— Да, отец, — тихо выдохнул Адриан, зная, что всегда будет ассоциироваться с болезненным и горьким воспоминанием.

Поколебавшись, он добавил:

— Натали тоже очень волновалась за вас.

— Хм. Да, Натали. Возможно, — отстраненно произнес Габриэль.

Адриан решил не уточнять, что он имел в виду, и сменил тему:

— Как считаете, вы могли бы сегодня поужинать со мной?

— Это важно для тебя? — с явным сомнением осведомился отец.

— Ну, я подумал… В последние годы мы жили в одном доме, но не знали, чем занимаемся. Разве мы не должны попробовать больше времени проводить вместе и таким образом лучше узнать друг друга?

Габриэль долго не реагировал, но в итоге кивнул.

— Врач отругал меня за изнурительную работу и посоветовал делать перерывы на еду. Возможно, я последую его совету.

— Было бы хорошо, — произнес Адриан, едва смея верить услышанному.

Отец бросил взгляд на телефон, и Адриан понял намек.

— Если это всё, я оставляю вас работать. Увидимся позже? — осмелился он спросить с колотящимся сердцем.

Одно мгновение он был уверен, что Габриэль откажется.

— Да, на ужине, — подтвердил тот. — Как… как раньше.

Адриан выходил из кабинета со слезами на глазах и с улыбкой на губах.