Шокирующая детрансформация (гет)

— Ты хотя бы попытаешься?

— Посмотрю, что можно сделать.

* * *

Сражение выдалось тяжелым. Им не везло. Фонарь, за который зацепилась Ледибаг, не выдержал, и она упала. Порция скользкого цинка заставила Черного Кота сменить направление, и он упустил возможность.

К тому моменту, когда героям удалось наконец заполучить зараженный акумой предмет, время после использования сил почти истекло. Фиолетовая бабочка взлетела на последней оставшейся им минуте. Ледибаг забросила йо-йо, чтобы очистить ее. Возвращая к себе оружие, она велела напарнику:

— Быстро уходи, у тебя сейчас закончится трансформация.

Черный Кот помотал головой, отказываясь повиноваться. Ледибаг предстояло еще всё восстановить. А ведь она использовала Талисман Удачи немного раньше, чем он — Катаклизм. До возвращения в обычный облик у нее осталось еще меньше времени, чем у него. Он хотел иметь возможность вмешаться в случае необходимости. Они были окружены свидетелями: непострадавшие прохожие и акуманизированный рядом. Немного дальше находилась телевизионная команда, которая продолжала снимать.

— Чудесная Ледибаг! — крикнула героиня, избавляясь от чайной чашки, которая позволила им победить злодея.

Она еще не выпустила ее из рук, когда трансформация начала спадать. Черный Кот с ужасом смотрел, как по ногам напарницы поднимаются искры. Он прыгнул к ней и прижал к своей груди, чтобы спрятать ее лицо. Затем он использовал жезл, чтобы забросить их наверх. К несчастью, когда они поднимались в воздух, настала очередь его костюма раствориться. Черный Кот использовал последние секунды магии, чтобы направить их к ближайшей крыше прямо перед тем, как его жезл исчез.

Короткое мгновение Адриан боялся, что промахнется. Он инстинктивно обнял напарницу, чтобы защитить ее. Они жестко приземлились на той крыше, на которую он нацеливался. Боль заполнила всё его сознание. Последовала серия ударов — они перекатились несколько раз и с последним ударом врезались в дымоход.

Адриану понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Как только сознание вернулось, он забеспокоился за спутницу:

— Моя Леди, ты как?

Он пошевелился, чтобы отстранить ее и проверить, как у нее дела. Обнаружив лицо без маски, он удивленно воскликнул:

— Маринетт?!

Но беспокойство превысило изумление. Маринетт, похоже, потеряла сознание.

— Маринетт! Маринетт! — позвал он, похлопав ее по щекам.

Она застонала, ее веки затрепетали. Он отодвинул ее от себя и попытался устроить, как можно удобнее. Сняв куртку, Адриан сделал из нее подушку для Маринетт. Правый бок дико болел, но он не обращал внимания, занятый состоянием подруги.

— Маринетт, ты слышишь меня? — спросил он, взяв ее за руку. — Сожми мою ладонь, если можешь.

С облегчением он почувствовал давление ее пальцев. Она слегка пошевелилась и открыла глаза. И со второй попытки произнесла:

— Адриан?

— Всё хорошо. Ты сильно ударилась, но думаю, ничего не сломала.

Чтобы убедиться в этом, он быстро прощупал ей ноги, потом руки, следя за признаками боли на ее лице. Закрытых травм, похоже, не было. Ему удалось уберечь ее от худшего. Маринетт попыталась сесть. Адриан взял ее за плечи, чтобы помочь. Она осмотрелась и сузила глаза:

— Как мы сюда попали?

— Что ты помнишь? — ответил он вопросом на вопрос.

Секунду Маринетт сидела неподвижно, собираясь с мыслями, после чего напряглась и заявила:

— Кажется, было нападение акумы. Потом ничего не помню.

Адриан кивнул. Он был уверен, что помнит она гораздо больше. По крайней мере, она достаточно пришла в себя, чтобы лгать. Он почувствовал немалое облегчение. К несчастью, Маринетт перехватила инициативу и повторила вопрос:

— Адриан, что ты делаешь на этой крыше?

Он рассмотрел несколько имевшихся в его распоряжении вариантов: придумать историю, которая гарантировала бы анонимность обоих; солгать немного меньше и признаться, что он раскрыл ее личность, не раскрывая собственную; или же сказать правду. Адриан быстро сделал выбор. Он давно устал от секретов между ними. И потом, при всем желании ему сложно было бы придумать правдоподобную ложь, когда он еще не отошел от потрясения, а плечо и бедро пронзали вспышки боли.

— Моя трансформация спала в тот момент, когда мы приземлились здесь, — признался он.

Маринетт прищурилась и ошеломленно посмотрела на него:

— Хочешь сказать, что… ты… ты…

Слова никак не хотели слетать с ее губ, но она явно прекрасно уловила подтекст его признания.

— Я Черный Кот, да, — подтвердил он. — А ты Ледибаг.

Секунду они смотрели друг на друга, пытаясь осознать новое положение, пока их не заставил подпрыгнуть громкий голос:

— Ну, раз все уже в курсе, могу я поесть?

Из ниоткуда возник черный шарик и с обвиняющим выражением уставился на своего носителя. Это вывело Маринетт из оцепенения.

— Тикки! — обеспокоенно позвала она.

— Я здесь, Маринетт, — ответил красный шарик, появившись возле ее колен.

— Ты, наверное, голодна, — воскликнула Маринетт, открывая сумочку и доставая оттуда печенье.

— Хоть у кого-то правильные приоритеты, — насмешливо заметил Плагг.

— Да ладно, одну секунду! — запротестовал Адриан, вытаскивая из кармана коробку, в которой он хранил камамбер.

Маринетт наблюдала, как ест ее квами, вероятно, чтобы не смотреть в глаза напарнику. Вдруг ей пришла в голову мысль:

— Успокой меня: никто ведь не видел нас без трансформации?

— Не думаю. Я спрятал твое лицо у себя на груди, а когда настала моя очередь, мы находились уже достаточно высоко. Ну, мне так кажется.

 

Они в панике переглянулись и одинаковым движением полезли в карман за телефонами. Несколько секунд оба молча смотрели каждый на свой экран.

— Я ничего не вижу в новостях, — наконец сказал Адриан.

— В Ледиблоге тоже ничего, — облегченно выдохнула Маринетт. — Сколько я была без сознания?

— Пару секунд.

— Видео еще может выйти, — мрачно заключила она. — Сражение закончилось всего несколько минут назад.

— Слушай, мы тут ничего не в силах поделать, — заметил Адриан. — Только поступить как обычно. Возвращаемся в лицей?

Он начал вставать и застонал, когда ушибы напомнили о себе.

— Ты поранился? — обеспокоилась Маринетт и протянула к нему руку.

Но, не успев коснуться, отдернула руку и покраснела. Конечно. Без масок между ними не было той непринужденности, которой они достигли как напарники в сражениях, понял Адриан. Но Маринетт тревожилась за него. Он успокаивающе улыбнулся и заверил:

— Всё хорошо, просто несколько синяков.

— Твои штаны, — возразила она.

Он опустил взгляд на ноги и обнаружил, что его джинсы порядком изодраны.

— Разберусь позже. Нам надо идти! У меня математика, и препод строгий.

— А у меня физкультура, и будет нелегко, — поморщилась Маринетт, осторожно потягиваясь.

Со времени поступления в лицей где-то полтора года назад они оказались в разных классах, хотя и учились в одном здании.

— Держи, Адриан, — Маринетт вернула ему куртку. — Спасибо, что позаботился обо мне.

— Ничего особенного. Ты бы сделала то же самое.

По неизвестной причине она покраснела. Чтобы не смущать ее еще больше, Адриан повернулся к своему квами:

— Плагг, ты наелся?

— Да, трансформирую тебя, когда захочешь.

— А ты, Тикки?

— Я готова, Маринетт.

Герои трансформировались и немного смущенно посмотрели друг на друга. Сейчас у них не было времени, но они знали, что рано или поздно придется обсудить случившееся.

— Иди первый, — сказала Ледибаг. — Не опаздывай.

— Хорошо. До встречи, — ответил Черный Кот и устремился вперед.

* * *

В последующие часы у Адриана не было времени подумать о личности напарницы. Он подоспел как раз вовремя на урок математики, после которого пошел в туалет, чтобы проверить руку и бедро. На предплечье чернели большие гематомы, а бедро было порядочно ободрано. Его фотограф Венсан не будет доволен. Летняя коллекция, для которой позировал Адриан, предполагала короткие рукава. Придется объясняться.

Затем он отправился на последний урок. Там на столе его ждало неожиданное задание. Только этого не хватало! «Интересно, а у Маринетт конец дня был таким же тяжелым?» — подумал Адриан и принялся за короткое эссе по английскому.

Наконец, он смог вернуться к себе. Прошлой осенью Адриану удалось убедить отца позволить ему ходить в лицей самостоятельно, без сопровождения. Также он получил право приглашать Нино и ходить к нему в гости, не обговаривая каждый выход. Однако для сохранения этих привилегий ему поставили категорические условия: не пренебрегать ни одной из своих обязанностей — частные уроки и фотосессии — и получать в лицее оценки не ниже шестнадцати баллов.

Нино, который учился в другом классе, в тот день закончил одновременно с ним. В обычное время Адриан с удовольствием воспользовался бы случаем, чтобы пообщаться с другом и пройти часть пути в его компании. Но сейчас он пожалел о его присутствии. Адриану пришлось объяснять состояние своих штанов и легкое прихрамывание (упал с лестницы, когда бежал в укрытие во время тревоги), и он не мог сосредоточиться на теме, которая интересовала его больше всего: Маринетт Дюпен-Чен.

В предыдущие часы он следил за ней в коридорах, не пересекаясь с ней. У нее всё хорошо? Он позволил Нино пересказать последние сплетни, которые тот узнал от Альи — к несчастью, ничего про Маринетт, — и они, наконец, дошли до особняка Агрестов.

— Не могу тебя пригласить, — солгал Адриан. — У меня фотосессия через десять минут.

— До завтра, чувак, — философски ответил Нино, который привык к перегруженному расписанию друга. — Не забудь про вечеринку у Аликс в следующую субботу.

Когда Адриан проскользнул в вестибюль, Натали там не было. В этом году она уже не так строго контролировала время его возвращения. Он поразмышлял над тем, что стал бы делать, если бы действительно упал с лестницы, и постучал в кабинет помощницы отца.

— Да, Адриан, чем могу помочь? — спросила она, когда он вошел, услышав приглашение.

— Ничего серьезного, но я случайно упал, и на руке большой синяк, — ответил он, снимая куртку и закатывая рукав рубашки, чтобы показать ей. — Надо предупредить Венсана, чтобы он изменил образцы, которые предполагал для меня на завтра.

— Как это вы умудрились? — встревожилась Натали, вставая, чтобы посмотреть на него поближе. — А нога тоже?

Адриан повторил сказку о падении во время эвакуации и отказался от вызова врача.

— Мне просто нужен хороший душ и лечь пораньше, — заверил он. — Можно в виде исключения я поем в своей комнате?

— Да, конечно. Вы уверены, что не хотите показаться хотя бы медсестре?

— Ничего серьезного, Натали, уверяю вас. На фехтовании у меня бывало и хуже. Я просто хотел, чтобы завтра не получился неприятный сюрприз для Венсана.

Оказавшись в своей комнате, Адриан взял телефон и погрузился в интернет. В последних новостях не было никаких намеков на личности героев. Телевизионное видео сумело ухватить свечение вокруг костюма Ледибаг, но мерцание детрансформации и Черный Кот эффективно защитили анонимность героини. Его поспешное бегство сделало их изображение на пленке расплывчатым и позволило частично выйти из поля камеры в момент его собственной детрансформации. Едва-едва можно было разглядеть синий кусочек джинс и чуть-чуть светлых волос.

 

Мгновение поколебавшись, Адриан отправил смс:

«Можем поговорить?»

«Нет», — пришел ответ.

Он постарался прогнать чувство, что его отвергли. Наверняка Маринетт сейчас с Альей. Или помогает родителям. Он поморщился, пошевелив рукой, и решил принять душ. Стоя под струями воды, Адриан задумался о чувствах, которые испытывал к Ледибаг.

В первый год их союза он был отчаянно влюблен в нее. Неуклюже ухаживал за ней. Теперь, оглядываясь назад, он мог назвать свои ухаживания удушающими (дружба с Альей давала должное представление о понятии согласия). В итоге в конце учебного года он смирился с постоянными отказами и положительно ответил на предложение Кагами.

Кагами была непритязательной и удобной подружкой. Родители, одобряя их сближение, предоставили им свободу и послабление в расписании, которые оба оценили. Адриан старался забыть свои чувства к напарнице и принялся выстраивать с Ледибаг отношения, прочно основанные на дружбе. Он почти не страдал, когда по случайной фразе понял, что она встречается с парнем, которого любит.

В конце прошлого учебного года Кагами порвала с ним. Адриан смутно понял, что продемонстрировал недостаточно стремления или желания проводить с ней время. Он вяло упомянул свое слишком загруженное расписание, но знал, что она права. Адриан очень ее любил, но точно не так, как требовалось. Он извинился и согласился с разрывом. Они остались хорошими друзьями.

Адриан не знал, как в тот момент обстояли дела у Ледибаг с личной жизнью (ну, теперь знал: Нино сообщил ему мимоходом, что она больше не встречается с Лукой, однако в то время он не придал информации большого значения). Но поскольку их дружба была приятной и эффективной, он продолжил убеждать себя, что первоначальное влечение к напарнице прошло, даже если он продолжал восхищаться ее достоинствами и несомненным профессионализмом. Адриан очень ценил взаимопонимание, к которому они пришли благодаря его более нейтральному отношению.

Что касается Маринетт, ему нравилось считать ее одной из своих друзей. К несчастью, она единственная в классе так и не забыла, что он известная модель и сын знаменитого дизайнера. Пусть она больше не мямлила, как в их первый год, но по-прежнему держалась сдержанно, разговаривая с ним. Однако время от времени он получал от нее знаки внимания, которые показывали, что она ценила его как человека. Адриан порой удивлялся, что она до сих пор зацикливается на его публичном образе, учитывая ее умение сопереживать, позволяющее тонко чувствовать окружающих. Но Маринетт действительно очень интересовалась модой и лучше других знала дело его отца и вес, который тот имел в сфере, в которой она собиралась делать карьеру.

Теперь же Адриан понял, насколько то, что он ценил в однокласснице, походило на то, из-за чего он влюбился в Ледибаг. Она обладала обостренным чувством справедливости и никогда не колебалась, когда друзья нуждались в помощи, изобретая пути решения их проблем. Однако Адриан и представить не мог, что Маринетт может быть такой находчивой, отважной, и еще меньше — такой властной. Если бы его спросили о ее характере, он подчеркнул бы то, как ей сложно справляться с эмоциями, и нехватку уверенности в себе. Две характеристики, которые были полной противоположностью его Леди.

Адриан знал, насколько костюм мог расковывать. Он сам пользовался маской, чтобы веселиться на всю катушку и бросать вызов установленным отцом правилам. Он знал, что эти черты особенно не нравились напарнице, но никогда не отказался бы от них, даже чтобы угодить ей. Он слишком нуждался в отдушине.

Адриан пытался понять, что чувствует теперь, когда знает, что Ледибаг — одна из его близких знакомых. Он никак не мог представить, как это знание изменит их отношения. Они станут свободнее или наоборот усложнятся? Что она думала о нем, как об Адриане? Был ли он для Маринетт в первую очередь одноклассником или сыном дизайнера, которым она восхищалась? Знание его семейного положения позволит ей лучше его понимать или напротив собьет с толку?

Запищал телефон. Адриан получил смс. От нее? Он торопливо выбрался из душа и бросился к телефону, лежавшему на этажерке. Сообщение было действительно от Маринетт, но короткое:

«Не по телефону».

И всё. Адриан проглотил разочарование. Что он должен об этом думать? Просто проявление ее обычной паранойи или отказ разговаривать с ним? Что он должен заключить о развитии их дальнейших отношений? Или параноиком уже становится он?

— Плагг?

— Да, Адриан?

— Что ты об этом думаешь?

— О чем ты?

— О том, что я знаю, кто такая Ледибаг.

— О, это…

— Да, это. Это важно или нет?

— Понятия не имею.

— Как это? Однажды ты сказал мне, что я не должен пытаться узнать, кто она. И что теперь, когда мы нечаянно раскрылись?

— Это решать Великому Хранителю.

— Так она и есть Великий Хранитель.

— Значит, ты должен спросить у нее.

— Спасибо за помощь, Плагг! — саркастично произнес Адриан и с горечью посмотрел на телефон.

Не только квами не желал обсуждать ситуацию, но и Великая Хранительница, по-видимому, была недоступна. Адриан вынужден был остаться с вопросами без ответов.

Конец дня для Маринетт прошел как в тумане. Черный Кот — Адриан. Он знает, кто я. Сколько бы она ни повторяла это себе, сколько бы ни вспоминала встревоженное лицо одноклассника, когда пришла в сознание, его сокрушенную гримасу, когда он признался, что его трансформация спала в полете, понимающий вид, когда она осознала, что это значит, его превращение в Черного Кота перед уходом, ей не удавалось осознать новую информацию.

Позже она видела его в коридорах, когда он во время перемены переходил в другой класс — в подранных джинсах и немного прихрамывающего. Маринетт постаралась, чтобы он не заметил ее, поскольку была не готова к встрече с ним. Алья, которая в этот момент находилась рядом, закатила глаза.

— Слушай, ты же не собираешься скатываться в рецидив? — спросила она перед тем, как они отправились на последний в тот день урок.

— Нет-нет, — заверила Маринетт не слишком убедительным тоном.

Алья по-прежнему увлекалась видео сражений героев, даже если уже не стремилась сама систематически их снимать. Она возбужденно рассказала про преждевременную детрансформацию Ледибаг. Маринетт поняла только, что никто не видел достаточно, чтобы узнать героев. Заканчивался последний урок, когда она получила смс от Адриана, спрашивавшего, могут ли они поговорить. Она бросила нервный взгляд на ждавшую ее Алью и, как могла незаметно, сообщила, что несвободна.

Наконец, Маринетт вернулась домой. У нее болело всё. Падение на крышу было жестким. К тому моменту они уже не были защищены костюмами и не могли воспользоваться волшебным исцелением. Они редко выходили из сражений ранеными. Маринетт надеялась, что до следующего можно будет передохнуть хотя бы несколько дней.

Должна ли она теперь ответить на запрос Адриана? Она не чувствовала достаточно мужества для этого, не говоря уже о том, что телефонные сообщения не самый надежный способ обсуждать такую тайну. Маринетт так и написала ему в коротком смс. Она знала, что должна поговорить с Тикки, но сначала ей необходимо было привести мысли в порядок. Иначе волна эмоций накроет ее, и она не сможет здраво рассуждать.

Маринетт решила принять ванну, чтобы снять напряжение с ноющих мышц. А кроме того, так она могла ускользнуть от квами, которая не залетала за ней в ванную, щадя ее стыдливость. Расслабившись в теплой воде, Маринетт сумела посмотреть фактам в лицо.

Они с Черным Котом раскрыли личности друг друга. В обычной жизни они были знакомы несколько лет, ни разу не заподозрив об этом. Черный Кот был тем парнем, в которого она отчаянно влюбилась два с половиной года назад. И эта влюбленность послужила причиной неконтролируемого волнения, унизительных моментов и большой сердечной печали. Ну, почему Котом оказался именно он? Что он теперь думает о ней?

Маринетт застонала, глубоко вдохнула и с головой погрузилась под воду, чтобы полностью отрезать себя от внешнего мира. Она оставалась под водой так долго, как могла, пока у нее не закончился кислород. Тогда она заставила себя объективно проанализировать свои нынешние отношения с Адрианом.

Отпустив его и согласившись встречаться с Лукой — отношения, которые Маринетт очень ценила, — она перестала выставлять себя перед Адрианом на посмешище. Она могла с ним разговаривать или вместе работать в группе, оставаясь почти нормальной. Однако, постоянно боясь «скатиться в рецидив», как выражалась Алья, Маринетт всегда была сдержанна в его присутствии. В первое время — из уважения к Луке, чье доверие она ценила. Потом, после их разрыва — ради собственного спокойствия. Она знала, что Адриан больше не встречается с Кагами. Однако, услышав об этом, Маринетт решила, что для нее это не играет никакой роли.

Общаясь с Лукой, она научилась лучше справляться с эмоциями и смотреть на превратности жизни со стороны. У него была ни с чем не сравнимая манера спрашивать: «От этого кто-нибудь умрет?» — что помогало ей более спокойно воспринимать опоздания, поломки оборудования, презрительные замечания Хлои или гадкие ухищрения Лилы. У нее были верные друзья, любящие родители, любящий парень, волнующая тайная жизнь. Чего ради портить себе нервы из-за пустяков? Только защита парижан действительно стоила ее беспокойства.

Маринетт знала, что в первый год их союза Черный Кот был влюблен в нее. По крайней мере, он так говорил. Но говорил он в такой нахальной манере, что она никогда не воспринимала его чувства всерьез. Хуже того, она находила его настойчивость утомительной, тем более что ей приходилось справляться с собственными волнениями, весьма реальными и глубокими, из-за… Ирония ситуации заставила ее скрипнуть зубами. В итоге он отступился, и это улучшило их отношения. Теперь у Маринетт был ключ к перемене его поведения: он нашел себе другую девушку.

Впервые она всерьез рассматривала возможность, что у него могли быть глубокие чувства к Ледибаг. Ей невероятно сложно было соединить образ благоразумного Адриана с образом развязного Черного Кота. Любил ли он ее серьезнее, чем она воображала? Сложно было представить Адриана легкомысленным в области чувств. Но что она о нем знала, в конце концов? Возможно, он мог флиртовать, не заботясь о последствиях, просто потому что подвернулась возможность. Как он пользовался маской, чтобы проявить свою игривость. Не было ли самонадеянностью думать, что он мог любить ее так же серьезно, как она любила его, и заключить из этого, что он встречался с Кагами, только чтобы утешиться в любовном разочаровании? Нет, невозможно! Это было бы слишком иронично, слишком жестоко. Лучше думать, что его отношение к ней было легкомысленным, чем признать, что она разбила ему сердце.

В конце концов, всё это осталось в прошлом. Важны только их нынешние отношения. Ничего не изменится. Они были друзьями и напарниками. Они узнали, что являются друзьями и в реальной жизни. Хорошо, что его увлечение прошло. Иначе было бы слишком сложно. Но мысль, что отныне они разделяют тайну, приносило Маринетт невольное удовлетворение.

* * *

Вернувшись в комнату, Маринетт устроилась на кушетке и пригласила Тикки присесть на подушку рядом с ней.

— У тебя был сложный день, — ласково произнесла квами.

— И не говори! — согласилась Маринетт. — Как считаешь, что я теперь должна делать?

— Это тебе решать.

— Однажды ты сказала мне, что Черный Кот и Ледибаг не должны знать личности друг друга. Это правило всё еще в силе?

 

— Великий Хранитель — ты, Маринетт.

— Что сделал бы прежний? — терпеливо спросила она, стараясь подавить недовольство уклончивыми ответами Тикки.

— Он считал, что безопасность требует тайны. Но другие хранители считали иначе. Некоторые устраивали, чтобы Черный Кот и Ледибаг с самого начала знали, с кем имеют дело. Другие заменяли их, как только они раскроют друг друга. Или же ничего им не говорили, но оставляли им камень чудес после того, как они снимут маски друг с друга.

— И что обычно происходило, когда Божья Коровка и Кот узнавали друг друга, оставаясь героями? — поинтересовалась Маринетт.

— По-разному. Иногда это улучшало их отношения и эффективность. В других случаях оборачивалось катастрофой, и Великий Хранитель вынужден был забрать у них камни чудес. У некоторых ничего не менялось. Когда Мастер Фу был молод, одно раскрытие стало разрушительным для их союза, поскольку носитель Божьей Коровки принадлежал к более низкому социальному слою, чем Кот. И тот не захотел больше следовать за напарником. Их следующее сражение прошло плохо, и они были серьезно ранены. Пришлось их заменить.

— Какой ужас!

— Но порой заканчивается свадьбой, — продолжила Тикки.

— Вот это нам точно не грозит, — предрекла Маринетт.

Тикки воздержалась от комментaриев, за что Маринетт была ей благодарна.

— Значит, я могу сохранить камень чудес и оставить его Адриану? — заключила Маринетт.

— Ты должна решить в зависимости от того, что считаешь лучшим вариантом, чтобы работа исполнялась как следует. Однако ты не можешь отказаться от роли Хранительницы без последствий, — напомнила Тикки.

Потерять все воспоминания, начиная с того дня, когда взяла на себя эту ношу. Не то, отчего можно легко отказаться.

— Пока наша с Черным Котом команда функционирует, нет никаких причин что-то менять, — решила Маринетт. — Посмотрим по ходу дела, должна ли я выбрать другого Черного Кота или другую Ледибаг. Если я верну свой камень чудес, я по-прежнему останусь Хранительницей?

— Именно так. Ты также можешь выбрать другой камень чудес, как сделал Мастер Фу.

— Черепахи или еще какой, — кивнула Маринетт.

— Да. Но ты не обязана принимать решение прямо сейчас. Взвесь все за и против.

— Надо спросить Адриана, что он думает, — вслух подумала Маринетт. — Возможно, он больше не захочет слушать мои указания. В конце концов… я всего лишь одноклассница — не такая блестящая, как он, и не представляющая особого интереса.

— Не думаю, что он так суров к тебе, как тебе кажется, — заметила Тикки. — Дай ему время, чтобы привыкнуть, прежде чем делать выводы.

— Да, ты права. Что ж, мне еще надо сделать домашнее задание. Подумаю об этом позже.

* * *

На следующий день Маринетт задумалась, следует ли отправить сообщение Адриану, чтобы назначить встречу и вместе обсудить сложившуюся ситуацию. Прежде чем она успела решить, от напарника пришло смс: «Перемена 10 ч. — кафе?». «Перед кабинетом СО⁽¹⁾ 2-х классов», — ответила Маринетт. Кабинет находился максимально далеко от того места, где располагалось большинство залов, в которых проходили уроки первых классов. Нечего Алье и другим друзьям видеть, как они разговаривают. Согласие от Адриана пришло как раз, когда Маринетт подошла к классу, в котором проходил в тот день ее первый урок.

— Всё хорошо? — спросила Алья, когда она садилась на место. — Ты чуднó выглядишь.

— Плохо спала, — ответила Маринетт, что отчасти было правдой.

— Опять рисовала до поздней ночи, — заключила Алья.

— Это сильнее меня, — сокрушенно согласилась Маринетт.

Во время перемены Маринетт придумала предлог и ушла на свидание. Ну, то есть не свидание, мысленно поправила она себя, а совещание с напарником. Ничего общего с романтической встречей. Она заметила Адриана, как только завернула в коридор. Выглядел он задумчивым. А потом он поднял голову и увидел ее. На его лице появилось явное облегчение. Чего он боялся? Что она надует его? Разве он не доверял ей?

— Привет, — поздоровался он, когда Маринетт подошла достаточно близко.

— Привет, — ровным тоном ответила она.

Они неуверенно посмотрели друг на друга, а потом отвели глаза.

— Странная ситуация, — проворчал Адриан.

— Да. Но по словам… одной моей подруги, такое случается не впервые, — уточнила Маринетт.

— Правда? — заинтересовался он, снова посмотрев на нее.

— Эм, да. Иногда всё бывает плохо и приходится… поменять участников. Поэтому Мастер Ф… в общем, мой предшественник был против. В других случаях это скорее было на руку.

Маринетт сказала себе, что нет никакой необходимости упоминать о случаях, когда раскрытие заканчивается свадьбой.

— Так что ты решишь для нас? — спросил Адриан.

— Если ты согласен, мы пока не будем ничего менять и посмотрим, как наша команда будет функционировать теперь.

— Мне подходит.

— Хорошо.

Воцарилось неловкое молчание. Маринетт почувствовала, как в животе зарождается знакомое ощущение. Очень неприятное ощущение. То, которое предваряет унизительное бормотание и падение предметов.

— Мне надо идти, — поспешно сказала она и сбежала, не дожидаясь ответа.

— Порой мне сложно ее понять, — прошептал Адриан.

— У некоторых сыров неожиданный вкус, — раздался из его кармана задумчивый голос.

* * *

Адриан и Маринетт не стали ничего менять. Они просто ждали следующего сражения, чтобы проверить, остался ли их дуэт столь же эффективным. Когда Маринетт и Алья встретили Адриана и Нино, которые направлялись в Информационный центр, Маринетт с Адрианом обменялись быстрым взглядом и коротким приветствием, пока их друзья нежно целовались (они встречались с третьего класса). Когда они разошлись (у девочек начинался урок), Адриан проводил Маринетт взглядом. Ему всё еще сложно было соединить одноклассницу и бесстрашную героиню.

 

— Тебе нравится Маринетт? — с явным удивлением спросил Нино.

— Да… нет… не совсем, — пробормотал Адриан, застигнутый вопросом врасплох.

— Ба, тут нет ничего позорного. Она потрясная, — подбадривающим тоном заметил Нино.

И ты не знаешь и половины ее достоинств, подумал Адриан.

— Не думаю, что у меня есть с ней хоть малейший шанс, — ответил он, чтобы положить конец домыслам Нино.

— А вот тут тебя может ждать сюрприз, — заявил тот.

Адриан пораженно повернулся к Нино, собираясь спросить, что заставило его так говорить. Но они дошли до места, и друг уже здоровался с одноклассниками. Недоумевая, Адриан сел за стол и достал вещи: они собирались перед возвращением домой вместе сделать задания. Адриан склонился над тетрадью по математике, но не мог не размышлять над ответом Нино. Он нравится Маринетт? Невозможно! Она отвергала его несколько раз. Нет, поправил он себя. Отвергала она Черного Кота. Потому что была влюблена в Луку.

Но ее отношения с Лукой закончились. Возможно ли, что теперь Маринетт заинтересовалась Адрианом? Если это так, она хорошо это скрывала. В любом случае, ее отношение к нему за последние месяцы не изменилось. Нино наверняка неправильно понял. Вот только он встречался с лучшей подругой Маринетт, которая могла получить от нее признание. Но Алья могла и ошибаться или просто желать, чтобы лучшие друзья стали парой, чтобы встречаться вместе. Адриан замечал, что влюбленные стремятся свести всех своих друзей.

Как бы то ни было, учитывая обстоятельства, не время менять отношения. Прежде всего им следовало убедиться, что они по-прежнему хорошо сражаются. Тем более что Бражник в последнее время посылал им одного за другим весьма сложных противников. Последнее сражение висело на волоске. Им нельзя терять бдительность. Черный Кот должен по-прежнему отодвигать чувства к своей Леди на второй план.

---

1) Совет образования

Вернуться к тексту

Нападение акумы произошло два дня спустя, ранним вечером. Когда Ледибаг добралась до места, Черный Кот был уже там. Она бросила на него неуверенный взгляд. Осмелится ли она давать распоряжения Адриану?

— Приветствую, моя Леди, — произнес напарник. — Вижу, ты по-прежнему в форме. Постараемся разобраться быстро? Не то чтобы я не ценил твое общество, но у меня скоро время кормежки.

Шутка заставила ее улыбнуться. Он по-прежнему оставался старым добрым Черным Котом, который ждал, чтобы она озвучила план, и был ее верным помощником.

— Не могу лишить тебя лучшего времени дня, — ответила она. — Есть идеи, где может находиться акума?

Сражение не представляло особенных трудностей. На этот раз у них осталось достаточно времени, чтобы вернуться к себе, прежде чем снять трансформацию.

— Пока, Кот, — машинально произнесла Ледибаг, когда они распрощались с акуманизированным и поднялись на крыши, чтобы никто не увидел, в каком направлении они ушли.

— Слушай, может, воспользуемся возможностью немного поговорить? — спросил Черный Кот, оставшись на месте.

— Сейчас?

— Необязательно, но… было бы хорошо поговорить обо всем этом… проанализировать, что мы сделали за последние два года, подумать о том, что может произойти позже… Тебе никогда не хотелось поговорить с кем-нибудь о своей ответственности?

— Не знаю.

— Раньше мы не могли особенно разговаривать, поскольку боялись выдать личность, — настаивал Черный Кот. — Но теперь уже можно не бояться.

— Понимаю, что ты хочешь сказать. Дашь мне подумать?

— Да, конечно. Если не хочешь, не страшно — не будем ничего менять. Что ж, ты знаешь, где меня найти!

Черный Кот низко поклонился и убежал. Ледибаг поспешила последовать его примеру. У нее оставалась всего минута, чтобы вернуться в свою комнату.

* * *

После ужина Маринетт поднялась к себе и задумалась над просьбой Черного Кота. До их злоключения она конечно же не стала бы ее удовлетворять. Она не считала, что делиться с напарником сомнениями — правильно. Не говоря уже о том, что их нынешние отношения ее устраивали и она не желала рисковать изменить их слишком личными признаниями. Необходимость отказать Черному Коту ее не беспокоила. С него всё как с гуся вода, он всегда всё воспринимал оптимистично.

Но теперь она знала, что он Адриан. Адриан, который сильно отличался от того парня, которого она представляла под маской Черного Кота. Он не был легкомысленным и беспечным. И его жизнь была нелегкой.

Маринетт прекрасно знала, что из-за холодности отца дружба значила для Адриана бесконечно много. Он умел скрывать эмоции, но был чувствительным человеком. Нет, Маринетт не могла отказать ему в разговоре. Она не хотела причинять ему боль.

Кроме того, она прекрасно понимала, что ей удается справляться со своей тяжелой ношей благодаря семье, которая служила ей коконом, чтобы расслабиться и восстановиться после психической и умственной усталости. У Адриана не было такой поддержки. Напротив, он находился в постоянном напряжении, чтобы удовлетворить чрезмерные требования месье Агреста. Если Адриан нуждался в понимающем собеседнике, чтобы поговорить о том, что значит для него быть героем, она не могла отказаться.

Маринетт знала, что разговор будет щекотливым. Она всё еще краснела от стыда, вспоминая свою реакцию на Адриана в третьем классе. Она знала, одноклассники жалели ее — доброжелательной и любящей, но всё же жалостью. Встречаясь с Лукой, Маринетт приучила себя не реагировать на очарование Адриана и, разговаривая с ним, всегда сохраняла сдержанность. Она знала, что Адриан заметил это и был разочарован в своем стремлении к дружбе.

Маринетт подумала, что в будущем должна стать в общении с ним теплее. Нельзя испортить взаимопонимание, родившееся из совместных сражений и защиты друг друга. Но могла ли она сблизиться с бывшим возлюбленным, не поддавшись опять непреодолимому влечению к нему? Что, если она влюбится в него снова? Сможет ли она забыть о раненом сердце во время сражений? Маринетт стала менее эмоциональной, чем раньше, но когда-то она страдала от этой безответной любви и не хотела начинать всё заново.

Теперь Маринетт прекрасно понимала, почему хранители не решались позволять Черному Коту и Ледибаг раскрывать личности. Когда они виделись эпизодически, во время напряженных моментов, сосредоточенных исключительно на сражении, их отношения оставались простыми и прямолинейными. В повседневной жизни всё гораздо сложнее. У них могли быть несовместимые цели, они могли оказаться по разные стороны баррикад, быть соперниками, поссориться, завидовать друг другу…

Им повезло быть друзьями, напомнила себе Маринетт, чтобы подбодрить себя. Ими они и останутся. Конечно, существовало еще дополнительное взаимопонимание, но это не изменит их отношения кардинально. Однако оставалась проблема: как общаться с Адрианом наедине так, чтобы Алья не вообразила романа между ними?

Маринетт взяла телефон и отправила сообщение:

«Согласна на разговор. Где и когда?»

«Снаружи в каком-нибудь месте с красивым видом? Или у тебя или у меня — скажем, что делаем домашние задания».

«Предпочитаю снаружи».

«Отлично. Завтра?»

«Нет, контрольная по математике утром в четверг. Вечером в пятницу?»

«ОК. Вечером в пятницу, 22 часа, ЭБ?»

«Надеюсь, будет не слишком ветрено».

«Если будет холодно, мы найдем укромное местечко в уголке. Мы уже неплохо знаем квартал».

«До пятницы. Спокойной ночи».

«Спокойной ночи, Маринетт».

* * *

В четверг они пересеклись, когда Адриан возвращался из столовой, а Маринетт туда направлялась в сопровождении Альи. Здороваясь, они обменялись заговорщицкими улыбками.

— М-м-м, Адриан по-прежнему такой милашка, — заметила Алья, как только они отошли от него достаточно далеко.

 

— Уверена, Нино оценит твое замечание, — с иронией произнесла Маринетт.

— Я говорила не за себя, — объяснила Алья.

Маринетт застыла. Они с Адрианом еще даже не начали втайне встречаться, а Алья уже почуяла, что между ними что-то изменилось.

— Это в прошлом, — заявила она. — Я бесконечно ценю Адриана как друга, но больше не думаю о нем, как раньше.

— Жаль, — ответила Алья.

Маринетт предпочла не спрашивать, что она имела в виду. Благоразумнее было положить конец этому разговору.

— Меня всё устраивает, — сказала она самым равнодушным тоном. — Надеюсь, в столовой осталась жареная картошка.

* * *

Черный Кот уже был на месте. Ледибаг зацепилась йо-йо за одну из балок старой железной дамы, и он поднял к ней голову. Улыбнувшись, она соскользнула к нему и села рядом.

— Потрясающий вид, — заметила она.

— Наш город красив, — согласился он.

Некоторое время они молча созерцали пейзаж.

— В тот раз всё прошло хорошо, — начал Черный Кот.

— Да, не возникло никаких проблем, — признала Ледибаг. — Мы были на высоте.

— Вот и прекрасно. Не хотелось бы… чтобы это поставило всё под вопрос.

— Мне тоже, — согласилась Ледибаг и, чтобы снова не воцарилось молчание, спросила: — Ты хотел поговорить о чем-то конкретном?

Черный Кот пожал плечами:

— Да нет. То есть… я понял, что мы никогда не разговаривали о… наших обязанностях. Могу представить, как тебе тяжело отвечать за все камни чудес.

— Ну, — ответила она, — я в общем-то и не принимaлa решения как Хранительница с тех пор, как получила Шкатулку. Просто продолжала быть Ледибаг.

— У нас не возникало необходимости в подкреплении.

— Одно из наших сражений закончилось кувырканием по крыше. Мы не должны переоценивать нашу способность противостоять Бражнику. Проблема в том, что я не могу доверить камень чудес тем, кто им уже пользовался, поскольку наш враг их знает. И те, кому я доверяю — наши друзья, я не хочу подвергать их опасности.

Она тактично не стала напоминать, какой катастрофой стало решение доверить гребень Хлое. Она знала, Адриан по-прежнему ее любит.

— Понимаю твою дилемму, — ответил он. — Мы могли бы вместе подумать, у кого можно попросить помощи. Аликс, например. Мы не знаем, когда ты должна доверить ей Кролика, но знаем, что это произойдет. Возможно, время настало.

— Я думала об этом, но… мне кажется, это должно произойти позже. Я ужасно боюсь совершить ошибку.

— С ней хорошо то, что она может ошибки исправить.

— Действительно. Ты прав.

Ледибаг мгновение поразмышляла, совместное обсуждение подбодрило ее. Потом она повернулась к напарнику и спросила:

— А ты? Что для тебя быть Черным Котом?

Он помолчал несколько секунд, прежде чем ответить:

— Освобождение. Возможность выходить из комнаты, когда я должен оставаться в ней. Право делать что-то, чего не было в расписании, одобренном отцом. Возможность быть собой. А не хорошо воспитанным роботом, которым я обязан быть, чтобы получить право ходить в коллеж, а потом в лицей. Знаю, порой тебя это раздражает, Багинетт, прости.

— Теперь я лучше понимаю, почему ты будто ничего не воспринимал всерьез, — заметила Ледибаг. — Я думала, это легкомысленность, но это просто твой способ снять напряжение.

— Именно так. Не слишком героический, — немного смущенно сказал он.

— Главное — результат, — пожала плечами Ледибаг. — Мы уже три года прекрасно справляемся. Полагаю, мы взялись за дело не так уж плохо, какими бы ни были наши мотивы. И потом, ты ведь заботишься о парижанах. Ты настоящий герой, Котенок.

Гордая и восхищенная улыбка, которую он подарил ей, перевернула сердце Ледибаг. Она быстро перевела взгляд на город. Улыбка Адриана, которую она теперь различала под маской, в сочетании с задорным выражением Черного Кота была неотразимой. Ограничиться ролью внимательной подруги будет нелегко.

— А ты? Что для тебя быть Ледибаг? — спросил он.

— Ну, с одной стороны, мне это безумно нравится. Бегать по крышам, обладать силами и пользоваться ими для благих дел… да, это великолепно. Но прошли годы, и я порой задумываюсь, сколько времени мы продержимся. В каждом сражении можно потерять всё, и порой мне снятся кошмары, в которых мы не справляемся, и это ужасно. Знаю, Банникс сказала, что в будущем мы по-прежнему остаемся непобежденными, но мысль о том, что нам придется сражаться еще годы и годы, приводит в уныние.

— Меня беспокоит год, который последует за нашим выпуском, — признал Черный Кот.

— Тебя тоже? Я очень хочу поступить в школу дизайна. И не хочу провалиться из-за того, что вынуждена буду пропустить важный показ или экзамен.

— Я хотел бы стать инженером, — признался Черный Кот. — Но с нашими обязанностями я даже подумать не могу о подготовке. Не знаю, как убедить отца, что предпочитаю факультет естественных наук.

— Ты… ты же не собираешься отказаться? — обеспокоилась Ледибаг, внутренне заледенев.

— Бросить тебя? — возмутился Черный Кот, повернувшись к ней. — Никогда!

Ответ был таким непосредственным, что Ледибаг успокоилась.

— Спасибо, Котенок, — тихо произнесла она.

— Не стоит благодарности. Я знаю, ты-то не можешь отойти от дел, — спокойно сказал он, возвращая внимание к городу.

— На самом деле могу, — уточнила Ледибаг.

— Разве ты не потеряешь память? — удивился Кот.

— Я говорю о том, чтобы отдать кому-то другому мой камень чудес, а не о том, чтобы отказаться от роли Хранительницы.

— И ты думаешь об этом? — поинтересовался он слегка обеспокоенным тоном.

 

— Я обдумывала такой вариант, когда мы открылись друг перед другом, поскольку считала, что мы больше не имеем права сражаться вместе. Но Тикки сказала, это не обязательно.

— Понимаю.

Воцарилось молчание. Потом Ледибаг сказала:

— Спасибо, Котенок. От знания, что я могу поговорить с тобой об этом, становится лучше. Я должна была подумать об этом раньше. В конце концов, наши камни чудес должны всегда быть в паре. И кто сказал, что только для сражений?

Кот повернулся к ней и посмотрел прямо в глаза:

— Моя Леди, я знаю, что ты лучшая и поэтому Мастер Фу выбрал тебя, чтобы заменить его. Но я готов помочь тебе по мере сил. Всегда без колебаний полагайся на меня.

Она посмотрела на него с благодарностью:

— Я знаю, что всегда могу рассчитывать на тебя, Кот.

— Не только как на Кота.

Ледибаг почувствовала, что краснеет, и опустила взгляд.

— Ты тоже можешь рассчитывать на меня, — ответила она. — С маской или без.

Какое-то время они сидели молча, созерцая огни столицы. Наконец, Ледибаг встала:

— Мне пора идти. Завтра я помогаю родителями в магазине.

— О, сожалею, Маринетт, — Черный Кот поспешно встал. — Не хотел мешать тебе спать.

— Нет, всё хорошо, еще не так поздно, — заверила она. — И разговор с тобой сегодня доставил мне большое удовольствие.

— Правда?

Ледибаг улыбнулась ему:

— Да, правда. Однако…

— Что? — встревоженно спросил он.

— Когда мы в костюмах, не следует называть друг друга по именам.

— О, прости! Я буду внимателен.

— И наоборот, конечно, — уточнила она.

Кот склонил голову и состроил умоляющую моську:

— У меня даже не будет права на «Котенка» в коридорах лицея?

Ледибаг рассмеялась:

— Ни в коем случае, гадкий кот!

— Я котрясен такой словесной агрессивностью, моя Леди, — запротестовал он. — Пойду дуться в свою корзину.

— До понедельника, Котенок. Не мяукай там на луну слишком громко.

— Я постараюсь обуздать мой пыл. До понедельника, Багинетт.

* * *

Ледибаг вернулась к себе через слуховое окно над кроватью и рухнула на спину на матрас. Она сняла трансформацию и уставилась в потолок. Несколько минут спустя Тикки обеспокоилась:

— Всё хорошо, Маринетт?

— О да! Никогда бы не подумала, что разговор с Черным Котом может так подбодрить.

— Значит, ты довольна!

Маринетт не ответила.

— Что не так? — спросила Тикки, которая прекрасно знала свою носительницу.

— Всё хорошо. Просто я устала.

Маринетт встала и спустилась в комнату, чтобы почистить зубы и переодеться в пижаму.

Всё совсем не хорошо. Маринетт была совершенно не в себе. Ей безумно понравилось разговаривать с Черным Котом. Знание о том, кто он, меняло всё. Знание о том, что он Адриан. И это плохо. Она откатывалась в рецидив, выражаясь словами Альи. А закончить свадьбой не было ни малейших шансов. Надо суметь взять себя в руки. Маринетт надеялась, что с четырнадцати лет добилась реальных успехов.

Алья предложила Маринетт сходить куда-нибудь в воскресенье после обеда. Та согласилась, радуясь возможности развлечься после того, как большую часть субботы провела за помощью родителям и домашним заданием (она всегда разделывалась со школьной работой, как только представлялась возможность, поскольку никогда не знаешь, не придется ли позже становиться героиней). Маринетт встретилась с подругой в метро, как и договорились. И с удивлением обнаружила с ней Нино и Адриана. Судя по взгляду, который бросил на нее напарник, он тоже не знал о ее присутствии. По удовлетворенному выражению Альи сразу становилось ясно, что происходит: подруга неправильно истолковала взгляд, которым они обменялись с Адрианом в начале недели, и пыталась свести их. Но почему Нино на такое согласился? Он должен был прекрасно знать, что Адриан не интересуется ею. Какая неловкая ситуация!

Маринетт захотелось немедленно уйти или надуться, но это было бы несправедливо по отношению к Адриану. Так что она сделала хорошую мину при плохой игре и с улыбкой поприветствовала всех.

— Пойдем в кино? — предложила Алья.

— Нет, — хором ответили Маринетт с Адрианом.

Предписания на случай нападения акумы со временем смягчились, и кинотеатры во время сражения больше не прерывали сеансы. Раньше остановка показа позволяла героям узнать, что их присутствие требуется в другом месте, даже если телефоны не ловили сигнал из-за блокатора волн в кинозале. Но теперь такой возможности не стало, а значит, они не могли позволить себе запираться на два часа в темной комнате. К счастью, уроки в лицее в случае сражения по-прежнему прерывались, что позволяло им относительно легко ускользнуть.

— Мой отец против, — добавил Адриан.

Неделей раньше Маринетт жалела напарника из-за того, что у него такой мало понимающий отец. Сейчас она сообрaзилa, что это может дать тактическое преимущество.

— Ах да, правда, — вспомнил Нино. — Купим мороженое и пойдем в парк? Я могу показать вам клевые видео на телефоне.

Они отправились в путь. Вскоре Нино и Алья прилепились друг к другу так, что Маринетт с Адрианом отстали, давая им немного уединения. Еще один маневр, чтобы заставить ее поговорить с Адрианом, поняла изрядно раздраженная Маринетт.

— Что-то не так? — заметил Адриан.

— Кое-что между мной и Альей, — ответила Маринетт.

Два года лжи научили ее держаться близко к правде, чтобы не запутаться.

— А, очень жаль, — мило посочувствовал Адриан. — Хорошо провела вчера день?

— Да, нормально. Сделала домашние задания… на всякий случай.

Они обменялись понимающими взглядами.

— Я бы тоже хотел поработать, — ответил Адриан, — но всю вторую половину дня у меня была фотосессия. Так что осталось еще немного заданий на вечер.

— Тебе на самом деле нравится работать моделью? — искренне заинтересовалась Маринетт.

— Да, неплохо. Мне нравится команда, с которой я работаю. И потом, это время, которое я провожу с отцом.

— Это важно, — согласилась Маринетт, которая любила спускаться в пекарню, чтобы понаблюдать за работой отца.

— Я… — Адриан бросил взгляд на друзей, которые шли впереди, прежде чем продолжить: — Вчера немного затянулось, поскольку компенсировали пропущенный сеанс в начале недели, который отменили из-за синяка у меня на руке. Пришлось подождать, пока он побледнеет достаточно, чтобы его можно было замаскировать.

— Еще болит? — обеспокоилась Маринетт.

— Нет, ничего страшного. Больше заметно, чем больно. А ты? Не сильно измотана? Ты все-таки потеряла сознание на несколько секунд!

— Да, но у меня не было ни синяков, ни царапин.

Маринетт бросила на него быстрый взгляд и продолжила, слегка покраснев:

— Я видела записи. Ты защитил меня своим телом. Поэтому ты поранился, а у меня ничего.

— Всё нормально. Таково мое предназначение, мо… ринетт, — заверил Адриан, тоже покраснев, чего Маринетт не видела, поскольку решительно смотрела перед собой.

В это мгновение Алья с Нино повернулись к друзьям. Они не слышали их разговор, но заметили, что Маринетт с Адрианом оба покраснели и не осмеливались посмотреть друг на друга. Нино с Альей обменялись многозначительными взглядами: правильно они предположили, что между этими двумя происходит что-то новенькое.

Остальная часть прогулки проходила в том же духе. Нино с Альей устроили, чтобы друзья сели рядом на скамейке, которую они выбрали, чтобы поесть мороженого. Места было мало, и они невольно сталкивались локтями или соприкасались коленями, что их ужасно смущало. В пылу сражения они легко хватали друг друга в охапку, но такие случайные прикосновения без геройского костюма имели совсем другое значение.

Адриан понял, что Нино думает, будто он заинтересовался Маринетт, и пытается помочь ему сблизиться с ней. Он пришел в ужас и надеялся, что Маринетт никогда об этом не узнает. Он не хотел докучать ей чувствами, которых она не разделяла. Маринетт, со своей стороны, знала, что Алья пытается заставить ее еще раз попытать удачу, но и речи быть не могло, чтобы она рисковала снова стать посмешищем в глазах Адриана. Если он поймет, насколько она жалка, они не смогут больше быть командой. Она одновременно сердилась на подругу и боялась, что Адриан догадается, что затевается против него.

Когда телефон сообщил о нападении акумы, оба вздохнули с облегчением.

— Пойдемте спрячемся, — сказал Нино, вставая.

— Родители заставили меня пообещать, что я вернусь в случае нападения, — заявила Маринетт, чтобы не застрять с друзьями в каком-нибудь магазине или во дворе какого-нибудь дома.

— Я провожу тебя, — поспешил предложить Адриан, чтобы тоже скрыться.

— Тогда бегите быстрее, — посоветовала им Алья, в восторге от того, как оборачивается прогулка.

Герои поспешили скрыться, с облегчением ухватившись за столь удобный предлог.

— Ты прав, она ему нравится, — сказала Алья Нино, наблюдая, как уходят Маринетт с Адрианом. — Он так мило ее защищает…

 

— И не похоже, чтобы она была против, — заметил Нино.

— Думаю, пару раз их еще придется подтолкнуть, но в итоге они должны разобраться сами, — удовлетворенно заключила Алья.

* * *

— Значит, Адриан проводил тебя до дома? — спросила Алья у Маринетт утром в понедельник, даже не поздоровавшись.

— Как и ожидалось, — ответила та.

— Как всё прошло? — поинтересовалась неисправимая Алья.

— Алья, ничего особенного не было.

— В самом деле?

«Абсолютно, — подумала Маринетт. — Мы трансформировались в героев, сражались с безумным садовником, который чуть не перерезал меня пополам секатором, победили его с помощью шумовки. Потом Адриан проводил меня до северной башни Нотр-Дама и вернулся к себе, прыгая с крыши на крышу. Рутина, что ты хочешь!»

— В самом деле, — твердо заявила Маринетт.

— И даже никакого маленького поцелуйчика на прощание? — настаивала Алья.

— Даже никакого. Мы можем поговорить о чем-нибудь другом?

Алья согласилась, но Маринетт чувствовала, что она не собирается сдаваться.

* * *

Три дня спустя Адриан подошел к Маринетт в коридоре лицея.

— У тебя есть пара минут?

— Да, конечно.

Адриан убедился, что никто их не услышит, и сказал:

— На следующей неделе я еду за границу на один день. Нет выбора — требование отца. Ради показа. Так что, если что-нибудь случится, возможно, тебе придется попросить помощи у кого-то другого. Хотел, чтобы ты была в курсе.

— Да, так будет лучше. Спасибо, что предупредил…

Маринетт подумала, что Адриан не впервые уезжает на показы за границу. Хотя она уже не следила за его карьерой так пристально, как раньше, она знала, что некоторые фотографии в журналах мод были с заграничных подиумов.

— Счастье, что ни разу не было акум во время одного из твоих путешествий, — заметила она. — Нам везло.

— Да. Но теперь я не так беспокоюсь, когда могу предупредить тебя заранее. В общем, меня не будет весь вторник.

— Хорошо, запомнила.

Они улыбнулись друг другу, довольные своим сотрудничеством.

— Привет вам двоим, — раздался голос Альи.

Они развернулись, увидев остановившуюся рядом подругу.

— Привет, Алья! Ну, мне пора, а то опоздаю, — ответил Адриан, в последний раз улыбнувшись Маринетт, и поспешил уйти.

Маринетт видела выражение подруги. Сложно будет убедить ее, что между Маринетт и Адрианом ничего нет.

— Вы двое выглядели очень увлеченными, — иронично произнесла Алья. — Тема разговора явно была захватывающей.

— Мы говорили о моде, — на ходу придумала Маринетт. — Ты знаешь, я размышляю, в какую школу пойти, как только получу диплом, — продолжила она в восторге, что ей пришла в голову такая мысль. — Глупо было бы не навести справки, когда у меня есть друг, который разбирается в вопросе.

— В общем, двух зайцев одним выстрелом, — прокомментировала неисправимая сваха.

— Алья, мне очень хотелось бы, чтобы ты прекратила это, — сухо произнесла Маринетт. — Ты ошибаешься! Мне очень неловко от мысли, что он может тебя услышать и неправильно понять мои намерения. Наши разговоры исключительно дружеские. У нас есть тема, которая интересует обоих. Не будешь же ты притворяться, будто я интересуюсь дизайном с десяти лет, только чтобы иметь возможность поговорить с кем-то, кого я тогда даже не знала!

— Ладно-ладно, больше ничего не скажу, — уступила Алья.

— Спасибо большое, — отчеканила Маринетт.

Алья опустила голову и жалобно произнесла:

— Прости. Я не думала, что тебя это раздражает до такой степени.

— Ладно, забыли, — более мягким тоном ответила Маринетт. — Пошли, урок сейчас начнется.

На следующей перемене Маринетт взяла телефон и отправила сообщение Адриану:

«Здорово было поговорить с тобой сегодня утром о моде. Нелегко выбрать школу дизайна».

«К твоим услугам. Вернемся к разговору, когда я вернусь».

Маринетт улыбнулась. Он явно уловил причину сообщения. Он всегда понимал, что у нее на уме, даже когда она давала ему только краткие указания или вовсе без объяснений начинала осуществлять план. Нино с Альей могут сравнивать свои сведения. Адриан подтвердит ее алиби.

* * *

Нападение акумы случилось прямо перед отъездом Адриана. Потом весь день, в который он отсутствовал, было тихо. Адриан с Маринетт теперь встречались чаще. Маринетт поняла, что раньше неосознанно избегала разговоров с Адрианом, всегда устраивая так, чтобы оказаться в другом углу комнаты, когда они встречались в компании друзей, или здороваясь на ходу, когда они пересекались в коридоре. Отныне она чувствовала себя свободно в его обществе, и они больше общались. Хотя вначале это было лишь предлогом, Адриан любезно навел справки у знакомых насчет того, какая школа лучше всего подойдет Маринетт и как увеличить ее шансы туда поступить. Они разговаривали и о последней коллекции Габриэля Агреста, и Адриан узнал, насколько Маринетт обожала творения его отца.

Однажды они первыми пришли к столовой, где должны были в тот день обедать с Альей и Нино. После обычных приветствий Адриан предложил:

— Хочешь, я добуду тебе место на следующую Неделю Моды в Париже? Не обязательно на большой показ, но всё равно симпатичное.

— О, Адриан, я была бы в восторге! — воскликнула Маринетт. — Не нужно чего-то престижного, просто побыть на выставке было бы чудесно. Так мило с твоей стороны подумать об этом!

Она смотрела на него сияющими глазами, а Адриан улыбался ее энтузиазму, когда подошли Алья с Нино.

— Э, не стоит им мешать, — сказала Алья, изучая друзей.

 

— Пока, приятель, — подмигнул Нино.

И они направились к столовой под пораженными взглядами Маринетт и Адриана. Маринетт почувствовала, как запылали щеки. Невозможно притвориться, будто ничего не случилось. Она предпочла взять быка за рога.

— Думаю, — сказала она, тщательно подбирая слова, — Алья истолковала то, что мы чаще стали разговаривать, как… эм…

— Начало романтических отношений, — закончил Адриан, видя, что она затрудняется подобрать подходящий термин. — Нино пришел к тому же выводу, — добавил он ровным тоном.

Двумя годами раньше смущение Маринетт выразилось бы в неудержимом запутанном речевом потоке, в котором она яростно отрицала бы всякую идею сближения и ранила бы Адриана своим желанием доказать, насколько она не привязана к нему. К счастью, теперь она гораздо лучше контролировала себя и смогла остаться совершенно практичной:

— Неловко, но лучше, чем если бы они догадались о правде.

— Именно, — согласился Адриан, приятно удивленный тем, что она не протестует против предполагаемых отношений. — Это может даже стать хорошим алиби, когда мы одновременно исчезаем, — вслух подумал он и после паузы добавил: — Но если у тебя кто-то есть, это может быть неудобно. Если хочешь, можно настаивать на том, что нас объединяет исключительно мир моды.

— Что бы я ни говорила, Алья мне не поверит. Предпочитаю пустить на самотек, и пусть думает, что хочет. Разве что для тебя это проблема, — неуверенно заключила Маринетт.

— Нет, совсем нет, — поспешно ответил Адриан и со смехом в глазах добавил: — Надеюсь только, мой фан-клуб не разорвет тебя на кусочки.

— Совсем об этом не подумала! У тебя была такая проблема, когда ты встречался с Кагами? — заинтересовалась Маринетт.

— Нет. Не особенно. На людях мы не вели себя… э… демонстративно. Кагами не экспансивный человек, — невольно признался он.

Маринетт решила сменить тему. Она не была уверена, что хочет знать больше об их отношениях.

— Так что будем делать? — спросила она. — Едим вдвоем или присоединимся к ним, как собирались?

— Возьмем поднос и посмотрим, остались ли места за их столом.

В итоге они заметили два свободных стула рядом с Розой и Джулекой. Последняя бросила на них непонятный взгляд, после чего жестом пригласила присоединяться. Маринетт любила своих бывших одноклассниц, но после разрыва с Лукой всегда неловко чувствовала себя перед Джулекой. Она не знала, что Лука мог рассказать о ней сестре, ни что та думала об их отношениях. Сложно было понять, что у нее на уме. Джулека всегда пряталась за челкой и молчaнием. Однако две акуманизации показали, что она очень чувствительна, и не стоило полагаться на невыразительность ее лица.

К счастью, Роза по-прежнему много болтала, и у них не было недостатка в темах для разговора.

* * *

В последующие недели Маринетт почувствовала, что ее дружеские отношения с Адрианом сильно озадачивают друзей. Конечно, они интересовались любовными историями друг друга, но Маринетт прекрасно знала: то, что было в третьем классе, сообщало их ситуации особый интерес. Одноклассники вели себя лояльно по отношению к ней и, насколько она знала, никто не проболтался Адриану. Маринетт надеялась, это молчание продолжится. Любопытным образом, она начинала испытывать благодарность к Хлое, которая никогда не боялась прервать их и без церемоний повисала на руке Адриана во время их разговора.

К счастью, Адриан, похоже, решил, что если друзья и подозревали между ними роман, так только из-за того, что они плохо скрывали порожденное совместными сражениями взаимопонимание. Впрочем, эта тема больше не поднималась между ними. Они разговаривали, когда им хотелось или когда нуждались в обмене информацией, и всё это в самой нейтральной форме. Когда их вместе с другими пригласили на вечеринку, которую организовала Аликс, они не танцевали вместе и не разговаривали в сторонке.

Однако Маринетт приходилось нелегко. Она немного слишком наслаждалась общением с Адрианом. То, что они чаще разговаривали на тему, которая ее вдохновляла — о мире моды — было не единственной причиной. Маринетт знала, что какие-то сведения можно было передать через смс, и что она не только из соображений безопасности стремилась сообщить их лично. Она снова влюблялась в Адриана, нет смысла прятать голову в песок.

Маринетт не могла понять, что испытывал к ней он. Его вроде бы не смущало, что окружающие думают, будто они вместе, и Адриан ничего не делал, чтобы положить конец домыслам. Его отношение было таким же нейтральным, как раньше, но в то же время он будто искал предлоги, чтобы поговорить с ней или поздороваться. У Маринетт возникло четкое впечатление, что Адриану нравится проводить с ней время. Но лишь по-дружески. Маринетт старалась довольствоваться сложившимся положением. Однако в глубине души она отчаивалась увидеть однажды, как он посмотрит на нее иначе, чем на подругу или напарницу.

В начале февральских каникул, Маринетт получила от Адриана смс:

«Хочешь прийти ко мне посмотреть опытные образцы прежних коллекций моего отца?»

«Ты имеешь право их показывать?»

«Не последние модели, конечно. В любом случае, он за границей».

«Если у тебя не будет неприятностей, конечно, мне интересно. Спасибо, что подумал об этом».

«Завтра в 14.00?»

«Я приду. Еще раз спасибо».

«:)»

* * *

На следующий день Маринетт появилась перед особняком Агрестов. Она подверглась изучению камер наблюдения, назвала себя и уточнила, что ее пригласил Адриан. Ворота величественно раскрылись перед ней. Когда Маринетт поднялась по ступеням крыльца, дверь открылась и ее встретил Адриан:

— Пожалуйста, заходи. Можешь повесить пальто здесь. Хочешь чего-нибудь выпить?

— Нет, не беспокойся из-за меня.

— Посмотрю, свободна ли Натали. Извини, но это обязательное условие нашего визита в хранилище: она должна нас сопровождать.

— Понимаю. У вас здесь сокровищница.

— Для тех, кто интересуется дизайном — да.

Адриан постучал в дверь, которая выходила в вестибюль, переговорил с кем-то и вернулся:

— Сейчас придет.

Действительно помощница Габриэля вскоре присоединилась к ним, холодно поздоровавшись:

— Добрый день, мадемуазель Дюпен-Чен.

— Добрый день, мадемуазель Санкёр. Спасибо, что выделили время на мой визит.

Натали бросила взгляд на Адриана и ответила:

— Не стоит благодарности. Следуйте за мной.

Адриан улыбнулся Маринетт и сделал ей знак проходить вперед. Они обогнули лестницу с двойным поворотом. Там обнаружилась маленькая дверь, которая выглядела бронированной и над которой висела камера наблюдения. Натали открыла выложенную мозаикой коробку в наличнике и набрала код, позаботившись встать так, чтобы не было видно, что она делает. После чего она толкнула дверь и шагнула вперед.

Маринетт почувствовала дуновение более свежего, чем в вестибюле, воздуха. Должно быть, температура и влажность в этой комнате тщательно контролировались. Сразу от порога начинался лестничный пролет. Все трое спустились молча. По мере их продвижения загорался свет, хотя никто не нажимал выключатель. Наверняка датчик движения. Спустившись, они прошли по извилистому коридору, после чего остановились перед другой дверью, которая открылась, только когда Натали набрала код. Наконец, они вошли в просторную комнату, в которой немного пахло затхлостью.

Вначале Маринетт показалось, будто помещение заполнено занавесками, которые свисали с прикрепленных к потолку реек. Присмотревшись, она поняла, что видит висящие на плечиках чехлы. Натали направилась к свободному месту, где возвышался стол с компьютером. Рядом располагался манекен и стойка для одежды, которая в данный момент пустовала.

— Что желаете посмотреть? — спросила Натали.

— Можно начать с последнего? — предложил Адриан и торопливо добавил: — Последнего, что можно показать.

Им пришлось подождать, пока включится компьютер, потом Натали застучала по клавишам. Висящие плечики с глухим звуком дернулись и чехлы переместились. Маринетт рассмотрела расположение реек на потолке. Они образовывали большую букву S, максимально используя всё пространство комнаты. Наконец странная карусель остановилась. Адриан отцепил плечики, которые теперь находились перед ними и положил их на стойку. Он открыл один из чехлов, чтобы освободить находящуюся внутри одежду.

— Я знаю это, — сказала Маринетт. — Ты носил этот костюм на показе в Лувре.

— У тебя хорошая память, — похвалил Адриан. — А это помнишь?

Он открыл защитное покрытие скромных размеров и достал котелок, покрытый голубиными перьями.

— Тот, который я придумала! — пораженно воскликнула Маринетт. — Никогда бы не подумала, что он может быть здесь с…

Она не закончила фразу, полным благоговения жестом обведя другие модели.

— Он был частью показа, естественно, он здесь, — объяснил Адриан, довольный произведенным эффектом.

Они обменялись заговорщицкими взглядами. Тот день напоминал им о модном показе, но и о немного необычном сражении. Ледибаг пришлось выпутываться самой на пару с Плаггом, поскольку Адриан стал жертвой акуманизированной Одри Буржуа.

Адриан продолжил распаковывать одежду, которую он снял, и Маринетт спросила, может ли она ее потрогать. Натали дала ей разрешение, и Маринетт заинтересовалась тем, как соединены кусочки ткани. Полностью захваченная своей страстью, она задавала четкие вопросы о покрое и использованных материалах, на которые Адриан затруднялся отвечать. Нужные объяснения давала Натали.

Адриан упаковал всё и спросил Маринетт, хочет ли она изучить какой-то определенный год.

— Если возможно, мне хотелось бы увидеть свадебное платье 2002 года, — застенчиво ответила она.

Натали постучала по клавишам, пододвинув нужную часть, после чего отвечала на поток вопросов, которые породило изучение роскошного парчового платья. Они достали из чехлов еще дюжину вещей, происходивших из разных лет, прежде чем Маринетт посчитала, что достаточно отняла времени у помощницы своего любимого дизайнера.

— Не хочу вас задерживать, — сказала она Натали. — Но прежде чем уйти, могла бы я увидеть первую коллекцию, представленную месье Агрестом под своим именем в 2001 году?

Натали кивнула и повернулась к компьютеру. В следующее мгновение Адриан показал ей то, с чего начался модный дом Агрест.

На этот раз Маринетт не осмелилась прикоснуться к тому, что находилось перед ней. Она только восхищенно смотрела, порозовев от удовольствия и волнения. Адриан со своей стороны смотрел на нее, счастливый и гордый радостью, которую смог ей доставить. Он сделал всё возможное, чтобы Маринетт могла разглядеть все детали десяти моделей, с которых началась карьера его отца.

 

Наконец, Маринетт оторвалась от созерцания и посмотрела на Адриана и Натали:

— Спасибо, спасибо вам обоим. Правда.

Адриан лучезарно улыбнулся ей. Вернув всё на место, они прошли обратно и вернулись в вестибюль.

— У тебя есть время немного задержаться? — спросил Адриан.

— Да, конечно.

— Не забудьте об уроке китайского через час, — напомнила Натали. — И я сегодня еще не слышала, чтобы вы играли на фортепиано.

— Я могу заняться этим в присутствии Маринетт, — предложил Адриан.

— Хорошо, — ответила Натали, бросив на Маринетт взгляд, значение которого та не смогла понять.

— Пошли, — пригласил Адриан, торопясь воспользоваться полученным разрешением.

Натали посмотрела им вслед, когда они поднимались по лестнице.

По настойчивости Адриана, когда он просил разрешения пригласить Маринетт, Натали предположила, что гостья многое для него значит. Тогда она была озадачена. Если Адриан хотел блеснуть перед девочкой, почему не привести ее на один из показов? Теперь она поняла. Малышка серьезно интересовалась дизайном и для человека, который не получал специального образования, знала многое. Кроме того она обладала глубокими познаниями о творениях Габриэля. Она выбрала самые значимые и оригинальные модели.

Было очевидно, что их дороги снова пересекутся. Хотя Натали и не заметила между молодыми людьми флирта, Адриан явно был сильно увлечен этой девочкой. Натали также не сомневалась, что он нравится Маринетт. Они наверняка начнут встречаться в ближайшем будущем. Должна ли она немедленно сообщить об этом Габриэлю? Она знала, эта новость его не осчастливит. Он был ужасным собственником по отношению к сыну и терпел Кагами только потому, что она дочь человека, которого он уважал. Натали сомневалась, что булочники, которыми являлись родители девочки, дотянут до высоких требований отца Адриана.

Она вздохнула: сколько хлопот предстоит! Сумеет ли она донести до работодателя, чтобы было бы неуместно в лоб противостоять зарождавшимся отношениям и что запрет только укрепит Адриана в его решении? Несколько месяцев назад ему исполнилось шестнадцать, и он становился всё более непокорным указаниям отца. Противостояние между двумя Агрестами, когда Адриан потребовал права самостоятельно перемещаться по городу, истощило ее. Ей пришлось вмешаться, чтобы они согласились на компромисс: больше свободы для Адриана в обмен на сохранение всех частных уроков.

* * *

Адриан с Маринетт не разговаривали, пока не зашли в комнату и не закрыли дверь.

— Официально ты никогда здесь не была, но ты знаешь мою комнату, — заметил Адриан.

— Можно и так сказать, — улыбаясь, признала Маринетт.

— Мне давно интересно: как тебе пришла в голову идея прийти на мой мальчишеский праздник, переодевшись байкером?

— А, э… ну… — пробормотала Маринетт, с отчаянием чувствуя, как полыхают щеки. — Любопытство? — едва слышно предположила она.

Адриан расхохотался:

— Зрелище было то еще! Сожалею, что не настоял на приглашении девочек нашего класса. Исключить вас было некрасиво.

— Можно выходить? — спросил ворчливый голос.

— Конечно, Плагг.

Адриан раздвинул рубашку, чтобы квами мог получить свободу. Маринетт открыла сумочку, чтобы отпустить Тикки. Квами подлетели друг другу, явно радуясь встрече.

— Добро пожаловать к моему носителю, Сахарок, — сказал Плагг. — Видела, как здесь шикарно?

— Добрый день, Адриан, — вежливо поздоровалась Тикки. — Твоя комната очень красивая.

— Спасибо, Тикки. Рад снова тебя видеть.

— Оставь их — пусть занимаются своими делишками! — вмешался Плагг. — Пошли лучше посмотрим мое гнездышко!

Это было сказано таким многозначительным тоном, что Адриан и Маринетт смутились и отвели взгляды.

— Плагг! — раздраженно воскликнул Адриан.

Чтобы положить конец неловкому моменту, Маринетт подошла к окну.

— У тебя красивый вид.

— А главное, это окно — мой выход, — заметил Адриан.

Маринетт бросила на него сочувствующий взгляд.

— Тебе не слишком трудно было добиться разрешения для меня посмотреть все эти костюмы? — обеспокоилась она.

— Я спросил у Натали после отъезда отца. Знаю, она кажется холодной, но на самом деле она очень милая.

— Но что скажет твой отец, когда узнает?

— А что он может сказать? — пожал плечами Адриан.

Он заметил, что взгляд гостьи сосредоточился на настольном футболе, который возвышался посреди комнаты.

— Хочешь сыграть?

— Если ты хочешь.

— Да, с удовольствием.

Улыбка, которой она ему ответила, позабавила его: это была улыбка Ледибаг, когда та отвечала на вызов злодея. Ему придется нелегко!

Счет был почти равным. Адриан чаще тренировался — Нино любил играть, — но рефлексы Маринетт были молниеносными, что не являлось для Адриана новостью. Спустя полчаса игры Маринетт предложила остановиться.

— Разве ты не должен практиковаться в игре на фортепиано? — спросила она.

Адриан пожал плечами.

— Мне хотелось бы послушать, как ты играешь, — призналась Маринетт.

Адриан посмотрел на нее, чтобы убедиться, что это не простая вежливость, и обнаружил, что она выглядит немного смущенной. Из этого он заключил, что Маринетт говорила искренне, и перешел к инструменту. Маринетт села, и он объявил:

— Ноктюрн Шопена.

Она кивнула и приготовилась слушать. Адриан начал играть. Он выбрал не тот кусок, который разучивал в данный момент, а другой, который прекрасно знал и очень любил. Он понимал, что сейчас выпендривaется, но Маринетт превосходила его столь во многом, что ему редко представлялась возможность блеснуть перед ней… Минуту спустя Адриан бросил на нее быстрый взгляд и отметил, что она сосредоточенно слушает. Он продолжил до конца отрывка, уверенный в ее внимании. Наконец, Адриан сыграл финальный аккорд и повернулся к ней.

 

Маринетт смотрела на него восхищенно.

— Ты очень красивый… — выдохнула она. — То есть это очень красиво. Великолепно…

Покоренный ее сияющими глазами и восторженным видом, Адриан собирался ответить: «Это ты красивая, Маринетт», — когда в дверь коротко постучали. В комнату вошла Натали. Подростки подпрыгнули.

— Ваш учитель китайского придет через десять минут, Адриан, — по-прежнему невозмутимо объявила Натали.

Понимая, что ее выпроваживают, Маринетт вскочила на ноги.

— Мне пора идти, — сказала она, внезапно покраснев. — До завтра, Адриан.

— До завтра, — машинально ответил он.

Маринетт направилась к выходу. Натали последовала за ней и закрыла за ними дверь. Всё произошло так быстро, что Адриан мгновение сидел неподвижно, не в силах осознать, что гостья уже ушла.

— Эй, она забыла Сахарок! — раздался возмущенный голос.

Адриан поднял взгляд и увидел паривших над ним двух квами.

— Натали увидела бы Тикки, если бы она присоединилась к Маринетт, — ответил он. — Ты можешь пройти через окно и догнать ее на улице? — предложил он. — Если нет, завтра я зайду к ней, чтобы проводить тебя.

— Попробую догнать ее. Если не получится, вернусь.

— Хорошо. Давай быстрее.

Глядя туда, где исчезла квами, Адриан попытался проанализировать свои отношения с Маринетт. С тех пор, как они раскрыли личности друг друга, они стaли разговаривать намного больше. Взаимопонимание, родившееся из общего дела, заметили все друзья — до такой степени, что большинство думали, будто они встречаются или вот-вот начнут. Ему бы очень хотелось, чтобы это было правдой. К несчастью, Маринетт, похоже, к этому не стремилась: она бросала на друзей раздраженные взгляды, когда те, думая, что помогают, давали им возможность побыть наедине.

Адриан понимал, что не только снова влюбился в Ледибаг, но теперь еще и в Маринетт за ее собственные качества: креативность, увлечение модой, но также неуверенность и застенчивость. Она сводила его с ума. Однако Адриан решительно был настроен не надоедать ей снова своими чувствами. Он и так слишком часто вынуждал ее отказывать ему. Сегодня он пригласил ее без всякого подтекста. Он просто хотел доставить ей удовольствие, ничего не ожидая взамен. Ему было достаточно видеть ее счастливой. Он сел за фортепиано, только потому что она попросила.

Адриан не знал, должен ли проклинать или благодарить Натали за то, что она помешала ему сказать то, что было у него на уме. Это был спонтанный комплимент, порыв, вызванный сияющим видом Маринетт и ее оговоркой. Оглядываясь назад, Адриан подумал, что не должен придавать оговорке большое значение — что бы там ни говорил доктор Фрейд. У Маринетт вечно заплетался язык, хотя в последние годы гораздо реже. Она любит музыку, вот и всё. Он выдумывает. Ему повезло, что Натали пришла так вовремя.

* * *

Когда Маринетт проходила через ворота особняка Агрестов, ей хотелось надавать себе пощечин. Какая же она дура! Вот надо было, чтобы она начала болтать глупости, когда всё шло так хорошо! Ладно, музыка… Адриан играл с чувством, и звуки захватили ее. Маринетт надеялась, что он быстро забудет этот казус. Она видела, он смутился. Маринетт не знала, что он собирался сказать, но в тот момент у него было странное выражение лица. А потом появилась Натали. В это мгновение Маринетт была так убита своим промахом, что наверняка выглядела виноватой. Что должна была подумать помощница месье Агреста? Решит ли она, что между Маринетт и Адрианом что-то было? Маринетт надеялась, что нет. Достаточно и того, что друзья заблуждаются насчет их отношений. Конечно, так лучше, чем если бы они подозревали правду, но всё равно неловко. Маринетт постоянно боялась, что Адриан подумает, будто она нарочно поддерживает слухи. Понимал ли он, до какой степени Алья бывала порой тупоголовой?

Вдруг Маринетт поразила ледяная мысль. Тикки! Она забыла Тикки! Как она могла быть такой небрежной? Что подумает о ней Адриан? Забыть свою квами! И она еще хранительница камней чудес! Дрожащей рукой Маринетт открыла сумочку. Она прекрасно знала, что Тикки там быть не может, но это был рефлекс и…

— Тикки! — с громадным облегчением выдохнула она. — О, ты здесь!

— Да, всё хорошо, Маринетт, — прощебетала квами. — Не переживай.

— Извини, я…

— Ничего страшного, Маринетт.

Даже дойдя до дома, Маринетт еще не отошла от потрясения и решила уделить немного времени Тикки.

— Тебе нравится общаться с Плаггом? — спросила она, давая ей кусок печенья.

— Да, конечно. Нам нечасто выпадает возможность встретиться. Мы ничего не можем с этим поделать.

— Ты по нему скучаешь?

— Да, иногда. Но мы знаем, что это ради правого дела.

— Тогда ты должна радоваться, когда ваши носители, э… оказываются вместе.

— Да. Но когда раскрытие заканчивается плохо, это ужасно болезненно. Поэтому мы не подталкиваем вас раскрываться.

Маринетт покачала головой. Даже если отношения с Адрианом развивались не так, как ей хотелось бы, дела шли неплохо. Она должна удовлетвориться этим.

Два дня спустя Черный Кот и Ледибаг встретились из-за нападения акумы. Когда жертва была освобождена, они, не сговариваясь, не стали расходиться, а остались в укромном уголке, между дымоходом и вентиляционным выходом. Сняв трансформацию, они покормили квами.

— Твой отец вернулся? — спросила Маринетт.

— Да, вчера.

— Он ничего не сказал про мой визит?

— Нет, но я не уверен, что Натали ему сообщила. Она правда очень добра ко мне.

— И прекрасно, — убежденно произнесла Маринетт.

Она была счастлива узнать, что у Адриана есть в доме союзница.

— Еще раз спасибо, — продолжила она. — Увидеть всё это было для меня невероятным событием.

— Рад, что тебе понравилось. Надо будет повторить. Ну то есть не то же самое, но… — запутался Адриан.

— Посмотрим фильм? — предложила Маринетт, чтобы помочь ему, и тут же поправилась: — Не в кинотеатре. Ты мог бы прийти ко мне. Моя очередь приглашать тебя, — сказала она с большей уверенностью, чем чувствовала.

Это было так странно. Посиделки с Адрианом на крыше напоминали ей, что он Черный Кот, и она чувствовала себя с напарником смелее, чем с одноклассником.

— С радостью, — с широкой улыбкой согласился Адриан.

Маринетт отвела взгляд. Улыбка Адриана выбивала ее из колеи.

— Тикки с Плаггом будут довольны, — сказала она, чтобы вернуть себе самообладание.

— Думаешь, мы должны чаще видеться без костюмов, чтобы у них была возможность встречаться? — поинтересовался Адриан.

Маринетт бросила на него взгляд, чтобы убедиться, что он серьезно. Он повернул голову, наблюдая за квами, которые беседовали чуть дальше. Кажется, его щеки немного покраснели. Однако на крыше было не так уж и жарко. Маринетт попыталась подобрать самый нейтральный положительный ответ:

— Я не против.

— Завтра? — предложил Адриан, по-прежнему не глядя на нее.

— Если хочешь. Во сколько ты можешь прийти?

— После обеда, если тебе удобно, — он снова посмотрел на Маринетт. — И я должен буду уйти до пяти часов: у меня урок.

— Хорошо.

Она вдруг почувствовала себя ужасно неловко и встала.

— Мне пора. Мама время от времени поднимается ко мне поговорить. Нельзя, чтобы она поняла, что меня нет.

— Да, конечно, — ответил Адриан, в свою очередь вставая. — Тогда до завтра.

* * *

В итоге Адриан с Маринетт не смотрели фильмы, а обсуждали сериалы. Некоторые из них смотрели оба и пытались убедить друг друга посмотреть остальные. Оба понимали, что таким образом создают себе предлог снова увидеться или созвониться, чтобы узнать, что другой думает о последней серии. Но так делают простые друзья, не так ли?

В последующие дни они не встречались, но каждый день переписывались. Официальная причина состояла в обмене впечатлениями от сериалов, после чего разговор переходил на то, чем они занимались в течение дня, и другие темы.

Несколько раз Маринетт проводила вторую половину дня у Альи. Она рассказала о визите в хранилище Габриэля Агреста. Она сомневалась, стоит ли рассказывать, но потом подумала, что, если подруга узнает об этом от Адриана, то заключит, что Маринетт что-то от нее скрывает. А кроме того хотелось поделиться с Альей своим восторгом. Зато Маринетт не стала рассказывать о том, как заходила в комнату Адриана. Это не помешало Алье сесть на любимого конька.

— Как Адриан старается тебе угодить, а?

— Мы же друзья, — ответила Маринетт, надеясь, что ее голос прозвучал равнодушно.

— Ты хотя бы заметила, что он интересуется тобой гораздо больше, чем в третьем классе? — настаивала Алья.

— Нет.

— Ну, ты одна такая.

Маринетт посмотрела на нее с упреком и раздраженно спросила:

— Ты не собираешься отступаться?

— Нет, когда Нино уверяет меня, что Адриан стал смотреть на тебя иначе, — ответила Алья.

Маринетт сделала вид, будто не слышала. Но ей вспомнился взгляд Адриана перед тем, как пришла Натали. Она снова задумалась, что он собирался ей сказать.

* * *

Несколько дней спустя Нино получил сообщение от Альи:

«Тебе не кажется, что ты должен помочь Адриану признаться?»

«Мы уже два месяца только этим и занимаемся».

«Он не решится, пока думает, будто М. к нему равнодушна. Надо ему сказать, что она любит его уже несколько лет».

«Ты уверена, что это по-прежнему так?»

«Поверь мне. Я знаю».

* * *

Адриан пригласил к себе Нино посередине второй недели каникул. Как обычно, они поговорили, поиграли в видеоигры и сразились в настольный футбол.

— Надо устроить турнир с Маринетт, — заметил Адриан во время напряженного сражения. — Она великолепна.

— Откуда ты знаешь? — спросил Нино, крутя мяч между разными рядами игроков.

— Она приходила посмотреть модели, созданные моим отцом, а потом мы поиграли, — рассказал Адриан, не видя причин это скрывать.

— Ты пригласил ее сюда? Должно быть, она была довольна!

— Да, ты же знаешь, как она помешана на моде, — подтвердил Адриан, перехватывая мяч.

— Нa моде, конечно! — насмешливо произнес Нино, отражая удар друга своим вратарем.

— А что еще? — удивился тот.

— Честное слово, Адриан, за столько времени ты так и не понял, что она к тебе неровно дышит?

 

— Что ты болтаешь? — рассердился Адриан, который слишком хорошо помнил, как ему отказали.

— Ты нравишься ей с третьего класса, — спокойно заявил Нино, направляя удар к воротам противника.

Адриан отбил мяч и возразил:

— Не говори глупости. Ей нравился Лука.

— Только после того, как она убедилась, что ты совсем ею не интересуешься.

— Полная ерунда!

— Да в конце-то концов, ты никогда не замечал, как она заикалась, когда разговаривала с тобой? Ее становилось невозможно понять.

Адриан вдруг припомнил оговорку Маринетт на прошлой неделе. На секунду он забыл про игру. Нино воспользовался этим, чтобы забить гол.

— Ты жульничаешь! — возмутился Адриан и сердито добавил: — Подло придумывать подобное, просто чтобы отвлечь меня!

— Это чистая правда! Твои проблемы, если ты только сейчас спустился с облаков. Гол совершенно заслуженный, — невозмутимо возразил Нино, передвигая жетон счета очков.

Адриан взбудоражено подобрал мяч, который должен был вернуть в игру.

— Если это правда, почему ты говоришь мне об этом только сейчас? — спросил он, далеко не убежденный.

— А какая была бы польза, скажи я тебе раньше? — сказал Нино. — Ты тогда видел в ней только друга.

— И сейчас тоже, — храбро заверил Адриан.

— Мне-то не ври, приятель! Она нравится тебе, и вы уже два месяца танцуете вокруг друг друга. Это становится утомительным.

— Не думаю, что… больше не… Лука… — пробормотал Адриан, совершенно растерявшись.

— Конечно, да! Одного взгляда на вас достаточно, чтобы заметить. Аликс и Ким держат пари на то, когда вы наконец решитесь.

Но Адриан не слушал Нино. Он прокручивал в голове, как Ледибаг говорит ему, что любит другого мальчика и он должен удовлетвориться ее дружбой. Так значит, таинственный мальчик, к которому он так ревновал… он сам? Адриан закрыл глаза, убитый собственной слепотой, в ярости на навязанную им тайну, которая не позволяла узнать, кого они любят, встревоженный мыслью, что окончательно упустил шанс, огорченный тем, что Маринетт тогда страдала не меньше него.

— Адриан?

Настойчивый голос Нино отвлек его от мыслей. Адриан поднял руку, чтобы бросить мяч и продолжить игру, но она была пуста. Он выронил его, даже не заметив. Нино наклонился поднять мяч.

— Извини, чувак, не думал, что для тебя это будет таким ударом, — огорченно произнес Нино, положив мяч на край стола. — Всё хорошо? Ты такой бледный.

— Я… такой дурак, — Адриан отступил и сел на кровать.

— Нет, не говори так. Не твоя вина, что ты не положил на нее глаз два года назад. И Маринетт не всегда просто понять. Я обожаю ее, ну как можно обожать лучшую подругу своей девушки, но надо признать, она часто сбивает с толку. Она не в состоянии управиться со своим распорядком дня, и у нее есть манера внезапно исчезать… Такое впечатление, что у нее такой же плотный график, как у тебя. Я говорю это не для того, чтобы отговорить тебя, она правда очень милая…

— Нино… — перебил Адриан.

— Да-а, извини. Но если бы ты видел свое лицо, приятель, ты бы понял, почему я очканул.

— Я… не беспокойся за меня. Мне просто надо подумать.

— Хочешь, чтобы я ушел?

— Э, я не хочу тебя прогонять.

Нино пожал плечами и взял рюкзак. Проходя мимо, он убрал очко, которое присудил себе:

— Ты прав, чувак. Это был нечестный гол.

* * *

После ухода друга Адриан рухнул на кровать. Уставившись в потолок, он попытался привести в порядок мысли и чувства. Он больше не мог отрицать, что по-прежнему пылко любит Ледибаг/Маринетт и никогда не переставал ее любить. А что с ее стороны? Продолжала ли она скрывать или отвергать свои чувства? Могла ли ее любовь пройти? Понравится ли ей, если он даст понять о своих чувствах, или они будут так же некстати, как у Черного Кота два года назад? В любом случае, посчитает ли она, что их роль и ответственность совместимы с романтическими отношениями? Ее чувство долга было гораздо глубже, чем у него.

Его внимание привлекла черная молния. Плагг воспользовался уходом Нино, чтобы прогуляться.

— Плагг, ты же наверняка в курсе всего этого, — обвинил Адриан.

— О чем ты?

— ПЛАГГ!

— Ах, это? Сожалею, пацан, но когда тебе тысяча лет, научаешься никогда не вмешиваться в сердечные дела носителей. Если они плохо закончатся, хотя бы знаешь, что ты тут ни при чем.

— Спасибо, Плагг, ты очень помог! — съязвил Адриан.

С другой стороны, учитывая степень такта его квами, не так уж плохо держать его в стороне от своих любовных переживаний. Адриан заинтересовался, делится ли Маринетт переживаниями с милой Тикки. Но, возможно, та тоже не хотела вмешиваться. Она ведь не раскрыла, кто он, хотя давно это знала.

В конечном итоге, Адриан находился всё в той же точке. За исключением, может быть, что теперь иначе будет интерпретировать заикание Маринетт.

* * *

Позже вечером он получил сообщение от Маринетт:

«Я закончила вчера второй сезон. Ты был прав, он клевый. А ты где остановился?»

«Я не так далеко продвинулся: утром у меня была фотосессия, после обеда урок китайского. А потом пришел Нино. Мы играли в настольный футбол».

«Понимаю, что ты предпочел настольный футбол ;-)»

«Хочешь прийти поиграть завтра? Можем вместе посмотреть сериал, если тебе так больше нравится».

Маринетт не отвечала около минуты, в течение которой Адриан с тревогой не отрывал взгляд от экрана. «Если она откажется или не ответит, — решил он, — я окончательно сдаюсь».

Он уже собирался, смирившись, отложить телефон, когда пришел ответ.

 

«Во сколько?»

«16.00 не слишком поздно?»

«Пойдет».

«Тогда до завтра».

«До завтра».

Маринетт положила телефон и задумчиво посмотрела на него. Хорошая ли идея пойти к Адриану? Маринетт слишком уж наслаждалась перепиской по телефону, которой они занимались несколько дней. Она больше не сможет притворяться. Ее чувства к Адриану вернулись с новой силой. Слишком часто ходить к нему в гости — плохая идея.

Решительно, она была слишком слаба, когда речь шла об Адриане.

* * *

Адриан встретил Маринетт на пороге особняка. Они поднялись в его комнату и согласились на партию в настольный футбол.

— Я подумал, было бы классно устроить турнир с Нино, — предложил Адриан, когда они начали игру.

— Да, хорошая мысль, — поддержала Маринетт. — Ты мог бы пригласить его сегодня.

— В другой раз, — пообещал он. — Мне нравится, когда мы вдвоем.

Маринетт не ответила, сосредоточившись на игре. Но Адриан, который внимательно наблюдал за ней, заметил порозовевшие щеки. Он посчитал эту реакцию воодушевляющей. После нескольких партий Маринетт попросила его поиграть на фортепиано. Он подчинился. Она явно оценила серенаду, но, к его большому сожалению, это не привело к разоблачающим оговоркам.

Наконец, они устроились на диване и выбрали игру, чтобы сразиться на большом экране.

— Ты снова собираешься побить меня? — с улыбкой спросил Адриан.

— Возможно, — уверенно ответила Маринетт.

— Ты уже заранее радуешься, — позабавленным тоном обвинил Адриан. — У тебя сейчас точно такая же улыбка, как когда ты знаешь, как избавиться от злодея.

Лукавый взгляд, который она бросила на него, заставил его дрогнуть. Она была просто неотразима.

Маринетт видела, как Адриан смотрит на нее, и ее сердце заколотилось. Она знала значение этого взгляда. Он хотел поцеловать ее. И она вдруг тоже очень этого захотела. Должно быть, это отразилось на ее лице, поскольку она увидела, как в его глазах сверкнуло восхищенное удивление. Маринетт обнаружила, что непроизвольно наклонилась к нему. Адриан в свою очередь подался вперед, не до конца преодолев расстояние между ними. Теперь он смотрел на нее совсем как Черный Кот. Маринетт поняла, что ее это нисколько не раздражает. Адриан или Черный Кот — одно и то же. Она просто хотела, чтобы его губы коснулись ее.

— Так каков план, моя Леди? — лукаво прошептал Адриан, напряженно глядя на нее.

— Чтобы ты поцеловал меня, Котенок, — выдохнула она.

— К твоим услугам, моя Леди, — ответил он, и они потянулись друг к другу.

Поцелуй был нежным, и они наслаждались им. Маринетт едва могла поверить: Адриан целовал ее, и это было просто восхитительно. Адриан ликовал: его Леди наконец в его объятиях.

После первого поцелуя они немного отстранились, чтобы восхищенно посмотреть друг на друга. Потом Адриан притянул ее к себе и осыпал нежными поцелуями ее лицо. Маринетт в восторге не противилась, зарывшись пальцами в его волосы.

Он снова отстранился и поинтересовался:

— Надеюсь, нет никаких запретов, чтобы Черный Кот и Ледибаг были вместе?

— Насколько я знаю, нет, — ответила Маринетт, подумав, что сообщать о свадьбах носителей пока рановато.

— Тем лучше. Выбрать было бы сложно.

И он снова поцеловал ее.

* * *

Натали стояла в темном углу вестибюля, когда Адриан с гостьей спустились. Он приоткрыл входную дверь, потом бросил взгляд назад. Натали он не заметил. Думая, что свидетелей нет, он обнял девушку и поцеловал ее долгим поцелуем.

— Созвонимся вечером? — спросил он.

— В десять, — выдохнула девушка.

— И завтра у тебя?

— Надеюсь.

Они поцеловались в последний раз, после чего малышка убежала. Адриан вернулся к лестнице, прямо-таки сияя. Месье Агрест поймет, что нечто изменилось, как только увидит сына, поняла Натали. Она должна предупредить его до того. Если она этого не сделает, он наверняка решит, что она плохо выполняет свою работу. Это навредит ей и не поможет Адриану. У нее не было выбора.

* * *

«Привет, чувак, как дела?»

«Хорошо, а у тебя?»

«Извини за вчерашнее. Мне следовало промолчать».

«Не обязательно».

«Хочешь сказать, я правильно сделал?»

«Можно и так сказать».

«Я должен тебя поздравить?»

«Можно и так сказать».

* * *

На следующий день Адриан в назначенный час пришел к Маринетт. Она пригласила его в комнату. Адриан улыбнулся, увидев, что она приготовила тарелочки с шукетами и печеньем. Она проследила за его взглядом:

— Чтобы мой отец не поднимался без конца, думая, будто мы умираем от истощения.

— Эм, правда. Он очень заботливый.

— Не беспокойся. Он знает, что я выросла, и меньше, чем раньше, бдит за моими ухажерами.

Маринетт подошла к тарелке, накрытой перевернутой миской, и приподняла миску. Из кармана Адриана вылетела черная молния, метнувшись к Маринетт.

— Выдержанный камамбер! Хоть ты понимаешь толк в хороших вещах, — Плагг набросился на сыр.

— Ты его слишком балуешь, — запротестовал Адриан.

— Ты ревнуешь, — развеселилась Маринетт. — Можешь считать, что это внимание Тикки к своему другу, если тебе так больше нравится.

Та появилась возле плеча Маринетт.

— Добрый день, Адриан, — любезно поздоровалась она.

 

— Добрый день, Тикки. Скажи, что ты любишь, чтобы я мог отплатить тебе тем же.

— Пирожные.

— О, я не могу соперничать с отцом Маринетт.

— У твоего отца ведь работает квалифицированный шеф-повар? — заметила эта последняя.

— Он очень хорошо готовит, да, но специализируется скорее на соленом.

Посчитав, что они уделили достаточно времени хорошим манерам, влюбленные перешли к поцелуям. После чего устроились на кушетке.

Спустя многочисленные поцелуи, легкие разговоры и все шукеты, Адриан заметил:

— Через два дня начинается учеба. Надо решить, как будем вести себя на публике.

— Не думаю, что смогу скрыть такое от Альи дольше десяти секунд, — предупредила Маринетт.

— И я от Нино. И учитывая, как уже два месяца остальные друзья наблюдают за нами и заключают пари, они тоже поймут. Однако я не хотел бы, чтобы ты появилась в интернете или в светской хронике.

— Да, я бы тоже.

— Значит, мы не должны обниматься в лицее, — уточнил он. — Нас могут сфотографировать.

— Да, понимаю.

— Сожалею, — извинился Адриан. — Со мной сложно встречаться.

— Не расстраивайся. Ничто не может заставить меня пожалеть о том, что я с тобой.

Тронутый, он нежно поцеловал ее.

— Если у нас не получится увидеться в течение дня, я всегда могу заскочить поздороваться вечером, — с дразнящей улыбкой заявил Адриан.

— Адриан, мы не имеем права пользоваться своими силами для этого! — возмутилась Маринетт.

— Я говорил о стратегических совещаниях, конечно, — невинно ответил он.

— Конечно! — с иронией произнесла она.

— Я рад, что ты поняла, — и он снова поцеловал ее, не дав ответить.

* * *

«Привет, Хлоя».

«Привет, Адриан».

«Хотел сообщить, прежде чем ты поймешь сама, что я встречаюсь с Маринетт».

«Долго же вы думали! Чего ты ждал?»

«Я не был уверен, что она этого хочет».

«Ты не слишком наблюдателен».

«Похоже, да. Почему ты ничего мне не сказала?»

«Чего ради?»

«Ради меня».

«Если она не способна была дать тебе это понять, она не заслуживала тебя. Всё еще не уверена, что она тебя заслуживает, если хочешь знать».

«А я ее заслуживаю?»

«Не понимаю, что ты в ней находишь, но если тебе это доставляет удовольствие, почему нет. Но не проси меня дружить с ней. Она смертельно скучная».

«Она очаровательна».

«Я знаю ее с детского сада».

«Видимо, не знаешь».

«Ты уже становишься скучным».

«Спокойной ночи, Хлоя».

«Спокойной ночи».

* * *

В понедельник Маринетт встретила Алью перед лицеем.

— Привет! Как дела? — как обычно спросила она.

Алья не ответила. Она ошарашенно посмотрела на Маринетт и воскликнула:

— Наконец-то!

— Что?

— Вы наконец решились. Аллилуйя! Я уж думала, этот день никогда не настанет. Ну, кто из вас сдался первый? Вы признались друг другу или набросились друг на друга, не в силах больше держаться?

— Алья! — возмутилась Маринетт.

— Нет, серьезно, вы оба ушли в такое отрицание, что мне сложно представить, как вам удалось набрaться смелости.

Маринетт поняла, что тоже не представляет.

— Ну так, — настаивала Алья. — Кто из вас сделал первый шаг?

— Никто, — ответила Маринетт. — Мы посмотрели друг на друга и поняли, вот и всё.

— А вы не могли посмотреть раньше?

— Видимо, нет. И, если возможно, нам не хотелось бы появляться в заголовках светской хроники, так что это между нами, хорошо?

— Вы собираетесь скрывать от других? — поинтересовалась Алья тоном, который подразумевал, что она не считала их на это способными.

— Я не говорю о друзьях, только о тех, кто не знает нас так, как вы.

— Окей, поняла.

Маринетт не настаивала. Алья уже доказала, что умеет хранить тайны.

* * *

— Ты была права, Адриана следовало слегка подтолкнуть, — признал Нино, когда остался с Альей наедине.

— Я всё время тебе это говорила!

— Да, знаю. Ты правильно сделала, что настояла. Без твоего сообщения прямо перед моим визитом к Адриану я бы не стал вмешиваться.

— Каким сообщением?

— Тем, во время каникул.

— Во время каникул? Уверен?

— Ну да…

— Возможно, — Алья пожала плечами. — Главное, всё получилось, и я могу перестать ломать над этим голову.

— Хочешь сказать, переключиться на другую навязчивую идею, — поддразнил ее Нино.

* * *

Друзья активно обсуждали новую пару, но уважали желание заинтересованных сохранить свои отношения для узкого круга лиц. Нино часто организовывал встречи на четверых, чтобы позволить Маринетт и Адриану встречаться незаметно.

Они также пользовались возможностями, которые давали нападения Бражника. Если Ледибаг запрещала использовать костюм для тайных встреч, она охотно задерживалась с любимым после нападения, когда ни того, ни другого не ждали в другом месте. В целом, они виделись меньше, чем им хотелось бы, ограниченные своей скрытностью и загруженным расписанием Адриана. Зато много переписывались, что помогало им храбро терпеть ограничения.

 

Когда наступили Пасхальные каникулы, которых они ждали с нетерпением, надеясь получить возможность чаще видеться, грянул гром.

В первый день Пасхальных каникул Маринетт помогала родителям в магазине, как вдруг в булочную вошла Натали.

— Добрый день, мадемуазель Санкёр, — воодушевленно поздоровалась Маринетт. — Чего бы вам хотелось?

— Месье Агрест желает поговорить с вами, — монотонно ответила та.

Она достала из сумки планшет и повернула его экраном к Маринетт, которая не знала, что и думать о таком подходе. Появилось лицо дизайнера.

— Добрый день, месье Аг… — вежливо начала Маринетт.

— Мадемуазель Дюпен-Чен, ваши отношения с моим сыном вредят бренду "Габриэль Агрест", — оборвал ее тот. — Я требую, чтобы вы немедленно положили им конец.

— Но почему? — удивилась Маринетт. — Мы не делали ничего плохого. Мы были осторожны и...

— Если вы откажетесь, я буду вынужден забрать Адриана из лицея, и он больше не увидит своих друзей.

— Адриан ничем не заслужил такое! — запротестовала Маринетт.

— Так сделайте правильный выбор!

Экран погас. Спустя секунду потрясенного молчания Том взял дело в свои руки:

— Немедленно покиньте мой магазин, — велел он Натали. — И чтоб ноги вашей здесь больше не было!

Посредница невозмутимо развернулась и ушла. Пока отец сыпал проклятиями, Маринетт анализировала ситуацию. Адриан станет совершеннолетним только через восемнадцать месяцев. Пока он должен повиноваться отцу, а месье Агрест был вполне способен запретить ему ходить в лицей. Конечно, благодаря камням чудес они с Адрианом по-прежнему могли встречаться тайно. Но Адриан потеряет связь с Нино и другими друзьями. Габриэль не был идиотом. Он не оставит Адриану телефон. А если и оставит, его можно взломать и следить за Адрианом.

Чтобы Адриан мог продолжать нормальную жизнь, ей придется уступить, по крайней мере с виду, и порвать со своим парнем.

* * *

Час спустя Маринетт появилась у ворот особняка Агрестов.

— Мне надо поговорить с Адрианом, — сообщила она камере слежения.

Ворота раскрылись. Она прошла до порога. Дверь открыл тот, кого Адриан называл Гориллой. Натали стояла в вестибюле позади него. Маринетт холодно посмотрела на нее.

— Я схожу за Адрианом, — сказала Натали.

Горилла остался на пороге, не давая Маринетт войти. Габриэль использовал всё, чтобы унизить ее. Она видела, как Адриан спускается по лестнице.

— Маринетт, почему ты не заходишь?

Быстрее покончить с этим. Хороших способов просто не существует. И Маринетт была не в настроении смягчать тон.

— Я пришла сказать, что мы не созданы друг для друга, — объявила она. — Сожалею.

Адриан распахнул глаза:

— Но…

— Всё кончено, — перебила она. — Пожалуйста, не разговаривай больше со мной.

Адриан собирался возразить, когда Маринетт жестом, который мог сойти за машинальный, провела рукой за ухом, чтобы убрать с лица прядь волос. Таким образом она открыла сережку. Это заставило Адриана замолчать. После паузы он сделал вид, будто смирился:

— Я… я понимаю. Твое право. Я оставлю тебя в покое.

— Благодарю.

Она развернулась и направилась к воротам. Адриан смотрел ей вслед, не зная, что думать. Правильно ли он понял ее жест? Должен ли он подождать, пока она не свяжется с ним с помощью магических средств? Или же ему показалось, и она действительно только что порвала с ним? Был только один способ узнать это. Адриан в свою очередь отвернулся и устремился в свою комнату.

Едва переступив порог, он бросил:

— Плагг, трансформируй меня!

Дрожащей рукой он взял жезл и активировал функцию сообщения. Раздался голос Ледибаг:

— Мой Котенок, мне очень жаль, но мне придется сделать кое-что, что мне совсем не нравится. Я думаю, это лучшее решение. Всё сложно, нам лучше поговорить лично. Я буду на Эйфелевой башне в одиннадцать вечера.

Он вздохнул свободнее. Не настоящий разрыв. За всем этим стояла какая-то причина. Но какая? Отец, наверняка дело в отце, — понял Адриан через несколько секунд. В противном случае, зачем бы Маринетт устраивать публичную сцену? Она могла послать ему сообщение, назначить встречу и порвать наедине. Должно быть, отец угрожал ей. С чувством горечи и гнева Адриан бросился на кровать. День до встречи будет долгим.

* * *

Пока Маринетт под взглядом Натали возвращалась к метро, Бражник пытался засечь негативные эмоции бывшей подружки сына. Для начала ему пришлось проигнорировать смятение и гнев Адриана. Эта проклятая девчонка вообще ничего не чувствовала? Наконец, он уловил отвращение и омерзение дурочки. Куда меньше того, на что он надеялся. Неужели Натали ошиблась? Она заверила его, что девушка сильно влюблена в Адриана. Она казалась не очень-то расстроенной случившимся. Как она смела так легко оправиться после разрыва? Тем не менее Бражник послал к ней акуму. Наверняка у нее не слишком сильная воля.

Полный провал. Напрасно он предлагал ей отомстить отцу своего возлюбленного и заверить, что она могла бы беспрепятственно продолжить отношения, если поможет ему, он получил в ответ лишь бесконечное презрение. Она не снизошла даже до того, чтобы что-нибудь сказать. Связь, которую ему удалось установить, слабела по мере того, как она удалялась, и наконец погасла.

Ну по крайней мере он убрал из жизни Адриана эту раздражающую девчонку.

* * *

Черный Кот появился на Эйфелевой башне первым. На добрых полчаса раньше. Он был слишком потрясен, чтобы оставаться дома. Ждать Ледибаг пришлось недолго. Она тоже пришла раньше времени. Он нерешительно смотрел, как она приземляется рядом. Ледибаг не заставила его томиться неизвестностью, бросившись в его объятия.

С глубочайшим облегчением Кот прижал ее к себе. Несмотря на сообщение, он не успокоился.

— И что это было за представление? — спросил он, наконец.

— Мне так жаль, Адриан, но твой отец дал мне понять, что не желает, чтобы мы встречались.

— Что? Всё из-за этого? Но мне плевать!

— Он сказал, что заберет тебя из лицея, если я не порву с тобой.

— Ну, это не помешало бы нам видеться, — пылко заявил Черный Кот.

— А Нино? А остальные? — напомнила Ледибаг. — Он сказал, что их ты тоже больше никогда не увидишь. Я не хотела лишать тебя друзей. Как ты только что сказал, ничто не мешает нам видеться. Уж лучше уступить с виду и подождать, пока ты сможешь делать, что хочешь.

Лицо Черного Кота стало непроницаемым:

— Я не понимаю отца. Такое впечатление, что он нарочно отбирает у меня всё, что делает меня счастливым.

— Я тоже его не понимаю, — признала Ледибаг. — Мне очень-очень жаль.

— Не ты должна сожалеть, — взгляд Черного Кота стал жестким. — Как подумаю, что ты из-за меня испытала такое унижение!

— Не из-за тебя…

— И несмотря на это, сделала как лучше для меня. Я не заслуживаю тебя, моя Леди.

— Не смей так говорить. Конечно, ты меня заслуживаешь! Ты сделал бы для меня то же самое.

— Не знаю, смог бы я проявить такое хладнокровие, как ты.

— Неважно. Мой отец в любом случае никогда не поступил бы так без причин.

— Меня беспокоит, что мой отец сделал это тоже неспростa, — мрачно заметил Черный Кот.

— Разберемся когда-нибудь. А пока предполагаю, он будет следить за нами. Значит, официально в лицее мы больше не встречаемся. Следует также отказаться от сообщений по телефону.

— Думаешь, он станет заглядывать в телефон?

— Если он его у тебя не забирает, значит, проверяет. Не будем совершать ошибку, недооценивая его, Адриан.

Черный Кот состроил кислую мину. Ледибаг прижалась к нему, чтобы подбодрить его. Она понимала, что он крайне раздражен сложившейся ситуацией.

— Не говори мне, что нельзя использовать костюмы для встреч, — проворчал Черный Кот ей в плечо.

— Полагаю, бывают случаи, когда правила можно смягчить, — согласилась Ледибаг.

— Отлично, потому что на этот раз он зашел слишком далеко. Не может быть и речи, чтобы я подчинился.

— Будь осторожен, Котенок. Теоретически ничто не мешает ему отправить тебя в пансион или за границу. Чтобы сохранить связь и чтобы ты остался Черным Котом, надо, чтобы он поверил, будто ты убежден в том, что я бросила тебя.

— Ненавижу его, — бросил Черный Кот.

— Нет, Котенок. Ты просто очень зол на него.

— Почему ты его защищаешь?

— Я думаю о тебе.

Он не ответил.

— Мы не сдадимся, — пообещала Ледибаг.

Если бы Черный Кот думал, что чувства напарницы только недавно чуть-чуть изменились в его пользу, возможно, он потерял бы веру и решил, что у их отношений нет будущего. Но благодаря Нино он знал, что чувства Маринетт давние и глубокие. Их чувства выстояли против уверенности в невзаимности, они оба попытались построить другие отношения и в итоге вернулись друг к другу. Сверх того, их связывали три года сражений. И не его отцу разлучить их.

— Хорошо, — вздохнул Кот. — Попробуем так. Во сколько ложатся твои родители?

— Отец — к девяти часам, а мама редко бывает на ногах после десяти.

— Если я приду к тебе в десять тридцать?

— Да, Котенок. Можно еще попросить Алью и Нино помочь нам связываться через них каким-нибудь кодом. Что думаешь?

— Что отец не знает, с кем связался, — мстительно заключил Адриан. — В кои-то веки может выйти не так, как он надеется.

* * *

— Она приходила сегодня ночью, — сказал Плагг.

— Кто?

— Женщина, которая передает распоряжения.

— Натали?

— Она взяла твой телефон.

— Что?

— Она вернула его немного позже.

— А, понимаю. Маринетт предвидела это. Подумать только, они хотят заставить меня отказаться от этой потрясающей девушки!

* * *

Когда в понедельник Маринетт села рядом с Альей, та немедленно заметила, что что-то изменилось.

— Как дела? — спросила она.

— Нормально, — лаконично ответила Маринетт.

— Правда?

— Правда.

Алье пришлось оставить тему, поскольку пришел учитель. На перемене она предложила:

— Пообедаем сегодня с Адрианом?

— Нет, — ответила Маринетт.

— У него урок позже?

— Не знаю.

— Маринетт, что с тобой сегодня?

— Я больше не встречаюсь с Адрианом.

— ЧТО?

— Хватит, это не твое дело! — заартачилась Маринетт.

Алья собиралась запротестовать, когда подруга метнула взгляд в сторону, а потом полезла в сумку за тетрадкой. Алья повернула голову и увидела, что Лила, которая обычно держалась подальше от них, стояла прямо через проход и не упускала ни слова из их разговора.

— Ладно-ладно! — послушно произнесла Алья.

Час спустя она получила сообщение от Нино:

«Адриан с Маринетт расстались. Ты знаешь подробности?»

«Пока нет».

Потом ей написала Маринетт, хотя они сидели рядом:

«Приходи сегодня вечером ко мне, если можешь».

«ОК».

* * *

— Тебя заставил его отец? — в величайшем потрясении воскликнула Алья.

— Да.

— Но… он не имеет права!

— Адриан несовершеннолетний. Он может перевести его на домашнее обучение или отправить в пансион в Новой Зеландии. Как мы должны были поступить?

— Но… Адриан хотя бы знает, что ты сделала это не по своей воле?

— Да, не беспокойся, мы достаточно друг друга знаем, чтобы он догадался.

— А… у тебя получилось связаться с ним после?

— Не слишком, — солгала Маринетт. — Ему только удалось сообщить мне, что в его телефоне наверняка «жучок». Я не смею пользоваться и своим. Кто-нибудь мог бы украсть его у меня и проверить.

— Лила? — предположила Алья.

— Например. Видела, как она сегодня приклеилась ко мне?

— Ух, это просто ужасно.

— Могло быть и хуже.

— В самом деле?

— У нас могло не быть супер друзей, чтобы подбодрить нас.

Алья улыбнулась и положила ладонь на руку Маринетт:

— Я хочу сделать всё возможное, чтобы поддержать тебя, но это не заменит парня во плоти.

— Тем не менее ты помогаешь. Скажи Нино, если он пишет Адриану, что его сообщения читаются месье Агрестом или Натали. Если Нино может посочувствовать ему из-за того, что его бросили, будет хорошо.

— Ты уверена, что телефон просматривают? — спросила Алья.

— Месье Агрест — гений, обладающий невероятным чутьем к деталям, — объяснила Маринетт. — Натали тоже не следует недооценивать. Они наверняка сделали всё, чтобы убедиться, что мы не общаемся. Ты не заметила, что Адриан приехал в лицей на машине и так же уехал? Что Лила шпионила за нами весь день?

— Э… нет.

— Что ж, завтра присмотрись. В общем, как я говорила, через наши с Адрианом телефоны не должно проходить ничего компрометирующего. Однако нам бы очень хотелось передавать закодированные сообщения через вас.

— Э, Маринетт… ты слышишь себя? У меня ощущение, что я попала в фильм про Сопротивление. Шпионаж, кодированные сообщения, дезинформация — всё на месте! Я с трудом тебя узнаю!

Маринетт смутилась:

— Наверное, когда речь об Адриане, у меня открываются неожиданные способности.

— Вижу. Если бы не было так грустно, было бы невероятно забавно!

* * *

В первое время друзья Маринетт и Адриана восприняли новость об их разрыве с недоумением. Алекс и Ким были раздосадованы тем, что влюбленные сотворили такое раньше, чем они придумали заключить на этот счет пари. Потом, поскольку они хорошо знали друзей, появилась идея о том, что на Адриана давит отец. Но никто из заинтересованных лиц не подтвердил. Никто не осмелился задать вопрос Адриану, а Алья следила за тем, чтобы Маринетт не трогали.

Только Хлое удалось преодолеть ее защиту. Она бросила Маринетт оскорбление в коридоре при переходе в другой класс, потом поставила ей подножку в столовой, когда она шла с подносом. Маринетт не протестовала, сделав вид, будто не слышала оскорбление, молча подобрав разбитую посуду. Она даже удержала Алью, которая хотела высказать Хлое всё, что о ней думает.

— Оставь, у нее есть на то причины.

— Но так не может продолжаться! — разозлилась Алья.

— Это даже полезно, — возразила Маринетт, тихонько указав на Лилу, которая радовалась происходящему.

— Ты ведь не собираешься позволять еще и суперлгунье издеваться над тобой? — обеспокоилась Алья.

— Нет. Она не подруга Адриана, у нее нет права вставать на его защиту. Если она попытается хоть что-нибудь мне сделать, я разотру ее в порошок, — яростно заявила Маринетт.

— Если перейдешь к членовредительству, рассчитывай на меня — я тебя прикрою, — пообещала Алья.

* * *

Адриан перехватил Хлою, когда она собиралась заходить в информационный центр.

— Можно с тобой поговорить? — спросил он.

— Конечно. Я могу что-нибудь для тебя сделать? Я знала, что эта девка тебя не заслуживает.

— Как раз об этом: я хотел бы, чтобы ты оставила Маринетт в покое. Ты ошиблась целью.

— Она тебя бросила.

— Если бы она этого не сделала, я потерял бы больше, — признался Адриан.

— Твой отец? — спросила Хлоя, которая много лет знала Габриэля.

— Кто ж еще?

Хлоя поразмышляла. Адриан знал, что больше ему ничего не надо говорить. Даже если между ними случались временные разногласия, он знал, что может рассчитывать на безоговорочную поддержку подруги детства.

— Поэтому все будто жалеют Маринетт? — спросила Хлоя.

Адриан пожал плечами. Он не знал, что думали их общие друзья. Он удовлетворился их явным нейтралитетом.

— Она, как всегда, хорошо устроилась — в центре всеобщего внимания, — разозлилась Хлоя.

— Думаю, она предпочла бы обойтись без него. Не говоря уже о том, что ей приходится целый день терпеть Лилу, которая ходит за ней по пятам, — возразил Адриан.

— Лила следит за вами для твоего отца?

— У меня нет доказательств, но я бы не удивился. Кого еще он мог бы попросить?

— Меня, — предположила Хлоя.

— Он не настолько глуп.

Хлоя не сдержала улыбку. Она любила, когда Адриан давал ей понять, насколько доверяет ей.

— Если я перестану досаждать Маринетт, Лила что-то заподозрит, — заметила она.

— Тогда сделай это постепенно, — предложил Адриан. — И рaз уж у тебя есть свободное время, я ничего не имею против, чтобы ты испортила жизнь Лиле.

 

Хлоя рассмеялась:

— Подумать только, ведь все принимают тебя за образец доброжелательности.

— Некоторые путают доброжелательность со слабостью. Мой отец совершил эту ошибку с Маринетт. Тем хуже для него.

Хлоя не ответила. Она была достаточно проницательна, чтобы понять, что частично сообщение предназначалось ей.

— Мне пора идти, — сказал Адриан. — Отец будет взбешен, если я принесу ему на подпись допуск после опоздания.

— Беги. Ты знаешь, где меня найти, если нужно.

— Да, Хлоя. Спасибо.

* * *

Увидев Кагами, которая ждала перед булочной, Маринетт подавила стон. У нее не было никакого желания разговаривать с бывшей Адриана. Она ценила ее как человека, но путаница вокруг их общего друга, влияла на их отношения. Однако Маринетт сделала над собой усилие, чтобы выглядеть приветливой.

— Здравствуй, Кагами. Хочешь подняться?

— Не особенно, — холодно ответила та.

— Тогда чем могу помочь?

— Как ты могла так поступить с Адрианом? — прошипела Кагами.

Маринетт бросила на нее усталый взгляд:

— Слушай, Кагами, я знаю, что ты из лучших побуждений, но тебя это не касается.

— Как только ты его заполучила, он стал тебе не нужен? Тебе плевать на его чувства?

Маринетт было больно слышать обвинения той, кого она считала подругой. Никто из других друзей, за исключением Хлои, не высказал ей ни малейшего упрека. Они не понимали, но знали, что она не из тех, кто станет играть с сердцем другого человека. То, что Кагами могла так подумать, ранило ее больше, чем она могла представить. Должно быть, чувства отразились на ее лице, поскольку выражение Кагами смягчилось.

— Адриан может быть порой довольно сдержанным, — попыталась она.

Маринетт хотела верить, что обязанности напарника могли стать препятствием в отношениях Кагами с Адрианом, как было у нее с Лукой.

— Немного, — осторожно ответила она.

— Адриан был не настолько заинтересован, как ты надеялась? — попыталась понять Кагами.

— Дело не в Адриане, — живо ответила Маринетт, не в силах позволить кому бы то ни было плохо говорить о том, кого она любила.

По взгляду, который бросила на нее Кагами, Маринетт поняла, что выдала себя своей пылкостью. Кагами была проницательной девушкой.

— Значит, в отце Адриана? — спросила она. — Ты наверняка ему не нравилась.

Маринетт достаточно знала подругу, чтобы понять, что она всего лишь озвучила факт, не желая ее обидеть. Она решила не отвечать. Кагами была умна и могла сделать собственные выводы.

— Ты не стала бороться? — упрекнула Кагами.

Маринетт решила, что не обязана терять уважение подруги.

— Существует много способов сопротивляться, — бросила она.

Впервые с начала разговора Кагами посмотрела одобрительно:

— Так мне больше нравится. Я могу вам помочь?

— Спасибо, Кагами. Мы справляемся. Но я счастлива знать, что мы можем рассчитывать на тебя.

Они улыбнулись друг другу.

— Ты правда не хочешь подняться? — предложила Маринетт.

— Нет. Моя мать заметит, если я сильно опоздаю. В другой раз.

— Когда пожелаешь.

Когда Кагами ушла, Маринетт подумала, что месье Агрест сильно недооценил сеть дружбы и солидарности, которую создал вокруг себя его сын.

* * *

Маринетт бросила незаметный взгляд на телефон, проверяя время. Через десять минут некий Черный Кот придет постучать в слуховое окно, которое выходило на балкон над ее кроватью.

— Тебе неинтересен фильм? — удивилась ее мать.

Интересен, мам. Но дело в том, что…

Маринетт с матерью должны были начать смотреть фильм раньше, но Сабине позвонила подруга, и сеанс задержался. Поскольку Маринетт на этой неделе уже использовала один предлог, чтобы уйти на сражение, она не могла снова лгать. Лучше отложить визит любимого на 23.30.

— Мне надо ответить Алье — она кое о чем меня спрашивает.

— А, хорошо.

Маринетт написала подруге:

«Упражнение 233».

«Нино, упражнение 233».

«Адриан, по математике нам задали упражнение 233?»

«Да, приятель».

«Сообщение передано».

«Всё в порядке, Маринетт».

«Спасибо, Алья».

* * *

— Бражник, наконец, успокаивается, тебе не кажется? — спросила Маринетт Адриана.

Как обычно, они устроились в объятиях друг друга на кровати Маринетт. Они посчитали, что в мезонине у Адриана больше шансов спрятаться, если к Маринетт зайдут родители. А кроме того здесь было уютно разговаривать и обмениваться поцелуями.

— Действительно, после Пасхальных каникул он заставил нас потрудиться, — признал Адриан. — Счастье, что он поутих в последние две недели, поскольку с экзаменами по французскому было бы сложно.

— У тебя есть время поработать над текстами? — забеспокоилась Маринетт.

— Отец сокрaтил количество частных уроков и фотосессий. Он хочет, чтобы у меня были хорошие оценки. Но, к несчастью, он ничего не может поделать с нападениями Бражника.

Маринетт подумала, что не смогла бы решить, кто портит ей жизнь больше — Бражник или месье Агрест.

* * *

— Слушай, Нино, тебе не кажется, что с Маринетт и Адрианом происходит нечто странное?

— Хочешь сказать, кроме того что месье Агрест мешает им встречаться?

 

— Да, кроме этого.

— В каком смысле странное?

— Мы согласны, что они действительно влюблены друг в друга.

— Да.

— И тебе не кажется странным, что они не выглядят огорченными от того, что больше не могут разговаривать?

— Адриан никогда не был склонен жаловаться, — заметил Нино. — Хотя ему есть на что.

— А Маринетт? Она кажется тебе грустной? Злой? Задумчивой?

— Она твоя подруга, Алья. Она в твоем классе, а не в моем.

— Так вот именно. По мне, так она такая же, как всегда.

— Она знает, что Адриан по-прежнему ее любит и ждет только, когда сможет снова ее увидеть, — предположил Нино.

— В самом деле? Как бы мы с тобой реагировали, если бы наши родители запрещали нам быть вместе и отслеживали наши телефоны? Если бы Лила шпионила за нами? Думаешь, два месяца спустя мы были бы так безмятежны, как они?

— Ладно, понимаю, что ты хочешь сказать. Считаешь, они мало сопротивляются.

— Когда я вспоминаю решительный вид Маринетт в первый день, думаю про список сообщений, которые мы передаем, и всё это… Ну, что-то тут не клеится, — заверила Алья.

— Возможно, она сдалась.

— Или же у них есть другой способ видеться и связываться друг с другом.

Нино обдумал предположение.

— Если так, зачем просить нас передавать сообщения?

— Они пользуются ими для срочных случаев. Должны быть заранее оговоренные дни и часы для общения. Конечно, не каждый день.

— Но как они это устроили?

— Понятия не имею. Но весьмa успешно, это точно.

* * *

Натали раздраженно следила за напряженным разговором между Адрианом и его отцом. Конечно, Адриан догадался, что месье Агрест причастен к его разрыву с девушкой. И это повлияло на атмосферу в доме. Со своей стороны, Габриэль был в ярости из-за того, что ему даже не удалось установить контакт с целью. Не в первый раз кто-то отказывался от сил, которыми соблазнял Бражник, но это случалось редко. И никогда — с теми, кого месье Агрест подготовил сам.

Натали не могла понять, каким образом Маринетт сопротивлялась. Она была цельной и страстной натурой. Натали не сомневалась, что ее чувства к Адриану не поверхностные. Поскольку это не только не сочеталось бы с характером девушки, но Натали еще и видела, как молодые люди общались. Они глубоко любили друг друга.

Быстрая капитуляция Маринетт удивила ее. Она могла представить, что та способна пожертвовать собой ради Адриана, но она даже не попыталась сражаться за него. Натали знала, что влюбленные не связывались перед тем, как она пришла положить конец их отношениям. И после тоже. Лила следила за ними в лицее. Они сохраняли дистанцию. Со своей стороны, Натали контролировала все сообщения, которые получал и отправлял Адриан. Никаких новых подозрительных контактов.

Натали спрашивала себя, не переиграли ли их подростки. Это объяснило бы тот факт, что Адриан выглядел скорее мстительным, чем подавленным, так же как и способность Маринетт сопротивляться предложениям Бражника. Но как, черт возьми, им это удавалось?

Проходили недели, и наконец настали летние каникулы. Адриан не имел права гулять с друзьями, только приглашать их к себе. Однако он получил разрешение сходить на одну вечеринку, организованную его друзьями, но с большими ограничениями. Горилла привезет его на место, а потом заберет. Тем временем Лила не отходила от Маринетт, которая тоже была там и даже не пыталась приблизиться к своему парню. Влюбленные встретились позже по своему обыкновению.

Каникулы подарили им больше времени для встреч: редко случалось, чтобы Адриан оставался у Маринетт меньше, чем на два часа. Он возвращался домой только к полуночи, но утром они могли поваляться в постели, чтобы компенсировать поздний отбой.

* * *

В середине июля Джулека пригласила всю компанию на баржу своей матери, чтобы прокатиться по Сене. Маринетт с удовольствием согласилась, радуясь возможности провести день на свежем воздухе и в хорошей компании. К несчастью, Адриану пойти не разрешили, но он сказал, чтобы она шла обязательно.

— Расскажешь мне вечером, если вернешься не слишком поздно.

— Мы должны вернуться ближе к вечеру, — ответила Маринетт. — Но так несправедливо, что ты не имеешь права повеселиться.

— Ничего не поделаешь.

— Думаешь, отец согласится позволить тебе пригласить друзей на праздник в саду, если я не пойду? — спросила Маринетт.

— Я не хочу без тебя.

— Почему нет? Я прекрасно повеселюсь на барже.

— Ладно, подумаю. Возможно, он согласится перед самым началом учебного года, если я скажу, что это в честь моего семнадцатилетия.

— Надеюсь, — Маринетт наклонилась, чтобы поцеловать его.

На барже Маринетт ожидал сюрприз. Там был Лука. Она отругала себя, что не подумала об этом сразу и вообразила, будто он уехал на каникулы. Прошло около года с тех пор, как они перестали встречаться. Маринетт решила, даже лучше, что они встречаются в таких обстоятельствах. Они расстались относительно хорошо, нет смысла пытаться избегать друг друга. Они нормально поздоровались и вежливо поинтересовались друг у друга, как дела. Так же вежливо ответили, что всё хорошо.

После обеда часть компании отдыхала на шезлонгах, а другая играла в карты, слушая, как Лука напевает под аккомпанемент гитары. Маринетт с Альей, облокотившись о перила, смотрели на проплывающие берега.

Потом Алья ушла к Нино, а Маринетт собиралась присоединиться к играющим в карты, когда к ней подошел Лука с гитарой в руке.

— Тебе весело?

— Да, спасибо, что пригласили нас, — улыбнулась Маринетт.

Лука взял аккорд и спросил:

— Ты сама сшила свой наряд?

— Да. Так заметно?

— Просто я знаю твой стиль, — аккорд. — Я не имел в виду, что выглядит по-любительски. Ты ведь по-прежнему собираешься поступать в школу дизайна?

Аккорд.

— Да, очень хотелось бы. А у тебя остается время сочинять музыку со всеми занятиями?

Лука поступил на факультет биологии и только что окончил второй курс.

— Да, я его нахожу, — аккорд. — Или, точнее, музыка меня находит.

— Понимаю, что ты хочешь сказать. Порой у меня слишком много идей для моего собственного блага.

Аккорд.

— У тебя всегда был очень плотный график, — заметил Лука.

Маринетт застыла. Она знала, ее опоздания, поспешные уходы или пропущенные свидания сильно повлияли на решение Луки положить конец их отношениям. Воцарилось напряженное молчание, пока Лука снова не заговорил:

— Извини, Маринетт, это было глупо и низко с моей стороны. Я знаю, ты не виновата.

Маринетт предпочла не отвечать.

— Ты ему сказала? — спросил Лука.

— Что и кому?

— Адриану.

— О чем ты?

— О том, что ты Ледибаг?

Маринетт потрясенно приоткрыла рот, а потом осмотрелась, не мог ли их кто-нибудь услышать. К счастью, поблизости никого не было, даже Лилы, которая наблюдала за ними издалека. Успокоившись на этот счет, Маринетт прошипела:

— Что ты болтаешь?

— Если он дорог тебе, очень советую рассказать, — продолжил Лука, будто не услышал вопроса.

— Но я…

— Прошу тебя, не лги мне, — сухо перебил он. — Снова.

Взгляд Луки убедил ее не продолжать. Он знал.

— Ты… ты… Как давно? — едва слышно спросила Маринетт.

— У меня быстро появились подозрения, — объяснил он, радуясь возможности наконец поговорить об этом. — То есть после того, как познакомился с тобой. Признаюсь, больше всего сомнений у меня вызвало то, что твои лучшие друзья ни о чем не догадывались. Но ладно… когда мы начали встречаться, подозрения стали уверенностью. Твои уходы и опоздания были явно связаны с нападениями.

— Но почему… почему ты ничего не сказал? Зачем вынуждать меня лгать, если ты знал? — с болью спросила Маринетт.

— Я думал, если ты достаточно меня любишь, то скажешь сама, — признался Лука, уставившись в протекающую под ними воду. — Знаю, ребячество, но мне необходимо было доказательство, что я действительно тебе дорог.

— Лука, я… — Маринетт глубоко вздохнула и решила перестать притворяться, будто не понимает — Лука не удовлетворится эвфемизмами. — Лука, я встречалась с тобой, потому что была влюблена в тебя. В то время я не думала об Адриане.

Он повернулся к ней:

— Я верю тебе, Маринетт. Ты верный и честный человек. Это я не был честен. Знаю, я виноват в том, что у нас ничего не получилось.

— Перестань, Лука, не говори так. Ужасно запутанная жизнь у меня. Если есть чья-то вина, она большей частью моя.

— М-м-м. Значит, обоих.

— Я ничего тебе не сказала не из-за недостатка чувств или доверия, — уточнила Маринетт. — А потому что это тайна, которая мне не принадлежит.

— Значит, ты ничего не скажешь Адриану?

Настала очередь Маринетт отводить взгляд. Она не хотела лгать, но и не хотела, чтобы он сделал вывод, будто Адриан пользуется особыми привилегиями. Однако ее выдало молчание.

— А, — произнес он.

— Он… он догадался, — поправила Маринетт и настойчиво заверила: — Я не говорила ему. Потому что не имею права.

— И ему хватило ума сообщить тебе об этом.

— Он… Я… Вопрос не ставился. У меня случайно спала трансформация у него на глазах. Мы в тот момент еще не встречались.

Лука нахмурился, словно пытаясь представить себе картину.

— Как ты так вляпалась? Ты спасала его? — и вдруг его глаза расширились. — Ну какой же я дурак! Это он, конечно!

Маринетт подавленно закрыла глаза. Она слишком много сказала. Какая она дура! Если Лука хоть чуть-чуть следил за новостями о героях, он наверняка видел видео, в котором у нее закончилась трансформация в объятиях Черного Кота.

— Маринетт, не делай такое лицо. Ты считаешь, что не можешь доверять мне? — успокаивающим тоном произнес Лука.

— Прямо сейчас я не доверяю самой себе, — горько ответила она.

— Хэй, Маринетт! Я думал, ты перестала недооценивать себя!

— Ты действительно очень помог мне в этом, — признала Маринетт. — Но это явно не мешает мне говорить глупости.

— Ты прекрасно справляешься. Ты одна не замечаешь, настолько фантастическую работу делаешь. Не будь слишком сурова с собой.

Маринетт с благодарностью посмотрела на Луку. Его спокойный голос и манера подавать факты всегда помогали ей посмотреть на ситуацию со стороны. А потом ее встревожила тишина вокруг. Она обернулась на друзей. Все, кто не дремал, смотрели на них. Маринетт поняла, что, даже если они не слышали слов, ее разговор с Лукой должен был со стороны выглядеть пылким.

Маринетт бросила на него раздосадованный взгляд, и он ответил легким пожатием плеч. Ладно, он прав. Это не так важно, они ничего плохого не делали. Они разошлись к разным группам. Разговоры возобновились, но Маринетт отметила презрительный взгляд Хлои и шушуканье между Аликс и Кимом, которые наверняка заключали новое пари по поводу ее личной жизни. Что касается Лилы, она, похоже, пребывала на седьмом небе.

* * *

Вечером Маринетт с нетерпением ждала прихода Адриана. После того как они нежно поцеловались, он спросил:

— Ну как плавание?

— Неплохо, — ответила она, коротко рассказала, как прошел день, и заключила: — После еды у меня был обескурaживaющий разговор с Лукой.

— В каком смысле обескурaживaющий?

— В том, что он практически с самого начала знает, что я Ледибаг, а теперь еще и знает, что ты Черный Кот.

Адриан удивленно приподнял брови и заметил:

— Так вот о чем ты с ним говорила.

Маринетт ничего не сказала, пораженная формулировкой Адриана. Он улыбнулся и ответил на немой вопрос:

— Лила отправила мне полное заботы смс, чтобы сообщить, что думала обо мне во время вашей прогулки и сожалела, что я не смог присоединиться к вам. Она рассказала мне, как прошел день, и между прочим поведала о долгом и нежном разговоре между тобой и Лукой.

— О, Адриан, сожалею, я…

— Маринетт, прекрати. Я не хочу, чтобы ты оправдывалась. У нас достаточно проблем, чтобы еще добавлять ревность на пустом месте. Ты имеешь право разговаривать со своим бывшим, не ставя меня в известность.

Маринетт улыбнулась, наклонилась, чтобы поцеловать Адриана, и сказала:

— Я согласна с тобой в принципе. Но разговор был достаточно тяжелым для меня, и мы действительно выглядели так, словно разговариваем о чем-то личном. Хлоя в ярости на меня, Ким и Аликс заключили пари, и даже Алья с Нино казались смущенными. Ты наверняка об этом услышишь, в том числе от тех, кто в самом деле желает тебе добра.

— Окей, принято к сведению.

— А тебя не беспокоит, что Лука знает про нас?

— Он хранил молчание насчет тебя и насчет того, что был Виперионом. Ты всегда хорошо выбирала союзников, моя Леди.

Маринетт вздохнула, глядя на свои руки. Адриан прижал ее к себе и спросил:

— Что тебя беспокоит, моя стрекоза? Ты правда боишься, что он заговорит?

— Нет, дело не в этом. А в мысли, что всё время, пока мы встречались, он знал, что я лгу, объясняя свое отсутствие. И без того тяжело всё время рассказывать близким небылицы, но вообразить, что они знают об этом — еще хуже!

— Но почему он не сказал тебе, что знает, и облегчить тебе жизнь? — спросил Адриан.

— Он… он ждал, что я заговорю. Для него это было бы доказательством доверия и любви. И я провалила испытание, — горько заключила Маринетт.

— Если хочешь знать мое мнение, он тоже его провалил.

— Возможно, — уступила Маринетт. — Но у него были причины.

— Я не бросаю в него камень, — уточнил Адриан. — Просто не хочу, чтобы ты брала на себя ошибки всех на свете. В то время мы все их совершали. Мягко говоря, это был запутанный период.

— А, — произнесла Маринетт. — Кто-то проболтался.

— Нино в конце концов признался, — подтвердил Адриан. — Но не сердись на него. Его откровение дало мне смелости попытаться.

— Что ж, тем лучше, — сказала она, и он нежно прижал ее к себе.

Некоторое время они целовались, пока Маринетт не вздохнула:

— Хуже всего, что мы продолжаем лгать и это явно надолго.

— Мой отец не облегчает нам жизнь, — признал Адриан.

— Всего лишь еще одна ложь, — грустно сказала Маринетт.

— Всё наладится, — пообещал ей Адриан.

— Нет, — ответила она. — Ничего не наладится. Я всю жизнь буду лгать близким. Потому что всегда буду хранительницей. А если однажды мне придется отказаться, будет еще хуже, поскольку все мои воспоминания сотрутся и я вернусь к одному из худших периодов моей жизни.

— Мне ты можешь говорить всё, — напомнил Адриан. — Тебе не надо лгать. А когда мы остановим Бражника, ты сможешь вернуть камни чудес в шкатулку и забыть обо всем.

— Ты прекрасно знаешь, что так не будет. Банникс сказала, у нас будет другой Бражник — хуже, чем этот. И мы продолжим сражаться, снова и снова.

Адриан крепко прижал Маринетт к себе. Он вспомнил, как спросил у Банникс, будут ли Черный Кот и Ледибаг парой. И ее ответ, не будучи отрицательным, не был и успокаивающим.

— Будущее можно изменить, — твердо ответил он. — Это причина существования Банникс. Возможно, нам удастся всё улучшить. Жить по-другому.

Маринетт вцепилась в Адриана и спросила полным тревоги голосом:

— Если мне когда-нибудь придется отказаться от роли хранительницы и я забуду о наших отношениях, обещаешь прийти и сказать, что любишь меня? Что я не потеряю всё?

— Клянусь, — заверил Адриан. — Никто: ни мой отец, ни Бражник, ни камни чудес, — не помешают нам быть вместе.

Он прижал ее к себе, стараясь передать всю свою нежность. Постепенно Адриан расслабился и заснул. Маринетт знала, что ему надо уходить, но жаль было его будить. Она осторожно взяла его телефон и установила будильник на утро. Так он мог вернуться к себе, не попавшись.

После чего свернулась рядом с ним и в свою очередь заснула.

* * *

Адриан с Маринетт проснулись от звонка будильника. Адриан посмотрел время на телефоне Маринетт:

— Ох, ничего себе! Больше половины девятого.

— Что? Но я поставила будильник на более раннее время!

— Наверное, мы не слышали.

Адриан надел ботинки, а Маринетт разбудила Плагга, который спал рядом с Тикки на этажерке, служившей ей ночным столиком. Они обменялись последним поцелуем, и Адриан выбрался через люк на балкон и попросил квами трансформировать его.

По дороге домой он окончательно проснулся. На крыше дома, который находился напротив окон его комнаты, Черный Кот огляделся, чтобы убедиться, что его никто не увидит. И застыл. Из голубятни, которая находилась в глубине сада особняка, вылетела акума. Решив заняться наиболее неотложным, Кот последовал за фиолетовой бабочкой.

Задача была нелегкой, поскольку она летела по прямой, тогда как его путь зависел от домов и улиц. Однако ему удалось не потерять след. Черный Кот был недалеко от бабочки, когда увидел, как она спускается на улицу. Там припаркованная в запрещенном месте машина перегородила путь мусоровозу. Один из aссенизaторов был вне себя, возмущенный таким несознательным поведением. Акума спускалась к нему. Черный Кот бросился вперед, активируя катаклизм. Когда бабочка собиралась вселиться в перчатку жертвы, кулак героя сомкнулся на акуме. Пролетев по инерции дальше, Черный Кот рухнул под ноги спасенному. Ему удалось перекатиться и быстро встать.

— У вас всё хорошо, месье? — спросил он муниципального служащего.

— Что это такое было? — ошеломленно спросил тот.

— Акума, месье. Вы, похоже, страшно хотели очистить место.

— Нет, а вы видели, где припаркована эта машина? Как тут проехать?

— Я всё устрою. Поверьте, войти в армию Бражника — всегда плохая идея.

— Да, наверное. Спасибо, Черный Кот.

Он подошел к виновной машине и использовал жезл как рычаг, чтобы переместить ее. Затем махнул мусорщику и снова поднялся на крыши под аплодисменты свидетелей. В другой ситуации Черный Кот воспользовался бы случаем, чтобы порисоваться и поприветствовать публику. Но он был занят.

Какого черта эта акума вылетела из его дома? Пыталась ли она совратить кого-то в особняке? Отца, Натали или кого-то из служащих? Но почему заброшенная голубятня? Там внутри ничего не было. Заходить туда запрещалось, поскольку она была неустойчивой и опасной. Она годами пребывала в таком состоянии, но отец никогда не задумывался о том, чтобы починить ее. Адриан всегда считал, что постройка вызывала у отца воспоминания, связанные с женой. Как бы то ни было, это не объясняло, почему там находилась акума.

Туда стоит заглянуть. Но не сейчас. Отец назначил сеанс с портнихой, который должен состояться через час, и к Адриану скоро постучат, чтобы убедиться, что он проснулся. Он поспешил к своему окну.

* * *

После ухода Адриана Маринетт снова заснула. Только два часа спустя, проснувшись, она обнаружила в интернете фотографии Черного Кота, разговаривавшего с мусорщиком. Предупреждения об акуме не было, значит, ей не надо вмешиваться. Она пожалела, что не может пойти к Адриану, чтобы поговорить с ним об этом. Приходилось ждать ночного свидания, чтобы услышать его версию событий.

* * *

Расписание Адриана в тот день было насыщенным. Поразмышляв, он решил дождаться наступления темноты, чтобы посмотреть, что происходит в голубятне. К десяти часам он трансформировался в Черного Кота и тихонько направился к голубятне. Он задумался, не предупредить ли и подождать напарницу, но предпочел глянуть, прежде чем сообщать ей. Весь день он прокручивал в голове увиденное и теперь сомневался, что акума действительно вылетела из здания, связанного с особняком. Возможно, это был оптический обман. Нет смысла зря вызывать Ледибаг.

Черный Кот потихоньку перебрался за дом. С помощью жезла он устроился на карнизе, который шел по краю купола над башней. Кот быстро обошел по кругу, ища, откуда могла бы появиться акума. Он не увидел ни окна, ни щели в полусфере, но заметил маленькую изогнутую дверь. Она не поддалась, когда Черный Кот попытался ее открыть. Он активировал катаклизм и уничтожил замок, постаравшись не повредить саму дверь. Открыв створку, он бросил взгляд внутрь. Темно, хоть глаз выколи. Кот пробрался внутрь, закрыл дверь и зажег экран жезла. Свет вызвал колебание воздуха. Сначала Коту показалось, что у него помутилось в глазах, но потом он понял, что его окружает волна белых бабочек.

Он не понимал. Что здесь делали потенциальные акумы Бражника? В его доме. Наиболее очевидная причина была слишком ужасна, чтобы рассматривать ее. Ледибаг. Ему нужна Ледибаг и ее способность к анализу. Он засомневался, что делать дальше. Можно пойти к ней. Но Коту претила мысль уйти, зная, что запас акум Бражника находится так близко к дорогим ему людям. А если нападут на отца? Он решился использовать процедуру для чрезвычайных обстоятельств, которую они с напарницей установили. В любом случае, у него скоро закончится трансформация. Ему следовало накормить Плагга.

Когда квами появился, Адриан протянул ему сыр, потом достал телефон, чтобы отправить сообщение Нино.

«Пикник завтра?»

«Алья, пикник?»

«Маринетт, вчерашний ПИКНИК был классным!»

«Отличным!»

Маринетт не теряла времени. Она положила телефон в карман и попросила Тикки трансформировать ее. Открыв йо-йо, она проверила, нет ли сообщений. Затем посмотрела, где находится напарник, и позвонила ему.

— Ты хотел поговорить со мной? — спросила она, когда он ответил.

— Можешь прийти сейчас?

— К тебе? — уточнила Ледибаг.

— Да.

— Это… по работе?

— Да. Я в голубятне в глубине сада. В куполе есть дверь.

— Иду.

Встревоженная Ледибаг немедленно отправилась в путь. Она быстро добралась до места. Бросив взгляд на окна комнаты Адриана, она продолжила путь к голубятне. Найдя дверь, про которую ей сказал напарник, Ледибаг осторожно приоткрыла ее.

— Я здесь, — прошептал Черный Кот. — Закрой за собой дверь.

Ледибаг повиновалась и оказалась в темноте. Пока она доставала йо-йо, Кот уже включил свет на жезле, и она инстинктивно отступила перед белой волной, которая зашелестела вокруг нее.

— Акумы! — воскликнула она.

— Пока нет, — поправил Черный Кот.

— Но что они здесь делают?

— Понятия не имею.

Черный Кот рассказал ей, что видел утром и почему ему пришла мысль прийти сюда разнюхать.

— А выход в куполе был заперт? — уточнила Ледибаг.

— Да, но, возможно, у Бражника есть ключ. Возможно, он живет на другой стороне улицы…

Ледибаг ничего не ответила. Она не хотела бросать обвинения без доказательств. Но ей вспомнилось наличие у Габриэля Агреста подозрительной книги. Как и нападение на нее акумы сразу после того, как она порвала с Адрианом по требованию его отца.

— Попробуем проверить, нет ли другого выхода, кроме двери, — предложила Ледибаг.

Они повели лучом света по полу и стенам.

— Думаешь… это кто-то из моего дома? — спросил Черный Кот некоторое время спустя.

— Всё может быть, — осторожно ответила Ледибаг.

Черный Кот застыл.

— Думаешь, это мой отец? Да?

— Это одна из гипотез, — ответила Ледибаг, не желая лгать.

— Но для чего бы он этим занимался? — запротестовал Черный Кот. — Чего он мог хотеть?

— Не знаю, Котенок…

Ледибаг видела, он глубоко задумался.

— Кот, бесполезно ломать голову. Начнем с того, что найдем, где Бражник сюда заходит и откуда приходит.

Раздался щелчок, и в комнате зажегся свет. Герои, прищурились, ослепленные. Когда их глаза привыкли, перед ними возвышался Бражник.

— У вас есть ко мне вопрос? — с холодной улыбкой поинтересовался он.

День у Габриэля не задался. Он попробовал акуманизацию, но непостижимым образом потерял связь с акумой. Потом Адриан был крайне рассеян во время сеанса с портнихой, которая подгоняла костюмы для его будущего показа. Пришлось несколько раз повторить, каких от него ждут движений, чтобы проверить, как ложится ткань. По словам учителя китайского, Адриан был не слишком внимателен и во время урока, а Натали пришлось проявить настойчивость, чтобы он позанимался фортепиано.

Тем вечером у Габриэля возникло странное ощущение, которое он не знал, как интерпретировать. Он попытался прозондировать настроения вокруг себя и почувствовал, что Адриан раздосадован и озадачен. Его настроение стало изменчивым с тех пор, как та дурочка порвала с ним.

Габриэль попытался снова погрузиться в работу, но тревожное чувство не уходило. В конце концов, он решил отправиться в тайную комнату, чтобы убедиться, что всё хорошо.

Под куполом его ожидал сюрприз.

* * *

Не сговариваясь, герои атаковали Бражника. Тот ожидал этого и сумел их оттолкнуть. Герои переглянулись и начали более координированные атаки.

Они натренировались в прошлых сражениях, так что Бражник имел дело с сильным противником. Никто не сдерживал удары, и купол вскоре начал дрожать под штурмом обеих сторон.

В какой-то момент Черный Кот так сильно ударил жезлом, что пол треснул. Следующий удар Бражника окончательно ослабил его, и он обрушился. Они упали с огромной высоты, поскольку помещение, находившееся внизу, по высоте соответствовало нескольким этажам. Они приземлились на мостик, который нависал над чем-то вроде оранжереи.

Бражник лежал на земле. Герои бросились к нему, но он вскочил со словами:

— Так просто вам меня не достать!

— А вот это… — начал Черный Кот, но замолчал.

Пробежка по мостику привела его к странному цилиндру. А внутри…

— Это же… Мама! — ошеломленно воскликнул он.

Все трое застыли. Бражник перевел взгляд с цилиндра на героя, после чего пораженно выдохнул:

— Адриан?

Черный Кот повернулся к нему, и противники уставились друг на друга, тогда как Ледибаг стояла неподвижно, не зная, какой шаг предпринять.

Бражник пришел в себя первым. Он шагнул вперед и мягко обратился к тому, в ком опознал сына:

— Я делаю это для нее, Адриан. Понимаешь? Для тебя, для нас!

— Отец, нет! Нет! — в ужасе запротестовал Черный Кот.

— Мы можем спасти твою мать благодаря вашим камням чудес, — убедительным тоном продолжил Бражник.

Ледибаг решила вмешаться:

— Не слушай его. Ты знаешь, цена будет ужасной, — напомнила она.

— Если бы она заботилась о тебе, то позволила бы спасти мать, — возразил Бражник, бросив на нее злобный взгляд.

Черный Кот застыл с безумным взглядом, разрываясь между отчаянной надеждой снова увидеть мать и тем, что знал об опасности использования камней чудес для исполнения желания.

И тут Ледибаг увидела, как к нему летит акума. Черный Кот сейчас был идеальной целью. Его отец, вынуждая его выбирать между ними, сознательно усиливал психологическое давление на сына. Ледибаг заледенела, представив, что мог бы сотворить камень чудес разрушения во власти Бражника и потерявшего контроль Черного Кота. Существовал только один способ позволить его носителю сопротивляться колдовству.

— Твой отец прав, — быстро произнесла Ледибаг. — Я не имею права мешать тебе спасти мать.

Отец и сын пораженно повернулись к ней. Фиолетовая бабочка, которая почти добралась до Черного Кота, принялась порхать над ним, выискивaя слабое место. Ледибаг глубоко вздохнула и продолжила:

— Я оставляю выбор за тобой, Адриан. Из нас двоих ты наиболее заинтересованный. Обещаю, каким бы ни был твой выбор, я всегда буду любить тебя.

— Она пытается манипулировать тобой, — проворчал Бражник. — Не слушай ее. Подумай о нас. Ты не можешь оставить свою мать в таком состоянии. Я тебе этого никогда не прощу.

Он шагнул вперед, чтобы встать между Ледибаг и Черным Котом. Но его сын поднял руку, останавливая его, после чего подошел к катафалку. Ледибаг и Бражник молча наблюдали, как он смотрел на мать, а потом полным благоговения жестом положил ладонь на гроб. Акума по-прежнему бессильно порхала над его головой.

Несколько мгновений спустя Бражник перевел взгляд на Ледибаг. Она поняла, что он собирается прыгнуть на нее и отнять камень чудес. Она уже собиралась нырнуть и спрятаться за капсулой с умершей, когда раздался шепот Адриана:

— Катаклизм.

— Не-е-ет! — взвыл Бражник и невероятным прыжком добрался до сына.

Он с такой силой оттолкнул Черного Кота, что того швырнуло в перегородку за гробом. Ледибаг бросилась к напарнику. Но он уже поднимался. Костюм защитил его. Он смотрел на отца. Успокоившись насчет состояния Кота, Ледибаг развернулась. Бражник схватил в объятия жену, которую сила разрушения превращала в пыль. Трансформация Бражника спала, и остался только Габриэль, сжимавший пустоту посреди кучи пепла.

Безутешный вдовец поднял голову и завыл от ярости и отчаяния. Черный Кот застыл в ужасе, а Ледибаг забросила йо-йо и поймала акуму, которая по-прежнему порхала вокруг него.

Белая бабочка улетела, как вдруг Ледибаг услышала странный звук со стороны Габриэля Агреста, а Черный Кот отчаянно воскликнул:

— Отец!

Ледибаг вернула внимание к дизайнеру. Теперь он лежал на земле, свернувшись калачиком, черты его лица были напряжены. Черный Кот опустился рядом на колени, продолжая звать его и умоляя ответить. На секунду Ледибаг замерла, а потом тоже бросилась к ним. Она присела рядом на корточки, без церемоний отпихнула напарника и перевернула Габриэля на спину. Раскрыв воротник и оторвав медальон, она приложила два пальца к сонной артерии. Ничего. Вспомнив курсы оказания первой помощи, Ледибаг расстегнула рубашку пострадавшего и начала массаж сердца.

Она собиралась попросить Черного Кота позвать на помощь, когда раздался крик:

— Габриэль! О, нет!

Подбежала Натали. Ее искаженное тревогой лицо было почти неузнаваемым.

— Вызовите скорую! — сжав зубы, бросила Ледибаг.

Натали достала телефон и набрала скорую. Спустя какое-то, показавшееся бесконечным, время, она принялась описывать ситуацию и отвечать на вопросы. Потом Натали положила телефон на землю и опустилась на колени рядом с неподвижным телом работодателя, с противоположной от Ледибаг стороны.

— Я вас заменю, — сказала она. — Не могли бы вы проводить сюда врачей? Надо подняться по лифту позади вас.

Ледибаг кивнула и отодвинулась, как только Натали заняла ее место. Тяжело дыша, поскольку то, чем она только что занималась, было нелегким трудом, она дала себе несколько секунд, прежде чем встать. Вставая, Ледибаг не забыла подобрать медальон Мотылька, который валялся рядом с головой Габриэля.

Затем она подошла к напарнику, который оставался в стороне в состоянии шока, с полными слез глазами.

— Адриан, отдай мне кольцо.

Он непонимающе посмотрел на нее.

— Доверься мне, Котенок. Отдай кольцо и поднимись на лифте, чтобы привести помощь.

Он, казалось, встряхнулся и молча выполнил ее просьбу. Черный Кот уступил место Адриану.

— Лифт, — мягко повторила Ледибаг, подтолкнув его в нужном направлении.

Она убедилась, что он подчинился, и сказала Плаггу:

— Ты идешь со мной.

Она забросила йо-йо, чтобы покинуть голубятню. В сопровождении Плагга Ледибаг вернулась к себе. Прежде всего она должна была поместить камни чудес в безопасное место. Она была хранительницей. Наконец, она приземлилась на балконе и открыла люк в комнату.

Оказавшись в безопасности, Ледибаг не теряла времени. Она отодвинула панель под одним из окон комнаты и раскрыла тайник — в бывшей кладовке. Когда-то ее комната была спальней горничной.

Она сняла трансформацию и открыла шкатулку.

— Плагг, тебе надо вернуться в кольцо.

— Ты попрощаешься за меня с Адрианом?

— Да, конечно.

Черная молния мелькнула к кольцу Кота, которое Маринетт положила в гнездо. После чего она повернулась к своей квами, которая молча смотрела на нее.

— Мне будет не хватать тебя, Тикки, — мягко произнесла она.

— Ты должна исполнить свой долг, Маринетт, я понимаю. Я была счастлива провести с тобой всё это время.

— Я тоже. Я не забуду тебя.

Маринетт поднесла руки к ушам и решительно сняла серьги. Квами исчезла внутри. Маринетт положила камень чудес в предназначенное для него углубление.

Затем она задумалась. Тайник был хорош, пока враг не знал, что она хранительница. Но теперь всё изменилось. Она должна найти другое место, чтобы спрятать шкатулку. Такое место, где ее нельзя будет найти случайно, куда она сможет прийти, но не со слишком простым доступом. Спустя несколько минут размышлений Маринетт открыла отделение, в котором находился камень чудес Лошади. Она натянула очки. Появился квами.

— Здравствуй, Каалки, — произнесла Маринетт.

— Приветствую, Великая Хранительница, — ответил он.

— Каалки, трансформируй меня, — велела она.

Костюм покрыл ее. Не теряя времени, Амазонка начертила в воздухе круг и сказала:

— Путешествие!

Она убедилась, что круг приведет ее туда, куда она предполагала, взяла Шкатулку и шагнула в туннель телепортации.

Амазонка появилась на чердаке дома своего деда. Она знала, что тот никогда сюда не приходит. Лестница стала слишком крутой для его ревматизма. Чердак был забит сломанной мебелью и ненужными вещами. Роллан Дюпен никогда ничего не выбрасывал. Здесь царил непроходимый хаос, который делал поиски нелегкими. Героиня положила шкатулку в пыльный угол, за покосившимся шкафом. И ушла тем же путем, что пришла.

Вернувшись обратно, Амазонка грустно огляделась. Комната будет пустой без подруги. Она сняла очки, и Каалки втянуло в них. Маринетт не хотела оставлять его рядом с собой. Поразмышляв над тем, как спрятать свой новый камень чудес, она положила его в сумочку, в которой раньше находилась Тикки. Только после этого она позволила себе побеспокоиться об Адриане. Как он справляется со всем обрушившимся на него? В один день он символически убил мать и подверг отца смертельной опасности. В это мгновение Маринетт ненавидела месье Агреста за то, что он сотворил со своим сыном, одновременно горячо желая его выздоровления, чтобы не добавлять страданий Адриану.

Она хотела бы присоединиться к Адриану и поддержать его, но он, наверное, был занят со скорой помощью и перевозкой в больницу. Маринетт взяла телефон и отправила ему сообщение: «Держи меня в курсе».

Она машинально подняла голову, а потом вспомнила, что Тикки нет. Одиночество во всей полноте обрушилось на нее. Больше у нее нет советчицы, отныне она должна справляться сама. Теперь Маринетт понимала, почему Мастер Фу держал Вайзза рядом, хотя физическое состояние не позволяло ему эффективно сражаться.

Она могла призвать Каалки, но не думала, что он сможет помочь. То, что она знала о его характере, не казалось тем, в чем она нуждалась. Забрать браслет Черепахи и воспользоваться его опытом? Почему бы нет? Однажды. Не сегодня. Казалось предательством заменить Тикки так быстро.

Маринетт легла на кушетку и позволила мыслям бродить. Значит, грозный Бражник, с которым они сражались годами, оказался отцом Адриана. Отцом Черного Кота, какая ирония! Подумать только, что два потерянных Мастером Фу камня чудес давным-давно находились под крышей ее напарника.

Но как же она была глупа, что не поняла этого! Месье Агрест владел Книгой о камнях чудес, логично, что он наложил руку и на магические артефакты, которые потерялись в то же самое время. Маринетт знала, почему отказалась рассматривать эту гипотезу (или, точнее, слишком легко от нее отказалась). Потому что он отец Адриана, и она не хотела ничего предпринимать против него. Она должна была сообщить Великому Хранителю имя владельца книги. Он наверняка провел бы расследование и, возможно, сорвал бы маску с виновного. Ему не пришлось бы жертвовать собой, чтобы спасти Шкатулку. А ведь он считал ее прекрасным преемником. Всё, что пошло не так, случилось по ее вине!

— О, Тикки! — простонала Маринетт, а потом вспомнила, что она теперь разлучена с подругой.

Она мысленно перебрала всё, что знала о Габриэле Агресте, во свете последних открытий. Он почти не выходил из дома и редко кого-то принимал. Это объясняло нападения в любое время дня и ночи. Он жил по собственному расписанию. Нападения случались по всему Парижу, но жертвы регулярно находились в его квартале, что объясняло акуманизацию многих учеников их коллежа. Но как он сумел акуманизировать самого себя? — озадачилась Маринетт, вспомнив Жакади.

Адриан никогда не был акуманизирован, несмотря на географическую близость. Сопротивлялся ли он, как она, каждый раз, когда отец посылал ему акуму, или до сих пор ни разу не стaновился целью? Она подумала об акуме, которая пыталась подчинить ее сразу после разрыва с Адрианом. Пытался ли месье Агрест убить одним выстрелом двух зайцев (избавиться от нежелательной девушки и использовать ее, чтобы добиться своей цели) или потребовал, чтобы они расстались, исключительно ради новой жертвы? В любом случае, это был скверный поступок. Сотворить такое с собственным сыном? Никакое оправдание не могло его извинить.

Маринетт кипела от ярости на Габриэля, когда, наконец, получила сообщение от Адриана.

«Отец в операционной».

«В какой ты больнице?»

Адриан сбросил ей адрес частной клиники, и Маринетт отправилась туда, оставив записку родителям. Прибыв на место, она вошла в вестибюль и спросила про комнату ожидания. Она нашла там Натали и Адриана, угрюмо сидевших в одном кресле.

Адриан встал и обнял Маринетт, и она забыла про Натали. Значение имел только парень, которого она любила, и его боль. Маринетт прижала его к себе, пытаясь без слов выразить любовь и утешение. Адриан вцепился в нее, и она знала, что правильно сделала, придя сюда. Он знал Натали с рождения, но ему необходимы были объятия любящего человека. Когда Адриан отстранился, сердце Маринетт сжалось от его страдающего взгляда.

Она увела его в вестибюль и нашла два кресла в уголке, закрытом растениями. Они устроились там. Адриан глубоко вздохнул.

— У меня такое чувство, будто мой мозг перестал функционировать, — устало произнес он.

— Не удивительно, Котенок. Ты пережил сегодня настоящий кошмар.

— Не могу поверить, что это он, — тихо признался Адриан.

— Я бы предпочла, чтобы это оказался кто-то незнакомый, — согласилась Маринетт.

Она знала, что должна попытаться оправдать причастность Габриэля, найдя ему извинения, но не могла решиться. Она еще кое-как могла оправдать его за хаос в Париже в течение трех лет ради возвращения любимой женщины — в конце концов, он никого не убил и не ранил серьезно, — но то, что он сотворил с собственным сыном, вызывало у нее отвращение.

— Мамина смерть свела его с ума, — попытался оправдать Адриан.

— Наверняка, — покладисто согласилась Маринетт.

— Ты правда думаешь, что я правильно поступил? — спросил он дрожащим голосом.

Маринетт поразмышляла. Она понимала, что Адриану сложно смириться с тем, что он довел отца до больницы и уничтожил всякую возможность снова увидеть мать. Слишком уверенный и поверхностный ответ не мог его удовлетворить.

— Не знаю, был ли какой-то выбор очевиднее другого, — начала она. — Мы знаем, его желание имело ужасную цену. Если это равная цена, он должен был отдать жизнь за жизнь. Возможно, он еще жив только благодаря тебе.

— Вот только он умирает от сердечного приступа. Я мог бы, по крайней мере, спасти маму.

— И тогда она чувствовала бы себя виноватой в его смерти, — заметила Маринетт. — Возможно также, что заплатить должен другой. Ты, например. Не думаю, что твой отец и твоя мать предпочли бы такой исход. Ты сделал то, что казалось тебе правильным, Адриан. Ты не думал о себе. Ты просто пытался сделать, как лучше. Никто не может ни упрекать тебя, ни требовать от тебя большего.

— Если отец очнется, он так не посчитает.

— Он поставил тебя в такую ситуацию, Адриан. Он в ответе за всё, — живо ответила Маринетт.

— Значит, он заслужил то, что с ним случилось, да? — выплюнул Адриан.

— Я не это имела в виду! — возразила Маринетт. — Я не считаю, что он заслуживает смерти! Но, по-моему, он не имеет права упрекать тебя в чем бы то ни было.

Адриан не ответил. Мгновение он смотрел в пол, а потом спросил:

— Ты правда позволила бы мне спасти мать, если бы я так решил?

— У меня не было выбора, Адриан. Над тобой летала акума.

Он с явным потрясением поднял на нее взгляд:

— Поэтому ты позволила мне решать?

— Да. Я не могла допустить твоей акуманизации. Использование наших двух камней чудес показалось мне меньшим злом.

Адриан подумал и сказал:

— Отец был прав: ты тоже манипулировала мной.

Маринетт не была согласна, но предпочла не противоречить ему напрямую:

— Я сделала, что могла, чтобы позволить тебе не разрываться между двумя привязанностями и сделать сознательный выбор. И мной тоже манипулировали: меня поставили в положение, когда, если бы ты не принял решение, на которое я надеялась, я была бы вынуждена поддержать тебя и принять его.

— Ты бы приняла?

— Я бы не стала сражаться с тобой, Котенок. Думаю, скорее я попыталась бы вступить в переговоры с твоим отцом, чтобы извлечь максимум из камня чудес до или после использования.

— Счастье, что Хранительница ты, Маринетт. Я не умею так мыслить, — заметил Адриан.

Маринетт не знала, как оценить это замечание. Она не была уверена, что это комплимент. И ограничилась тем, что обняла Адриана. Он принял утешение.

Час спустя Натали присоединилась к ним. Начавший засыпать на плече Маринетт Адриан встревоженно выпрямился.

— Прогноз благоприятный, — поспешила заверить Натали. — Операция прошла хорошо. Теперь остается смотреть, как будет меняться его состояние, но врач выглядел уверенным.

Маринетт почувствовала облегчение Адриана. Она сама с удивлением обнаружила, что хорошие новости успокоили ее.

— Я могу его увидеть? — спросил Адриан.

— Сейчас он еще в посленаркозной палате. Нам советуют вернуться домой. Вы сможете навестить его только после двух часов.

Адриан встал. Он выглядел вымотанным.

— Если ты не хочешь оставаться у себя один, можешь отдохнуть у меня, — предложила Маринетт.

— Или же я могу остаться в особняке с вами, — добавила Натали.

Адриан закрыл глаза:

— Почему решать всегда мне?

Маринетт собиралась отменить свое приглашение, когда Натали спросила, глядя на Маринетт:

— Вы ведь не переставали встречаться, не так ли?

Маринетт качнула головой.

— Понимаю. Адриан, жду вас здесь в два часа. Согласны?

— Да, Натали. Спасибо. За всё.

Она разочарованно кивнула. Они вышли из больницы вместе. Было три часа утра.

— Я подвезу вас, — предложила Натали.

Они поблагодарили и устроились на заднем сиденье. Когда они приехали, Адриан последовал за Маринетт в дом, и они вошли в квартиру. Гостиная была пуста. Маринетт повела его в свою комнату.

— Я постелю тебе внизу на кушетке? — спросила она, зажигая свет. — Или, если хочешь, можешь спать наверху со мной.

— Я бы хотел с тобой. Можешь вернуть мне Плагга, пожалуйста?

Маринетт покачала головой:

— Мне очень жаль, Адриан, но мы не можем оставить наши камни чудес теперь, когда тайна личности раскрыта.

— Ты боишься, что я отдам кольцо отцу? — возмутился Адриан.

Вместо ответа Маринетт приподняла волосы, чтобы показать пустые мочки ушей.

— Нет, ты не могла! — пораженно воскликнул он.

— Это единственное решение, Котенок. Личность носителей должна оставаться тайной. Только хранитель может их знать. Мы не можем больше быть Ледибаг и Черным Котом.

— Но ты по-прежнему хранительница?

— Да. Я откажусь, только если не будет другого выхода. Ты знаешь, какую цену я должна буду заплатить.

Он кивнул, вспомнив амнезию Мастера Фу.

— Пошли спать, — предложила Маринетт, начав подниматься в мезонин.

— Я… что скажут твои родители? — спросил Адриан.

— Думаю, они поймут, что тебе нужна поддержка, когда твой отец в больнице. Не беспокойся об этом. Пошли!

Он не заставил себя просить и последовал за ней в мезонин. Он разделся, пока Маринетт натягивала пижаму, после чего они легли под одеяло, прижавшись друг к другу. Заснули они быстро.

* * *

Мать Маринетт постучала в люк в комнату дочери к полудню и вошла, не дожидаясь ответа. Увидев, как наверху появились головы подростков, она остановилась.

— О, ты здесь, Адриан! Я видела твою записку, Маринетт, и пришла посмотреть, вернулась ли ты.

— Мы пришли к четырем утра, — объяснила Маринетт. — Я не хотела оставлять Адриана в одиночестве. Его отца прооперировали, но визиты не разрешают до двух часов.

— Мои соболезнования, Адриан, — сказала Сабина. — Надеюсь, твой отец быстро поправится.

— Спасибо, мадам.

— О, никаких «мадам». Можешь звать меня Сабиной. Спускайтесь есть, дети.

Реакция матери успокоила Маринетт. Она могла продолжать злиться, после того как Габриэль внезапно заявил, что не одобряет отношения Маринетт с Адрианом. К счастью, доброжелательное отношение к Адриану победило обиду.

Они спустились и с аппетитом поели. Потом Адриан привел себя в порядок, а Маринетт нашла среди сшитых ею вещей футболку и штаны его размера, чтобы он мог переодеться.

Когда Адриан ушел в больницу, Маринетт не стала его сопровождать. Он будет не один, поскольку там Натали, и она прекрасно понимала, что не является желанным гостем в окружении Габриэля Агреста. К вечеру Адриан вернулся с небольшой спортивной сумкой.

— Можно я останусь еще немного? — спросил он встретившую его Маринетт.

— Конечно, — ответила она. — Как твой отец?

— Думаю, хорошо. Он спал.

Что-то в голосе Адриана встревожило Маринетт. Она положила ладонь на его руку и вопросительно посмотрела на него. Он вздохнул и добавил дрожащим голосом:

— Не уверен, что он спал. Он… Полагаю, у него есть причины злиться на меня.

Маринетт могла только крепко обнять Адриана. Когда он высвободился, поблагодарив ее за помощь, она нерешительно сказала:

— Сожалею, что говорю об этом, но у меня нет выбора.

— О чем?

— Есть у тебя предположения, где может находиться камень чудес Павлина?

— Мы оба считаем, что Маюрой должна быть Натали?

— Это очевидно.

— Она должна была поместить его в безопасное место. Ставлю на сейф отца. Там, где он хранит Книгу о камнях чудес.

— Которую ты взял? Как ты сумел?

— Плагг открыл мне сейф.

— Понятно.

— Ты… хочешь его забрать? Снова пройдешь через купол?

— Кабинет твоего отца выходит в вестибюль?

— Да. Дверь рядом с кабинетом Натали.

— Ясно.

— Ледибаг вернется на службу?

— Нет.

— Что у тебя на уме?

Маринетт ограничилась смущенным взглядом.

— Хорошо, — понял Адриан. — Чем меньше я знаю, тем лучше. По крайней мере, так мне не придется лгать или выбирать.

— Именно.

— Хорошо. Как только попадешь в кабинет, увидишь большой портрет моей матери в стиле Климта. Он отодвигается, сейф находится за ним. Передай Плаггу, мне жаль, что я не смог с ним попрощаться и что мне будет его не хватать.

— Конечно, Котенок.

— Спасибо, моя Леди, — он улыбнулся и добавил: — Ты всегда будешь моей Леди, знаешь? Даже если Ледибаг и Черный Кот больше не существуют.

— А ты останешься моим Котенком.

Они улыбнулись друг другу и поцеловались.

— Что ж, — сказала Маринетт, когда они отстранились друг от друга, — мне надо приготовить ужин, чтобы он был готов к возврaщению родителей из магазина.

— Я могу тебе помочь?

— Ты когда-нибудь чистил картошку?

— Э, нет.

— Ну, настало время научиться! Вперед, молодой человек, наряд на картошку!

* * *

Вечером, когда Адриан заснул — он не отказался от предложения снова разделить кровать, — Маринетт вышла из комнаты и отправилась в гостиную. Родители уже легли, она была одна. Она надела волшебные очки, и появился Каалки.

— Мы идем прогуляться, — сказала она.

— К твоим услугам, Хранительница.

— Что тебе нужно, чтобы восстановить силы?

— Я очень люблю яблоки, если у тебя есть. Но подойдут любые фрукты.

Маринетт взяла яблоки из корзинки с фруктами в углу кухни и сыр в холодильнике.

— Каалки, трансформируй меня! — потребовала она.

Амазонка активировала круг телепортации и отправилась на чердак своего деда. Она сняла трансформацию и дала яблоко квами. Затем Маринетт прошла в угол, где находилась Шкатулка, и открыла ячейку. Она надела кольцо Кота. Появился Плагг.

— А, это ты, — сказал он.

— Здравствуй, Плагг.

— Где Адриан?

— Он больше не Черный Кот. Мне жаль.

— Как он?

— Как может. Его отец по-прежнему болен. Ему нелегко.

У квами сделался встревоженный вид, и Маринетт попыталась успокоить его:

— Он пока устроился у меня. Мы его не бросим, не беспокойся. Он сожалеет, что не смог попрощаться с тобой.

Плагг пожал плечами:

— Ненавижу прощаться.

Маринетт достала сыр, который принесла в сумке.

— Он думал обо мне?

— Он не скоро тебя забудет. Я знаю, ему тебя не хватает.

— Вы, люди, слишком сентиментальные! — проворчал Плагг, принимая приношение.

Маринетт сделала вид, будто не заметила грусти в его глазах.

Когда он закончил, она пригласила его устраиваться в сумке и спросила Каалки:

— Готов снова в путь?

— К твоим услугам, Хранительница.

Она трансформировалась и отобразила вестибюль особняка Агрестов. Пройдя в круг, который только что создала, она возникла там, где собиралась. Следуя указаниям Адриана, она вошла в кабинет Габриэля, который не был заперт, и отодвинула картину, которую он описал. Сейф находился за ней.

Героиня достала Плагга из кармана.

— Можешь открыть мне это? — спросила она.

— Конечно. Детские игрушки для меня.

— Спасибо, Плагг.

Сейф со щелчком открылся. Амазонка облегченно вздохнула. Натали действительно поместила сюда камень чудес Павлина, как они и надеялись. Также там находилась и волшебная книга. Амазонка взяла оба предмета и закрыла сейф.

Она сняла трансформацию, чтобы позволить Каалки восстановить силы для обратной дороги, и попросила Плагга трансформировать ее, чтобы не оставаться без защиты. Как только стало возможно, она снова приняла форму Амазонки и вернулась на чердак деда. С удовлетворением положила в Шкатулку камни чудес Павлина и Кота. У нее получилось! Недостающие талисманы наконец вернулись! Она спрятала книгу в другом углу чердака и с помощью Каалки вернулась к себе.

Когда Маринетт скользнула в кровать, Адриан шепотом спросил:

— Готово?

— Да, Котенок. Плагг передает тебе привет. Он беспокоится за тебя.

— Он всегда пытался это скрыть, но у него доброе сердце.

— Да, я видела.

— Тебе не хватает Тикки?

— Конечно. К счастью, у меня есть ты.

— Могу сказать тебе то же самое.

Адриан склонился над ней, и они поцеловались. Маринетт удобно устроилась на плече возлюбленного.

— Как ты себя чувствуешь?

Его плечо пошевелилось, когда он пожал им.

— Сам не знаю, — ответил Адриан. — Испытываю облегчение от мысли, что отец выкарабкается. Никогда себе не простил бы, если бы он умер из-за меня. Однако я не знаю, простит ли меня он. Надеюсь, он позволит мне на следующий год ходить в лицей.

Маринетт задумалась, попытается ли месье Агрест снова их разлучить. Адриан не упомянул об этом, но она была уверена, что он тоже об этом думал. Он молча крепко обнял ее, словно обещая, что не позволит их разлучить. Маринетт обняла его в ответ, и они заснули.

* * *

На следующее утро, увидев на телефоне множество сообщений от Альи, Маринетт спросила Адриана:

— Что ей сказать?

— Чтобы пришла вместе с Нино, если ты не против. Хочу объяснить им, что случилось, то есть официальную версию, но предпочитаю сделать это лично.

Часом позже заинтригованные Алья и Нино позвонили в дверь. Обнаружив Адриана, они широко распахнули глаза.

— Ты сбежал от отца? — спросил Нино.

— Нет, два дня назад у него был сердечный приступ, и он в больнице. Родители Маринетт любезно согласились приютить меня на какое-то время.

— Это серьезно? — встревожилась Алья.

— Сейчас ему лучше. Я скоро пойду проведать его.

— По крайней мере, ты можешь видеть Маринетт, — неуклюже попытался подбодрить его Нино.

— Да, с этим порядок, — признал Адриан.

— Вы сможете видеться после? — спросила Алья, по приглашению Маринетт устроившись на диване.

— Больше я не уступлю, — уверенно заявил Адриан, садясь рядом с Маринетт.

Друзья удивленно посмотрели на него. Они никогда не слышали, чтобы он так властно говорил. Алья посмотрела на Маринетт:

— Может, расскажете, как вам удавалось встречаться в последние месяцы?

Маринетт улыбнулась:

— Что заставляет тебя думать, будто мы встречались?

— Ты не выглядела расстроенной.

— А, учту на следующий раз, — флегматично заметила Маринетт.

Алья удивленно посмотрела на нее. Она находила свою подругу гораздо более уверенной, чем обычно.

— Ну так? — упорно спросила Алья.

— Мы предпочитаем сохранить это при себе. Никогда не знаешь, что может пригодиться, — ответил Адриан.

— Во время твоих фотосессий? — попыталась Алья. — Наверное, там на площадке полно народу.

— Или же Маринетт переоделась в учителя китайского, — шутливо предположил Нино.

— Что-то вроде того, — ответил Адриан, сверкнув глазами. — Но остановимся на этом, мы всё равно вам не скажем. Что новенького?

Нино с Альей обменялись смущенными взглядами.

— Что? — обеспокоилась Маринетт.

— Ну, жаль, что приходится тебе говорить, но твой разговор с Лукой на барже вызывал много пересудов, — неуверенно ответила Алья.

— Ах, это! — Адриан не смог полностью скрыть облегчение.

— Да, — подтвердил Нино. — Ты явно не узнал ничего нового.

— Возможно, Лила и Хлоя прислали мне пару сообщений по этому поводу, — Адриан поднял глаза к небу. — Думаю даже, я получил фотографию.

— Что? — удивилась Маринетт.

— А, точно, я же забыл тебе ее показать со всем, что потом произошло, — признал Адриан, доставая телефон.

Маринетт уставилась на фотографию, на которой они с Лукой тепло смотрели друг на друга.

— Тьфу ты, не думала, что выглядит так, — произнесла Маринетт, поздравив себя с тем, что сразу же поговорила об этом с Адрианом.

— Но о чем вы говорили? — спросила Алья, не в силах сдержать любопытство.

Маринетт улыбнулась:

— Только Адриан имеет право знать, — легкомысленным тоном ответила она.

— Я попросил Хлою не придумывать, чего нет, и оставить Маринетт в покое, — добавил Адриан. — Кто бы мог подумать, что она такая фанатка нашей пары!

Это рассмешило всех.

— Спасибо, Адриан, — с благодарностью произнесла Маринетт. — В последние месяцы я прямо отдохнула, когда она сосредоточилась на Лиле.

* * *

Несколько дней спустя Адриан пошел к Максу и попросил его убрать из телефона все шпионские программы. Составляя список программ, находившихся на телефоне Адриана, тот удивленно приподнял брови:

— За тобой, что, ЦРУ следит?

— Хуже.

— Хочешь, установлю предупреждение, которое даст тебе знать, если снова будут украдены данные? — предложил Макс.

— Не отказался бы.

— Марков спрaвится за пять минут, а, Марков?

Маленький робот в ответ завибрировал винтом и подключился к телефону Адриана. Пока он работал, Макс спросил:

— Ты снова будешь встречаться с Маринетт?

— Мы уже встречаемся. И да, знаю, у нее был долгий разговор с Лукой, — предупредил он следующий вопрос.

— Я не собирался поднимать эту тему, — улыбнулся Макс. — Сплетни — это не мое. По новостям говорили о твоем отце. Сочувствую. Как он?

— Нормально. Скоро вернется домой.

— Хорошо. Но каникулы выдались не слишком удачными.

— Есть и хорошее, и плохое, — вздохнул Адриан.

— Желаю, чтобы хорошее победило.

— Спасибо, Макс. И спасибо за техническую помощь.

* * *

Габриэль вернулся домой через десять дней. Адриан тоже переселился обратно в особняк. Теперь, когда его телефон очистили, он не отказывал себе в удовольствии обмениваться с Маринетт звонками и сообщениями.

— Отец не выходит из комнаты, но вернулся к работе, — сообщил он на следующий день после возвращения. — Готовит осенний показ. Натали приостановила мои фотосессии, но он велел ей вернуть их в мое расписание. Со следующей недели у меня не будет ни минутки свободного времени.

— Будешь позировать весь день?

— Не только. Отец попросил моих учителей китайского и музыки возобновить уроки. Хочет, чтобы я был занят.

— У тебя по-прежнему есть ключ, чтобы приходить и уходить?

— Пока да.

Адриан явно не исключал мысли, что однажды его лишат ключа. То, что произошло в оранжерее, сделало его отношения с отцом еще более сложными.

— А как вы общаетесь? — спросила Маринетт.

— О, очень просто. Мы не общаемся. У него, похоже, нет времени, — как мог равнодушно ответил Адриан.

Маринетт сжала зубы. Месье Агрест определенно не выдерживает никакой критики как отец. Его наказание глубоко ранило Адриана.

— Приходи ко мне завтра, — всё, что могла сказать Маринетт, чтобы выразить свое сочувствие.

* * *

Спустя неделю после возвращения Габриэль вернулся в свой кабинет.

После обеда он вызвал сына. Адриан явился на вызов со смешанными чувствами. Он одновременно тревожился о том, в чем его будут обвинять, и готовился к сражению.

Он вошел в комнату под испытующим взглядом отца и встал перед столом. Некоторое время отец с сыном внимательно смотрели друг на друга.

— Что мне с тобой делать? — наконец спросил Габриэль.

Адриан пожал плечами:

— Меня так тяжело воспитывать?

Габриэль вздохнул:

— Правильно я опасался этой девчонки.

Адриан не смог сдержать нервного смеха.

— Прошу прощения, отец, — извинился он, снова став серьезным. — Я понимаю вашу точку зрения, но, с другой стороны, вы были бы разочарованы, если бы я влюбился в идиотку или пустышку.

— Значит, ты собираешься продолжать с ней встречаться, — сделал вывод Габриэль Агрест, не пытаясь скрыть недовольство.

— Вы будете препятствовать?

— Не могу сказать, что она мне нравится.

— На меня вы должны злиться, а не на нее, — заметил Адриан.

— А ты думаешь, я на тебя не злюсь?

— Вы сами сделали меня судьей, — напомнил Адриан.

— Я не понимаю, почему ты выбрал убить свою мать! — взорвался Габриэль. — Как ты мог так поступить?

В течение двух прошедших недель Адриан много размышлял над этим. Он знал причины своего выбора: цена, которую пришлось бы заплатить, желание положить конец махинациям отца, уверенность, что мать не одобрила бы сделанное ради ее возвращения.

То, что он оказался способен на подобное, вызвало у него вопрос, не является ли он таким же чудовищем, как Бражник. Какой сын выберет не дать матери вернуться к жизни? Ему необходимо было обдумать всё, чтобы понять.

От отца Адриана отличало то, что он пережил свое горе. Он принял смерть Эмили. Он двигался вперед и научился жить с этой болью. Отцу только предстояло пройти этот путь. Еще слишком рано, чтобы он смог принять, почему Адриан решился поставить крест на возможности вернуть женщину, которую они так любили.

— Не надо было доверять мне выбор, если вы не были готовы принять то, что я поступлю не так, как вы надеялись, — только и сказал он.

— Очевидно, это было ошибкой, — горько признал Габриэль.

Какое-то время они молчали, потом Адриан спросил:

— А теперь?

— Теперь что?

— Вы собираетесь запереть меня здесь до совершеннолетия, или я смогу вести нормальную жизнь?

— Я настолько плохой отец?

— Не самый сговорчивый, — ответил Адриан.

Габриэль сурово посмотрел на него, но он выдержал взгляд.

— В самом деле? — наконец ледяным тоном спросил Габриэль.

— Отец, я не прошу луну и звезды. Мне необходимо чувствовать себя свободным. Я не собираюсь делать глупости. Я знаю, как важно хорошо учиться. Я просто прошу, чтобы я мог дышать, имел время на себя.

После некоторого молчания Габриэль произнес:

— Ты говоришь об учебе. У тебя есть соображения, чем бы ты хотел заниматься?

— Мне хотелось бы стать инженером, — ответил Адриан. — Я люблю математику и физику и хорошо разбираюсь в них.

— Хочешь работать на других? Позволять им давать тебе распоряжения?

— Лучше так, чем быть папенькиным сынком.

— Ты тоже не слишком сговорчивый, — заметил Габриэль.

— Полагаю, это наследственное, — ответил Адриан с ноткой лукавства в голосе.

Габриэль внимательно посмотрел на него и, похоже, осознал кое-что, о чем до сих пор не задумывался.

— Ты сильно повзрослел, Адриан, — сказал он менее ледяным, чем обычно, тоном.

Адриан снова посерьезнел и мягко произнес:

— Четыре года прошло, отец.

Мгновение Габриэль смотрел в пустоту, а потом спросил:

— Ты считаешь, я зря терял время в этот период?

Адриан взвесил ответ, прежде чем осторожно произнести:

— Вы сделали то, что считали своим долгом.

— Полагаю, ты тоже, — ровным тоном признал Габриэль.

Адриан посмотрел на него и выдохнул:

— Я так испугался за вас. Вы не представляете, какое облегчение я испытываю, видя вас на ногах.

Габриэль посмотрел на него в ответ, и впервые за долгое время Адриан не чувствовал себя ни оцениваемым, ни судимым. Габриэль сложил оружие, и в его глазах отражались одновременно любовь и боль.

— Не уверен, что действительно встал на ноги, — признался он. — Я чувствую себя таким беспомощным без нее.

— Но вы не один, отец, — прошептал Адриан, приблизившись и положив ладони на стол, который разделял их. — Посмотрите вокруг.

Обращенный на Адриана взгляд Габриэля был расфокусированным. Несмотря на физическую близость, он не видел сына. Он закрылся во внутреннем видении. С Эмили, понял Адриан. Видел ли он ее живой, в те времена, когда она делала его счастливым, или прокручивал ужасные мгновения, когда Черный Кот безвозвратно отнял ее у него? Вдруг Габриэль моргнул, и Адриан вздрогнул, когда внимание отца вернулось к нему.

— Действительно. У меня есть сын.

— Да, отец, — тихо выдохнул Адриан, зная, что всегда будет ассоциироваться с болезненным и горьким воспоминанием.

Поколебавшись, он добавил:

— Натали тоже очень волновалась за вас.

— Хм. Да, Натали. Возможно, — отстраненно произнес Габриэль.

Адриан решил не уточнять, что он имел в виду, и сменил тему:

— Как считаете, вы могли бы сегодня поужинать со мной?

— Это важно для тебя? — с явным сомнением осведомился отец.

— Ну, я подумал… В последние годы мы жили в одном доме, но не знали, чем занимаемся. Разве мы не должны попробовать больше времени проводить вместе и таким образом лучше узнать друг друга?

Габриэль долго не реагировал, но в итоге кивнул.

— Врач отругал меня за изнурительную работу и посоветовал делать перерывы на еду. Возможно, я последую его совету.

— Было бы хорошо, — произнес Адриан, едва смея верить услышанному.

Отец бросил взгляд на телефон, и Адриан понял намек.

— Если это всё, я оставляю вас работать. Увидимся позже? — осмелился он спросить с колотящимся сердцем.

Одно мгновение он был уверен, что Габриэль откажется.

— Да, на ужине, — подтвердил тот. — Как… как раньше.

Адриан выходил из кабинета со слезами на глазах и с улыбкой на губах.

— Ты правда не знаешь, как не позволить новому Бражнику завладеть камнем чудес? — настаивал Черный Кот.

— Для этого надо, чтобы вы раскрылись вовремя. К несчастью, это невозможно, — объяснила Банникс.

— Но почему?

— Это уже случaлось, и последствия были ужасны, — сообщила она. — Нет, не может быть и речи.

— Но если ты видела, как это произошло, значит, это возможно, — уперся он.

— Да, но…

— Значит, ты можешь проанализировать, почему обернулось плохо.

— Да, конечно, но…

— И ты не можешь сделать так, чтобы обернулось хорошо?

Банникс посмотрела на друга. Ей было его жаль. Она знала, что его жизнь не так легка, как должна бы быть. Его отца убили (только она знала, что это сделал новый Бражник). Занятый геройскими обязанностями и потрясенный семейной трагедией, он не мог хорошо учиться. Кроме того, он по-прежнему был влюблен в напарницу, но попытки романтических отношений между ними быстро стали конфликтными. Они сходились и расходились несколько раз.

Со своей стороны Маринетт более-менее занималась профессиональным образованием, к которому стремилась, но вынуждена была поставить крест на многих мечтах. Она знала, что пока будет обязана защищать Париж, не сможет посвятить себя им с должной энергией.

Банникс подумала о паре тех, кого она про себя называла проклятыми влюбленными. Она на самом деле верила в них. Когда они сошлись в первый раз (в той линии событий, в которой они находились сейчас), Банникс надеялась, что они обрящут в своих отношениях облегчение, даже вознаграждение своей самоотверженности. Она помнила мгновения счастья, которые вынуждена была стереть, чтобы избежать жуткого Белого Кота.

К несчастью, давление нового Бражника сделало их неспособными делать необходимый перерыв, чтобы построить что бы то ни было. Каждый раз они сближались, только чтобы расстаться с большей, чем в предыдущий раз, болью и горечью. В итоге Маринетт решила, что пока их команда не рухнула окончательно, им не следует пытаться сойтись, независимо от того, какие чувства они могли испытывать друг к другу.

Банникс была ужасно разочарована. Она чувствовала себя виноватой в том, что отняла у них мгновения счастья. Ведь она знала, что они могут быть счастливы вместе.

Но как сделать, чтобы Адриан вовремя узнал правду об отце, чтобы он не стал жертвой акумы и не высвободил разрушение? Как не дать ему упасть?

Видя, что она задумалась, Черный Кот спросил:

— У тебя есть идея?

— Не совсем.

— Да ну, я же тебя знаю. Ты сейчас размышляешь об отклонении хронолинии.

— Ты знаешь, что всё непросто и у каждого изменения есть непредвиденные последствия, — напомнила ему Банникс. — Если я изменю это, я могу сделать хуже, чем сейчас.

— Что ж, ты вернешься назад и начнешь заново. Банникс, чего ты ждешь? Пока мы с Ледибаг сломаемся? Пока одного из нас убьют?

— Я… я подумаю. Но ничего не обещаю. Это так рискованно. Ты не знаешь, чего мы уже избежали.

— Ты хотя бы попытаешься?

— Посмотрю, что можно сделать.

* * *

Банникс тщательно изучила прошлое. Она остановилась на гипотезе, что лучшее решение — остановить предыдущего Бражника раньше, чем нынешний будет готов его победить. Но также не следовало, чтобы это произошло слишком рано. Адриан должен быть достаточно зрелым, чтобы выдержать испытание, и предпочтительно, чтобы Маринетт уже была хранительницей. Габриэль Агрест умер в первый год после окончания Адрианом лицея. Банникс решила, что раскрытие должно случиться в последний год обучения.

Исходя из этого, она начала вмешательство с середины учебного года — как можно ближе к дате, когда всё должно было закончиться. Ей следовало обеспечить себе точку отсчета в прошлом, до которой можно отступить и начать заново, пока она не добьется удовлетворительного результата, или, по крайней мере, результата не хуже отправной точки.

В первых попытках она сделала так, чтобы Адриан раскрыл правду про отца, но герои не узнали личности друг друга. Не сработало. Черный Кот сломался. Ледибаг, слишком пораженная раскрытием личности напарника, отреагировала недостаточно быстро. Три раза герои проиграли.

Затем Банникс сделала так, чтобы Ледибаг поняла, кто такой Бражник. Но когда она сообщила об этом Черному Коту, тот уперся и не захотел ее слушать. Потом Адриан в одиночку отправился поговорить с отцом. Во время разговора Габриэль догадался, что имеет дело с Черным Котом, и украл у него кольцо. После чего устроил ловушку Ледибаг, и закончилось снова плохо.

Банникс решила, что Ледибаг должна знать, кто ее напарник, чтобы принять в расчет семейные отношения. И сделала так, чтобы это случилось. Но и это обернулось катастрофой. Юная героиня плохо восприняла знание о том, кто скрывается за маской. Она горько жалела о том, что раньше отталкивала Черного Кота, и, убежденная, что он больше ее не любит, не осмеливалась сблизиться с ним. Напротив, сделала всё возможное, чтобы держать его на расстоянии. Отношения с напарником стали натянутыми. Психологически ослабленная, Божья Коровка не могла спасти Черного Кота от акумы, каким бы образом герои ни узнавали личность Бражника.

Тогда Банникс решила заново сыграть сценарий самого первого раза и привести героев не только к раскрытию, но и к романтическим отношениям до того, как они снимут маску с Бражника. Инстинкт шептал ей, что чем сильнее станут объединяющие их узы, тем больше у них шансов победить. Они будут на два года старше, чем во временной ветке, которую ей пришлось уничтожить. Они будут более способны принимать тяжелые удары. Стоило попробовать.

Чтобы они могли признаться друг другу и располагать всеми козырями, раскрытие личностей должно быть одновременным и однозначным. Между ними не должно быть тайн. Само по себе это было не слишком сложно: хватило предварительно ослабленного фонаря и порции скользкого цинка.

К несчастью, признание в любви задерживалось. Измученная Банникс тайком завладела телефоном Альи, чтобы посоветовать Нино подтолкнуть друга в нужный момент. Наконец, пара образовалась. Видя их расцветшими и счастливыми, Банникс пообещала себе сделать всё возможное, чтобы они были вместе.

Как и в прошлый раз, Габриэль грубо обошелся с Маринетт, чтобы заставить ее порвать с Адрианом, надеясь акуманизировать ее. Банникс наблюдала за тем, как она справляется с испытанием, внимательно ища способ помешать Бражнику раскрыть личность Черного Кота. Ей даже не пришлось вмешиваться. Маринетт с Адрианом отлично сопротивлялись махинациями Габриэля. Банникс очень гордилась ими и была полна надежды на будущее.

Потом понадобилось несколько попыток, чтобы найти подходящее место для финального сражения. В итоге она поняла, что оно должно остаться тем же, что в первый раз: рядом с гробом Эмили Агрест, поскольку только там всё могло закончиться. Банникс внимательно изучила их жизнь, чтобы вмешаться, когда влюбленные будут абсолютно доверять друг другу.

В критический момент Ледибаг, находившаяся в мире с самой собой, сумела найти слова, чтобы не дать Черному Коту стать жертвой предназначенной ему акумы. Катаклизм, вместо уничтожения жизни, освободил усопшую и решительно изменил ход истории.

Из своей норы Банникс видела, как исчезают одно за другим бесчисленные окна, всё быстрее и быстрее, словно эффект домино. А потом начали открываться другие, которых она никогда не видела.

Адриан и Маринетт, по-прежнему влюбленные, во время учебы.

Свадьба, соединившая сияющую пару в окружении восхищенных булочников и дизайнера с кислой миной.

Адриан, представляющий своего первенца отцу, который не сумел скрыть волнение.

Банникс почувствовала себя легкой. Нематериальной. Конечно, когда Шкатулка, наконец, заполнилась, исчезла необходимость в армии героев. У Банникс больше не было причин для существования.

Последнее, о чем она подумала — о прошлой себе. Банникс надеялась, что она не слишком разочаруется, что никогда не станет героиней, и будет наслаждаться жизнью в наконец-то мирном окружении.