Семь смертей (джен)

На этот раз они не стали ждать до ужина. В окна светило вечернее солнце, и колокол ещё не отзвонил, когда Зоро услышал неторопливые шаги.

Он не знал, в какой момент полусонный кошмар Санджи перетёк в неспокойный сон. Его дыхание выровнялось не так давно, и Зоро всё это время лежал, не шевелясь, опасаясь побеспокоить дремлющего на его плече кока. Его тело по-прежнему было горячим на ощупь, но даже в пиджаке его пробивал озноб. У него попросту не осталось сил себя согреть.

Зоро аккуратно слез с дивана, стараясь ненароком не столкнуть спящего товарища. Санджи вцепился пальцами в его рубашку, и Зоро пришлось отцеплять их по одному; вместо этого пальцы сомкнулись на подушке. Он слегка поморщился во сне, но не проснулся, когда Зоро накинул на него покрывало.

Подобрав мечи с пола, Зоро присел на ковёр у шёлковой ширмы и подпёр щёку кулаком, наблюдая за спящим. Какое-то время он ворочался, путаясь в одеяле и бормоча что-то неразборчивое, пока, наконец, не провалился в более глубокий сон, но Зоро всё равно беспокоило его состояние. Он боялся, что в какой-то момент Санджи будет уже не разбудить, но не знал, как понять, когда будет уже слишком поздно. Чоппер бы точно знал, но без его знаний Зоро мог только догадываться, и хотя обычно он всецело доверял своим инстинктам, за эти дни слишком многое пошло не так, и он начал сомневаться в своих решениях. Дважды он хотел разбудить его, но оба раза себя останавливал. Он как раз подошёл посмотреть на него поближе, но услышал шаги жрецов на лестнице. Судя по всему, их было много.

Напоследок глянув на спящего кока, Зоро выскользнул в коридор и задвинул за собой ширму. К тому моменту, как первый из прибывших перешагнул последнюю ступеньку, он уже оголил белую катану.

Верховный жрец замер и жестом повелел своей свите остановиться.

— Время пришло, — сказал он.

— Время последней смерти.

Старик кивнул.

— Думаю, это его удивит, — сказал Зоро. — Он не поверил, что шестая смерть и правда состоялась. Думал, всё было взаправду.

Верховный жрец промолчал, но несколько человек из его свиты опустили головы в сожалении.

До этого момента Зоро не осознавал, насколько он был зол. Ему приходилось прилагать усилия, чтобы не повышать голос, иначе он мог ненароком побеспокоить Санджи.

— Вы и ваши чёртовы церемонии... Могли бы и сказать ему, ублюдки.

— Божественные смерти определяет лишь сама богиня, — сказал верховный жрец. — Нам ничего о них не известно, мы не знаем, чего от них ожидать.

— Могли хотя бы напомнить ему, что всё это не по-настоящему!

— Не по-настоящему? — верховный жрец приподнял брови. — Богиня настоящая; её деяния…

— Это наглая ложь, и ты это прекрасно знаешь. Ты ведь был там, да? Стоял в стороне, наблюдая. Ты знаешь, что их там на самом деле не было… никто из наших друзей не погиб. Она бы не стала, эта ваша богиня. Бессмысленные убийства — не её почерк. Она предпочитает играть со своими жертвами, наслаждаясь их болью. И все ваши церемонии…

— Всё не так! — даже не узнай он этот тонкий голосок, он бы догадался, что эти слова принадлежали жрице по тому, как почтительно расступились на лестнице жрецы. Даже сам верховный жрец отошёл в сторону, уступая ей дорогу. Борода никоим образом не скрывала его тревогу. Девочка прошла мимо него и резко остановилась, увидев Зоро с мечом наголо. Её глаза округлились. — Богиня… — пролепетала она, — богиня совсем не такая…

Она была там этим утром; Санджи упоминал её, и она сама сказала, что должна присутствовать на смертях богини. Должно быть, наблюдала вместе с остальной публикой. Зоро проигнорировал девочку, глядя вместо этого на её отца.

— Как вы это сделали? — потребовал он. — Как вы заставили его увидеть весь этот бред и поверить в него?

Верховный жрец смерил его долгим взглядом, а затем сказал, негромко:

— После двух дней без воды люди порой видят вещи, которых на самом деле нет. И даже больше, если таково желание богини.

— Значит, это была просто иллюзия? — Зоро вспомнил кровь на ботинках Санджи. Это не могла быть просто галлюцинация; у иллюзий не идёт кровь…

— Больше, чем просто иллюзия, — сказал жрец. — То, что произошло, — это не ложь; это такая же правда, как и то, что мы видели своими…

— Плевать я хотел на вашу правду, — отрезал Зоро. — Это было не по-настоящему. То есть, этого не было. По большей части, — он перевёл взгляд на толпу послушников позади него. — Скольких из вас он убил?

— Ни одного, — ответил верховный жрец. — Все трое выживут, наши целители в этом уверены.

Зоро усмехнулся; должно быть, мрачно, судя по тому, как жрецы от него отпрянули. Маленькая жрица спряталась за спиной отца.

— Не ожидали, что ему хватит сил сопротивляться?

— Мы сами виноваты, — согласился жрец. Он не дрогнул даже под суровым взглядом Зоро. — Нужно было позвать больше человек, чтобы его удержать. Мы знали, что он боец, но мы не были готовы к такому буйству.

— Вы собирались показать ему такое и ожидали, что он ничего не попытается сделать…

— Мы не знали, что произойдёт, — перебил его верховный жрец. — Смерти людей одинаковы для всех, их результат определяет лишь выносливость грешника, но смерти богини для каждого свои. Смерть крови — смерть прошлого — можно предугадать. Но о смерти будущего ничего не известно. Художник может ослепнуть, отец — потерять своих детей… мы и не представляли, что он нападёт на нас… или на кого-либо вообще. Тем не менее, мы должны были подготовиться, — он внимательнее присмотрелся к Зоро. — Позволь спросить, не ранен ли ты? Бывали случаи, когда грешник нападал на служителя… или даже хуже.

Зоро фыркнул.

— Идиотский кок не смог бы меня одолеть даже в нормальном состоянии, — если бы Санджи атаковал его по-настоящему, а не просто чтобы спровоцировать... — Если бы он попытался, то навредил бы только себе.

Верховный жрец кивнул.

— Всё верно.

Зоро опустил меч, правда пока не стал прятать его в ножны. Его рука крепко сжала рукоять.

— В каком смысле?

— Моя дочь рассказала тебе, не так ли? — старик посмотрел на жрицу, и на секунду его взгляд смягчился. Но стоило ему глянуть на Зоро, как он снова стал холодным. — Мало кто может пережить последние церемонии.

— Мало кто, — едко повторил Зоро. — То есть, никто, — в его животе пылал сгусток гнева. — И вы думали, что я сделаю за вас всю грязную работу, верно? Что я поверю всему, что он видел? Вы надеялись, что я убью…

— Нет, — в глазах старика промелькнуло что-то. — Таких опасений у меня не было. Я знаю, что ты пират, и жестокость тебе не чужда, но из того, что я видел за эти дни… даже зная, что он тебе скажет, я не сомневался, что он доживёт до седьмой церемонии.

— Он выжил не для этого, — сказал Зоро. — Всё. С него хватит.

— Чем скорее мы завершим, тем скорее…

— Не будет никакой седьмой смерти, — Зоро недвусмысленно поднял катану. — Вы уже сделали с ним, что хотели, у богини тоже был шанс. Всё, достаточно.

— Ещё не всё, — сказал верховный жрец. — Мне жаль. Осталась последняя церемония.

— Забудьте про неё.

— Мне очень жаль, — повторил старик, опустив голову. — Прошу, пропусти нас. До наступления темноты не так много времени…

— Нет, — отрезал Зоро. — Он и так многое для вас сделал. Он не выдержит ещё одну. Не в таком состоянии. Я знаю, он сам согласился на это. И то, что он позволил вам с собой сделать, то, что с ним сделала богиня, меня не касается. Но ты сам попросил меня стать его служителем. И правда в том… правда в том, что мы не можем потерять нашего кока.

Он поднёс меч ко рту и крепко зажал рукоять зубами, затем извлёк два других и поднял их, скрестив смертоносные клинки перед собой.

— Я не позволю вам и пальцем к нему притронуться.

Коридор был узким, настолько, что, протянув руки в стороны, он мог коснуться пальцами обеих стен. Никто не сможет проскользнуть мимо его мечей, даже если все жрецы храма разом на него нападут. Клинки поблёскивали алым в красной пелене, застелившей его глаза. Проклятая катана словно пела в его руках, подрагивая в ритм его сердцебиения. Он слишком долго сидел сложа руки.

Но никто не стал нападать, ни разом, ни по одному. Один лишь верховный жрец беспечно, но уверенно двинулся вперёд, оказавшись в пределе досягаемости мечей. При нём не было оружия, он поднял пустые руки.

— Мне очень жаль, — сказал он в третий раз. — Но выбора нет. Позволь нам пройти. Или останови меня.

— Папа! — вскрикнула жрица.

Решимость в глазах старика быстро охладила ярость Зоро, но даже лёд мог причинить боль, и дышать через холодный узел в животе было сложно. Он стоял неподвижно, держа мечи наготове. Стоит жрецу сделать один только шаг…

— Папа, пожалуйста, не надо, — маленькая жрица всхлипнула.

— Лонлин, не подходи, — резко сказал он. На мгновение его спокойствие дало трещину, однако он не обернулся.

— Но… — девочка сделала шаг вперёд. В её глазах блестели слёзы. — Разве мы должны? Он… он уже столько всего сделал, и после этой церемонии…

— Ты должна верить в богиню.

— Но она причинила ему столько страданий, папа. Этим утром, — девочка вздрогнула, — ему было так больно, я думала, что он… даже когда он дрался с Берски и остальными, он ведь не хотел навредить им, он просто…

— Лонлин, — прервал её жрец, — другого выхода нет…

— Нет, — отрезал Зоро. — Есть.

Старик не успел среагировать, как Зоро резко перевернул проклятую катану и врезал кулаком с зажатой в нём рукоятью ему в челюсть, сшибая мужчину с ног. Не прерывая движения, Зоро последовал за ударом и взмахнул другой катаной ниже, припадая к земле. Кончик клинка замер в сантиметре от груди маленькой жрицы.

Лишь благодаря колоссальной выдержке он смог удержать его в неподвижности. Жрица тоже замерла. Она подняла на него глаза, и Зоро был удивлён, увидев, что в них больше не было слёз, а ее милое личико выражало решимость.

Краем глаза он заметил, как жрец медленно поднялся на ноги.

— Лишь один другой способ, верно? — спросил Зоро, или думал, что спросил; в тот момент он не узнал свой голос. — Ты сам так сказал. Нужна ли церемония для этого? Или всё так же просто, как и звучит?

Губы жреца шевельнулись, но он не издал ни звука.

— Так что? — резко спросил Зоро. — Ты можешь всё остановить. Иначе я покончу с этим другим способом.

— Ты… ты не можешь. Прошу, — старик сложил руки и стал на колени перед ним, склонив голову. — Прошу, не делай этого…

Катана слегка дрогнула в руке Зоро, только поразительное самообладание помогло её удержать. Жрица сделала ещё шаг вперёд, пока остриё катаны не упёрлось ей в грудь, прямо напротив сердца, царапая красивые бусины и оставляя засечки на бело-синих одеждах. Она приподняла голову, смело глядя на него.

— Всё хорошо.

— Что…

— Лонлин!

— Папа, — сказала она, не сводя глаз з Зоро, — я не хочу никого убивать. Я не хочу, чтобы он погиб из-за меня. Так что всё хорошо.

Зоро отвёл назад клинок, чтобы он лишь слегка касался ткани.

— Да, — тихо сказал он. — Всё будет хорошо. Просто дайте мне отвести его обратно на наш корабль, мы уплывём и никогда больше не вернёмся. Вашей богине даже не нужно знать…

— Мы не можем так поступить, — с сожалением произнёс жрец.

— Тогда что ты собираешься делать? — прорычал Зоро. — Думаешь, я шучу? Если вы не оставите мне выбора, я это сделаю. Даже раздумывать не буду. Я ведь пират всё-таки.

— Ни у кого из нас нет выбора, — пробормотал старик. Жрица покачала головой.

— Она всё видит. Она всё знает, — прошептала девочка. — Это единственный способ, — она закрыла глаза и глубоко вдохнула. Её грудь приблизилась к мечу.

Зоро смотрел на неё в изумлении. В коридоре было не так тепло, как в комнате, но он чувствовал, как по спине стекает пот. Его пальцы так крепко сжимали клинки, что затекли, будто каждый из них весил как здоровый валун.

— Какие же вы все безумцы. Просто забудьте про свою чёртову богиню.

— Забыть наших богов значит бросить жителей Сатвы на произвол судьбы, — сказал верховный жрец. — Этот город попросту не существовал до них. Мы обязаны им за безопасность и процветание нашего острова.

— Так значит, их защита стоит таких жертв? Немного кровопролития для общего блага? А он даже не один из вас.

— Да, это так. Он не один из нас, — как этот человек мог оставаться таким спокойным, когда Зоро буквально держал жизнь его дочери на кончике своего меча? Он говорил не со злостью, даже не со страхом, лишь с грустью и сожалением. Жрица даже не думала бежать — она всё равно бы не успела, но сейчас она стояла перед ним, как вкопанная. А верховный жрец не пытался её спасти, какой бы бесполезной ни была эта попытка. Он сказал негромко: — Но он твой товарищ. Я пойму, если ты сделаешь то, что должен.

Зоро перевёл взгляд со старика на маленькую жрицу, зажмурившую глаза. Все три катаны были обнажены, однако он чувствовал себя беззащитным; с таким же успехом смертоносная сталь могла быть тупым бруском покрашенного дерева, бесполезным театральным реквизитом.

Он обещал Луффи, что никогда больше не проиграет, но в тот момент почувствовал в горле горький привкус поражения.

Он мог покончить с этим менее чем за секунду, мог победить одним лёгким толчком. Он пират, разыскиваемый человек, они и понятия не имели, сколько крови было на его руках. И всё же жрица не сдвинулась с места, и жрец лишь молча наблюдал за ними, и ни один из них не ответил, когда он закричал:

— Да что, чёрт побери, с вами не так?!

Вместо этого, сзади неожиданно раздался голос:

— Да что, чёрт побери, с тобой не так?! — и прежде чем Зоро успел обернуться, в его живот со всего размаху врезалась нога, выбив весь воздух из лёгких и отбросив его на пару шагов назад.

Он даже не слышал, как отодвинулась ширма, не говоря уже о том, как его друг проснулся; сам виноват, надо быть внимательнее. Хорошо хоть в ударе не было достаточно силы, чтобы причинить серьёзную боль.

— Санджи, ты… а, чёрт!

Санджи стоял перед ним на подгибающихся ногах, весь бледный, как простыня. Зоро бросил мечи и кинулся к нему, успев подхватить кока прежде, чем он упал и ударился головой.

— Идиот, — он кое-как помог Санджи подняться, придерживая его рукой за спину, — осторожнее!

— Тупой мечник, — прохрипел Санджи, тяжело дыша. Его голова была опущена, Зоро ничего не видел за копной светлых волос. — Какого чёрта ты тут творишь?

Верховный жрец взял свою дочь за плечо, оттащил назад и стал перед ней, наблюдая за ними с непроницаемым лицом.

— Ты сам прекрасно знаешь, — ответил Зоро.

Санджи с трудом поднял голову, стряхнул с себя руку Зоро и вместо этого прислонился плечом к стене. Он рассеяно потёр виски, его взгляд упал на верховного жреца.

— Простите, — сказал он. — Мне жаль, что так вышло. Забудьте про него. Я готов.

Мужчина кивнул, сделал шаг вперёд и протянул руку Санджи.

— Если ты пойдешь…

— Никуда он не пойдёт, — коротко ответил Зоро и встрял между ними, по пути нагнувшись, чтобы подобрать Вадо.

— С дороги, — рявкнул Санджи. — Я пойду.

— Мы уходим, — сказал ему Зоро, не глядя назад. — Убираемся прочь отсюда, — подцепив вторую катану носком ботинка, он подкинул её в воздух и, поймав рукой, с лязгом скрестил мечи. — К чёрту вашу богиню, к чёрту церемонию, к чёрту весь этот сраный остров…

— Нет, — и теперь Зоро посмотрел на него, потому что это тон был ему не знаком. В нём слышалась не злость и не уязвлённая гордость; что-то другое, то, что он не привык слышать от Санджи. Кок выпрямился и приподнял подбородок. Только рука, которой он опирался о стену, выдавала его слабость. — Я пойду с ними. Один. Как я и сказал, — его взгляд скользнул мимо Зоро в сторону верховного жреца. — Я готов со всем этим покончить.

Он двинулся вперёд вдоль стены, не отпуская её и сосредоточенно переставляя одну ногу за другой. Зоро и без мечей мог бы его остановить. Он мог бы сбить Санджи одним пальцем, но вместо этого он взял своего друга под руку, бормоча: «Идиот» и гадая, кого из них он имел в виду.

— Думаешь, мне своих сил не хватит? — в голосе Санджи слышался такой ощутимый сарказм, что его можно было резать ножом, и хотя он спотыкался даже с поддержкой Зоро, решимость в его прищуренном взгляде была непоколебимой. Он сделал свой выбор, и его выбор, как и решения других Мугивар, был нерушимым.

Зоро не видел смысла спорить, поэтому не стал. Но на вопрос он осторожно ответил: 

— Да. Я так думаю. Иначе зачем мне было пытаться тебя спасти? — и был вознаграждён гневом, вспыхнувшим в глазах Санджи. Кок оттолкнул его, покачнувшись, но тут же выпрямился и прошёл последние пару шагов сам. Затем верховный жрец беспристрастно взял его за руку.

— Забудь, — бросил Санджи через плечо, направляясь к ступенькам. Маленькая жрица торопливо шагала за ним, будто надеясь как-то ему помочь. — Уходи. Я уже говорил, это тебя не касается. Я сам во всём виноват.

И в этот момент Зоро узнал тот странный тон, скрытый за обманчивым спокойствием. Зоро бросился вниз по лестнице, расталкивая всех на своём пути, и преградил им путь. Жрецы вокруг них отпрянули назад с такой прытью, что чуть не попадали с лестницы. Верховный жрец не сдвинулся с места.

— Скажи ему, — приказал Зоро, глядя на старика. — Скажи ему про прошлую церемонию.

Санджи вздрогнул, опустив глаза.

— Ничего этого не было, — продолжал распинаться Зоро. — Они все живы — скажи ему!

— Я не могу.

— Сукин сын…

— Отстань от него, Зоро. Это сделала богиня. Это сделал я, не они, — Санджи продолжил спускаться, держась рукой за каменные перила. Он прошёл мимо Зоро, даже не глянув на него.

Зоро повернулся за ним, спрятал катану и положил руку ему на плечо, чтобы остановить.

— Санджи, послушай меня. Этот ублюдок сам мне рассказал, то была просто уловка…

— Или же он тебе солгал, — Санджи напрягся всем телом. — Ты ничего не видел. Ты не понимаешь. Пусти меня, Зоро, — он резко отстранился.

— Санджи! — Зоро шёл за ним до следующего этажа, не обращая внимания на жрецов, которые пятились от него, как от прокажённого. — Чёрт возьми, Санджи, это была всего одна церемония… иначе что ты сейчас будешь делать? Если они так и не закончили шестую, то почему эта — последняя… да послушай…

— Прошу вас.

Кто-то резко дёрнул за его харамаки. Он остановился. Маленькая жрица повисла у него на поясе, крепко вцепившись пальчиками в зелёную ткань. Она была настолько лёгкой, что он даже не заметил. В пустом коридоре ей на чём было стоять, не на что опереться, но она всё равно держалась.

— Прошу вас, не надо, — прошептала она. — Он вас не слышит, богиня ему не позволит. Он должен это сделать, чтобы всё закончилось, и она больше не причиняла ему боль. Он ведь сильный, правда? Вы говорили, что он с-сильный…

Санджи уже спустился этажом ниже и скрылся за поворотом.

— Вы не можете сотворить с ним такое, должен же быть другой способ…

— Есть другой способ, — сказала она дрожащим голосом.

Зоро выдохнул. Все силы будто разом его покинули; будто маленькая девочка и правда могла удержать его на месте.

— Нет, — сказал он. — Это не в счёт, — его ребра даже не болели; идиотский кок, должно быть, знал, что не сможет, иначе он бы ударил всерьёз.

— Значит, это единственный выход, — перед ним стоял верховный жрец. В его руке сверкнула сталь — проклятая катана, но прежде чем Зоро успел достать две другие, мужчина протянул ему меч, рукоятью вперёд. — Доверься своему другу, — сказал он.

— Это вашей богине я не могу довериться, — рука Зоро сомкнулась вокруг катаны. — Так куда мы сейчас идём?

— Не ты, — сказал жрец. — Как и раньше, ты не можешь присутствовать — богиня этого не потерпит. Если церемония не состоится сегодня вечером, нам придется ждать следующего захода солнца.

— Ждать до завтра? — Зоро посмотрел на него ошеломлённо. Ещё целые сутки? Даже если команда к тому времени не начнёт их искать — да и насколько могущественна эта богиня на самом деле? — ещё один день без воды…

— У нас осталось мало времени, — пробормотал жрец. — Другого способа нет... — и в следующую секунду он кинулся вперёд с поразительной для его роста скоростью. Зоро не успел даже поднять меч. Но жрец бросился не на него, а к стене за его спиной.

Он приложил руку к вырезанным на ней узорам и провёл пальцами по краям узкого овального символа. Послышался тихий скрежет камня о камень. Часть стены отодвинулась, открывая тёмный проход за ней. Зоро развернулся, готовясь к тому, что может появиться из этой темноты.

Но он не был готов к тому, что в его подбородок врежется огромный кулак жреца и оттолкнёт его назад, прямо в дыру в стене.

Зоро различил вокруг себя очертания широкой комнаты, плиточный пол под ногами и потолок, уходящий высоко вверх, но тут проход снова закрылся, едва не придавив ему ноги. Он мельком успел увидеть побледневшее лицо маленькой жрицы, а затем очутился в кромешной тьме.