Жизнь, продиктованная Говорящей Шляпой (джен)

«Отлично, еще больше строчек». Гарри сел на свое уже привычное место перед столом Снейпа и начал писать.

151. «Правила существуют для моей собственной безопасности и потому не могут быть проигнорированы. Моя жизнь стоит больше, чем Напоминалка. Я должен полностью осознать важность этого и оберегать ее так же тщательно, как те, кто меня окружают.»

«Я мог бы устать уже от этой фразы». Снейп отпустил Гарри только для того, чтобы он снова вернулся спустя час, но уже для наказания. Он и в самом деле уставал от этого. «Нужны новые выходки. Я все еще не могу заставить Снейпа по-настоящему разозлиться». Стоп...так это и есть его цель? Он в самом деле хочет добиться именно этого? О чем он думает? «Окей, это просто нужно сказать. Я самоубийца. Я уже вижу заголовки «тупой Мальчик-который-выжил-чтобы-разозлить-возможного-Пожирателя-Смерти МЕРТВ!: задушен собственными кишками». Почему бы мне просто не пойти прямо к Темному Лорду и не сказать ему, что черные робы его полнят?».

152. «Правила существуют для моей собственной безопасности и потому не могут быть проигнорированы. Моя жизнь стоит больше, чем Напоминалка. Я должен полностью осознать важность этого и оберегать ее так же тщательно, как те, кто меня окружают.»

«Еще целых 50», — напомнил себе Гарри. Облегчение было весьма кратковременным, как раз до того момента, когда Гарри осознал, что понятия не имеет, какое наказание последует за этим. Он не хотел этого знать. «Неужели снова уборка?». Гарри на это очень надеялся. Уборка была тем, в чем он был чертовски хорош, аж всю свою жизнь.

Наконец он закончил и мрачно вернул профессору бумагу. «Еще два с половиной часа находиться здесь».

— Хорошо, — сказал Снейп, мельком взглянув на него. — Следуй за мной, — профессор зельеварения встал и прошел в лабораторию. Гарри ничего не оставалось, кроме как пойти за ним. — Это моя личная лаборатория. Я даже не буду говорить тебе не приходить сюда в одиночку, потому что ты никогда не покинешь больничную палату, если только ты не озаботишься тем, чтобы не трогать ничего из того, что я не дам тебе лично в руки.

Мастер зелий усадил Гарри в углу и дал ему целую кучу фиолетовых неочищенных стручков, и если бы они не были фиолетовыми, Гарри с легкостью принял бы их за зеленые бобы. Затем он протянул мальчику нос и показал Гарри, как правило очищать их.

— Их называют Фиолетовыми Бобами, — Гарри сдержал ухмылку, — и ты будешь очищать их для нашего урока в понедельник, где мы будем варить Противопаразитарное зелье (Buggers-B-Gone), — на этот раз победить смешок не получилось — зелье абсолютно точно было названо американским дураком, незнакомым с британским слэнгом — и тем самым заработал удивленный взгляд профессора, — магический инсектицид. Режь их на маленькие кусочки — вот такие — до тех пор, пока волокна и семена не станут одинаковой длины и размера, в противном случае сила зелья будет непредсказуемой. И волокна, и семена имеют одинаково важное значение для твоего зелья. А теперь приступай, — Гарри сел на свое место с чувством огромного облегчения. «Теперь я знаю, чем именно занимаюсь».

Снейп тем временем установил на огонь различные зелья — по меньшей мере пять — и ходил вокруг них по всей комнате, пока Гарри работал. Он случайно прошел позади Гарри, но не подкрадывался, так что это сильно не обеспокоило Гарри. Двумя часами позже мастер зелий проверил работу Гарри и, как обычно, похвалил его за хорошую работу.

— Где вы научились так точно нарезать, Поттер?

— Готовка, сэр.

— Вы готовите?

— Когда я должен это делать.

— Похоже, что вам это не нравится.

— Нет, — «да ты что, шутишь что ли?».

— Почему?

— Просто не нравится и все.

— Но это не ответ.

— Другого вы все равно не получите, — «не мог бы ты просто ОТВАЛИТЬ?».

— Следи за языком.

— Хорошо, — вскипел Гарри. — Только если вы изволите держать свой уродливый клюв подальше от моих дел, я был бы очень признателен вам за это. О, и чтобы поставить точки над «i» — это уже достаточно грубо — заставлять кого-то обсуждать то, что они не хотят.

— Момент, — Снейп склонил голову. — Если бы я волновался больше о вежливости, чем о выяснении подробностей твоей домашней жизни, я бы обязательно учел это. Но вместо этого я спрошу еще раз — почему ты так ненавидишь готовить?

Гарри скрипнул зубами. «Каждый раз после того, как я с ним поговорю, моя голова начинает раскалываться. Да какая ему разница, черт возьми!».

— Хорошо, тогда и я спрошу еще раз. Почему это вас так волнует?

Северус растерялся. «Меня волнует это потому, что Лили попросила меня об этом, и ты всего лишь маленький ребенок, который нуждается в помощи, и я понятия не имею, как именно я должен выполнять ее просьбу, когда ты так чертовски упрям и так невероятно уязвим! Я не знаю, ты, невыносимый, упрямый щенок, так что просто перестань спрашивать меня об этом!».

— Потому что, веришь ты или нет, не всем взрослым нравится видеть, как детям причиняют боль. Если бы ты сейчас понимал, что хорошо для тебя, а что нет, ты перестал бы спрашивать меня об этом.

Гарри смотрел на него с широко раскрытыми глазами.

— А сейчас снова вернемся к тебе. Почему ты так ненавидишь готовить?

— Потому что иногда я лажаю, — он посмотрел на него весьма сердито, но все-таки ответил. — В уборке нельзя сделать что-то неправильно, а вот готовка уже труднее.

— И что будет, если ты напортачишь?

— Я предпочитаю этого не делать, — «и это все, что тебе удастся вытянуть из меня, так что просто ОТВАЛИ уже».

— Хорошо, ты свободен, — Северус отлично понимал язык тела мальчика, и потому решил отложить это до следующего удобного момента.

Гарри вернулся в Общую гостиную с четким чувством раздражения, а потому лег спать сразу же после наказания, лишь перекинувшись парой слов с Тео и Блейзом, хотя они и почувствовали, что он не хочет с ними говорить. «Просто помолчите сейчас, я не хочу откусить ваши головы ненароком».

ГПГПГПГПГПГПГПГПГПГПГПГПГПГПГПГПГПГП

На следующий день Гарри проснулся поздно, выглянул на улице и застонал. Это был потрясающий день, один из тех, что совсем скоро исчезнут — теплый и солнечный, с редкими пушистыми и невесомыми облаками, оттенявшими голубизну неба. Тео, оказавшийся поблизости, услышал его стон и подошел к своему окну.

— Ну и что не так с таким невероятно погожим деньком?

— Ничего. В нем все идеально. Иди и веселись — можешь плавать, или полетать на метле. Идеальный день для подобных занятий! Каждый ребенок захочет выйти на улицу в этот последний теплый день лета перед тем, как настанут эти чертовы холода! — сказал Гари фальшиво-жизнерадостным тоном.

— Ты о чем? — спросил Блейз, подходя к Гарри.

Гарри повернулся к нему лицом. «Ведь это не их вина, что это я».

— Все в порядке. Серьезно. Идите и повеселитесь, это же суббота, и она прекрасно, — Гарри постарался не звучать так драматично.

— Понятно, — ответил Блейз, удовлетворенный ответом. — Это, конечно, отстой.

— А я черт возьми не вижу ничего плохого? Что такого в этом дне?

— Да ладно тебе, Тео. Я никогда не встречал более хаффлпаффного слизеринца в жизни! Почему бы Гари не быть особенно расстроенным в этот прекрасный предосенний день?

— ОУ! Ну... собираешься пойти и положить что-нибудь хлюпающее на стул Снейпомонстра или еще чего-нибудь?

— Нет, я просто хочу выйти на улицу, — подошло к грани терпение Гарри. «Но я даже не собираюсь, почему?».

Гарри направился к двери.

— Куда ты собрался?! — спросил его Тео.

— Подожди, — попросил Блейз. Гарри послушно остановился и посмотрел на него. У Блейза была голова на плечах, и как Гермиона, он предпочитал хладнокровно взвешивать риск и высчитывать выгоду определенного поступка до того, как он будет совершен. В отличие от нее, однако, «риск» у него зависел от того, как именно его поймают, а не как именно он собирается нарушить правило. Как и близнецы, он играл значимую роль в мировых войнах Гарри. — Есть какой-либо способ избежать наказания, если ты все-таки собираешься выйти на улицу?

Гарри подумал немного и покачал головой. «Нет, и это абсолютно не стоит того». Он уже видел себя на блюдечке с золотой каемочкой, преподнесенном Снейпу каким-нибудь исполнительным (и глупым) преподавателем. Все знали о его проблемах с профессором зельеварения, да и Маркус Флинт все еще был серьезно зол на него из-за нового наказания Гарри, которое тот понес еще за первую выходку. «Я должен быть очень осторожен, чтобы не разозлить его снова», — заметил Гарри. Еще одна причина остаться в безопасности за стенами замка. Но постойте...

— ДА! — объявил радостно Гарри. — Зацените! — он как следует сконцентрировался, представляя как выглядит и как чувствуется Кэрри Вудман, как в тот раз, когда он не использовал зеркало. Двумя минутами спустя он почувствовал, что превращение закончилось, и открыл глаза. — Ну как я выгляжу?

Тео и Блейн лишь молча уставились на него. Блейз оправился от удивления первым.

— Кэрри.... Зеленые глаза, не коричневые, — похоже, это было все, что он смог сказать. Гарри поспешно исправил недочет. Тео, казалось, был готов упасть в обморок.

— Как ты это сделал?!

— Ну я вроде как понятия не имею, — «это ты мне скажи». — Я просто хочу выглядеть, как она, и я выгляжу. Я обнаружил это тогда, когда мне было восемь. Я очень хотел, чтобы мои волосы снова отросли, и на утро они были как раньше.

— Отросли? А что случилось с ними? — сузил глаза Блейз.

— О, неудачно подстригли, — ответил Гарри. Это даже не было ложью. «Удивительно для меня». Он был абсолютно по-настоящему захвачен этой идеей. — Давайте, пойдем на улицу!

СССССССССССССССССССССССССССССССССС

Северус Снейп как раз ставил Бодроперцовое зелье на огонь, когда в его кабинете зазвонил колокольчик — чудной перезвон трех тонов заставил его застонать. «Я должен был предугадать это». Ведь, в конце концов, мальчик обманывал его и раньше, и он быстро осознал, что ему ничего не стоит сделать это снова. «Эти дети никогда не понимают, что я всегда знаю, когда они пытаются извернуться. И сейчас он просто должен остановить его. И при этом я не должен преуспеть в том, чтобы окончательно сделать из себя плохого парня». На этом он, было, успокоился, но испугался, что он никогда не преодолеет свой страх и свою ненависть. «Я так устал от этого. Ребенок просто хочет выйти погулять. Но почему он не может спросить меня об этом, ради всего святого!». Получить нормальную просьбу выйти на улицу от мальчика было как вытащить больной зуб. Может, если он постарается увереннее, он сможет исправить это...

ССССССССССССССССССССССССССССССССС

Северус вошел в Общую гостиную Слизерина спустя минуту и потратил еще одну на то, чтобы оценить обстановку. «Это уже интереснее». Блейз, как он и ожидал, Тео... Но... Кэрри Вудман была третьекурсницей, и никто никогда не подозревал ее в интересе к первокурсникам. Она так же выглядела определенно недовольно, увидев его. «Оборотное зелье было бы огромным прогрессом для этих детей...И они должны были знать заранее о том, что оно понадобиться им. Может, чары? Определенно какие-то чары! Однако я почти поверил, что это была Кэрри». Он приблизился к троице и слегка усмехнулся.

— Довольно странно, не находите? Теодор Нотт, Блейз Забини и «Кэрри Вудман» как раз миновали портрет, когда Гарри Поттеру запрещено покидать Общую гостиную. Какое странное совпадение, не так ли, господи? — иииии, ну конечно же, «Кэрри Вудман» уставилась на него.

«Ну оставь ты меня в покое, я просто хочу погулять, ну ПОЖАЛУЙСТА».

— Ты что-то хочешь сказать, «Кэрри»?

Гарри знал, что как только он откроет рот, он выдаст себя. Потому он промолчал и покачал головой.

— Тогда покажи себя, будь добр.

«Черт, он уже знает», — застонал Гарри, стараясь поддерживать злой взгляд. Он действительно был готов заплакать, но отказывался сдаваться перед Снейпом. «Я просто очень, очень хотел на улицу, и теперь он убьет меня. Наказание будет до конца света... Никогда больше не увижу небо снова...Может, даже пострадаю физически». Гарри прекратил так быстро думать сразу же, как почувствовал, что его глаза увлажнились. Он ОЧЕНЬ не хотел плакать перед Снейпом.

Северус пораженно смотрел на превращение Гарри. «Это не могут быть чары, чары бы просто спали, но они...не исчезают. Разве недостаточно того, что он чуть не разнес лазарет, так теперь выясняется, что он еще и метаморф?! Не может быть, чтобы он был так хорош в трансфигурации. Он определенно «природный»». Держа себя в руках, Северус смотрел, как Гарри/Кэтти снова и снова обдумывал что-то в один из самых открытых для него моментов. «Я могу прочитать его... Это уже отлично». Мальчик был определенно недоволен... И настолько, чтобы снова попасть в неприятности. «Две недели — очень долгое время для одиннадцатилетнего, чтобы застрять в четырех стенах», — понял Северус. — «Я должен был ожидать этого гораздо раньше. Удивлен, что он держался так долго».

— Я бы хотел услышать объяснение.

«Разве это не очевидно? Ты знал, что заключение меня в клетке не сделает меня счастливее, вот почему ты сделал это!».

— СЕЙЧАС, Гарри.

«Что?» — Гарри изумленно моргнул. — «Он назвал меня Гарри... снова. Странно. Никто не зовет меня так, даже МакГонагалл. Да все равно... Если я солгу, это значит, что меня волнует, что он может сделать со мной. Если я скажу правду... Он будет знать наперед, что этим можно воздействовать на меня. Черт побери, что я сделаю, что я не сделаю... Черт».

— Я... Я просто хотел выйти погулять, сэр.

— И почему ты не спросил меня?

«Да это же глупо. Он хочет, чтобы я его СПРОСИЛ? И что именно это бы мне принесло?».

— И вы бы мне позволили, сэр?

— Если бы ты попросил вежливо, то возможно, — профессор ответил раздраженно, и Гарри пожал плечами, упрямо смотря на него. Профессор продолжил. — Почему ты даже не попытался?

«А ты можешь сказать нет? Я не думаю». Гарри продолжил смотреть на него, не отвечая.

— Ты бы предпочел провести день в гостиной как обычно? В любом случае, я не забуду тот факт, что ты пытался обмануть меня.

«Другими словами, у меня снова большие проблемы. Почему он просто не разозлиться и не ударит меня? Черт, я даже не напуган!». Гарри занял оборонную позицию, выпрямившись, подняв подбородок и бросив Снейпу вызывающий взгляд. Блейз смотрел на них с толикой заинтересованности. «Что же здесь происходит?».

«Он даже не попытался, не когда я зол, по крайней мере», — внезапно Северус понял. — «Да я же хочу, чтобы он вышел на улицу! Полагаю... несколько неловко быть заинтересованным в том, чтобы сохранить доверие ребенка»...

— Один час.

Это произвело желаемый эффект: Гарри посмотрел на него так, как будто он внезапно вырос и отрастил еще одну голову... Или даже две. «Десять очков мне».

— Что... Что вы имеете в виду?

— Красноречиво, Поттер. Я сказал, один час. Вы можете выйти погулять на один час. И я буду ждать вас в гостиной к половине первого. Запомните, чтобы это больше никогда не повторилось: вам следует спрашивать меня.

«Теперь я заслуживаю звания тряпки как никто другой. Мне следовало бы определенно подумать над этим».

Гарри продолжал смотреть на него, но на этот раз — с растущей надеждой.

— Иди, Гарри, пока я не передумал, — «а соблазн высок, когда ты смотришь на меня с таким щенячьим выражением лица», — Северус одернул себя. — «Ну, это еще преувеличение, пока...».

Гарри посмотрел на Тео и Блейза и улыбнулся. Тео ответил ему улыбкой, тогда как Блейз смотрел на него задумчиво и...взволнованно?

— Идите, — сказал он наконец. — Я вас догоню.

Гарри подарил Снейпу благодарно-смущенный взгляд через плечо, пока Тео тащил его за руку из гостиной. Блейз поднял взгляд на мастера зелий.

— Что здесь происходит?

Северус встретил его взгляд и увидел испуг и непонимание. Неожиданно то, что он сказал бы этому мальчику, оказалось невероятно важным для него.

— Почему бы нам не поговорить в моем кабинете?

ССССССССССССССССССССССССССССССС

— Окей, вот, что я понял, — начал Блейз, его голос дрожал от неуверенности, которую он старался удержать от обнародования. — Гарри приезжает в Хогвартс, на вид — нормальный мальчик. Он хамит вам во время занятий, унижает и злит вас. Затем он попадает в неприятности во время первого урока полетам, и получает за это наказание, — он посмотрел на Снейпа, и его нервозность переросла в злость, когда он продолжил. Он говорил так, как будто был старше своих лет.

— В большинстве случаев студент идет на отработку, и все заканчивается в тот же день. Вместо этого Гарри избегает вас неделю, пройдя огонь, воду и медные трубы, чтобы вы не добрались до него. Наконец он пойман, идет к вам с таким видом, словно на собственную казнь. Он отсутствует три дня — и вы не говорите нам, где он — и, когда он возвращается, он нам врет, говоря, что отрабатывал наказание. Сейчас вы поймали его за очередным неповиновением, и малейшее раздражение в вашем голосе заставило его вытянуться так, словно он пытается не съеживается. Так что, черт возьми, происходит?

— Ваша речь, Забини, — поправил Снейп автоматически.

— Простите, сэр, но, — и снова вернулся одиннадцатилетний мальчик.

— Я понимаю ваше беспокойство, мистер Забини, однако я не многое могу рассказать вам. То, как Гарри реагирует на меня — его личное дело, и не ваше, если только он не поделился с вами. Все, что я могу сказать вам — Гарри боится не совсем меня. «Ну давай, парень, ты же умен, умнее, чем я могу предсказать, давая тебе подсказки. Пойми сам».

Блейз посмотрел на Снейпа долгим взглядом, затем кивнул.

— Я свободен, сэр?

— Да, иди, — он повернулся облечено, чтобы пойти к выходу.

— Забини.

— Сэр?

— Ты хороший друг.

— Спасибо, сэр, — и он ушел.

«Интересно... И что мне теперь...», — Северус взял немного летучего пороха, и в зеленом огне наладил связь с офисом авроров.

— Да?

— Могу я поговорить со стажером Тонкс?

ГПГПГПГПГПГПГПГПГПГПГПГПГПГПГПГП

Гарри шел на наказание этим вечером с ощущением растерянности. Быть снаружи — даже один час — было невероятно прекрасно, но сейчас Гарри не был уверен, как относится к мастеру зелий. Был ли он зол, когда Гарри пытался обмануть его? Накажет ли он Гарри за непослушание? Почему он позволил Гарри идти? Чего же он хотел? «Черт, я очень не люблю сюрпризы. Ну...»,— он исправился, — «прогулка была отличной». Может, может, все будет хорошо. Если бы Снейп в самом деле злился, он бы ни за что не отпустил Гарри, если бы того не хотел?

Гарри успокоил себя, как он делал всегда, и постучал в дверь. Он услышал разрешение войти и переступил порог, придержав за собой дверь.

— Подойди сюда, — Северус указал на несколько парт раньше, чем Гарри обычно писал строчки, но там не было никакого стол. Гарри прошел туда, куда ему было сказано, и стал перед ним, так что учительский стол был как раз между ними. Мастер зелий продолжал сидеть. «Я по уши в неприятностях», — он встретил взгляд Снейпа так спокойно, как только мог, но его нервозность росла с каждой новой минутой тишины.

— Ну, и что ты скажешь в свое оправдание?

Что он мог сказать? Он хотел погулять, не спросил и даже не подумал, что Снейпу было до этого какое-то дело, так что он просто пошел? Вряд ли было правильным сказать именно так, но гава факультета продолжал смотреть на него. «Он все-таки отпустил тебя. Ты должен был спросить». Этот голос в голове, однако, на удивление принадлежал Гермиона. «Я вроде как не имею привычки спрашивать. И как я мог знать, что он отпустит меня?». Он не знал, как ответить на вопрос профессора.

— Посмотри на меня, Поттер, — приказал мастер Зелий. Гарри поспешно поднял голову, обнаружив, что все это время смотрел а пол. «Прекрати показывать, что ты боишься или смирился. Ты не сделал этого. Ты ненавидишь Снейпа, и лучше бы ему свалить из твоей жизни, и тебе все равно, будет он кричать, или даст еще одно наказание, или даже побьет тебя». Каким-то образом его глаза увлажнились. Он хотел посмотреть вниз, лишь бы избежать темного взгляда профессора. Снейп продолжил смотреть на него, просто смотреть, и это почему-то было просто ужасно.

— Нечего сказать? Тогда в угол. Полчаса, — он указал на угол позади Гарри, подальше от двери, в десяти футах от Снейпа. Гарри посмотрел на Сереуса, затем на угол и снова на Северуса, его озабоченность стала очевидна.

— Я не встану из-за стола. Иди, — и Гарри пошел, и даже простоял секунду перед тем, как снова повернуться к нему. Северус посмотрел в его глаза и увидел мольбу пойманного оленя под вызывающим взглядом.

— Я знаю, что тебе это не нравится. Может быть тогда в следующий раз ты спросишь меня, вместо того, чтобы ослушаться. Повернись, — «тебе придется смириться однажды, парень».

Гарри повернулся, хотя он чувствовал себя так, словно снова пишет строчки, а Снейп ходит вокруг него. Снейп на самом деле продолжал сидеть, и это можно было вытерпеть, и он не старался съежиться, как это бывало, когда Снейп стоял позади него, но матер зелий был прав: ему это просто не нравилось, вообще. Как и до того, он простоял первые десять минут в напряжении, слушая, что происходит позади него. Затем нервозность спала, и он начал, несмотря на свои собственные страхи, думать, как ему выйти из этой ситуации.

«Застрял носом в угол. Снова. Отлично. Я взял таум-аут, как в детстве. Это же настоящий отстоя, я должен был знать, что Снейп узнает, когда я выйду из гостиной. Может он следит за мной или еще что. И почему я не притворился Рон или Гермиона? Ведь они не так подозрительны рядом с Тео и Блейзом. Глупый. Глупый, глупый, глупый. А мог бы просто спросить. Думать в одиночестве — плохая идея. Он снова начал беспокоиться. А может и нет. Просто простоять в углу и все... нет. Может он следит за гостиной, может и нет. Определенно стоило стараться лучше, пытаясь обмануть его. Да пофигу. Я могу сказать только одно — все хреново».

Ему стало трудно стоять на ногах. Но в отличие от предудыщих времен, заболели его плечи и спина. Ему в самом деле не хотелось, чтобы профессор был позади него, да и полчаса были слишком долгим промежутком времени, чтобы просто смириться с этим. Гарри снова повернулся.

Профессор все еще сидел за столом, работая или что там делая, но когда он услышал, что Гарри повернулся, он поднял глаза на Гарри и выжидающе посмотрел на него. «Ладно-ладно, я все понял», — он отвернулся, нахмурившись. Может ослушаться Снейпа не было такой хорошей идеей. «Но я не мог оставаться внутри, я умирал!», — снова голос Гермионы, почти насмешливо. «А вот это что, лучше что ли?», — подумал Гарри. — «Нет, но и выйти я очень хотел». Может, ему правда следовало спросить. «Да как я могу спросить? Снейпа? Черт, почему этот угол всегда заставляет меня хотеть разреветься?». Он так сильно хотел выйти из угла. Сочетание скуки и беспокойства и самотерзания было невыносимым.

СССССССССССССССССССССССССССССССССССССССССС

Северус исподтишка наблюдал за стоящим в углу Гарри. Ребенок беспокоился, но не был напряжен, как во время всех последних наказаний. Он так же с трудом решил отправить его именно в угол. «Я должен помнить, что это наказание для него тяжелее, чем для других студентов», — этот умоляющий взгляд Гарри не прошел для Северуса незамеченным. Он ненавидел это так же, как сам Гарри.

Наконец он позвал его из угла, заметив, каким потерявшим надежду казался мальчик. Может быть, было бы неплохо поднять ему настроение.

— Я попросил кое-кого из Министерства прийти повидать тебя сегодня. Она должна быть с минуты на минуту. Я не обещаю, что она обязательно понравиться тебе — да я и не надеюсь, на самом деле, но я думаю, что ты поймешь, что у вас может быть много общего, по крайней мере. Я думаю, вам нужно узнать друг друга. Может она сможет научить тебя чему-нибудь, если бы позволишь ей.

Гарри выглядел растерянным, но забеспокоился. «Оу, еще больше взрослых».

У него не было времени, чтобы подумать об этом, когда камин вспыхнул, и в комнате появилась молодая женщина (девушка?). Гарри заметно расслабился, увидев ее. Она казалась больше девушкой, чем женщиной, в основном за счет ее жизнерадостного выражения лица и обычной одежды — это дало ему понять, что она не будет надзирать за ним. «Но для чего она здесь тогда? Снейп сказал, она из Министерства».

— Гарри, это Нимфадора Тонкс, стажер-аврор из Министерства, выпускница Хогвартса, при всем при этом, Мисс Тонкс, это Гарри Поттер. Я буду в своей лаборатории, если вам что-ниубдь понадобиться.

— Спасибо, профессор Снейп. Я уверена, все будет в порядке, — улыбнулась она вечно-хмурому профессору, отреагировавшему на ее дерзость. «Она никогда не вырастет. Подумаешь, раньше у меня был один непослушный ребенок, а теперь и девушка.»

Гарри смотрел, как Снейп уходит, со странным чувством облегчения. Он остался наедине с Тонкс, и у него все еще не было ни единого предположения, что она делает здесь.

— Приветик, Гарри! Я слышала, ты метаморф!

— Я кто? — он не удивился, но... Он смотрел, как нос девушки удлиняется, затем снова укорачивается, и ее волнистые золотисто-каштановые волосы превращаются в изумрудно-зеленые тугие кудряшки, которые немедленно заменились на светло-жвачные розовые пряди. Девушка — «точно девушка, у кого еще могут быть розовые волосы?!» — улыбнулась Гарриному удивлению. — Круто, что ты такой же, как и я!

Для Гарри было неожиданно, что он может выглядеть как захочет в любой момент времени — это не обязательно было превращаться полностью, способ спрятаться, это могло быть данью, скажем, моде. «Это не мода, это...облик. Это прекрасный способ хорошо выглядеть», — Гаррри сфокусировался, и его собственные торчащие черные волосы упали мягкой кудрявой волной длиной до талии.

— Круто выглядит! —одобрила Тонкс. — Но не самое практичное, согласись, — она протянула ему резинку для волос.

— Эм, — он понял, что не имеет ни малейшего понятия о том, как исправить свою прическу.

— О, ну конечно, тебе никогда не приходилось собирать волосы, правда? — она засмеялась. — Не возражаешь, если я тебе покажу?

Как только он кивнул, она схватила Гарри за плечи и развернула, чтобы видеть его волосы. Ему не нравилось стоять так, «слишком много для одного дня», но замер на секунду.

— Вот, все, что тебе нужно сделать — пропустить волосы вот так, затем затянуть так и проделать с другой стороны. Тебе нужно сделать так несколько раз, пока не затянется, как следует... и... вуа-ля! — она повернула его снова, и Гарри расслабился, а затем тоже засмеялся.

— Профессор Снейп притащил тебя сюда, чтобы ты научила меня завязывать хвост?

— Ну, помимо всего прочего, — засмеялась она вместе с ним. — А ты еще не пробовал менять голос?

— А так можно? — покачал головой Гарри.

— Конечно. Просто подумай, как ты хочешь, чтобы звучал твой голос, примерно так же, как ты представляешь свое лицо.

— Окей, — звучало не так трудно. Гарри подумал о голосе Тонкс, легком, женском и полном смеха, и почувствовал привычный зуд в горле, некоторое натяжение . Он продолжал концентрироваться, пока чувство не исчезло, и затем попробовал.

— Приветик, Тонкс! — заговорил он. Как же это было странно! — Вау, сработало! Офигеть!

Тонкс засмеялась, услышав, как Гарри говорит ее голосом.

— Да уж, офигеть. Но весело же!

Наконец Гарри осмелился задать вопрос.

— А ты никогда не играла так до того?

— О, сама конечно, но никогда с другим метаморфом! Ты единственный, кого я знаю, хотя вообще-то я слышала, есть еще парочка.

«Парочка? Неужели нас так мало? О. А я думал, что ее присутствие здесь значит, что я не так отличаюсь от других, как я думал».

— Вот почему ты здесь, потому что мы так малочисленны?

— Отчасти. Я думаю, он просто счел, что тебе понравится. Я знаю, что я сделаю! Ты так и собираешься ходить с этими кудряшками?

— Я не знаю. Я не очень люблю, когда они короткие, и я не знаю, хочу ли я длинные волосы. Или черные, на самом деле. Может, попробует другой цвет?

— Конечно, волосам не нужно быть полностью естественными, по некоторым причинам, но цвет кожи менять гораздо труднее, потому что это гораздо более «жизненно», чем волосы. Тебе не нужно отпускать их, чтобы изменить, знаешь — просто представь, как ты хочешь выглядеть, не думая о том, как это тяжело или как отличается от тебя настоящего, просто как переключатель!

— Этот аспект вроде как несколько важнее.

— Да, мне пришлось долго выяснять это. Очень трудно подделывать того, кто крупнее или меньше тебя, я могу сделать это, но я устаю уже через час. Когда я была маленькой, я вообще не могла сделать практически ничего. Я даже не знала, как это работает, честно говоря. Ты должен позволить мне узнать о том, как ты выяснил это — я даже не требую всех деталей!

— А мы увидим друг друга снов? — она нравилась ему, это он понял быстро. Чем больше он разговаривал с ней, тем больше верил, что она совсем не взрослая, и наконец расслабился.

— Конечно, я найду тебя в следующий раз, как прилечу в Хогвартс. Расскажешь, как справляешься с этим. Не говори профессору этого, но метаморфизм — крутая штука для проделок. На третьем курсе я прошла в Большой Зал, выглядя как живая версия Биннса, и села на его место. Все профессоры уставились на меня, но он даже не заметил — сел прямо на меня, — она вздрогнула. — Никогда не садись на место призрака. Это ужасно, — Гарри усмехнулся. «Проделки! Кого бы он хотел передразнить?». Он должен изучить их, он предположил... он подумает об этом. «Я теперь даже голос могу изображать!».

Двумя часами спустя Северус вернулся и обнаружил очень счастливого Гарри Поттера и Нимфадору Тонкс, принимающих названные стили и перенимая их друг у друга. На тот момент Гарри принял вид старой ведьмы, с длинными, грязными и поредевшими серыми волосами и огромным, бородавчатым носом, пока Тонкс наблюдала за ним (или Гарри наблюдал за Тонкс, когда она избражала ведьму, Северус теперь не мог точно сказать). «Это будет интересно».

Тонкс восприняла приход Снейпа как сигнал к тому, что пора уходил, и вернулась в Министерство, пообещав прийти еще. Гарри стал выглядеть как Гарри, на этот раз без дрожи, и подарил Снейпу крошечную улыбку.

— Спасибо, сэр, она мне так понравилась!

— Это видно, — Северус почти ответил ему тем же. — Ты научился чему-нибудь?

— Да, сэр. Я могу изображать голоса, и менять цвет волос!

— Отлично. Помни, что цвет волос должен соответствовать дресс-коду школы. Можешь играть с этим вне занятий.

— Да, сэр.

— Можешь идти.

Неожиданно Гарри понял. «Это и было моим наказанием?». Стоять в углу со Снейпом позади него было определенно худшим из всех наказаний, но это были всего лишь полчаса!

— Спасибо, сэр!

— Не за что. Теперь иди и поспи немного.

Гарри ушел, впервые настолько счастливый. «Я должен обманывать его чаще!», — подумал Гарри, посмеиваясь, хотя он знал, что он не будет. Время в углу не было таким веселым, и Тонкс, пришедшая во время наказания, была исключением, не правилом. Но все —таки... Так или иначе, это был хороший день. Если бы только не последний...

ГПГПГПГПГПГПГПГПГПГПГПГПГПГПГПГПГП

Следующим днем было воскресение, и Гарри мрачно уселся делать домашнее задание в Общей гостиной Слизерина. Это был еще один прекрасный день, и Гарри первый раз в жизни не старался попасть в неприятности. Он играл с волосами прошлой ночью, и успокоился тогда, когда выбрал густые волнистые кудряшки, достававшие до плеч, но не такие длинные, как вчера. Особенности его лица он решил не трогать: он нашел это несколько смущающим, по своим причинам, оставлять такое надолго. Он не удивился, если бы Тонкс сказала тоже самое, и припомнил ее идею насчет розыгрышей. «Кого же мне передразнить?»

Как раз в это время Малфой прошел через портрет и собирался подняться по лестнице, когда заметил Гарри. Он остановился, чтобы посмотреть внимательнее.

— Эй, Поттер, кто-то подлил тебе зелье для роста волос в твой сок? Ты выглядишь так, как будто приклеил к голове швабру.

Гарри улыбнулся. «Наконец-то что-то интересное».

— А что случилось с твоими? Упал в ванну с отбеливателем? Или тебе нравится вид спасателя Малибу? — Гарри понял, что Малфой не знает, о чем он говорит. — Знаешь, красивые калифорнийские спасатели бегут в замедленной съемке, чтобы спасти красотку? Ты бы подошел.

«Гарри — 1, Малфой — 0!» — Малфой выглядел раздраженным.

— Ты заплатишь за это, Поттер. Ты подумаешь дважды, если узнаешь, что мой отец..

— О, твой отец, твой отец... Ты вроде как уже взрослый для защиты папочки, не так ли, Малибу-бой? Или все чистокровные такие жалкие?

«Гарри — 2, Малфой — 0!».

— Нет ничего неправильного в том, чтобы использовать деньги или силу, если они у тебя есть, Поттер. Ну, знаешь, если бы они у тебя было. Это же все твоя ревность. Скучаешь по своим мамочке и папочке? Плачешь ночью, с магглами, которых ты назваешь своей семьей? Хочешь, чтобы кто-нибудь...

Учитывая оправдание, которое он подсознательно искал, он рванулся к другому мальчику и сильно ударил его в скулу, сбивая его на землю. Они покатились по полу, пихаясь и пиная друг друга. Малфой был больше, но Гарри уже дрался до того, разве что обороняясь. Силы были примерно равны, но у Гарри был грандиозный момент — он наконец-то мог дать сдачи! — даже когда огромная рука схватила его за шкирку и оттащила от Малфоя. Неожиданно Гарри оказался на расстоянии руки от очень злого Северуса Снейпа.

— Что, во имя Мерлина, вы тут устроили? — прокричал он прямо в лицо Гарри. Гарри широко раскрыл глаза, наблюдая, как мужчина продолжал злиться, и затем начал вырываться. «Ну вот и оно. Отпусти меня, отпусти, отпусти!». Северус подвинул руку, и Гарри запаниковал, вырываясь на свободу, чтобы отбежать к самому близкому углу и сесть на пол, притянув колени к груди, лепеча так, как Северус уже слышал однажды, и теперь отчаянно пытался забыть.

— Пожалуйста, простите, простите, не нужно, я сделаю лучше, я буду лучше, не надо, я стану лучше, извините, я исправлюсь, пожалуйста, я буду хорошим.

«Черт, черт, черт! О чем Альбус вообще думал, отдавая ребенка под мою защиту? Каждый раз, когда я думаю, что становиться лучше,... Это моя вина». Как мог он забыть, как тонок щит мальчика?

Он окатил Гарри водным заклинанием, и Гаррино бормотание тут же закончилось словно по мановению руки. Мальчик непонимающе посмотрел на Снейпа и Малфоя, прежде чем в ужасе закрыл глаза. «Только не снова, только не снова, пусть это будет просто кошмар».

Малфой видел все.