Заветное желание Снейпа (джен)

― Пап… я не пойму, что с моей палочкой такое.

― А что с ней не так? ― Снейп замирает, а потом, как ни в чем не бывало, продолжает наводить порядок на столе, скрывая за хаотичными движениями тревогу.

― Уже несколько дней подряд я просыпаюсь, беру ее, а из нее сыпятся искры, как будто она чихает или заболела, ― жалуется Гарри. ― Но потом работает исправно.

― Хм… вот как, ― произносит Снейп и отворачивается.

Он не может сказать, что несколько ночей подряд тренировался выполнять простые заклинания по нескольким учебникам первого курса, которые взял в библиотеке, якобы для Гарри. Что палочка так реагирует… из-за него. Она словно выплевывает остатки чужой магии, чтобы настроиться на хозяина. Со стороны это выглядит, как очередное покушение на палочку, хотя Снейп ничего дурного не хотел.

― Не знаешь, почему она так себя ведет? ― продолжает допрос сын.

― Если ты думаешь, что я каждое утро размешиваю с ее помощью сахар в чае, то ты ошибаешься, ― сухо произносит он.

― Да нет, я ничего такого не думал… ― смешивается тот. ― Просто… может, она падала с камина?

― Я ее не трогал, ясно?

Снейп тут же жалеет о тоне и немного тише добавляет:

― Могу сказать точно, что она не падала.

― Хорошо. Извини, ― бормочет Гарри, подбирает сумку с пола и уходит.

Когда за сыном закрывается дверь, Снейп сначала чувствует себя неловко, а потом тихо смеется.

Он вспоминает, как говорил с палочкой, как с живой, потому что она не слишком-то хотела его слушаться ― фыркала и искрила, когда он пытался левитировать перо или переместить книгу на полку шкафа. Он тихо рассказывал ей, кто он такой, почему ее использует, и что все это нужно для защиты ее хозяина. И ― о чудо! Палочка перестала нервничать и теперь покладисто выполняла все указания, приятно грея ладонь.

Но из-за того, что Снейп не владелец палочки, бедняжке приходится каждый раз перестраиваться. Так бесконечно продолжаться не может. А это значит, пришла пора приобрести свою.

К счастью, Слизнорт больше не настаивал, чтобы Снейп проводил уроки без него. После разговора с Дамблдором профессор зельеварения пришел прямо к нему в апартаменты и заверил, что в ближайшие несколько месяцев он будет тщательно курировать его и не бросит ситуацию на самотек. В его глазах Снейп заметил жалость.

Он не знал, что чувствовал по этому поводу. Жалость по-своему унизительна, но мысль, что на занятиях рядом будет опытный волшебник, который среагирует сразу, когда будет нужно, его утешала.

Он не знал, что чувствовал в тот день, когда Грейджер одним взмахом палочки убрала растекающуюся синюю жижу, а потом орала на беднягу-Лонгботтома, который рыдал в три ручья и которому и без того было стыдно.

Или когда та же Грейнджер с пристрастием допытывалась, как он себя чувствует. А Рон Уизли стоял все время рядом, поддерживая Гарри и его самого.

― Гермиона тоже знает, кто мы, ― в тот же день сообщил ему Гарри. ― Ей можно знать… у нее родители маглы.

Снейп от неожиданности сбил газетой чернильницу, она упала прямо ему на мантию, растекшись черным пятном на черной ткани.

― Они давно уже здесь ― попали по ошибке через какой-то древний портал во время путешествия. Они работают стоматологами, лечат зубы магическим способом, и никто не знает об их прошлом. Здесь много маглов, оказывается, ― Гарри передернул плечами и отвернулся. ― И все они ужасно боятся, что об этом кто-то узнает.

Снейп не знал, что чувствовал, когда до него дошло, что в трепетной помощи друзей Гарри кроется нечто большее, чем он видел изначально. Может быть, не стоило бояться Артура Уизли, который, по словам Гарри, тайно помогает маглам и спасает их от правосудия. Это смело и это рискованно. А Грейнджер никогда его не выдаст, из-за родителей. И еще потому, что не видит в маглах ничего плохого.

― Будь осторожен, ― решил он на всякий случай предупредить Гарри после всех умозаключений. ― Вы втроем не впутывайтесь никуда. Не пытайтесь решить проблемы всего магического мира ― это вам не по силам. Если с тобой что-то случится… я не переживу.

Сказал, а сам задумался: смерть Мариуса же пережил. Как-то. И то, что сейчас его ребенка держат взаперти и вынуждают делать то, что он не хочет…

Тоже пережил. И живет дальше.

― Ты меня понял? ― тихо и угрожающе произнес он, осознавая, насколько сроднился с этим ребенком, что он стал частью его, без преувеличений.

― Понял. ― Гарри не впечатлили его слова, по крайней мере, внешне: он спокойно подошел к нему и теперь методично очищал его мантию от чернил невебральной магией, но с помощью палочки, иначе Снейп бы ему устроил. ― Но если ты будешь в опасности, мы трое придем на помощь. И ты не сможешь нам запретить!

Снейп только покачал головой. Упрямец дракклов.

Они вернули теплые посиделки по вечерам ― как раньше. Точнее ― лучше, чем раньше. Гарри будто стал ему ближе и роднее. Может потому, что они пережили очередной кризис и заново выбрали друг друга?

Обо всем этом, да и не только, Снейп размышляет, идя по Косому переулку, с грехом пополам преодолев тошноту и головокружение от полета внутри камина.

Вот знакомый невзрачный магазинчик, за стенами которого продается серьезное оружие, которое доступно даже детям. Снейп чувствует легкую обиду от того, что у него даже макета нет. А еще ― предвкушение от того, что сейчас произойдет.

А должно произойти настоящее волшебство.

Должно.

Снейп заходит вовнутрь и останавливается на пороге. Здесь ― именно здесь он окончательно понял, что магии ему не видать. И теперь ему нужно доказать продавцу волшебных палочек, да и самому себе, что все изменилось.

Страх никуда не ушел, как бы Снейп себя ни уговаривал. Все, что он хочет ― повернуть назад. Выскочить незамеченным, побродить с равнодушным видом по переулку, купить сладостей для Гарри и вернуться назад с объяснением, что ему надо было просто проветриться.

Собственно, он так и сказал Гарри, когда стоял перед камином, уже набрав в пригоршню пороха, а сын как раз пришел с последнего урока.

Надо ж было что-то сказать.

Просто Снейп хотел это сделать сам. Без никого. Даже без Гарри.

Все потому, что покоя не давала мысль: а вдруг не получится?

Вдруг что-то пойдет не так?

Сначала он проверит наличие волшебного дара наедине с Олливандером ― что уж скрывать от старика, который и так его насквозь видит, ― а уже потом сообщит Гарри радостную новость.

Они отпразднуют покупку и воскресший магический дар завтра, в одном из кафе здесь, в этом самом месте. И только они вдвоем будут знать, что празднуют, а другие пусть думают себе, что хотят. Они будут смеяться, перешептываться, пить тыквенный сок, а Снейп, может, закажет себе что покрепче, а после этого начнется совсем другая жизнь.

― О, Северус! ― раздается в тишине, из-за чего Снейп вздрагивает. Сомнения вихрем поднимаются в нем. Палочка Гарри была слишком снисходительна к нему. Она знала, как он любит своего сына. Она знала все. Поэтому она подыграла ему. Да, просто подыграла. Палочки ― они еще и не так могут.

― Рад вас видеть, ― кланяется старик, что кажется Снейпу вообще лишним в его-то ситуации. К тому же он уже одной ногой на пороге, пора и честь знать…

― Пришли выбрать палочку?

― Д-да.

Ну вот, первый шаг сделан. Точнее, уже не первый… а, да какая разница. Теперь остается только ждать. Ждать приговора. Теперь уже ― окончательного.

― Наконец-то, ― пришептывает старик, потирая морщинистые худые руки, а белесые глаза его при этом фанатично блестят. ― Я так ждал… так надеялся… и вот он, этот миг. Я отпраздную это сегодня, Мерлином клянусь! ― восклицает он, а его волосы топорщатся во все стороны и словно светятся, как лучи.

― Что… что я должен сделать? ― Снейп робко подходит к прилавку.

― Так-так, ― приговаривает Олливандер, будто его не слыша. Он отворачивается и шарит на полочках. ― Вот эта, из тиса… нет. А может… нет, не годится. Или… подождите-ка…

Он становится на высокую лестницу-стремянку и прямо на ней куда-то уезжает. Снейп запускает пальцы в волосы, глубоко дыша. Его все еще не покидает мысль сбежать. Но какой же он будет трус после этого!

― Вот. ― Олливандер въезжает обратно на своей стремянке. ― Как же долго она вас ждала!

― То есть… вы уже знаете, какая палочка мне подойдет?

― О-о… я давно знал. ― Тот хитро щурит глаза. ― Просто… надо же поговорить и о других вариантах ― такая у меня традиция. Вообще я редко могу угадать сразу, ― признается он. ― Но не в вашем случае. Не в вашем.

С этими словами он кладет на прилавок черную продолговатую коробочку.

Снейп смотрит на нее и боится прикоснуться.

― Вы не…

― Сами ― дальше все сами.

Старик смотрит на него в предвкушении, разве что не облизывается. А у Снейпа двоится перед глазами.

После такой встряски ему однозначно надо будет отпраздновать. И, возможно, наедине с собой.

И с палочкой ― если повезет.

Да что это он, в самом-то деле!

Открыв коробочку ― а она быстро открылась, будто только того и ждала, ― Снейп еще несколько секунд смотрит на палочку.

Она полностью черная, гладкая, с утолщением на рукоятке, по которой идут вырезанные узоры, напоминающие кельтские.

― Черное дерево, жила дракона, тридцать семь сантиметров, ― восторженно произносит Олливандер. ― Идеальное сочетание!

Несмотря на всю тревожную эпичность ситуации, Снейп усмехается. Быть чем-то увлеченным до фанатизма ― то, что ему никогда не грозило. В студенческие годы он шел к своей цели прагматично, шаг за шагом, без всех этих вздохов, ожидания музы, творческих кризисов и прочей ерунды. Он делал то, что получалось у него довольно неплохо, и достиг таких же неплохих результатов, став в итоге и профессором, и бизнесменом. Но сейчас он понимает старика, как никогда бы не понял. Сейчас он так же сильно и безотчетно увлечен своей ролью отца. Как никогда раньше. Как даже не было с Мариусом…

Эта мысль словно бьет под дых. Снейп отступает на шаг, прижимая ладонь ко разгоряченному лбу. Если он позволит боли захватить его сердце, ничего не выйдет, он уже пытался. Это не та эмоция, которая дает силу, скорее ― отбирает.

Снейп прикрывает глаза на несколько секунд, представляя перед собой Гарри и почему-то… Дору. С ее теплым взглядом, нежной улыбкой, ее руки, обвитые вокруг его шеи…

Он тянется к палочке, вынимает из бархатной подкладки и почти сразу чувствует тепло, как будто та приветствует его.

― Она… ― чуть не задохнувшись, бормочет Снейп.

― Взмахните ею, ― предлагает Олливандер.

Снейп взмахивает и тут же жалеет, что послушал старика: вихрь, поднявшийся в маленьком помещении, пугает его. Да что там вихрь ― целая буря! Мантия Олливандера взметается вверх, опрокинувшись ему на голову, коробки из полок сыпятся на пол одна за другой… Что творится вообще?!

Снейп переводит взгляд на руку и обомлевает: палочка, как и его рука… они светятся! Но миг ― и свет потихоньку гаснет, ветер превращается в легкий бриз, а потом и вовсе исчезает.

― Да! ― счастливо смеется Олливандер и чуть не подпрыгивает на месте. Ему словно плевать, что по магазинчику будто пролетел смерч. Он протягивает руки, и Снейп не может ему отказать, обнимая старика в ответ. Он хочет поблагодарить его, но слова застревают в горле. Да это и не нужно: Олливандер понимает его и без слов, похлопывая по спине.

― С-спасибо… ― все же выдавливает он, когда старик отпустил его и отошел немного, глядя на него с не меньшим восторгом.

― Вы были рождены для великих дел, профессор Снейп, ― с почтением кланяется он. ― Как и ваша палочка. Рад быть к этому причастен.

Снейп кивает, не в силах собрать эмоции до кучи. Он то разглядывает палочку, то прижимает ее к себе, как игрушку, которую давно мечтал заполучить и вот ― она у него. Сейчас как никогда он хорошо понимает Гарри, когда тот чуть не расплакался, когда получил на новый год ночник с рыбками.

Он кивает еще раз, надеясь, что старик не сочтет его невежливым ― просто он сейчас не может говорить, ― кладет на прилавок галлеоны и уходит.

Палочка надежно спрятана на груди в специальной петельке, созданной для этого. Весь мир будто озарился солнцем, заиграл красками… Снейпу хочется обнять всех, и это странное для него желание. Держись, Мариус, держись, малыш, папа скоро придет… ты дождешься меня, обещаю.

Снейп останавливается, да так резко, что идущая сзади женщина чуть не врезается в него и укоризненно смотрит, обходя. Радость куда-то улетучивается, как будто ее и не было. Интересно, как он собирается сражаться с Волдемортом или даже кем-то послабее, если не владеет ни одним заклинанием для драки и даже не умеет защищаться?

Что толку от палочки, да и от самого волшебного дара, если все, что он может ― это перенести перо с места на место или подогреть воду?

Снейп обнаруживает себя в одном из пабов, сидящим за деревянным плохо убранным столом, на котором стоит стакан с прозрачной жидкостью. Брезгливо сморщившись, он встает и уходит, даже не отпив ни глотка и положив на стол несколько кнатов.

Это ни к чему сейчас. Он должен держать себя в руках и… учиться. Много учиться. Экстерном. Он раздобудет все учебники, какие нужны. Он приступит прямо сейчас. Он…

Нет. Учебники это хорошо, но где ему отрабатывать заклинания? И самое главное ― с кем?

С зельями ему усердно помогает Слизнорт. Без практики там тоже делать нечего, а уж в боевых искусствах ― тем более.

Снейп вздыхает. Это что, кажется, ему придется снова унижаться перед Люпином. Первый раз вышел весьма неудачным.

Но тогда у него не было палочки…

* * *

― Вы хотите сказать, что не владеете элементарными навыками защиты? ― Люпин смотрит на него свысока, хотя немного ниже его ростом. Что, в общем-то, и следовало ожидать.

― У меня и боевые навыки на недостаточно хорошем уровне, ― говорит Снейп.

Люпин сужает глаза.

― По зельям вас подтягивает профессор Слизнорт, по защите вы просите о помощи меня… как-то это все подозрительно, вы не находите?

― Думаю, так все и выглядит, ― и здесь соглашается Снейп. ― Я бы к вам не обращался, но кроме вас я не вижу здесь другого специалиста по защите от темных искусств.

Напряженный, весь сжатый Люпин, глядящий на него волком исподлобья, ему не нравится. Но отступать некуда, он будет учиться, возьмет все, что дадут. Он должен, просто обязан выстоять в любой схватке. Ради своих детей.

Люпин набрасывается на него внезапно ― ничего не объясняя и не предупреждая. Снейп не успевает отреагировать, все заклинания разом смешиваются у него в голове. Миг ― и он уже стоит прижатый к стене, а к его шее приставлена палочка на манер пистолета.

― Вот я тебя и раскусил, магл!