Последний полёт над пропастью (джен)

На следующий день за завтраком мальчик рассказал обо всём другу.

— Бегшот уходит! — простонал тот, обращаясь к Рону.

Септимус удивлённо поднял брови.

— Я не знал, что он тебе нравится.

Альберт пожал плечами.

— Да, мне он не сильно нравился, но уж лучше он, чем Квиррел.

— Почему?

— А ты видел его? — вопросом на вопрос ответил друг. — Лично я считаю, что он самую малость спятил. Ещё и этот тюрбан...

— Это всё из-за Дамблдора, — заявил Рон, пристукнув по столу костяшками пальцев. — Он уволил Бегшота.

— Я всегда знал, что он слегка поехавший, но чтоб жестокий... — протянул Генри, беря с тарелки тосты.

— Дамблдор хочет, чтобы я сегодня опять пришёл в его кабинет, — как бы невзначай сообщил Невилл, опустив голову и бессознательно размазывая по тарелке уже остывшую кашу.

Рон подавился куском вишнёвого пирога. Альберт выронил вилку. Все взгляды обратились к мальчику.

— А ты... не можешь отказаться? — полюбопытствовал Генри.

Невилл не глядя на друга, пробормотал что-то вроде «он не сильно спрашивал».

— Если ты не вернёшься... — трагически начал Альберт.

— То моя бабушка об этом узнает, — закончил Невилл и прибавил, — и тогда я не завидую Дамблдору.

— Нам пора на травологию, — спохватился Септимус, взглянув на наручные часы.

Гриффиндорцы поднялись из-за стола и покинули Большой зал. Но у дубовых дверей на плечо мальчика опустилась чья-то рука. Альберт сделал несколько шагов, остановился и обернулся.

Снейп взглядом заставил его покинуть холл и поспешить в теплицы.

Северус обратил взгляд на сына.

— Всё в порядке? — поинтересовался он, изогнув левую бровь.

Мальчик удивлённо посмотрел на отца.

— Да... — протянул он. — Ты что-то хотел?

— Убедиться в твоём благополучии, — удовлетворённо кивнул Снейп.

— А я думал, что ты наложил на меня следящие чары, — заметил Септимус, едва заметно нахмурившись.

— Именно так, но минус этого заклинания в том, что оно не показывает твоё состояние, — Северус слегка поджал губы, выразив своё недовольство этим недостатком.

— Что ж, вероятно, сейчас ты захочешь поспешить на урок? — предположил он.

Септимус посмотрел на часы и ахнув, припустился бежать к теплицам.

Извинившись за опоздание у профессора Спраут, он торопливо занял своё место рядом с другом.

— У Снейпа сегодня хорошее настроение, — негромко подытожил Альберт, обрезая веточки у волнующегося растения. Деревце печально поникло, роняя зелёные листочки.

— Не иначе как нашёл повод наказать ещё одного невинного ученика, — он в сердцах бросил садовые ножницы на стол.

Септимус мягко погладил тоненький ствол растения указательным пальцем, и оно расправило ветви, плавно покачиваясь из стороны в сторону. Альберт хмуро глядел за тем, как друг лелеет деревце.

— Теперь соберите плоды, — пропел голос профессора у них за спиной.

Мальчики в удивлении повернули к ней головы, поскольку никаких плодов у растения не наблюдалось.

Она указала пальцем на деревце, на котором медленно взбухали нежно-жёлтые плоды.

— Быстрее, не дайте им разрастись! — воскликнула она.

Друзья бросились рвать крупные шарики и складывать их в глубокую миску, которая очень удачно оказалась у них на столе.

* * *

Через сорок минут они уже входили в кабинет защиты от тёмных искусств. Профессор явился мгновением позже и, прикрыв за собой дверь, обратился лицом к ученикам.

— Я п-п-профессор Квиррел, — заикаясь, проговорил он и нервно затряс головой. — Я в-в-ваш н-овый п-преподаватель защиты от тёмных искусств.

Он поправил фиолетовый тюрбан, который делал его голову едва ли не вдвое больше.

По классу зазвучали шепотки.

Рядом кто-то ахнул. Септимус повернул голову влево и увидел, как Невилл прижал ладонь ко лбу.

— Что такое? — встревожено спросил мальчик. Друг отнял руку от головы и встретился с ним взглядом.

— Ничего, — быстро ответил Невилл и залился краской.

За обедом он ничего не ел, невидящим взглядом уставившись на тарелку с уже остывшими макаронами.

— Точно всё в порядке? — обеспокоенно уточнил Септимус, чуть наклонившись в его сторону, прекрасно понимая, какой получит ответ.

— Да-да, всё хорошо... — тихо проговорил Невилл. — У меня просто...

Его голос потонул в дружном смехе.

Септимус обернулся и увидел двух рыжеволосых близнецов, которые тыкали в Рона пальцами и покатывались со смеху. У мальчика на лице красовались пышные, закрученные кверху усы.

— Надо перед магическими существами учебники занести, — негромко сообщил Септимус, поднимаясь. Невилл рассеянно кивнул, но ничего не ответил.

Мальчик прошёл мимо дубовых дверей и, свернув за угол, наткнулся на высокого юношу. От неожиданности выронил стопку книг. Его волосы приобрели кроваво-красный оттенок.

Поспешно взмахнув палочкой, он поднял толстые тома с пола и с любопытством взглянул на Септимуса.

— Ох, надеюсь, вы не отнимете из-за меня очки с Когтеврана? — с наигранным ужасом спросил он.

Мальчик, поняв шутку, улыбнулся и с напускным равнодушием откликнулся.

— Не в этот раз. Но советую вам впредь быть осмотрительнее. Ваше имя, будьте добры?

Парень ухмыльнулся, и его тёмные синие глаза вдруг стали ярко жёлтыми.

— Остер Форест, я с Когтеврана, — он подхватил книги под мышку и протянул ему широкую ладонь. — А ты слизеринец, — уточнил Остер, пряча палочку под мантию.

— Нет, я на Гриффиндоре, — удивлённо ответил мальчик, поправляя сумку.

— Не завидую тебе, — и, увидев вскинутые брови Септимуса, пояснил, — Снейп очень предвзято относится к этому факультету. Но ты это и без меня наверняка знаешь.

Он взглянул на часы.

— Мне пора на тренировку, — сообщил он, поглядев на мальчика. — Увидимся.

И он зашагал вниз по каменной лестнице.

* * *

На занятии по уходу за магическими существами им пришлось весь урок заниматься не очень интересной работой, суть которой заключалась в том, чтобы накормить флобберт-червей и заставить их лечь спать.

Пока они наблюдали за этими не самыми симпатичными тварями, Септимус вкратце пересказал их разговор с Остерам.

— А как он менял внешность? — поинтересовался Альберт, засовывая в беззубый рот червя листья салата.

— Ты никогда не слышала о метаморфах? — изумился друг и, увидев нахмуренные брови собеседника, пояснил. — Это люди, которые с рождения могут менять свой облик как захотят.

Альберт пробормотал что-то вроде сожаления о том, почему он не метаморф. Помолчав немного, он спросил.

— Какая у него фамилия?

— Форест, а...

У Альберта округлились глаза.

— Форест?! А его отец случайно не Гарольд Форест? Если это так, то его отец — ловец в команде «Торнадо». — с благоговением проговорил он.

— Откуда ты знаешь? — полюбопытствовал Септимус, наблюдая за посветлевшим лицом друга.

— Да я болею за эту команду с шести лет, мы с папой даже на матч ходили! — воскликнул он с жаром.

Из замка послышался далёкий звонок. Ребята подхватили сумки, но стоило им сделать несколько шагов, как их окликнул низкий зычный голос.

— Эй, вы там... Они резко развернулись и увидели огромного человека с спутанной бородой и волосами. Его чёрные блестящие глаза не отрывались от Невилла.

— Ээх, давненько я хотел с тобой познакомиться... — проговорил он, и его рот растянулся в улыбке. Мальчик в недоумении смотрел на великана. Друзья неуверенно топтались позади.

— Заходи после уроков ко мне, потолкуем немного, я тебя пирожными угощу. И вы тоже заходите. — он кивнул в сторону Рона, Альберта и Септимуса.

— А вы кто? — преодолевая смущение, спросил Невилл. Густые брови мужчины взметнулись вверх.

— Да неужели вы меня не знаете? Я лесничий и хранитель ключей — Рубеус Хагрид. — он кивнул сам себе. — В общем, как закончите, я вас жду. — развернувшись, он тяжело затопал к каменной хижине, стоящей у самой опушки Запретного леса.

Друзья молча переглянулись.

— Ты знаешь его? — спросил Альберт, повернувшись к Септимусу.

— Я знал, что он существует, но не был знаком с ним лично. Невилл безэмоционально проводил великана до двери хижины, а затем тихо спросил:

— Как вы думаете, что он от нас хочет?

— Кажется, он сказал, что хочет накормить нас своими пирожными, — заметил Рон. Постояв ещё минуту, они развернулись и направились в сторону замка.

Невилл подошёл к дубовой двери, за которой слышались громкие голоса. Мальчик осторожно постучал. Голоса тут же умолкли.

Дверь распахнулась, и на пороге появился Северус Снейп. Его холодный взгляд на мгновение остановился на Невилле, но уже через секунду он с шумом пронёсся мимо него и скрылся за каменной горгульей.

Дамблдор сидел за столом, откинувшись на спинку стула, и с безмерно уставшим видом тер переносицу.

Мальчик неуверенно приблизился к нему.

— Что-нибудь случилось? — поинтересовался он, медленно опускаясь на стул напротив директора. Тот снял очки-половинки с крючковатого носа и, протирая их подолом мантии, неторопливо произнёс:

— Случилось. И не случилось. Всё идёт так, как надо. — Он водрузил очки на переносицу, сцепил кончики длинных пальцев и воззрился на мальчика.

— Впрочем, мои проблемы тебя не касаются. — Он подался вперёд, не отрывая взгляда проницательных голубых глаз от ученика.

— Прежде всего, как ты себя чувствуешь?

Невилл удивлённо вскинул брови.

— Эээ... Всё хорошо, спасибо...

Дамблдор прищурился и вгляделся в его лицо.

— А твой шрам... когда-нибудь болел?

Юноша нахмурился.

— Откуда вы знаете?

Дамблдор смущённо заулыбался.

— Мне всегда было известно чуть больше, чем всем остальным.

Мальчик не знал, что ответить, но слова полились сами собой.

— Зачем вы уволили Бегшота?

Директор чуть сдвинул брови и, после короткой паузы, произнёс:

— Мне показалось, что при нынешней ситуации уместнее всего было бы устроить на эту должность профессора Квиррела.

— А зачем вы поручили Бегшоту шпионить за Септимусом? — от возмущения Невилл потерял контроль над голосом, и он вскрикнул, оборвавшись на верхних нотах.

Директор продолжал внимательно вглядываться в его лицо и, немного помедлив, сказал:

— Когда-нибудь я поведаю тебе эту увлекательную историю. Однако сейчас нас ждёт более неотложный разговор. — Он перевёл дыхание, откинувшись на спинку стула, и добавил:

— К тому же, ты до сих пор не ответил на мой вопрос.

Невилл опустил голову, залившись гневной краской.

Дамблдор хочет получить от меня ответы, при этом сам не отвечает. Если он действительно не тот, кем притворяется, добытая от меня информация может сыграть со всеми злую шутку...

Он встал и, пересекая комнату, взялся за позолоченную ручку двери.

— Как нынче поживает твоя бабушка?

Мальчик резко обернулся, прекрасно понимая, что делает директор.

Но у него ничего не выйдет...

— В полном здравии, сэр. Хочу уведомить вас, что она будет счастлива сразиться с вами на дуэли.

Дамблдор вежливо приподнял бровь.

— Можно поинтересоваться, при каких обстоятельствах она решится сделать нечто подобное?

— Не притворяйтесь, я прекрасно знаю ваши методы! — вскричал Невилл, сжимая в кармане палочку и делая шаг вперёд.

— Хотите надавить на меня, используя самое дорогое, что у меня есть, и вытащить необходимую для вас информацию, точь-в-точь как с профессором Снейпом!

Мальчик в сердцах пнул маленький хрупкий столик, и тот жалобно звякнув, разлетелся на мелкие осколки.

— А что самое интересное, — с вами этот трюк не провернёшь. — Уже более спокойно произнёс Невилл, со злостью глядя в эти ненавистные голубые глаза.

— У вас нет ни одного человека, ради которого вы бы пошли на всё, и я сомневаюсь, что он хоть когда-нибудь существовал.

Он облокотился на дубовую дверь, по-прежнему не отрывая взгляда от директора, ожидая от него хоть какой-нибудь реплики.

Но тот молчал, и за ту минуту, что мальчик рассматривал его, он с удовольствием отметил, что на губах старика уже не играет снисходительная улыбка, а глаза не сверкают весёлыми искрами.

Так и не дождавшись от него ни единого слова, Невилл продолжил, и на сей раз его голос звучал тихо, и в нём слышались еле заметные отголоски презрения.

— Я читал о вашей семье. Я не знаю, как и почему их не стало, но могу предположить, что они погибли, служа «общему благу».

Дамблдор поднял взгляд, и ученик с удивлением заметил, что его лицо намокло от слёз.

— Ты... даже не представляешь... насколько я любил их... — прохрипел он.

— Насколько я был молод... и глуп, витая в детских грёзах...

Невилл не мешал. Он только приблизился к столу и, оперевшись руками на спинку собственного кресла, негромко заметил:

— Вы так сильно сожалеете об этом, что решили почтить их память ещё парочкой смертей?

Дамблдор отнял руки от лица и, поборов неукротимую судорогу, взглянул на ученика.

— О чём... ты говоришь?

Мальчик нахмурился. Эта фальшивая игра надоела ему, он хотел поскорее закончить её, не оставшись при этом в дураках.

— Вам известно, о чём я. — Холодно произнёс он, с силой сжимая мягкую спинку кресла.

— Если бы Снейп отказался вступать в Орден после того, как вы попытались навредить его сыну, вы убили Септимуса без зазрения совести. Но всё дело в том... — Он сделал паузу и с ненавистью взглянул в лицо Дамблдора, на котором всё ещё сверкали остатки слёз.

— ...Что вы прекрасно знали, что Снейп не откажется, когда жизнь его сына будет висеть на волоске.

— Я... я по-прежнему не понимаю, о чём ты говоришь. — С ноткой раздражения в голосе произнёс директор, по своему обыкновению сцепив кончики пальцев и глядя в пространство перед собой.

Мальчик со злостью опрокинул кресло. Ему ужасно надоел этот неправдоподобный спектакль.

Он отвернулся к двери и услышал, когда Дамблдор тоже поднялся с кресла.

Юноша почувствовал лёгкое дуновение, когда директор подошёл к нему и услышал его тихий голос, произносящий заклинание...

— Обливиет...

И в угасающем сознании он смутно ощутил, как его тело отрывается от земли и поднимается в воздух...

* * *

— Здравствуй.

Невилл открыл глаза.

Он сидел в красном бархатном кресле в абсолютно незнакомой ему комнате. Она была уставлена книжными стеллажами, а в углу стоял небольшой письменный стол. Находясь внутри, создавалось ощущение лёгкого хаоса.

Пол был сплошь уложен стопками пергамента, толстыми папками и ещё невесть каким хламом.

Голос исходил из кресла, стоящего по другую сторону каменного камина.

В нём сидел худой человек с серебристой бородой до пояса и очками-половинками, сидящими на самом кончике крючковатого носа.

— Ты знаешь, кто я такой?

Мальчик в недоумении сдвинул брови.

— Вы профессор Дамблдор, директор Хогвартса.

Старик кивнул.

— А кто ты такой?

Он нахмурился и попытался понять, что происходит.

— Я Невилл Лонгботтом.

— Что ты здесь делаешь? — Директор чуть подался вперёд, не сводя взгляда ярко-голубых глаз с лица мальчика.

— Я... я не знаю, сэр.

— А как ты думаешь?

Невилл поднял брови, тщетно пытаясь поймать нить разговора.

— Ммм... Наверное, вы пригласили меня? — предположил он и сцепив руки на коленях, принялся сосредоточенно рассматривать их.

— А что ты будешь делать, когда я отпущу тебя? — Дамблдор неторопливо поднялся с кресла.

Мальчик помедлил, размышляя, после чего неуверенно произнёс:

— Пойду к профессору Хагриду. Кажется, он хотел, чтобы я навестил его.

Дамблдор удовлетворённо кивнул и мимолётным взмахом палочки распахнул дверь, которая ещё секунду назад притворялась сплошной стеной.

— Тогда доброго вечера.

Сделав галантный жест, он пропустил ученика вперёд, и, выйдя из потайного кабинета, наглухо запечатал вход.

Невилл пересёк комнату и взялся за позолоченную ручку двери.

Ощущение дежавю прокатилось по всему телу.

Мотнув головой, словно отгоняя назойливую муху, он вышел в коридор.

Дамблдор тяжело опустился за письменный стол, характерным движением потирая переносицу.

Сняв половинки очков с крючковатого носа, он принялся неторопливо протирать их подолом мантии, при этом не прерывая поток собственных размышлений.

Ребёнок слишком проницателен для своих лет.

Хотя мне, пожалуй, не стоило создавать такого шума с Северусом. Об этом узнало слишком много людей, которые могут представлять угрозу. Я допустил ошибку и вновь вынужден расплачиваться за неё...