Древнее чудовище (джен)

Последнее нападение ожидаемо вызвало среди слизеринцев панику, ведь произошло оно в гостиной их факультета, и они уже не могли чувствовать себя в безопасности в подземельях.

Гарри, Гермиона, Флёр и вся школьная администрация ждали от учеников Салазарова факультета повального бегства, но оно не случалось. Змеи шептались, бледнели, дрожали, но оставались в школе. Это вызывало уважение, но ровно до тех пор, пока все не узнали истинную причину такой храбрости.

Однажды Парвати Патил и Лаванда Браун вбежали в Большой зал и по секрету поведали всем сидящим за столом Гриффиндора, что стойкость слизеринцев связана не со смелостью, а с фатализмом: те считали, что от нападений зверя скрыться не сумеют и просто решили облегчить ему задачу. Кроме того, стать его добычей они почитали за честь, ибо это свидетельствовало об их происхождении от фейри.

В течение часа новость об этом облетела школу, и уважение к членам зелёного факультета сменилось покручиванием пальца у виска и ехидными насмешками.

Не смеялись лишь Поттер, Грейнджер и Уизли. Завтра был важный день. К нему следовало подготовиться и настроение змеек очень им помогло.

* * *

Ещё в понедельник, они согнали всех слизеринцев в гостиную и начали ждать утра. Отоспались охотники ещё после ужина и расчитывали прободрствовать весь опасный день, чтобы иметь возможность поймать чудовище. Но всё же задремали вечером

По их просьбе, Слизнорт разбудил всех троих за несколько минут до полуночи. Притаившись в общей комнате, друзья стали ждать.

Ждали долго. Ученики салазорова факультета давно смотрели сны, а они стояли на посту, вздрагивая от малейшего шороха, вслушиваясь в тишину и вглядываясь в темноту.

— Гарри, Гермиона, — внезапно прошептала Флёр. — Я что-то слышу.

Подростки переглянулись, но уже через мгновение, до них донеслись странные звуки.

Охотники встали со своих мест, сжимая в руках волшебные палочки. Каждый их мускул был напряжён.

Дверь в комнату отодвинулась, и в темноте блеснули два громадных жёлтых глаза. Мягкими шагами зверь вступил внутрь.

В ответ на атаку, он, издав странный звук, отпрянул и ринулся по подземельям прочь. Охотники поспешили за ним.

Странная погоня неслась по коридорам, петляя и уходя всё дальше от гостиной Слизерина. В монстра летели лучи заклинаний, но ни один из них не попадал в цель. А между тем, шаги монстра становились всё тише и тише.

Наконец друзья улучили момент и смогли выпустить в бестию парализующее заклятие.

Подойдя ближе к поверженному существу, они осветили его и обомлели.

— Всё-таки попался, — раздался знакомый голос.

* * *

— Небось думаете, что сердца у меня нет, — говорил Филч, поглаживая Миссис Норисс, — Что я спятил? Однако, я в здравом уме и делал это вполне осознанно.

— Но для чего? — спросил Гарри.

— Поттер, вот ты со своей подругой, ходил весь прошлый год по лесам, искал способ победить Тёмного Лорда, вейла твоя замуж вышла и... тоже делала что-то полезное. А в замке в это время был кошмар. Твои дружки ведь просветили тебя, что с ними делали Кэрроу и Снейп?

— Да, — собственный голос показался ему глухим.

— А я это своими глазами наблюдал и волосы мои вставали дыбом! Вы считаете меня жестоким, ведь я вспоминаю о старых наказаниях, но это просто страшилка, чтобы дети ничего не нарушали. И вот, я прятал, кого мог. В основном, младших, с ними проще. А когда всё закончилось... Снейп помер, Кэрроу в Азкабане. А Малфой? А Нотт? Забини, Паркинсон, Булдстроуд, и прочие их помощнички из учеников? Их не наказали никак. Всё также ходят, смотрят на всех сверху вниз, обзываются, и кто знает, может продолжают прошлогодние развлечения. И тогда я вспомнил об одной находке.

Сквиб достал из ящика деревянный кубик, в каждой грани которого сияли голубоватые кристаллы.

— Я нашёл его, когда убирал вместе с Макгонагалл Выручай-комнату. Минерва сказала, что это артефакт для увеличения предметов. Сломанный и нерабочий. Позволила взять себе и забыла о нём. Каково было моё удивление, когда эта штука увеличила мою кошку. Позднее я разобрался, что артефакт работает, просто энергии в нём хватает на одно применение, а после он должен хотя бы сутки её восполнять. И тогда я придумал увеличивать мою красавицу и напускать на всех, кто не получил заслуженной кары. Так и делал. Я всегда следил, чтобы моя милая бестия не увлеклась и либо сообщал о пострадавших портретам и старостам, либо относил в больничное крыло. Ну и осматривал места атак. И разумеется, не находил.

— Ну хорошо, а зачем вы натравили миссис Норрис на сестёр Гринграсс? Они ведь не поддерживали Волан-де-Морта.

— Верно, — кивнул завхоз, поглаживая свою питомицу. — Они их не поддерживали. Но когда эти звери в людских обличиях пытали детей они стояли и смотрели так, словно находятся на обеде, или переодеваются в пижаму, отходя ко сну. Они говорили, что власть Тёмного лорда их тяготит, но ничего не сделали, чтобы она пала, вещали, будто им жаль магглокровок, но не спасли ни одного, если они не клялись им вечно служить! Они ели, спали, обсуждали шмотки. Они были хуже пожирателей. Те не прикрывали свою ненависть словами о нейтралитете.

— А в гостиную как пробрались? Нужен ведь пароль, а он меняется. И дверь скрыта

— Мальчик, может на Гриффиндоре это и так, а вот на Слизерине он как был "чистая кровь", так и остался. Слизнорт после войны хотел поменять, так чистокровки из попечителей завалили его угрожающими письмами и едва не сожгли его дом. Он мне сам жаловался. Так что я просто ходил по подземелью, бормоча "чистая кровь", пока стена не отъехала в стортну.

— Но как же праздники живой магии? Ведь нападения совпадали с ними! — голос Гермионы дрожал.

— Какие ещё праздники живой магии? Я просто ждал, пока артефакт перезарядится, а потом выбирал удобный момент. Хм, может даты просто совпадали? Всё остальное вы додумали. Так что вы будете со мной делать?