Появление Леди Хаоса (гет)

Феликс, всё ещё уверенный в своей победе, шёл по следу иллюзии Маринетт, которая послушно вела его через спящие улицы. Наконец, они остановились у знаменитой пекарки Том и Сабрин.

— Ну что ж, — с торжеством произнёс он, — покажи мне, где ты прячешь своих квами.

В этот самый момент ночное небо над Парижем озарилось знакомым малиновым сиянием. Рой сверкающих божьих коровок пронёсся по городу, касаясь каждого разрушенного здания, возвращая всё в первозданный вид. Волшебный поток пролетел и над головой Феликса.

Он замер, наблюдая за этим зрелищем, а затем его взгляд медленно, полный нарастающего неверия, вернулся к «Маринетт», стоявшей рядом.

— Что?.. — его голос дрогнул от ярости. — Ты же здесь... Каким образом Леди Баг использовала свою силу, если ты здесь?!

Он резко, с силой дотронулся до плеча иллюзии.

Фигура Маринетт дрогнула, замерцала и бесшумно растворилась в воздухе, как дым.

На несколько секунд воцарилась тишина, которую нарушал только его тяжёлое, прерывистое дыхание. Словно пелена упала с его глаз, и он осознал весь масштаб своего поражения, весь блеск сыгранной с ним игры.

Феликс стоял, сжимая кулаки так, что кости белели. Он смотрел на осколки разбитых подделок, разбросанные у его ног, словно это были осколки его собственных амбиций.

— КАК?! — его крик эхом разнёсся по пустынной улице. — Как я мог проиграть?!

Он задыхался от ярости, его обычно холодные и сдержанные черты лица исказила гримаса бессильного гнева.

— Мой план... он был гениален! — выкрикивал он, обращаясь к ночному небу, как будто взывая к несправедливому миру. — Всё было просчитано! Всё должно было сработать!

Он провёл рукой по лицу, сметая несуществующую пыль, его плечи слегка содрогнулись. Осознание полного и безоговорочного провала обрушилось на него с новой силой.

— Они... они меня обвели вокруг пальца, — прошипел он уже почти шёпотом, и в этом шёпоте было куда больше яда, чем в предыдущих криках. — Эта глупая девчонка и её никчёмный кот... Они СЫГРАЛИ со мной!

Он посмотрел в сторону, откуда разлетелись божьи коровки, и в его глазах загорелся новый, ещё более тёмный огонь. Это было не просто поражение. Это была война. И она только начиналась.

Тишина восстановленного Парижа повисла в воздухе, но в сердце Маринетт не было покоя. Она и Адриан стояли на крыше, глядя на тёмный силуэт города, но их мысли были далеко — с человеком, который знал их самый страшный секрет.

— Адриан... — тихо начала Маринетт, оборачиваясь к нему. Её голос дрожал от беспокойства. — Я тут подумала... Раз Феликс знает наши тайные личности... что нам теперь делать?

Она скрестила руки на груди, словно пытаясь защититься от внезапно нахлынувшего холода.

— От него можно ожидать чего угодно. Он яростный, он умный, и он считает, что мы разрушили его единственный шанс вернуть отца. Он может... — она замолчала, боясь произнести это вслух, — ...может напасть ночью. На тебя. На моих родителей. Он знает, где мы живём.

Она посмотрела на Адриана, в её глазах плескался настоящий страх — не за себя, а за тех, кого она любила.

Это была уже не игра в кошки-мышки с акуматизированными злодеями. Это была личная, опасная угроза, исходящая от кого-то, кто не играл по правилам. Их мир, и без того хрупкий, дал новую трещину, и теперь им предстояло решить, как жить с этой новой реальностью.

Тишина между ними затянулась, напряжённая и тяжёлая. Слова Маринетт висели в воздухе, как приговор. Адриан, всё ещё бледный от пережитого, сжал кулаки. В его глазах читалась не только боль, но и отчаянная попытка найти выход, пусть даже самый радикальный.

— Я знаю, что надо делать! — вдруг вырвалось у него, голос прозвучал резко и немного срываясь. — У меня есть два варианта. Либо... либо мы отдаём талисманы другим людям. Новым героям, которых Феликс не знает. Либо... — он замолчал, глотая воздух, — либо мы уезжаем из Парижа. Немедленно.

Он произнёс это с такой горькой решимостью, что стало ясно — он всерьёз рассматривал этот побег, видя в нём единственный способ защитить её.

— Нет! — её ответ прозвучал мгновенно, без тени сомнения. В её глазах, только что полных страха, вспыхнул знакомый огонь непоколебимой воли. Она шагнула к нему, смотря прямо в глаза. — Адриан, мы не можем! Мы — герои! И герои — на то и герои, чтобы защищать свой дом, а не бросать его при первой же опасности! Мы не можем просто взять и уехать, пока в Париже есть злодеи, пока Хлоя мучает одноклассников, пока любой расстроенный человек может стать угрозой для всех!

— Раз мы герои, мы должны что-то придумать, а так мы очень сильные, — сказала Маринетт, и её голос вновь обрёл твёрдость. Она больше не сомневалась. — Тикки, пятна!

Знакомое розовое сияние окутало её, и на месте уставшей девушки снова стояла уверенная в себе Леди Баг. Она раскрутила йо-йо, готовясь улететь в ночь, но на прощание обернулась.

Подойдя к Адриану, она нежно поцеловала его в щёку, и в этом прикосновении была целая вселенная — поддержка, любовь и обещание, что они справятся.

— Мы герои и должны следовать законам, — тихо сказала она, глядя ему в глаза. — Я бы с радостью уехала с тобой подальше от всего этого, но... придётся терпеть, мой любимый кот.

этими словами она метнула своё йо-йо и скрылась в ночи, оставив Адриана одного на крыше. Её слова эхом звучали в его сердце. В них не было радости от предстоящей борьбы, но была зрелая готовность нести свой груз. Они выбрали свой путь — путь ответственности, каким бы трудным он ни был. И теперь им предстояло идти по нему вместе