Появление Леди Хаоса (гет)

Часть 1

— Адриан… — голос Маринетт дрогнул, и она опустила глаза.

— Маринетт, с тобой всё в порядке? — Адриан повернулся к ней, его взгляд стал мягким и полным участия. — У тебя такое печальное лицо.

— Я... я не знаю, как найти слова, чтобы сказать тебе правду. Она того стоит, но, думаю, после этого ты захочешь бросить меня, — проговорила Маринетт, и голос её дрогнул.

— Нет! С чего ты взяла, что я могу тебя бросить? У тебя что, есть тайна, которую от меня нужно скрывать? — Адриан шагнул вперёд и крепко схватил Маринетт за плечо, не давая ей отвести взгляд.

— Да... Я хочу открыть тебе свою главную тайну, и одновременно это мой самый большой страх. Я дорожу ею... и тобой... и боюсь всё потерять... — глядя ему в глаза, сказала Маринетт.

— Что тебя останавливает? Ладно, не отвечай. Но один лишь намёк — и я отстану. — взгляд Адриана был полон ожидания.

— Адриан, я... Леди... — но договорить ей было не суждено. Воздух взорвался грохотом ломающихся стен.

— Ты слышишь? — Адриан насторожился и бросил взгляд в окно.

Огромный резиновый пончик, свистя в воздухе, летел прямиком к дому Маринетт.

— Маринетт, осторожно! — Адриан рывком отбросил её в сторону, прижав к стене. От неожиданности и силы толчка она поскользнулась и рухнула на пол.

Огромный пончик врезался в стену, и она рухнула, рассыпавшись обломками. Среди груды развалин лежал Адриан — его нога оказалась зажатой под обломками, не давая ему пошевелиться.

— Держись, Адриан! Я мигом приведу помощь! — бросила через плечо Маринетт и стремительно выскочила на улицу.

Спустя несколько минут Леди Баг уже была у пекарни, у той самой разбитой стены, под завалами которой лежал Адриан.

— Не волнуйся, Адриан, всё под контролем! Можешь идти по своим делам, я здесь со всем справлюсь.

— Постой! А где Маринетт?! — резко обернулся Адриан, не видя её рядом.

— Не волнуйся, она под надежной защитой. А ты лучше ретируйся, пока я не стала специалистом по спасению конкретно тебя из-под обломков! — бросила Леди Баг, уже раскачивая йо-йо для броска к Эйфелевой башне.

— Хорошо Леди Баг сказал — Адриан но Леди баг уже улетела.

— Пора за работу! Плагг,когти — Кот Нуар с силой оттолкнулся от шеста и полетел в сторону Леди Баг.

Часть 2

На фоне тёмного ночного неба на крыше сошлись силуэты Леди Баг и Кота Нуара. Единственным звуком был пронзительный свист ветра.

— Кот, хватит шутить! Дело серьёзное — по городу атакуют летающие пончики! Один уже проломил стену в пекарне Дюпен-Чен! Давай скорее объединимся и остановим этого сумасшедшего повара!

— Ну что, букашечка, время поужинать этим поваром! — Кот Нуар бросился в атаку, однако злодей не растерялся и запустил ему в морду гигантским пончиком.

Леди Баг отбивалась своим йо-йо, как вдруг крыша под ней с грохотом обрушилась. Полёт вниз оказался коротким: её тело резко замерло, зажатое в каменной ловушке. Обломки сдавили её так, что двигаться она не могла. Свободными остались лишь уши с поблёскивающими серёжками — её единственной надеждой на спасение.

Леди Баг лежала без сознания, её уши с поблёскивающими серёжками были единственным, что оставалось на виду. Рядом, под грудами камней, был зажат Кот Нуар, не в силах пошевелиться.

Пока злодей, склонившись над телом Леди Баг, с торжеством снимал с её ушей поблёскивающие серёжки (само лицо героини было скрыто обломками), Кот Нуар совершил отчаянную попытку спасти положение. Сбросив с себя оковы камней, он яростно ринулся вперёд, но противник оказался проворнее — сделав прыжок в сторону, он бесследно растворился в дыму и пыли

— Я мигом, Миледи! Верну твоё! — с этими словами Кот Нуар оттолкнулся от шеста и камнем полетел вниз, настигая злодея. От неожиданного тарана они оба с грохотом ввалились в груду обломков. Из руки злодея вылетели серёжки, и Кот Нуар на лету поймал их.

— Осталось только вернуть их Леди Баг! — воскликнул Кот Нуар.

Ему пришлось уворачиваться от летящих пончиков, чтобы не уронить драгоценные талисманы. Но когда он добрался до того места, где лежала девушка, её там не оказалось.

Не теряя ни секунды, Кот Нуар принял единственно возможное решение: он соединил её серёжки со своим кольцом.

Сбив злодея с ног, Кот Нуар заметил выпавший брелок. Он разбил его, выпустил акуму и, превратившись обратно в Адриана, сразу же спросил у Тикки:

— Ты чувствуешь, где она? Скажи, где Миледи!

Часть 3

Признаться, Адриан растерялся. Он не мог вернуть серёжки Леди Баг, не раскрыв её личность. Поэтому он доверил эту миссию Тикки. Дождавшись, когда Адриан уйдёт, хранительница тут же отправилась к Маринетт домой и вернула ей пропажу.

Адриан тихо закрыл за собой дверь, в его волосах блестели капли начавшегося на улице дождя. Он устало потянулся, но его движение замерло, когда он увидел Маринетт. Она стояла посреди комнаты, будто приросла к полу, а ее пальцы нервно теребили край футболки. В ее широко распахнутых глазах читалась такая тревога, что у Адриана похолодело внутри.

— Маринетт? Что случилось? — мягко спросил он, делая шаг вперед.

Маринетт отступила назад, почти инстинктивно, и это движение пронзило Адриана острее любого слова. Она сглотнула комок в горле и выдохнула, слова полились путаным, отчаянным потоком:

— Видишь, Адриан... я не могу раскрыть тебе секрет. Я боюсь... — голос ее сорвался. — Я боюсь, что я сделаю тебе больно. Я боюсь, что разрушу твое доверие. Я боюсь, что ты после этого захочешь со мной порвать отношения.

Последнюю фразу она прошептала, опустив голову, как будто признаваясь в самом страшном преступлении.

Адриан не стал сразу бросаться к ней с объятиями или требовать объяснений. Он понял: сейчас ей нужна не страсть, а абсолютная безопасность. Он медленно, давая ей время отступить, подошел ближе и опустился перед ней на одно колено, чтобы оказаться на одном уровне с ее опущенным лицом.

— Эй, — тихо сказал он, его голос был якорем в бушующем море ее страхов. — Посмотри на меня.

Когда она неуверенно подняла на него взгляд, полный слез, он мягко улыбнулся.

— Ты сейчас говоришь так, будто мое доверие — это стеклянный замок, который может разбиться от одного дуновения. А наши отношения — тонкая ниточка, которую легко порвать.

Он осторожно взял ее холодные пальцы в свои теплые ладони.

— Но для меня наши отношения — это стальной трос. А мое доверие к тебе — не замок, а фундамент. Ты действительно думаешь, что есть что-то, что заставит меня отвернуться от тебя, увидев, как ты из-за этого страдаешь? Твоя боль от этой тайны уже сейчас причиняет мне боль. Больнее любой правды.

Адриан замолк на секунду, давая ей понять каждое слово.

— Я не буду заставлять тебя говорить. Я просто хочу, чтобы ты знала: что бы это ни было, мы справимся с этим вместе. Когда ты будешь готова. Я никуда не ухожу. Я тебя люблю.

Она не смогла сдержаться. С тихим всхлипом она бросилась к нему, обвив руками его шею и прижавшись к его груди, так крепко, будто хотела убедиться, что он настоящий, что он здесь. Адриан мягко обнял ее за талию, поддерживая, его подбородок коснулся ее макушки.

— Спасибо, — прошептала она ему в плечо, ее голос был глухим от сдерживаемых слез. — Спасибо, что понимаешь.

Часть 1

Адриан проснулся самым первым. В спальню через щель в шторах пробивалась тонкая полоска утреннего света, окрашивая всё в призрачные серо-голубые тона. Тишина была звенящей, нарушаемая лишь ровным, спокойным дыханием Маринетт.

Он осторожно, стараясь не шевелить матрас, выбрался из постели. Сегодня утром у него была важная фотосессия с Натали, и он не хотел будить Маринетт. Он оделся почти бесшумно, наслаждаясь миром на ее лице.

Перед уходом он не смог удержаться. Подкравшись на цыпочках, он наклонился, чтобы оставить легкий, нежный поцелуй на ее щеке. Именно в этот момент луч света упал идеально, осветив полоску кожи у ее виска.

И он замер. Его дыхание перехватило. На ее щеке, чуть ниже скулы, была тонкая, едва заметная царапина. Та самая. Он видел ее вчера во время боя, когда тень от когтей акуматированного злодея скользнула по маске Леди Баг. Он отчетливо помнил, как она тогда вздрогнула.

«Не может быть... Совпадение», — промелькнуло в голове адски быстрой мыслью.

Но его взгляд, будто против его воли, скользнул ниже, к ее ушам. Из-под беспорядочных темных прядей выглядывали крошечные, знакомые до боли сережки. Черные с пятью красными точками. Серьги-горошины. Те самые, что он видел тысячи раз, но никогда не позволял себе соединить в голове эти два образа.

Мир вокруг него перевернулся и замер.

Маринетт. Леди Баг.

Два имени, два солнца его вселенной, столкнулись в его сознании с оглушительной силой, ослепляя его. Все пазлы, которые не складывались годами, с треском встали на свои места. Ее постоянные исчезновения, ее неуловимая схожесть, ее отчаянная преданность и... ее страх вчера вечером. Страх раскрыть тайну, которая может все разрушить.

«Так вот ее тайна...» — подумал он

«Она... Она все это время была здесь. Прямо рядом со мной».

Он не произнес ни звука. Он просто стоял на коленях перед спящей девушкой, которая была и его самой большой тайной, и его самой большой любовью. Его рука сама потянулась, чтобы коснуться ее щеки, но замерла в сантиметре, боясь разрушить хрупкость этого открытия.

Адриан взял сумку и тихо прикрыл за собой дверь, двигаясь на автопилоте. Его разум был оглушительно пуст и невероятно переполнен одновременно. Он прошел несколько шагов по тротуару, не видя и не слыша ничего вокруг. В ушах звенело от открытия, которое перевернуло весь его мир.

Маринетт — это Леди Баг.

Он механически потянулся к молнии на своей сумке, и в этот момент из-за незастегнутой молни с тихим всплеском вылетел Плагг. Квами пролетел по дуге и мягко шлепнулся на мостовую.

— Ай! Ой-ой-ой! — запищал маленький черный квами— потирая затылок. Он тут же вспорхнул и завизжал, тыча лапками в лицо ошеломленному Адриану. — Адриан! Что случилось? Ты выглядишь так, будто только что увидел, как Триксс превращается в бабочку! Почему ты не разбудил меня? Мы же опаздываем!

Адриан медленно, очень медленно перевел на него взгляд. Его зеленые глаза, обычно такие ясные, сейчас были широко распахнуты и полены неподдельным, животным ужасом. Он не видел Плагга, а видел сквозь него — образ спящей Маринетт с той самой царапиной.

— Плагг... — его голос был хриплым шепотом, едва слышным над уличным шумом. Он сглотнул, пытаясь протолкнуть слова через ком в горле. — Ее... ее сережки.

Плагг нахмурился, его усики дернулись от беспокойства.

— Чьи сережки? Адриан, о чем ты? Опять о Маринетт? Ты весь вечер вчера вздыхал, а теперь...

— Ее сережки... — Адриан повторил, и на этот раз в его голосе прозвучала настоящая паника. Он схватился за голову, будто пытаясь удержать ее от взрыва. — Это серьги в виде божьей коровки. Плагг... Это же её серьги!

Плагг замер в воздухе. Его маленькое тельце напряглось. Он понял. Он понял все с одной этой фразы. Его огромные голубые глаза округлились от чистого, немого ужаса. Он медленно, очень медленно подплыл к лицу Адриана.

— Нет... — прошептал Квими. — Адриан... Ты хочешь сказать, что... Маринетт... это... Леди Баг?

Адриан не смог ответить. Он лишь кивнул, коротко и резко, и в этом кивке была вся боль, весь шок и весь страх от осознания того, что его возлюбленная и его напарница, которую он так долго искал, — один и тот же человек. И что он, сам того не зная, причинял боль им обеим. Первый раз — в Маринетт, свою одноклассницу, солнечную, немного неуклюжую, невероятно добрую и талантливую девушку, которая всегда верила в него.

И второй раз — в Леди Баг, свою напарницу, отважную, остроумную, сильную духом героиню, с которой он прошел через огонь и воду.

И теперь, когда эти два мира столкнулись и оказались одним целым, его любовь не просто удвоилась. Она возвеличилась, умножилась сама на себя, превратившись в нечто всепоглощающее и абсолютное. И одновременно — в невыносимо тяжелую. Потому что теперь он понимал весь масштаб лжи, в которой им пришлось жить, и всю глубину ее вчерашнего страха.

Тишина. Гул города куда-то исчез, сменившись оглушительным звоном в ушах. Адриан медленно сполз по стене на корточки, не выпуская голову из рук.

—Да... Маринетт и Леди Баг один и тот же человек... — это не было вопросом. Это было окончательным, бесповоротным приговором. Не две загадки, а одна. Не два идеала, а один реальный, живой человек. И этот человек все это время была рядом. Он думал о ней как о простой подруге, в то время как она сражалась с опасностями плечом к плечу с ним, Супер-Котом. Чувство вины, восхищения и безумной, всепоглощающей радости смешались в нём в один клубок.

Рев мотора вывел его из ступора. Он поднял голову и увидел подъезжающий автомобиль и Натали. Взглянув на неё, он попытался придать лицу обычное беззаботное выражение, но, судя по её нахмуренным бровям, у него это не вышло.

—Поехали, — тихо сказал он, садясь в машину. Теперь ему нужно было время. Время, чтобы всё обдумать и понять, что делать дальше.

Часть 2

Ночное патрулирование Леди Баг и Кота Нуара прошло успешно, как и все предыдущие. Леди Баг, ухватившись за йо-йо, решилась полететь к себе домой, как вдруг её действие прервал Кот Нуар. Его рука мягко, но настойчиво легла ей на плечо.

— Леди Баг, подожди.

Она обернулась и по его напряжённой позе поняла — дело не в шутках. Его уши были насторожены, хвост подёргивался.

— Что случилось? Ты что-то почувствовал?

— Не акуму... — он помедлил, выбирая слова. — Сегодня днём... я видел кое-что странное. Кажется, мы оба знаем одну очень неуклюжую, но невероятно милую девушку.

Ледяная струя пробежала по спине Леди Баг. Маринетт. Он видел Маринетт. Или, что хуже, заподозрил что она и есть Леди Баг...

— О-о? И кто же это? — её голос прозвучал чуть выше обычного.

Кот Нуар подошёл ближе, его взгляд стал пристальным.

—Я не могу говорить здесь. Это... слишком опасно. Завтра, в обед, у фонтана. Приди. Пожалуйста.

Он не требовал ответа как Кот Нуар. Он просил как Адриан. И в его глазах она увидела не просто любопытство напарника, а настоящую тревогу. Париж мог подождать. Эта тайна — нет.

Часть 3

На следующий день в обед около фонтана Кот Нуар вел себя как-то очень подозрительно. Вместо того чтобы грациозно развалиться на скамейке или балансировать на струях воды, он нервно расхаживал туда-сюда, то и дело поправляя свой поясной ремень. Его уши были насторожены, а хвост подергивался, словно у настоящего кота, почуявшего неладное.

Леди Баг прилетела к фонтану и, сделав изящное сальто, сразу села за столик в уличном кафе, который он, видимо, заранее занял. На столе стояла тарелка с еще теплыми круассанами и два стакана с лимонадом.

— Ну что, кот? Говори, — она взяла круассан, стараясь казаться небрежной, но внутри у нее все сжалось в комок. — Ты вчера так загадочно изъяснялся, что я чуть не умерла от любопытства.

Кот Нуар сел напротив, но не притронулся к еде. Он сложил руки на столе и наклонился вперед, понизив голос до почти шепота.

— Я проверял одну теорию, — начал он, его зеленые глаза были серьезны. — Вчера, после патрулирования, я... последовал за Маринетт.

—Т-ы... что?! Зачем? Это же... странно! — ее голос снова предательски задрожал.

— Я знаю, прости! — он провел рукой по волосам. — Но я должен был убедиться. Ты помнишь, как несколько дней назад Сфектра атаковала библиотеку? И Маринетт оказалась прямо в эпицентре, но каким-то чудом избежала оцепенения?

Леди Баг молча кивнула, чувствуя, как по спине бегут мурашки. Она помнила тот день слишком хорошо.

— А вчера, — Кот Нуар еще больше понизил голос, — я видел, как она упаковала в свою сумочку... сыр. Причем тот самый сорт, что обожает Плагг. Случайность? Возможно. Но совпадений становится слишком много. Ее постоянные исчезновения во время атак, ее невероятная, хоть и неуклюжая, удачливость...

Он посмотрел на Леди Баг прямо, и в его взгляде не было привычной игривости. Была лишь тревога и что-то еще... понимание?

— Я не спрашиваю тебя ни о чем, миледи. Я просто хочу, чтобы ты знала... что если у нашей общей знакомой есть секрет, который она вынуждена хранить, то она может быть спокойна. Потому что кто-то уже догадался. И этот кто-то... на ее стороне. Всегда.

Он откинулся на спинку стула и, наконец, откусил круассан, но его взгляд по-прежнему был прикован к ней. Это была не ловушка. Это было предупреждение. И признание.

— И ты думаешь, что эта неуклюжая девушка — это я? — спросила Леди Баг и рассмеялась.

Её смех прозвучал немного наигранно, но она надеялась, что он этого не заметит. Она взяла стакан с лимонадом, чтобы руки были заняты. — Кот, это же смешно! Маринетт? Да она споткнётся о ровный пол! А я... я же Леди Баг!

Кот Нуар не присоединился к её смеху. Он лишь поднял бровь, и на его губах появилась та самая ухмылка, которая сводила её с ума.

— Ну, конечно, прости за бредовую идею, миледи, — он развёл руками, делая вид, что сдаётся. Но его глаза говорили об обратном. Они светились хитринкой. — Просто представь: какое невероятное совпадение должно быть, чтобы у вас были абсолютно одинаковые глаза? Такого цвета синего я не видел больше ни у кого.

Леди Баг почувствовала, как кровь отливает от лица. Глаза. Он заметил глаза.

— В Париже миллионы голубоглазых людей! — парировала она, отставляя стакан.

— Согласен, — кивнул он, словно ожидая этого. — Но не у всех есть эта чёрная чёлка, которая ведёт себя абсолютно одинаково, когда ты отчаянно пытаешься её поправить в пылу боя... или когда роняешь стопку учебников.

Он говорил спокойно, перечисляя факты, как будто вёл детективное расследование.

— И потом, есть ещё одна маленькая деталь... — Кот Нуар наклонился через стол так близко, что она почувствовала его дыхание. — Твоя манера говорить «счастливой охоты». Ты произносишь эту фразу с точно такой же интонацией, с какой она говорит «всё будет хорошо», когда успокаивает кого-то в школе.

Леди Баг замерла. Он был слишком наблюдательным. Слишком близко. Она пыталась придумать новую отговорку, новую шутку, но слова застряли в горле. Она могла только смотреть на него в немом ужасе и надеяться, что её маска не треснула окончательно.

В этот момент его выражение лица смягчилось. Игривая ухмылка сменилась почти нежной улыбкой.

—Не бойся, — тихо сказал он. — Твой секрет в безопасности. Со мной. Всегда.

— С чего ты взял, что я это Маринетт? — парировала Леди Баг, найдя в себе силы снова засмеяться, но на этот раз в её смехе слышалась лёгкая дрожь. Она отодвинула стакан и посмотрела на него с вызовом. — Вдруг она тоже состоит в нашей компании героев? Из-за этого мы её во время атак и не видим. Может, у неё своя, третья магическая сущность? Ты подумал об этом, мой гениальный кот?

Она наблюдала, как его уверенная ухмылка на мгновение дрогнула. Мысль явно засела у него в голове. Отлично, направь его по ложному следу.

— Ну... — Кот Нуар почесал затылок, его хвост беспокойно дёрнулся. — Это... возможная теория. Допустим. Но тогда почему она так неуклюжа в обычной жизни? Это же идеальная маскировка!

— Или это не маскировка? — Леди Баг наклонилась к нему, играя на его поле. — Может, её суперсила — это абсолютная, кристальная искренность? И её неуклюжесть — это часть её настоящего «я», которое она не скрывает, в отличие от нас? Может, она и есть самый честный из нас всех?

Глаза Кота Нуара расширились. Он явно не ожидал такого поворота. Ловушка, которую он сам расставил, начала захлопываться вокруг его собственных теорий.

— Но... сыр... — слабо попытался он возразить.

— А кто не любит сыр, Кот Нуар? — она улыбнулась, наконец чувствуя, что перехватила инициативу. — Особенно такой хороший, французский? Может, она просто несла его бабушке? Или себе на ланч? Ты строишь целое обвинение на круассанах и молочных продуктах!

Она встала, её уверенность вернулась.

—Будь осторожен со своими догадками, кот. Ведь если окажется, что Маринетт — это кто-то другой, ты будешь выглядеть очень глупо, подозревая меня. И, кто знает, — она сделала паузу у края фонтана, — может, эта третья героиня ревнует, что ты всё время флиртуешь со мной, а не с ней?

С этими словами она запустила йо-йо, оставив Кота Нуара в полном смятении. Он сидел за столом, глядя на два стакана лимонада, и в его голове царил полный хаос. А Леди Баг, улетая, понимала, что выиграла этот раунд, но война за её секрет только обострилась.

— Нечего, Маринетт! Я ещё до твоей тайны доберусь очень скоро!

Его слова прозвучали ей вслед, полные упрямой решимости. Леди Баг не обернулась, но чувствовала его горящий взгляд на спине. Улыбка не сходила с её лица — он попался на её удочку! Он теперь будет искать третьего героя, а не копать под неё. Это было гениально.

Кот Нуар смотрел, как её силуэт растворяется в парижском небе. В его голове бушевала буря. Её контраргумент был чертовски хорош. Что, если правда есть ещё кто-то? Но нет... его чутьё, его сердце кричали обратное. Он видел ту самую искренность в глазах Маринетт, которую она так яростно отрицала.

Он разжал ладонь, в которой неосознанно сжимал крошечную чёрную пуговицу. Ту самую, что он подобрал неделю назад возле булочной, когда Маринетт в спешке уронила свою сумку. Пуговица от её любимой куртки.

— Хорошо, Маринетт, — тихо прошептал он, глядя на пуговицу. — Игра начинается. Посмотрим, кто окажется хитрее.

Он не собирался отступать. Теперь охота стала только интереснее.

Часть 1

Кот Нуар сидел за столом, перекатывая в пальцах маленькую чёрную пуговицу. Солнечные зайчики играли на её гладкой поверхности, но в его голове был хаос. Он был в одном шаге от величайшей тайны Парижа, но этот шаг был самым опасным.

«Вот он, ключ. Я почти уверен. Но что дальше?» — мысль билась в его голове, как птица о стекло.

— Я придумал! — шепнул он сам себе, и его глаза загорелись азартом. — Я же могу в обличии Кота Нуара приходить к Маринетт и называть её принцессой! Я буду её верным рыцарем, её тайным поклонником! И в один прекрасный день я признаюсь, что знаю, что она Леди Баг. Но надо сделать так, чтобы она ни за что не догадалась, что я — Адриан...

План начал выстраиваться в его голове, как шахматная партия.

Шаг первый: Создать образ.

Нужно быть другим.Не тем кокетливым, самоуверенным Котом Нуаром, с которым она сражается. А... загадочным. Немного грустным. Рыцарем в сияющих доспехах, который появляется из тени, чтобы защитить её, а затем исчезает. «Я буду говорить тише. Смотреть задумчивее. Никаких глупых каламбуров. Только искренняя преданность».

Шаг второй: Объяснить мотив.

«Мне нужно правдоподобное объяснение, почему Кот Нуар внезапно заинтересовался Маринетт. А что, если... я скажу, что заметил, как часто она оказывается в эпицентре атак Плясма? И что, как герой, я поклялся тайно охранять невинную гражданку, которая постоянно попадает в неприятности. Это же логично!»

Шаг третий: Разделить личности.

Самое сложное— вести двойную игру. Адриан в школе должен вести себя как обычно. Может, даже чуть более отстранённо по отношению к ней, чтобы создать контраст. А Кот Нуар будет проявлять ту нежность, которую Адриан боится показать. «Я буду дарить ей маленькие анонимные подарки. Оставлять цветы на окне. Защищать её, не выдавая себя. Она должна увидеть в Коте Нуаре кого-то отдельного, нового».

Шаг четвертый: Признание.

И когда-нибудь,когда она начнёт доверять этому «новому» Коту, он сможет открыть ей часть правды.

«Маринетт, я должен тебе признаться... Я давно знаю, что ты — Леди Баг».Но он скажет это так, чтобы это звучало как признание в верности, а не как разоблачение. «Я узнал твой секрет, охраняя тебя. И я восхищаюсь тобой ещё больше».

— Да, — прошептал Кот Нуар, и на его лице появилась улыбка. — Это рискованно. Безумно. Но это может сработать. Я стану её тайным стражем. Её тёмным ангелом.

Кот Нуар, окрылённый успехом своего первого визита, уже представлял, как станет таинственным защитником Маринетт. Он хотел было снова направиться к её дому, возможно, с цветком или просто чтобы проверить, всё ли в порядке, как вдруг...

ВЖУУУХ!

Что-то огромное, ярко-розовое и невероятно упругое ударило его сбоку с силой пушечного ядра. Это был гигантский резиновый пончик, размером с автомобиль!

Что-то огромное, ярко-розовое и невероятно упругое ударило его сбоку с силой пушечного ядра. Это был гигантский резиновый пончик, размером с автомобиль!

— А-а-а-а! — успел крикнуть он, прежде чем сила удара отбросила его, как пушинку.

Он пролетел несколько метров по воздуху и врезался прямо в стену знаменитой пекарни. Раздался оглушительный грохот, кирпичная кладка треснула, и облако пыли окутало всё вокруг. Кот Нуар с глухим стуком свалился на тротуар, весь в пыли и осколках кирпича, с кружащейся головой.

Из облака пыли на улицу выскочила перепуганная Маринетт, всё ещё в пижаме. Она с ужасом смотрела на дыру в стене своей гостиной, а затем на оглушённого кота-героя.

— Кот Нуар! Что произошло?!

Он попытался подняться, пошатываясь.

—Пончик... — был единственный связный ответ, который он смог из себя выдавить, показывая пальцем на гигантское розовое кольцо, которое теперь безобидно лежало на мостовой.

И тут из-за угла появилась причина всего хаоса. Огромная фигура в костюме, напоминавшем повара, но с лицом, искажённым знакомой фиолетовой маской акимы. В руках она держала ещё один гигантский резиновый пончик, как метательное оружие

— Я — Кондитер! — проревела Акума. — И я накажу весь этот район за то, что они посмели назвать мои эклеры «сухими»! А начинаю я с этой пекарни, которая посмела со мной конкурировать!

— Кажется, твоей пекарне нужен герой, — кряхтя, поднялся на ноги Кот Нуар, отряхивая пыль с костюма. — Кажется, нам обоим, — прошептала Маринетт, уже мысленно представляя, как она превратится в Леди Баг. Прямо сейчас её двойная жизнь становилась ещё сложнее.

Бежать было некуда. Маринетт стояла перед дырой в стене собственного дома, в пижаме, с лицом, выражавшим полное поражение. Пыль оседала на её плечах. Кондитер приближался, размахивая своим сладким оружием. Кот Нуар, едва придя в себя, смотрел на неё с тревогой.

Она глубоко вздохнула, закрыла глаза на секунду, а затем посмотрела прямо на него. В её взгляде не было страха, только решимость.

— Ладно, Кот. Ты был прав. Леди Баг и я — один и тот же человек.

Она не стала ждать его реакции. В её голосе не было драмы или сомнений, только практическая необходимость. Пока Кот Нуар застыл с широко раскрытыми глазами, переваривая эти слова, Маринетт повернулась к летающему существу, выскочившему из её сумочки.

— ТИККИ, ПРЕВРАЩЕНИЕ!

Вспышка розового света озарила разрушенную комнату. Кот Нуар инстинктивно прикрыл глаза, а когда открыл, перед ним стояла не Маринетт в пижаме, а Леди Баг в полной боевой готовности. Йо-йо уже было в её руке, а взгляд был устремлён на приближающуюся акуму.

— Что, кот, стоишь как вкопанный? — бросила она ему через плечо, и в её голосе снова зазвучали знакомые нотки лидера. — Наша пекарня в опасности! И, кажется, мне понадобится твоя помощь, чтобы её отстроить... после того, как мы разберемся с этим «сладкоежкой».

Кот Нуар очнулся. Все его хитрые планы, все размышления о том, как и когда раскрыть тайну, оказались ненужными. Правда упала на него, как тот самый пончик — неожиданно, болезненно, но с непреложной ясностью. И сейчас был не момент для разговоров.

На его лице расплылась самая широкая и самая искренняя улыбка за долгое время. Он щёлкнул когтями.

— Как скажешь, миледи! — крикнул он, занимая боевую стойку рядом с ней. — Обещаю, наш удар будет слаще любых его пончиков!

И в этот раз, сражаясь плечом к плечу, он смотрел на неё не как на загадку, которую нужно разгадать, а как на партнёршу, которую он наконец-то узнал полностью. И это было лучше любой тайны.

Часть 2

Летающие пончики, словно розовые метеоры, крушили всё вокруг. Они вминались в припаркованные машины, сносили уличные фонари и заставляли пешеходов в ужасе разбегаться. Воздух свистел от их пролётов.

Леди Баг, вращая своё йо-йо с невероятной скоростью, создавала перед собой непробиваемый розовый щит. Пончики отскакивали от него с глухими хлопками, разлетаясь на куски.

— Их становится больше! — крикнула она, отбивая очередную сладкую атаку. — Нужно добраться до самого Кондитера!

Кот Нуар в это время носился по площади как вихрь. Он использовал свой шест, чтобы совершать немыслимые прыжки, перелетая с крыши на крышу, уворачиваясь от липких снарядов.

—Я пытаюсь! — отозвался он, кувыркаясь в воздухе и приземляясь на вывеску кафе. — Но он хорошо прикрыт этой сахарной батареей!

Каждый из них пытался достичь злодея, который укрылся за прилавком собственного фургона, продолжая швырять новые и новые пончики.

План Леди Баг: Обезоружить. Она метнула йо-йо, пытаясь зацепить руку Кондитера или его оружие. Но пончик-метатель был слишком велик и упруг, йо-йо соскальзывало.

План Кота Нуара: Атака с тыла. Он пытался обойти фургон по крышам, чтобы напасть сзади. Но Кондитер был начеку и забрасывал его пончиками, не давая приблизиться.

— Так не сработает! — крикнула Леди Баг, и в её глазах мелькнула искорка внезапной идеи. — Кот! Отвлекай его! Мне нужна секунда!

— Понял! — без раздумий ответил Кот Нуар. Он спрыгнул прямо перед фургоном, начав яростно крушить своим шестом летящие в него пончики. — Эй, сладкоежка! Попробуй попасть в меня! Твои пончики никуда не годятся!

Пока Кондитер с рёвром обрушил на кота весь свой гнев, Леди Баг отскочила в сторону. Она не стала целиться в самого злодея. Вместо этого она прицелилась в гигантскую неоновую вывеску над фургоном, изображавшую клубнику со взбитыми сливками.

— Счастливой охоты! — крикнула она и метнула йо-йо.

Раздался звон бьющегося стекла, и тяжёлая конструкция рухнула прямо на фургон и на самого Кондитера, на мгновение придавив его. Метание пончиков прекратилось.

— Отлично сработано, миледи! — восхищённо крикнул Кот Нуар.

Леди Баг, не теряя ни секунды, подбежала к оглушённому Кондитеру, который пытался выбраться из-под обломков вывески. Кот Нуар встал на страже, на случай если тот окажет сопротивление, но акима была слишком дезориентирована.

— Давай проверим карманы, — бросила Леди Баг, обыскивая фартук повара.

В одном из глубоких карманов её пальцы наткнулись на что-то твёрдое и продолговатое. Она вытащила предмет. Это был не кулинарный инструмент, а самый обычный кондитерский шприц, заполненный розоватыми взбитыми сливками. Но он источал зловещее фиолетовое сияние.

Шест обрушился на злополучный предмет. Шприц разлетелся на куски, а из него вырвалась струя обычных, уже не заражённых сливок и маленькая, тёмная бабочка-акума.

— Никуда не денешься от меня! — Леди Баг поймала бабочку своим йо-йо. Через мгновение она выпустила на волю чистую белую бабочку. — Отправляйся на свободу, маленькая акума!

На месте фургона стоял обычный, немного растерянный мужчина в фартуке пекаря, который с удивлением смотрел по сторонам.

— Победа! — радостно воскликнула Леди Баг, поднимая руку для их традиционного рукопожатия.

Но Кот Нуар не сразу ответил на жест. Он смотрел на неё. На Леди Баг. Но теперь он видел за маской Маринетт. Его взгляд был полон такого тепла и понимания, что у неё перехватило дыхание.

Он всё-таки щёлкнул ей по руке, но его улыбка была мягкой, а не победной.

—Победа, — тихо повторил он. И в этом слове был намёк на гораздо большее. Победа не только над акимой, но и над тайнами, которые так долго разделяли их.

Теперь им предстоял самый важный разговор.

Часть 2

Леди Баг и Кот Нуар сидели на знакомой крыше, свесив ноги с карниза. Ночь была тихой, а Эйфелева башня сияла вдали, словно собранная из тысяч сверкающих бриллиантов. Но ни один из них не смотрел на неё по-настоящему. Весь мир сузился до этого пространства между ними.

— Да, Кот, ты был прав, — тихо начала Маринетт сжимая свои пальцы. Она больше не могла носить маску. — Я специально отрицала. Я хотела...

— Я понимаю, Маринетт, — мягко прервал он. Его голос был нежным и лишённым привычной насмешливости. Он смотрел не на героиню, а на девушку, которую знал всё это время. — Ты хотела защитить нас. Наших близких. Нашу жизнь. Как можно лучше.

Она кивнула, чувствуя, как комок подступает к горлу. Он понял. Он действительно понял.

— Раз уж я знаю, кто ты, — продолжил Кот Нуар, глядя на свои когтистые перчатки, — и тебе положено знать, кто я.

Он глубоко вздохнул. Это был момент, которого он одновременно ждал и боялся. Он медленно поднял руку.

— Сними Когти!

Знакомая зелёная вспышка озарила крышу. Магия растворила чёрный костюм, и на его месте остался обычный парень в простой футболке и джинсах. Маринетт замерла, её глаза были прикованы к его лицу. К знакомым чертам, которые она видела каждый день в школе. К зелёным глазам, которые всегда смотрели на неё с какой-то грустью.

— Адриан...? — её голос дрогнул, превратившись в шёпот, который едва унёс ночной ветерок.

Он смущённо улыбнулся, проводя рукой по затылку — той самой характерной ужимкой Адриана.

— Привет, Маринетт.

Она продолжала смотреть на него, и по её лицу текли слёзы, но это были слёзы облегчения. Все кусочки пазла наконец-то встали на свои места. Его неуклюжесть, его внезапные исчезновения, его преданность... Всё обрело смысл.

— Всё это время... — прошептала она. — И Леди Баг, и я... мы влюбились в одного и того же человека.

Адриан тихо рассмеялся, и в его смехе тоже слышались слёзы.

—А я думал, что ревную сам к себе. Это было ужасно запутанно.

— А что теперь? — спросила Маринетт, её голос был тихим и полным неуверенности. Она смотрела на огни города, которые вдруг показались ей чужими и пугающими. — Как теперь нам жить? Куда нам идти?

Адриан сидел с серьёзным лицом, его взгляд был устремлён в ту же даль, но видел он не огни, а их общее будущее. Он чувствовал тяжесть её вопроса. Это был не просто вопрос о завтрашнем дне в школе. Это был вопрос о всей их жизни, перевернувшейся в одно мгновение.

— Что будет, то будет, — наконец произнёс он твёрдо, поворачиваясь к ней. В его зелёных глазах не было страха, только принятие. — Уже нечего не изменить. Правда вышла наружу, и мы не можем сделать вид, что ничего не произошло.

Он взял её руку в свою, и его прикосновение было тёплым и уверенным.

— Но это не конец, Маринетт. Это начало. — Его пальцы мягко сжали её ладонь. — Теперь мы идём не вслепую. Мы знаем самое главное. Мы — одна команда. Не только когда надеваем маски.

Он посмотрел на огни города, которые снова стали казаться родными.

— Мы будем жить осторожнее, но честнее. Мы будем прикрывать друг друга в школе. Я буду знать, почему ты иногда убегаешь «в уборную» в самый неподходящий момент. — Он тихо усмехнулся. — А ты поймёшь, почему я вечно опаздываю на уроки.

Маринетт улыбнулась сквозь навернувшиеся слёзы. В его словах была простая, ясная правда.

— А куда идти? — Адриан повернулся к ней, и в его глазах отразились все звёзды над Парижем. — Мы идём домой. Сначала я провожу тебя до твоей пекарни. А завтра утром... я зайду за тобой, чтобы вместе пойти в школу. Как обычные одноклассники. Только теперь мы будем знать, что мы — всё, что угодно, но не обычные.

Он встал и протянул ей руку.

— Идёшь, мадам Баг?

Она приняла его руку, и её пальцы уверенно переплелись с его пальцами.

— Идём, месье Нуар.

И под мерцающими огнями Эйфелевой башни они сделали первый шаг в свою новую, общую жизнь. Больше не было тайн. Была только дорога домой, которую они наконец-то могли пройти вместе.

Часть 1

Адриан проснулся на странном полу. Он ничего не видел, только темноту вокруг себя. Не ту мягкую, уютную темноту спальни, а густую, почти осязаемую черноту, которая давила на веки и не пропускала ни лучика света.

Он попытался сесть, и его тело пронзила резкая боль в виске. Последнее, что он помнил... Маринетт. Их разговор на крыше. Её рука в его руке. Они спускались вниз, смеясь над какой-то шуткой... а потом... удар в спину? Ошеломляющий толчок? Воспоминания были обрывочными и мутными.

— Маринетт? — тихо позвал он, его голос прозвучал громко и неестественно в полной тишине. Ответа не последовало.

Он провёл руками по полу. Поверхность была холодной, гладкой и металлической. Ни пылинки. Он ощупал пространство вокруг себя. Казалось, он сидел в небольшом, тесном помещении. Словно в ящике.

Он инстинктивно потянулся к пальцу, где всегда было его кольцо.

Но его не было.

Пространство между большим и указательным пальцем было пустым. Гладкая кожа, которую он не чувствовал годами, теперь жгла оголённой нервозностью.

Паника, до этого дремавшая где-то глубоко внутри, вцепилась в него ледяными когтями и вырвалась наружу с новой, всепоглощающей силой. Он судорожно ощупал все пальцы одной руки, потом другой. Ничего. Только холодный пот на кончиках пальцев.

— Нет... — его шёпот сорвался в сдавленный стон. — Нет, нет, нет...

Он вскочил на ноги, забыв о низком потолке, и с размаху ударился головой. Звёзды брызнули в глазах, но это была ничтожная боль по сравнению с тем, что творилось у него внутри. Он упёрся ладонями в холодные металлические стены, отчаянно пытаясь нащупать щель, дверь, хоть что-то.

— Плагг! — крикнул он уже громко, его голос сорвался на визг. — Плагг, ты здесь? Отзовись!

Тишина. Абсолютная, безжалостная. Ни привычного ворчливого голоска, ни даже шороха крыльев. Квами исчез вместе с кольцом. Он был абсолютно один. Отрезан от всего, что делало его кем-то большим, чем просто мальчиком.

Мысли неслись вихрем. Кто? Как? Они только что раскрыли свои тайны. Значит, за ними следили. Выждали момент, когда он превратится обратно в Адриана, в свою самую уязвимую форму.

И тогда его осенила самая страшная догадка. Если взяли его... то что стало с Маринетт? С Леди Баг, которая осталась одна, ничего не подозревая?

Он медленно сполз по стене обратно на пол, сжавшись в комок. Темнота вокруг перестала быть просто отсутствием света. Она стала олицетворением его беспомощности. Он был в клетке. И хуже того — он был обезоружен в самом начале самой важной битвы.

Кольца нет, значит, и у Маринетт серёжки тоже должны пропасть, нежели кто-то за нами следил?

Мысль ударила с силой новой, леденящей душу волны. Это была не случайность. Это была спланированная операция. Их не просто выследили — их обезвредили. Целенаправленно и эффективно.

Он представил себе Маринетт. Она, наверное, вернулась домой, счастливая и облегчённая, может быть, даже рассказывала Томе о их примирении. А потом... что? Та же тёмная сила, что забрала его, настигла и её? Или, что было ещё страшнее, она уже была в ловушке, пока он разговаривал с ней на крыше, и он ничего не заметил?

Он сжал кулаки, чувствуя, как бессилие разъедает его изнутри. Весь Париж теперь остался без защиты. Леди Баг и Кот Нуар исчезли в одну ночь. И хуже всего злодейка знала личности их.

Если это был он, то теперь он знал всё. Он знал, кого нужно устранить, чтобы получить то, что он хочет. Тем временем у Маринетт.

Сознание возвращалось к Маринетт медленно и болезненно. Первым пришло ощущение — острая, пульсирующая боль в виске. Затем — холодная, твёрдая поверхность под спиной. Она застонала, пытаясь открыть глаза.

Маринетт проснулась в странном месте. Это была не её комната, не крыша и даже не улица. Смутные очертания указывали на большое, пустое помещение, напоминающее заброшенный цех или склад. В воздухе пахло пылью и металлом.

Она попыталась сесть, и мир поплыл перед глазами. Голова раскалывалась. Последнее, что она помнила... Адриан. Его рука в её руке. Они шли домой, смеясь... а потом резкая боль в затылке, и всё поглотила тьма.

Она с трудом сфокусировала взгляд и увидела рядом с собой на полу свой телефон. Экран был почти разбит, паутина трещин расходилась от угла. Он был мёртв.

Инстинктивно она потянулась к плечу, чтобы поправить ремень своей сумочки. Но её плечо было пустым. Паника, знакомая и холодная, кольнула её сердце.

— Нет... — прошептала она, обеими руками ощупывая плечи и спину. Сумки не было.

И тогда её пальцы, дрожа, потянулись к мочкам ушей. Она должна была проверить. Она должна была убедиться.

Кожа была гладкой и пустой. Серёжек, тех самых, что она носила каждый день с самого начала, на её ушах не было.

Ошеломляющая, всепоглощающая волна ужаса накрыла её с головой. Она осталась без дыхания, без голоса. Она сидела на холодном полу, сжимая в руках разбитый телефон, и понимала, что её не просто похитили.

Тикки не было с ней. Она не могла превратиться. Она была просто Маринетт. Одна, в незнакомом месте, с разбитой головой и разбитым сердцем, впервые за долгое время чувствуя себя абсолютно, беспомощно одинокой.

И самое страшное — если взяли её, то что стало с Адрианом?

Спустя несколько минут.

Адриан лежал на животе, уткнувшись лицом в холодный металл. Задыхаясь от ярости и бессилия, он изо всех сил ударил кулаком по полу. Глухой, неприятный грохот разнёсся по тесному пространству, отдаваясь болью в костяшках пальцев. Он не остановился. Второй удар. Третий.

— Как я мог... — его голос был хриплым шёпотом, полным самоедства. — Как я мог провалить свою последнюю миссию!

Он сжал кулаки так, что ногти впились в ладони. Вся его жизнь была посвящена долгу. Защищать Париж. Защищать Леди Баг. А в итоге? В самый важный момент, когда они наконец-то стали по-настоящему единой командой, он подвёл её. Подвёл всех.

Он представил её лицо. Её доверчивую улыбку, когда она взяла его руку всего несколько часов назад. Он был её партнёром. Её щитом. И что он сделал? Привёл их прямиком в засаду. Позволил себя схватить, как какого-то новичка.

— Я должен был быть осторожнее! Должен был почувствовать неладное! — он в ярости ударил кулаком снова, уже не чувствуя боли.

Самое горькое было в осознании, что его первая и самая главная миссия — защищать её — закончилась оглушительным провалом. Он не знал, где она, что с ней. И был абсолютно беспомощен что-либо изменить. Он был просто мальчиком в клетке. Без своего костюма, без Плагга, без своей силы.

Он перевернулся на спину, глядя в непроглядную темноту над головой. Отчаяние сменялось леденящим душу страхом. Его последняя миссия не просто провалилась. Она, возможно, стоила им обоим жизни. И это было невыносимо.

Тем временем у злодейки.

Голос прозвучал из ниоткуда, громкий, торжествующий и до боли знакомый. Он эхом разнёсся по металлическому помещению, в котором томился Адриан, и, вероятно, достиг ушей Маринетт где-то в другом конце логова.

— Наконец-то талисманы у меня! Теперь я загадаю желание!

Это был голос Аргоса. Но в нём не было привычной ядовитой насмешки. Он звучал как финальный аккорд, как победа, к которой он шёл все эти годы.

Внезапно в темноте перед Адрианом вспыхнул голографический экран или просто оконце в стене, открывая вид на центральную часть логова. Там, в клубах лиловой энергии, парила фигура Аргоса.

В одной руке он сжимал тёмное кольцо, в другой — пару изящных серёжек. Они слабо светились, пытаясь бороться с захватившей их тьмой.

Адриан прильнул к проёму, его сердце замерло. Плагг... Тикки...

В одной руке он сжимал тёмное кольцо, в другой — пару изящных серёжек.

— Мир будет пересотворён по моей воле! — провозгласил Плясм, поднимая артефакты над головой. Энергия вокруг него заклубилась с новой силой. — И ничто уже не остановит меня! Никакие жалкие герои!

Он медленно начал надевать кольцо на палец. Это был конец. Абсолютный и бесповоротный. Всё, что они защищали, все их жертвы — всё вот-вот должно было рухнуть.

Адриан отчаянно ударил кулаком по стене, но та даже не дрогнула. Он был бессилен. Он мог только смотреть, как мир, который он любил, который он клялся защищать, уничтожается на его глазах.

— Нет, — это слово сорвалось с губ Адриана не как шёпот, а как низкое, твёрдое утверждение. Он поднял голову и увидел своё бледное, испуганное отражение в тёмной, отполированной поверхности стены. — Так закончиться не может.

Он смотрел в глаза тому мальчику, который только что бился в истерике. И видел в них не просто страх. Он видел историю. Все падения и взлёты, все битвы, все моменты, когда он и Леди Баг вырывали победу из лап, казалось бы, неминуемого поражения.

«Маринетт не сдалась бы. Никогда».

Мысль пронзила его, как удар тока. Он представил её — не Леди Баг, а Маринетт. Ту самую, которая, спотыкаясь и падая, всегда поднималась. Ту, что никогда не переставала верить в добро, даже когда всё вокруг было окрашено в цвета аким. Если бы она видела его сейчас, разбитого и сломленного, что бы она сказала?

Он медленно поднялся на ноги. Боль в кулаках, разбитых о металл, вдруг стала не болью поражения, а напоминанием о том, что он ещё может чувствовать. Что он ещё жив.

— Ты слышишь меня Феликс? — его голос окреп, зазвучал громче, направленный в стену, за которой творился конец света. — Это ещё не конец!

Он окинул взглядом свою клетку уже не с отчаянием, а с холодной, ясной оценкой. Каждая щель, каждый выступ теперь были не свидетельством его заточения, а потенциальным инструментом. Герой — это не просто магия в кольце. Герой — это воля. А её у него никто не отнимал.

Сердце Маринетт ёкнуло. Он был жив. Он не сдавался. И этот крик стал для неё сигналом к действию. Она не могла позволить ему сражаться в одиночку.

Она встала, отбросив головокружение, и снова окинула взглядом своё узилище. И на этот раз её взгляд упал на едва заметный контур в полу. Люк. Он был почти невидим, но он был там. Возможно, служебный лаз или путь, по которому их сюда доставили.

Ей нужен был инструмент. Она обежала комнату руками, скользя ладонями по шероховатым стенам. И в углу её пальцы наткнулись на что-то острое — длинный, ржавый металлический штырь, вероятно, обломок какой-то старой механизации.

Не раздумывая, она схватила его. Вся её неуклюжесть куда-то испарилась, уступив место хваткости и силе, которые она обрела за годы сражений. Она вставила конец штыря в щель люка и, уперевшись ногами в пол, изо всех сил надавила.

Мышцы горели, металл скрипел, но люк не поддавался. Она вспомнила Адриана. Вспомнила его слова. Она не могла остановиться.

— А-а-а! — с криком, в котором было всё её отчаяние и ярость, она рванула штырь на себя.

Раздался оглушительный треск, и люк с вырванными петлями отлетел в сторону, открывая тёмный, узкий лаз.

Не задумываясь о том, что ждёт внизу, Маринетт прыгнула в него. Она не падала долго, приземлившись в ещё одном металлическом помещении, чуть больше предыдущего. И в центре него, у стены с загадочным окном, стоял он.

— Адриан! — выдохнула она.

Он обернулся, и на его лице, испачканном пылью и кровью от разбитых костяшек, отразились шок, облегчение и бесконечная гордость.

Они не бросались в объятия. Не было времени. Они просто встретились взглядами — два героя, разоружённые, но не сломленные.

— Он собирается загадать желание, — быстро сказал Адриан, показывая на экран, где Аргос уже практически надел кольцо.

— Тогда нам нужно его остановить, — твёрдо ответила Маринетт, сжимая в руке ржавый штырь. — Вместе. Как всегда.

И в этот момент, даже без талисманов, они снова стали командой.

Маринетт и Адриан стояли перед голографическим экраном, на котором Плясм-Аргос, окружённый сиянием талисманов, готовился произнести роковые слова. Воздух трещал от сконцентрированной мощи. Времени на раскачку не было.

— Мы не можем позволить ему надеть кольцо, — прошептал Адриан, его мозг работал на пределе. — Как только квими окажутся под его полным контролем, всё будет кончено.

— Значит, нужно действовать до этого, — парировала Маринетт, её взгляд метнулся по их камере, выискивая хоть что-то полезное. — Он отвлёкся. Он празднует победу. Это наше окно.

План Адриана: Отвлечение и ближний бой.

— У нас есть фактор неожиданности. Он не знает, что мы вместе и что мы на свободе. — Адриан схватил тот самый ржавый штырь, который Маринетт использовала как лом. — Я могу создать шум, атаковать его. Это отвлечёт его. Даже на секунду.

План Маринетт: Цель — талисманы.

— Нет, он слишком силён в ближнем бою, — она покачала головой, её стратегическое мышление, отточенное годами лидерства, взяло верх. — Прямая атака. Но... он держит их в руках. Если мы сможем выбить их... — Она посмотрела на свой разбитый телефон на полу. — Нет йо-йо... но есть это.

Она подбежала к своему телефону, сорвала с него ремешок-петлю. Он был прочным, силиконовым.

— Импровизированный инструмент — объяснила она, прикидывая вес. — Цель — не его, а его руку. Нужно попасть точно, чтобы он выронил кольцо или серёжки.

Адриан удивлённо посмотрел на неё, и на его лице появилась знакомая ухмылка, полная восхищения.

— Гениально. Я отвлекаю его криком, ты делаешь выстрел. Пока он ошарашен, мы оба бросаемся вперёд, хватаем талисманы и бежим.

— Бежим не просто так, — добавила Маринетт, уже натягивая петлю. — С квами! Мы должны отдать серьги и кольцо им, чтобы они могли спрятаться!

— Тогда за работу! — сказал Адриан, и в его глазах вспыхнул знакомый боевой огонь. Он повернулся к экрану, его голос прозвучал громко и вызывающе, эхом разносясь по металлическим стенам. — Феликс! Ты же сам знаешь, какую цену нужно заплатить!

На экране фигура Аргоса замерла. Кольцо было уже почти надето на палец. Он медленно повернул голову в сторону, откуда донёсся голос, и его маска исказилась в гримасе злобного любопытства

— Иди сюда, тварь эдакая! — продолжал Адриан, сжимая кулаки. Он шагнул вперёд, к центру комнаты, подставляя себя под воображаемый взгляд врага. — Я хочу лишь с тобой поговорить! У меня есть много что с тобой обсудить! Например, почему ты прячешься за маской, вместо того чтобы встретиться лицом к лицу? Боишься, что одинокий мальчик в клетке окажется сильнее тебя со всеми твоими талисманами?

Это была игра в ва-банк. Адриан пытался задеть его самолюбие, выманить к себе. Если Феликс появится здесь, это даст им шанс. Шанс на близкий бой, на то, чтобы выбить талисманы из его рук, пока он отвлечён. Это было опасно до безумия, но это был единственный план.

Маринетт, сжимая в руке свой ржавый лом, прижалась к стене, готовая к атаке. Её сердце колотилось где-то в горле. Они снова стали котом и Леди Баг — один отвлекает, другой готовится к решающему удару. Только на этот раз их оружием были не магия, а слова, хитрость и всё, что осталось в их сердцах.

Голос, доносившийся откуда-то из динамиков, был уже не ядовитым шипением Плясма, а холодным, рассудительным баритоном Аргоса. Вопрос повис в воздухе, словно лезвие гильотины.

— Адриан? Ты что, не хочешь, чтобы наш, или же твой, отец был жив?

Адриан отшатнулся, будто получил физический удар. Все его бравада, вся ярость мгновенно испарились, сменяясь леденящим душу смятением. Он видел, как побледнела даже Маринетт, услышав это.

— Он... он не мой отец, — попытался возразить Адриан, но его голос дрогнул. Габриэль Агрест был для него фигурой сложной и травмирующей, но мысль о его воскрешении... она была слишком огромной, слишком соблазнительной, чтобы её сразу отвергнуть.

— Разве? — голос Аргоса звучал почти сочувственно, но в этой жалости сквозила смертельная опасность. — Он растил тебя. Он дал тебе всё. А я... я могу вернуть ему жизнь. Мы можем быть настоящей семьёй. Вместе.

— Адриан, не слушай его! — тихо, но отчаянно прошептала Маринетт. — Это ложь! Он не вернёт его прежним! Это будет не твой отец!

Но её слова тонули в гулком эхе вопроса, который продолжал звучать в голове у Адриана. Феликс добился своего. Он не стал спускаться к ним для драки. Он начал битву за душу Адриана. И это было куда страшнее.

Адриан выпрямился. Его голос, который секунду назад дрожал, теперь звучал твёрдо и ясно. Он смотрел в потолок, словно видя сквозь него самого Феликса.

— Феликс, послушай сюда! Хоть я и остался один, у меня есть Маринетт, которую я так сильно люблю. Натали, я научился жить своей жизнью, а ты?

Эти слова прозвучали как вызов. Не обвинение, а горькое сожаление.

— У тебя есть тоже много для счастья. Кагами, вы отличная пара!

На мгновение в динамиках воцарилась тишина. Казалось, даже лиловая энергия вокруг Плясма на экране замерла. Упоминание Кагами, девушки, которую Феликс действительно полюбил, явно задело его.

— Зачем тебе идти на такой риск? — голос Адриана дрогнул от нахлынувших чувств. — Чем ты хочешь пожертвовать ради того, чтобы твой или же мой отец вернулся? Своим будущим? Своим счастьем? Счастьем тех, кто тебя любит по-настоящему?

Он сделал шаг вперёд, его сжатые кулаки говорили не о ярости, а о силе убеждения.

Маринетт смотрела на него, и её глаза наполнялись слезами гордости. В этот момент он был не просто героем. Он был мудрее любого из них.

Из динамиков донёсся сдавленный, прерывивый вздох. Когда Аргос заговорил снова, в его голосе не было злобы. В нём была... боль.

— Ты... ты не понимаешь, Адриан. У тебя были воспоминания. У тебя были годы. У меня ничего не было. Только пустота. И эта пустота... требует, чтобы её заполнили.

Но теперь в его словах уже не было прежней уверенности. Зерно сомнения, брошенное Адрианом, упало на благодатную почву. Битва была далека от завершения, но впервые за долгое время Феликс задумался о цене своей победы.

— Я всё понимаю, Феликс, — голос Адриана сорвался на шёпот, и по его лицу текли слёзы, но это были слёзы не страха, а горького сострадания. — Ты скучаешь. Я сам скучаю по отцу... и по маме. Хоть я и один, у меня есть Маринетт. У тебя — Кагами.

Он сделал паузу, давая этим словам проникнуть в самую душу.

— Ты сам решился прийти на сторону Леди Баг из-за неё. Ты выбрал свет ради неё. Кагами бы этого не вынесла... — его голос дрогнул, — ...и твоей смерти тоже.

Он сделал паузу, давая этим словам проникнуть в самую душу.

— Ты сам решился прийти на сторону Леди Баг из-за неё. Ты выбрал свет ради неё. Кагами бы этого не вынесла... — его голос дрогнул, — ...и твоей смерти тоже.

Последняя фраза повисла в воздухе, страшная и неизбежная. Адриан не угрожал. Он просто констатировал факт. Любое желание, переписывающее реальность, будет иметь чудовищную цену. И первой жертвой может стать сам загадывающий или всё, что он успел полюбить в этой жизни.

На экране рука Аргос с зажатым кольцом медленно опустилась. Фиолетовая энергия вокруг него замерла, будто в нерешительности. Маска скрывала его лицо, но по тому, как он застыл, было ясно — удар попал в цель.

Из динамиков донёсся тихий, сломанный голос, в котором не осталось ни злобы, ни величия. Это был голос Феликса, того мальчика, который потерял отца и так и не смог с этим смириться.

— Она... она никогда не простила бы меня, правда?

Это был не вопрос. Это было осознание. Осознание того, что, пытаясь вернуть прошлое, он уничтожит своё будущее. И будущее того, кто стал для него важнее любой мести.

Мгновение тягостной тишины растянулось, казалось, на вечность. Фигура Плясма стояла недвижимо, а затем медленно, почти машинально, он поднял руку к своему уху. Фиолетовая энергия вокруг него погасла, маска растворилась, обнажив лицо Феликса. Оно было искажено не злобой, а глубочайшей болью и усталостью.

Он молча снял с мочек ухов серёжки Леди Баг. Блеск магии на мгновение отразился в его глазах, а затем погас. Затем он стянул с пальца кольцо Кота Нуара.

Не говоря ни слова, он подошёл к стене, за которой находились Адриан и Маринетт. В стене был небольшой лючок.

В стене был небольшой лючок. Феликс открыл его и бросил оба талисмана в клетку. Они упали на металлический пол с тихим, но оглушительно громким в тишине звоном.

— Заберите их, — его голос был пустым, лишённым всяких эмоций. — Я... я не могу заплатить такую цену.

Он отвернулся и, не оглядываясь, побрёл прочь, его силуэт растворился в темноте логова. Он был побеждён. Но не их силой, а правдой, которая оказалась тяжелее, чем вся его ненависть. Адриан и Маринетт несколько секунд смотрели на лежащие перед ними талисманы, не в силах поверить в произошедшее. Затем они одновременно бросились вперёд.

Маринетт дрожащими пальцами подняла серёжки. Адриан бережно подобрал кольцо. В тот же миг из украшений вырвались два знакомых всполоха света.

— Феликс, — сказал Кот Нуар, уже в костюме, но с открытым забралом. Он мягко ударил товарища по плечу, пытаясь найти слова утешения. — Я понимаю, ты скучаешь. Ты, наверное...

Он запнулся, не зная, как выразить всю сложность чувств — и своей потери, и сочувствия к кузену.

— Да, Адриан скучает, — тихо, но твёрдо перебила его Леди Баг, шагнув вперёд. Она положила свою руку поверх руки Кота Нуара, всё ещё лежавшей на плече Феликса. Её взгляд был полон нежности и силы, когда она смотрела на Адриана. —Но я рядом и спасаю его.

В этих простых словах был весь их союз. Она не отрицала его боль. Она признавала её. И тут же заявляла о своей роли — быть тем, кто не даст этой боли его сломить. Она «спасала» его не только в бою от акум, но и каждый день от тоски и одиночества.

Она повернулась к Феликсу.

— И у тебя есть люди, которые хотят быть рядом, Феликс. Кагами. И... мы. Тебе не нужно нести это в одиночку. Не нужно пытаться всё исправить одной магией, которая всех ранит.

Её слова были не упрёком, а приглашением. Приглашением вернуться из тьмы одиночества обратно, к тем, кто его ждёт.