Гарри Поттер и тайны рода Блэк (джен)

На следующее утро Гарри решил, что дела нужно делать быстро, особенно когда их так много и они так сложны. Накануне он рассказал Рону и Гермионе о разговоре с мэтром. Все вместе решили, что сначала они займутся делами Андромеды, ведь скоро предстоял отъезд из Хогвартса, а у Андромеды и Тедди не было своего дома. Не откладывая дело в долгий ящик, он пошёл в больничное крыло. Светлое помещение было залито утренним солнцем. Андромеда сидела на кровати, глядя в окно на оживающие после битвы части замка, а маленький Тедди мирно посапывал в колыбели.

— Здравствуйте, Андромеда, — поздоровался Гарри.

— Здравствуй Гарри. Рада тебя видеть. Как твои дела?

— Неплохо дела, дорогая кузина.

— Почему ты меня так называешь, Гарри? — с удивлением спросила Андромеда.

— Я много узнал о себе и о семействе Блэк, — с улыбкой ответил Гарри. Его очень воодушевляло то, что он сможет сделать жизнь Андромеды лучше. — Как выяснилось, мы с вами и Тедди родственники.

Гарри рассказал Андромеде всё, что ему довелось узнать за предыдущие пару недель. Андромеда была удивлена — как же тесен мир. Хотя, если подумать, это не такое уж диво. В волшебном мире очень многие семьи были связаны между собой родством различной степени дальности, а семья Блэк в своё время была большой и плодовитой.

— Гарри, это прекрасные новости, — лицо Андромеды озарилось улыбкой, впервые за всё время, что она находилась в больничном крыле.

— Андромеда, я говорил с портретом основателя дома Блэк, с сэром Ликорусом. Я рассказал ему о вас. Он разрешает вам войти в дом и хочет с вами познакомиться.

— Как он отреагировал на моё имя?

— На редкость спокойно, я даже удивился, учитывая то, как Блэки помешаны на чистой крови и величии.

— Надо же. Даже не ожидала, что подобное возможно, — с некоторым недоверием произнесла она. — Видимо, наш предок был более адекватный, чем те, с кем росла я.

— Ликорус сказал мне, что когда он ещё был жив, он имел дело не только с чистокровными и знатными, но и людьми попроще. И с полукровками, и маглорождёнными, и прочими.

— Иметь дело — да, это многие так. Но не допускать их в семью. Уж это совершенно точно. Все, кто посмел связать свою жизнь не с тем, с кем надо — их выгоняли из дома. В нашем роду это было особенно выражено — никаких мезальянсов.

— Сигнус сказал мне, что вас не изгоняли по правилам. Не знаю, что это значит, но он сказал, что с вами проще всего. Вы можете вернуться в дом и жить там вместе с Тедди. Он что-то ещё говорил про метаморфов и Розье, но это я не очень понял.

— Розье это мои родственники со стороны мамы, — тут в голосе Андромеды послышалась горечь. Ведь она не видела мать много лет. — Моя мама, Друэлла Розье, была дочерью Людовика Розье, из французской ветви, там раньше часто встречались полные метаморфы. Мама давно покинула Британию, ещё в конце семидесятых. Ей не нравилось то, что происходило и с моим отцом у них были серьёзные разногласия. Даже потом, когда Воландеморт исчез, она не стала возвращаться, опасалась.

— Почему? Ведь его исчезновение было лучшим, что случилось в то время.

— Это для таких как ты, Гарри, и тех, кого поддерживал Дамблдор. А чистокровным семействам, стоящим за Воландемортом, пришлось очень несладко. Мой отец был из таких, хоть и не носил метки. Сторонников пожирателей преследовали, ловили, убивали, сажали в Азкабан в течение нескольких лет, после того как лорд исчез. Кому-то удалось вывернуться, как Малфоям. Моему отцу удалось скрыться, его так и не нашли, как мне рассказывала Нарцисса, единственная, с кем я иногда общалась. Матушка тоже искала его — хотела развестись, но безуспешно. Если Блэк захочет скрыться, он это сделает и его никто не найдёт, даже самый сильный маг во главе с министерством. Вот мама и уехала во Францию к своей родне, не хотела отвечать за поступки отца. Перед отъездом она нашла меня и рассказала мне многое — мы встретились тайно от всех, я даже мужу ничего не говорила об этом.

— Понятно… — Гарри горько было это слышать. Он слишком хорошо понимал, что такое остаться одному, без поддержки. — Ужасно остаться без родни. Как же вы жили всё это время?

— Да честно говоря, не очень хорошо. Тед меня любил, это было прекрасно. Я не пожалела, что мы с ним поженились, хоть первое время и было нелегко. После изгнания из семьи я много болела. Тед меня вылечил и сделал так, что я смогла родить Нимфадору. Но я отдала за это часть своей магии и поэтому ничего сложнее бытовых чар и некоторых простых зелий для Мунго у меня так и не получалось. Я много переживала на этот счёт. Ведь когда-то я была не менее сильна, чем моя старшая сестра, кое в чём я её даже превосходила.

— Надо же… Я и не знал.

— Откуда же тебе это было знать. Никто этого не знал, даже Тед и Дора. Это было моей болью. Любой волшебник тяжело воспринимает утрату силы. И то, что ему приходится быть практически затворником, тоже. От меня ведь отвернулись все, и родня, и подруги. Изгнание из рода само по себе не такая большая проблема, ведь женщина, выходя замуж и так покидает свою семью и полностью разделяет судьбу супруга и его рода. Но отреченные от своей семьи для общества как прокажённые… И с людьми из круга Теда я тоже не могла нормально найти общий язык.

— Всё это очень печально, миссис Тонкс. Надеюсь, в будущем хоть что-то наладится.

— Может быть. Так ты говоришь, старый лорд готов меня принять?

— Да. Давайте прямо сейчас к нему и отправимся. Возьмите Тедди и приходите к камину перед больничным крылом. Я схожу за порохом и пойдём.

Через несколько минут они перенеслись в дом на Гриммо. Андромеда с замирающим сердцем предстала перед величественным портретом Ликоруса. Пыльный воздух библиотеки, казалось, застыл, пока она, сбивчиво и прерывисто, под пристальным, изучающим взглядом предка, рассказывала свою историю. Она говорила о том, почему покинула род Блэк и вышла замуж за маглокровку.

Увидев, как обошлись со старшей сестрой, она поняла, что с ней поступят так же, и не ошиблась. Она узнала, что ей в мужья предназначен Корбан Яксли, в роду которого были вампиры, некроманты и прочая нечисть. Её отцу он был нужен как важный представитель в министерстве, а всякие тёмные дела его не смущали. Андромеда силой характера не уступала Белле. Поэтому в свои 16 лет она приняла решение — никаких Яксли. Она не выйдет за него, а если семья будет настаивать, то сбежит из дома; а если это не получится, то убьёт себя. Разумеется, отец даже слушать её не стал и прогнал, когда она попыталась ему всё объяснить. Вернувшись в Хогвартс, на обратила внимание на Теда Тонкса, своего ровесника с Хаффлпафа. Он был симпатичный блондин, интересовался медициной, волшебной и магловской. Собирался стать целителем. На 5 курсе они познакомились с Андромедой во время дополнительных занятий у Слагхорна и посещали его знаменитый клуб. Тед полюбил ее, но боялся признаться, ведь он маглорожденный и небогатый. Тед воспитывался у магов с 7-летнего возраста. И как только у Теда случился первый выброс, его тут же отправили жить в магический мир — в его магловской родне знали о магии и волшебном мире. Его дальний родственник работал в Мунго. Поэтому и Тед после Хогвартса пошёл туда работать.

После того как Андромеда узнала о планах родителей про Яксли, она поделилась с Тонксом этим. Он сказал, что убережет её. На 7 курсе, когда они оба стали совершеннолетними, они тайно обвенчались в Хогсмиде. Естественно, Меду выжгли с гобелена, с большим скандалом, Вальбурга в гневе чуть не разнесла гостиную и от злости не смогла вызвать адское пламя, поэтому с гобелена (копии) выжгла её обычным огнём. Сигнус был в ярости и чуть не убил дочь. Спасли ее мать и Нарцисса, вовремя оказавшись рядом. Так же не проводился ритуал по отречению на родовом алтаре Блэков, как было с Седреллой — об этом Вальбурга в силу своей высокомерности и гнева просто забыла, а когда вспомнила, Андромеда уже ушла к Теду и её не нашли. А без её личного присутствия это было сделать крайне затруднительно. К тому же, Друэлла заявила Вальбурге, что если та посмеет проклясть её дочь на родовом алтаре заочно, она лично сожжёт дом Блэков адским пламенем, после чего покинула мэнор навсегда.

Андромеда после тайного замужества и изгнания из рода Блэк начала слабеть магически. Первого своего ребёнка она потеряла. Затем она снова забеременела и только знания Теда и его связи в Мунго помогли ей доносить дочь. В 1975 году родилась Нимфадора, их единственный ребёнок. Она унаследовала дар метаморфа, который из-за обновления крови проявился рано и ярко. Так же в девочке была семейная горячность Блэков. Андромеда смирилась с потерей части силы. Она стала работать в Мунго в качестве помощника целителей и вести хозяйство. Много лет пыталась забеременеть ещё, но не получилось. Она не была счастлива в полном смысле этого слова — родная семья изгнала, Тед Тонкс хоть и любил её, но они были из разного теста. В Мунго она работала только как помощница целителя — из-за ослабления магии ей плохо давались лечебные чары. Дочь выросла бунтаркой и вечно попадала в передряги, а после окончания Хогвартса и вовсе пошла в авроры. Денег было не слишком много. Здоровье хромало. И только одно поддерживало её в правильности своего решения — она узнала, что обе жены Корбана Яксли погибли одна за другой, пытаясь выносить ребёнка, следствие родовых проклятий семьи Яксли. К Воландеморту Яксли пришел, чтобы тот помог снять это проклятие.

Андромеда с замиранием сердца стояла перед портретом величественного предка.

— Я изучил вашу историю, мисс Андромеда и могу вам сообщить, что вы приняты в этот дом. — голос Ликоруса прозвучал веско, нарушая тягостное молчание, — Вы и ваш внук можете жить здесь, если пожелаете. Кроме того, я узнал, что отец вашего внука был другом детства Сириуса Ориона. Среди моих подчинённых некогда состоял Редгард Люпин, очень достойный волшебник.

— Спасибо вам, сэр Ликорус, — взгляд Андромеды просветлел.

— Вы можете занять свою прежнюю комнату, она должна открыться для вас.

— Благодарю вас от всей души. Я так и сделаю. У Тедди есть нянька-домовик, Никси. Можно будет её взять сюда?

— Можно. Старый Кикимер вряд ли справится и с домом, и с младенцем.

— Спасибо, сэр. — выдохнула Андромеда, и камень, казалось, свалился с её души. — Я очень рада это слышать.

— Но помните, — голос Ликоруса стал строже, — пока вы в этом доме только гостья. Я пустил вас не как свою праправнучку и потомка Блэков, но как друга Гарри Поттера, хозяина дома.

— Хорошо, я понимаю. Это связано с тем, что меня выжгли с гобелена?

— Да. И как вы знаете, вам крупно повезло, что вас не изгнали по всем правилам. Будь так, вы бы не смогли вернуться в этот дом.

— Это верно. Но мне и так досталось.

— Такова плата за своеволие. Правила рода Блэк нарушать нельзя. Вы вступили в брак с тем, кого семья Блэк никогда бы не одобрила.

— Но если бы я согласилась на брак с Яксли, я бы погибла! — с жаром возразила она. — Как я узнала через несколько лет, две его жены, пытаясь родить ему наследника, умерли в мучениях. Тед работал в Мунго и слышал об этом.

— Тогда вы не могли этого знать.

— Не могла. Но видимо, почувствовала. В роду Блэк ведь встречались женщины с даром предвидения.

— Это правда.

— А что вы думаете о том, что моя дочь Нимфадора родилась полным метаморфом? — не смогла удержаться от этого вопроса Андромеда, он давно её занимал. — Ведь такого лет сто не случалось, даже в семье Розье. Я слышала это от мамы.

— Я думаю, что это случилось из-за обновления крови. Такое иногда нужно делать, хоть это и не в правилах нашего семейства.

— Значит, правила иногда можно нарушать? — усмехнулась женщина.

— Девочка моя, — в голосе старика прозвучала снисходительность, — даже в нарушении правил нужно соблюдать правила, как бы ни парадоксально это звучало. Если бы вы сделали всё как положено, у вас бы всё получилось лучшим образом. С Седреллой Блэк всё вышло именно так. Она вышла замуж за того, кто не должен был стать зятем Блэк. Но она это сделала и прожила жизнь с любимым мужем, родила кучу детей, и семья от неё не отказывалась и не проклинала. Она всю жизнь общалась с матерью и сёстрами, правда, нечасто и не в стенах этого дома. Отлучение от рода не означает, что отречённый больше не существует для своих родных.

— Да, знаю. Про Седреллу мне Гарри рассказал. Семья Уизли это её потомки.

— Отречением Седреллы занималась моя внучка Бельвина, жена известного знатока проклятий, чернокнижника Бэрка. Если бы ваш отец не был таким идиотом, а ваша тётка Вальбурга не была такой высокомерной и глупой, можно было бы снова обратиться к ней, ведь тогда она была ещё жива. И ваша жизнь была бы другой. Уж во всяком случае, вы не прожили бы её изгоем от общества, в котором выросли.

— Возможно…. — голос Андромеды снова поник. — Теперь уже ничего не исправить... Моя жизнь прожита напрасно... Моего мужа больше нет, я даже не знаю, где он похоронен. Дочь погибла в бою...

— У вас есть внук, — напомнил портрет. — Вы должны заменить ему родную мать.

— Да, Тедди моя единственная радость, — Андромеда с нежностью взглянула на внука, легонько посапывающего у неё на руках.

— Андромеда, послушайте вот что. Вам нужно прийти в себя и начать новую жизнь, — голос сурового предка зазвучал теплее. — Теперь вы вернулись в дом своей семьи и будете под моей защитой. Я, в отличие от моих безумных потомков, всегда подходил к вопросам по-деловому и без истерик.

— Cпасибо вам за тёплые слова, сэр Ликорус. Но я не совсем понимаю, о чём вы.

— Cкоро делами рода будет управлять Гарри. У него много проблем, но они все решаемы, хоть и не мгновенно. Когда он разберётся с делами и узнает основные разделы родомагии, он проведёт нужный ритуал и мы вернём вас в род Блэк. Вы теперь без мужа, так что это будет лучший выход для вас. Вы ещё будете счастливы. Вы ещё достаточно молоды, со временем выйдете замуж, если захотите, а может, и получится стать матерью ещё раз.

— Сэр Ликорус, это звучит невероятно. По лицу Андромеды покатились слёзы.

— Смею думать, что я мало кто из Блэк, кто по-настоящему понимал ценность семейного счастья. Я вам помогу, чем смогу.

— Спасибо, сэр. Вы возвращаете мне надежду.

— В ближайшее время это, конечно, невозможно. Юный Гарри ещё совершенно не понимает ничего в делах рода и прочих отраслях магии, в то время как раньше этому уделялось огромное внимание.

— Что нужно делать? — Андромеда вытерла слёзы и стала более собранной. Она действительно была готова к переменам и всему, что скажет ей портрет предка.

— Вы должны ему помогать, как старшая родственница. Вы теперь вхожи в этот дом. Вам доступна библиотека. Вы так же можете найти Бэрков — я им сообщу через связи с портретами, чтобы они вас приняли.

— Хорошо, сэр Ликорус. Я сделаю всё возможное, — её голос прозвучал уверенно. — Гарри великий человек, он спас мир от ужасного зла. Я буду помогать ему изо всех своих сил. Он не пожалеет, что добр ко мне, и надеюсь, вы тоже.

— Вот и отлично. Это как раз то, что я ожидал услышать от своей праправнучки. Кстати, Гарри упоминал о своей подруге, какой-то талантливой ведьме магловского происхождения.

— А, Гермиона Грейнджер? Я её знаю, это прекрасная девушка. Она действительно очень талантлива для маглорождённой. Я не у каждого урожденного волшебника видела такую силу. И Нимфадора её очень любила.

— Займитесь ею. Я слышал, она любит читать книги. Возьмите её к себе в помощницы, покажите библиотеку, обучите всему необходимому, что должна знать колдунья, вхожая в дом чистокровного семейства.

— Хорошо, сэр. Я всё сделаю. Ещё раз спасибо вам за всё.

На этом их встреча подошла к концу. Андромеда вошла в камин и вернулась в больничное крыло. Её мысли переполняло то, что сейчас произошло.

Вечером того же дня Гарри, Рон и Гермиона пришли к ней в гости. Андромеда попросила Никси накрыть стол. Получилось очень уютное чаепитие. От ребят не укрылось, что Андромеда выглядела спокойнее.

— Ну что, Андромеда, как прошёл разговор с Ликорусом? — спросил Гарри.

— О, всё прошло великолепно. Я совершенно не ожидала, что портрет патриарха Блэков отнесётся ко мне по-доброму. У меня несколько другой опыт в отношении нашей семьи.

— Видите, как замечательно, — радостно сказала Гермиона. — Значит, так и нужно. Наконец-то в жизни происходит что-то хорошее!

— Верно, не всё же сидеть в укрытии и ждать, когда Волди снесёт весь мир к мерлиновой бабушке, — добавил Рон. — Пора налаживать мирную жизнь.

— Гермиона, он говорил о тебе, — сказала Андромеда.

— Да, Гарри сказал, что я заинтересовала его. Действительно, необычный тип этот Ликорус. Общается по-доброму, даёт хорошие советы, не ругается, принимает тех, кто дорог Гарри.

— Видимо, и в нашем благородном семействе были умные люди, — задумчиво произнесла Андромеда. Это действительно было необычно для неё. — Думаю, если бы наши предки были такие, как мой отец и мамаша Сириуса, Блэки не стали бы таким богатым и благородным родом и не достигли того, что позволило им занять место в обществе.

— Наверно. Я подозреваю, что не все волшебники отбитые на голову на предмет чистокровности и всего такого. Есть среди них и нормальные люди, — сказал Рон. Он уже наелся вкусностей и был в благодушном настроении.

— Уверяю тебя, Рон, не все. Но и не каждый демонстрирует такие лояльные взгляды. Наш дядюшка Альфард тоже пытался жить по-своему, но его быстро поставили на место. И прожил он недолго.

— Это тот самый, который подарил Сириусу дом и золото, когда тот сбежал из дома? — припомнил Гарри.

— Да. Я тоже его неплохо знала в детстве. Но с тех пор как вышла замуж, не видела его. Я знала от Сириуса, что он был готов мне помочь. Но видимо, ему запретили. Кстати, насколько я помню, его тоже не отлучали от рода по правилам. Поколение моих родителей не ходило в ритуальный зал, кроме как на свадьбу, похороны и крестины детей.

— А Сириуса? Как его отлучили? — спросила Гермиона. Она начала изучать этот вопрос в теории и ей многое было непонятно. Но то, что уход из семьи мог быть разными способами, она уже поняла.

— Про Сириуса не знаю, — ответила Андромеда. — После изгнания мы некоторое время общались, ведь Тед тогда был в ордене Феникса, как и Сириус. Но в последние годы мы с ним так и не увиделись. Он один раз написал мне, когда здесь располагался орден Феникса, сообщил, что ему удалось покинуть Азкабан, я ему ответила, рассказала про свою жизнь. Но больше мы не общались, он опасался, что его письмо засекут в министерстве. А потом он погиб.

— Ну что ж. Теперь мы с помощью Ликоруса и вас будем наводить порядок, — сказал Гарри. Он, услышав имя крёстного, омрачился. На мгновение в памяти ожило всё то, что связывало его со смертью Сириуса.

— Да, он просил меня в этом помогать тебе, Гарри. Один ты не справишься.

— Значит, скоро переезжаем на Гриммо, — подвёл итог беседе Гарри. — Все вместе. Я, вы с Тедди, Рон и Гермиона.

— Слушайте, это великолепно! — воскликнула Гермиона. — Вы и мне хотите найти место на Гриммо?

— Да, Гермиона, — сказал Гарри. — Если ты не возражаешь, я бы хотел, чтобы ты тоже жила в доме Блэков. Думаю, сэр Ликорус не будет против.

— С удовольствием. А что мне нужно сделать, чтобы сэр Ликорус был доволен, Гарри?

— Насколько я понял, он очень трепетно относится к тому, чтобы волшебники изучали историю своего рода, всякие там родовые ритуалы, правила. Он говорит, что об этом можно узнать из книг. И в доме Блэк, и в библиотеке Хогвартса. Сказал, что семья Бэрк, которая владеет лавкой «Горбин и Бэрк» в Лютном переулке, большие знатоки всяких проклятий и темных искусств.

— Значит, займёмся этим. Тогда я пойду для начала в библиотеку Хогвартса, прямо сейчас, пока ещё пускают. Мне хочется, чтоб когда я увижусь с портретом, уже что-то понимать. Всего доброго, мальчики. Андромеда, до встречи, поцелуй от меня Тедди. Никси, большое тебе спасибо за чай и пирожные.

И Гермиона с сияющими глазами покинула гостиную. Мальчики тоже раскланялись и пошли к себе. Гарри написал письмо Кикимеру, чтоб тот подготовил комнату для Андромеды и Тедди, а так же, что с ними будет ещё один эльф. Он был счастлив от того, что дела близких ему людей постепенно налаживаются.