Новая жизнь (гет)

К вечеру Розмари, которая много часов до этого выглядела и чувствовала себя великолепно, вдруг сникла, и теперь сидела тихо, забившись в угол.

Заметив, что она вся зеленая, Блад сначала вручил ей кусочек имбиря из своей коробочки, а потом дал глотнуть специально припасенной настойки.

— Что это? — поморщилась девушка. — Такое горькое!

— Вино с полынью и горечавкой, — объяснил доктор. — Тошнить будет меньше.

Розмари резко выдохнула и отпила еще чуть-чуть.

— Чертова качка! — выругалась она, возвращая ему фляжку.

Странно, подумал Блад. Сам он уже давно перестал ощущать качку, хотя в первые часы она и доставляла некоторый дискомфорт. Что бы ни говорил доктор, а частое пребывание на кораблях за последние пару лет все же приучило его организм к адаптации.

— Морская болезнь? — нахмурился он.

Девушка пожала плечами.

— Отродясь не страдала…

Доктор смотрел озадаченно.

И правда странно. Морская болезнь, если это она, должна была проявиться гораздо раньше…

Розмари помучилась еще с полчаса, а потом ее наконец вырвало, и стало немного легче. Блад помог ей почиститься и уложил в подвесную койку, укутав сверху одеялом и плащом. Девушка лежала молча. И вскоре уснула.

Спустя несколько часов, в течение которых со стороны свернувшейся комочком Розмари не было слышно ни звука, молодой человек встал и наклонился над койкой, чтобы проверить, как она там. И чуть не потерял равновесие, когда девушка вдруг вцепилась ему в бока.

— Испугался? — плотоядно хихикнула Розмари откуда-то снизу.

— Роз, ради всего святого, — пропыхтел доктор, распрямляясь. — Не делай так больше. — Он вгляделся в ее лицо — по-прежнему бледное в дрожащем свете лампы. — Тебе лучше?

— Да, — кивнула она. — Снова готова съесть целого быка.

Он посмотрел на нее с подозрением.

— Да что с тобой такое?..

Розмари опять приуныла.

— Не знаю. Обычно я не такая прожорливая. Наверное, переволновалась. Бабуля говорила, что все мои болезни от нервов.

Блад пощупал ладонью ее лоб. И убедился, что жара у нее нет. Напротив, ее кожа была холодной и влажной.

— Полцарства за кусок жареного мяса с кровью! — сказала она, мечтательно закрывая глаза.

— С кровью? — повторил он недоверчиво. — Ты когда-нибудь такое ела?

— Ни-ко-гда, — вздохнула она. — Очень хочу попробовать.

Он покачал головой.

— С этим, боюсь, придется подождать до берега. Но горячее питье мы тебе все-таки организуем. Подожди меня, я скоро.

Час был, конечно, поздний, но на камбузе еще горел свет. И ему без труда удалось раздобыть кружку кипятка с кусочком лимона и сахаром. Рябой, но опрятный на вид кок Льюис еще не забыл, как Блад нянчился с ним во время недавнего карантина. Он так расщедрился, что поделился с доктором веточкой мяты из собственных запасов, и пообещал горячий завтрак к семи утра.

Но когда Блад вернулся в каюту, Розмари опять сидела с закрытыми глазами, на ее детском лбу блестели капельки пота. Ее снова вырвало — на этот раз водянистой желчью, поскольку желудок был опустошен раньше. И, несмотря на недавние свои заявления, ни есть, ни пить она не смогла.

Она снова уснула на своей койке, закутавшись с головой в его плащ. А он смотрел на ее измученное личико, на страдальческую морщинку между бровей… и думал о том, как мало походило ее состояние на морскую болезнь. Но… что ж тогда?

Вообще-то, диагноз напрашивался. Симптомы, срок — все сходится. Вот только это… совершенно невероятно. Интересно, осознает ли Розмари природу своей внезапной… «болезни»?

* * *

— Джон, — кто-то мягко теребил его за плечо. — Джон, ты меня слышишь? Эй?

Доктор, который едва успел задремать, медленно открыл глаза. В предрассветных сумерках перед ним стояла Розмари — бледная как привидение и с распущенными волосами.

— Мне кажется, я сейчас умру, — прошептала она. — Давай выйдем, подышим. Пожалуйста.

Он быстро проснулся. Нашел в темноте свой камзол, набросил плащ на плечи Розмари. И вместе они вышли на палубу.

По ощущениям было около четырех часов утра. Рулевой стоял на своем посту. Матросы, ответственные за паруса, сидели на крышке люка на некотором отдалении, тихо переговариваясь между собой. Никто не обратил внимания на пассажиров, когда те, поднявшись по трапу, отошли к борту и встали, облокотившись о планширь.

Помня о том, чему учил ее отец, Розмари попыталась поймать и удерживать взглядом горизонт, хотя в этой стальной серости граница между водой и небесами была едва различима.

— Розмари?!

Девушка вздохнула и, стараясь сохранять спокойствие, медленно повернулась к окликнувшему ее человеку.

— Привет, Мэтт, — холодновато улыбнулась она.

Китон стоял, выпучив глаза и раскрыв рот.

— Что это значит? Что ты тут делаешь?

— Мэтт…

Он перевел ошалелый взгляд на Блада.

— Она и есть твой друг?!

— Мэтт! — повысила голос девушка. — Уймись. Доктор Блад отныне мой муж.

Китон смотрел на нее так, будто она огрела его по голове дубиной. А потом вдруг прищурился.

— Врешь, — веско сказал он, оскалив зубы. — Я знаю законы. Никто бы вас не обвенчал.

Розмари выпрямилась. В ее синих глазах, до жути похожих на глаза папаши Йорка, сверкнула молния.

— Тем не менее, он мой муж, — повторила она. — Так что придержи язык.

— Да ты… Да ты в своем уме?! — выпалил он в сердцах. — Он же… Господи… О Господи!!!

— Успокойся, — посоветовала Розмари. — Иначе тебя удар хватит.

— Ты вообще понимаешь, что делаешь? — продолжал горячится Китон. — Ты понимаешь, куда ты едешь и с кем? Ты хоть знаешь, что такое эта их Ирландия?!

Она вдруг почувствовала, что не хочет слышать продолжение. И еще больше не хочет, чтобы его слышал Джон, но не могла заткнуть ему уши. Она толкнула Китона, заставляя отойти в сторону. Тот послушно последовал за ней к другому борту, и даже понизил голос, повинуюсь ее желанию.

— Могла бы у меня спросить! — шипел он с негодованием. — Я ведь столько раз там бывал, знаю, что у них творится. Этих папистских собак из городов повыгоняли. Они там теперь землю жрут! И поделом. Но ты, Розмари Йорк… ты что же, хочешь стать такой же бесправной сучкой? Или надеешься, что этот болван-доктор тебя защитит?

— Не драматизируй, — нахмурилась Розмари. — Все не может быть настолько плохо.

Почувствовав, что она против воли начинает к нему прислушиваться, мужчина слегка расслабился.

— Поверь мне, все еще хуже, чем я рассказываю, — уже спокойнее сказал он. — Этот осел просто не понимает, куда тебя тащит. Но о тебе, слава богу, есть кому позаботиться, — он попытался приобнять ее, но девушка с внезапным раздражением скинула его руки.

— Ах, оставь меня, пожалуйста, в покое! — огрызнулась она. — Я давно взрослая женщина и принимаю решения сама!

Мэтт отступил на шаг, и на губах его появилась неприятная усмешка.

— А что скажет на это твой отец?

Это был удар ниже пояса. Лицо Розмари окаменело.

— Не знаю, — холодно произнесла она. — Знаю только, что ты ничего ему не расскажешь.

— Почему это? — продолжал издеваться Мэтт.

Розмари прищурилась.

— Потому что иначе тебе придется отвечать перед ним за то, что помог мне сбежать. Спасибо, кстати, — насмешливо добавила она, увидев ужас, промелькнувший в его глазах. — Век не забуду.

С этими словами она обернулась, чтобы подмигнуть Джону, но того уже не было на палубе. Отмахнувшись от Мэтта, который собирался что-то возразить, Розмари поспешила обратно к каютам.

Спускаясь по темном трапу, она наткнулась на помощника шкипера по фамилии Лок. И даже вспомнила его имя — Реджинальд.

— Мисс Йорк?! — изумленно воскликнул он.

— Это вовсе не я, — отрезала на ходу Розмари.

Он раскрыл рот. И девушка вздохнула.

— Ладно, это я, — призналась она. — Но ты меня здесь не видел.

— Да как же…

Она наставила на него указательный палец — строго, как пистолет.

— Я серьезно, Редж. Держи язык за зубами.

Протиснувшись мимо обалдевшего помощника, Розмари вихрем промчалась по коридору и вбежала в каюту. Джон конечно же был там. Грыз не зажженную трубку.

— Поговорили? — спросил он, не глядя на девушку.

— Да, — она плюхнулась рядом и прижалась щекой к его плечу. — Большей чуши в жизни не слышала.

Он усмехнулся, но как-то совсем не весело, и ничего не ответил.

Когда молчание затянулось, Розмари почувствовала, что должна сказать это вслух.

— Не льстите себе, доктор! Неужели вы думаете, что смогли бы увезти меня куда-то против моей воли?

После омерзительной сцены на палубе Джон еще долго оставался мрачный и молчаливый. Догадаться, о чем он думает, было несложно. И все же Розмари предпочла бы, чтобы он с ней разговаривал, а не замыкался в своих мыслях.

Чувствуя себя по-прежнему неважно, но не желая еще больше утомлять его своей немощью, она забралась с ногами на койку и лежала, свернувшись в клубок, поглядывая украдкой на вихрастую макушку доктора и борясь с желанием погладить его по голове.

Спустя какое-то время он прислонился спиной к переборке и закрыл глаза, притворяясь, что спит. Вскоре, однако, дыхание его стало медленным, и Розмари поняла, что он действительно уснул, измотанный всеми этими волнениями.

Бедный Джон. Он тоже думает, что она совершила глупость? Думает, у нее был выбор… Он так старается все сделать правильно. В мире, где правят насилие и обман. Поразительно, как он вообще дожил до своих лет.

Розмари почувствовала, что ее опять начинает мутить. Нет, это просто невыносимо. Она выскользнула из постели, осторожно, чтобы не потревожить доктора, достала из его вещей коробочку с имбирем и сунула кусочек за щеку.

Поскорей бы они уже приплыли. Кто мог подумать, что в море ей будет настолько плохо! И что во всем этом путешествии будет так мало романтики…

* * *

Утром следующего дня Джон разбудил ее легким прикосновением, сообщив, что они почти на месте. К нему вернулось его обычное доброе настроение. Он был причесан и гладко выбрит, в чистой, хоть и несколько помятой одежде. Взглянув на него, Розмари сейчас же проснулась и, дрожа в приливе эйфории, стала приводить себя в порядок.

Уже несколько часов слева по борту тянулась серо-зеленая холмистая земля. А вскоре шхуна начала крениться, ложась в торжественном развороте.

Стоя на палубе рядом с доктором Бладом, Розмари во все глаза глядела на приближающийся берег Ирландии. Она испытывала трепет и удивление, словно обнаружив, что вымышленная страна из услышанных в детстве сказок на самом деле существует. Еще вчера это казалось сном. И вот она здесь. Она здесь, черт побери! Розмари незаметно ущипнула себя за запястье. Сильный ветер едва не сорвал с нее шляпу, и девушка прижала ее к голове обеими руками.

С улыбкой взглянув на Джона, она увидела, что он весь напряжен, будто готовился прыгнуть в пропасть.

«Все будет хорошо!» — хотела сказать Розмари, но вовремя прикусила язык. Пустые слова. Никто не знает, как оно будет. Но надеяться-то можно. Тем более, что отступать уже поздно. Да и некуда.

Она украдкой сжала его руку.

Матросы бегали по вантам, убирая паруса. Судно постепенно замедлило ход. Зеленые холмы и выбеленные солнцем каменистые отмели обступили его с двух сторон, словно принимая в свои объятия. Но в отдалении, слева и справа по борту, из воды торчали острые пики скал — черные волны закручивались вокруг них пенными водоворотами. Хорошо, что сейчас день, подумала Розмари. В темноте встреча с ними запросто могла стать смертельной.

Она уже видела порт. Неровный строй домиков и ангаров, многочисленные корабли у пристани, и еще больше кораблей — на якорной стоянке в широкой гавани.

Суета на палубе плавно переместилась к баку, и в воду с грохотом полетел якорь. Лодка портовой инспекции отделилась от причала и быстро направилась к ним. Лица морских чиновников были такими же равнодушными и обветренными, как у их коллег из Бриджуотера.

— Пассажиры есть? — осведомился старший из них у перегнувшегося через планширь Лока и кивнул, получив утвердительный ответ. — Спускайте их к нам. А сами ожидайте проверки.

Стоя у борта, Мэттью Китон мрачно смотрел, как Розмари Йорк, одетая по-прежнему в мужскую одежду, как кошка спускается в шлюпку. У нижних ступеней трапа ее подхватил Блад.

— Наше место занято, — сообщил Лок, приблизившись к шкиперу сзади. — Но тот парень клянется, что мы сможем подойти к пирсу для разгрузки в течение суток. А дальше идем по расписанию.

Китон метнул в помощника негодующий взгляд.

— Нет, черт побери, — прорычал он, — дальше мы здесь задержимся. И когда эта дура образумится — мы будем великодушны.

«Исполним свой долг и доставим ее домой, — добавил он про себя. — Прямо в объятия любящего папочки. Может, хоть тогда старый черт поймет, что лучше для его дочери?»

* * *

Порт оказался оцеплен солдатами Дублинского гарнизона. Доктора с Розмари высадили на берег перед длинным деревянным бараком, в котором располагался пропускной пункт для прибывающих.

Инспектор в форме английского офицера задал Бладу несколько дежурных вопросов, после чего с пристрастием изучил его документы. Вчитываясь в них, он молчал так долго, что доктор занервничал.

— Я местный, сэр, — пояснил он на всякий случай. — Врач. Я здесь учился. Меня знают в этом городе.

Мужчина взглянул на него с подозрением.

— Католик? — неожиданно поинтересовался он.

Стоявшая рядом Розмари с удивлением увидела, как дрожит рука Джона, хоть он и сжал ее в кулак, чтобы это скрыть. И решила, что пора его спасать.

— Мы верные граждане Английского Содружества, сэр, — громко заявила она. — Никаких повстанцев не знаем.

Офицер повернулся к ней.

— А ваше имя, мадам? Что-то не вижу вас в списке, предоставленном капитаном.

Девушка выпрямилась.

— Розмари… Блад, — ответила она. И добавила, кивнув на Джона: — Супруга этого джентльмена.

Она чувствовала на себе его взгляд и ей стоило больших усилий сохранить серьезное лицо.

— Ну-ну, — протянул офицер. — Я разумеется не могу этого проверить. Но имейте в виду, по прибытии в город администрация вами займется и выяснит все, что требуется. Проживание католиков в Дублине строго запрещено.

Розмари не повела и бровью.

— Выясняйте что вам угодно. Но предупреждаю, моя семья имеет хорошую репутацию в Сомерсете, с первого дня поддерживала законный парламент, и нас никак нельзя заподозрить в связях со сторонниками Стюарта.

В эту минуту инспектор, казалось, что-то понял. Он еще раз взглянул на доктора, потом на его спутницу, потом снова на доктора.

— Блад… — повторил он задумчиво. — А полковник Томас Блад вам часом не родственник?

Джон вздрогнул и нахмурился, чувствуя, с каким удивлением смотрит на него Розмари. Он сразу вспомнил жестокие слова Томаса («На меня не рассчитывай!») и его насмешливый взгляд.

— Однофамилец, — холодно ответил он.

Офицер поднял брови. Вероятно, он ждал, что доктор воспользуется возможностью блеснуть связями. Все-таки Блад — не самая распространенная фамилия.

— Что ж, — хмыкнул англичанин. — Вам разрешен въезд. Но с выездом, предупреждаю, могут быть проблемы.

— Мы никуда не собираемся, — твердо сказала Розмари. — Мы приехали домой.

— Прекрасно. Тогда добро пожаловать в Дублин, мэм, — он слегка наклонил голову и вернул Джону его документы: — Сэр.

* * *

Они вышли на улицу и остановились, так как дорогу им тут же преградили солдаты, шедшие мимо неорганизованной гурьбой. Солнечные лучи пробивались сквозь бегущие по небу облака.

Розмари кашлянула.

— Томас Блад? — поинтересовалась она, с усмешкой взглянув на Джона.

— Не спрашивай, — ответил тот, взваливая на себя их вещи.

Розмари пожала плечами и встала на цыпочки, вытягивая шею, пытаясь заглянуть поверх марширующих солдат.

— А в какой стороне наш дом?

Доктор вздохнул.

— Налево и прямо. Раньше был там.

— Был? — удивилась Розмари.

— Ну, я не подозревал, что все зашло настолько далеко. Может, эти молодчики его сожгли или… реквизировали.

С этими словами он двинулся вперед, и девушка последовала за ним.

— Прежде, чем мы это выясним, я должна получить обещанный стейк, — напомнила она, перескакивая через лужи. — Огромный и кровавый, помнишь?

— Огромный? — Блад насмешливо поднял брови.

— Да, — она кивнула и зажмурилась в предвкушении.

— Чтобы хватило вам обоим?

— Да. То есть… Что?! — она потрясенно уставилась на него, поглазела минуту, и с сомнением дотронулась до своего живота. — Ты думаешь?..

Очень похожий взгляд — пронзительный и требовательный — бывал у ее отца, когда тот ждал ответа на поставленный ребром вопрос. Доктор невольно подобрался.

— Я пока не уверен. Это ведь была… всего одна ночь. Осмотрю тебя попозже.

— Ого… — Розмари остановилась. Нахмурилась. Придерживая шляпу на затылке, посмотрела на небо. Потом снова на доктора. — Ого! — повторила она решительно. — Теперь мне тем более надо поесть!