Почему нет любви? (джен)

Феникс напевал какую-то незатейливую мелодию, пока Снейп сидел в кресле, невидяще уставившись в огонь. Солнце за окном уже поднялось, озаряя лучами замёрзшую землю. Сухой снег, засыпавший подоконник, блестел на свету, отбрасывая разноцветные блики в комнату мастера зелий. На что бы ни попадал утренний лучик, предмет, казалось бы, оживал, словно после долгой спячки. Свет всё ближе подбирался к большому креслу у камина.

Северус сидел неподвижно, казалось, даже не дышал. На его застывшем лице только в темных, как гладь ночного озера, глазах отражался огонь из камина. Расслабленная поза была воплощением безграничной усталости. Казалось, даже если он захочет встать, то не сумеет. Знание правды не принесло ему успокоения. Только сделало больнее.

Когда солнце поднялось достаточно высоко, чтобы тёплые лучи достигли кресла, один подкрался к руке мага, освещая и согревая ее. Волшебник почувствовал «касание» и пошевелился. Феникс, сидевший на спинке кресла Снейпа, заметил оживление профессора. Он прекратил петь и спустился на подлокотник. Северус посмотрел на птицу.

— Спасибо тебе, — тихо поблагодарил он, сам толком не зная за что — может за песнь, унесшую часть боли, может за присутствие рядом.

Гор ткнулся головой в грудь мага и посмотрел на Северуса упрямым взглядом. Магу показался этот жест своеобразной поддержкой со стороны нового друга.

— Можешь не волноваться. Все будет нормально, — Снейп горько усмехнулся, от того, что сам не верил в это.

Гор некоторое время наблюдал за выражением лица волшебника, а потом развернулся и слетел с подлокотника, направляясь к залитому солнцем окну.

— Хочешь, чтобы я тебя выпустил? — разочарованно спросил профессор.

Феникс кивнул.

Северус, собравшись силами, поднялся из кресла. Немного пошатываясь, он подошел к окошку и открыл его. В лицо ударил отрезвляющий разум холодный воздух. Гор издал мелодичную трель, возможно, говоря, что скоро вернётся.

— Иди, иди, полетай… — скривившись, согласился Снейп, погладив белое оперение на гибкой шее.

Феникс ласково заворковал, прижимаясь к руке, а потом посмотрел на лучезарную синеву за окном.

— Лети… — вздохнул Северус.

В последний момент, когда Гор уже сидел на заснеженном выступе, зельевар заметил, что его глаза вместо темных стали изумрудными. Снейп остолбенел, затем зажмурился, думая, что показалась, но когда открыл глаза, птицы уже не было на карнизе.

Северус выглянул в окно. Всё вокруг было ослепительно белым, но он смог различить силуэт удаляющейся птицы.

«Странно все это. Либо я просто схожу с ума», — подумал он.

Снейп глубоко вдохнул свежий воздух и немного взбодрился. Было сравнительно тепло, если судить по предыдущим дням. За его спиной раздался лёгкий хлопок. Обернувшись, он увидел, что на его рабочем столе лежит свиток пергамента. Закрыв окно, Северус подошел и взял письмо.

Послание было от Альбуса. В нем директор сообщал, что вместе с Минервой уезжает в штаб Ордена, а потом в Министерство. Их не будет целый день.

«Только с больничной койки и сразу в бой! Ненормальные гриффиндорцы!» — скривился Снейп.

Положив письмо обратно на стол, он пошел в ванную: нужно было немного привести себя в порядок.

* * *

— Чёртов предатель…доносчик! Погубил Джеймса и Лили… Обманул Гарри! — бормотал Сириус. — Я убью его… убью!

Он ходил из стороны в сторону под большим деревом на опушке леса, обнимая себя руками. Чёрные волосы уже заиндевели, лицо посинело от холода, но Блэк не замечал мороза. В душе у него всё бурлило от негодования и ненависти. Глаза были непривычно темными и мерцали. Лучи утреннего солнца не попадали на него, длинные ветви дерева не подпускали их, скрывая мага в тени. Сейчас он больше походил на мечущегося в безумии озверевшего пса, нежели на человека.

— Как Дамблдор может верить ему? — слова вместе с паром вырывались, унося тепло. — Как Снейп смог обмануть его? Змея! Но я знаю, кто он такой, — оскалился Сириус. — Он не имеет права жить, когда Гарри мертв! — Он тихо засмеялся, казалось, маг сходит с ума. В голове все мутилось, он не помнил себя от бесконечных горестей и неутоленного гнева. Все смешалось, и добро, и зло.

Поток ругательств Блэка прервала тихая мелодия, которая становилась всё громче и громче. Он поднял голову и осмотрелся. Внимание привлек силуэт птицы, летевшей прямо к нему. Белый феникс закричал, заставляя мага вздрогнуть, потом он снизился и сел на ветку в двух футах над Сириусом.

— Что тебе нужно?! — рыкнул Блэк.

Птица с интересом и сочувствием рассматривала страдальца своими зелеными глазами. Но маг, пребывавший в полном душевном разладе, не замечал этого, видя только то, что нашептывали злость и мука.

— Ты пришёл к этому предателю! Ты создание его хозяина… Никто не понимает, кто вы такие, но я знаю, — прорычал Блэк. — Я убью Снейпа, и тогда тебе не к кому будет идти. Что ты тогда будешь делать?! — тихо и злобно рассмеялся он. Сириус абсолютно не контролировал себя. Душевная боль застила ему глаза непроглядной пеленой.

Феникс заворковал, пытаясь хоть немного смягчить Сириуса. В глазах птицы было сострадание и печаль.

— Не смотри на меня так! — крикнул Блэк. — Я знаю все ваши уловки. Я уничтожу вас всех! — И схватив с не заметенной снегом земли камень, швырнул его в птицу.

Феникс сорвался с места, и булыжник пролетел мимо. Гор взмыл в небо, раскачав ветви дерева, и солнечный свет ослепил Сириуса.

Блэк развернулся и, ругаясь, пошёл в сторону замка.

* * *

Ощущая, что спину опять начало жечь, Гор поспешил на поляну. Он еле успел приземлиться, как знакомая боль скрутила его. Огонь поглотил тело, и через несколько секунд на траве лежал девятнадцатилетний парень. Ему не было холодно, поэтому он позволил себе еще какое-то время прийти в себя на земле. Небо над ним было необыкновенного бирюзового цвета, воздух наполнен запахом травы, цветов и речки. После пережитого превращения ощущения обострились. Юноша слышал, как рядом журчит вода, это успокаивало.

Чуть погодя он начал подниматься. Мышцы больше не болели, ноги вполне могли удержать его. Гарри уже и не помнил, когда последний раз стоял на своих двоих. Казалось, это было в другой жизни.

Заслышав шум, Поттер обернулся. Из-за высокого густого орешника вышел единорог. Гарри не шелохнулся. Белоснежный величественный конь остановился в нескольких футах от него и махнул гривой. Он был очень близко, если учесть, что эти существа не любят даже показываться людям.

Гарри рассматривал чудное создание, а потом сделал шаг к нему. Конь затряс гривой и зафыркал, но не испугался. Поттер решил подойти еще ближе и, поддавшись озорному импульсу, коснулся шеи животного. Последовала предсказуемая реакция: единорог заржал и встал на дыбы.

Гарри отпрыгнул в сторону, запнулся о камень в траве и упал на спину. Конь скакал по поляне и ручью, поднимая водопады брызг. Поттера окатило холодной водой, и он вскочил на ноги. Гарри не знал, что ему делать и не понимал, зачем этот конь вышел к нему.

Наблюдая за рассерженным животным, он задумался над тем, как ему добраться до Хогвартса. Поттер примерно знал, в какую сторону идти, но нагишом по снежному лесу не пойдешь. Можно было наколдовать что-нибудь, но только трансфигурация без палочки непростое дело! И потом, что преобразовывать-то? Кроме травы и деревьев, ничего нет. Если только шкуру с кого-нибудь снять… Он покосился на единорога.

Волшебное создание скребло кору сухого дерева своим длинным, изящным рогом. Кажется, он пытался отодрать кусок коры, и довольно большой. Тут до Гарри дошло.

— Давай помогу, — сказал он, подойдя к животному.

Единорог пофыркал, но не стал противиться. Он продолжил поддевать тугую древесину рогом, а Поттер руками пытался ее ровнее оторвать. Совместными усилиями им удалось отделить прямоугольный светло-коричневый кусок. Гарри повертел его в руках. От коры приятно пахло, и та сторона, что несколько минут назад прилегала к стволу, была гладкой и еще сырой, а обратная — до невозможности сухая и бугристая.

Поттер встряхнул ею, и в его руках оказалась теплая мантия соответствующего цвета. Недолго думая, он набросил материю на плечи и застегнулся. Она была не такой мягкой, как обычный материал, но выбирать не приходилось.

— Надеюсь, что холод она пропускать не будет, — пробормотал Гарри.

Конь фыркнул и боднул Поттера головой в плечо. Гарри, застигнутый врасплох, не удержался на ногах и снова развалился на траве.

— Тебе что, доставляет удовольствия ронять меня? — недовольно пробурчал волшебник, поднимаясь на ноги.

Конь проскакал вокруг Поттера круг и, всхрапнув, остановился напротив него. Гарри уже не знал чего ожидать, потому настороженно следил за ним. Но тот как-то странно застыл, словно тоже чего-то ждал. Он повернул голову боком, как бы подставляя гриву. Волшебник какое-то время обдумывал поведение животного, а потом протянул руку и коснулся его волос. Ничего не произошло, тот стоял не шелохнувшись. И осмелев, пальцы зарылись в шерсти единорога.

И в это же мгновение Поттер опять оказался на спине, задетый мощным взмахом головы. Единорог вздыбился и на этот раз не стал бегать по поляне, а ускакал в лес.

Гарри в растерянности смотрел ему в след.

— Странный какой-то.

Только когда Поттер начал подниматься, он ощутил, что сжимает в руке пучок серебра. Локон был необыкновенно красивым. Он словно растекался в руке. Внезапно взгляд юноши упал на его босые ноги, выглядывающие из-под подола мантии.

И в голову закрались подозрения: либо Гарри случайно вырвал этот пучок, и поэтому конь убежал, либо тот специально толкнул Поттера, чтобы оставить прядь своей гривы. Это было странно и удивительно.

Гарри разделил волосы на два пучка, потом опустился на траву и повязал их на ступни. Через мгновение на его ногах красовались теплые носки.

— Мерлин! — расстроился он, уж точно такая обувь не самая лучшая и не та, что он хотел сделать.

Но, сколько ни пытался, превратить носки в ботинки он не смог. Может быть, это из-за свойств волоса единорога?

«У меня самая фешенебельная одежда, — усмехнулся он про себя. — Мантия из коры и носки из волоса единорога. Дамблдор обзавидуется».

Теперь у него было все, чтобы дойти до школы. Оставалось только выбрать направление. Поттер отыскал солнце, уже клонившееся к закату.

«Так много времени прошло!» — удивился он.

Юноша пошел в противоположную сторону от уходящего за горизонт солнца.

* * *

Весь день Северус провёл у себя в лаборатории, готовя зелья для медицинского крыла. Ему нужно было чем-то отвлечься от тяжелых мыслей, и тем более не хотелось встречаться с Блэком. Тот наверняка зол на него еще сильнее. Сириус не знал, что именно Снейп передал пророчество Волдеморту — поэтому будет жаждать крови своего злейшего врага.

Зельевар прибывал в состоянии полного безразличия к своей судьбе. Даже если в дверь постучится сам черт — маг с радостью предложит ему войти и располагаться.

«Может, будет даже лучше, если меня прикончит Блэк, нежели Волдеморт», — равнодушно подумал Северус.

По свету, проникавшему в лабораторию через щель между шторами, было ясно, что закат уже близок. Снейп закупорил последний пузырек и поставил к собратьям на полку. Поппи будет довольна.

«После ужина отнесу», — пальцы обвили рисунок, вырезанный на дверки шкафчика с зельями. Мужчина, не замечал своих движений, как почти не заметил, прошедшего дня.

Феникс еще не появился, и Северус начинал жалеть, что его нет. Внутренняя боль к вечеру глодала сильнее. Надев тёплую мантию, он вышел из своих комнат и направился по привычному прогулочному маршруту. Нужно было поискать птицу.

Выйдя из подземелий в холл, профессор заметил, что на стенах горели редкие факелы. Он пошёл к главным дверям замка, однако резкий голос заставил его остановиться:

— Бежать собрался, Снейп?!

Сириус вышел из Большого зала, его глаза поблескивали адским огоньком. Или это из-за полутьмы и факелов, отражающихся в зрачках?

— В этом нет смысла, Блэк, — спокойно возразил Северус, рассматривая бледное лицо собеседника. — Что-то ты неважно выглядишь, — констатировал он.

— Помнишь, я кое-что обещал тебе, Снейп? — прошипел Сириус, направляя палочку на мастера зелий.

— Помню, — скучающе откликнулся Северус, даже не думая достать свою — ему было всё равно.

— Тогда последнее, что я хочу от тебя услышать — каким образом ты смог так околдовать Дамблдора, что он тебе поверил?

— Какая тебе разница, если ты собрался меня убить? — скривил губы зельевар, а затем, разведя руки в стороны, миролюбиво посоветовал: — Не тяни, Блэк.

Сириус на несколько мгновений застыл, переваривая услышанное. Такого ответа он не ожидал. Безразличие и смирение в голосе зельевара настораживало.

«Он стремится умереть? Нет, он пытается запутать меня! Хитрый мерзавец!» — негодовал Сириус.

— Я отомщу тебе за них за всех. Ты убил Джеймса и Лили, оставил Гарри сиротой, а потом убил и его! — проорал анимаг.

— Да, Блэк, во всём виноват я, — согласился Северус, пытаясь не обращать внимания на боль вызванную этими словами. — Я предатель, убийца, не достойный жизни. Забери ее, я жду, — и опять ни капли эмоций.

— Неужели это твоя совесть, сволочь? — заскрипел зубами Сириус, не замечая в словах Снейпа никакого подвоха.

Губы Северуса растянулись в злой усмешке.

— Чего ты ждал столько лет, Блэк? Ты же так хотел мне отомстить. Ты всегда знал, что это я все подстроил, — провокационно ядовитым голосом проговорил мастер зелий, опуская руки. — Может ты ждал удобного случая — когда я вернусь, чтобы не утруждать себя поисками? А если бы я так и не вернулся, чтобы ты делал? Ты всегда выбирал легкие пути…

— Заткнись! — заорал на него Сириус.

С его палочки срывались алые искры.

— Откуда ты знаешь, каково мне было весь этот год?! Гарри любил тебя, а ты его предал, — голос анимага надломился. — Как ты мог это сделать? Он же сын Лили… И ты еще смеешь думать, что любил ее! — Блэк сам не понимал, зачем говорит всё это.

Северус ощущал, как что-то в нем ломается, на мгновение потемнело в глазах. Вина не давала разумно думать, как и усталость от этой растянувшейся на целый год пытки, он не мог больше вынести этого — постоянные уничижения съедали его изнутри. Титаническим усилием, отгородившись от всех мыслей и чувств, Снейп гордо поднял голову и надменно ответил Блэку:

— Тем самым я избавил землю от двух извергов сразу!

Это вызвало должный эффект.

— Подонок! — выплюнул Блэк, вскидывая палочку. Убийственное проклятие уже было готово слететь с его губ, как грохот распахнувшихся дверей прервал его.

Впуская в холл зимний мороз, внутрь вошел закутанный в мантию маг. Сириус мгновенно перевел палочку на пришельца, но не успел ничего сказать, его оружие оказалось в руках неизвестного. Блэк начал отступать к Большому залу. Однако, красный луч настиг его быстрее, и с глухим стуком профессор полетов упал.

Северус попытался обездвижить незнакомца, но тот был под щитом и заклинания отскакивали. Внезапно голос нападающего заставил зельевар замереть в шоке.

— Не надо, профессор. Я не причиню вам вреда.

Сердце защемило. Этот голос… до боли знакомый.

Северус опустил палочку и, забыв о предосторожности, медленно подошёл ближе, подняв обе руки, он снял скрывавший лицо капюшон.

Из груди Снейпа словно выбили воздух, стало тихо до безумия, мир пошёл пятнами, а затем… кромешный мрак окутал сознание.

* * *

Очнувшись, Северус резко сел и осмотрелся. Он был в своей спальне. То, что ему сейчас приснилось, было невероятно. Опять грудь сотрясало, но омертвевшие глаза не позволяли ему такой роскоши, как рыдания, или хотя бы немного слез.

— Глупый сон, всего лишь еще один идиотский сон, — неверяще повторял он.

— Нет, это не сон, профессор, — неожиданно проговорил тихий голос.

Снейп замер и медленно поднял голову.

В дверях стояла фигура в светло-коричневом одеянии. Более чем знакомые черты лица, мягкий блеск глаз, добрая улыбка.

Северуса затрясло. Он опустил голову и вцепился в нее руками.

— Галлюцинация… Черт возьми, я схожу с ума, — расслышал Гарри бормотание Снейпа, от чего сбилось дыхание, а в груди стало невозможно тесно.

— Нет, я не сон и не галлюцинация, — возразил Поттер и вошёл в комнату.

— Всё, Блэк опоздал, я уже сумасшедший, — невесело усмехнулся Снейп, всё еще не смотря на Поттера. — Зачем ты пришёл, Гарри? Можешь ли ты представить, каково мне будет, когда я приду в себя?

Поттер приблизился к профессору.

— Сэр, посмотрите на меня, я живой и рядом с вами, — мягко попросил Гарри. Горло сдавило. До чего он довёл этого человека.

Возможно, умоляющие и отчаянные нотки в голосе «галлюцинации» послужили тому причиной, но Северус посмотрел на юношу. Сердце мага стремительно билось. На него смотрел его Гарри. Никаких изменений, только волосы казались длиннее и не торчали, но это был тот же мальчишка.

Поттер опустился перед кроватью на колени, чтобы быть с учителем на одном уровне и тот смог заглянуть в его глаза и понять, что они не лгут.

Снейп, справившись с собой, протянул дрожащую руку к «призраку». Во всем этом движении был виден страх, что Гарри всего лишь иллюзия, и пальцы пройдёт сквозь него. И настоящим шоком для Северуса оказалось то, что он коснулся плотной ткани и ощутил твёрдое теплое тело. Он шумно выдохнул.

— Этого не может быть, — прохрипел он, вновь проводя рукой по груди Поттера, не веря, что все это происходит. — Я видел, как взорвался щит. Было невозможно выжить…

Но, несмотря на слова, поднявшийся в душе эмоциональный шквал, сносил всё на своём пути, смешивая в одно противоречивое целое. Снейп спустился с кровати, встав на колени напротив Поттера.

— Я выжил, сэр, — прерывающимся голосом сказал Гарри.

Северус дотронулся рукой до лица Поттера, и тот прильнул к ней щекой. Возможно, это стало последней каплей для стальной выдержки старшего мага, потому что в следующее мгновение, он притянул Гарри к себе и сжал в крепких объятьях. Северус задыхался и уже не осознавал, что творилось вокруг. Он почти не чувствовал, как горят глаза, а по щекам бегут слезы. Впервые за почти девятнадцать лет он позволял себе эту слабость. В эти минуты ему казалось, что он умрет от гигантского облегчения, которое заполнило все его существо. И еще ни разу в жизни ему не удавалось так ясно ощущать, что счастлив.

«Жив! Он жив!»

* * *

Еще много долгих минут они сидели на полу. Гарри, уткнувшись в мантию Снейпа, позволял тому прийти в себя и полностью убедиться, что его ученик присутствует рядом с ним во плоти и никуда не собирается исчезать. Северус нежно гладил его по волосам или по спине, совершенно не замечая течения времени и своих действий.

— Простите меня, сэр, за то, что так поступил, — извинился Гарри.

Снейп не сразу ответил, пытаясь справиться с голосом.

— Ты жив, — хриплым голосом выдавил он, целуя Поттера в макушку к величайшему удивлению последнего, — больше ничто не имеет значения.

— После того, как щит Волдеморта взорвался, феникс директора каким-то образом спас меня, превратив в себе подобного, — продолжал тихо говорить Поттер. — Я следовал за вами, но не осознавал, что делаю, словно моего сознания и не было. Память постепенно возвращалась, но я был слишком слаб, чтобы превратиться обратно в человека. Только неделю назад я смог это сделать ненадолго. Сейчас могу держаться не больше шести часов. — Гарри поморщился и добавил. — Я понял, что мне необходимо превращаться в феникса, чтобы вернуть себе силы. Оболочка этого существа собирает энергию, поэтому я могу быстро восстановиться.

Северус, прислонившись спиной к тумбочке и положив подбородок на макушку Поттера, слушал его рассказ. Не все слова сразу доходили до его сознания. На сердце стало так тепло и легко... Он словно впервые вдохнул полной грудью и ожил. Ему даже казалось, что мир посветлел.

Гарри тоже наслаждался теплом объятий. Весь этот год он был так одинок. Несмотря на то, что не все осознавал, будучи фениксом, он чувствовал необъяснимую тоску.

— Профессор? — позвал Поттер и поднял голову, чтобы заглянуть в глаза учителя.

Гарри заметил, что взгляд Снейпа приобрел совершенно новое выражение. Словно что-то навсегда изменилось в нем. Возможно, так мог смотреть на юношу только Джеймс Поттер.

— Я сейчас, возможно, не всё пойму из того, что ты говоришь. Для меня этот год был… — но Северус не смог подобрать слов, чтобы описать «это», поэтому замолчал.

— Я никогда не хотел, чтобы вы страдали. Наверное, я совершил ошибку, рассказав о своем отношении к вам, — произнес Гарри, утыкаясь носом в темную мантию. Ему нравилось так сидеть и наслаждаться успокаивающими поглаживаниями по голове. Профессор никогда так явно не проявлял свои чувства, не говоря о том, что Поттер никогда не видел Снейпа в слезах. Гарри, неплохо знал этого человека, для того, чтобы судить — учитель показал свою слабость, только потому, что испытал что-то по-настоящему ранящее. — Вам было бы проще забыть меня. Извините, но я не мог иначе. Мне нужно было, чтобы вы знали.

Эти слова заставили Северуса улыбнуться. Он окончательно поверил, что это не сон.

— Давай поднимемся с пола, иначе это грозит проблемами, — проговорил зельевар.

— Это точно, — ухмыльнулся Гарри, аккуратно высвобождаясь из объятий и вставая на ноги. Он протянул руку профессору, чтобы помочь подняться.

Северус принял помощь. И когда он твердо стоял на ногах, то увидел, что Гарри почти одного с ним роста.

— Ты вырос, — рассеянно заметил он.

Поттер удивленно посмотрел на наставника.

— Разве? Я вообще не знаю, как сейчас выгляжу — Гарри провел пятерней по волосам, приводя их в беспорядок.

— По крайней мере, вредные привычки никуда не делись, — хмыкнул Снейп.

— Ну, а куда им деваться? — повеселел Поттер.

— Гарри, — Северус хотел кое-что спросить, но не знал, как лучше это сделать и не был уверен, что момент именно тот. Он сел на кровать и, прогнав сомнения, сказал: — Ты назвал меня отцом… — он заглянул в глаза мальчишки. Тот разговор, что состоялся год назад, не давал покоя мужчине, и он не мог промолчать.

Поттер явно занервничал и смущённо проговорил:

— Я тогда уходил, мне нужно было…

По напрягшимся плечам Снейпа и изучающему взгляду, парень понял, что профессор его неправильно понял.

— Это не значит, что сейчас я думаю иначе, — уверил он. — Надеюсь, вы не против?

Северус долго глядел в зеленые глаза Лили.

— Я не против, если ты будешь обращаться ко мне, как к отцу, — в конце концов, ответил зельевар.

— И называть так могу? — ухмыльнулся парень.

— Только, когда никого нет рядом. Прочим это знать не обязательно, — согласно кивнул старший маг.

Паршивец широко улыбнулся своей мальчишеской жутко довольной улыбкой.

Северус почувствовал, как грудь снова заполняет теплое безграничное счастье. Его сын вернулся, и теперь он не отпустит его никогда!

— Пойдём в гостиную, — проговорил Снейп. — Я чувствую, ты еще многое должен мне рассказать.

— Вы правы, — кивнул Гарри.