Братская забота (джен)

Джеймс мчался к Дракучей Иве что было сил. Ему необходимо было успеть. Успеть, предотвратить несчастье и спасти Ремуса. Он ведь никогда себе не простит, если причинит Снейпу хоть какой-то вред. И Снейп, между прочим, тоже не простит. Ремуса ведь и исключить могут, скажут, что он опасен... вот же Сириус идиот, а! Это ж надо было так Ремуса подставить!

Дракучая Ива стояла смирно, не размахивала ветвями, значит, Снейп уже нашел нужный сучок и пролез внутрь. Но может быть, еще не все потеряно? Джеймс протискивался по лазу и продолжал надеяться, что все еще можно исправить. О том, как он будет отбирать добычу у оборотня, он старался не думать. Все-таки это Ремус, а не не пойми кто, уж как-нибудь они договорятся.

Дальше все как в тумане: хижина, перепуганный и еще более бледный, чем обычно, Нюниус, он сам, орущий Снейпу «беги», и утробное рычание, и заслоняющая в памяти все остальное страшная оскалившаяся незнакомая и не узнающая тварь. «Это не Ремус», — твердил себе Джеймс, выталкивая Снейпа в тот самый ход и заслоняя путь жуткому оборотню. «Это не Ремус», — повторял он, когда понял, что даже в виде оленя не может с ним договориться. «Это просто не может быть Ремус», — уверял он сам себя, вырубая его копытом. Счастье все-таки, что его анимагическая форма может за себя постоять. И счастье, что он успел опробовать этот удар на Сириусе. Сириус, по крайней мере, действительно заслужил чего-то подобного.

Джеймс не помнил, как выбрался из хижины. Пришел в себя он уже у Дракучей Ивы, вновь сучившей ветками как ни в чем не бывало. Нюниус обнаружился тут же, все такой же зелено-бледный, но уже не испуганный, а злой.

— Вот, значит, как выглядит хваленое гриффиндорское благородство, да? — прошипел он. — Сначала отправить неугодного на смерть, а потом спасти, и все аплодируют и восхищаются? Не на того напал, Джеймс. Уж извини, аплодисментов не будет.

Джеймс не сразу понял, о чем он говорит. Лишь через минуту до него дошло, что он бежал спасать Ремуса, но спас на самом-то деле и Снейпа тоже. Интересно, что он там еще надумал? Может, решил, что у него братские чувства прорезались? Смешно. Нет, на самом деле, это было совсем не смешно, это была истерика. Джеймс сидел около Дракучей Ивы рядом со своим заклятым врагом, человеком, который по прихоти судьбы был его родственником, и хохотал, и вытирал слезы, пока кто-то не ударил его по щеке.

— Все? Закончил истерить? — невозмутимо поинтересовался Нюниус. Сто лет, небось, ждал повода безнаказанно его ударить. — Значит так. Во-первых, я иду к директору. Прямо сейчас. И посмотрим, кто из вас утром останется в школе.

— Слушай, директор знает...

— Вот как? Он знает, что у него тут каждый месяц оборотень развлекается? Какая прелесть! Так пусть еще знает, что этот оборотень может сожрать человека, и не подавится даже.

— Между прочим, ты сам к нему полез! Не полез бы — ничего бы не было!

— А кто мне сказал, куда лезть-то? — Джеймс вспыхнул, и Снейп скривился от отвращения. — Значит, знаешь, кто. И давно знаешь? Вместе подстроили, чтоб развлечься, да?

— Да нет же, все не так было... — начал было Джеймс, но передумал говорить. Какого боггарта он тут перед ним оправдывается? Достаточно того, что он его спас!

— Короче, я иду к директору. Это было во-первых. А во-вторых, если ты хоть заикнешься о долге жизни, я тебя так прокляну, всю жизнь будешь маяться. Я тебе ничего не должен. Ты не меня спасал, а свою шею.

Это насколько же надо быть змеенышем, чтобы такое придумать: подстроить все это, подставить Ремуса, рисковать чьей-то жизнью, и все ради того, чтобы завести должника. Вот значит, что такое Слизерин, размышлял Джеймс, вместе с Сириусом сидя в кабинете у директора. Они, конечно, оба выгораживали Ремуса, как могли, но даже они не думали, что все закончится настолько благополучно. Сириус получил месяц отработок, Джеймс полмесяца, а Ремус и вовсе отделался легким испугом. Со Снейпа Дамблдор взял слово никому не рассказывать о случившемся и отправил на осмотр в больничное крыло. Пожалуй, ради того, чтобы увидеть, как его перекосило, стоило спасти ему жизнь.

С Сириусом они, разумеется, поговорили. Вернее, говорил Джеймс. Ремус так и не решился его ни в чем упрекнуть, да и вообще, кажется, считал себя виноватым. А вот Джеймс точно знал, кто на самом деле был виноват. Сириус каялся и просил прощения. Но не прошло и месяца, даже отработки его еще не закончились, как он уже совершенно спокойно топтался по ремусовым больным местам.

— Скучно. Когда наконец будет полнолуние? — спросил он после экзамена по ЗОТИ, когда все компания расположилась у озера. Ремус, конечно, тут же спрятался в учебник, отговариваясь Трансфигурацией. Еще бы. Славно он развлекся в прошлое полнолуние, чуть человека не сожрал. К тому же, Снейпа. Надо было срочно отвлечь их обоих, и Ремуса, пока он не обиделся, и Сириуса, пока не наговорил еще чего похуже.

— Сейчас развлечемся, Бродяга. Смотри, кто там, — сказал Джеймс. В конце концов, если бы Снейп не начал шпионить за Ремусом, ничего этого не было бы, Ремус не обижался бы сейчас, а Сириус не мог бы так просто его задевать. Вот пусть Снейп теперь и ответит за это.

— Как дела, Нюниус?