Осень на двоих. Пороги безмолвия (джен)

Это было невозможно, потому что было невозможно.

Потому что Хогвартс находился где-то в Шотландии, а пёс... тот пёс... остался в Лондоне.

Потому что... потому что... такого просто не могло случиться.

Не так.

Разве можно в один холодный осенний день вот так просто наткнуться на Собаку Мечты?

Ту Самую Собаку!

Гарри тряхнул головой.

— Да быть этого не может, — сказал он, не отводя взгляда от огромного чёрного пса, что неотрывно наблюдал за ним, напряженно прислушиваясь к каждому шороху. — Ты же не мог пройти весь этот путь сам. Один. Конечно, если ты не... — Гарри удивленно распахнул глаза, — не волшебный.

Почему не может существовать волшебных собак? Вот, например Грим. Гермиона рассказывала о Гриме. Профессор Трелони, преподаватель предсказаний, постоянно о нём говорила. «Грим пророчит скорую гибель, — припомнил Поттер, — является в облике большого черного пса с всклокоченной шерстью и горящими глазами». Мальчик с подозрением покосился на зверя. Для вестника смерти тот казался слишком тощим и изможденным. Хотя... если этот «вестник» тащился за ним из самого Лондона, не удивительно, что он так паршиво выглядит.

— Эй, приятель, — осторожно позвал мальчик, пёс навострил уши, — ты Грим?

Зверь издал странный звук, похожий на смешок, слизеринец улыбнулся и, оглядевшись, поднялся на ноги, собираясь подойти ближе. Пёс отступил на шаг и зарычал, подросток остановился: — И что не так? — удивился он, пытаясь разглядеть животное. Его вдруг снова обуяли сомнения. А вдруг это вообще не собака? В тени деревьев его было не просто разглядеть и легко спутать с кем-нибудь другим. Диким. Опасным. Например, с волком или оборотнем. Мало ли какие звери живут в Запретном Лесу?

Поттер опасливо отступил на шаг и тут вспомнил, что продолжает держать в руке бутерброд. Это вдруг напоминало мальчику ту ночь в Литтл Уининге. Когда он встретил свою собаку мечты. У них тогда тоже отношения начались с бутерброда. Юный волшебник чуть не рассмеялся, представив себе реакцию Арчера, приведи он этого пса сейчас в гостиную Слизерина со словами: «Том, это Черныш, теперь он будет жить с нами». Поразмыслив пару секунд, Гарри положил бутерброд на землю.

— Вот, — мягко сказал он, — давай, поешь, выглядишь голодным.

Пес принюхался и несмело шагнул ближе. Мальчик наоборот чуть отошел, чтобы не нервировать животное. Чуть осмелев, пёс подобрался к угощению, мгновенно его проглотил и довольно облизнулся, а Гарри смог хорошенько его разглядеть. Теперь сомнений у него не оставалось. Это действительно был Тот Самый пес.

— Это все-таки ты! — рассмеялся он и уже без всякого страха подошел к собаке. Старый знакомый склонил голову набок, не выявляя ни капли агрессии, только осторожное любопытство и... что-то ещё... неуверенность, быть может?

Гарри видел, что собака по-прежнему напряжена и насторожена, словно опасается чего-то, но это скорее относилось к окружающей обстановке, чем к самому мальчику. Очень медленно, чтобы не разозлить и не испугать его, слизеринец протянул руку и запустил пальцы в густую чёрную шерсть.

— Как же ты попал сюда? — прошептал он, пёс внимательно смотрел на него, будто пытался одним взглядом рассказать ему сразу обо всем. Всё это казалось таким необычным, что Гарри окончательно убедился в волшебном происхождении собаки. Тут зверь дернул ушами и заворчал, склонив голову набок. — Приятель, ты чего... — начал было говорить мальчик, как вдруг пес резко подался вперед и вцепился зубами в край шарфа слизеринца, потянув его на себя.

— Эй-эй! — Гарри попытался выдернуть шарф из пасти животного, но тот только мотнул головой и потянул с удвоенной силой, норовя стянуть шарф с шеи подростка. — Эй, ну что такое? — весело возмутился Поттер. — Не нравятся слизеринские цвета? — пес снова заворчал и дернул шарф. — Приятель, ты его сейчас порвешь! — рассмеялся мальчик. — Неужели тебе так не нравятся слизеринцы? Может, ты пес-гриффиндорец?

Зверь гавкнул, выпуская из зубов шарф, Гарри быстро стянул его с шеи и спрятал, поморщившись.

— Ты мне весь шарф обслюнявил, зачем так делать?

Пес снова заворчал.

— Ну все-все, я понял, не любишь слизеринцев! Вот ведь вредина!

Неожиданно пес замер, к чему-то прислушиваясь, и напряженно уставился за спину слизеринцу, Поттер обернулся — к ним кто-то приближался со стороны школы. Послышался шорох, и когда Гарри снова посмотрел на пса, оказалось, что того уже и след простыл, подросток успел заметить только кончик черного хвоста, скрывшегося в густых зарослях кустарника.

— Опять сбежал, — расстроился мальчик, и чуть помедлив, в надежде, что пес вернется, отправился обратно к поваленному дереву.

— Вот ты где! — оказалось, что это была Гермиона.

Гриффиндорка остановилась возле него и шумно выдохнула, поставив на землю набитую книгами сумку.

— Гарри, не стоит так близко подходить к Запретному Лесу, это может быть опасно!

— Да нормально все, — отмахнулся от нее он, — я же не захожу в лес, — девочка фыркнула и села рядом с ним. — А где Том?

— Откуда мне знать? — Гермиона пренебрежительно скривилась. — Что ты здесь делаешь?

— Просто сижу, — Поттер пожал плечами, Грейнджер хмыкнула и открыла рот, чтобы что-то сказать, но тут со стороны озера послышался громкий всплеск и гул, подростки недоуменно переглянулись и, не сговариваясь, направились к озеру, чтобы выяснить, в чем дело. На берегу обнаружился разнесчастный Хагрид. Он стоял у самой кромки воды и швырял в озеро здоровенные камни, которые на фоне его массивной фигуры выглядели почти маленькими.

— Э-э-э, профессор? — позвал слизеринец, полувеликан обернулся к ученикам.

— О, Гарри, Гермиона, привет, — тускло отозвался лесничий, — гуляете тут, да?

— Ага, — Поттер подошел ближе, — что-то случилось?

— Случилось, — Хагрид выбросил последний камень и, достав носовой платок трубно высморкался, — не стоило мне соглашаться на это, — он махнул рукой куда-то в сторону, — смотри, как все скверно вышло.

Гарри и Гермиона непонимающе переглянулись.

— Что вышло скверно? — осторожно уточнила гриффиндорка.

— Да весь этот урок, — уныло ответил Хагрид, — Гарри пострадал, потому что я не уследил за всеми, какой теперь из меня профессор?

— Но это не ваша вина, сэр, — настойчиво сказал Поттер.

— Я ж за вас всех отвечаю, значит моя, — вздохнул полувеликан, — и зови ты меня Хагридом, какой я «сэр»?

— Э-э-э... ладно, — Гарри смущенно запустил пальцы в волосы.

— Ну ты, это... как теперь? — полувеликан виновато смотрел на мальчика, — зажили раны?

— Да-да, — поспешил успокоить его Поттер, — все в порядке!

— Это хорошо, — Хагрид снова отвернулся к воде.

— У вас же теперь не будет проблем из-за всего этого? — поинтересовалась Гермиона.

— Кто знает, — лесничий пожал плечами, — профессор Дамблдор обещал, что ничего плохого не случится. Но я волнуюсь за Клювика.

— А что с ним? — обеспокоенно спросил Гарри.

— Да приходил этот... как же его? Взрослый Малфой...он настаивает, что Клювик опасен, но он ведь не специально! Это же зверь!

Гарри раздраженно фыркнул. Он так и думал, что Люциус не отступится так быстро, только что он может с этим поделать? Решив, что в данный момент ничего утешительного предложить полувеликану не может, слизеринец попрощался с профессором, и они с Гермионой поспешили обратно в школу.

— Думаешь, они могут обвинить в случившемся Клювокрыла? — после продолжительного молчания спросила Грейнджер, когда они вошли под своды волшебного замка.

— А кто их знает? — проворчал Гарри. — Возможно.

— Но это не справедливо!

— А кого это волнует?

— И что ты намерен делать? — деловито осведомилась гриффиндорка, Поттер недоуменно покосился на нее.

— А я должен что-то делать?

— Гарри! — она остановилась и серьезно посмотрела на него. — Только ты и можешь помочь Хагриду! Ведь это ты пострадал! Если ты не будешь выдвигать обвинения...

— Я ничего не собираюсь выдвигать, — несколько раздраженно перебил ее Поттер, останавливаясь напротив нее, — мне и так прекрасно известно, что Клювокрыл не виноват в том, что Драко идиот.

— Так сделай что-нибудь! — потребовала она.

Слизеринец обратил на нее недоумевающий взгляд.

— Что конкретно ты предлагаешь? Плакаты «Клювик не виноват!» по школе развесить?

— Ты мог бы обратиться к директору, он обязательно поможет...

— Я не собираюсь к нему обращаться, — отмахнулся от нее мальчик и, развернувшись на каблуках, пошел дальше. Грейнджер поспешила за ним, явно обдумывая, что ещё можно выдвинуть в качестве аргумента к началу боевых действий.

— Гарри, в какой-то мере ты несешь ответственность за случившееся, значит, ты должен...

— Грейнджер, ты совсем дура? — этот новый голос заставил обоих спорщиков обернуться, к ним приближался очень раздраженный Том. — С какой это радости Гарри несет за это ответственность?

— Если бы он не бросился под удар...

— Идиотский гиппогрифф разорвал бы Малфоя пополам, и проблем было бы в разы больше, так что оставь жалкие попытки втянуть Гарри в это! И будь добра, вбей в свою начитанную голову простой факт, что Гарри ничего никому не должен. Хочешь вступаться за всех несправедливо обвиненных, делай это сама!

— А твое какое дело, Арчер? Я с тобой даже не разговаривала! — тут же завелась Гермиона.

— Я просто проявил любезность и коротко пояснил тебе то, что Гарри, из соображений морали, нравственности и жалости к тебе, будет пытаться объяснить долгими красивыми фразами, опасаясь задеть твои хлипкие чувства, — ехидно сообщил Том, Поттер закатил глаза, его друг как всегда возомнил себя центром мира.

Гриффиндорка раздраженно зашипела и обвиняющее посмотрела на Гарри.

— Ты и правда так думаешь? — уточнила она.

— Я думаю, что не хочу влезать в ваш яркий спор, — вздохнул он, — но если ты хочешь знать, мне действительно кажется, что я в данном случае ничего делать не должен.

— И тебя ничуть не волнует судьба Хагрида и Клювокрыла? — возмутилась девочка.

— Гермиона, брось, ну что может случиться? — миролюбиво сказал слизеринец. — Они и без нас разберутся. Да и директор поможет, если что.

Несколько секунд Грейнджер неверяще смотрела на него, потом покачала головой.

— Ты иногда ужасно бесчувственный, Гарри, — заявила она и быстро зашагала по коридору к лестнице.

Друзья провожали ее долгими взглядами.

— Ну и? — помолчав, сказал Том. — Все еще считаешь, что общаться с ней было хорошей идеей?

Поттер закатил глаза.

— Мог бы и не усложнять ситуацию, — заметил он, — теперь она считает, что я бесчувственный.

Гарри побрел в направлении подземелий.

— Ищи во всем плюсы, — со смехом предложил Арчер, направляясь следом, — зато теперь она сто раз подумает, прежде чем давить на твою совесть и прочие слезливые органы чувств.

Гарри весело хмыкнул.

— В любом случае я не собирался в это вмешиваться. У меня полно других дел.

— Например?

— Например, мой проект, — чопорно объявил Поттер.

— Все еще собираешься брать историю магии? — с ноткой презрения уточнил друг.

— А почему нет? — Гарри пожал плечами. — Должно получиться очень интересное исследование.

— Избавь меня от подробностей, — поморщился Арчер, — между прочим, мне в голову пришла весьма любопытная идея.

— Когда ты так говоришь, я начинаю ждать мировых катаклизмов, — со смешком признался Гарри. Они начали спускаться по лестнице, и Том чуть отстал, поэтому Поттер так и не заметил змеиной ухмылки, скользнувшей по губам друга.

— Ничего криминального, на самом-то деле, — слизеринец заложил руки за спину и напустил на себя исключительно загадочный вид, — просто я вдруг решил кое-что организовать.

— Что организовать? — Гарри приостановился, глянув через плечо на Арчера, сохраняющего образ торжественной таинственности.

— Узнаешь, — пропел он, и как ни в чем не бывало, прошел мимо Поттера. Помедлив, тот потащился следом.

— Зачем вообще начинать о чём-то рассказывать, когда о самом интересном в итоге умалчиваешь? — проворчал он, обращаясь к спине лучшего друга.

— Ну-ну, — умиротворенно протянул Арчер, — к чему так бурно реагировать? Я просто решил дать тебе шанс увидеть ситуацию извне, ведь если ты будешь знать, что я задумал, тебе будет неинтересно.

— Мне и так уже неинтересно, — забрюзжал в ответ Гарри, Том рассмеялся и покачал головой.

— Неисправимый нытик, — прокомментировал он.

* * *

Лениво и медленно ползла промозглая осень, навесив над школой волшебства тускло-серое небо и обильно поливая все вокруг дождями. Начались обследования у мадам Помфри, которые впрочем никаких результатов не давали. Ведьма пару раз взяла у Гарри несколько капель крови на анализ, провела ряд диагностических осмотров, что-то там записала в своем журнале и ничего не выяснила. Мальчик уже ждал, когда же его, наконец, оставят в покое, ведь какой смысл в этих походах к целительнице, если она так и не смогла найти решения возникшей проблемы. Том вообще с самого начала отнесся ко всему этому мероприятию если не с подозрением, то со здоровой долей скептицизма и довольно быстро убедил лучшего друга, что от взрослых толку никакого не будет, только время зря потеряешь. Тогда мальчики все чаще начали спускаться в Тайную Библиотеку и искать все возможные материалы, посвященные волшебной медицине. Надо сказать, у Слизерина их было предостаточно. Деятельный Виви успел навести в библиотеке порядок, и теперь там можно было спокойно находиться без риска задохнуться от пыли. Оказалась, что домовик даже знает чары для реставрации и восстановления старых книг, что весьма облегчило мальчикам жизнь и позволило без опасений открывать и изучать любые труды, не боясь, что они рассыплются на глазах. В своём медицинском исследовании подростки, правда, не особенно преуспели, хотя Гарри все равно почерпнул немало полезной и любопытной информации, которой можно было блеснуть на уроках целительства, что быстро превратило его в лучшего на курсе. Айскальт даже пару раз весьма лестно отозвался о его успехах на уроке, а похвалы от Айскальта было добиться даже сложнее чем от Снейпа. Оба профессора отличались скверными характерами, и большинство учеников боялись их с одинаковой интенсивностью. Кроме Тома, конечно. Арчеру вообще были глубоко безразличны все страшилки, которые ходили по школе о Снейпе и Айскальте, об их лютом нраве и повальной жестокости на уроках, своего декана подросток воспринимал просто как некую авторитетную единицу, а Клаус оставался для него пустым местом. Все их заслуги и прегрешения Тому были глубоко безразличны, впрочем, как и они сами. А Гарри на лекции обоих этих профессоров всегда отправлялся с огромным энтузиазмом. И если Айскальта он просто очень уважал и восхищался, то своего декана слизеринец искренне обожал, считая лучшим профессором в Хогвартсе. Почему-то единомышленников у него в этой сфере не нашлось.

Увы, не все предметы приносили такое удовольствие. Уход за магическими существами, например, превратился в сущую пытку. Хагрид после всех передряг с гиппогрифами пал духом и теперь ученики вынуждены были ухаживать за какими-то мерзкого вида тварями, которых лесничий обозвал соплохвостами, что совсем не прибавило им обаяния. Похожи они были на яйцевидные личинки облепленные щупальцами, только вот размером были с Живоглота. Пахли они примерно так же мерзко, как и выглядели, и в целом производили исключительно отталкивающее впечатление. Но и с этим можно было мириться, если бы они не были такими агрессивными. Гарри, по крайней мере, повезло, что его «подопечный» не пытался ужалить его или ударить током, чего успели натерпеться от них остальные ученики. Мальчику вообще иногда казалось, что его соплохвост просто сдох, потому что он практически не двигался, пока мальчик с ним возился, выполняя инструкции Хагрида. А воняла эта штука как раз вполне соответствующе для кого-то, кто с неделю как отошел в мир иной, правда они и живые источали схожие ароматы. От подозрений в том, что он таки уморил несчастную личинку, подростка спасло то, что гадина хорошо ела, невероятно быстро росла и, похоже, толстела. Ко всему прочему у неё начало расти подозрительного вида жало, не предвещающее ничего хорошего. Впервые в жизни Поттер задумался о том, чтобы начать прогуливать уроки... по крайней мере, этот. Хагрид, правда, не переставал восхищаться и каждое занятие выдавал что-нибудь вроде: «Гарри, ты, кажется, нравишься своему соплохвосту» и «Возможно пора дать ему какое-то имя, раз вы так подружились». Мальчик в ответ вежливо морщился и стоически игнорировал злобные подколки покусанного и изжаленного своим «подопечным» Малфоя. Но вот ремарку на тему: «Поттер родня соплохвостам» Гарри пропустить все-таки не смог.

— Назову тебя Фредди и возьму жить к нам в Слизерин, — наклонившись к существу, ласково сказал он так, чтобы слышно было большинству учеников, — а спать ты будешь в кровати Драко, вы с ним, я думаю, найдете общий язык, он тоже иногда ведет себя как избалованная личинка.

Малфой позеленел от злости, а отовсюду послышались плохо сдерживаемые смешки. Гриффиндорцы так вообще откровенно смеялись, с издевкой поглядывая на блондина.

— Ты ответишь за это, — одними губами прошептал Драко и со злостью ткнул пальцем своего соплохвоста, за что тут же схватил очередной заряд тока.

Хотя, возможно, и в Уходе были свои прелести. К концу урока Малфой готов был разрыдаться от досады.

— Ну почему только тебя не кусают? — выпалил он, когда они вместе возвращались к школе. — Что ты, особенный какой-то? — он зло посмотрел на Гарри, тот пожал плечами и задумчиво протянул.

— Может, просто мой соплохвост впал в спячку или что-то вроде того? — предположил он и, подумав, решил пойти на некоторое примирение. — Хочешь, поменяемся?

Драко нахмурился.

— Отдашь мне спокойного? — с подозрением уточнил он. — С какой радости?

— С той, что ты и так-то не подарок, а когда покусанный вообще невыносим, — беззлобно признался Гарри. — Я более восприимчив ко всякого рода трудностям.

— Считаешь, что я слабак? — тут же ощетинился Малфой.

— Нет, просто нетерпеливый и капризный, — Поттер доброжелательно улыбнулся, — ты бы меньше думал о себе и больше смотрел, как порой выглядишь со стороны.

— Иди ты к Мордреду в пасть! — рявкнул блондин. — Тоже мне советник нашелся. Меня уже воротит от тебя и твоих псевдо-гриффиндорских замашек!

Гарри вопросительно поднял брови.

— Это значит, ты не хочешь брать моего соплохвоста? — невинно уточнил он.

Малфой подавился следующей репликой и с минуту сконфужено молчал.

— А что, правда можно? — пробубнил он.

— Да бери, — Поттер пожал плечами и усмехнулся, — не думаю, что я успел привязаться к малышу Фредди.

Малфой скривился.

— Ты специально так его назвал, да? — проворчал он.

Поттер лучезарно улыбнулся.

— Ну конечно!

До кабинета трансфигурации оба добрались без дальнейших ссор и разбирательств, а там Гарри уже ждал Том, Драко поспешил к Забини, определенно собираясь жаловаться на своего зеленоглазого сокурсника. Арчер проводил блондина задумчивым взглядом.

— Что? Топор войны уже закопан в землю? — поинтересовался он.

— Скорее обменян на соплохвоста, — признался Гарри, усаживаясь на широкий каменный подоконник, Том привалился к стене по правую руку от друга.

— И зачем ты вообще ходишь на этот Уход? — в который раз ворчливо осведомился он. — Бесполезная трата времени.

Гарри отстраненно повел плечом.

— Зато свежий воздух и никакой зубрежки, — медленно протянул он, — тоже иногда не плохо.

Мальчики затихли, каждый размышляя о своем, Гарри зевнул и глянул в окно на сырой и серый школьный двор. Запретный лес, одетый в красно-зеленую листву, совсем не выглядел по-осеннему нарядным. Скорее каким-то мокрым и тоскливым. Тут к самой кромке леска метнулся косматый рыжий силуэт и застыл на границе, глядя под сень древесных крон. Живоглота мальчик сразу признал, только что такого он там увидел в лесу? Поттер нахмурился, пригляделся и ахнул, чуть не вывалившись из окна. Там был он! Пёс Гарри! Он снова пробрался в школу и сидел там под дождем совсем один! Слизеринец практически прилип к стеклу, разглядывая, что там происходит. Огромный чёрный пес немного помедлил, а потому шагнул к коту и оба практически соприкоснулись носами, глядя друг на друга. Гарри казалось, он видел, как от напряжения вздыбилась шерсть на загривке у Живоглота. Некоторое время оба зверя так и стояли напротив друг друга, словно разговаривая о чем-то, потом кот немного отступил назад, мотнул пушистым хвостом и лениво потрусил к школе, а черный пес скрылся в лесу. Это было довольно... странно.

— Что ты там высматриваешь? — от неожиданности подросток больно стукнулся лбом о стекло и обвиняющее покосился на Тома, который, как оказалось, бесшумно подобрался к нему с другой стороны и теперь тоже смотрел в окно.

— Да ничего такого, — Гарри мстительно осклабился, — просто наблюдал за Живоглотом, вот, видишь, он бежит! — и он ткнул пальцем в окно, показывая на кота. Арчер мгновенно потерял интерес к пейзажу и отвернулся.

— Ты специально это делаешь? — нейтральным тоном уточнил он.

— А похоже, что я делаю это специально? — пропел зеленоглазый подросток.

— Очень похоже.

Друзья обменялись язвительными усмешками. Прозвучал сигнал о начале урока и слизеринцы с гриффиндорцами поспешили в кабинет трансфигурации, спешно занимая свои места.

— Кстати, — шепотом проговорил Том, пока все рассаживались и доставали книги и пергаменты, — как прошли сегодняшние исследования?

Гарри выложил на стол чернильницу и поморщился.

— Всё так же.

— Я думаю, тебе не стоит больше туда ходить, — все так же тихо говорил Арчер, — толку никакого.

— Да, но как мне объяснить это профессору Снейпу, — несчастным голосом ответил Поттер, — у него и так куча забот из-за меня, а если он ещё и решит, что я неблагодарный, то вообще не захочет иметь со мной дел.

— И что с того? — фыркнул Том. — Почему тебя должно заботить, что там подумает или почувствует Снейп?

— Ну, он заботится обо мне и помогает, не очень-то мне хочется, чтобы он меня ненавидел, — едко заметил Гарри, лучший друг только закатил глаза, всем своим видом показывая, что именно он думает по этому поводу. Тут, наконец, появилась МакГонагалл, и Арчер упустил возможность озвучить свои мысли.

В этот день они отрабатывали новое заклинание, позволяющее превращать неживое в живое. Всем раздали разноцветные подушечки, которые требовалось превратить в черепах. Гарри выучил это заклинание ещё в прошлом году, поэтому особенно даже не старался вникнуть в разъяснения МакГонагалл. В классе поднялся гвалт голосов, пока студенты пытались трансформировать свои подушечки. Поттер скучал, делая вид, что пытается колдовать, Арчер, ехидно поглядывая на Гермиону, с первой попытки сотворил вполне жизнеспособную черепаху и самодовольно усмехнулся, когда у гриффиндорки ничего не вышло. Та, словно почувствовав его триумф, бросила на слизеринца гневный взгляд и снова произнесла заклинание. Через пару минут и перед ней на парте оказалась черепаха, правда она никак не желала расставаться с пестрой расцветкой. Гриффиндор и Слизерин заслужили от профессора по десять баллов благодаря Тому и Гермионе, но они, кажется, и не заметили этого, обмениваясь друг с другом ненавидящими взглядами. Гарри решил прекратить паясничать, направил палочку на подушку и произнес заклинание. Ничего не произошло. Мальчик уставился на свою волшебную палочку, словно не был уверен, что именно её он держит в руке. Магии не чувствовалось вообще. Ни искры, ни тепла, ни покалывания. Словно сжимал в пальцах карандаш. Такого никогда не было, даже когда у Гарри не выходило применить заклинание с первого раза. Он снова взмахнул палочкой. Ничего.

— Что за черт? — выдохнул он, пробуя снова и снова.

В груди кольцом свернулся ледяной страх, перед глазами поплыли круги, а по телу волнами пробегал то жар, то холод. Гарри почти ничего не видел и не слышал, весь его мир сузился до собственной волшебной палочки, которая не желала чувствовать в нем магию, пока он снова и снова твердил чёртово заклинание. Тут его запястье перехватила чья-то рука, Поттер вздрогнул и замер, обратив распахнутые в ужасе глаза на друга.

— Том, её нет, — севшим голосом прошептал он, — нет вообще ничего.

— Гарри...

— Моя магия... её совсем нет! — в висках нарастала боль, сжимая голову стальным обручем.

— Гарри, успокойся, — Арчер дернул его за руку, — у тебя кровь идёт.

Поттер резко поднес руку к лицу и коснулся верхней губы, по которой ползло что-то теплое. На пальцах остались алые капли.

— Ах, дьявол, — парень быстро вытер рукавом кровь и в панике посмотрел на друга, тут наконец МакГонагалл заметила, что с её учеником что-то не так.

— Мистер Поттер, вам нехорошо? — она подошла к их парте и говорила тихо, но все равно многие начали замечать неладное.

— Ему надо в лазарет, — быстро ответил за Гарри Арчер, — я провожу его, если не возражаете, профессор?

— Да, конечно, — она отступила, обеспокоенно разглядывая бледного, как полотно мальчика, которому помогал подняться друг.

Гермиона привстала со своего места, переводя непонимающий, тревожный взгляд с одного слизеринца на другого, но так и не успела ничего предпринять — Арчер быстро вывел Гарри из аудитории и дверь за ними тихо закрылась.

— Мисс Грейнджер, — Минерва взглянула на гриффиндорку, — так как вы уже справились со своим заданием, я бы просила вас сообщить декану Слизерина об этом инциденте.

— Да, мэм, — девочка быстро побросала в сумку свои вещи и выскочила из кабинета, оглядевшись в поисках слизеринцев, но в коридоре уже никого не было. Разочаровано вздохнув, Гермиона поспешила в сторону подземелий.

Они только завернули в другой коридор, когда Гарри вдруг резко отшатнулся от Тома, поддерживающего его под руку, и ссутулился, прижимая руки к груди. Друг потянулся к нему:

— Гарри, что...

— Не трогай меня! — рявкнул Поттер, отступая назад, Арчер удивленно поднял брови.

— Что с тобой?

— Уйди, — он тяжело дышал, словно каждое движение и вздох отдавались болью во всем теле, — уходи отсюда, Том, я сейчас... сейчас...

Договорить он уже не смог, рот раскрылся в беззвучном крике, тело скрутило судорогой. Арчер слишком поздно осознал, что сейчас произойдет, и успел лишь отскочить на два шага назад, когда магия Гарри вышла из под контроля и понеслась диким вихрем по коридору. Стены содрогнулись, словно по ним ударили огромным молотом, доспехи, что стояли чуть поодаль, смялись с такой легкостью, словно были сделаны из бумаги. Люди на портретах с криками разбежались кто куда, когда бесконтрольная магия Гарри, изорвала полотна и обрушила бессчетное количество ударов на деревянные рамы. А что до того единственного человека, оказавшегося на пути дикой стихии, то магия лишь оттолкнула его к стене, словно убирая со своего пути и растрепала аккуратно уложенные волосы.

На шум уже спешили преподаватели. Точнее один единственный преподаватель, оказавшийся в непосредственной близости.

— Мерлин всемогущий, что здесь... — МакГонагалл замолчала на полуслове, увидев состояние обоих студентов, Арчер так и стоял у стены, взъерошенный и немного оглушенный случившимся, но выглядел он вполне невредимым, чего нельзя было сказать о втором мальчике. Гарри, зажмурившись, сидел на полу и тяжело дышал, обхватив себя руками. Тут он открыл глаза и несколько мгновений смотрел на декана Гриффиндора совершенно пустым, безэмоциональным взглядом, который постепенно наполнялся безотчетным ужасом.

— О Господи, — прошептал он. — Том! Что с Томом?

— Гарри, все в порядке, — Арчер тут же подошел ближе, друг смотрел на него совершенно диким взглядом.

— Я не мог остановить это, я не мог, Том, не мог...

— Я цел, не волнуйся, — слизеринец присел рядом с ним на корточки, положив руку на плечо. — Видишь? Цел.

Поттер кивнул и, кажется, немного успокоился.

— Мистер Поттер, вам немедленно нужно в больничное крыло, — обратилась к нему МакГонагалл, которая до этого буквально двумя взмахами волшебной палочки вернула коридору более менее приличное состояние, чтобы не шокировать студентов, которые, гадая что произошло, начали обеспокоенно выглядывать из аудитории, где им велели сидеть. Ведьма приказывала Арчеру отойти и быстро призвала носилки, которые послушно зависли в воздухе перед ней. Через минуту пострадавший был уложен на них, а через десять мальчика уже осматривала Поппи, пока у неё над ухом сопело сразу два декана и директор.

— Как обычно — истощение, — констатировала женщина, отходя от Гарри, — я говорила, — и она очень выразительно взглянула на Дамблдора.

— Чем мы можем помочь ему? — тихо осведомилась Минерва.

— Ничем, — мадам Помфри оттеснила профессоров от кровати и скрыла Гарри за ширмой, — пусть спит, это восстановит силы.

— Как Арчер? — подал голос мрачный Снейп.

— С ним все нормально, к счастью магия его не задела. Я его отпустила.

— Вам не кажется странным, что стихийный выброс превратил в руины целый коридор, полностью истощил мистера Поттера, а на этом мальчике не оставил ни царапины? — Минерва недоуменно подняла брови. — Стихийная магия не действует на людей?

— На Дурслей этим летом она прекрасно подействовала, — вставил своё слово Северус, декан Гриффиндора смерила его колючим взглядом.

— Полагаю, здесь дело в самом мистере Арчере, — мягко ответил директор, предупредив начавшийся было спор между профессорами, — Гарри так дорожит им, что неосознанно защитил от собственной неуправляемой магии. У мистера Поттера воистину очень доброе сердце, но он впустил в него только Томаса и оберегает его, как только возможно.

Миндальные речи про «большое и доброе сердце» Снейпу слушать не хотелось, и он потихоньку сбежал в палату к Поттеру. Как оказалось, тот уже не спал, глядя в потолок потерянным неподвижным взглядом. Северусу не понравилось это выражение лица.

— Как вы себя чувствуете? — спросил он, подходя ближе.

Гарри в ответ скривился и медленно повернул голову, встречаясь взглядом со своим деканом.

— Я не хотел, — тихо сказал он, — я опасен, да? Меня исключат? Или отправят в больницу? Изолируют, да?

— Поттер, — Снейпу как обычно куда как проще давалось ворчание и раздражение, — за что вас наказывать, нелепый вы ребенок?

— Я ведь...

— Помолчите, — Северус устало помассировал переносицу. Ну что прикажете делать с этим эмоциональным недорослем? — Вашей вины в случившемся нет, — очень медленно сказал зельевар.

— Я там все порушил, — сокрушенно проговорил мальчик.

— Поверьте, от близнецов Уизли было куда больше проблем, чем от ваших магических всплесков.

— Но Том...

— Не пострадал.

— А те доспехи...

— Как новенькие.

— А картины?

— Поттер!

— Да, сэр? — подросток испуганно моргнул.

— Забудьте вы про чёртовы картины и отдыхайте, — Снейп положил руку на лоб мальчишки, — у вас жар, глупый вы балбес, кто разрешал вам нервничать с такой температурой?

Гарри как-то вмиг обмяк и, доверчиво глядя на своего декана, обезоруживающе искренне ему улыбнулся.

— Вы всегда так заботитесь обо мне, сэр, — еле слышно произнес он.

— Вы забыли, Поттер? Это же входит в мои обязанности, — Северус пытался сказать это язвительно и жестко, но почему-то вышло мягко и успокаивающе, что вообще-то было на него совсем не похоже.

— Вы ведь выясните, что со мной такое? Вы ведь разберетесь, как это остановить? — умоляюще проговорил Гарри, улыбка угасла, на лице явственно проступила надежда и доверие... столько доверия будь оно проклято!

— Безусловно, Поттер, — сухо сказал Северус.

И не было в его жизни мгновения, когда Северус ненавидел себя больше, чем сейчас.