Темница моих воспоминаний (гет)

Часть 1

Со скепсисом посмотрев на гору мантий, Эйрин заключила, что никакие расширяющие заклинания не помогут втиснуть весь ее гардероб в эту маленькую сумку. Новый вздох — все казалось слишком сложным сейчас. Опустошение. Эйрин села на кровать, все еще пытаясь разобраться в своих чувствах. Не странно ли удивляться, что Темный Лорд ее обманул? Дикость же! Он использует всех и вся. Намного горче было от того, что она позволила себя дурачить, верила так долго. Ей врали все: кто-то специально, кто-то вынужденно... Она понимала, что Нарцисса принесла Обет, и было немного легче от мысли, что она все же хотела рассказать правду. Совсем чуть-чуть легче.

Все, о чем она подозревала, оказалось правдой. Когда-то у нее была настоящая жизнь, семья, у нее даже был ребенок! И дочь до сих пор есть, в отличие от всего остального, что она потеряла. Правда, есть, да не у нее... Все ее сны выхватывали из прошлой жизни потерянные воспоминания: она видела замки, особняки и леса — места, где она никогда прежде не была. Там побывала другая Эйрин, умершая четырнадцать лет назад, хоть призрак ее все еще бродит по земле: на его руках кровь, в глазах пепел уничтоженной души, не живой и не мертвый, чужой для всех, отверженный везде...

Эйрин не хотелось жить все то время, что она провела в этом доме. Тут было слишком много страданий и затаенной злости, и каждое дуновение здешнего ветра пропитывалось ненавистью... А еще здесь почти всегда было сумрачно — даже летом! Все солнце ее жизни осталось в Дании, рядом с погибшем Бертрамом, подарившем его. Поначалу ей, наивной, казалось, что жизнь выкинула ее на обочину — без волшебства ее будто лишили воздуха — но потом вроде привыкла... Бертрам ее полюбил, и Эйрин сама захотела остаться, но Метка вновь позвала, и женщина будто очнулась от сладкой грезы, чтобы погрузиться в ночной кошмар.

Пробежавшись глазами по комнате, она убедилась, что ничего не забыла: она забрала только свое: сделанную по заказу волшебную палочку и кулон в виде пса. Ах, да, нельзя забывать о запасной палочке в потайном кармане… Остальные Эйрин бросила в камин и покинула свои бывшие покои, не кинув ни одного прощального взгляда. Она не будет скучать по этому месту. Завернувшись в старую боевую мантию, женщина размашисто зашагала к главному холлу. Ткань за спиной клубилась тьмой — этому ее научил Северус, шаги звенели в блестящих доспехах, но ведьма не боялась быть пойманной: никто ведь не знал, что она не собиралась возвращаться с последнего задания Лорда. По полу гуляли сквозняки, Метка молчала, Малфой-мэнор спал… Все шло по плану.

Сад прохладой обвил лицо, ласковым ветерком забираясь за плотную мантию. Нежная июльская ночь пахла давно забытой свободой... Ощущения были настолько фантастическими, что Эйрин даже остановилась, наслаждаясь резким, чуть пряным сочетанием приятной ночи и чувством вседозволенности. Она закрыла глаза и закинула голову назад. Ветер понял намек и разметал темные волосы по плечам. Женщина это оценила, счастливо вздохнула, чуть улыбнулась и продолжила путь.

Но было еще кое-что важное... Это заставило застыть на месте, а улыбку — сползти с побледневшего лица. Одно маленькое слово — Драко. Понадобилась почти минута, чтобы успокоить себя: ему ничего не грозит, как и его родителям... Она же все предусмотрела, правда? Да, правда — ни одна живая душа не знала о планах побега, поэтому все будет хорошо. Встряхнув плечами, Эйрин скрылась за деревьями, уже в облике кошки.

«Прости, Драко...»

Еле слышное шуршание зарослей стало четче, ощущения и чувства — ярче. Ночь выцвела, но приобрела кристальную четкость... Тихо ступая мягкими лапами по хворосту, Баст шла по заранее проложенному следу. До северных ворот осталось буквально несколько прыжков. То, чего она так хотела, было как никогда близко... Запахи опьяняли: человеческие и животные тропы пересекались за темнотой деревьев. Они так манили за собой, но подчиняться инстинктам ни в коем случае нельзя... Почти, уже совсем скоро кованные ворота отпустят ее в новую жизнь.

Но что это? Такой знакомый запах, и совсем свежий! Баст замерла, обратившись в слух.

Почти полная тишина завязла в зарослях, и только шальной ветер временами касался складок плотной ткани — мантии волшебника. Ошибки тут быть не может. И она знала, кому принадлежит эта мантия. Ступая еле слышно, Баст подбиралась ближе к источнику столь дразнящего и вместе с тем резковато-цветочного запаха. Отвыкшему от такого раздолья носу понадобилась целая секунда, чтобы вычленить из соблазнительного запаха духи. Женские. Еще через минуту сквозь листву стала видна и сама незнакомка. Хотя, глупость... Эта женщина не была незнакомкой, конечно же.

— Баст, я знаю, что ты здесь. Я хочу поговорить с тобой.

— Вечер добрый, Нарцисса, — как ни в чем не бывало поздоровалась Эйрин.

— Ты уходишь, — это был не вопрос.

— Думаю, ты понимаешь, почему я не прощалась, — Нарцисса понимала, — Но ты все же здесь.

Холеное лицо аристократки тронула еле заметная улыбка.

— Факты говорят, что, как лигилимент, ты вполне можешь спрятать эти воспоминания подальше от Лорда.

— Ну, я надеюсь на это, — осторожно ответила Бьерро. — Но тебе не стоит настолько мне доверять.

— Ты мне, как сестра, Эйрин. И ты — крестная мать моего сына.

— Которого я снова бросаю... — поморщилась Эйрин.

— Если у тебя все получится, то это будет лучше для всех. В том числе и для нас, ведь так?

Бьерро ответила не сразу.

— Да, так. Хотя, думаю, я не доживу до того момента, как все станет хорошо.

— Не говори так, — покачала головой белокурая волшебница.

— Как есть, Цисси. В масштабах войны моя жизнь — не такая уж и большая цена, — теперь настала очередь Эйрин улыбнуться уголком губ. — Но, конечно, сделаю все от меня зависящее, чтобы не умереть.

Леди Малфой чуть наклонила голову на бок, задумчиво глядя на свою собеседницу: «Расчетливый героизм... Как Слизерин и Гриффиндор в одном флаконе».

— Ты и в правду уникальна, Эйрин Бьерро. Сохрани это и выживи, ладно?

Эйрин шагнула вперед и обняла подругу.

— Постараюсь, Цисс. И ты тоже должна выжить, — Эйрин не могла не хмыкнуть напоследок. — Когда-нибудь мы будем вспоминать это все напротив камина с бокалами хорошего вина.

— У меня как раз есть отличная бутылка в погребе... — с готовностью улыбнулась Малфой.

— Вот и отлично! — они отстранились друг от друга. — Сохрани ее.

— Непременно, — повисла короткая пауза. — Ну, давай... — в серых глазах проступили грусть и волнение.

Как же не хотелось, но это было необходимо...

— Еще увидимся, подруга! Oblivate и... Legilimens!

Стройная фигура в светлом плаще начала медленно оседать на каменистую почву.

* * *

Обилие вооруженных волшебников вокруг вынудили Эйрин отступить к камину гостиной. Темные глаза перескакивали с одной палочки на другую, на автомате оценивая противников. Кто же нападет первым? По пластичным, едва уловимым движениям было понятно, что среди них как минимум два боевых мага, и та девчонка с фиолетовыми волосами уж точно аврор! А еще среди них Поттер! Эх, как же жаль, что нельзя развлечься по-настоящему! Пятеро на одного... Ей было бы легко их сокрушить, но Эйрин приготовилась защищаться, хоть это и была непривычная для нее роль. Ей, как воздух, нужно было доверие этих людей, поэтому ей придется стиснуть зубы и позволить им победить... Но не сразу — сразу гордость не позволит.

На голову все еще был накинут капюшон — они могут только гадать, кто скрывается за ним. Может, стоило надеть старую маску Пожирателя? О, это было бы забавно!.. Хотя нет, она ее больше никогда не оденет.

Наконец, из пяти палочек на нее волной налетели разноцветные лучи. Эйрин улыбнулась и крутанулась на каблуках, уклонившись тем самым от трех, и одним плавным движением отбила оставшееся в сторону. Глупцы! Для того, чтобы победить ученицу Темного Лорда нужно что-нибудь посерьезнее! Черная мантия изящно колыхалась от малейшего движения, когда волшебница, будто танцуя, сбрасывала с себя проклятия. Это было игрой, в которую она играла, сколько себя помнила... Эйрин звонко засмеялась, дразня противников, защищаясь, но не атакуя в ответ. Брызги стекла были похожи на звезды... Прервал «войнушку» ворвавшийся в комнату темноволосый волшебник. При его появлении пятеро прекратили бесполезную атаку. Он бросил косой взгляд в сторону врага, и Эйрин узнала вошедшего.

— Хммм, такой же красивый, как и прежде... — хмыкнула она. — Ну, здравствуй, Блэк.

Сириус Блэк, до этого тихо переругивавшегося с орденовцами, едва уловимо вздрогнул от ее приветствия и перевел на нее взгляд. Эйрин скинула капюшон, и лицо мужчины будто окаменело от шока. Да, действительно, почти такой же — Азкабан не так сильно изменил его внешность, и Блэк не утратил былое обаяние. Но эти глаза... Темно-серые глаза выражали такую бурю эмоций, что Эйрин невольно отступила на шаг назад, не в силах понять, что горит в сердце этой бури... Тогда глаза полыхнули яростью, и женщина поняла, что время игр закончилось.

— Finite Incantatem! — выкрикнул он.

Эйрин приняла на себя заклинание, но ничего не произошло — ей было нечего скрывать. Новая волна удивления вызвала еще одну торжествующую улыбку:

— Мое имя — Эйрин Мария Бьерро! — воскликнула она, и присела в издевательском книксене. — Но вам, должно быть, это уже известно.

С лица и глаз Блэка разом исчезли все эмоции, прежде чем Эйрин смогла их прочесть и понять. Их место заняла непроницаемая маска, столь привычная для обитателей высшего общества. Наконец-то в нем почувствовался аристократ! Небрежная грация, манерность и затягивающие глаза — никакой Гриффиндор не смог уничтожить то, что всегда было в его крови! Такому мужчине не стыдно проиграть... Ох, не о том она думает!.. И уж точно не тем. Мерлин, да: он даже слишком привлекателен...

— Ты — не она, — скривил он губы. — Она мертва.

— Она воскресла! — запальчиво ответила Эйрин. — А ты не рад, Блэк?

Что-то было в этом обращении... Почему он реагирует на собственную фамилию? Нет, нелюбовь к собственной семье тут не причем...

Не смотря на кричащие о необходимой осторожности инстинкты, Эйрин медленно подошла к Блэку. Надо ли говорить, что какая-то частичка сознания буквально требовала этого жеста?.. Кончик его волшебной палочки был направлен ей прямо в сердце, но женщина игнорировала это, как и остальных волшебников. Она будто не видела их: она чувствовала, что решающее слово за Блэком, хоть и не понимала, откуда у него эта власть. Блэк медлил, но и палочку не опускал. Интересно...

— И чего же ты ждешь? — уже спокойнее поинтересовалась ведьма. — Каков твой вердикт?

Блэк рубанул по воздуху палочкой, и сила заклинания швырнула противницу в сторону окна. Эйрин снова подчинилась, помня о своей цели и видя ярость в серых глазах. Правда, на самом-то деле, она не была уверена, что успела бы отразить удар. О да, он — отличный аврор. Был. Приземляясь, Бьерро задела левой рукой ножку соседнего столика, и острый коготь чей-то лапы порвал рукав, но времени было слишком мало. Ее бесило, что ей (!) приходится пропускать все заклятия... Но Блэк был особым случаем. Палочка Эйрин во время ее позорного падения отлетела в сторону, но ее никто не собирался поднимать. Блэк наседал. Сделав ненужное движение рукой, волшебница проверила наличие второй палочки. На всякий случай.

Один из незнакомых магов поднял отлетевшую волшебную палочку и вернулся обратно на свое место за спиной Блэка. Тот, в свою очередь, завис с нацеленным на Бьерро оружием, а потенциальная жертва не могла оторвать взгляд от застывших глаз. Усмехнувшись чему-то, он сделал новый взмах своей палочкой, и запасная ее волшебная палочка вылетела из потайного кармана мантии. Эйрин обиженно поджала губы, когда Блэк ловко поймал ее в воздухе. Ну да, он же бывший аврор, как ему не знать про этот трюк?.. Блэк опустился на корточки, чтобы их глаза были на одном уровне.

— Зачем ты здесь? — без эмоций, с какой-то холодной отстраненностью в голосе.

— Не хочу больше убивать хороших людей...

Вполне можно сказать правду. Часть правды.

На лице Блэка не дрогнул ни один мускул. Эйрин снова стало не по себе: чего от него ждать? По жестам, по мимике, даже по внешнему виду стало понятно, что этот Сириус Блэк — уже далеко не тот несдержанный молодой человек, с которым она боролась в Рингфорде... Когда?.. Почти четырнадцать лет назад («Мерлинова борода, какая же я старая!..»). Что ж, как ни странно, но Эйрин было приятно, что противник, который и без того заслуживал уважения, совершенствуется. Плавно, уже без злости, он взмахнул палочкой и произнес оглушающее. Тело женщины обмякло на полу.

— Сириус?.. — осторожно позвал замершего друга Ремус. — Сириус, она ничего не помнит.

— Что? — Сириус вскинул голову, но не обернулся. — Да все она помнит... — в голосе прорезалась горечь.

— Она нас не узнала, меня будто в первый раз видела! Бродяга, она потеряла память!

— Врет. Меня-то она узнала.

— Не могла она так врать... — Ремус покачал головой, но прежней уверенности в голосе уже не было.

— Где она была все это время? Прошло четырнадцать лет! Что она делала, как ты думаешь, Ремус? — спросил Сириус со злостью. — Эйрин мертва, для меня мертва, — уже поднимаясь на ноги, он случайно обратил внимание на порванный рукав ее мантии: за обрывками ткани скрывалась Черная Метка. — А что ты после этого скажешь?!

За спиной мага послышались приглушенные вздохи.

— Этого не может быть... — охнул Ремус.

— Лучше бы она осталась мертвой, — прорычал Сириус, но, не смотря на всю свою злость, он бережно поднял женщину на руки, вглядываясь в бледное лицо.

Как же она могла его предать? Как это возможно?.. Перед глазами проносились тысячи воспоминаний, сотни эпизодов, и в каждом он видел ее сияющее лицо, темные волосы, глаза цвета горького шоколада, тепло и счастье в ее улыбке... А кто эта Эйрин? Глаза, как у загнанного зверя, почти безумные, и по тому, как она двигалась было ясно, что эта женщина живет войной. Разве могут две эти женщины быть одним и тем же человеком?! Хотя, в Эйрин всегда это было... И она говорит, как она. Только вот одно НО: Эйрин Блэк не была Пожирателем Смерти. И она мертва уже много лет — а это уже два НО. Все это просто-напросто невозможно...

— Сириус, лучше нам во всем разобраться, прежде чем делать какие-либо выводы, — вмешался Артур.

— Да, она бы не пришла к нам, не будь у нее веской причины... — подал голос Гарри, обращаясь к вновь замершему крестному с Эйрин на руках.

— Утром разберемся, — фыркнул тот и направился к лестнице.

Как только Сириус скрылся в коридоре, взгляды молодых волшебников обратились к единственным осведомленным и донельзя мрачным Ремусу, Артуру и задумавшейся о чем-то Тонкс. С лестницы снова послышались шаги, и мужчины, до этого напряженно переглядывающееся, обернулись к входу в разгромленную гостиную. К всеобщему облегчению, это был не Сириус, а лишь сонные Молли, Джинни и Гермиона. Тишина начала давить на уши, и Гарри первым решился нарушить ее.

— Ремус, кто она?

Волшебник поднял на него усталый взгляд:

— Эйрин пропала через два года после свадьбы с Сириусом. Она считается умершей уже четырнадцать лет ... Судя по всему, это не совсем правда.

Часть 2

Она гуляла вдоль берега Темного озера, держась за руку Райана Бреслина. Стоило признать, что свидание прошло довольно мило, хотя и длилось всего пятнадцать минут: изрядную часть времени Райана занимал квиддич и подготовка к ЖАБА, в то время как Эйрин пока что была свободной птицей, не забивающей себе голову ни первым, ни последним — благо всего-то шестой курс... Так что чаще всего их свидания проходили на большой перемене — как сегодня. А когда он все-таки выкрадывал немного больше времени для своей девушки, то был очень мил и... Да, просто мил. Ничего больше Эйрин о нем сказать не могла, а большего ей было и не нужно. Сейчас же, поцеловавшись еще пару раз для порядка, они решили вернуться в замок. Конечно, «для порядка» относилось к Эйрин, так как Райана это занятие явно увлекало.

Начать встречаться с Райаном было неожиданным решением, но основательно обдуманным. Целых три секунды, когда Нив в тридцать четвертый раз наказала подруге начать с кем-нибудь встречаться хотя бы для вида, и еще две секунды — когда в поле зрение попал Он, целующийся с Маккиннон*. Выбор пал на Бреслина. Да, конечно, у нее были отношения до этого, но по понятным причинам довольно... Поверхностные. Сейчас же, не в силах решить хотя бы часть своих проблем, Эйрин поняла, что ей нужно отвлечься от всего: от чувств к тому же Блэку, от неурядиц в семье, от жениха, по совместительству являющимся еще и Блэком, да не тем, от будущего, представляющегося как никогда темным... А Райан всегда был ей симпатичен, и ему точно была симпатична она. Ну и что, что полукровка? Теперь, когда помолвка отменена, она может делать все, что душе угодно.

Стоит также отметить, что через два дня после начала отношений Бьерро с Бреслином, Блэк бросил Маккиннон, но, зная Блэка, это не значит ничего.

Вот так все и началось. В данном случае приглашение на свидание от довольно-таки привлекательного загонщика когтевранской команды пришлось весьма и весьма кстати, и по школе во мгновение ока расползлись слухи, что, цитата: «лапочка-Бреслин» достался «той слизеринской стерве, что дружит с Мародерами». А потом все как-то само улеглось в вполне приемлемом виде. Бреслин до сих пор не раздражал (хотя прошел уже почти месяц) симпатичный, с ним весело, и он потрясающе слепой — что еще нужно для исполнителя роли идеального бойфренда? Пусть даже он и не знал об этом. Казалось бы, все идеально.

Правда, идеально ровно до того момента, пока на горизонте не появляется Сириус Блэк. В этот самый момент Эйрин чувствует, как зачатки чего-то теплого к Райану мгновенно чахнут под гнетом мучительной, высасывающей все соки любви к Сириусу. В этот момент у нее появляется мысль, что она больна этим человеком, что она провинилась за что-то и не имеет права на нормальную жизнь, на счастье. А он лишь улыбается, наталкиваясь на них в коридорах, и Эйрин едва сдерживает ответную, слишком уж радостную улыбку, а затем, как только Блэк исчезнет за поворотом, а Райан отвлечется на что-то другое, украдкой опускает глаза, лелея свою кровоточащую рану в сердце.

Нет, Сириусу не все равно. Бреслина он недолюбливал, но нужна ли Эйрин эта неуклюжая забота старшего брата? Точно нет.

Тем временем они уже успели дойти до Главной лестницы. Благодаря обществу Райана и тому факту, что Блэк с утра еще не попадался в поле зрения, настроение девушки было просто чудесным.

— Тебе куда сейчас? — остановился когтевранец у лестницы.

— Древние руны.

Случайно приметив в толпе Блэка и непременную толпу обожателей, Эйрин сдержанно кивнула ему и вернулась к Райану. И он опять ничего не заметил! Потрясающий человек!

— А у меня история магии.

— Ну, тогда я пожелаю тебе приятных снов! — засмеялась Эйрин.

Райан улыбнулся в ответ и собирался что-то ответить, но осекся, посмотрев ей за спину.

— Сириус? — чуть прохладно поприветствовал он.

Блэк появился, будто из неоткуда.

— Приветик, Бреслин.

Гриффиндорец лениво кивнул с чуть презрительной улыбкой, явно говорящей, что когтевранцу уже давно пора по своим делам. Что тот и сделал: предупреждающе глянул на Блэка (забавно, но было похоже, будто он говорил: «не лезь к моей девушке») и чуть демонстративно, со вкусом поцеловал Эйрин, положив ей руку на талию. Номер она оценила, поощрив его теплой улыбкой, значением которой на самом деле было удовольствие от того, что Блэк стал свидетелем их прямо-таки идеальных отношений. Легкий налет брезгливости на лице возлюбленного мог бы стать высшей наградой ее трудам, если бы не было так гадко от самой себя. Каждый долбанный раз, когда они видятся.

— Опять этот Бреслин? И чем же он тебя так зацепил? Он же полукровка — не ровня тебе.

При виде Блэка настроение сходу падало до нуля.

— Ну, теперь-то мне все равно, — голос был совершенно бесцветный, под стать равнодушному лицу, но внутри девушки все горело, — теперь я могу общаться с любой швалью, и ничего мне за это не будет. Вот счастье то!.. А сейчас извини: вообще-то мне пора. Пойду к твоему брату — он вроде как еще не игнорирует меня. И у меня древние руны, знаешь ли... — она тут же зашагала в нужную сторону, исполняя свои слова.

— Да погоди ты! Я тебя провожу — у меня как раз «окно», — с готовностью откликнулся он, и, не спрашивая, перевесил ее сумку себе на плечо: «мой рыцарь, ага». — С чего ты вдруг выбрала Регулуса себе в компанию? Вы двое в этом году ни с того ни с сего прямо-таки сдружились, — Блэк явно удивился такому раскладу.

Теперь они вместе проталкивались к нужному кабинету.

— Ах да, ты же не знаешь! Раскрою тебе секрет: видимо, наши родители не видели особой разницы между отпрысками Блэков. Не подошел один, подойдет другой... Мы с ним были помолвлены, но сейчас, как ты сам понимаешь, помолвка расторгнута, — на последней фразе она слегка нахмурила лоб. — Так что я снова свободная птица! — на лицо вернулась улыбка.

— Погоди, погоди... — он замахал руками, требуя паузы. — То есть до этого МЫ были помолвлены?

— Не парься, Блэк: я сама недавно от сестрицы узнала, — отмахнулась от него девушка: у нее были проблемы и поважнее, хотя от этой новости она тоже натерпелась. — Именно поэтому нас познакомили так рано. Но, после твоих выходок — и особенно, после изгнания из рода — мои родители изменили решение. Похоже, я должна быть рада, что с Регулусом я хотя бы знакома, хоть мы и не общаемся толком...

— Нас могли поженить... — Блэк совершенно «по-Поттеровски» запустил руку в волосы, пытаясь осознать сказанное. — Вот оно как.

— С точки зрения родителей мы были неплохими партиями друг для друга: чистая кровь, деньги, защита рода и так далее...

Эйрин пыталась выглядеть равнодушной, но его реакция была болезненной для нее: похоже, он даже НЕ ДОПУСКАЛ мысли, что когда-нибудь они бы были вместе. У нее получалось только потому, что Блэк на нее почти не смотрел, все еще пребывая в шоке. Девушка опустила глаза, будто смущаясь, хотя на самом деле она просто пыталась скрыть подступающие слезы. Да, объяснять Блэку, почему ей так хочется заплакать, в данный момент совершенно не хотелось. Нестерпимо хотелось убежать. Мерлин, как глупо была надеяться на другую реакцию!..

— И у нас могли быть дети... — все также отрешенно обронил он.

А колокол, тем временем, объявил начало урока, что эти двое дружно не услышали.

— Мда, спать с тобой было бы... — «ни в коем случае не озвучивать свои «левые» мысли!», — странно. Хотя, как рассказывали пара тройка твоих хогвартских шлю... подруг, это занятие не такое уж и... — под эмоциями ее понесло явно «не в ту степь», и Блэк это заметил. — Ладно, не важно.

— Интересовалась?

«Срочно сменить тему!!!»

— Все вокруг сплетничают. Не захочешь — все равно услышишь.

— Значит ты и Регулус?..

— Да, думаю да.

— Так, и ты из-за этого такая взвинченная?

— Если бы... — улыбнуться ну совсем не получилось.

— Что еще? — потребовал он.

«Я тебя люблю — вот чего!!!»

— Нет-нет, все нормально. Я справлюсь.

Эйрин махнула рукой, сама удивляясь, кого она пытается убедить, что все нормально. Уж Блэк-то ее всегда насквозь видел, благо знает лучше всех. Махнула и отвела глаза — лишь бы не смотреть на него, а он расценил этот жест по-своему. И отреагировал тоже по-своему: он поцеловал ее. Нет, не в губы — в щеку. Странно, что не по-отечески в лобик, а именно в щеку. Более «лично», чем она смогла бы проигнорировать и просто так выбросить из головы... И как он умудряется так понимать ее и вместе с тем в упор не видеть, что причиняет боль?

— Конечно, справишься. Увидимся, сестренка, — он улыбнулся уголком рта и махнул ручкой.

— С-с-с-скотина... — прошипела тихо девушка, зло глядя ему в след. — Издевается еще!

* * *

Кончик волшебной палочки предательски дрожал и, в конце концов, опустился.

— Я не могу! — крикнув это, девушка отскочила от иллюзорного Пожирателя смерти.

— Зато ОНИ могут! — злобно прошипел темноволосый мальчишка в своей фирменной манере, ткнув пальцем на фигуру в темном плаще. — Правила просты: или ты, или тебя! А ты и не пытаешься.

— Я не могу пытать людей, Сев! И убивать я тоже не могу! Я не такая!! Существует множество мощных боевых заклятий, которыми вполне можно обойтись!

— Ты что, в ответ на Авады будешь их оглушать? Может, еще цветами осыплешь?!

— Не драматизируй. Ты же знаешь, что есть немало темных заклятий, которые не убивают.

С гневным рыком Северус Снейп вышел из очерченного защитного круга к ближайшему столу, на котором неопрятной грудой лежали раскрытые на одном и том же разделе учебники: «Непростительные заклятия», хотя, в некоторых старых изданиях они еще не назывались так. Он быстро начал листать верхнюю книгу в поисках советов по накладыванию этих заклинаний, но ничего нового там не было. Нужно сосредоточиться, представить, желать... Других вариантов нет и не будет, но, похоже, этой девчонке обычные методики не подходят.

Хотя, можно ведь пойти с другого конца... Ей просто нужен стимул.

— Этого не достаточно, — с издевкой фыркнул он, оборачиваясь. — Можешь не пользоваться непростительными — это твой выбор, но уметь их накладывать ты обязана... Вот, попробуй так.

Северус сделал какой-то мудреный выпад волшебной палочкой, и в центре круга, где все еще находилась Бьерро, образ-морок Пожирателя смерти видоизменился в немного другую фигуру. Все тот же капюшон, но нет белой маски, и еле различимые глаза поблескивают красным... Все, как рассказывала Эвис, видевшая ЕГО на собраниях своей шайки. Перед Эйрин стоял Темный Лорд собственной персоной. Только вот откуда Северус знает настолько детально, как выглядит этот самый Лорд? А ответ был очень прост.

— Ты тоже видел его... — потрясенно шептала она. — Северус, ты же не стал...

— Это только мои дела, — он даже не отвлекся от книги. — Вернись к работе.

«И Северус туда же...» — обреченно подумала девушка.

— Нет, с меня хватит на сегодня, — Эйрин покачала головой и вышла из очерченного круга.

— Нет, не хватит.

С этими словами абсолютно спокойный молодой человек навел палочку на Лже-Лорда и перед тем в мгновение ока появился маленький Элгар. Он выглядел таким беспомощным и несчастным, а на лице темнели свежие синяки и глубокие порезы... Нет, только не Элгар!.. Повинуясь взмахам палочки юного слизеринца, жуткая иллюзия направила свою на скованного каким-то заклятием мальчика, и Эйрин закричала от ужаса и злости, поняв, что тот собирается сделать. Сверкнула беловатая вспышка Круциатуса, и мир потонул в истошных криках боли, в которых сложно было угадать, кто кричит страшнее: брат или сестра?

Ярость заполнила собой все естество, и Эйрин уже не понимала, что она делает, рубленым выпадом посылая заклятие в мучителя своего брата. И было не важно, что все вокруг — лишь иллюзия. Было важно лишь то, что сверкнувший белым луч попал точно в цель, и визг мальчика заглушил страшный рев величайшего темного волшебника столетия... Эйрин держала палочку направленной точно в сердце, медленно входя обратно в круг. Сам Лорд корчился от боли у ее ног. Ощущение силы, вырывающейся из кончика палочки, вседозволенности, когда малейшее движение усиливало или перемещало действия заклятия, не пьянило, но сбивало дыхание, будто тела касался любимый ... Вот в чем прелесть этого заклинания?..

Хотелось еще, хотелось большего. Эйрин изящно повела волшебной палочкой, рисуя в воздухе волну, и оборвала заклинание, но не успел стихнуть крик, как комнату осветила новая вспышка, на этот раз ярко-зеленая. Каждой клеточной тела девушка чувствовала, как чудовищная сила преобразуется в сверкающий, смертоносный луч и летит в дрожащее тело врага... Эйфория в ту же секунду усилилась в тысячи раз, и по залу прокатился ликующий смех. Заклятие попало в цель, но на краткий миг, когда смертоносная зелень отразилась в глазах брата, девушка будто очнулась ото сна. На тот краткий миг ей показалось, что заклятие попало в него... И этот миг разом изменил все.

— Значит, ты все-таки «такая», — удовлетворенно проворковал Снейп.

Чуть не выронив палочку, спотыкаясь на каждом шаге, Эйрин отступила назад.

— Нет, нет, нет... Это была не я... — ее била крупная дрожь.

Иллюзии исчезли, но волшебница уже не могла оторвать взгляда от места, где только что лежали два безвольных тела. Их образы будто выжгло на сетчатке. Что это было за наваждение? Откуда взялось это возбуждение и жажда?.. Наверное, лучше ей не знать. Не знать, в какое чудовище ее может превратить ярость и боль, не знать о другом своем лице, явившем себя в этот вечер. Хочется забыть, похоронить в памяти, но бессмысленно: Эйрин понимала, что когда-нибудь наступит тот самый день, и все повторится снова. И агония в ее душе с каждым таким днем будет все менее и менее ощутимой. И наступит день, когда рука перестанет дрожать, когда отступит в тень страх, когда все это станет вдруг нормой... Но, Мерлин, как же не хочется становиться такой!! Как же жестоко война калечит души!

— Это была именно ты, — тихо изрек он, изучающее наклоняя голову на бок.

— Но я не хочу быть ТАКОЙ! — взвизгнула она. — И не буду!!!

Крик почти заглушил хлопок двери. Эйрин должна была убежать, убежать как можно дальше из этой проклятой комнаты на восьмом этаже. Девушку гнал страх, и казалось, если она остановится, то осознание произошедшего накроет ее с головой и утащит в пропасть. Обратно во мрак, где ей и место... Нет, нельзя думать, чувствовать. Она целиком сосредоточилась на беге по пустым коридорам, сама толком не понимая, куда держит путь. Наверное, ей сильно везло, раз она никого не встретила, а может дело в стремительности и почти полной бесшумности ее шагов — умению, приобретенному после первого превращения в пантеру.

На бегу она вылила в рот пузырек оборотного зелья и разбила пустую склянку о стену. Плевать, что найдут. Даже боль трансформации уже не казалась мучительной — она почти не заметила, как изменилось ее тело... Хотелось убежать, стать кем-то другим, и она стала, но этого было недостаточно... Из распахнутых дверей вестибюля рвался холод, пахло зимой, не желающей расставаться с древним замком. Ледяной ветер зло рвал непривычно длинные волосы, но каждый новый порыв уносил с собой разрозненные мысли и слезы. Постояв так еще мгновение, Эйрин нырнула в темноту, и грохот двери совпал с боем часов — наступила полночь.

Она пропустила момент, когда земли мягко коснулись четыре огромных лапы, а лишь заметила, что ее страх и боль притупились — человеческим эмоциям не место в зверином теле. И только полная луна на небосводе видела, как тенью несется к лесу молодая кошка, как поблескивают белые клыки и острые когти, как вспыхивает на свету шерсть, как горят почти человеческой болью глаза... Давящие коридоры замка сменились ночной свежестью, бархатной землей под лапами и ощущением безграничной свободы, растворенной в самом воздухе этого места. Здесь дышать стало легче. Минут через двадцать она сбросила скорость и перешла на более спокойный темп, с удовлетворением чувствуя, как пружинят сильные мышцы гибкого тела. Эмоции немного улеглись, и она наконец-то начала наслаждаться прогулкой.

Но на тропинке к ручью умиротворение быстро улетучилось: в переплетении лесных запахов Эйрин уловила совершенно новый и не самый приятный. Низко пригнувшись к земле, она побежала по следу, гадая, что за странный зверь здесь завелся? Ответом был протяжный вой... Нет, вовсе не волчий. Эйрин в смятении прижала уши: это был вой оборотня.

Кошка застыла посреди тропы: может, не стоит идти следом? Пусть укус оборотня, когда она сама в теле зверя, не страшен, но к чему ей эти укусы? Если в Запретном лесу завелась эта тварь, то пусть этим занимается Дамблдор. И все же... А вдруг он нападет на деревню? Нельзя допустить, чтобы он причинил вред кому-нибудь из жителей! И раз уж она здесь, то должна же она хоть что-то предпринять? Или нет?.. Ведь не ее же это заботы...

Мысленные метания девушки прервал шорох травы неподалеку.

Из горла донеслось угрожающее рычание — сработали инстинкты звериного тела — пантера чуть присела и выпустила когти, готовясь к рывку. Шорох потихоньку становился отчетливее, и бежать уже не было смысла. Да и нужно ли бежать? Что, она не сможет справиться с каким-то вшивым недоволком?! Правда, через некоторое время она начала жалеть о своем решении: стало понятно, что через чащу в ее направлении бегут сразу несколько зверей. Попала... Неужели несколько оборотней? Да нет же, глупости: выл один, значит и оборотень один. Что, оборотень нашел себе друзей? Прекрасно, ей, как выражаются грязнокровки, «крышка». Это все дурное влияние гриффиндорцев виновато, с их тупым геройствованием... Вот и доигралась.

Первым из чащи появился оборотень — неизящный, угловатый зверь. Он застыл перед пантерой, грозно рыча, и та вторила ему, но прежде, чем противник успел напасть, на него с неимоверной скоростью налетела огромная черная тень. От неожиданности Эйрин отскочила назад, и замерла, пытаясь разглядеть, кто же за нее заступился. Двое зверей сцепились, яростно рыча и царапаясь, и оборотень, в конце концов, уступил, прогоняемый обратно в чащу, где в ту же секунду мелькнул... олень? что за... и оборотень скрылся из виду, подгоняемый ветвистыми рогами. Эйрин совершенно по-человечески тряхнула мордой, понимая, что уже ничего не понимает. А тень тем временем обернулась на Эйрин ...

В полумраке мелькнули дюймовые клыки, черная шерсть и сощуренные серые глаза. Тенью оказался огромный пес. Эйрин с трудом подавила желание отступить назад: собака такого размера вполне может справиться с пантерой... При желании просто на лоскутки порвет. Даже не смотря на то, что пес ее защитил от оборотня, кто знает, что у него на уме? Глухо рыча, пес медленно наступал, пока Эйрин отчаянно пыталась понять ситуацию: собака и олень защищали ее от оборотня? Довольно странная компания... Эйрин внимательно посмотрела в глаза зверя перед ней, и ответ пришел сам собой: это были анимаги. Сейчас ей пытается угрожать такой же волшебник, как она.

Тогда какого дракла здесь происходит?..

Продолжить эту мысль она не успела, потому что пес сделал резкий выпад, и у Эйрин было лишь мгновение, чтобы увернуться и попытаться нанести ответный удар. Пес также ловко увернулся от острых когтей, и они начали кружить вокруг друг друга, внимательно следя за каждым движением противника. Почему он пытается напасть? Понятно же, что пантеры в этих краях не водятся! Почему же он нападает на волшебника?

Когда Эйрин, скалясь, дошла до места, где еще недавно скрылся оборотень, пес снова прыгнул на нее, и, когда пантера попыталась вывернуться, схватил зубами за шкирку и начал тащить в сторону. Инстинктивно сопротивляясь, девушка не сразу поняла, что пес оттаскивает ее прочь от опасного места, и прежде чем додуматься до этой простой мысли, она уже успела нанести лапами пару ударов, пусть и не слишком чувствительных — она все еще не привыкла к этому телу, да и к тому же на мгновение ее парализовал шок от наглости. Помня, что за соседними деревьями находится неглубокий овраг, Эйрин подтолкнула пса, и в следующее мгновение они оба скатывались вниз, кувыркаясь в прелой листве. Пантера достигла дна первой, и чтобы пес не накрыл ее сверху, она успела оттолкнуть его в сторону, как можно быстрее вставая на лапы.

Произошло что-то странное, когда пес оказался совсем близко к ней: она уловила его запах, и было в нем что-то еле уловимо знакомое. В зверином обличии Эйрин еще с другими анимагами не сталкивалась (семья не в счет — их запахи она и так знала с детства), но предположила, что в запахе животного вполне может угадываться и запах превратившегося волшебника... И глаза пса... Если подумать, взгляд тоже довольно-таки знакомый... Странно, но кажется, она знает человека, скрывающегося под этой черной шкурой.

Отложив свои размышления до лучших времен, Эйрин поспешно превратилась в человека, пока на нее снова не напали:

— Какого Мерлина здесь происходит? Оборотень?! Вы что, издеваетесь? — зло шипела она, стараясь не обращать внимания, как непривычно звучит голос у этого тела — зелье все еще действовало. — Вы хоть понимаете, как рискуете? Дети, маленькие, неразумные дети! — девушка отвернулась от рычащего и противно гавкающего пса, устало потирая виски. — Пока не знаю, что я сделаю, если увижу вас снова, но будьте уверены, что сильно пожалеете о своей глупости. Доброй Вам ночи!

Помнится, существует заклинание, заставляющее анимага принять человеческий облик... Жаль, Эйрин его не помнит.

Презрительно взглянув напоследок на черного пса, Эйрин трансформировалась обратно в пантеру и скрылась в чаще, предусмотрительно пересекая как можно больше речек и ручьев, чтобы сбить со следа пса... От событий этого вечера голова шла кругом и мысли путались. Внутри клокотал гнев: как можно быть такими безответственными?! Оборотень вблизи Хогвартса! Даже не так: оборотень В Хогвартсе!! Они ведь явно школьники! Какой идиот это допустил? Неужто Дамблдору его старческий маразм совсем мозг вышиб? Не может же такого быть, правда?.. Это уже перебор...

Только через пару миль, уже за пределами территории школы, Эйрин смогла успокоиться. Поднявшись на свой любимый уступ, она улеглась на краю обрыва, положив голову на лапы. Отсюда открывался потрясающий вид на Хогвартс, туманный Запретный лес и зеркальную гладь Черного озера, а чуть вдалеке виднелись огоньки Хогсмида. Стояла глубокая ночь, большая часть окон замка уже давно погасла, и тишина приятно ласкала слух. Эйрин уже успела прикрыть глаза, как сонливую тишину разорвал жуткий вой того самого оборотня... Мгновенно вскочив на лапы, пантера вторила ему глухим рычанием, в ярости обнажая острые клыки.

_____________________

* Марлин Маккиннон — наверное, самая популярная канонная претендентка на роль школьной любви Сириуса Блэка среди его предполагаемых однокурсников. Первое упоминание — все та же 5 книга и активно ностальгирующий Грозный Глаз.